ли не горячими, как ожидалось, а наоборот - холодными, даже
ледяными. Хмыкнув, Костров махнул рукой выглядывающей из тоннеля Тае
и выпрыгнул на близкую песчаную зыбь под окном.

-  Вылезай, прогуляемся. Да не бойся, трусиха.

Тая пробралась мимо зарывшейся краем в песок полусферы, опасливо поглядывая
на ее антенну, и перелезла через край отверстия.

Они стояли на песчаном валу, утопая в песке по щиколотку. Вдоль стены
дул холодный пронизывающий ветер, срывая с песчаных гребней струйки
песка и пыли. Насколько хватало глаз, перед ними лежала пустыня без
малейшего признака растительности. Лишь в нескольких километрах слева
виднелось какое-то скопление скал и камней белого цвета. И больше
ничего до самого дрожащего золотого столба на горизонте, освещающего
этот угрюмый пустынный пейзаж.

Иван оглянулся на здание, ощутимо материальное, тяжелое, молчаливое,
загадочное, подавляющее размерами и таинственной жизнью, снова посмотрел
на песчаное море.

-  Да, это не подвал... Но мы спустились по лестнице вниз, это
бесспорно. Получается, что каждому этажу здания соответствует свой
ландшафт во дворе. Так, что ли?

-  Может быть, здание - нечто вроде дендрария? Двор разделен
на зоны, и в каждой свой экологический комплекс...

-  Тогда уж не дендрарий, а экологарий,  - рассеянно сказал
Костров.  - И все-таки мы спустились по скобам вниз. По моим расчетам,
мы должны сейчас находиться под землей на глубине двадцать -
двадцать пять метров по отношению к земному ландшафту с мамонтами.

Тая запахнула штормовку на груди, переступила с ноги на ногу. Спорить
она не хотела, ей было холодно и неуютно, давно хотелось пить и
есть.

После короткого раздумья решили пройтись до белых скал и вернуться,
все равно спешить было некуда.

По песку идти было трудно, поэтому они скоро согрелись. Тая первой
заметила, что здесь, в пустыне, чего-то не хватает.

Остановились, внимательно оглядели окрестности. Ни движения -
кроме струек песка по склонам барханов, ни звука - кроме посвиста
ветра.

-  Ну конечно,  - догадался Иван.  - Тишина!

В этом мире горизонт с золотистым столбом был нем, не тряслась почва,
не раздавались рокот и гул. Правда, Ивану все время казалось, что
рокот есть, но они его странным образом не слышат.

Пошли дальше. А когда до цели оставалось около сотни метров, из-за
белой, изъеденной выветриванием скалы показался сначала громадный
коричневый рог, а потом и его обладатель - огромный носорог.
Он был весь покрыт бурой свалявшейся шерстью, достигал в холке трехметровой
высоты, а рог животного возвышался не меньше чем на полтора метра.

Тая тихо вскрикнула, отступая на шаг. Ивана бросило в жар... Не зная,
что предпринять, он только сжал "оружие", которое таскал с
собой третьи сутки. Однако носорогу было явно не до них. Он только
жалобно, совсем по-коровьи промычал и, шатаясь, повернул за скалы.
Теперь стало видно, насколько он исхудал: бока запали так, что выступили
ребра, ноги словно обуглились и превратились в костяные колонны.

-  Хорош! - крякнул Иван, расслабляясь.  - Не хочешь
посмотреть, кто там прячется еще?

-  Шерстистый носорог,  - пробормотала Тая,  - эласмотерий...
Бежим, пока он не захотел познакомиться с нами поближе.

-  Во-первых, у него не хватит сил, а во-вторых, носороги -
травоядные животные. И мне его жалко.

Через час они вернулись к окну в стене, вырезанному автоматом-полусферой,
и только сейчас увидели, что стена в этом месте имеет полукруглый
уступ на всю ее высоту, с рядами щелей через каждые пять-шесть метров.
Постояли, глядя на безрадостный ландшафт, навевающий мрачные мысли.
Чувство одиночества здесь усиливалось до боли, лишая душу уверенности
в том, что когда-нибудь их путешествие закончится.

-  А я знаю, почему носорог не ушел отсюда,  - сказал Иван
негромко.  - В скалах, наверное, есть вода. Хорошо было бы пойти
и принести.

-  Нет! - быстро ответила Тая.  - Ни в коем случае!
Я тебя не отпущу, обойдемся.

