рассмеялся.
     - На иномирян! - сказал он. - Вам хорошо: вы не объелись фантастикой, и вас от такой версии не мутит, - а потолкуйте об этом с воображенцами!.. Может, и "зеленые человечки", не знаю, - Вадим пожал плечами. - Только вряд ли на летательных тарелках - к чему плавсредства, когда имеется мост? Все равно что переплывать Ла-Манш над самым тоннелем.
     Алекс вскоре ушел, решив, видно, что для первого сеанса его присутствия довольно и теперь клиента надо ублажить - не одной беседой или гурманской снедью, а чем-нибудь покруче. Тем более остался он в хороших руках.
     - Ну-с, - произнесла Кира, распахивая в стене неприметную дверцу, - приступаем к водным процедурам.
     Изнутри брызнуло теплым светом, дохнуло горькой влагой, даже донесся ласковый манящий плеск. Словно открылось оконце в южные моря.
     - Господи, опять ванна! - обреченно сказал Вадим. - Это как рок. Когда-нибудь меня в ней утопят.
     - Сам разденешься? - спросила девушка. - Или помочь?
     - Не дождетесь!..
     Через минуту, постанывая сквозь зубы, Вадим уже блаженствовал, размякнув всеми членами в душистой жидкости, словно в невесомости, и отгоняя прочь сторонние мысли, заботы, воспоминания - отстраняясь. Здешняя ванна оказалась не слишком объемной, зато формой и покрытием напоминала створку исполинского моллюска. А выложенные розовым кафелем, усеянные мерцающими ракушками фигурные стены и перламутровый пол, залитый бурлящей водой, усиливали сходство комнатки со сказочным гротом, из которого только недавно вынесли сокровища. А вот горячей воды осталось в избытке - она упруго струилась из многих щелей чудесной ванны, не позволяя Вадиму совсем уж разомлеть и приятно будоража. Правда, кой-чего здесь все же не хватало - привычного, обязательного, неизбежного... Чего?
     Словно отвечая, дверь приоткрылась, и внутрь скользнула нагая Кира. Тихонько шлепая по мелководью, она подкралась к ванне и забралась в воду, непринужденно разместившись у Вадима в ногах. Насколько он разглядел, ухоженным у нее стало не только лицо, но все тело: ни лишнего волоска в укромных местах, ни заусеницы на сияющих ноготках - кожа будто отполирована. "Все для фронта, все для победы"?
     Вздохнув, Вадим укоризненно посмотрел на своего меньшого наперсника, от таких ракурсов беззастенчиво воспарившего к поверхности, и туда же с усмешкой глянула Кира, пробормотав, как подумав:
     "А ничего ключик, соответствует!"
     - Надо снять вчерашний стресс, - добавила она затем. - Имеем право?
     - Да? - настороженно откликнулся Вадим. - И каким способом?
     - Давай тебя поскоблю, - вкрадчиво предложила девушка. - Могу даже помассировать - я умею, не сомневайся!
     - Еще про "живое мыло" расскажи, - проворчал он. - Слышали, знаем!.. У вас всех так готовят?
     - Как?
     - Э-э... разносторонне.
     - Ведь ты еще не пробовал?
     - Верю на слово. Тяжелая у тебя служба, да?
     - Не сейчас. Иногда удается сочетать пользу с кайфом.
     - Ну да, "коня и трепетную лань". Ты всем это говоришь?
     - Все-таки не веришь?
     - Да нет, это я так отбиваюсь, - признался Вадим, - из последних сил.
     - Господи, зачем? Это ни к чему тебя не обяжет, даже жениться не обязательно! - Кира хмыкнула. - Может, ты монах?
     - Да, - с готовностью подтвердил он, - и уже дал обет безбрачия! Теперь ты меня отпустишь?
     - Еще чего! Только раззадорил.
     Наклонившись, Кира принялась разминать его расслабленные голени, затем переключилась на бедра. Непривычно податливый, Вадим наблюдал за ней с опаской, но и с любопытством. Действительно, технику этого дела девушка постигла до тонкостей, словно смежную специальность, к тому ж и задатки присутствовали. Может, не вполне пока реализованные, однако и такого хватало, чтобы любого клиента довести до кипения. Ну-ка, подбавь парку!..
     - Пора мемуары писать, - пробормотал Вадим. - В каких только ваннах за последнее время я не побывал, а главное - с кем! Так недолго и свихнуться - на ванной-то почве... Эй, ты чего там разглядываешь?
