ьно для взрослых, совершивших грубую ошибку.
   - Толпа туземцев. Их там примерно полсотни, - сказала она.


6

   Ник в сотый раз сердито посмотрел в ту  сторону,  где  должен  быть
океан. Он, разумеется, ничего не  увидел;  чтобы  лагерь  не  затопило
ночью, пришлось расположиться так далеко от дневного берега,  что  его
не было видно. А ему очень хотелось видеть море, и не  только  видеть,
но и плавать по нему. Но пока что надо было  строить  плот.  Вдвоем  с
Бетси они построить его, конечно, не могли.  Приходилось  ждать,  пока
вернутся разведчики. На заготовку шкур у  них  не  хватало  времени  -
стадо и сбор топлива отнимали большую часть дня.
   Ник не знал, сколько требовалось шкур. Феджин, к его удивлению,  не
захотел сказать даже приблизительно. Ведь Рекеру не были  известны  ни
плотность жидкости в океане, ни плотность атмосферы Тенебры,  ни  даже
вес его учеников. Да и размер кожаного мешка - бурдюка - ему  тоже  не
был известен. Он предложил Нику разобраться во всем самому  -  Феджину
частенько приходилось делать это в процессе обучения своих питомцев.
   Ник решил изготовить пробный бурдюк. Забивать еще одно животное  из
их поредевшего стада ему не хотелось, и он отправил  Бетси  на  охоту.
Через несколько часов она принесла шкуру довольно крупного зверя, и  в
конце концов шкура превратилась в непроницаемый бурдюк. Ник придирчиво
осмотрел его и остался доволен. Он потащил  его  к  тому  озерку,  где
утром плавало ведро.
   Испытание бурдюка доставило Нику  мало  удовольствия.  Он  потерпел
поражение в соревновании с надутым, вертлявым бурдюком  -  тот  так  и
норовил выскользнуть из-под Ника. Как он ни хитрил, как ни цеплялся за
него всеми  восемью  конечностями,  бурдюк  снова  и  снова,  крутясь,
сбрасывал его в озерко.
   Единоборство с бурдюком приводило Ника  в  неистовство,  но  каждый
раз, взбираясь на его крутые бока, он преисполнялся решимости удержать
равновесие. В конце концов он установил, что бурдюк  выдерживает  его.
Усталый и запыхавшийся, Ник потащил мешок к берегу.
   - Не знаю, сколько таких штук нам еще понадобится, наверно,  много,
- сказал он Бетси. - Плот надо делать на  шестерых  -  двое  останутся
сторожить стадо. А пока будем по очереди  охотиться  и  заготовим  еще
несколько шкур.
   - Ладно, - согласилась Бетси. - Нам еще надо научиться держаться на
этих пузырях.
   - Может, теперь Учитель нам что-нибудь подскажет, - предложил  Ник.
- Кстати, Бетси, мне пришла в голову одна мысль. Помнишь, он  объяснял
нам, что голоса можно передавать из одного места в  другое  с  помощью
каких-то особых приспособлений? А вдруг Учитель вовсе и не Учитель,  а
всего лишь приспособление, доносящее  до  нас  чей-то  голос?  Как  ты
думаешь?
   - Может быть, ты и прав. Но какое это имеет значение?
   - Ну как же! Феджин говорит, что чем больше знаешь, тем лучше.
   - А может, он и сам скажет, если мы его  спросим.  Он  ведь  всегда
отвечает на наши вопросы, когда считает, что мы сами не  сумеем  найти
ответ.
   - Правильно. Но сейчас  важно  одно  -  построить  плот.  Не  стоит
задавать всякие другие вопросы:  Учитель  может  сказать,  что  нельзя
разбрасываться.
   - Хорошо, - ответила Бетси.
   За разговорами они и не заметили, как добрались до  вершины  холма,
где стоял робот. Бетси и Ник подробно рассказали о своих делах. Феджин
молча выслушал их.
   - Вы хорошо поработали, - заметил он  наконец.  -  Кое-что  узнали.
Советую вам сделать деревянную раму величиной со стену хижины, а мешки
привяжите по углам. У вас получится устойчивый  плот.  А  пока  будете
работать, подумайте вот  над  чем:  батискаф  приближается  к  берегу.
Осложнение заключается в том, что Быстрый и большая часть его племени,
видимо, стоят на берегу и ждут, пока батискаф прибьет к ним  течением.
