ебаем, да и не щи вовсе.
     С утра она разительно изменилась, наново наведя марафет по всему телу, от тоненьких ноготков до пушистых ресниц и алых губок, совершенно иначе уложив светлые волосы, облачившись в изящное платье и ажурные туфельки. Теперь Кира смотрелась безупречной светской дамой, и странно было узнавать в ней то растрепанное существо, голышом шлепавшее по заснеженным лужам, запросто управлявшееся с пулеметом, а после ластившееся в ворохе тряпья к такому же одичалому самцу. Даже вела себя она сейчас по-иному, будто набралась лоска от изысканного оформления.
     - Наверное, стоило устроить тебе обыск, - вздохнул Вадим. - Прощупать до самых глубин, да?
     - Наверно, стоило, - согласилась она. - А как с тобой обошлись репрессоры?
     - Бережно. - Машинально Вадим потрогал ноющий висок. - Притом, что знали почти вс„ - за вычетом нашего возвращения. Кстати, Тима они считают пропавшим, так что лучше ему не возникать.
     - Ты так уверен, что я пойду против них?
     - Зачем же - против? Просто ты из другой конторы, а здесь ваши интересы не совпадают. Как только Тим попадет в поле зрения репрессоров, он перестанет быть полезным вам.
     - Играешь на межведомственных разногласиях?
     - А что остается "маленькому человеку"!.. Конечно, есть риск угодить меж двумя жерновами.
     - И о ком тебя спрашивали, кроме Алисы?
     - Не о тебе, успокойся, - Вадим помрачнел снова. - И про Алису-то разговора почти не было.
     - Не хочешь рассказать вс„?
     - Чего-то они ждут, - сказал он. - Чего-то опасного для себя, а я для них вроде приманки. Потому и выпустили. Но, может, они ошибаются? В том смысле, что не такой я пустячок.
     - Да уж, такой пустячок рухнет на темечко... Лучше б, конечно, на другое место.
     - А как ты? - полюбопытствовал Вадим. - Уже связалась с любимым начальством и получила нагоняй по мягким частям... или поощрение, или инструкции?
     - Всего понемногу. Во всяком случае, тобой заинтересовались, а базу Шершней, как понимаешь, взяли под наблюдение.
     - Много они разглядят - снаружи! - фыркнул он - А внутрь вас не пустят. При крайности подорвут лабиринт и станут пользоваться запасными ходами. Там ведь такой муравейник!..
     - Откуда знаешь? - с подозрением спросила Кира. - Судя по вашим россказням, вы не заглядывали дальше прихожей.
     - Не хочешь - не верь, - отрезал Вадим. - А за свои слова я отвечаю! - Спохватившись, виновато улыбнулся: - Что-то строг я сегодня. У ведьмодавов, что ли, набрался?
     - Ты был привязан к Алисе, да?
     Он пожал плечами:
     - Мы ведь знакомы много лет. Это как близкие родичи, перед которыми не надо из себя никого строить, - они примут тебя, какой есть, и не станут любить меньше. Знаешь, каково потерять сестру?
     - Знаю, - подтвердила Кира, - и сочувствую.
     Вадим молча кивнул, принимая.
     - Что собираешься делать дальше? - спросила девушка.
     - Не знаю. - Он устало растер ладонями лицо. - Столько злопыхателей вокруг - обложили, точно медведя в берлоге!.. Или тебе симпатичней образ крысы, загнанной в угол?
     - Разве я не звала присоединиться к нам?
     - Тоже мне, "бойцы невидимого фронта"! - хмыкнул Вадим. - И долго вы сможете соперничать с нынешними монстрами - даже при таком прикрытии? Еще неизвестно, кого раньше прихлопнут: меня или вас. Или вашего работодателя.
     - Ну, ты хватил!..
     - Историю надо знать, - наставительно сказал он. - Вот Бондарь бы тебе много поведал... Правда, у него к прошлому интерес специфический - скажем, профессиональный.
     - Но ты же хочешь найти убийцу?
     - Безусловно. Кем бы он ни оказался.
     - А кстати, что ты думаешь о серках?
     - Кстати к Алисе или вообще? Думаю, в убийстве они не замешаны - это попросту не их стиль, как я уже толковал тут одной прелестнице. А в общем, мне кажется, серки - промежуточный продукт некоего глобального процесса, который еще шандарахнет по всем нам, если мы и дальше собираемся спать. Исчерпывающе?
     - Не слишком.
