"Вграй" и сообщил, что госпожа инспекторша инкогнито желает его видеть.
     От  этого  произошло  небольшое  недоразумение.  Когда Кора постучала в
дверь  на  втором  этаже,  оттуда  послышался  голос:  --  Входите,  госпожа
Инкогнито!  Впрочем, вряд ли можно было ожидать от вице-директора фирмы, что
он изучал древние земные языки.
     Потому что вице-директором оказался скорпион, которого  Кора  встретила
недавно.  А  сопровождающая  его дама была Мария М, любовница Грегга Мертвой
головы.
     Скорпион сам открыл дверь, хотя ему пришлось  для  этого  подняться  на
задние  ноги  и  опереться  на  хвост.  --  Чему обязан? -- спросил он. Кора
обратила внимание,  что  скорпион  очень  богат:  все  его  конечности  были
украшены перстнями с драгоценными камнями.
     На  широком диване сидела, поджав обнаженные ноги, знакомая Коре девица
в купальном костюме из вологодских  кружев.  Она  пила  джин  с  тоником  из
высокого бокала.
     -- Ах!  --  произнесла  дама.  -- Вы к нам? -- Я помню! -- Скорпион был
элегантен и изыскан в движениях. --  Это  инспектор  ИнтерГпола.  Но  мы  не
совершили никаких преступлений. -- Надеюсь, -- сказала Кора. -- Садитесь.
     -- Я  постою.  У  меня  к  вам один простой вопрос, -- сказала Кора. --
Надеюсь, что не отниму у вас много времени.
     -- Не беспокойтесь, -- сказал скорпион. -- Вы наша гостья.  Что  будете
пить?  Джин?  Мартини?  Водку?  Я сам ничего, кроме крови и трупного яда, не
пью, но мои гости могут угощаться.
     -- Меня интересует гостиница "Вграй", -- сказала Кора, --  ведь  вы  ее
финансируете?
     -- Инспектору  ИнтерГпола я отвечу искренне, -- сказал скорпион. -- Да,
я вице-директор компании "Вграй"  и  прилетел  сюда,  чтобы  понять,  почему
строительство  не  начинается. -- И почему оно не начинается? -- Не отвечай,
-- сказала женщина в купальнике, которая, как Кора  уже  знала,  именовалась
Марией  М.  и  была  постоянной любовницей Грегга Мертвой головы. -- Она все
знает лучше нас.
     -- А вас я не спрашиваю и не понимаю, в каком качестве вы находитесь  в
этой комнате, -- сказала Кора.
     Она  понимала,  что ее слова не произведут должного впечатления, потому
что Мария М. видит перед собой толстую курицу. Но вице-директор  был  тертым
калачом, и его внешней видимостью не удивишь.
     -- Мария  М,  --  сказал  он,  вежливо раскачивая концом хвоста, -- моя
любовница. Мне положена любовница. Она всегда присутствует при моих  деловых
разговорах, чтобы все знали, какая красивая любовница мне положена по рангу.
-- Вот  именно,  --  сказала Мария М. -- Но зачем вам это нужно? -- спросила
Кора.-- Я вас как женщина  женщину  спрашиваю.  Неужели  у  вас  чего-то  не
хватает?
     -- Мне  не  хватает  настоящей  любви,  --  сказала  Мария  М. -- Мы со
скорпиончиком решили покинуть Грегга. От него никакого толка.
     -- К тому же я по своим каналам узнал, что осложнения со строительством
гостиницы оказались куда  более  серьезными,  чем  нас  уверял  наш  местный
партнер, -- сказал скорпион.
     -- Но  вроде  бы  через месяц экспедиция заканчивает работу, -- сказала
Кора. -- Тогда вы сможете приступить к работе.
     -- Чепуха! -- Скорпион ловко вскочил  на  колени  к  Марии  М.,  и  та,
отставив  бокал,  принялась почесывать ему затылок. -- Мы не можем рисковать
капиталом. Если он не представит мне  до  завтра  доказательство  того,  что
археологи улетают, я прерываю договор с ним. Планет у нас много, обойдемся и
без Дил-ли. -- Обойдемся, -- сказала Мария М. Скорпион закрыл пленками глаза
и начал похрапывать.
     -- Значит,  дела Грегга плохи, -- тихо сказала Кора, чтобы не разбудить
вице-директора.
     -- Хуже некуда, -- сказала Мария М. -- Поэтому мне  нет  смысла  терять
хороший шанс. Вы меня понимаете?
     -- Я  вас совершенно не понимаю, -- резко ответила Кора, но Мария М. не
смутилась.