Изи не узнала Быстрого, но никого другого там быть  не  может.  Неясно
одно: принял ли Быстрый наше предложение или хочет захватить  батискаф
ради собственной выгоды? Пока что ждать от него ответа рано.  Но  если
мы не получим ответа до конца дня, нам придется, я  думаю,  полагаться
только на себя и действовать соответственно.
   - Как именно?
   - Вот вы сами и подумайте. Но при любом решении, я полагаю, вам без
плота не обойтись, а потому принимайтесь за него поскорей.
   Учитель умолк. Ученики взялись за  работу.  Провозившись  несколько
часов, они сделали прямоугольную раму размерами пятнадцать на двадцать
футов. На нее ушло около  трех  десятков  жердей,  как  назвал  бы  их
землянин. Ник и Бетси связали их друг с  другом  под  прямыми  углами,
образовав прочную решетку. Впрочем, их мало радовала  мысль,  что  эта
решетка будет служить им полом. Промежутки  между  перекладинами  были
так велики, что в них проваливались ноги, а  ноги  у  тенебрийцев  еще
меньше приспособлены к хватательным движениям, чем  у  землян.  Однако
Ник и Бетси решили, что с этим неудобством придется смириться.
   Они обо всем доложили Учителю, и тот одобрил их работу. Ник и Бетси
не сумели уловить в голосе Рекера желания отвязаться, но в тот  момент
ему было не до них. Батискаф был  уже  всего  в  пятидесяти  ярдах  от
берега и сел на мель. Узкая полоска моря не позволяла воинам  Быстрого
добраться до батискафа, но расстояние  отнюдь  не  препятствовало  Изи
практиковаться в тенебрийском  языке.  Рекер  был  лишен  удовольствия
слышать этот разговор. Микрофоны наружной связи  были  вполне  разумно
размещены у иллюминаторов, так что Изи нужно было  кричать,  чтобы  ее
слышали и на корабле. Но она не особенно старалась кричать;  на  время
она забыла о Рекере и, честно говоря, даже об  отце.  Ее  не  очень-то
интересовали  ни  биология,  ни  геология,  ни  малоизученный   климат
Тенебры. Своим спасателям она больше ничем не могла  помочь  и  только
ожидала от них известий. А тут перед ней появились живые  существа,  с
которыми она хоть как-то умела объясняться. Поэтому она  с  увлечением
болтала, и людям лишь изредка удавалось привлечь ее внимание к себе  и
что-то от нее узнать.
   Она выяснила, что в толпе на  берегу  находится  и  Быстрый.  Рекер
сейчас же  передал  эту  новость  Нику.  Но  Изи  не  могла  ответить,
собирается ли Быстрый действовать по плану, с которым к этому  времени
его наверняка уже ознакомил бывший пленник Ника. Рекер не понимал, чем
объясняется такая неосведомленность девочки: то ли Изи  плохо  владеет
языком, то ли Быстрый преднамеренно уклончив в своих  ответах.  Рекер,
конечно, нервничал. Неопределенность и раздражала и тревожила его.
   Во второй половине дня вернулись Джим и  Джейн.  Они  рассказали  о
своих приключениях, но сейчас их сообщения интересовали Рекера  только
в плане изучения геологии планеты. Ему было не до того.
   Теперь, когда прибавилось еще два работника, сооружение плота пошло
быстрее. Зверя вокруг нового лагеря, естественно, было больше,  чем  в
окрестностях старого  селения,  и  шкуры  заготовили  быстро.  Сначала
поплавки крепили по углам, помня указания Учителя, но к концу  дня  их
сделали столько, что уже нельзя было найти свободное место еще хотя бы
для одного поплавка. А как это отразится  на  устойчивости,  строители
даже не подумали.
   Работа, разумеется, шла с перерывами. Нужно  было  поесть,  запасти
топлива на ночь, охранять скот. Несколько  раз,  к  общему  удивлению,
стадо подвергалось нападению летающих хищников. Обычно такие нападения
были редки. Эти странные  существа  быстро  понимали,  где  им  грозит
наибольшая опасность, и  избегали  ее.  А  тут  пришлось  сразиться  с
четырьмя хищниками подряд чуть не за один час. Это было и необычно,  и
весьма неприятно: не всем удалось увернуться от прикосновения щупалец,
длинных и ядовитых, которые в значительной мере  компенсировали  такие
недостатки хищников, как уязвимость и медлительность.
   Питомцы Феджина обратили внимание на то, что в атмосфере  произошли
какие-то неуловимые изменения,  но  поток  воздуха  с  юга  на  запад,
вызванный активностью далекого вулкана, был настолько  слаб,  что  его
почти невозможно было  ощутить.  Поэтому  до  начала  дождя  никто  не
заметил ветра.