Иван осмотрел ближайшие участки стены, но она оказалась слепой: не
только без каких-либо дверей, но и без окон.

-  Придется возвращаться.

Тая безропотно полезла в отверстие, забыв о своей недавней подозрительности
к обесточенным автоматам.

Вернулись в зал с трубой, отдохнули.

-  Жаль, не из чего развести костер,  - сказал Иван.  -
Пожарили бы мясо. Ты не находишь, что нам здорово везет?

Тая, прислонясь к стене трубы с закрытыми глазами, отрицательно качнула
головой.

-  Ну и зря. Мы живы - это раз; есть кое-какие запасы еды -
это два; одеты сносно - это три. Правда, с водой плоховато,
но найти ее несложно, хотя бы в этом коридоре на сыром этаже...

Иван заметил, что Тая дрожит, и придвинулся ближе.

-  Замерзла?

-  Слегка...

-  Тогда чего мы здесь сидим? Поехали вверх, на теплый горизонт.
Или... рискнем спуститься ниже? У меня есть одна идея...

Тая встала.

-  Как хочешь. Не обращай внимания, сейчас согреюсь. Кстати, эта
труба - наверное, лифт.

Иван обошел трехметровую трубу, выходящую из пола и исчезающую в потолке,
и нашел едва заметный контур двери.

-  Ты не ошиблась, вероятно, это тот самый лифт. Но как открыть
дверь?

-  А как ты открыл в первый раз?

-  Крикнул...  - Иван подумал и с сомнением сказал: -
Откройся!

Никакой реакции.

-  Ты крикни, только не забудь сказать "сезам".

-  Сезам, откройся!

Звонкий щелчок! Они вздрогнули. Но дверца осталась закрытой, если,
конечно, это была дверца лифта.

-  Ничего,  - сказал разочарованный Иван.  - Не зная,
как управляется здешняя техника, мы...  - Он не договорил.

Дверца посветлела, из серо-коричневой превратилась в прозрачно-голубую,
стала утончаться, таять и исчезать, открыв знакомый решетчатый короб
лифта с панелью окошечек. Одно из квадратных окошек светилось зеленым
светом, и на этом фоне чернели буквы ПЛ и ниже цифры: " -100  000".

-  Ага,  - бодро сказал Иван.  - Мы здесь... черт знает
где! Ну, едем ниже?

Тая кивнула.

-  Вперед!

Палец коснулся окошечка ниже светящегося, волна теплого воздуха прошла
по телу снизу вверх, страшная тяжесть легла на плечи, хотя, по идее,
должна была наступить потеря веса из-за падения вниз. Проем двери
потемнел, исчез, в кабине погас свет.

Движение длилось с минуту, не больше. Тяжесть схлынула, раздался металлический
щелчок, и вновь загорелись невидимые светильники. Окошечко на панели
высвечивало букву М и цифры: " - 70  000  000".

-  Знаешь...  - Иван задумчиво разглядывал цифры. -
Кажется, я и в самом деле сделал открытие. Все сходится.

Тая потянула его за рукав.

-  Выходи, а то я боюсь. Что же это за открытие?

-  Подожди. Вот проверим, куда мы с тобой попали, и я скажу.

Этот этаж оказался сухим, теплым, заполненным таинственным движением
и жуткой механической и полумеханической жизнью. В первом же коридоре
они наткнулись на отряд пауков, затем на колонну знакомых полусфер
с хлыстами-антеннами и ногами-щупальцами и, наконец, на жуткую черную
фигуру, внушающую ужас и отвращение. Фигура напоминала грубую скульптуру
человека с намеками на голову, плечи, руки и ноги и в то же время
создавала впечатление чужеродности, неземной угрюмой силы и целеустремленности.
В трехметровой высоты коридор она вмещалась с трудом, и при каждом
ее шаге пол ощутимо вздрагивал. На людей она не обратила внимания,
вперив горящий взгляд (глаз у нее был один - горизонтальная
щель на лбу) куда-то вдаль.

Проводив взглядами закованную снизу до пояса в полированный металл
фигуру, путешественники переглянулись и дальше шли уже с опаской.

Коридор был светлый, широкий, со множеством дверей, преимущественно
закрытых, но встречались и выломанные двери. Одна из комнат с такой
дверью, куда заглянули робинзоны, была на всю глубину заткана белой
светящейся паутиной, в другой лежали аккуратные ряды белых цилиндров,
а в третьей ворочался густой черный дым, перехлестывая иногда через
порог и растекаясь по коридору медленно редеющими струями. Пол коридора
возле комнаты был сплошь металлическим, пахло здесь озоном и сгоревшей
изоляцией.

