Седая голова медленно и мрачно кивнула.
     - Да, мы должны отправляться. Мы должны так сделать, чтобы
соблюсти график.
     - Вот имнно. Корабли опоздали, и если мы подождем чуть
дольше, мы так и умрем, ожидая. Мы должны отправляться к югу и
надеяться, что они будут ждать нашего прихода в южных землях. Это
все, что мы можем сделать. Мы должны немедленно уходить, и должны
забрать с собой кукурузу.
     Последовала завораживающая тишина. Кто-то громко рассмеялся
и тут же затих. Это была новая идея, а новые идем всегда сбивали
с толку.
     - Это невозможно, - сказала Хрэдил, и множество голов
согласно кивнули. Ян взглянул на вытянутое лицо и тонкие губы
главы семьи Элжбет и постарался, чтобы голос его звучал
безжизненно и ровно, чтобы не выдавать своей ненависти.
     - Это невозможно. Вы - старая женщина, ничего не понимающая
в этих вопроса. А я капитан на службе науки, и я говорю цифры.
Если во время путешествия мы ограничим свое жизненное
пространство, мы сможем перевезти с собой пятую часть кукурузы.
Затем можно разгрузить обоз и вернуться. Если мы пойдем быстро,
это будет возможно. Пустой обоз способен перевезти две пятые
кукурузы. Остальное сгорит, но мы спасем почти две трети урожая.
Когда придут корабли, им потребуется еда. Ведь люди на них
изголадаются. А мы сможем их обеспечить.
     Они обрели дар речи и стали выкрикивать вопросы ему и друг
другу, насмешливо и зло, и молоток стучал, нием не замеченный. Он
повернулся спиной и не слушал их. Им нужно было выговориться,
привыкнуть к новой идеи, притерпеться к ней. Они были реакционны,
эти упрямые крестьяне, и презирали все новое. Когда они
успокояться, он будет говорить, а сейчас он стоял спиной и не
замечал, рассматривая огромную карту планеты, что чвисала с
потолка купола - единственное украшение большого зала.
     Халвмерк, вот как называла эту планету команда
первооткрвателей. Сумерки, мир сумерек. А официальное ее азвание
по каталогам - Бета Эридана III, третья и единственная обитаемая
из шести планет, облетающих неистово-жаркую голубоватую звезду.
Вернее, едва обитаемая. Ибо эта планета представляля собой
аномалию, нечто довольно любопытное для для планетологов, которые
изучали ее, регестрировали факты и уходили. Тут налицо был
большой осевой крен, который и делал этот мир столь
привлекательным для ученых, и его было достаточно, чтобы вызвать
сильные сезонные изменения. Ось - это линия, вокруг которой
вращается планета; осевой крен - уол, на который ось отклоняется
от вертикали. Сорок один градус - весьма опасное отклонение, и в
сочетании с длинным эллипсом орбиты оно дает весьма необычные
результаты.
     Зима и лето длятся по четыре земных года. Четыре года на
северном полюсе царят сумерки; на полюсе, скрытом от солнца. Это
кончается быстро и решительно, когда планета поворачивается по
короткой кривой, и на северный полюс приходит лето. Когда
северный полюс становится южным, сопровождающие этот процес
климатические изменения жестоки и драматичны. Полюс оказывается
под солнцем на четыре долгих года - столько же, сколько лежал во
тьме.
     А тем временем между полюсами, от 40 градусов к северу до 40
градусов к югу, стоит бесконечное жаркое лето. Температура на
экваторе почти все время поддерживается в пределах 200 градусов.
На северном полюсе температура остается около 30 градусов, и лишь
изредка бывают заморозки. Распределения температуры на этой
смертоносной планете таковы, что лишь в одном месте человек
способен существовать более или менее сносно. В зоне сумерек. На
Халвмерке была такая зона, она окружала северный полюс. Здесь
температура лишь слегка варьировалась от 70 до 80 градусов, и
человек мог жить, а кукуруза могла расти. Замечательная гибридная
кукуруза, способная прокормить полдюжины голодных планет.
