ла и тоже плотнее закуталась в плащ. Неожиданно она  беспричинно
распрямилась, и у него непроизвольно напряглись мышцы. Они  пришли  сюда
не только в поисках убежища.
   - Где твоя подруга?
   - В своем мире, конечно. Неужели ты думаешь, что она здесь живет? Это
просто место, где мы обычно встречаемся, потому что обе его любим.
   Она встала.
   - Мне позвать ее?
   - Да.
   Уна внимательно посмотрела на него.
   - Ты уверен, что все будет в порядке?
   - Да!
   Она слегка поморщилась. Вопрос был задан зря, она  достаточно  хорошо
теперь его знает, чтобы понять, что он совсем  не  радуется  предстоящей
встрече.
   Но тут ничего не поделаешь. Они ничего не добьются, если вернутся, не
осуществив ее намерения.
   Закрыв глаза, она сосредоточилась на призыве, который приведет к  ней
подругу.
   В течение нескольких минут Тарлах с тревогой ждал. Время шло,  ничего
не  происходило,  и  он  уже  начал  испытывать   облегчение,   но   тут
предупреждающий свист Бросающего Вызов Буре дал понять ему,  что  только
слабость человеческих чувств позволяет ему считать, что  в  Беседке  все
по-прежнему. Еще в течение почти минуты он ничего не замечал,  но  затем
воздух перед ним замерцал, как бы вытягиваясь, и фальконеру  показалось,
что он видит неожиданно открывшийся проход.
   В  дальнем  конце  его  материализовалась   фигура,   вначале   почти
неразличимая, но с каждым мгновением становящаяся все отчетливее. Фигура
приближалась, она не шла, а скорее плыла над землей. И наконец,  слишком
быстро, по его мнению, она остановилась перед ним,  такая  же  реальная,
как они с Уной.
   Фальконер вскочил. Он мысленно обратился к соколу, но Бросающий Вызов
Буре проявил лишь легкое удивление. Такое  же,  как  у  него,  и  вполне
объяснимое в сверхъестественной ситуации, в  которой  они  оказались.  В
птице не было ни страха, ни  гнева,  какие  она  всегда  испытывала  при
столкновении с Тенью.
   Пришелица была еще более чуждой от того, что  казалась  прекрасной  и
почти неотличимой от человека. Больше всего Тарлаха поразило и  испугало
ее сходство с Уной из Морской крепости. Лицом и фигурой они были  словно
одной женщиной, разделенной каким-то колдовством, но более  внимательное
наблюдение показывало, что между ними целая пропасть.
   Это  существо  показалось  воину  необыкновенно   спокойным.   Однако
спокойствие не то, которое бывает у человека, принявшего условия жизни и
испытавшего ее тяготы.  Нет,  скорее  это  пустое  выражение  того,  кто
никогда не подвергался никаким испытаниям и не боялся, что и  в  будущем
они ему предстоят.
   Прекрасные черты лица производили странное впечатление, словно видишь
перед собой представителя совсем иной расы.
   И только зеленые глаза казались  живыми,  и  хотя  фальконер  не  мог
разгадать их выражение, ему показалось, что он угадывает таящиеся в  них
эмоции, прежде всего печаль  и  ожидание.  И  подумал,  в  состоянии  ли
человек понять их источник. Но это выражение в глазах незнакомки тут  же
исчезло, когда они остановились на Уне. Вспыхнула искренняя  радость.  И
какие бы  сомнения  ни  испытывал  Тарлах,  он  понял,  что  между  ними
действительно прочная связь.
   Но и это выражение тут же исчезло. Вторая Уна увидела его, и  тут  же
словно занавес опустился и закрыл ее внутренний мир.
   Она вопросительно взглянула на Уну.
   - Сестра? - голос ее звучал мягко, как и у владелицы долины,  но  был
чуть выше. Странный, хотя и приятный голос.
   - Это командир отряда, который пришел нам на помощь. Я подумала,  что
будет лучше, если он познакомится с тобой и убедится, что долина Морской
крепости не идет по пути Тени.
   Великолепные глаза посмотрели на него.
   - Надеюсь, теперь ты удостоверился на этот счет, капитан,  или  скоро
удостоверишься. Долина и ее население всегда были свободны от порока,  с
самой ранней истории и до  сегодняшнего  дня.  -  Вторая  Уна,  Уна-дух,
улыбнулась. - А что касается меня, я люблю  долину  и  рада  возможности
поблагодарить тебя за эту службу. -  Она  не  стала  упоминать,  что  он
солдат без девиза, которому хорошо  платят  за  службу,  как  и  Уна  не
подчеркивала это, представляя его.