     - Какие нежные у тебя подошвы, - заметила Кира. - У других - такие копыта! Педикюр, что ли, делаешь?
     - Спроси еще, не завиваю ли волосы. Кто я, по-твоему?
     - Даже ногти не полируешь?
     - На ногах? Кошмар!
     - Но ведь странно: ступни, точно у ребенка...
     - Что ли, и детей ублажала? - Вадим вздрогнул, вдруг ощутив касание, якобы нечаянное. Конечно, можно было отстраниться, но... не хотелось. - Слушай, коллега, - все-таки воззвал он, - не пора ли притормозить? Глупо же доказывать, кто тут сильней.
     - Еще упорствуешь? - с неудовольствием спросила девушка. - Может, хватит ломаться - а, дурачок?
     - Нечто подобное я уже слышал сегодня, - ухмыльнулся Вадим, - то ли от расследователя, то ли от Бондаря. То ли от обоих.
     - Хорошо, а что делать мне? - осведомилась она. - Не щадишь себя, подумай о других. Я ведь уже завелась!
     Все-таки нашла, чем ущучить. Вот так: "горя другим...".
     - Так быстро? - спросил Вадим.
     - Ну да, - с сарказмом воскликнула Кира, - еще и суток не прошло!.. Ты хоть представляешь, насколько к тебе тянет? Слыхал про магнетизм?
     Не только слыхал - испытывал, с невольной дрожью вспомнил Вадим. И тоже совсем недавно.
     - Только не надо делать из меня Распутина, - запротестовал он. - Тоже, "russian love machine"! И на Калиостро я не тяну. Девочка, ты же профи - разве похож я на властителя душ?
     - Зато умеешь к себе располагать. И тогда "душам" самим хочется тебе угодить - из симпатии.
     - За Бондарем я этого не заметил.
     - Может, у него и души нет?
     - По крайней мере, я в нем души не чую, - с усмешкой сказал Вадим. - Или "не чаю"? Ладно, предлагаю компромисс.
     - Ну?
     - Лучше я сам сделаю тебе массаж - как умею. И если не дойдешь при этом до пика, предоставлю свободу действий.
     - Ловлю на слове! - поспешно вставила Кира.
     - Только играть честно, договорились? Будешь мешать - останешься при своих.
     Неожиданно она рассмеялась, затем спросила:
     - Тебе самому не смешно? Господи, ну не все ли равно, на какой из пальцев меня насадишь: большой или чуть поменьше! Или это будет язык?
     - Никаких пальцев - только ладони, - заверил Вадим. - Если интересно, не войду в тебя и на столько, - он обозначил сантиметр. - Представь, что ты девственница.
     - Ты кому-то хранишь верность? - сообразила она. - Бедняга!.. Кто бы ради меня пошел на такие жертвы?
     - Ну-ну, не притворяйся, - со вздохом возразил он, - не настолько ты жестокая. И кому нужна моя верность?
     Разложив Киру под поверхностью, в перекрещении теплых струй, Вадим принялся за дело, тоже начав продвижение с самой периферии. Закрыв глаза, девушка честно вслушивалась в себя, а может, не поверила обещанию и хотела урвать по максимуму. Постепенно ее тело наполнялось дрожью, хотя Вадим еще не приблизился к туловищу. Кажется, она умела заводиться не хуже Алисы, хотя по-иному. И опять ванна, господи!..
     Вадим содрогнулся: вот и опять прорвалось воспоминание, сколько он ни стерегся. Слишком свежи впечатления. Снова захотелось выть от смертной тоски, а такая роскошь сейчас не для него.
     С усилием Вадим отстранился (который раз за сегодня?), вернувшись мыслями к Кире. И опять ощутил, как сильно к ней влечет, причем на всех уровнях. Действительно, обоюдное притяжение, как и положено в природе. Собственно, это и настораживало. И опасался он не слияния тел: подумаешь, "сучок в дуплецо", - разве в этом измена? Но чем могло обернуться слияние душ, дополняющих друг друга настолько? Вон, поддался на Юлькины уговоры - и где она теперь?
     "Я приношу людям несчастья, - покаянно думал Вадим. - Притягиваю их, точно одинокое дерево - молнии. Но от моей дубленой шкуры они отскакивают и рикошетом поражают ближних. Что ж мне, поселиться в лесу, как Михалычу, и никого не принимать?"