Очистительные заводы на атомной энергии поставляли воду,
превращая химические элементы из богатой морской воды в
удобрения. Наземные удобрения не имели врагов, поскольку вся
местная жизнь в основе своей имела медь, а не углерод. И
метаболизм этих двух жизней ядовит друг для друга. Медная
растительная жизнь не могла состязаться в борьбе за физическое
пространство с быстрорастущими, более энергичными углеродными
формами. Они вытеснялись и уничтожались - а кукуруза росла,
кукуруза приспособилась к постоянному слабому свету и неизменной
температуре, росла, росла и росла.
     И так четыре года, пока не придет лето, и пылающее солнце не
встанет над горизонтом. Но когда на одном полушарии было лето, на
другом господствовала зима, и на противоположном полюсе вновь
возникала обитаемая зона сумерек. И, следовательно, в другом
полушарии тоже можно было ставить формы на четыре года, пока
сезоны не поменяются вновь.
     В основе своей планета была очень продуктивна - при условии,
что будет осуществлено снабжение водой и удобрениями. Местная
растительная жизнь не представляла проблем. Экономика Земли была
такова, что оеспечение поселенцев необходимым тоже не было
проблемой. Благодаря двигателям ФТЛ стоимость первозок была
вполне разумной. Когда расхоы были подсчитаны и проверены, стало
ясно, что выгоднее всего выращивать кукурузу, а затем дешево
переправлять ее на ближайшие обитаемые миры, и тогда вся операция
обеспечит солидную прибыль. Это можно было организовать. даже
тяготение здесь было подобно земному, так как Халвмерк, хотя и
был больше чем Земля, плотность пород имел совершенно другую. На
этой планете возможно было все. Были даже два растительных
массива вокруг полюсов - необходимые зоны сумерек. Там можно было
сеять по четыре года подряд.
     Но как переправлять фермеров и снаряжение из зоны в зону
через каждые четыре года? На расстоянии примерно в 27 тысяч
километров?
     Какие бы предложения не возникали в результате споров, все
они не находили применения. Но несколько возможностей было
совершенно очевидно. Первый и наиболее дорогосоящей было создание
двух рабочих команд. Но поскольку удвоение используемых
механизмов и зданий не могло не быть расточительно дорогим, мысль
о рабочей коменде, покидающей здание с кондиционированным
воздухом на пять лет из девяти была совершенно неприемлема. Такая
мысль была непреемлемой для управляющих, выжимавших из своих
рабочих в соответствии с пожизненным контрактом каждый эрг
усилий. Перевозка морем была более допустима; Халвмерк по большей
частью был покрыт океаном, кроме двух полярных континентов и
нескольких островных цепей. Но это значило переброску по суше к
океану, а также большие дорогие корабли, способные противостоять
тропическим штормам. Кораблями нужно управлять, их нужно
обслуживать, чтобы использовать раз в четыре с половиной года.
Это тоже доростояще. Итак, было ли здесь разумное решение?
     Решение существовало. Инженеры-терроформировщики имели
большой опыт приспособления планет для человека. Они могли
очищать ядовитую атмосферу, растапливать ледники и охлаждать
тропики, кульивировать пустыни и искоренять джунгли. Они могли
даже поднимать из морей массивы суши и погружать их в пучины в
случае необходимости. Эти изменения осуществлялись благодаря
рассчитанному помещению гравитронных бомб. Каждая из бомб была
величиной с маленькое здание и устанавливалась в специально
подготовленное углубление в земле. Секрет их изготовления
тщательно охранялся производящей их корпорацией, но то, на что
они были способны, отнюдь не являлось секретом. Будучи
активированной, гравитронная бомба вызывает внезапный всплеск
сейсмической активности. Планетарная кора трясется, поднимается
магма, что способствует установлению нормальной сейсмической
активности. Такое, разумеется, возможно лишь когда частично
раскрываются тектонические плиты, но все же такой способ нередко
находит применение.
     Гравитронный бомбы подняли цепь действующих вулканов из
океанических глубин Халвмерка; вулканы излили лаву, которая
застыла, и, обратившись в камень, стала цепью островов прежде,
прежде чем вулканическая активность затихла. После этого было уже
гораздо проще сделать наиболее высокие горы с помощью водородных
бомб. Еще легче был последний шаг по выравниванию поверхности
плавильными пушками. Те же пушки огладили поверхность моста,
создав надежную каменную автостраду от континента к континенту,
протянувшуюся почти от полюса к полюсу - единственную дорогу
длиной 27000 километров.