     - Не хочешь - не верь, - повторил Вадим мягче. - Доказать пока не могу, но интуиция меня редко подводит... Слушай, - внезапно спросил он, - а куда мы направляемся - не на вашу ли конспиративную квартиру?
     В самом деле, приплюснутый колесник уже набрал приличную скорость и теперь привольно катил по безлюдным в эти часы улицам, явно устремившись к некоей цели.
     - В точку попал, - подтвердила Кира. - Надо же где-то перекантоваться. Не беспокойся, засады там нет. Не веришь?
     - Почему? Я верю всем - до первого обмана.
     - А если первый окажется последним? - рассмеялась Кира. - Рискуешь!
     - К тому ж вам нет резона меня захватывать. Ничего нового я не расскажу - пока опять во что-то не вляпаюсь.
     - Приятно иметь дело с умными людьми, - заметила она. - Дураки всегда боятся впрок, не доверяют с запасом - и все равно пролетают.
     - Думаешь, я не попадался? Сколько раз!
     - Но ведь не бросился в другую крайность! А почему?
     - Противно, - пожал Вадим плечами. - Все-таки здесь лучше "пере", чем "недо", - не так стыдно потом.
     - Эстет, - девушка наморщила симпатичный носик. - Вдобавок и моралист! Какой ты после этого профи?
     - Разве я претендую - ты вспомни. Сама напридумывала, а теперь с претензиями!
     Перед перекрестком Кира резко притормозила, пропуская по перпендикулярной улице с десяток бронированных двуколесников, кативших в плотном строю, словно банда свирепых байкеров, давно канувших в лету.
     - Еще новость! - удивился Вадим. - Эти-то откуда?
     - Отряд Боевых Псов, - пояснила Кира то ли с гордостью, то ли с насмешкой. - "Наш ответ Чемберлену"! Надо ж как-то бороться с ночной угрозой?! И крутари последнее время разнуздались - что им прежние патрули!
     - Черт меня раздери, - пробормотал он, - вот и овчарки подоспели!
     - Что?
     - Складывается картинка-то, - сказал Вадим. - Дивное полотно! Пастыри и овечки уже имелись, сейчас добавляются псы. "Пся крэв", как говаривал Тим, - и теперь я понимаю, что это значит! А волки - конечно, крутари. Или коршуны - как?
     - Что тебе до этих кубоголовых? - откликнулась девушка. - Разве тебя там оценят?
     - Уже, - хмыкнул он. - Вообще у меня столько "порочащих связей"! Думаешь, ты все про меня знаешь?
     - И все равно ты нам нужен.
     - Уж эти мне стаи! - вздохнул Вадим. - Сказала бы лучше: "мне". Или у тебя личное на втором плане? Как говорится, "тебя я люблю, но бизнес есть бизнес".
     - Откуда это?
     - Из одного голливудского фильма - как раз про таких деловых.
     - Звучит подходяще.
     - Еще бы - чем не кредо этих самых "профи"! Долг выше любви, выше совести, верно? А честь - и есть долг... для вас. Эх, Кирочка, тебя бы в самураи!
     - Это комплимент?
     - Как поглядеть. Меня бы он не порадовал.
     - Разве ты не человек чести?
     - Пока она не расходится с совестью. А дальше нам не по пути, извини. Как говорят те же профи своим жертвам: "Тут ничего личного".
     - Но сейчас мы попутчики?
     - Естественно, раз едем в одной машине.
     Впрочем, они уже заворачивали в укромный дворик, густо заросший кустами сирени. Раздвинув ветки, колесник скользнул к обшарпанной кирпичной стене, затем и дальше - в нежданно открывшийся проем. Не успела Кира затормозить, как ворота пoзади них встали на место, погрузив гараж в сумрак, рассеиваемый только парой настенных фонарей. Однако даже их хилого света хватило Вадиму, чтоб оценить строгий уют и безукоризненную чистоту этого места, вполне подходившие к нынешнему облику Киры. Приоткрыв дверцу, девушка грациозно выпорхнула наружу, сияющим пальчиком поманила Вадима за собой. И что ему оставалось?

2. Кое-что в придачу

     Вдыхая дразнящие ароматы, он следом за Кирой поднялся по узкой винтовой лесенке, через низенькую дверь вступил в затененную комнату и сразу уткнулся взглядом в сухощавого невзрачного человека, угнездившегося в глубоком кресле. Укоризненно покачал головой, хотя почуял того еще со двора.