   К этому времени плот был в основном закончен -  во  всяком  случае,
для новых поплавков уже не оставалось ни одного  свободного  местечка.
Никто, разумеется, не знал, сколько тенебрийцев  сможет  поднять  этот
плот. Решили так: когда остальные вернутся, отнести плот  к  океану  и
там на деле все проверить.
   Когда зажглись вечерние костры, товарищей Ника  поразило  еще  одно
загадочное явление: дождевые  капли  опускались  не  по  вертикали,  а
как-то странно - вкось. Нэнси и  Джон,  которые  еще  не  вернулись  с
разведки, уже наблюдали такое накануне ночью у самого вулкана, но  там
им было ясно, почему это происходит. Ник сообщил о загадочном  явлении
Феджину.
   - Знаю, - ответил Учитель. - По словам Изи, то  же  самое  делается
поблизости от корабля. Капли там заметно отклоняются к  берегу.  Жаль,
что девочка не может  точно  определить  направление.  Все  это  очень
любопытно.
   - Та, которую вы называете Изи, должно быть,  вообще  не  чувствует
ветра? - спросил Ник.
   - Так ведь она же в корабле. А ты чувствуешь?
   - Немножко. Особенно теперь, когда движение капель показывает,  что
он все же есть. Мне кажется, ветер даже усиливается.
   - Если ты в этом  окончательно  убедишься,  скажи  мне,  -  ответил
Рекер. - А мы будем передавать тебе все, что нам сообщат с батискафа.
   Рекер верно сказал - "мы". Из всех отсеков корабля в наблюдательный
пункт  и  радиорубку  сбежались  геологи,  инженеры  и  операторы.  По
огромному  кораблю  быстро  распространилась  весть,  что  на  Тенебре
происходит нечто  загадочное.  Тотчас  же  возникло  множество  всяких
гипотез.
   Изи с увлечением описывала волнующую картину, которая была видна из
батискафа. Ночной дождь она видела уже не раз,  но  впервые  попала  в
такое место, где могла непосредственно наблюдать  его  воздействие  на
уровень моря. Берег находился в пределах  видимости,  и  море  пузырем
вздувалось над ним по мере того, как олеум разбавлялся водой.  Зрелище
было необычным и тревожным. Получалось так, что дети смотрели на берег
сверху вниз; батискаф всплывал, и вздыбившееся море  уносило  его  все
дальше в глубь суши. Так  продолжалось  до  тех  пор,  пока  плотность
жидкости не упала настолько, что та уже не могла  удерживать  батискаф
на плаву. Он погрузился в море, но дети еще  долго  ощущали  толчки  -
движение его не прекращалось.
   - Я больше ничего не вижу, папа, - закричала, наконец,  Изи.  -  Мы
можем спокойно прервать передачу. Да мне и  спать  уже  хочется.  Если
понадобится, разбуди нас.
   - Хорошо, Изи. - Рич отвечал  за  Рекера  и  других  слушателей.  -
Сейчас в лагере Ника ничего особенного не происходит, если не  считать
ветра, а он им вроде не угрожает.
   Девочка на миг появилась  на  экране,  улыбнулась,  пожелав  доброй
ночи, и исчезла; затем показалось узкое лицо Аминадорнелдо, и связь  с
ними прервалась до утра.
   Теперь все столпились в наблюдательном пункте,  откуда  можно  было
видеть  поверхность  суши  близ  стоянки  Ника.   Там,   впрочем,   не
происходило ничего особенного.  Робот,  как  обычно,  стоял  в  центре
лагеря, окаймленного кострами - с одной  стороны  их  было  меньше,  с
другой - больше. Трое тенебрийцев стерегли костры  с  северо-восточной
стороны, а  четвертый  обходил  как  часовой  остальные  три  четверти
окружности. Можно было  легко  понять,  почему  они  так  неравномерно
распределили сторожевые  посты.  Костры  на  северо-восточной  стороне
гасли в десять раз чаще, чем на всех остальных. Ник и его товарищи без
передышки   бегали   с   факелами,   зажигая   погасшие   костры.   Но
непосредственная опасность, судя по всему, им  не  грозила.  Помощнику
Рекера удалось по  времени  движения  дождевой  капли  через  отрезок,
равный длине корпуса робота, измерить  скорость  ветра.  Она  достигла
рекордной цифры - почти две мили в час.  Ученые,  узнав  об  этом,  не
смогли ни объяснить  это  явление,  ни  прогнозировать  его  возможные
последствия. Только один член экипажа, уходя  с  вахты,  задержался  у
дверей наблюдательного пункта и задал роковой вопрос:
   - А лагерь далеко от моря?