     Все это стоило недешево, но корпорации были
сверхмогущественны и полностью контрорировали земные богатства.
Консорциум сформировать достаточно легко - он и был сформирован,
ибо диведенты должны были быть велики и поступать вечно.
     Согласившиеся жить на Хелвмарке поселенцы были из фермеров.
Четыре года они работали, выращивая и охраняя кукурузу до того
дня, когда прибывали корабли. Их долго ждали, встречали с
восторгом. Это было самое выдающееся событие в цикле их
существования. Работа заканчивалась, как только корабли давали
сигнал о своем прибытии, и начинался праздник, ибо корабли
привозили все, что делало возможной жизнь на этой негостеприимной
планете. Свежие семена, в которых они нуждались, так как
мутировавшие сорта были неустойчивы, а фермеры не были учеными
агрономами, чтобы следить за сохранением вида. Одежду и часть
машин, новые радиоактивные батареи для атомных двигателей - вся
тысяча и одна мелочь и детали, которые поставляла машинная
цивилизация непроизводственной планете. Корабли задерживались
ровно настолко, чтобы выгрузить привезенное и заполнить трюмы
зерном. Затем они уходили, и праздник кончался. За этот срок
бывали сыграны все свадьбы, ибо только в это время позволялось
жениться; праздновать все юбелеи, выпивать все вина, затем
начался поход.
     Они кочевали, как цыгане. Единствеными постоянными
строениями были гаражи и толстенные башни для зернового силоса.
Когда были сделаны все приготовления, открывались высокие двери,
и трактора, вертолеты, массивные жатки, комбайны и прочая
сельскохозяйственная техника загонялись внутрь. Все важные узлы
упаковывались, механизмы покрывались силиконовой смазкой, и это
давало им возможность переждать летний жар, пока со следующим
закатом не вернуться фермеры.
     Все остальное отправлялось в путь. Зал заседаний и остальные
временные купола разбирались и упаковывались. Когда домкраты
убирали, длинные здания становились на оси и колеса под ними.
Женщины консервировали и запасали продукты на месяцы, бойна
обеспечивали мороженным мясом. С собой брали лишь несколько
цыплят, ягнят и телят; стада предстояло вырастить на месте,
используя банк спермы.
     Когда все было готово, фермерские трактора и грузовики
выстраивали прицепы в длинные обозы, после чего отправлялись в
постоянные гаражи и силосные башни. Движители, главные силовые
установки, после четырех лет действия в качестве генераторов
энергии становились на колеса и возглавляли каждый обоз. После
того, как фургоны состыковывались тросами, поезд оживал. Все окна
задраиваись, и включалось воздушное кондиционирование. Оно не
выключалось до тех пор, пока обоз не достигал зоны сумерек в
южном полушарии, где температуры были вновь переносимы. Когда они
пересекали экватор, термометр часто показывал свыше 200 градусов,
хотя иногда по ночам температура спадала до 130 градусов; с этим
нельзя было не считаться. Халвмерк оборачивался за 18 часов, и
ночи были слишком коротки, чтобы температура успела снизиться,
как следует.

     - Ян Кулозик, вопрос для тебя. Прошу слушать внимательно,
Кулозик, таков порядок, - глсол Чана Тэкенга после целого вечера
криков стал понемногу срываться.
     Ян овернулмя от карты лицом к ним. Вопросов было много, но
он не слушал их до тех пор пока не слих шум.
     - Слушайте меня, - сказал Ян. - Я в деталях проработад все,
что необходимо сделать и представлю вам цифры. Но прежде вы дожны
решить. Соберем ли мы кукурузу, или нет, это все равно. Мы должны
уходить и с эти бессмысленно спорить. В случае прибытия кораблей
понадобиться кукуруза, потому что люди на них голодны. Тысячи, а
может, миллионы погибнут, не получив ее. Если мы не запасем
кукурузы, их жизни будут на вашей совести.
     Если корабли не придет, мы все равно погибнем. Наши
возможности малы, сломанные части не могут быть заменены, два
генератора снизили выходную мощность и потребуют дозаправки после
перехода. Мы протянем несколько лет, но все равно мы обречены.
