е последних лет  объясняется  интересами  Безопасности.
Любому человеку с удостоверением первого приоритета данные покажут, что ты
был высшим офицером Безопасности, и что твои работы  служат  тебе  фронтом
для действий. Ты теперь очень богат, твой банковский счет полон. Вот  твое
удостоверение. Тут есть бар, я присмотрел бутылку шампанского.
     Это был какой-то садистский трюк, и Ян в этом не сомневался.  Тело  и
шея болели в местах ударов, но сейчас не было времени думать  о  боли,  он
старался не замечать ее, прогонял, чтобы она не мешала мыслям. Нужно  было
использовать рассудок, а не грубые эмоции. Хотя нельзя было  справиться  с
чувством, охватившем его при виде деверя - какой все же сильной  оказалась
животная радость, когда его  руки  легли  на  шею  человека,  которого  он
ненавидел сильнее всех. Но кем этот человек являлся сейчас?  Должно  быть,
здесь какая-то интрига - Сергуд-Смит не способен действовать прямолинейно.
Но что бы он не замышлял,  в  настоящий  момент  это  вскрыть  невозможно.
Неужели он опять играет? Сделать вид, что он поверил ему? А есть  ли  иной
выбор?  Если  удостоверение  подлинное,  появится  шанс  бежать  от  сетей
Безопасности. Поэтому неважно, что он скажет  -  лишь  бы  выйти  из  этой
комнаты живым. Ложь деверю не вызовет угрызений совести - это ведь чуть ли
не долг чести. Следовательно, безразлично, что он пообещает, важно, что он
сделает. Что-нибудь пообещать,  убраться  в  безопасное  место.  Это  куда
лучше,  чем  верная  смерть,  которая  ожидается  в  случае   отказа.   Ян
недоверчиво смотрел, как Сергуд-Смит сдернул с бутылки фольгу и затем,  не
пролив  ни  капли,  наполнил  шампанским  два  бокала.  Он  повернулся  и,
улыбаясь, пересек комнату и вручил бокал Яну. И  тот  с  трудом  переборол
желание врезать по этой улыбке, благо, что пистолет лежал в стороне.
     - Вот так-то гораздо лучше, - сказал Сергуд-Смит. - Преодолевай  тягу
к насилию, и будешь жить. Ты не из семейства самоубийц.
     - Ладно. Буду с тобой работать. Сделаю, что скажешь. Но я  никого  не
предам, и информации от меня ты не получишь.
     - Очень хорошо. Большего я  не  прошу.  Теперь  мы  можем  выпить  за
будущее и надеяться, что оно будет светлым для человечества. -  Он  поднял
бокал, салютуя. Они выпили.
     - Что я должен делать? - спросил Ян.
     - Отправишься с миссией от меня. В Израиль. Что,  теперь  ты  видишь,
что в моем замысле истина, а что - коварство?  Если  сомневаешься  в  моих
словах, почему бы тебе не отказаться и не остаться там -  что  может  быть
мудрее?
     - Я не могу  в  это  поверить.  Ты  уже  убеждал  меня,  что  у  тебя
договоренность с правительством Израиля о слежке за их агентами.
     - Договоренность есть. Но я не отвечаю за то, что происходит  в  этом
суверенном государстве. Ты сам обнаружишь, что это народ с  очень  твердым
характером. А сейчас я раскрою тебе секрет, и это - одно из  доказательств
моей искренности, потому что вместе с этим отдаю себя в твои руки. Я,  под
кодовым именем Кассий, снабжал израильтян секретной информацией. Они очень
благодарны, потому что я ничего не  просил  взамен,  кроме  сознания,  что
тружусь на благо человеческой расы. Они прекрасного  мнения  о  Кассии,  и
поэтому ты будешь пользоваться их доверием, если откроешь,  что  Кассий  -
это ты. Я дам тебе код-пароль, а также копию со всей  информации,  которую
переслал им за последние несколько лет. Что случится  дальше,  зависит  от
тебя. Если ты откроешь  эти  факты  где-нибудь  здесь,  в  соответствующем
заведении, ты обнаружишь, что  существует  много  людей  из  безопасности,
которые хотели бы утопить меня и занять мое место. Или  ты  отправишься  в
Израиль и передашь им самое, быть может,  важное  поручение  за  всю  твою
жизнь. Выбор за тобой, Ян.
     Выбор? Ян не верил, что таковой существует.  Он  не  сомневался,  что
любая попытка передать информацию другому офицеру  безопасности  мгновенно
закончится его уничтожением. Сергуд-Смит не способен был допустить,  чтобы
такое случилось. Нет,  он  будет  следовать  плану.  Передаст  послание  в
Израиль, и пусть уж они там решают, кто такой его деверь  на  самом  деле.