   Тарлах поприветствовал ее, но  был  рад  возможности  воспользоваться
обычаем свого народа и не произнес ни слова. Он сомневался не в ней и не
в ее принадлежности к Свету: и в том, и в другом его  убеждал  Бросающий
Вызов Буре. Однако он не  понимал  ее  намерений  и  опасался,  что  она
прочтет его чувства. А какова будет ее реакция на них, он не знал.
   Он на несколько шагов отступил в живой туннель, оставив их поговорить
наедине, как от него и ожидали. В конце  концов  он  всего  лишь  охрана
Уны...
   Со своего места он наблюдал за ними, борясь с желанием пройти  вперед
и разделить своим мечом хозяйку долины и ее копию.
   Больше чем копию! Сердце его дрогнуло. Рогатый Лорд!  Эта  незнакомка
что-то гораздо большее!
   Потекли бесконечные минуты, и Тарлах с трудом сдерживал себя.  Но  он
понимал, что если вмешается, всякая надежда на  нормальные  отношения  с
хозяйкой долины погибнет. Он должен  сохранять  спокойствие,  иначе  эта
незнакомка сделает какой-нибудь неосторожный жест, и тогда ему  придется
действовать. А к чему это приведет, он не мог и догадаться.
   Наконец - на самом  деле  прошло  всего  несколько  минут  -  встреча
закончилась. Чужая женщина удалилась в проход, и врата, из  которых  она
появилась, закрылись.
   Только когда Уна оказалась одна  и  фальконер  убедился,  что  проход
закрылся, он подошел к ней, схватив ее за руки.
   - Что ей от тебя нужно? - хрипло спросил он. Хозяйка долины собралась
поставить его на место, но увидела его напряженные  губы  и  озабоченные
глаза.
   - Ничего. Она моя подруга.
   - Она - это ты! Уна, она - это ты сама, конечно, чем-то отличающаяся,
но все равно ты!
   Уна смотрела на него, как на сумасшедшего.
   - Мы не одно и то же, ни  по  мыслям,  ни  по  пристрастиям,  хотя  в
основном нам нравится одно и то же. Я не  такая  красивая,  как  она.  Я
знаю, что для тебя это неважно, но разве ты не видишь? Остальное  ты  не
можешь видеть и должен верить мне на слово, но ее красота  была  у  тебя
перед глазами.
   - Я уже сказал, что вы не одно и то же, и  слава  Рогатому  Лорду  за
это, но все же вы две едины. Не могу объяснить как или  почему,  но  это
правда. А что касается внешности, Уна из Морской крепости, то ты неверно
судишь о себе. В глазах  любого  мужчины  ты  прекрасней  этой  чужой...
твари. Ты человек.  И  потому  ты  одновременно  сильная  и  слабая,  ты
теплая...
   Он замолчал. Невозможно описать  то,  с  чем  он  раньше  никогда  не
встречался, о чем не слышал. И подумал, что даже волшебницы Эсткарпа,  с
их хваленой Силой, встали бы перед этим в тупик, хотя  впервые  в  жизни
искренне пожалел, что с ними нет здесь хотя бы одной  такой  волшебницы.
Может она помогла бы им разрешить загадку.
   - Уна, она не из Тьмы. Я согласен с этим, но все же я... я боюсь, что
она принесет беду, большое горе для тебя. Ничего ей не давай, ничего  не
делай, основательно не  подумав,  иначе  сделаешь  шаг,  после  которого
изменить что-либо будет нельзя.

Глава шестая

   На следующее утро Тарлах был на своем обычном месте на берегу,  стоял
под большой скалой. На море были видны следы вчерашней бури, и фальконер
не завидовал рыбакам небольшой шхуны, чьи прыжки в  заливе  он  наблюдал
уже некоторое время. Но в основном его мысли были заняты второй Уной.
   Ответ хозяйки долины на его заявление удивил его  и  в  то  же  время
вызвал облегчение. Он ожидал вспышки ярости, столкновения  характеров  -
разум подсказывал, что так и будет после его необычного  выступления,  -
но этого не произошло. Конечно, Уна решительно защищала свою подругу, но
это и следовало ожидать. Однако после  первых  минут  изумления  она  не
рассердилась на него. Не стала его обвинять и не  рассеяла  его  страхи.