     -- Вы, курицы, такие отсталые, -- сочувственно произнесла она.

     Вертолет изыскательской службы ждал Кору на стоянке за гостиницей. Юный
улыбчивый пилот, будто сошедший с рекламного плаката, передал  ей  небольшой
пакет. В нем был фотоаппарат.
     -- Куда  летим? -- спросил пилот, глядя, как большая птица карабкается,
втискивается в кабину. -- На археологические раскопки. -- Глупо,  --  сказал
пилот,  --  туда  пешком ходят. Зачем машину гонять? У нас и без того каждая
минута расписана.
     -- Вам было сказано, чтоб вы мне подчинялись? -- спросила Кора.
     -- Сказано-сказано, а здравый смысл где? -- Здравый смысл  там,  где  я
приказываю,  --  откликнулась  Кора, проверяя, есть ли пленка в аппарате. --
Ваша машина вооружена?
     -- Не дай бог! -- отозвался молодой пилот. -- С кем здесь мне воевать?
     -- Еще не знаю, -- ответила Кора.  Она  чувствовала  бы  себя  лучше  в
вооруженном вертолете. -- А парашюты у вас есть?
     -- Вас ни один парашют не удержит, -- сообщил пилот.
     -- Вы правы, -- согласилась Кора. -- Поднимайтесь и не спеша на бреющем
полете берите курс на археологические раскопки.
     Пилот  подчинился,  всем  видом  показывая, что смиряется перед нелепой
блажью начальства.
     Вертолет взял курс на край плато, изрезанный траншеями.
     Издали силуэт корабля не был виден, так как солнце стояло высоко.  Кора
велела вертолету зайти со стороны реки.
     Где  же противник? Неужели он не клюнул? Кора сделала несколько снимков
с птичьего полета и тут увидела приближающуюся черную птицу. Все  правильно!
Он попался! -- Жаль, -- сказала Кора, -- что у вас нет оружия. Я подозреваю,
что  нас  сейчас  будут  сбивать.  --  Как?  -- не понял пилот. -- Поглядите
направо.  Что  вы  видите?  --  Вертолет,  --  сказал  пилот.  --   Вертолет
администрации. А кто будет нас сбивать?
     -- Он  и  будет,  --  сказала  Кора.  -- Но я попрошу вас до последнего
момента не убегать от него, потому что иначе ничего не доказать.
     -- Слушаюсь, генерал! -- радостно воскликнул пилот,  всем  своим  видом
давая  понять,  что  понял:  ему  приходится  катать  по воздуху сбрендившую
курицу.
     И  в  тот  же  момент  пилот,  несмотря  на  свой  нежный   возраст   и
привлекательную  внешность,  выругался,  как  извозчик,  потому что вертолет
администрации резко изменил курс и пошел на таран, словно Кора и  ее  машина
были древнефашистскими бомбардировщиками.
     -- Молодец! -- похвалила агрессора сумасшедшая курица.
     Она  смогла разглядеть пилота, который вел вражеский вертолет. Несмотря
на  большие  темные  очки  и  шлем,  сомнений  не  было:  за  ней   охотится
администратор   планеты   господин  Грегг  ан-Грогги,  разоренный  случайной
находкой  археолога  профессора  Гальени.  Мирный  администратор  пошел   на
зверское  убийство  профессора,  надеясь,  что  никто  больше  не догадается
подняться над  археологическими  раскопками  и  угадать  в  непосредственной
близости от них бренные останки корабля "Небесная птица".
     Теперь   же  Грегг  совершал  очередное,  безумное,  но  почти  удачное
покушение на инспектора Орват, которая слишком много знает.
     -- Что делать? -- крикнул юный пилот, с трудом уводя свою машину из-под
удара.
     -- Дай мне его  сфотографировать!  --  отозвалась  Кора,  направляя  на
администратора объектив.
     Это  привело  Грегга  в  такое  бешенство,  что  он, презрев опасность,
разогнал машину до упора и принялся стрелять в Кору из тяжелого  охотничьего
бластера.
     Нажимая  на  гашетку фотоаппарата, словно отстреливаясь от Грегга, Кора
не ощущала страха: что бы теперь ни случилось, она выполнила свой долг: долг
инспектора и долг матери. Вот  они,  кадры  для  суда:  глава  администрации
планеты Дил-ли расстреливает из бластера невинную курицу!
     Но,  размышляя  таким образом, Кора не учла желания жить, свойственного
молодости. Юный пилот совершил невероятное: у самой земли он смог рвануть  в
сторону пробитую машину.