Мир перевернулся с ног на голову. Отчасти рассказ Сергуда-Смита может быть
правдив. Он был способен ради собственной выгоды покинуть тонущий корабль.
Ян понимал, что он выныривает из пучины.
     - Хорошо, - сказал он, - говори, что мне нужно сделать.
     - Славный парень. Ты не пожалеешь.
     Сергуд-Смит подошел к  столу  и  взял  толстый  пластиковый  конверт,
вручив его Яну.
     - Сейчас я собираюсь посадить тебя на  самолет  до  Нью-Йорка.  Здесь
тебе находиться небезопасно, потому что в Калифорнии и Аризоне по-прежнему
все тебя разыскивают. Но я не допустил, чтобы тревога распространилась  на
всю  страну.  В  Уолдорф-Астории  заказана  комната.  Отдохни  там,   купи
что-нибудь из одежды,  поешь  как  следует.  Потом,  когда  со  всем  этим
покончишь, открой пакет и вызубри основную содержащуюся в нем  информацию.
не обязательно слово в слово, главное, чтобы ты был осведомлен  обо  всем,
что тут содержится. Здесь находится информация о Безопасности,  которую  я
подготовил для передачи в Израиль. С моей стороны это крайне преступно,  а
потому не показывай пакет никому. У тебя будет восемь  часов  для  чтения,
после чего бумага самоуничтожится. Тогда позвони мне - номер  на  обратной
стороне конверта - чтобы я мог сделать следующий шаг. Есть вопросы?
     - Столько, что я не знаю, с какого начать. Со всем этим нужно хотя бы
немного освоиться.
     - Понимаю. Ну что ж, приветствую тебя на борту, Ян. Все-таки чудесно,
когда кто-то может тебе  помочь  спустя  все  эти  долгие  годы  работы  в
одиночку, - он протянул руку.
     Ян взглянул на нее и, после длительной паузы, покачал головой.
     - Я не умею забывать так легко.  Слишком  уж  много  крови  на  руке,
которую ты мне протягиваешь.
     - Не слишком ли ты драматизируешь?
     - Возможно. Я буду сотрудничать с тобой  потому  что  не  имею  иного
выбора. Но это не значит, что мне это нравится или что мне  нравишься  ты.
Понятно?
     Глаза Сергуда-Смита чуть прищурились, но, когда он заговорил, гнева в
голосе не чувствовалось.
     - Как скажешь, Ян. Успех для нас более важен, чем личные  чувства.  А
теперь тебе пора уходить.



10

     Ночью Яна разбудил грохот дальних  разрывов.  Здесь,  на  тринадцатом
этаже, он ясно услышал  их  несмотря  на  звуконепроницаемые,  с  двойными
стеклами, окна. Он открыл дверь и вышел на балкон. За городом что-то  ярко
пылало. Выли сирены, по улицам внизу прорывались полицейские и  пожарники.
За пределами комнаты с воздушным кондиционированием было дымно и жарко,  и
он не стал смотреть  долго.  Он  все  еще  чувствовал  усталость  и,  едва
вернулся в кровать, сразу уснул.
     Утром, когда он нажал кнопку, открывающую жалюзи, в комнату  пролился
яркий солнечный свет. Не отличимый от  оригинала  Рембрандт,  висевший  на
дальней стене,  превратился  в  экран,  когда  он  включил  телевизор.  Ян
высветил заголовки новостей, набрал "МЕСТНЫЕ  НОВОСТИ",  затем  "ВЗРЫВЫ  И
ПОЖАРЫ". Список исчез, его  сменила  сценка  вокруг  парковой  скамьи.  На
разных концах скамьи сидели мужчина и женщина, они лучились благополучием,
здоровьем и были загорелы. Более того,  они  были  совершенно  нагими.  За
скамьей была зеленая трава и деревья,  а  на  тропинке  поклевывали  землю
несколько голубей. Мужчина и женщина улыбнулись ему, показав сияющие белые
зубы.
     - Доброе утро, - сказал мужчина. - Я - Кевин О'Доннел.
     - А я  Патти  Пирс.  Кому  из  нас,  мне  или  Кевину,  сообщить  вам
сегодняшние новости?
     И они стали ждать,  застывшие  и  неподвижные,  и  голуби  тоже  были
неподвижны, даже  листва,  которую  до  этого  шевелил  ветерок,  замерла.
Контроль компьютера ждал его решения.
