ежит в  черном  свитере  (конечно же,  не в том,  в  котором играл
Гамлета, а в специально привезенном Мариной)  и черных брюках,  руки сложены
на груди, длинные волосы зачесаны назад.
     Время  от  времени  музыка  сменяется  голосом  Высоцкого -  фрагментом
гамлетовского монолога:
     Что человек, когда его желанья -
     Еда и сон?Животное, не боле...
     Немногим  удалось проститься с Высоцким здесь,  внутри,  прикоснуться к
его руке. Десятки  тысяч  стоят на июльской жаре. Пространство вокруг театра
огорожено  железными  барьерами.  Несметное  множество  милиции. Иностранные
кинооператоры снимают происходящее, представители райкома и  КГБ пытаются им
помешать.
     В  театре  начинается  панихида. У открывающего  ее  Любимова срывается
голос. Взволнованно и искренне говорит Михаил Ульянов, за ним - Золотухин, в
конце - снова Любимов.
     В четыре часа Золотухин и  Филатов  выносят  крышку  гроба,  затем гроб
помещают  на катафалк. Общий  выдох, прощальный стон  звучит  в воздухе. Все
тротуары, мостовая, крыши домов и киосков заполнены людьми. Катафалк едет по
букетам цветов, которыми устлана улица.
     Могила вырыта  у самого входа на Ваганьковское кладбище. Яркий закатный
свет. Несколько прощальных слов произносит Дупак. На  гроб возложена крышка,
в жуткой тишине звучат удары молотков...
     Поминки на Малой Грузинской, потом - в театре, после спектакля  "Мастер
и  Маргарита",  - уже в  полночь. Дупак говорит о том,  что ни один билет на
"Гамлета" с датой двадцать седьмое июля не был сдан в кассу.
     Точных  статистических  данных о  числе  людей,  пришедших  на  Таганку
двадцать  восьмого июля,  нет.  Десятки  тысяч. Тем более нет  данных о том,
сколько людей пережили смерть Высоцкого как личную трагедию, - тут счет идет
на сотни  тысяч, если не на  миллионы.  Ясно одно: уход Высоцкого сразу стал
его возвращением.
     Что  за люди  пришли  прощаться  с Высоцким,  сохранив как  драгоценную
реликвию  билеты на  несостоявшийся  спектакль?  Давайте,  вернувшись к тому
печальному  утру, присмотримся к двум  из  них, стоящим рядом, но незнакомым
друг  с  другом. Один  -  приезжий  интеллигент, среднего  роста, тридцати с
чем-то   лет,  в   очках,  со  спортивной  сумкой,  где  рядом  с  очередной
"запрещенной" книгой всегда  лежит портативный магнитофон. Другой - примерно
того же  возраста высоченный длинноволосый скандинав с видеокамерой в руках.
Оба, так сказать, типичные  представители  той человеческой породы,  которая
столько  лет  незримо  соучаствовала в творчестве Высоцкого и  через которую
теперь  непосредственно  осуществляется,  проявляется  то, что  мы  называем
творческим бессмертием.
     Читатели Высоцкого

     У   кандидата   физико-математических  наук  Сергея   Борисова   имелся
театральный  билет  с красным квадратиком и  датой  "27  июля". Отныне билет
будет  вечно  храниться в  одной из  многочисленных папок  с наклейкой "ВВ",
точнее, в главной из  них. Вместе с  шестью автографами Владимира Семеновича
на фотографиях и программках.
     Не успел он  получить  еще  один  автограф  - на  сочиненной им таблице
"Спортлото, или Мироздание по Высоцкому". Сергей задумал ее давно, последние
полгода  составлял,  обсуждая  с  друзьями,  вносил  поправки  и  уточнения.
Пятнадцатого июля начертил на листе ватмана, хотел с ней подойти к Высоцкому
на концерте в Подлипках шестнадцатого числа и сделать ВэВэ скромный подарок.
А потом пожадничал (никогда он себе  этого не  простит) и  решил  изготовить
второй  экземпляр  - первый  отдать  Высоцкому, а на  втором  попросить  его
расписаться. Не поехал Сергей в Подлипки...  Можно  было  еще восемнадцатого
июля подстеречь  ВэВэ до или после "Гамлета", у служебного входа Таганки, но
билета  тогда  у него не было, а  до  следующего спектакля  оставалось всего
каких-то девять дней...