     Тогда  случилось непоправимое: не в силах удержать свой вертолет, Грегг
Мертвая голова врезался на нем в обрыв и в куче обломков упал на берег  реки
в полусотне метров ниже.
     Когда  юный  пилот  и Кора вышли из своего вертолета, приземлившегося в
двадцати метрах от тела Грегга, тот, как ни удивительно, был еще жив.
     -- Ненавижу! -- сказал он Коре. -- Всех  куриц,  сующих  клюв  в  чужие
дела... ненавижу...
     -- Лежите  спокойно,  --  сказала  ему  Кора.  -- Сейчас пилот привезет
врача.
     -- Поздно, -- ответил Грегг. -- Я не хочу жить. Я разорен и  обесчещен.
-- Летите за врачами! -- приказала Кора пилоту.
     -- А  вы?  --  спросил он. -- Вы не боитесь? -- Я не боюсь, -- ответила
Кора. -- Я умею летать -- в случае чего я от него улечу.
     -- Чепуха,  --  блеснул  из  черных  глазниц  тускнеющим  взором  Грегг
ан-Грогги, -- я уже не поднимусь...
     Пилот  прыгнул  в  вертолет  и  поднял  машину в воздух. Кора на всякий
случай  включила  прикрепленный  к  ее  поясу   магнитофон.   Запись   могла
пригодиться следствию.
     -- Ты сама догадалась? -- спросил Грегг. Он смотрел в холодное облачное
небо.
     -- Догадалась, когда поняла, что некоторые курицы могут летать.
     -- Мне надо было провести обыск до твоего приезда. Я недооценил тебя...
и знаешь  почему? Потому что я знал разницу между твоим старым телом и телом
курицы. И решил, что ты обезврежена.
     -- Я поняла, -- сказала Кора, -- что вы пойдете на преступление, только
если возникнет угроза строительству. А с находкой  корабля  о  строительстве
пришлось бы забыть.
     -- Я  стал бы музейным смотрителем, а планета -- Меккой для куриц, -- с
горечью произнес Грегг. -- Как вы убили его?
     -- Что? -- В голосе раненого администратора звучало изумление.  --  Как
вы  убили  профессора?  -- Но я его не убивал! Мне не пришлось убивать этого
толстого старого петуха! Кто-то меня обошел!
     -- Тогда зачем же столько усилий, чтобы убить меня?
     -- Потому что с твоим приездом  моя  надежда  на  то,  что  со  смертью
профессора я выпутался из этой истории, пошла прахом. Потому что ты вышла на
фотографию! Ты догадалась подняться над площадкой... тебя пришлось убрать!
     -- Но  кто  тогда убил профессора? -- Понятия не имею. Когда я добрался
до него, он уже лежал  мертвый,  правда,  еще  не  ощипанный  --  Тут  Грегг
ан-Грогги  громко  захохотал. И это усилие далось ему с таким трудом, что он
лишился сознания.
     Поэтому когда через три минуты прилетел вертолет с носилками и  местным
врачом,  Кора  была расстроена и мрачна, как собравшаяся над головой снежная
туча.
     -- Не расстраивайся,  --  утешал  ее  маслиноглазый  доктор  Мурад.  --
Главное,  что  ты  распутала  преступление.  Если  Грегг даже не сознается в
убийстве профессора, его засадят за  вереницу  преступлений  --  начиная  от
покушения   на   тебя   и  возможного  убийства  жены  профессора  и  кончая
использованием служебного положения в корыстных целях с попыткой расстрелять
казенный вертолет.
     -- Ты так прост? -- удивилась Кора. -- Неужели ты до сих пор не  понял,
что настоящий убийца остался на свободе?
     -- Врет  твой  Грегг.  Убил,  а  теперь  врет!  --  Не врет. Он был при
смерти... он не убивал профессора. Иначе бы он  стал  хвастаться  этим...  я
знаю людей.
     Врача  она  не  убедила.  Но и сама осталась при своем мнении. Путь, по
которому шло расследование, оказался тупиком.

     --Ну, где ты пропала! -- встретил ее упреками ассистент.  --  Дети  без
тебя извелись.
     Дети  и  в  самом деле кинулись к ней со всех сторон. Они терлись о нее
пушистыми боками, топотали, норовили свалить и заклевать.  Коре  показалось,
что за прошедшие часы они еще подросли.
     -- Надо  собираться,  -- сообщил ей Орсекки. -- И закрывать экспедицию.
Детям вреден этот климат.