     - Патти, конечно, - сказал Ян, и камера мгновенно перешла на девушку;
она встала и улыбнулась в его сторону. Была ли она реальна, или это  всего
лишь программа компьютера - не имело значения. Она была красива и желанна,
и умела делать новости более интересными.  Хотя  он  не  мог  понять,  что
общего может быть между новостями и голыми обозревателями.
     - Ночью Эппл был очень занят, - сказала Патти, стоя и показывая  себе
через плечо. Парк исчез, уступив место  горящему  зданию;  высоко  в  небо
взлетали огненные  языки.  По  улице  перед  ним  был  расстелен  пожарный
такелаж, и люди со шлангами сражались  с  пожаром.  Патти,  обворожительно
крутя задом, подошла и забралась в водительское кресло подъемного крана.
     - Этот склад запылал в утренние часы и сгорел, как сарай,  Сэр!  Сюда
прибыли четыре команды, и лишь к рассвету им удалось победить огонь  и  не
дать ему распространиться. Краска и химические вещества, которые хранились
на складе, сделали работенку для наших героев в шлемах очень даже горячей,
да-да, сэр. Никто не знает, как возник пожар, но, без  сомнения,  это  был
поджог.
     Один из героев в шлемах подбежал и отцепил от корпуса машины какую-то
деталь снаряжения, даже не заметив  Патти.  Компьютерное  подражание  было
бесподобным: ей ни к чему было даже присутствовать на  пожаре,  достаточно
студийной записи.
     Кто-то постучал в дверь. Ян  включил  телевизор  и  улыбнулся  своему
чувству вины: все остальные ведь слушали голых обозревателей.
     - Войдите! - крикнул он, и дверь открылась.
     - Доброе утро, сэр, прекрасное утро, - сказал официант, толкая  перед
собой столик с завтраком для Яна.  Официант  был  молодой,  белый,  слегка
гнусавил, на верхней губе его боролись за существование клочковатые усики.
Он поклонился и переставил поднос на столик возле кровати.
     - Ночью, я слышал, был пожар, - сказал Ян.
     - Это работа черномазых, -  сказал  официант,  тяжело  дыша  открытым
ртом. - Никто из них не пришел сегодня работать на  кухню,  ни  один.  Это
само за себя говорит.
     - Думаете, это они устроили поджог? В новостях сказано, что  виновник
неизвестен...
     - Всегда так говорят. Это  наверняка  черномазые.  Ну,  на  этот  раз
Гарлем спалят до основания.
     При появлении такой звериной ненависти Ян почувствовал себя  неуютно.
Он налил себе кофе, официант  поклонился  и  вышел.  Ян  никогда  даже  не
представлял, насколько Америка населена расовыми барьерами.  Должно  быть,
они существовали всегда, пусть и не на поверхности. Теперь их  вызвала  из
глубины военная лихорадка. Он с этим ничего не  мог  поделать,  совершенно
ничего. Он снова включил  новости,  и,  дождавшись,  когда  Патти  покинет
экран, принялся за яйца и бекон.
     Выбравшись из кровати, Ян обнаружил возле нее на полу  выроненный  им
конверт. Он еще не был готов открыть его, не  был  даже  уверен,  что  это
следует делать. Поскольку он знал, что это следует сделать.  Поскольку  он
знал, что, совершив этот  шаг,  присоединится  к  Сергуду-Смиту  и  к  его
безумному плану. Он почувствовал вдруг, что голова  идет  кругом,  что  не
всегда он отчетливо чувствует действительность.  Вначале  -  отлет  с  той
планеты на дальнерейсовике, затем - плен, побег, вновь - плен, -  и  вдруг
эти заверения шурина что в конце концов все обернется к лучшему. Ян всегда
с большим подозрением относился к неожиданным хэппи-эндам. Он отправился в
мраморно-золотую роскошь ванной комнаты и  поглядел  на  себя  в  зеркало.
Красные глаза с темными кругами, серая щетина на подбородке. Что бы он  не
решил впредь, он все будет делать с ленцой.  Отныне  хватит  бежать  сломя
голову.
     В ванной комнате находился круглый бассейн, достаточно просторный для
плавания. Ян установил температуру потеплее и нажал  кнопку  "НАПОЛНЕНИЕ".
