ведник и научный центр по изучению дикой природы.
   Маураи выслушали это, но интереса не  проявили.  Их  Инспекторат  еще
организовывался, и сил его хватало  только  на  юг;  Ляска  же  таяла  в
далеком тумане, у маураев еще не было повода заподозрить мошенничество.
   Над  поверхностью  выступало  немного:  хижины,  навесы,  примитивные
дороги,  лаборатории,   вполне   уместные   на   обычной   экологической
исследовательской  станции.  Но  на  той  горе,  под  которой  строились
космические корабли, их не было... Там не было ничего,  кроме  скалистых
вершин и лесов пониже,  до  Тионека  на  берегу  залива  Кука  на  целых
восемьдесят  километров  тянулась  лесная  глушь.  Сотрудники  вместе  с
семьями обитали под землей. Впрочем, внизу  было  не  столь  тесно,  как
опасался  Иерн.  Крохотные  комнатки  представляли  больше   удобств   и
здоровья, чем большая часть помещений, в  которых  обитало  человечество
Земли. Здесь их украшали произведения народного искусства; были устроены
места для встреч, игр, спорта,  любимых  занятий,  праздников;  школе  и
общественной   библиотеке   оставалось   только   завидовать;    обедать
приходилось  в  общих  залах,  однако   и   кухня,   и   продукты   были
великолепными.  Люди  могли  объединяться  в  разнообразные  группы   по
интересам. Они могли выйти наверх в  любое  время  и  пользовались  этим
правом, когда были свободны... поднимались на горы, катались на лыжах  и
лодках, охотились, рыбачили,  гуляли  по  лесам,  резвились  или  просто
наслаждались величием окрестностей. Иногда  в  путешествия  отправлялись
группами  -  на  яхте  или  автобусе  -   что   предполагало   посещение
увеселительных заведений Ситки .
   Естественно, изоляция не была да и не могла быть тотальной.  Изрядное
количество личностей, подобно  Ронике,  часто  отправлялись  по  заданию
невесть  куда.  Были  в  организации  и  такие,  кто  никогда  не   имел
возможности являться сюда - например, ее мать и приемный отец.
   Оставаясь в Кенае, они работали агентами  на  одном  из  коммерческих
предприятий Ложи Волка. Это была самая настоящая  работа,  но  она  тоже
служила прикрытием их службы в разведке - они  ненавязчиво  переправляли
грузы на противоположный берег залива.
   В целом, почти для всех,  принимавших  участие  в  деле,  достоинства
работы перевешивали ее недостатки и принесенные жертвы.
   Конечно, быт их не  был  идеален.  Все  не  любили  цензуры,  которой
подвергалось любое  письмо  вовне;  многие  тосковали  по  югу,  кому-то
хотелось переменить окружение и соседей, хотя все понимали, что не могут
оставить этот уголок мира, пока не взойдет Орион - если не умрут раньше.
Они старались смотреть на недостатки сквозь пальцы, разводились, болели,
встречали  утраты,  горе   и   разочарование.   Кто-то   даже   совершал
преступления,  их  наказывал  трибунал,  учрежденный   правившим   здесь
Директоратом. У троих возникли психозы,  их  поместили  в  гуманное,  но
постоянное заключение.
   Подростковых бунтов было гораздо меньше, чем следовало ожидать.
   Большая часть выраставшей здесь молодежи лишь смутно помнила о чем-то
другом; предполагалось, что, достигнув нужного возраста, они также будут
работать на предприятии - в меру  способностей  -  пока  дело  не  будет
завершено. Представители  меньшей  части  юного  поколения  не  одобряли
подобную перспективу и сожалели о том, что им придется оставаться  здесь
и после того, как они станут взрослыми. Пусть  родители  их  согласились
жить под диктатом,  сами  они  тут  ни  при  чем...  разве  северяне  не
свободные люди? Или нельзя допустить, что они способны  держать  рты  на
замке?
   Ответ был:  нет,  нельзя.  Да,  это  было  великое  нарушение  личной
свободы,  но  когда  народ  освободится,  недовольные   получат   щедрую
компенсацию; при желании они даже могут  затребовать  крупные  суммы  за
ущерб.  Однако  попыток  побега  пока  не  было,  хотя  при   тщательной
подготовке успех был бы вполне возможен. В конце концов,  все  они  были
детьми из интеллигентных семей, воспитавших  их  в  атмосфере  терпения,
усердного труда и возвышенных надежд. Как они  себя  будут  чувствовать,
если каким-нибудь образом предадут Орион? Или же если Орион взойдет  без
них?