Иван с помощью испытанного приема открыл наугад одну из дверей с металлической
полосой и увидел громадный зал, полный летающих алых огней. Пахнуло
горячим воздухом и озоном, а откуда-то из глубины зала вдруг забормотал
гортанный голос:

-  Не входить, без ТФЗ не входить! Опасность! Не входить...

Иван отступил, и дверь закрылась.

-  Там люди! - прошептала побледневшая Тая.

Иван с сомнением покачал головой, снова открыл дверь. Тот же голос
опять начал бормотать на одной ноте:

-  Не входить без ТФЗ! Напоминаю: опасность распада! Без ТФЗ не
входить...

-  Кто здесь есть? - крикнул Иван.  - Выйдите, пожалуйста,
сюда!

Голос поперхнулся, молчал несколько секунд, потом продолжал:

-  Я сто первый РК, выйти не могу, предупреждаю: без ТФЗ не...

Иван махнул рукой, отступил назад. Дверь закрылась и отрезала бормотание
неведомого "сто первого РК".

-  Автомат. Людей здесь нет.

Они прошли по коридору километра два и вернулись к залу лифта. Второй
коридор оказался копией первого, а в третьем произошел инцидент между
Иваном и пауками.

Этот коридор был, собственно, не коридором, а отполированной до блеска
металлической трубой диаметром примерно в два человеческих роста.
Дверей в нем не было, но через каждые сто метров по обе стороны центральной
рубчатой дорожки в стенках трубы выдавались четыре цилиндра с окулярами,
похожие на тубусы микроскопов. На торцах некоторых цилиндров горели
крошечные зеленые огоньки.

Иван осмелился заглянуть в окуляр одного из выступающих тубусов и
увидел далеко-далеко несколько искаженный пейзаж с доисторическим
лесом, скалами, рекой и золотистым светящимся столбом на горизонте.

-  Нечто вроде смотрового колодца,  - сказал он и отодвинулся,
давая спутнице возможность заглянуть в окуляр.  - Или телескопа.

Тая посмотрела и разогнулась.

-  Телескоп приближает предметы, а эта трубка уменьшает.

-  Но все равно служит для наблюдения. Интересно, а что на другой
стороне?

Они отыскали работающий "телескоп", отмеченный зеленым глазком
индикатора (остальные трубы не просматривались), на правой стороне
тоннеля и увидели далекий зеленый хвойный лес.

-  Лес,  - сказал Иван, и до него дошло, что смотрит он в
направлении внешней стороны здания.  - Это же снаружи, Тая! Это
воля!

Они еще несколько раз по очереди заглядывали в окуляр смотрового устройства,
словно не могли наглядеться на родной до слез хвойный простор, и побрели
обратно в зал с лифтом: идти дальше по трубе не имело смысла, новых
открытий она не сулила. И тут сзади раздался звонкий удар, тихое жужжание,
метровый кусок тоннеля в потолке плавно пошел вниз, из образовавшегося
проема на пол посыпались пауки. Они построились в колонну и, дробно
цокая лапами по металлическому настилу, пронеслись мимо прислонившихся
к стенке тоннеля людей. Но последний почему-то вернулся, постоял невдалеке,
шевеля поднятыми передними лапами и не сводя глаз с побледневшей Таи,
и внезапно быстро и молча вцепился в протянутый навстречу для защиты
стержень Ивана. Потянул к себе. Иван рванул свою дубинку назад, но
паук держал крепко, хотя как он ее держал, понять было нельзя. Так
они тянули стержень в разные стороны добрую минуту, потом Иван не
выдержал и заорал:

-  А ну пошел вон, дурак!

Паук присел от акустического удара, выпустил стержень и умчался в
тоннель. Тая вскрикнула в испуге - крик Ивана и для нее был
неожиданным,  - потом засмеялась:

-  Напугал ты его!..

-  Будет знать, как хватать! Кстати, что-то пауки здесь очень
смирные: не кричат на нас, не пугают инфразвуком...  - Иван заторопился,
заметив, что Тая пытается сдержать зевок. - Давай-ка выйдем
из нашей тюрьмы, зажжем костер, поедим и - спать. Бродим без
отдыха уже девятый час подряд.