     Коре, конечно же, надо было объяснить молодому  археологу,  что  никуда
отсюда  он не улетит, а будет поджидать, пока на Дил-ли как коршуны слетятся
все археологи и уважающие себя начальники культуры с его  родной  Ксеро.  Но
она чувствовала такую усталость, будто весь день таскала тяжелые бревна. Это
была  нервная  реакция  на  воздушный  бой,  но рассказывать сейчас обо всем
петушку означало вызвать в нем истерику. Тогда уж не удастся отдохнуть...
     Кора сказала, что устала, и, уткнув клюв себе в  грудь,  задремала.  Ей
снилось,  что  она летит над лежащим на земле космическим кораблем, а за ней
гонится с ножом Грегг, а она знает, что он хочет отрезать ей голову.
     Какие-то голоса мешали спать и в конце концов заставили ее очнуться. За
окнами палаты было темно -- уже наступил вечер. Редкие снежинки  неслись  по
синему фону. В палате стоял доктор.
     -- К сожалению, -- повторял он, -- я должен ее разбудить.
     -- Нет,  не  беспокойте ее, она так устала, -- отвечал Орсекки. Цыплята
пищали. Лампа горела под потолком. -- Что еще случилось? -- устало  спросила
Кора.  --  Грегг  умер,  -- сказал местный врач. -- Он что-нибудь сказал? --
спросила Кора, поднимаясь, -- сна ни в одном глазу.
     -- Он говорил о ненависти к курам... в общем, это был бред.
     -- Правильно, -- сказала Кора. -- Это был бред. Но у меня есть  пленки,
где он стреляет в меня из охотничьего бластера.
     -- Я знаю, -- сказал врач. -- Пленки уже проявлены и отпечатаны. Убийца
профессора известен. Вы можете собираться в обратный путь. -- Его обыскали?
     -- Да, -- ответил местный врач и вынул из кармана фотографию, найденную
Корой в кабинете профессора, из-за которой она чуть было не погибла.
     -- Что  это?  --  спросил  Орсекки.  Он  нервничал.  Он чувствовал, что
происходит нечто интересное, но его в это не посвящают.
     -- Завтра, завтра, все завтра, -- повторяла Кора, не в  силах  побороть
усталость.
     -- Это очертания "Небесной птицы"! -- воскликнул Орсекки. -- Где она?
     Кора махнула крылом, чтобы врач ушел из палаты. Тот подчинился.
     Орсекки  размахивал  фотографией  перед ее клювом. Кора спрятала голову
под крыло и больше не отзывалась на вопросы.

     Кора проснулась рано. Птенцы еще спали. В палате  горел  свет,  и  Кора
заметила, что цветные перышки на ее детишках подросли и стали еще ярче.
     Орсекки не спал. Он по-птичьи сидел у двери и ждал пробуждения Коры, не
спуская с нее страстного взора.
     Как только он заметил, что она открыла глаза, то сразу сказал:
     -- Я  не  спал  всю  ночь! Что случилось? Ты должна мне открыться. Я не
могу более терпеть. Коре стало жалко петушка.
     -- Твой шеф в отличие от тебя, -- произнесла она,  --  умел  летать.  А
умеющий летать имеет преимущество: у него шире кругозор.
     -- По-своему ты права, -- осторожно согласился с ней Орсекки.
     -- Профессор  Гальени  поднялся  над  плато, -- продолжала Кора, -- как
только предположил, что корабль "Небесная птица" нашел здесь свое  смиренное
кладбище.
     -- Разумеется!  --  замахал крыльями Орсекки. -- Как же я не догадался!
-- Потише, детей разбудишь! -- Ах, как же я не сообразил? Он говорил мне,  и
не  раз,  что  лагерь  экспедиции,  который  мы раскапываем, необычен. Здесь
слишком много  предметов,  нужных  на  борту.  Он  подозревал,  что  корабль
потерпел  здесь  крушение,  но я не принимал его слов всерьез, потому что...
прости, я привык считать его выжившим из  ума  стариком,  никому  не  нужным
маразматиком!  --  Почему  ты не летаешь? -- строго спросила Кора. -- Потому
что летать неприлично! -- А он плевал на приличия. Понимаешь теперь,  почему
Гальени-папа вышла замуж за него, а не за тебя!
     -- Не лги! -- закричал Орсекки и, конечно же, разбудил цыплят.
     Они уже начали привыкать к тому, что взрослые что ни ночь скандалят, но
не могли  полностью  игнорировать  этот  шум  и  тут  же  влили  в него свои
возмущенные голоса.
     Кора расправила крылья и накрыла ими детей. Потом сунула клюв под крыло
и принялась гладить детей по маленьким перышкам. Те затихли.