   Все предприятие было  метастабильно.  Рано  или  поздно  какое-нибудь
случаиное  событие  должно  было  сорвать  завесу  секретности,  еще  не
достигнув заветной цели. В сущности, само  предприятие  было  отчаянным,
рискованным и невероятным. И уж только этим фактом оно поднимало дух.
   Орион... Ради такой махины стоит жить. У этих людей была цель, и  она
полностью владела ими.
   Космические корабли находились на различных стадиях готовности.  Один
из них уже подвергался разборке: это  был  непилотирусмый  испытательный
аппарат, слетавший этим летом; инженеры  разбирали  его,  чтобы  изучить
состояние всех деталей.  Потом  его  соберут  снова,  но  уже  с  учетом
модификаций. Этот корабль был плавучим, его подобрали в море - вдали  от
посторонних глаз - и доставили сюда уже в разобранном виде.
   Остальные были предназначены для наземных посадок.
   Планировали еще два подготовительных полета.  Иерн  имел  достаточное
техническое образование, чтобы понимать, насколько  угнетает  создателей
подобная скудость, но выбора у штаба не было. Каждый запуск давал ключ к
природе и расположению всего предприятия, а ищейки маураев принюхивались
к каждому подозрительному следу. По этой причине розыск новых  делящихся
материалов пришлось прекратить;  необходимость  этой  меры  подтверждало
трудное спасение группы Микли. Тем не менее  при  наличии  времени  враг
неизбежно должен был обнаружить эту твердыню.
   Эйгар не намеревался предоставить ему этой возможности.
   Уже следующий полет должен был  быть  пилотируемым,  чтобы  проверить
системы управления  и  посадки.  Эйгар  надеялся  произвести  его  через
несколько  месяцев,  как  только  будут  внесены  некоторые  коррективы,
ставшие  необходимыми  после   первого   запуска.   В   третьем   полете
пилотируемый аппарат будет снабжен лазерами, солнечными  коллекторами  и
металлическими снарядами; испытание произойдет через год или около того.
При удаче - без крупных и мелких несчастий - по результатам его вооружат
весь остальной флот. Орион должен был взойти в полной  силе  меньше  чем
через два года.
   - Я понимаю, что времени у нас маловато, - говорил Эйгар. - Мы  будем
производить запуски последовательно в течение недели, если только маураи
не успеют уже свалиться нам на голову.  Так  мы  получим  шанс  избежать
некоторых ошибок, которые, судя по опыту, мы совершаем. Я  полагаю,  что
мы  потеряем  пару  аппаратов,  еще  пара  окажется  бесполезной   из-за
неисправностей. Но  дайте  мне  пять  кораблей,  находящихся  в  рабочем
состоянии, и... - Он протянул руку вверх ладонью, согнув пальцы  в  виде
когтей. - Дайте мне горстку кораблей, и мы освободимся.
   Электрический  холодок  бегал  по  хребту   Иерна,   рассматривавшего
Орион-2. Коридором он спустился на платформу  в  десяти  метрах  от  дна
стартовой шахты. Лестницы,  трапы,  паутина  лесов  таяли  в  прохладном
мрачном сумраке. Яма на дне - ее фильтры и вентиляторы впитывали в  себя
действительно скверные яды первого взрыва -  казалась  подобной  ночному
озеру.  Рабочие  карликами  сновали  на  лесах   вокруг   корпуса.   Ему
показалось, что они не обслуживают космический аппарат, а служат ему.
   Плик перекрестился.
   Расположившийся в центре шахты корабль блистал красотой. Под копейным
наконечником носа виднелись окна и воздушный шлюз.  Ниже  корпус  плавно
расширялся метров до двадцати семи;  там  располагалось  оборудование  и
система жизнеобеспечения, за ними следовал радиационный экран,  грузовой
трюм,  где  разместят  оружие,  готовое  к  грядущей  войне  и   боевому
дежурству, если для сохранения мира потребуется патрулировать; за вторым
радиационным  экраном  располагались  двигательные  системы   и   третий
радиационный экран, защищающий металл,  пластик  и  электронику,  но  не
экипаж. Примерно от середины корпуса откидывались короткие крылья назад.