Они вышли в кольцевой зал с колонной лифта, нашли в его стене не замеченную
ранее дверь, но она вдруг открылась сама, и навстречу, утробно урча,
выползла полусфера с гибким членистым хлыстом красного цвета. Иван
с Таей отскочили к стене зала, металлическая громадина, помаргивая
передним голубым глазом, бесшумно просеменила к толстой колонне лифта.
Ивану почудился незнакомый запах, будоражащий и гнетущий одновременно.

-  Пошли,  - тихо прошептала Тая, глядя на замершую черепаху,
хлыст которой ощупывал колонну лифта омерзительно живыми движениями.

Дверь осталась открытой, и путешественники юркнули в нее, не глядя,
куда ведет новый путь. И тут лифт вдруг выбросил из чрева двух пауков.
Первый из них явно не ожидал встретить препятствие и с ходу столкнулся
с полусферой. Дальнейшее произошло в течение трех-четырех секунд.

Хлыст черепахи мгновенно выстрелил в паука, как плеть, и часть паучьего
бока вместе с лапой оказалась начисто снесенной. Паук же мгновенно
отскочил назад и поднял вверх передние лапы. Второй удар плети, почти
незаметный глазу - так быстро он был нанесен, и обе лапы паука
упали на пол. Паук окутался белым облаком газовой продувки. Он и не
думал сопротивляться, и третий удар разящего хлыста развалил его надвое.
Зато его спутник, смотревший на схватку из клети лифта словно в оцепенении,
прыгнул прямо на полусферу, из его туловища сверкнул узкий лучик,
вонзился под глаз полусферы. Паук увернулся от изогнувшегося хлыста,
чиркнул по его основанию тем же лучом, и хлыст с шипением превратился
в струйку вспыхнувшего газа.

Внутри черепахи что-то забулькало, она попятилась, неуверенно переставляя
гофрированные ноги-шланги. Паук, избежавший печальной участи товарища,
несколько мгновений смотрел на полусферу ничего не выражающим взглядом,
потом проскрипел что-то и умчался в круглый тоннель.

Черепаха вдруг осела на пол, на ее макушке вырос желвак, из которого
начал вытягиваться розовый, как коровий сосок, палец.

Таю затошнило, и Ивану пришлось поспешно увести ее от этого зрелища.
Они отошли от двери, и та закрылась, отрезав дорогу в зал, где произошла
схватка между автоматами.

Пленники оказались в пустом конусовидном помещении с гладким светящимся
полом. Противоположная сторона помещения заканчивалась белым диском
с тремя круглыми штурвальчиками - то ли дверь, то ли какой-то
пульт. Как только люди приблизились, он тихонько клацнул и зажег уже
виденные ранее букву М и цифры: " -70  000  000".

-  Что они не поделили? - спросила Тая, кивая назад.

-  А пес их знает!  - пожал плечами Иван.  - Вероятно,
от неожиданности. Жалко паука...

-  И мне... Я к ним как-то привыкла, а эти полусферы... какие-то
чужие, неестественные... как и тот черный...

-  Чужие - хорошо сказано. Они всему здесь чужие. Ты заметила,
она там отращивает новый хлыст.

Тая поморщилась.

-  Не вспоминай. Куда же теперь?

-  Как куда? Только вперед.

Иван подошел к пульту.

-  Откройся! - сказал он грозно.

На поверхности диска загорелась зеленая стрелка, указав на один из
штурвальчиков.

-  Техника что надо! - одобрительно сказал Иван.  -
Сплошь автоматика речевого приказа плюс системы безопасности.

Он потянул за штурвальчик, покрутил вправо, потом влево, снова потянул,
и диск со всеми его приспособлениями отъехал в сторону.

-  Что я говорил? - Иван чуть нагнулся и шагнул в проем.

Он оказался на каменистом взгорке с разбросанными тут и там валунами.
Дальше начиналась утоптанная кем-то, может быть, и черепахами, тропа,
переходящая в просеку в великаньем лесу, состоящем из гигантских пирамидальных
деревьев с красноватой корой, похожих на секвойи, и из деревьев с
чешуйчатыми стволами, напоминающих сосны и араукарии одновременно.
Были и еще какие-то деревья и кустарники, но уж и вовсе неведомого
облика. Из-за леса вставало золотое зарево и доносился неумолчный
приглушенный гул, скрадывающий все остальные звуки. Порыв ветра принес
из леса терпкий запах смолы и зелени... смрадный трупный запах.