     - Это не засада, - быстро возразила Кира. - Я же обещала!
     - Насколько я разбираюсь в шефах, - предположил Вадим, - это один из них. Наверно, твой самый любимый, непосредственный? - Он вздохнул: - Все же решили меня дожать? Ну, бог в помощь.
     Оглядевшись, опустился на диван, столь же комфортный, как прочая здешняя мебель, разбросал руки по спинке и вытянул ноги. Везет мне сегодня на начальство! - отметил с легкой усмешкой. Правда, после Бондаря это, пожалуй, шажок вниз.
     - Итак, - бесцветным голосом заговорил шеф, видимо, продолжая играть в невидимку, и вдруг улыбнулся с внезапным обаянием: - Итак, вы и есть тот самый Вадим, "одним махом семерых побивахом"?
     - Вам видней, - сдержанно откликнулся "тот самый". - Затем у вас и подчиненные, чтобы докладывать.
     С любопытством, но не впрямую он разглядывал хозяина, заодно просвечивая, словно рентгеном, своим мысле-облаком. Помимо прочего под одеждой обнаружилась пара компактных огнестрелов, неприметных снаружи. И тело у гардейца оказалось редкой тренированности, хотя снаружи не скажешь. Похоже, боец он классный.
     - А меня можете звать Алексом, - разрешил шеф. Усмехнувшись, Вадим пробормотал:
     - А где же тогда ваш Юстас?
     - Простите? - не расслышал тот. Или сделал вид, что не расслышал, поскольку чуткость имел редкостную, почти запредельную - тоже из доморощенных экстрасенсов.
     - Так, пустяки, - сказал Вадим. - И что желаете, Алекс? Рассказать сказочку про доброго государя, окруженного злыми боярами?
     - Зачем упрощать? - возразил тот, с завидной легкостью включаясь в дискуссию. - Однако почему его не сравнить - с теми же репрессорами, например?
     - Да уж, рядом с ними кто угодно покажется голубком! Не за этим ли их и держат, а?
     На секунды удалившись на кухоньку, издали похожую на симпатичную декорацию, Кира вернулась с просторным подносом, груженным фруктами и напитками. Похоже, хозяева имели представление о вкусах гостя - ни лишних градусов, ни калорий, не говоря о мясе. А может, их вкусы совпадали: боевую-то форму всем надо поддерживать.
     Кстати, - подумал Вадим, а как попадают сюда эти плоды, как выдерживают бугорные перегрузки? Не из старых же запасов черпают?
     - Недурно вас снабжают, - заметил он вслух. - Прямо с барского стола?
     - Во всяком случае, перекупить нас трудно, - ответил Алекс. - Вообще, в Крепости можно жить, если имеешь что продать заправилам. Хотя это не самое важное.
     - Теперь по сценарию мне нужно спросить: а что же тогда "самое"? - предположил Вадим. - Этого вопроса вы ждете? Допустим, я его задал.
     - Допустим, - с улыбкой согласился хозяин. - Насколько понимаю, главное для вас - предельно ослабить управительский дав„ж, верно? Так вот, в нашей системе вы будете подотчетны лично мне, и у меня нет резона слишком на вас нажимать. А надо мной, сами понимаете, только Первый. Если нельзя вовсе избавиться от пирамид, почему не выбрать самую простую - пока еще можно выбирать?
     - А что, уважаемый, - вдруг спросил Вадим, - "сексот" - это и вправду "секретный сотрудник"? - И процитировал зачем-то: - "Я с детства не любил овал!"
     - Ты бы не придуривался, милый, - попросила Кира, разливая чай, клубящийся забытыми ароматами. - Серьезный же разговор!
     - "О, - вскинул Вадим палец, - начинается!.." На самом-то деле я не подчинен сейчас никому, - продолжил он уже другим, доверительным тоном, - поскольку никто меня по-настоящему не нанял - то есть не получил моего согласия, искреннего и добровольного. Я не включен ни в одну из пирамид, понимаете? Все они властны лишь над моим телом, но вы желаете заполучить душу, ведь так?
     - А почему не вернуться к реалиям? - сказал Алекс, прихлебывая оранжевый сок из запотевшего бокала. - Я не расположен сейчас говорить о душе. Это же надолго, верно?
     - Хорошо, - кивнул Вадим. - К примеру, я не собираюсь исповедоваться - ни богу, ни начальству. Ну нет у меня такой потребности! Доложиться по службе - это одно, а...