   - Милях в двух от дневной линии берега.
   - А от ночной?
   - Море достигает долины ниже подножия их холма.
   - А вы не опасаетесь, что ночью, когда плотность  морской  воды  не
выше плотности воздуха, даже этот жалкий двухмильный  ураган  способен
натворить много бед?
   Рекер опешил. Потом окинул взглядом собравшихся и прочитал на лицах
то же, что испытывал сам: эта мысль не приходила в  голову  никому  из
них. Рекер задумался -  опасение  и  впрямь  было  обоснованно...  Его
охватила тревога. Рич мгновенно понял, о чем думает Рекер.
   - Считаете, доктор, надо их отодвинуть подальше, пока не поздно?  -
спросил он.
   - Не уверен. Они не смогут перебросить все свое имущество, ведь  их
только четверо. Жалко оставлять их пожитки... Все-таки холм  на  целых
пятьдесят футов выше обычного ночного уровня моря.
   - При таких колебаниях уровня моря пятьдесят футов  -  не  очень-то
много...
   - Не знаю. Не могу решить.
   - Полагаю, вам придется что-то предпринять, - твердо сказал Рич.  -
Если море затопит их, вы потеряете все.
   - Да, но...
   - Какие там "но"! Смотрите!
   Это крикнул тот самый член  экипажа,  который  первым  заговорил  о
ветре. Его взгляд был прикован к экрану, обращенному в сторону моря. И
Рекер, и Рич мгновенно поняли, что именно  он  увидел,  еще  не  успев
взглянуть на экран.
   Намного раньше, чем обычно, маслянистые языки  моря  начали  лизать
подножие холмов на востоке. На какое-то мгновение все словно  онемели.
Но Рекер тут же опомнился, и Ричу пришлось проститься с представлением
о нем,  как  о  медлительном,  непрактичном,  нерешительном  "типичном
ученом".  Когда  его   ученикам   и   его   делу   грозила   явная   и
непосредственная опасность, он  принимал  решения  и  отдавал  приказы
быстро и твердо.
   - Ник! И все остальные! Посмотрите, что вам угрожает с  востока,  и
немедленно за работу! Все записи и особенно карты хорошенько завернуть
и привязать к плоту! Оставьте достаточно веревок, чтобы привязаться  к
плоту самим. Вы и карты - самое важное, не забывайте об этом. А  потом
уж постарайтесь закрепить оружие на себе или на плоту. Быстрее!
   - А как же скот?
   Рекер прервал Ника:
   - Сейчас это неважно. Спасайте самих себя, карты и оружие!
   Тенебрийцы принялись за работу,  ни  о  чем  больше  не  спрашивая.
Наблюдатели, затаив дыхание, следили за  тем,  как  далеко  внизу  шло
состязание на скорость между мыслящими существами и стихией.
   Море, сильно разбавленное дождем,  уже  захлестнуло  холм  и  разом
погасило костры, так что панорама лагеря на экранах сразу  потускнела.
Через минуту на экранах операторы увидели фигуры четырех  скорчившихся
туземцев. Плот так и не всплыл, а двигался рывками, скребя  поплавками
по суше, которая стала теперь  дном  океана.  Рекер  отдал  приказание
роботу следовать за плотом.


7

   Тенебрийские ночи были очень тяжелы для  дроммианина  Аминадабарли.
Для людей, которым приходилось иметь  с  ним  дело,  пока  на  планете
царила тьма, они были еще тяжелее. Он  просто  не  мог  видеть  людей,
занятых работой, не имевшей прямого отношения к спасению его сына. Его
необузданные эмоции быстро и неуклонно подводили его к  мысли  о  том,
что земляне -  самая  бездушная,  самая  недружелюбная  раса  во  всей
Галактике. И даже усилия Рича, который постоянно отвлекал его  делами,
ничего не могли изменить.
   Сам  Рекер  был  слишком  занят,  чтобы  размышлять  о   Дромме   и
экспансивности его жителей. К счастью, роботу ни  с  кем  не  пришлось
вступать в схватку; ни один из хищных представителей морской фауны  не
приближался к плоту и его беспомощным пассажирам. Бдительный робот  не
видел никого. Хотя это в какой-то степени облегчало положение  Рекера,
он как биолог был разочарован. Ему хотелось хоть что-нибудь узнать  об
обитателях кислотной среды с весьма малым содержанием кислорода.