Бассейн  быстро  наполнился  с  тихим  журчанием.  Должно   быть,   где-то
поблизости был резервуар с нагретой водой. Он забрался в бассейн,  подумав
вдруг, как далеко от него находится в эту минуту  Нью-Уоттс  и  Гарлем,  о
котором говорил официант. И о том, как все же близко был он с  ним  в  это
время.  Мир,  в  котором  не  немногие  жили  в  роскоши,  а   большинство
существовало на грани отчаяния,  был  непредсказуемым  местом.  Сейчас  до
Земли докатились волны  революции  со  звезд.  Принесут  ли  они  с  собой
восстание?
     - Надеюсь вы любите купаться, - сказала девушка, выходя  на  середину
комнаты. Она была одета в  короткое  облегающее  платье,  которое  тут  же
медленно сняла, оставшись восхитительно нагой. Когда она выронила  платье,
оно исчезло, и Ян понял, что имеет дело с очередной голограммой.
     - Администрация Уолдорф-Астории желает, чтобы вы за время  пребывания
здесь  наслаждались   лучшими   удобствами.   Если   пожелаете,   я   могу
помассировать вам спину, пока вы отдыхаете в бассейне, а также намылить  и
потереть вас. Высушить вас и устроить более возбуждающий массаж в постели.
Что скажете, сэр?
     Ян покачал головой, потом понял, что застывший голографический  образ
ждет словесного приказа.
     - Нет. Изыди, сатана. - Девушка исчезла. Жена  Яна  была  в  световых
годах отсюда, и в то же время она жила рядом, в его чувствах. Он  закончил
намыливаться и вымылся и, когда вышел, вода тут  же  исчезла  из  бассейна
единым могучим всхлипом.
     Когда он прибыл сюда днем раньше, никто не поднял брови при виде  его
потрепанного наряда и отсутствия багажа. Никто не удивился, что  он  занял
один из лучших номеров в отеле. Но он нуждался в новых костюмах - это, так
сказать, было делом первостепенной важности. Он быстро оделся и сунул ноги
в  сандалии.  В  стене  гостиной  был  сейф,  и  он  сунул  туда   конверт
Сергуда-Смита, набрав новую комбинацию, чтобы никто, кроме него самого, не
мог открыть. Имея в кармане куртки карточку-идентификат, он  мог  получить
все, что только понадобится. Ян похлопал по карточке и вышел.
     Вестибюль отеля был полон элегантно одетых гостей, по  большей  части
женщин - они направлялись к дверям, ведущим в  зал  демонстрации  мод.  Ян
испытал явное неудобство, пока пробирался мимо них наружу,  в  сырую  жару
дня. Вчера, во  время  прибытия,  он  заметил  множество  магазинов  вдоль
Лексингтон Авеню. Костюмы, обувь, предметы туалета - там было все,  в  чем
он нуждался.
     Хотя машины проезжали редко, пешеходов он встретил еще меньше. Он так
ничего и не понял,  пока  из  дверного  проема  не  вышел  полисмен  и  не
остановил его, вдавив конец дубинки ему в грудь.
     - Олл райт, глупыш. Хочешь неприятностей, получишь неприятности.
     Ян вскипел. За последние двадцать четыре часа он вдоволь  насмотрелся
на полицию.
     -  Боюсь,  что  неприятности  будут  у  вас,  офицер.  -  Он  вытащил
идентификат. - Сначала поглядите сюда, а потом извинитесь за  свои  грубые
манеры.
     Полисмен медленно опустил дубинку. Акцент и манеры Яна не вязались  с
его нарядом. Увидев  символ  Безопасности  рядом  с  трехзначным  номером,
обозначавшим ранг Яна, он буквально затрепетал.  Он  отдал  честь,  и  Яну
стало стыдно, что он позволил себе припугнуть этого человека своими  новым
рангом и положением. В сущности, его действия не  отличались  от  действий
тех офицеров, что напали на Нью-Уоттс.
     - Я не знал... Прошу прощения, но ваша одежда...
     - Понимаю, - сказал Ян,  засовывая  удостоверение  в  карман.  -  Это
особый случай. Сейчас я намерен купить новую одежду.
     - Я покажу вам, сэр, прошу вас, следуйте за мной. Я подожду, пока  вы
вернетесь. Вряд ли вам захочется сегодня находиться на улицах...
     - Что, тревога?
     - Нет. Но люди знают.  Слухи  уже  разнеслись.  Мы  пристрелили  двух
парней, спаливших арсенал. Оба белые. Какого... они это сделали, вот бы их
спросить. Сюда. Лучшее место на Лексингтон. Я буду снаружи... - он  громко
постучал в закрытую дверь дубинкой, и та быстро открылась. -  Как  следует
позаботьтесь об этом джентльмене, - велел он белоглазому клерку, энергично
вращая дубинкой.