     Таблица  почти  шуточная,  но  с  долей  правды  - как  шуточные  песни
Высоцкого.  Может  быть, она  хоть чуточку  развлекла бы  поэта, подняла его
настроение  на  какую-то десятую  долю  градуса... Об  этом лучше теперь  не
думать.  Но и  после  двадцать  пятого  июля  эта игровая  схемка  смысла не
потеряла и к большому разговору о Владимире Высоцком имеет отношение.
     Итак, с  чего это началось?  Приступая  к  исполнению своих  спортивных
песен, Высоцкий нередко  говорил, что к концу жизни их  у  него  будет сорок
девять  -  как  в "Спортлото". Но,  конечно,  такой  простой и прямолинейной
задачи  он перед собой не ставил. Эта банальная лотерейная таблица привлекла
внимание поэта своей замкнутостью, завершенностью и универсальностью. Полная
картина спорта  как такового. К  тому же  каждая спортивная  песня Высоцкого
имеет  второе  дно.  Конькобежец,  которого  заставили  бежать  на   длинную
дистанцию,  -  это  наш  советский  труженик, которого  замордовали заведомо
невыполнимыми  планами. Прыгун  в  длину -  это человек  больших  внутренних
возможностей, которому мешает дурацкая черта, которую по дурацким спортивным
правилам нельзя заступать (кстати, он шлет привет тому самому Волку, который
прорвался за флажки). Сентиментальный боксер - это  гуманист в бесчеловечном
мире (как и "тот, который не  стрелял"). Слово за слово,  песня за песню - и
картина всей человеческой жизни выстраивается.
     То,  что  Высоцкий  - универсал, энциклопедист, - это мы  уже  с начала
семидесятых годов заметили. "Нет, ты смотри: у Высоцкого все есть, прямо как
в той Греции! Преступный мир, война,  политика, спорт,  горы, море, история.
Библия, фольклор,  литература от Шекспира  и Пушкина до  Шукшина... " И  уже
следили, как пополняется каждая ячейка:  вот  еще одна спортивная песня, вот
еще  одна  "любовь  в такую-то эпоху", вот он снова к военной теме вернулся.
Сначала  Сергей  стал составлять "Высоцкую энциклопедию": Автомобиль,  Баня,
Высота,  Горизонт...  А потом понял, что  плоская получается картина.  Нужна
модель не статическая, а динамическая.
     Назвать мир Высоцкого  энциклопедией - слишком очевидно и  элементарно.
Это все равно, что о красивой женщине сказать: "все  при ней".  Ты  разгадай
тайну красоты и гармонии. Объемная и  живая картина  будет, если мы заветное
"сорок девять" представим как семь на семь. Значит, смотрите: в этой таблице
по  вертикали представлены  тематические  циклы песен  Высоцкого.  Начинаем,
естественно,  с  так  называемых блатных,  из-за  которых Владимир Семенович
столько натерпелся: всю жизнь должен был пояснять, что не был уркаганом. Для
простоты  и  ясности  назовем  этот  тематический  слой  -  "Преступление  и
наказание".  Потом  пошла военная  тема  -  это  ведь  не  только  о Великой
Отечественной,  так что уместно будет дать опять-таки обобщенное  название -
"Война  и  мир". Спортивная  тема органичным образом  смыкается с  горной  и
морской - испытание человека в экстремальных условиях, так что все это будет
одной строкой. Звери, птицы, насекомые у Высоцкого - это всегда мы  с  вами,
один  знакомый филолог  посоветовал назвать  по-научному  -  "Аллегорическая
фауна". Затем идут сказки, над которыми Высоцкий работал постоянно - и чужие
обрабатывал,  и  свои сочинял.  Потом  - быт  (не  только  советский,  но  и
общечеловеческий). Ну и наконец "Бытие" - это философская поэзия, раздумья о
жизни  и ее  смысле, о смерти, о  судьбе,  о любви и ненависти.  Эти высокие
материи присутствуют  и в предыдущих  циклах, но здесь они не в подтексте, а
выведены наружу. Такова одна координата мира Высоцкого.
     А в  каждой  теме  идет движение  мысли  в едином направлении  - оно  в
таблице нашей развернуто слева направо.
     1. Личность у Высоцкого начинается с  поступка  - когда человек  делает
первый шаг,  расходящийся с общими  представлениями  и нормами.  Вор не идет
воровать, солдат не стреляет, боксер не бьет человека по лицу, волк выбегает
за флажки, опальный стрелок не хочет убивать вепря, а потом отказывается  от
королевской  дочки, муж "Марины Влади" убегает от нее в  ограду к бегемотам,
символический  водитель  выбирается из чужой  колеи, наконец сам  автор (или
"лирический герой") убегает от Нелегкой и Кривой, от фатума.