Со своего места Иерн видел люки за и под ними, откуда  должна  появиться
трехногая посадочная  опора.  Он  отметил  чешуи  теплозащитных  плиток,
отполированные до синевы, керамика напоминала металл. Корму замыкали три
толстые пластины, последовательно расширяясь до четырнадцати-метров, они
были разными и по размеру, и по форме и очень хитрым образом связывались
между собой.
   - Конечно, мы во всем  изменили  первоначальный  проект,  -  объяснил
Эйгар. Энергия пульсировала под сухими фразами. - Но это был всего  лишь
набор вычислений и набросков. Старик Дайсон  так  и  не  получил  своего
шанса; интересно, каким был бы сегодня мир, случись все наоборот...  Его
корабль был бы больше, его следовало собирать на орбите.  Нам  же  нужно
судно, способное стартовать  с  Земли  и  возвращаться  назад,  свободно
маневрировать в воздухе и пространстве, опускаться на  любую  посадочную
дорожку, даже на ровный участок грунта, корабль должен лететь без помощи
Земли - ведь мы не можем разместить станции  по  всему  свету,  как  это
делали  древние.  На  нем  будут  компьютеры  и  экипаж,  управляющий  с
нескольких пультов. Можно создать  интегрированную  систему,  с  которой
способен справиться один человек, но тогда  срок  осуществления  проекта
продлится на годы и годы.
   Отсутствие  эстетики  корабль  восполнит  сугубо   силой.   Если   он
промахнется при посадке, у него хватит мощности, чтобы зайти еще раз.
   Нам пришлось  обратиться  к  старинной  литературе  по  астронавтике,
ядерной физике, в особенности о  взрывных  устройствах,  к  опыту  нашей
собственной цивилизации с ее аэропланами; потребовалась и просто вера  -
в то, что это можно сделать. - Он указал вниз. - Никакой особой  красоты
здесь нет. Следующие поколения "Орионов" мы сделаем лучше.
   Итак, по команде двигатель выбрасывает атомную бомбу на  парашюте,  в
пластинах открывается клапан перед ней, потом закрывается позади.
   Крепким должен  быть  клапан!  Бомба  автоматически  детонируется  за
последней плитой, если пилот не отменяет взрыв. Тип  заряда  восходит  к
древним тактическим боеголовкам. Их несколько вариантов - от  пятидесяти
тонн до пяти килотонн. Пилот выбирает величину  и  частоту  взрывов,  он
может  уменьшить  тягу,  сделав  минимальным  заряд  и  смягчив   опору,
поглощающую энергию. Твердотопливные ракеты нельзя увидеть  отсюда,  они
кажутся узкими ребрами, но пилот располагает и ими, чтобы  маневрировать
в космосе; для этой цели внутри корабля установлены гироскопы.
   Первый же взрыв посылает корабль в полет! - восторгался  Эйгар.  -  А
потом бах, бах, бах, бах! Крохотное заражение от атмосферных взрывов.
   От  взрывов  в  космосе  заражения  не  будет.  Дельта-5
ограничена числом и размером бомб,  которое  несет  корабль.  Его  можно
отправить куда угодно - вокруг Земли... и на Луну - с грузом  небольшого
океанского корабля; он способен высадить экспедицию на Марс и вернуться.
   - Минуточку, - вставил Иерн. - В  космосе  высокий  вакуум.  Как  там
будет передаваться энергия кораблю?
   - Хороший вопрос, - расхохотался Эйгар. - Донная пластина  состоит  в
основном  из  синтетического  материала,  который   поглощает   энергию,
сжимается, расширяется и передает  движение  кораблю.  Это  -  сжимаемая
решетка  из  насыщенных  фторсиликонных  цепей   и   углеродных   колец,
образующих  клеточную  структуру.  Тот  же  самый  состав   обеспечивает
гидравлику верхних пластин, ослабляющих удар на корпус: трясти не будет.
Невзирая на присутствие маураев, мы успели разобраться  в  иных  основах
наук, которых не знали предки.
   "Из-за присутствия маураев мы лучше знаем биологию  и  психологию,  -
подумал Иерн. - Разве их позиция полностью не  разумна?"  Он  постарался
напрочь забыть эту мысль: теперь он на стороне Роники и ее дела.
   - А когда корабль завершит полет, как будет он опускаться на Землю? -
спросил Плик.