     - А большего не требуется, - вставил хозяин.
     - Ну да, - не поверил Вадим, - у вас же там, в губернаторской гардии, как в небольшой, зато дружной семье? Вы всем словно отец родной, а перед трапезой положено помянуть молитвой Первого, благодетеля и кормильца. Но если кто подпадет под подозрение или просто попробует обособиться, ему тут же устроят родительскую субботу, и хорошо, если обойдется без летального исхода. Знаю я вас, фанатов высокой цели! Ради пользы можно в крови выкупаться и лучшего друга порешить, а грехи потом отпустите вы либо боссик повыше.
     - Вы что же, против любых организаций?
     - Ну почему - "против"? Я вне их, сам по себе. Кому от этого хуже?
     - Но теперь вас взяли в оборот репрессоры. Не пора ли прибиться хоть к кому?
     - Не очень на это напирайте, - предостерег Вадим, прохладно улыбаясь, - не то решу, будто вы же меня и подставили, чтобы затем использовать. Как понимаете, от таких домыслов доверия не прибавится. Кого можно завербовать, предварительно загнав в угол? Только будущих предателей!
     - Но ведь что-то вы можете предложить, - сказал Алекс. - Иначе к чему разговор?
     Вадим пожал плечами: как будто это я его затеял!
     - Сотрудничество, - ответил он. - Взаимовыгодное, основанное на совпадении интересов. Не скрою, кооперируюсь не только с вами.
     - Ну да, еще с крутарями, - щегольнул информированностью гардеец. - И с воображенцами - тоже конспираторы!.. Но почему я должен вам верить?
     - А вы не должны, - сказал Вадим. - Как и я вам. Однако ваше вранье я почувствую, будьте уверены, а сам привык вести дела корректно. Если не переусердствуете с подозрительностью, в накладе не останетесь. Но попробуете из глупой жадности заглотнуть лишнее... - Он снова пожал плечами: мол, не взыщите. - Не устраивает?
     - Все равно вас придется зачислить в штат, - заметил Алекс. - Даже поставить на довольствие - как тайного агента. Иначе репрессоры не отвяжутся. Тогда в чем разница?
     - В самоощущении. Вы оплачиваете мои услуги, если хотите, но я остаюсь себе главным начальником. И никогда долг не задавит во мне совесть, и сами вы воздержитесь от наездов.
     - Тогда давайте говорить предметно, - не стал затягивать Алекс. - У вас есть что подбросить нам прямо сейчас? Вы же знаете, что нас интересует.
     - Ищете татей, злоумышляющих против Первого? - Вадим усмехнулся. - Думаете, вам позволят играть в суперменов? Не видите, что происходит вокруг: общее расслоение! Скоро губернцев поделят на сорта - не формально, по существу. Людей переиначат до самых глубин. Кто-то угодит в овцы, кто-то - в овчарки, кто-то - в пастухи. Но вот кто станет хозяином, вы не задумывались? Первый-то явно не тянет. И что сможет противоставить этому горстка гардейцев, пусть сверхумелых?
     - Допустим, вы правы, - сказал Алекс. - Что делать тогда?
     - Определиться, чего вы хотите - для себя, для Первого, для людей. И что вы можете - сами. И какая помощь требуется от других. Вы же должны быть информированы лучше меня!.. Не решаетесь переварить факты? Черт возьми, обратитесь к аналитикам - среди спецов такие не перевелись.
     - Например, вы?
     - Я - интуитивист, - возразил Вадим. - Никто не обязан доверять моим прозрениям. Вы же трезвые люди, Алекс!
     - Но сами вы доверяете им?
     - Приходится. Пока что они не подводили.
     - Значит, вопрос в том, насколько мы доверяем вам.
     - Я не бог и не требую слепой веры. Это - ваши проблемы.
     - И мы будем их решать, - кивнул Алекс. - Вместе с другими.
     - Только надолго не откладывайте. Времени - в обрез.
     - Вы в этом уверены?
     - Ну хорошо, - сказал Вадим, - задвинем мою интуицию подальше, обратимся к фактам. Вам интересно?
     - Даже весьма!..
     - Факт первый: лет двенадцать тому кто-то неведомый, но, видно, могучий взял да запихнул нас в здоровущую чашу и с каждым годом все наращивает стенки, чтобы надежнее отгородить от мира. Не знаете, кто?
     - Не наш профиль, - отказался Алекс, пожав плечами. - Мы занимаемся охраной.