     2. Теперь он отстаивает свое "Я",  суверенность своей личности - второй
столбец  так и  называется "Я".  Тут  мы  находим и  Иноходца, и непокорного
Жирафа, и Гамлета, и ушедшего "из дела" артиста Высоцкого. Таковы же по сути
и  грустный  гармонист  в  "Смотринах",  и  даже  слесарь  шестого  разряда,
углубившийся в  одиночество. Не  согласны? Но посмотрите,  как он  похож  на
героя  песни "Сыт я  по  горло... ". А Стругацкие, между  прочим,  в  романе
"Гадкие  лебеди"  вложили  этот с  виду простонародный монолог в  уста поэта
Виктора  Банева,  который  у  них  символизирует,  так  сказать,  творческую
интеллигенцию.
     3. Дальше - "Двое". Это равноправное  единение двух  личностей в дружбе
или  любви. Живая  душа всегда  находит  родственную душу - будь то ситуация
трагическая ("Песня летчика"), комическая ("Мишка Шифман"),  трагикомическая
("Зэка  Васильев   и  Петров  зэка"),  драматическая   ("Песня  о   друге"),
романтическая ("Баллада о Любви")...
     4.  Соединились  два  "Я"  в  "Двое" - и пошла дальше  цепная  реакция.
Возникает  "Мы". Это  высокое единство  людей  -  не  стадо,  а совокупность
индивидуальностей.  Даже в "блатном"  цикле, в песне  "За меня невеста...  "
такая романтика присутствует:  "За  меня  ребята  отдадут долги...  "  - и в
конце: "... Как меня  обнимут и какие  песни мне споют". Как  в жизни самого
Высоцкого  формировалось это "Мы" -  можно судить по  "Большому Каретному" и
"Балладе о  Детстве".  Особенно прочное "Мы" рождается в испытаниях: "Черные
бушлаты", "Здесь  вам не равнина...  ",  "Баллада о борьбе". Даже  сказочная
нечисть тянется к человеческому общению - об этом шуточная песня "От скушных
шабашей...  ".  Бывает,  однако,  негативное  "Мы",  обезличивающее  всех  и
каждого, чему посвящены,  например, "Гербарий" и "Старый дом". Тем  не менее
вектор смыслового движения единый - от личного к общему.
     5. И выводит этот вектор авторскую мысль на еще более высокий уровень -
это уже не "Мы", а - "Мир". В  "блатном"  цикле Уголовный  кодекс становится
универсальной  книгой  человеческих  судеб.  В военной  тематической  группе
такова песня "Мы  вращаем Землю", где  солдаты не просто  родину защищают, а
восстанавливают порядок  во  Вселенной, направляют  вращение нашей  планеты.
"Прощание с горами"  - это  мечта  о  недосягаемом.  "Заповедник" и "Песня о
нотах" -  о  внутренней парадоксальности миропорядка. Есть  здесь  и  сугубо
отрицательный  "антимир" ("Странная  сказка"), и  амбивалентный мир-антимир,
рай-ад   ("Райские   яблоки").  В  общем,   энергия   глобального  обобщения
пронизывает все темы.
     6.   Но  обобщения  Высоцкого  не  сводятся  к  однозначно-категоричным
утверждениям.  На  каждый предмет он  умеет  посмотреть сразу  с двух  точек
зрения,   учесть  все   возможные  "за"   и  "против".   Философский  диалог
взаимоисключающих идей и взглядов представлен в столбце "Pro  at contra".  В
цикле "Преступление и наказание" такова песня "Я в деле", где поэт полностью
перевоплощается в персонажа и до конца развивает его "этику": "... У нас для
всех один закон,  и дальше  он  останется  таким",  но мы отчетливо  ощущаем
противоположную  позицию автора. В "Песне  о звездах"  сама  идея героизма и
утверждается, и подвергается сомнению. Утренняя гимнастика в соответствующей
песне предстает и полезным для здоровья  занятием, и символом стандартизации
личности. В "Песенке про мангустов" эти маленькие хищные зверьки - и палачи,
и жертвы одновременно. Пушкинское идеально-сказочное Лукоморье парадоксально
оборачивается советским тотальным бардаком. Дальше. Маска как таковая всегда
была символом  лицемерия ("Бездушьем стянутые  маски... "  у  Лермонтова). А
Высоцкий и к этой старинной лирической идее нашел свой антитезис: "... Маски
равнодушья у иных - защита от плевков и от пощечин". На два голоса разложена
мысль  в "Песне  про первые ряды":  к успеху стремиться не надо - и в то  же
время  надо. Наконец,  в предельно  личном  "Прерванном полете"  мысль  тоже
двоится. "Он знать хотел  все  от и до,  но не  добрался  он, не  до...  " -
говорит о себе автор, но очень хочет верить, что все-таки он добрался, спел,
"что голос имел" - узнал, что доре-шил все проблемы, перед ним стоявшие...