   Внимательно поглядев на него, Эйгар ответил:
   - Если мы еще не вышли на орбиту вокруг Земли, разворачиваемся,  даем
импульс-другой, чтобы уменьшить скорость. Теоретически корабль  способен
сесть в атмосфере  на  ядерной  тяге,  но  наша  система  управления  не
приспособлена  к  этому,  да  и  такой  спуск   приведет   к   излишнему
радиоактивному   заражению.    Итак,    спуск    будет    осуществляться
аэродинамически.  Вы  видите  крылья  и  теплозащиту.  В  цилиндрах  под
крыльями размещены турбореактивные двигатели, расходующие углеводородное
топливо. Корабль не будет падать камнем. При тяге, которой мы  добились,
можно даже позволить себе возить лишнюю массу.
   Признаюсь, если бы не требования секретности, мы могли  бы  подняться
повыше и только там выпустить  первую  бомбу.  Но  пока  нам  приходится
прятать машины в этих шахтах, и мы устроили в яме установку, поглощающую
радиоактивность... и еще, чтобы  врагу  труднее  было  заметить,  откуда
поднимается корабль.
   - О, это будет не сокол  или  орел...  нет,  это  будет  дракон.  Да,
дракон!

2.

   Ваироа сидел сгорбившись в камере, обдумывая  тонкие  закономерности,
проявляющиеся в  воздушных  потоках.  Задвижка  отъехала  в  сторону,  и
охранник поглядел через глазок в прочной двери.
   - Привет, - сказал  он.  Ваироа  отключил  гиперчувства,  поднялся  и
принялся ждать. - Шеф  хочет  повидать  тебя,  -  объяснил  охранник.  -
Конечно, если ты не против.
   Маурай изобразил улыбку.
   - Ты имеешь в виду  Микли  Карста,  главу  вашей  разведывательной  и
секретной группы? - съязвил он на том же англише.  -  Едва  ли  директор
Дренг был бы настолько ехиден.
   Охранник нахмурился:
   - Черт побори, заткнись!  Когда  ты  наконец  научишься  молчать?  Мы
стараемся быть с тобой добрыми, а ты... что с тебя взять? Идешь?
   Ваироа кивнул и натянул нижнее белье, куртку, брюки  и  сандалии:  он
сидел обнаженным, наблюдая всеми своими порами.
   Дверь отворилась, и маурай  шагнул  вперед.  Двое  вооруженных  людей
отступили в сторону.  Эти  наемные  солдаты  обычно  охраняли  шахты  от
вторжения сверху, лишь  иногда  служили  в  качестве  подземной  охраны,
непривычные к роли тюремщиков. "Да пленник-то странноват", - думали они.
   - Сюда.
   Один впереди, другой  позади  -  они  повели  Ваироа  по  прохладным,
освещенным тоннелям. Вентиляторы, жужжа, посылали ветерок, припахивающий
маслом и химикалиями. За тюремной секцией народ  сновал  деловито.  Люди
бросали  удивленные  взгляды  на  Ваироа.  Официальный   бюллетень   был
немногословен  в  его  отношении.  Вид  маурая  невольно  заставлял   их
умолкнуть. В конце  коридора  находилась  прихожая,  где  женщина-офицер
возилась  с  документами  под  дробь  машинки,  на  которой   секретарша
выстукивала письма. У первой было оружие.
   - Входите, - сказала она Ваироа. - Подождите здесь.
   За дверью оказалось еще  одно  помещение  -  не  слишком  просторное;
скальные стены были прикрыты тем же мягким сине-голубым материалом.
   Большую часть задней стены  занимал  дверной  проем.  Слева  от  него
располагался книжный шкаф; на правой стене над большим, покрытым стеклом
столом во всей первобытной мощи загибалась вверх пара мамонтовых бивней.
На крышке стола располагались телефон, интерком, ониксовый стаканчик для
ручек в виде йони, хрустальная пепельница  и  несколько  справочников  в
зажиме - меж человеческих челюстей - и никаких фотографий, хотя у  Микли
Карста была жена и дети. В воздухе стояла  синяя  и  удушливая  табачная
дымка.
   - Приветствую тебя, -  сердечно  сказал  северянин  из-за  стола.  Он
указал в сторону кресла:
   - Садись. Не хочешь ли кофе, чая или чего-нибудь покрепче?  -  Ваироа
покачал головой, согнулся, опустился в кресло, откинулся на спинку. - Не
надо запираться. Зачем эта  мрачность?  -  продолжил  Микли  приветливым
тоном. - Для военнопленного с тобой обращаются достаточно хорошо...  Кем
ты, собственно, и являешься, не так ли? Живешь в комфортабельной камере,
никто не нарушает твое уединение, на  еду  и  питье  грех  жаловаться...