Подумайте об этом и решайте.
     - Мистер председатель, я требую голосования.
     Когда Хредин встала и попросила внимания, Ян понял, что
проедстоит долгая выматывающая битва. Эта старая женщины, глава
семьи Мехревых, предстровляла могущество реакции, силу тех, кто
стоял против перемон. Она была хитра, но обладала умомо
крестьянки. Что старо - то добро. Что ново- то зло. Перемены
ведут к ухедшению. Жизнь должна быть неизменна. Ее с уважением
выслушивали другие вожди, поскольку она лучше всех можно всех
могла выразить нелогичный, догматический рационализм. Они
успокаивались, пока она вставала, готовые повторять, как закон,
ее усколобую устаревшую точку зрению.
     - Я выслушала, что сказал этот молодой человек. Я ценю его
мнение, хотя он и не вождь, даже не член одной из наших семей.
     Неплохо, подумал Ян. Унизив меня первыми же словами - все
равно, что подготовить у уничтожению аргументов.
     - Несмотря на это, - продолжала она, мы должны выслушать его
идеи и оценить их достоинствам. То, что он сказал, правильно. Это
единый выход. Мы должны собрать кукурузу. Такова наша древняя
цель, такова причина нашего существования. Я требую голосования
только потому, что не хочу, чтобы кто-нибудь потом жаловался,
если дела пойдут плохо. Я призываю всех вас всех согласиться с
тем, что надо уходить, и что надо собрать кукурузу. Любой, кто не
согласитья, пусть встанет.
     Требовалось было гораздо более сильной личностью, чем те,
кто здесь присутствовал, чтобы осмелиться встать под ее холодным
взглядом. И, к тому же, они были смущены. Сначала - новая идея,
над которой они и раньше не имели возможностикак следует
подумать, а тем паче сейчас, когда от решения зависила их жизнь.
Потом оказалось, что эту идею поддерживает Хрэдил, чья воля почти
всегда была их волей. Все это сбивало с толку. Это требовало
времени на обдумывание, но пока они успели подумать, может быть
слишком поздно, чтобы встать перед этой женщиной, так что немалой
толикой раздраженного ворчания и отдельными хмурыми взглядами,
предложение было принято всеми.
     Яну это не понравилось, но возражать было нельзя. И все
время следовало держаться настороже. Он был уверен, что Хрэдил
ненавидит его так же сильно, как т он ее. Хотя она и приняла его
идею, и заставила остальных согласиться с ней. Когда-нибудь ему
предстояло заплатить за это, но как, сейчас он знать не мог. И
черт с ним. Согласились, и то хорошо.
     - Что делать далее? - спросила Хрэдил, повернувшись к нему,
но не глядя ему в глаза. Она могла использовать его, но не могла
разгадать.
     - Мы соберем поезда, как обычно. Но прежде вожди должны
составить списки несущественного имущества, которое надлежит
оставить. Эти перечни надлежит оставить, мы их продумаем вместе.
Кое-что будет уничтожено жарой, но у нас нет альтернативы. Две
машины в каждом поезде будут приспособены под жилье. Все
остальные машины повезут кукурузу. Я вычислил ее вес, и машины с
ним справятся. Тягочи пойдут медленнее, но, если соблюдать
предостородности, смогут везти поезда.
     - Людям это не понравится, - сказала Хрэдил,и многие головы
кивнули.
     - Я знаю это, но вы - вожди семей, и вы должны заставить их
повиноваться. Вы же проявляете власть во всех остальных случаях,
даже при женитьбе, - сказав это, он резко посмотрел на Хрэдли, но
она так же резко отвела взгляд. - Поэтому будьте с ними помягче.
Вы выбраны не в качестве должностных лиц, которые можно сместить.
Ваша власть абсолютна. Воспользуйтесь этим. Это путешествие будет
не таким легким, неторопливым предприятием, как всегда. Оно будет
быстрым и трудным. И жить в Южгороде в силосных хранилищах, будет
очень неудобно, до тех пор, пока поезда не вернуться во второй
раз. Скажите это людям. Скажите сейчас же, чтобы они потом не
жаловались. Скажите, чо мы будем двигаться не по пять часов в
день, как обычно, а по меньшей мере 18 часов в день. Мы поедем
медленно, и мы уже опаздываем. И поездам придется совершить
второй рейс. У нас очень мало времени А теперь перейдем к другому
вопросу.