     7.  И  вот после  того, как все  мысли  свои автор подверг мучительному
сомнению, каждый тезис  испытал антитезисом, - только после  этого  приходит
осознание  абсолютной  Истины, которой он страстно  с нами делится  в  своих
песнях-монологах, составивших заключительный, седьмой столбец нашей таблицы.
Исследование   каждой  из   тем  доведено   до   конца,  до   убедительного,
обеспеченного всей жизнью вывода.
     По теме "Преступление и наказание":
     ... Чтоб не осталось
     по России больше тюрем,
     Чтоб не стало по России лагерей.
     По теме "Война и мир":
     Ведь Земля - это наша душа, -
     Сапогами не вытоптать душу!
     По теме "Спорт, "служение стихиям"":
     ... Тем наградою за одиночество
     Должен встретиться кто-нибудь.
     По теме "Аллегорическая фауна":
     Пусть  гуляет лучше в  белом стаде  белый  слон  -  Пусть  он лучше  не
приносит счастья!
     По теме "Сказки":
     Обижать не следует Время...
     По теме "Быт":
     ... Я это никогда не полюблю!
     По теме "Бытие":
     Я умру и скажу, что не все суета!
     Вот  перед вами эта  таблица, где  каждая  клетка  содержит  конкретный
пример, доказывающий, что песня Высоцкого находится сразу в двух координатах
-  горизонтальной и вертикальной. А потенциально любая песня попадает в одну
из сорока девяти клеток.
     Высоцкий  -  всегда   повод  для  споров,  даже  среди  его  убежденных
сторонников и поклонников. Сергея тут же начинают придирчиво расспрашивать:
     - Ну а вот, к примеру, "Песенка о слухах" - где она у тебя разместится?
     - Ну, это проще простого. Естественно, в строке "Быт" и в  столбце "Pro
at  contra", рядом  с "Масками".  Поскольку к слухам у  Высоцкого  такое  же
неоднозначное отношение, как и к маскам. С одной стороны, слухи - это вздор,
вранье, а с другой - это необходимая  информация. Без слухов и сплетен  мы с
вами  многого бы  не знали. Ведь они столько  раз подтверждались -  что "все
подорожает" и так далее.
     - А ты не усложняешь?
     - Высоцкого усложнить невозможно,  а вот  упрощают  его часто.  Неужели
смысл   этой  песни  можно  свести   к  "борьбе"   со   слухами?  Именно   в
неоднозначности здесь и состоит авторская мысль.
     - А почему здесь не выделена особо такая тема, как любовь?
     - Да потому, что в мире Высоцкого, как мне кажется, Эрос как таковой не
является  автономной  сферой.  Любовь  между  мужчиной  и женщиной  здесь  в
сущности сходна с дружбой. Для меня поэтому "Песня о друге"  и "Скалолаз-ка"
-  это синонимы, поэтому  я их поместил в одну ячейку. А, скажем, "Баллада о
Любви" - это песня философского, онтологического уровня,  ей место в рубрике
"Бытие". У Высоцкого  Любовь с большой  буквы - это одна из определяющих сил
мироздания,  это то  самое,  что Данте называл словами  "Любовь,  что движет
солнце и светила".
     - А как же с песнями о любви в разные эпохи?
     - А здесь как раз весь этот якобы исторический  колорит носит отчетливо
шутливый  характер. Песни  откровенно бытовые, хотя  и  очень  непростые  по
смыслу.  "Про  любовь в эпоху Возрождения" должна попасть  в столбец "Pro at
con-tra", поскольку тут изображен вечный  спор, поединок мужского и женского
начал.  И "Леонардо да  Винчи",  и  "Джоконда" -  фигуры откровенно игровые,
полукомические:  он   любитель  выпить  "поллитру",  она  -  хитрая  "змея",
завлекающая  мужика  в брачные узы. Но вместе  с тем  есть в песне серьезное
"второе   дно".  Мужчина  по  природе  своей  стремится  к  свободе,  как  в
творчестве, так и в обыденной жизни. А призвание женщины - брак и семья. Так
что  правы  они,  когда в  ответ  на  наши  страстные,  но  безответственные
признания  в любви  надевают на нас цепи  Гименея, рожают  нам детей, строят
семью всеми правдами и неправдами. Иначе прекратился бы род людской...