Наоборот, с неподдельной  скромностью  призналась,  что  сама  не  может
опровергнуть его слова и не знакома с  обычаями  Древних.  И  потому,  с
некоторыми  оговорками,  признала  разумность  его   предостережений   и
согласилась  с   необходимостью   соблюдать   осторожность.   Она   даже
поблагодарила его  за  наблюдательность  и  быстроту  мысли:  он  увидел
опасность, которой  не  видели  ни  она,  ни  двое  людей,  которым  она
доверилась.
   Тарлах опустил голову. Он осознал эту опасность  только  потому,  что
вторая Уна была женщиной и могла по своей воле открывать врата. Его ли в
этом заслуга? Он думал, как ответил  бы  сам,  если  бы  они  поменялись
местами и  женщина  из  долины  предупреждала  его  об  осторожности  по
отношению к ней. К своему стыду, он понял, что не смог бы ответить ей  с
такой же прямотой и уважением,  что,  вероятно,  вообще  не  проявил  бы
вежливости, с какой положено относиться к нанимателю.
   Впрочем, он не  настолько  погрузился  в  мысли,  чтобы  не  услышать
приветственного крика Бросающего Вызов Буре.  Так  сокол  встречал  свою
подругу.  Тарлах  посмотрел  вверх  -  птица  слетела  с  его  плеча   и
присоединилась в воздухе к Солнечному Лучу - и поднял руку,  приветствуя
Бреннана.
   Лейтенант ответил на приветствие.
   - Я знал, что найду тебя. Его командир улыбнулся.
   - Да, я здесь часто бываю. Мне нравится смотреть, как с каждым  часом
меняется залив.
   Бреннан посмотрел на него.
   - Ты очень привязался к этой долине. Тарлах кивнул.
   - Морская крепость может  многое  дать  человеку.  -  Он  вздохнул  и
вернулся к действительности. - Надеюсь, война  не  придет  сюда.  Долина
заслуживает лучшей участи.
   - Сомневаюсь, чтобы ей что-то угрожало. Со  времени  нашего  прибытия
тут царит мир.
   - Да, но грабители кораблей начинают действовать осенью  и  в  зимние
бури.
   - Конечно, если они здесь вообще есть. Пока мы никаких  доказательств
не видели. И этот лорд Огипт никаких неприятностей не причинил.  Мы  его
даже не видели.
   - Но ты ведь понимаешь, что летом так  и  должно  быть,  -  удивленно
ответил командир. - А что  касается  лорда  Рейвенфилда,  то  совершенно
естественно, что он затаился на время. А потом  снова  начнет  оказывать
давление на владелицу долины, но другими способами.
   - Да, владелица долины... Ты вчера поздно вернулся. Тарлах застыл.
   - Что ты сказал?
   - Ничего.
   - Нас застала буря, мы спрятались, и нам пришлось долго  ждать,  пока
она  стихнет.  -  Голос  его  звучал  резко.   Ему   редко   приходилось
разговаривать таким тоном со своими. - Ты думаешь, я применил бы насилие
или совращение к той, кому обязан служить?
   - Совращение - это оружие жеребца. Капитан положил  руку  на  рукоять
меча.
   - Любого другого я бы убил за такие слова.
   Бреннан отступил на шаг. Ему не нужно  было  предупреждения  соколов,
которые неожиданно устремились вниз, к людям, чтобы понять причину гнева
своего друга. Вполне справедливого гнева.  У  него  не  было  права  так
говорить. Единственный повод  -  раздражение  из-за  долгого  отсутствия
командира накануне.
   - Прошу прощения, товарищ.  Просто  мы  все  начали  беспокоиться  ко
времени твоего возвращения. Ты ведь никому не говорил о своих планах,  и
мы даже не знали, где тебя искать.
   Тарлах перестал сердиться.
   - Да, это было глупо, - согласился он. - По правде говоря, я позволил
нашей нанимательнице спровоцировать меня и действовал  под  влиянием  ее
желаний. - Он пожал плечами. - Но что сделано, то сделано. А цель у меня
была хорошая. Уна рассказала мне о месте Силы, и я отправился  осмотреть
его, а она служила мне проводником.
   - Что? Я думал, Морская крепость свободна от этого рока.
   - Сила там действует непостоянно.
   - Тьма?
   - Ни Бросающий Вызов Буре, ни я этого не почувствовали.
   Командир фальконеров обнаружил, что ему не хочется рассказывать,  что
произошло в Беседке. Он не может  дать  объяснений,  не  может  передать
другим свою уверенность в том, что та  странная  женщина  ни  для  кого,
кроме самой хозяйки долины, не представляет опасности. С другой стороны,
репутация  Уны  в  глазах  его  товарищей  сильно  пострадает,  если  он
расскажет об этой встрече.