     Занятая своими милыми крошками, Кора  плохо  слушала  монолог  Орсекки,
который упрекал ее за то, что она скрыла от него правду.
     -- Я разрываюсь между любовью к тебе и страстью к археологии! -- заявил
он. --  Хочешь  знать,  как  погиб  твой учитель? -- А ты знаешь? -- Орсекки
закрыл глаза. -- Могу предположить. Я понимаю, как счастлив  был  профессор,
сделав  великое  открытие. Но ему предстояло поставить в известность местную
администрацию.  И  Гальени  отправился  к  Греггу  со   своей   новостью   и
фотографией.
     -- Нет,  не верю, -- уже не так уверенно сказал Орсекки. -- Как же так?
Мы же коллеги! Он мой учитель. Почему он скрыл это от меня? --  Может  быть,
он  был  на тебя за что-то сердит? -- Он? На меня? -- Задав два риторических
вопроса, археолог почему-то насупился и замолчал. И Кора поняла, что  попала
в  десятку:  между  археологами  пробежала  какая-то  черная  кошка.  --  Ты
слушаешь? -- спросила Кора.
     Орсекки молча кивнул.
     -- Профессор Гальени, вернее всего, ничего не знал о том, что на  месте
раскопок планируется построить гостиницу. Когда же Грегг ан-Грогги услышал о
находке  профессора  и  поверил в нее, он впал в такой гнев, что решил убить
профессора. Он выследил его на раскопках и нанес ему смертельный удар...
     -- Но почему?-- вдруг спросил, Орсекки. --Неужели он был таким злым?
     -- Нет, -- ответила Кора, поглаживая по головкам притихших птенцов,  --
он  не  был  жестоким,  но  он был смертельно испуган. Он погряз в долгах --
гостиница была единственным способом от них  избавиться.  Он  был  в  гневе,
потому что рушилось дело его жизни. -- Но наша цивилизация...
     -- Поверь, Орси, что ему было плевать на вашу цивилизацию.
     -- Как ты груба, Кора, -- вздохнул петушок. И он был прав.
     Наступила тишина. Даже цыплята замолкли, как бы понимая, что у взрослых
важный разговор, мешать нельзя.
     -- Да,  --  произнес  наконец  местный  врач, который незаметно вошел в
палату  и  остановился  в  дверях,  слушая  версию  Коры.  --  Все,  что  ты
рассказала, великолепно. И ты разгадала мотивы, действия, последовательность
событий... хотя допустила одну ошибку.
     -- Какую? -- Коре был неприятен настойчивый взгляд Мурада.
     -- За  ночь мы проверили действия и передвижения Грегга ан-Грогги в тот
день. И выяснили... -- местный врач сделал значительную паузу. --  Выяснили,
что администратор Грегг ан-Грогги прилетел с дальней шахты "Звездочка" через
три  часа после того, как профессора убили. Причем он летал к шахте не один,
а с надежными свидетелями. Свидетели показывают, что при получении  известия
о смерти Гальени администратор в сердцах воскликнул:
     -- Судьба меня хранит! Я думал, что убью его или погибну сам. -- Он был
весел и не скрывал своего хорошего настроения.
     -- Не  может  быть, -- упавшим голосом произнесла Кора. -- Но ведь он в
меня стрелял...
     -- Когда появилась ты, -- сказал местный врач, -- и начала  распутывать
это  дело,  он  испугался  не  за то, что его объявят убийцей профессора. Он
боялся, что ты раскроешь тайну небесного корабля.  Что  тогда  строительство
прикроют.  А  раз  профессор был кем-то убит, то Грегг принялся за тебя: все
равно спишут на действительного убийцу.
     -- А кто убил профессора? -- спросила Кора. И это прозвучало наивно.  И
тогда  местный  врач  ответил:  -- Вот это и есть твоя работа. Подозреваемых
осталось совсем немного. Ищи, да обрящешь.
     -- Подозреваемых вообще не осталось, -- сказала Кора.
     -- Но корабль на самом деле  существует?  --  упавшим  голосом  спросил
Орсекки.  -- Существует, существует. -- А как его увидеть? -- Крылья есть --
летай, -- Я не умею.
     -- Все мы умеем. Только одни очень хотят, а другие очень боятся.
     -- Хорошо, -- сказал Орсекки. -- Но если я упаду с гигантской высоты  и
разобьюсь в лепешку, ты будешь нести за это моральную ответственность.
     -- А  ты для начала летай пониже, -- ответила Кора, не скрывая издевки.
Но Орсекки ее не уловил.

     Скептически взглянув на растерянного Орсекки,  местный  врач  загадочно
произнес: -- За счастьем надо летать