     Но вообще-то моя таблица  - не  гербарий, где  все  песни  на булавочки
насажены.  Цель схемы  -  обобщение. Так  устроен мир  Высоцкого, так  в нем
взаимодействуют все части друг с другом и с целым. Каждая песня - это как бы
молекула, обладающая всеми свойствами большого художественного организма.
     Некоторые могут  сказать, какая песня Высоцкого у них любимая. А у меня
просто  нет нелюбимых. Но есть такие, с которыми я  еще не сжился, не понял,
может быть,  не добрался до глубины. А в общем,  я с  песнями Высоцкого живу
уже восемнадцать лет, то есть всю свою  сознательную жизнь. И таблицей своей
хотел  изобразить Песню Высоцкого как таковую, его единую Песню о Жизни. Так
выглядит моя любимая песня, если на то пошло...
     Харальд приехал в  Москву двадцать пятого июля, поездом из Варшавы. Был
там у  польских  друзей, которые его и познакомили с песнями  Высоцкого пару
лет назад. По-русски, как, впрочем, и по-польски, он  не  знал ни слова, но,
услышав "Охоту  на волков", понял абсолютно все.  Засел ночью с гитарой, и к
утру выдал вариацию на своем родном  языке. Потом у себя на родине  раздобыл
какие-то   английские,  немецкие  переводы  и   заглядывал  в  них,   слушая
магнитофонные записи. Логические подробности были ему не важны. "Звук! Я все
слышу в звуке", - говорил он. И Харальд начал переводить не "слово в слово",
а "звук" песни в целом, свободно варьируя и сюжет, и мелодию, усложняя ее на
электрогитаре.  Постепенно у него составился небольшой репертуар, он начинал
свои выступления  в клубах бодрым оглашением названия: "Нынка фра Ордынка" -
и  уже через  минуту его  сдержанные соотечественники  валились от  хохота и
начинали приплясывать.  Потом  он переходил  к  "Русскому дому" (так "Старый
дом" он озаглавил), и все  погружались  в глубокую северную грусть. Коронным
же номером неизменно оставалась "Охота".
     Из  десятка  песен Высоцкого  он узнал о России больше, чем знал до сих
пор.  А  еще больше возникло у него вопросов.  Он купил тур в  Москву, через
посольство заказал  себе  билет  на  "Гамлета",  но  -  "не  добежал  бегун,
беглец"... С Высоцким не встретился, встретился с Россией - и навсегда.
     По гамбургскому счету

(Диалог о Высоцком. Конец 80-х)
     Споры о Высоцком не прекращаются. Хорошо это или плохо?
     Думается,  хорошо.  Высоцкий  творил  в  ситуации  непрерывного  спора,
сталкивая  друг с другом противоположные характеры, мировоззрения, вкусы, то
и дело вызывая огонь на себя. И сейчас его идеи и образы  тоже, может  быть,
нуждаются в  полемической атмосфере,  в диалогическом  противостоянии разных
прочтений и оценок.
     А  то ведь что получается?  Поклонникам Высоцкого вроде бы спорить не о
чем. Разве что о том, кто его больше  ценит, кто раньше понял и  признал его
дар.  Появляются  время  от  времени  статьи-близнецы,  где  с  патетической
интонацией повторяется то,  что  не  раз  уже было  сказано раньше. Вроде бы
суждения  все довольно благородные.  Высоцкий боролся, не  приспосабливался,
как некоторые, он сказал ту правду, которую боялись сказать  другие, - и так
далее. Верно, верно, но сколько же можно произносить одни и те же надгробные
речи  о таком  живом  художнике?  Сколько можно  мусолить  несколько  цитат,
оскорбляя  невниманием  сотни  созданных  Высоцким  текстов?  Сколько  может
длиться этот "пустых похвал ненужный хор", где каждый к тому же мнит себя не
хористом, а солистом?
     Потому  и хочется подключить  к разговору  не  только  ценителей,  но и
хулителей Высоцкого. Давайте прислушаемся к их претензиям - это заставит нас
задуматься, выдвинуть  контраргументы, привлечь  свежие  примеры,  разобрать
конкретные  песни,  образы, стро