   Этого  следует  избегать.  Ее  явно  подозревают,  иначе  Бреннан  не
высказал  бы  свои  предположения  в  таких  словах.  А  отряд  начинает
тревожиться, поскольку нет ни настоящего дела, ни угрозы, под  предлогом
которой Уна наняла солдат без девиза. Вообще-то это не  имеет  значения.
Они дали клятву служить здесь в течение двенадцати месяцев, но  то,  что
клятва дана женщине, может у некоторых вызвать раздражение. А Тарлах  не
хотел заставлять своих солдат силой соблюдать дисциплину  и  подчиняться
приказам. Слишком хороший у него отряд,  чтобы  позволить  ему  проявить
такую слабость.
   К счастью, лейтенант, по-видимому, принял его  объяснение,  и,  чтобы
избежать  дальнейших  расспросов,  Тарлах  повернулся  к   морю,   снова
посмотрел на маленький корабль, мечущийся на бушевавших волнах.
   Корабль  теперь  был   гораздо   ближе,   и   фальконер   нахмурился,
рассматривая его.
   - Бреннан, ты больше меня провел времени на море. Что скажешь об этой
шхуне? Я наблюдаю за ней с полчаса. Иногда она движется  быстро,  иногда
медленно, временами идет по ветру, потом поворачивается боком, но  опять
возвращается на курс. Лейтенант некоторое время наблюдал за шхуной.
   - Она как будто невредима, но мне не нравится ее вид.  Движется  так,
словно временами оказывается без управления.
   Бреннан поднял голову.
   - Она в беде! Смотри, подняли что-то белое. Кажется, сорочка.
   - Собери жителей долины! Возможно, они уже сами заметили  шлюпку,  но
мы не можем терять времени. Я буду продолжать наблюдать отсюда.
   Бреннан кивнул и побежал  к  ближайшему  дому,  но  пробежал  лишь  с
десяток ярдов. Группа мальчишек и девушек, как  гончие,  устремилась  на
берег к стоящим на причале лодкам. Зная,  что  теперь  дело  в  надежных
руках, Бреннан вернулся к командиру, подняв  руку  и  показывая  жителям
долины, что теперь они отвечают за все.
   Незнакомый корабль вскоре взяли на буксир и привели к берегу.
   На борту оказалось три человека, все они были хорошо знакомы  местным
жителям. Они рассказали, что рыбачили  у  своего  берега,  но  ударились
рулем о подводную скалу. Рыбаки признались, что этого препятствия  можно
было избежать, если бы не их  слишком  большая  уверенность  в  знакомых
водах. Им удалось из запасного весла сделать замену руля, но их  все  же
отнесло от берега, поэтому они направились в  гавань  Морской  крепости,
чтобы тут отремонтировать шхуну.
   Но море оказалось слишком беспокойным для их самодельного  руля,  они
испугались и начали подавать сигналы о  помощи.  Несколько  удобных  для
причаливания мест есть на берегу Рейвенфилда, но  все  трое  признались,
что не хотели заходить на ту территорию. Она всегда считалась опасной, а
в последнее время  приобрела  особенно  дурную  славу  из-за  постоянных
крушений и исчезновения кораблей. Когда старший из  рыбаков  сделал  это
последнее заявление, глаза Тарлаха встретились с взглядом лейтенанта.
   Бреннан кивнул. Это знак, который необходим  фальконерам.  Невозможно
усомниться в  искренности  страха  рыбаков,  в  их  стремлении  избежать
опасного берега. Теперь уже не возникнет вопрос о  том,  чтобы  покинуть
Морскую крепость до истечения срока службы.

Глава седьмая

   Жители Морской крепости охотно помогали рыбакам,  вскоре  ремонт  был
закончен, и еще до полудня шхуна отправилась в обратный путь.
   Но она оставила у фальконеров чувство своей необходимости. Теперь все
они  смотрели  на  свое  скучное  пребывание  здесь  как  на  важное   и
необходимое  дело.  Может   быть,   не   лорд   Рейвенфилда,   все   еще
бездействующий, - источник  той  опасности,  о  которой  так  откровенно
сказали рыбаки, но  опасность  все  же  существует,  и  нет  сомнений  в
необходимости защищать долину и гавань.