     Здесь продавались принадлежности для мужчин, очень  роскошные,  очень
дорогие. Ян получил немалую толику удовольствия, потратив  изрядную  часть
недавно приобретенных денег.  Рубашки,  брюки,  нижнее  белье,  костюмы  и
всякая мелочь, все не знает  износа  и  все  в  легкой  упаковке.  Если  в
Нью-Йорке такая жара, то в Израиле ужа наверняка настоящее  пекло.  Он  не
боялся жары, но предпочитал носить соответствующую для нее одежду. Туфли и
самые лучшие сандалии завершили его покупки. Внешность Яна в зеркале стала
несравненно лучше.
     - Остальное отправьте в Уолдорф, - сказал  он,  протягивая  карточку.
Затем указал на снятую одежду. - А это на ваше усмотрение.
     - Очень хорошо, сэр. Если вы не возражаете против оплаты на  месте...
- Ян махнул рукой - он тратил не свои деньги. Клерк сунул идентификат  Яна
в машину,  набрал  получившуюся  сумму  и  вернул  карточку.  Деньги  были
переведены со счета Яна на счет магазина.
     Дожидавшийся снаружи полисмен  одобрительно  кивнул,  увидев  обновку
Яна. Мир снова пришел в порядок. Он повел Яна в магазин,  где  продавались
предметы обихода, затем в оптику, где Ян  купил  две  пары  солнцезащитных
очков; он все еще не мог привыкнуть к свету  дня  после  тех  лет  планеты
сумерек. Вторую пару он купил, повинуясь импульсу, и вручил их  полисмену,
когда вышел наружу. Мужчина разинул  рот,  затем  медленно  надел  очки  и
втянул живот, поглядев на свое отражение в окне магазина.
     - Я этого не забуду,  сэр.  Вы  парень,  что  надо.  Никогда  еще  не
встречал лайми, но думаю, что они хорошие ребята.
     Теперь пешеходов на улице было  чуть  больше,  и  офицер  внимательно
вглядывался в  каждого,  проходящего  мимо.  Когда  им  навстречу  попался
чернокожий в потрепанном платье, дубинка полицейского завертелась быстрее.
Приблизившись, человек опустил глаза и извлек из  кармана  какой-то  кусок
пластика - видимо, удостоверение. Совершенно внезапно Ян почувствовал, что
с него достаточно города, и ему захотелось убраться с улицы  в  прохладный
уют отеля. Портье довел его до лифта,  затем  открыл  перед  ним  дверь  в
номер.
     Покупки уже были доставлены и дожидались его длинной шеренгой коробок
в прихожей. С них он перевел взгляд на декорированную дверцу  сейфа.  Этот
момент нельзя было  откладывать.  Пришло  время  разобраться,  во  что  он
позволил  себя  втянуть.  Когда  он  потянул  за  петельку   на   конверте
Сергуда-Смита, послышалось шипение воздуха, заполнившего упаковку.  Внутри
была тонкая стопка листов. Он сел и стал читать.
     Это была хроника зла за последние два года. Каждая порция  информации
была датирована, каждое утверждение  было  кратким  и  по  существу.  Люди
арестованные и заключенные, люди убитые. Разгаданные  иностранные  агенты,
отчеты  об  их  деятельности.  Разведданные  об   британских   агентах   и
посланников. Тут была любопытная информация, которая, определенно, никогда
не должна была появиться в  печати.  Лорд,  мэр  Лондона,  видный  оптовый
торговец, вдруг оказался глубоко  вовлечен  в  черный  продуктовый  рынок.
Безопасность знала об этом  и  ничего  не  предпринимала  -  пока  там  не
выяснили, что германские агенты вскрыли этот факт и воспользовались им для
вербовки  мэра.  Убийство,  или,  точнее,  несчастный  случай,  решил  эту
проблему. Были и другие подобные случаи. Ян  быстро  просмотрел  страницы,
затем вернулся к началу и запомнил имена и даты наиболее  важных  событий.
Это  было  нудной,  но  необходимой  работой.  Через  несколько  часов  он
обнаружил, что проголодался, и позвонил вниз, в  служебную  комнату.  Меню
оказалось пространным и гораздо более интересным, чем все те, что он ел за
последние годы. Ян заказал вареного  омара  и  охлажденную  бутылку  "луис
мартини-сотерн", и продолжил чтение.
     Позднее, когда он переворачивал листок, уголок остался в его руке. Он
быстро пробежал глазами по страницам, чтобы проверить, не забыл  ли  чего.
Теперь в его руке были частицы бумаги со следами чернил, и он отправился в
ванную вымыть руки.