     Однако Кире досталась от него полная мера - тем более она и впрямь оказалась "на взводе". Раз за разом девушка взлетала на гребень, стеная и плача, и сил у нее хватило надолго, прежде чем волны пошли на спад - и то благодаря искусному дирижированию Вадима, словно бы разливавшему по ним масло. Если бы не это, Кира могла войти в резонанс, когда жизне-сила стекает в разверзшуюся яму, точно в прорву, - и тогда неизвестно, спасли бы гардейку редкое здоровье и профзакалка.
     Затем он перенес обессиленную девушку в постель, уже разложенную на диване, и лег с нею рядом, уступая настойчивым рукам.
     - Ну хорошо, - пробормотала она, засыпая, - за сегодня ты отработал. Но вот завтра!..
     Завтра, усмехнулся Вадим. Что будет завтра - продолжение этого затянувшегося на годы сна? А не пора ль проснуться? Все ж не Илья Муромец - по тридцать лет на печи сидеть. Что-то в мою конструкцию забыли вставить... может, фитиль?
     Он и сам прикорнул, однако недолго, - эта потребность становилась у него все слабей, теперь Вадим возрождался с быстротой полуночного вампира. К тому же рядом - слишком близко, слишком в обнимку - дышало распахнутое сознание.
     Начинается! - подумал он с недовольством. Уж помассировать нельзя, чтобы не влезть в душу. Оно мне надо? Вообще хоть кому-то? Бедная девочка! Ей так хочется казаться профи.
     - Послушай, - позвал он негромко. - Кира, ау!
     - Ну? - сквозь дремоту промямлила та. - Чего тебе, а? Непокойный...
     - Откуда ты взялась - знаешь?
     - Чего? - повторила она уже внятно. - Ты о чем?
     - Ну, кто твои родители?
     - Детдомовские мы, - отрезала Кира. - Спи!
     - Уверена?
     Отстранившись, она подняла голову, глянула на Вадима в упор.
     - В чем дело, партнер? - спросила, с прохладцей. - Может, бумагу показать?
     - Успокойся, тебе я верю. Но...
     - Ну что?
     - Доверяешь ли ты сама своей памяти?
     - Господи, Вадим! Меня забрали из детдома лет в пять. Не в семью, нет - в спецшколу, где дрессировали до недавних пор, точно какого-то ниндзю. И вся биография! Много ты сам помнишь о том нежном возрасте?
     - Я - много. Но это мои проблемы.
     - По-твоему, у меня ложная память? А с чего ты это взял, интересно?
     - Ты расслабилась, - объяснил Вадим. - До самых глубин, даже перегородки поплыли. А я был настроен на тебя - ну, во время массажа. И потом, наш телесный контакт... Тут не захочешь, а услышишь.
     - И что?
     - Вообще, не люблю соваться в чужие дела...
     - Ну дальше, дальше! Хватит оправдываться.
     - У тебя на памяти блокировка, - решился он. - Знаешь, как в компах: "доступ к секретным файлам ограничен". А может, и вовсе закрыт - не разобрал. По-моему, это касается первых твоих лет.
     - Выходит, ты различил за блоком хоть что-то? - спокойно заметила девушка. - Ну давай, верзила, пали!
     - А не боишься?
     - Собственно, чего? Как говорится, терять - нечего. Вот если б я была законной наследницей Первого... Вдруг и вправду? - оживилась она. - Вот был бы финт - как в глупейших Студийных сериалах!
     - Нет, - прикрыв глаза, возразил Вадим, - с Первым ты не в родстве. Хотя некая связь ощущается.
     - С чего бы? - хихикнула Кира. - Уж не на него ли я работаю? Провидец, ну!
     Кажется, ее это забавляло - или делала вид. Сейчас Вадим больше зондировал собственную память, куда записал недавние впечатления. Да и Кира уже проснулась, успев восстановить оградительные перегородки.
     - Я ведь имею в виду первые годы, - напомнил он. - Или ты в сексотах с пеленок?
     - Хорошо, а кто тогда мой отец? Не видишь?
     - Такое чувство, будто знаю его. Точнее, знал - давно. Может, и вспомню, когда переберу всех.
     - Мать?
     - По-моему, ее уже нет. Мне так кажется.
     - Не густо, - вздохнула девушка. - Что-нибудь еще?
     - Похоже, у тебя имелась сестра. И брат... как будто. Или вторая сестра - не разберу.
     - Они-то живы?
     - Я ж не волшебник, - с извиняющейся улыбкой сказал Вадим. - Учусь только. Понимаешь, у каждого человека свой круг подобия...
     - Дальше не продолжай - наслышана.