   Хотя судьба разрешила это затруднение Тарлаха, у него весь день  было
плохое настроение. Он оставался  в  своей  комнате,  не  показывался  ни
товарищам, ни местным жителям и занимался  отчетами  -  этим  проклятием
любого командира отряда.
   И совсем не обрадовался, услышав негромкий стук в дверь. Тем не менее
пригласил войти.
   Тарлах нахмурился, увидев входящую хозяйку  долины,  но  тут  же  его
внимание привлекло негромкое мяуканье. Он увидел котенка,  которого  Уна
прижимала к себе. Глаза у котенка горели.
   Фальконер встал и заторопился навстречу женщине.
   - Ты уже установила контакт со своим другом?
   - Да! - Уна колебалась. - Прости за то, что мешаю тебе  работать,  но
мне некому представить ее. - В голосе ее послышалось возбуждение. - Я  и
подумать не могла, что случится такое! Он рассмеялся.
   - Так же было и со мной, когда меня впервые выбрали, миледи.
   Тарлах  погладил  маленького  зверька.  Кошечка  цвета   черепахового
панциря, пушистая, с огромными совершенно бесстрашными глазами.
   - Она и сейчас хороша, а когда вырастет, будет еще прекрасней.  -  Он
взглянул на женщину. - Но она совсем маленькая. Почему ты  взяла  такого
детеныша?
   - Я не брала, во всяком  случае  не  нарочно.  Встретила  ее  сегодня
утром. Она защищалась от собаки, которая загнала ее в угол. Собака  была
настроена очень агрессивно и, если бы я не вмешалась, прикончила котенка
за несколько секунд. А малышка не думала сдаваться и совсем не боялась.
   - Тебе пришлось оттаскивать собаку?
   - Нет. Если бы потребовалось, я так и сделала, но я  просто  мысленно
приказала собаке заняться другими делами и больше не  нападать  на  тех,
кого она должна защищать. И она, пристыженная, убежала.
   - И твоя маленькая подружка  была  тебе  благодарна?  -  спросил  он,
скрывая свое облегчение.
   - Гораздо больше. Я спросила, где ее мать, чтобы отнести  к  ней.  Но
кошечка отказалась отвечать и не захотела уходить  от  меня.  -  Женщина
снисходительно улыбнулась. - У нее очень сильная воля.
   - Хорошо, что вы встретились. Как ты ее назвала? Или у нее  уже  было
имя?
   - Я назвала ее Брейвери  .  Она
заслужила такое имя.
   - И правда.
   Тарлах взял зверька и внимательно осмотрел его.
   - Прекрасное животное. Она  привыкнет.  Но  запомни,  -  добавил  он,
вспомнив свое возбуждение при первой встрече с птенцом, - пройдет немало
времени, прежде чем ты сможешь ее брать с собой.
   - Я думаю, мои материнские инстинкты еще не истрачены,  -  язвительно
парировала она и отобрала у него котенка.
   Руки их встретились, и фальконер вздрогнул. Он смотрел  на  владелицу
долины.
   - Никогда не было у меня такого трудного дела, -  сердито  проговорил
он.
   Но тут же остановился.
   - Я дурак, - продолжил он, - и невоспитанная деревенщина к  тому  же.
Для тебя это должно быть вдвое труднее.
   - Мне нравится твое общество, - призналась она,  отворачиваясь.  -  Я
пришла к тебе как к другу, а не просто к союзнику.
   Она слегка покраснела.
   - Если мне не следовало этого говорить, прошу прощения. Ты знаешь:  я
не хочу оскорбить или унизить тебя.
   - Оскорбить? Вовсе нет. Он сделал к ней шаг.
   - Уна из Морской Крепости, ты дала бы счастье и  силы  любому  лорду,
который сумел бы завоевать тебя. Но ты несправедлива к себе и к  Морской
крепости. И такие мысли могут заставить тебя выбрать лорда, недостойного
и тебя, и твоей долины.
   Тарлах отвернулся.
   - У меня нет права так говорить с тобой. Женщина улыбнулась.
   - Ты имеешь право. Разве я не назвала тебя своим другом?
   Зеленые глаза задумчиво смотрели на него.
   - Товарищи доставляют тебе беспокойство?
   Он постарался скрыть удивление. Самому себе не хотелось признаваться,
что ее догадка справедлива.
   - Почему ты об этом спрашиваешь? - уклонился он от ответа.  -  Потому
что иначе не может быть. Твоим людям не  нравится  безделье.  У  тебя-то
больше дел, чем  у  остальных.  Теперь,  когда  твои  люди  отдохнули  и
привыкли к