   Так  или  иначе,  четверке  тенебрийцев,   привязанных   к   плоту,
непосредственно ничего не угрожало. Тем не менее плот  не  должен  был
удаляться от робота - нужно было все время внимательно следить за ним.
   Постепенно течение ослабло,  и  плот  прочно  заклинило.  Был  даже
момент, когда Рекер чуть не уснул в кресле.
   Наконец наступил день. Четверка тенебрийцев осталась невредимой, но
все же положение  обострилось.  По  мере  того  как  вода  испарялась,
плотность моря возрастала, и в конце концов плот  всплыл.  К  счастью,
течение исчезло и их уже никуда не несло. Всплывая, плот перевернулся,
и два часа подряд оператор не без ужаса взирал  на  безжизненные  тела
тенебрийцев, болтающиеся под плотом. Но дрейф закончился  удачно  -  в
небольшом озерке.
   Когда испарение прекратилось, озерко  так  обмелело,  что  плот,  в
сущности, не плавал, а  лежал  на  телах  бесчувственных  тенебрийцев.
Рекер дал роботу команду вытащить его на берег. В конце  концов  груда
мокрых тел, жердей и бурдюков очутилась на  суше.  Ник  и  его  друзья
постепенно приходили в себя.
   К этому времени батискаф тоже оказался на материке. Подобно  плоту,
он закончил свои странствия в другом озерке, на дне другой долины,  но
не на плаву, а на мели - озерко было  слишком  неглубоким.  Изи  и  ее
друг-дроммианин как бы очутились в герметичном замке, окруженном рвом,
который надежно преграждал путь Быстрому.
   А Быстрый оказался тут как тут. Через час после  того,  как  озерко
перестало испаряться, пещерные жители явились, хотя за  ночь  батискаф
унесло на значительное расстояние.
   - Отсюда уже не видно моря, - сообщила Изи.
   Появление Быстрого ничуть не встревожило девочку, она считала,  что
установила с ним  прекрасные  отношения.  Не  вызвала  у  нее  особого
волнения и весть о ночных приключениях Ника.
   Итак, Ник и  Бетси,  Джим  и  Джейн  вышли  невредимыми  из  ночных
испытаний; уцелели и карты, и оружие, привязанные к плоту. Теперь надо
было разыскать место их стоянки, хотя Рекер не рассчитывал  найти  там
что-либо из имущества. Стадо, конечно,  погибло.  Вряд  ли  уцелела  и
тележка.
   Найти стоянку оказалось легче, чем  Рекер  предполагал.  На  помощь
пришел Джим. Он проявил наиболее острое "чувство направления", которое
у тенебрийцев, как и у землян, представляет собой сочетание зрительной
памяти с пониманием сущности  простейших  явлений  природы.  Определив
направление на море, они уже не испытывали никаких  затруднений.  Ведь
их несло от лагеря в глубь материка почти по прямой. Час  спустя  была
найдена тележка, а вокруг нее остатки костров. К удивлению Рекера,  ни
тележка, ни сложенные на ней пожитки  нисколько  не  пострадали.  Ведь
вода в наступавшем океане была немногим плотнее атмосферы!
   - Мы, пожалуй, сумеем  сэкономить  немного  времени,  -  сказал  он
наконец, когда имущество группы  было  осмотрено.  -  Отправляйтесь  к
морю, плот несите с собой. А тележку  оставьте  на  месте  и  напишите
записку остальным двум парам;  пускай  они  идут  вслед  за  вами.  Мы
испытаем плот и пройдем по морю на юг вдоль берега, сколько успеем.
   - Будем искать дотемна? - спросил Ник. - Или  нам  нужно  вернуться
сюда засветло?
   - Почти дотемна, - тотчас же ответил Феджин. - Обследуем побережье,
а потом свернем в глубь материка, чтобы уйти подальше от океана.
   - Тогда те, кто возвратятся, пусть пойдут с тележкой прямо на юг. У
нас и у них будет трудно с едой. Стадо ведь потеряно.
   - Потеряно? А я вроде бы видел, как Джим и Джейн  сгоняли  довольно
много голов в одно место.
   - Да, потеряны не все, но осталось так  мало,  что  нам  нельзя  их
забивать,  пока  не  подрастет  новый  выводок.  Надо  здесь  оставить
кое-кого из наших -  разыскивать  остальной  скот.  Может,  он  просто
разбрелся.
   Рекер лихор