Иван нагнулся к низкому отверстию выхода, позвал Таю, и в это время
из-за ближайших древесных колоссов на просеку бесшумно шагнул чудовищный
исполинский динозавр! Ростом с трехэтажный дом, двуногий - ноги
похожи на птичьи, в пупырчатой броне, с подергивающимся в такт шагам
хвостом, двумя передними двупалыми лапками, маленькими по сравнению
с задними, и полутораметровой пастью, полной саблевидных зубов.

-  Господи! - слабо ахнула Тая и юркнула обратно.

Иван, словно в столбняке, медленно нашарил рукой край двери, не спуская
глаз с чудовища. В памяти всплыло название зверя - тираннозаврус
рекс. Но это был близкий родственник тираннозавра - тарбозавр,
самый страшный из хищных динозавров конца мелового периода мезозойской
эры.

Тарбозавр птичьим движением повернул голову к человеку, глаза его
покрылись слюдяной пленкой - он мигнул. И тут Иван опомнился
и прыгнул в круглый проем, откуда слышался зовущий голос Таи.


				ГЛАВА 6


Они нашли эту полость спустя час после бегства от динозавра.

Полость была просто глубокой нишей в стене коридора, и, хотя по коридору
то и дело проносились пауки, а иногда и другие странные полуживые-полумеханические
твари, путешественники решили отдыхать здесь. Во-первых, пол ниши
был устлан толстым слоем похожего на поролон материала, во-вторых,
здесь было тепло и уютно, и, в-третьих, Тая уже не могла идти дальше.

Иван выбросил из темной ниши в освещенный коридор бесполезный фонарь -
лампочка уже еле тлела - и сел рядом с молчавшей девушкой, ощущая,
как сладко ноет поясница и гудят натруженные ноги.

-  Есть хочешь? - спросил Иван спустя минуту, чувствуя,
что еще немного - и он уснет.

-  Больше пить, чем есть,  - призналась Тая.  - Как ты
думаешь, нас найдут?

Иван честно попытался представить, как их ищут, но у него ничего не
получилось. Все же он успокоил Таю:

-  Конечно, нас уже ищут. Ивашура небось поднял на ноги всю округу...  -
Иван замолчал. Ивашура остался в Брянском лесу вместе с Рузаевым,
Гаспаряном и другими. Здание же, внутри которого они путешествовали
вдвоем, не могло находиться в том же лесу. Таких циклопических сооружений,
превосходящих по размерам все созданное людьми, не было на всей Земле.
И все же оно стояло на Земле, в этом Иван не сомневался.

-  Как ты думаешь, где мы? - тем же ровным голосом спросила
Тая, словно не заметила оговорки эксперта.

Иван подумал, потом с трудом встал.

-  Я сейчас, посиди.

Уже из коридора он пробормотал:

-  Я знаю, что мы на Земле и в то же время внутри какой-то громадной
башни... Подожди, я сейчас приду и расскажу свою идею.

Он вернулся в зал с лифтом, где сражались паук и черепаха (следы их
борьбы уже исчезли), в куче мусора у запертой двери набрал разноцветных
досок и приволок к нише. Тая ждала его, высунув голову и напряженно
всматриваясь в глубь уходящего в неведомое коридора.

-  Не оставляй меня одну,  - попросила она, облегченно вздыхая.

Иван кивнул и стал разводить огонь.

Вскоре костер с некоторой неуверенностью стал поедать доски, которые
принес эксперт. Теперь стало видно, что это вовсе не дерево, хотя
рисунок на досках был древесный: доски горели чистым зеленым пламенем
и почти без дыма. От огня попахивало жареными орехами и чем-то больничным,
вроде йода или камфары. Иван поколебался, потом изжарил на пробу кусок
мяса и осторожно отведал. Мясо было вполне съедобным. Тогда он изжарил
весь оставшийся запас козлятины и разделил на две порции.

-  Хлебушка бы...  - вздохнула Тая.

-  Негоже, Таисия свет Васильевна,  - проговорил Иван с набитым
ртом,  - перебирать харчи в нашем положении. Ешь, что Бог послал,
то есть питекантропы-охотники.

Тая немного пожевала мяса и покачала головой:

-  Не могу... не лезет...

-  Да, водицы испить бы не мешало.  - Иван спрятал остатки
трапезы в карман.  - Только где ее искать? Эй! - крикнул
он, заметив бегущего по коридору паука: страха перед ним у Ивана никакого
не было, пауки стали для него просто частью обстановки.

Паук резко затормозил у ниши, уставился глазищами, словно в недоумении
перебирая лапами.

-  Будь другом, принеси воды,  - проникновенно попро