     - Но есть и другой круг - внутренний. Круг любви, где бушуют главные "страсти Господни". Где за каждого готов жизнь отдать или, по крайности, ею рискнуть.
     - Таких не осталось, - уверенно сказала Кира. - То есть по долгу службы я, конечно, рискну, но при чем здесь любовь? - И тут же съехала на прежнее: - А хочешь, попробуем с тобой?
     - Вообще, дилеммка занятная, - произнес Вадим. - Что выше: долг или любовь? Я не спрашиваю, что победит, - у каждого это решается по-своему, в зависимости от прочности связей.
     - А вот ежели слон схватится с китом, - тоненьким голоском вставила она, - кто переборет?
     - Именно, - усмехнулся Вадим. - Но если сыщется кто-нибудь из твоих родичей, проблема может всплыть. Или кто-то из круга подобия переберется в ближний.
     - И я его "возлюблю"? - хмыкнула девушка. - Или довольно дружбы?
     - А ты видишь разницу?
     - Родство душ, да? Превосходно!.. Тогда еще вопросик, из свежих: может ли девушка дружить с парнем? И в каких пределах?
     - Сама решай.
     - Интересно, как - опытным путем?
     - Кстати, есть и такие, у кого круг подобия совпадает с внутренним, - добавил Вадим. - Но это уже святые - не по назначению церквей, по сути. Или наоборот, полное зверье - когда подобие ограничено родичами.
     - У тебя на попов зуб? - поинтересовалась Кира.
     - Не терплю чинуш и формалистов. А когда это вместе... Знаешь, церковники неоригинальны даже в заблуждениях. Как они возводят свои знания в абсолют, так и Порядок стремится утвердить себя навечно... Еще не терплю монополий, на божественное в том числе. Это развращает одних и осложняет жизнь прочим.
     - Слушай, - внезапно спросила девушка, - а что было у тебя с Эвой?
     На секунду Вадим опешил, затем вспомнил: маячок, ну конечно! Оказывается, то была не просто пикалка, и все откровения у Бондаря уже записаны куда следует. И прослушаны, и проанализированы. Чтобы в нужный момент выстрелить в размягшего клиента, исторгнув из него новые признания.
     - Lamour, - сказал он небрежно. - Или amor. Или love. В общем, сплошное безумие.
     - Внутренний круг? - уточнила девушка. - Что ли, вправду с катушек слетел - это ты-то? Не верю!.. А кто она?
     - Ведьма, - ответил Вадим. - Причем без кавычек.
     - Шутишь?
     - Даже не думал. Врагу не пожелаешь такого переплета!
     - И что было потом?
     - Было и есть: пожинаю последствия. Что-то я подцепил у нее - посерьезнее СПИДа. Впрочем, винить некого: знал, на что шел.
     - Так уж и знал?
     - Ну, не вс„, - признал Вадим и усмехнулся: - Однако если бы пришлось начать сызнова...
     - И она действительно возникла вдруг? Ни с того ни с сего...
     - ...раскроила мне череп, - заключил он, кивая. - Если я и молился о ком, то не о ведьме - уж никак! До сих пор не понимаю: почему я? Из всех миллионов... Иногда мне кажется, что здешние заморочки - следствия ее пришествия. И отчего так раздухарились репрессоры: опасаются второго?
     - А ты, небось, наоборот: надеешься?
     - Знаешь, что я натворил прошлой ночью? - спросил Вадим. - Устроил Эве замену, породил новую ведьму. Еще один триумвират - съехать можно! Нашей губернии только его не хватало.
     - Господи, Вадим, хватит! - не выдержала девушка. - Тут и без мистики голова кругом.
     - Может, оттого и кругом, что без мистики? - засмеялся он. - Что тебя в ней пугает? Это не так уж страшно - вблизи. И ведьмы, если разобраться, вовсе не исчадия ада, как твердят самозваные святоши, "пастыри" с "отцами", а обычные женщины, только с избытком Хаоса в крови. И сжигать их не обязательно - они сами сгорят до срока, если не найдут, за что зацепиться. Им нужен стержень - всего лишь. В себе либо снаружи. И тогда они смогут подняться до святости - только они, заметь! А ты думала, мадонны проклевываются из беспорочных монашек, зомбированных церквью? Те не грешат лишь потому, что спрятаны от жизни, чуть ли не закопаны, - а мадоннами не могут стать по определению. "Невесты Христа", как же!.. Хоть бы его, беднягу, спросили: а нуждается ли он в таком гареме?