     - Факт второй, - продолжил Вадим. - С той же поры губернию принялись перестраивать в подобие скотофермы - с разными породами, от тягловой до кормовой. Даже хищников на нас спустили, чтобы не расслаблялись. Причем на сей раз не просто втискивают людей в несвойственные им роли, из которых те рано или поздно выломаются, - а приводят в полное соответствие с ролями, чтоб люди вписались в них, как влитые. Для этой эпохальной задачи используют разные средства: от тивишных вставок, облучающих всякой гадостью, до пресловутой "химии", превращающей в зверье. Опять не ваш профиль?
     - Как это скажется на безопасности Первого?
     - Никак - если это исходит от него. А если нет?
     - Ну хорошо, - сказал Алекс. - Что-нибудь еще?
     - А как вам нравятся суточные перепады взбесившейся погоды? А ночные убийства? А жуткие чудища, заполонившую губернию?
     - Но ведь я не синоптик и не зоолог!
     - Но вы же гардеец! - в тон воскликнул Вадим. - Или гард? И любой такой фактик может оказаться важным для ваших дел. Откуда проникает зверье, где этот канал, кто его установил? Тоже, полагаете, Первый? А может, кто-то раскручивается за его спиной и беднягу сковырнут, лишь только пропадет в нем нужда? И как тогда будете выглядеть вы, доблестные охранители его особы? По-моему, бледно. Это вас не волнует?
     - Волнует, конечно. Потому и требуется ваша помощь.
     - Не только моя. Я ведь что пытаюсь вдолбить: эта проблема слишком масштабна, чтобы решать ее вашей квалифицированной, но слишком узкой компашкой. Рано или поздно придется пойти на сговор - с противниками Крепости и вашими естественными союзниками. Правда, для начала не худо выяснить, что вам важнее: благополучие Первого или процветание Крепости?
     - Ну, понимаете, - с улыбкой сказал Алекс, - это довольно трудно разделить.
     - Ну да, "Ленин и партия - близнецы-братья"!.. И все ж одним из сиамцев придется жертвовать - иногда такие операции проводят.
     - Пока я так не считаю, извините, - столь же мягко, словно больному, возразил хозяин. - Однако над вашими словами обещаю подумать.
     - По-вашему, я злокозненно пытаюсь "вбить клин"? - ухмыльнулся Вадим. - Может, и так, но что это меняет? Во всяком случае, не факты.
     - Кстати, о фактах, - сказал Алекс. - Что за эксперимент вы проводили прошлой ночью?
     - Имеете в виду последний, с тивишниками? - уточнил Вадим. - А что вас интересует?
     - Сумеете повторить?
     - Повторить не проблема, любой сумеет. Труднее уцелеть.
     - Потому и обращаюсь к вам. Что это было?
     - Может, тот самый проход? - с улыбкой спросил Вадим. - Только прогуливаться по нему еще рано.
     - Вы ребус загадываете или делитесь информацией?
     - Хорошо, - сказал Вадим и, потянувшись, развернул к себе приемник. - Что это, по-вашему?
     - Тивишник, - терпеливо ответил Алекс.
     - То-то, что не телевизор. По тому мы лишь глядели, чего дозволят, а этот сам смотрит на нас. Помните надзирательные зеркала?
     - Полагаете, он работает как телекамера?
     - Хуже - как заклинатель. Все увязано в этом паскуднейшем из миров, нашей губернии, - от пресловутого Бугра до тивишника. А откуда скопировано, знаете? Из наших же душ... Ну, может, не вполне наших, однако во Вселенной души, видимо, мало разнятся... Заметили, Алекс, - хмыкнул Вадим, - мы опять вернулись к душе? Иногда без нее не обойтись. Ибо, заглядывая по ту сторону экрана, попадаешь в миры не столь отдаленные, как хотелось бы, а там такие понятия в порядке вещей. И оттуда проникает к нам всякое, в том числе редкостная мерзость, - пока лишь взглядами, но кто знает, что воспоследует?
     - Например?
     - Например, будет ваш старикан клевать перед экраном тивишника, по обыкновению наклюкавшись бренди, а оттуда вдруг протянется лапа с полированными коготками тигра и сомнет ему череп, словно перезрелый помидор. То-то будет для вас сюрприз!.. И не говорите тогда, что я не предупреждал. Кстати, любой из вас от этого не застрахован.
     - Намекаете на инопланетян? - спросил Алекс.
     Вадим