     Это, второе решение, которое они должны были принять, для
него было более важным. Он надеялся, что Ли Сяо поступит так, как
если бы он уже согласился. Пилот-капитан на самом деле не любил
людей, не любил политики, и его трудно было убедить, хотя он мог
принять участие в происходящем.
     - Я имею в виду следующее, - сказал Ян. - У нас должны быть
координаты для того, чтобы подготовиться, затем для первого
рейса, и командир для второго рейса. нужно кого-нибудь выбрать.
Кого вы предложите?
     Новое решение! Как они этого не любили! Они переглядывались
и перешептывались. Ли Сяо встал, молча постоял, затем заставил
себя произнести:
     - Ян Кулозик должен это сделать. Он один знает, что делать,
- он сразу же сел.
     Молчание продлилось несколько долгих секунд; они вновь и
вновь переваривали эту мысль в своих мозгах, потрясенные
новизной, нарушением традиций, неожиданностью всего
происходящего.
     - Нет! - взвизгнул Чан Тэкенг, и лицо его было
гневно-красное, больше, чем обычно; он бил в молоток, не сознавая
того, что делает. - Иван Семенов организует переход. Иван Семенов
всегда организовывал переходы. Он - поездной мастер. Только так
это будет возможно, и никак иначе, - он так неистово брызгал
слюной, выкрикивая эти слова, что сидевшие в первом ряду
отклонились, брезгливо вытирая лица, хотя и одобрительно кивая
при этом.
     Вот это было вполне доступно их пониманию, когда ни вперед
не идешь, ни назад, а упрямо стоишь на своем.
     - Прекрати колотить Тэкенг, пока не сломал молоток! -
прошипела Хрэдил, как змея. Председатель осекся, потому что он
это должен приказывать, это было беспрецендентно. Но пока он не
мог ни на что решиться, молоток застыл в воздухе, а Хрэдил, не
дожидаясь пока он соберется с мыслями, заговорила вновь:
     - Вот так-то лучше, гораздо лучше. Мы должны подумать так,
как правильно, а не так, как думали прежде. Мы делаем сейчас
новое дело, поэтому нам нужен новый организатор. Я не хочу
сказать, что кто-нибудь из вас на это годен. Но почему бы не
спросить, что думает Иван Семенов. Что ты думаешь, Иван?
     Большой мужчина медленно поднялся, пригладил бороду,
оглянулся наофицеров-техзников, пытаясь прочитать на их лицах их
реакцию. Но помощи от них он не получил. Гнев - да, смущение -
еще в большей степени, но отнюдь не решение.
     - Пожалуй Яна стоит обсудить, план надо составить, ну вы
понимаете, что я хочу сказать. Изменения - их надо планировать,
да и два рейса тоже. Вообще-то я не знаю...
     - А не знаешь, так замолчи! - выкрикнул Чан Тэкенг, ударом
молотка подчеркивая свое возмущение. Но он стучал и кричал весь
вечер, и поэтому оказался игнорирован. Иван продолжал:
     - Поскольку я не в курсе насчет изменений, значит, мне
понадобится помощь. Ян Кулозик в курсе, это его план. Вы знаете,
что делать. Я могу организовать все, как обычно, но изменениями
должен руководить он. Меня надо утвердить, ну да, я требую
утверждения, но за изменения должен отвечать он.
     Ян отвернулся, чтобы не могли видеть его лица и понять, что
он чувствует. Как он ни боролся с собой, но он ненавидел этих
людей. Он провел тыльной стороной ладони по губам, словно отирая
брезгливое выражение. Никто не заметил, они смотрели на Хрэдил и
слушали ее.
     - Хорошо, прекрасный план. Рейсом будет командовать Глава
Семьи. Технический офицер будет советником. Думаю, это хорошая
идея. Я за. Кто против, быстро поднимите руки. Итак, все за.
     Итак, он был во главе, но не глава. Ян мог настаивать,
требовать полномочий, но слова его не