     - Ну ты, "парадоксов друг", - жестким кулачком Кира пнула его в живот. - Ты развлекаешься или мозги пудришь? Так и поверю сейчас: в чудеса, в волшебников, в "зеленых человечков"!..
     - И не надо, - сказал Вадим. - Думаешь, хочу убедить?
     - Конечно, ты выше этого!
     - Мне нужен скептик. Вот и держись образа - только не в ущерб логике, ладно? Иначе не смогу тебя слушать. Но ведь ты девочка умненькая?
     - Или сообразительная? - спросила она. - Или мудрая?
     - Уже навели обо мне справки! - усмехнулся Вадим. - Наверно, и о перегородках наслышаны? С ними-то у тебя порядок - значит, ты не просто соображаешь, ты думаешь. Но вот для мудрости тебе не хватает предвидения, увы. А еще - воображения, умения ставить себя на место других.
     - А сам-то, сам!.. Выпутываешься с блеском, но зачем попадать?
     - Попадают-то чаще другие, а мне приходится выпутывать, разве нет? Хотя на всех моего предвидения не хватает, это верно. К тому же постоянно вставляют палки в колеса - надоело!
     - В колеса ли? - хмыкнула девушка. - Кто бы мне вставил.
     - Не веришь?
     - Еще про Судьбу расскажи!
     - Тоже, думаешь, "мистика"? А ведь это одно из наименований того же Порядка. Другой, дело, он только эскизно прочерчивает судьбы, иначе жизнь потеряла бы смысл. Но не прочь, видимо, и прорубить их в скале, словно тоннели, а многие ему в этом помогают либо потворствуют.
     - Но не ты?
     - Не я, - согласился Вадим. - У меня туннелефобия. И знаешь что...
     - Ну?
     - Все думаю: чего ж я столько времени спал, точно куколка? Вчера будто забрезжило, но тут этот налет... Пся крэв! - вдруг воскликнул он.
     - Что еще? - забеспокоилась девушка.
     - Прошлой ночью я сдуру, как водится меж честными людьми, выложил свои подозрения Алисе: ну, что она откачивает у меня "живую воду", дабы не буйствовал, и сбывает на сторону, неведомым сообщникам. В общем, ничего ужасного - мало ли кто мной пользуется? Но к утру Алисы не стало - ее убрали, обрубили еще одну нить! "Как мне обрывки их соединить"?
     - Да ты поэт!
     - Не я - Шекспир.
     - Полагаешь, ее подослали?
     - Теперь уверен - недаром же у Бондаря мои фотки аж с тех времен! Только сама Алиса о том не ведала, иначе б я раскусил ее куда раньше.
     - Может, ее все-таки не убили? - предположила Кира. - Или, точнее, убили не ее? Не вижу смысла.
     - Может быть, может быть...
     Вадим почувствовал, как отпускают грудь незримые обручи, и только сейчас оценил, насколько они мешали дышать. Не то чтоб он совсем поверил в гибель Алисы... Впрочем, в ее спасение тоже верилось слабо.
     - Кто-то использовал меня в роли дойной коровы, - сказал он, - а заодно подсадной утки. Но в последние дни я сделался слишком активен, и за меня принялись всерьез, равно как и за мое окружение. Пару раз я сорвался с крючка, а сегодня Бондарь вдруг сам меня отпустил - на развод, что ли? Или рассчитывает изловить на меня рыбку крупней? Что-то изменилось с позавчерашнего дня - что? И почему он допытывался про Юльку? Черт, надо разыскать ее - срочно!
     Отодвинувшись от девушки, он поднялся с постели и стал одеваться, с опаской прислушиваясь к себе. Что-то бурлило в глубине сознания, грозя вскорости разродиться - прозрением либо чем похуже.
     - Я с тобой! - сейчас же вскинулась Кира. Вадим глянул на нее с сомнением:
     - А потянешь?
     - К твоему сведению, - сообщила она, тоже хватаясь за одежду, - от этих игр у нашей сестры только прибавляется сил. Недаром восточные немцы использовали секс вместо допинга.
     Но лишь для спортсменок! - подумал Вадим. Другое дело, где черпают девицы эти силы. Ничего ведь не приходит из пустоты.
     - Да, но тебе-то зачем влезать? - сказал он вслух. - Кто знает, куда я влечу теперь! Правоверным гардейцам лучше избегать моих разборок.
     - Считай, я просто возвращаю долг, - предложила Кира. - К тому ж до утра я вроде как в отпуске.
     - Ну, как знаешь.
     Почти бегом они спустились по винтовой лестнице в гараж, снова загрузилис