читай, что хочешь, есть где размяться; в случае необходимости тебе будет
предоставлена медицинская помощь... и общество людей, если  ты  захочешь
общаться со  своими  врагами.  Сперва  им  было  интересно,  они  хотели
подружиться с тобой. И не виноваты в том, что ты оттолкнул их.
   - И что же ты опять собираешься мне предложить? - спросил Ваироа.
   - Экий проницательный. Тогда скажи, с чего ты взял, что я  буду  тебе
что-то предлагать?
   - Ты слишком любопытен, но не глуп; не  рассчитываешь,  что  я  выдам
какие-то секреты, однако намереваешься выудить  что-нибудь  полезное  из
разговора со мной. Ну а если не удастся, хотя бы развлечешься.
   Микли потянулся к сигарете.
   - Оцени, по крайней мере, мою гуманность. Тебе надлежит пробыть здесь
много месяцев; и я устроил все так, чтобы твое  пребывание  в  одиночном
заключении не оказалось бесцельной жестокостью.
   Голос Ваироа оставался спокойным.
   - Ну, в этом ты лжешь.
   Микли сузил глаза:
   - Я не рекомендую тебе оскорблять меня.
   - Тебя оскорбить невозможно.
   Микли кашлянул смешком:
   - Неплохо! Я люблю развлекаться.
   Он запалил сигарету, вдохнул, выдохнул дымное колечко и сказал:
   - Вот мое предложение: ты получишь право  свободно  передвигаться  по
секциям, отведенным для жилья и отдыха. Кое-куда вход ограничен, и,  как
ты понимаешь, туда не войдешь без  пропуска.  Если  захочешь,  время  от
времени ты сможешь подниматься наверх, но под охраной. Под  землей  тебе
разрешается подходить ко всем и свободно  разговаривать,  однако  можешь
заранее быть уверен, что на ряд вопросов тебе ответа не дадут.
   В подобных прогулках  тебя  сопровождать  не  будут:  у  наших  людей
хватает дел, зачем им попросту  на  тебя  время  тратить...  Ограничения
таковы: ночи ты должен будешь проводить в своей  камере  под  замком.  А
днем через каждые четыре часа будешь отмечаться  в  тюрьме  у  дежурного
офицера. Кроме того, на тебе всегда должно быть это устройство. -  Микли
извлек из ящика обшитое мягким материалом кольцо, снабженное  замком.  -
Ты наденешь его на шею, - проговорил он. - Кольцо свободное  и  удобное,
можешь мыть шею - сам понимаешь - через голову его  не  стянуть.  Внутри
находится антенна, транзисторы и небольшая, но достаточно емкая батарея.
В  случае  возникновения  каких-нибудь  подозрений  относительно  твоего
местонахождения  нажатием  кнопки  офицер  пошлет  радиосигнал,  который
активирует передатчик в ошейнике. Таким  образом  мы  сумеем  обнаружить
тебя. Не хочешь посмотреть?
   Ваироа принял устройство, повернул его разок и вернул назад.
   - Нетрудно предположить, что  передатчик  включается  и  при  попытке
снять кольцо,  -  объяснил  он.  -  Частоты  те  же,  что  и  в  системе
оповещения, иначе стены заэкранируют столь слабый сигнал. Но наверху его
можно обнаружить с помощью  чувствительных  приемников  на  значительном
расстоянии даже вне прямой видимости. Поэтому, насколько я могу  судить,
частота находится в диапазоне...
   - Какая тебе разница?
   - Хотелось бы посмотреть на передатчик,  способный  работать  в  этом
волновом диапазоне при таких размерах антенны. Толково придумано.
   - Я не сомневаюсь в том, что ты способен усовершенствовать его. Ну  а
я просто запросил необходимое у одной из наших ведьм-электронщиц, и  она
вручила мне товар через два дня. Ты согласен на мои условия?
   - Да.
   Микли поднялся.
   - Тогда  предоставь  мне  честь:  нагнись  сюда.  Только  не  пытайся
выкинуть какой-нибудь фортель: я крепче и быстрее, чем ты предполагаешь.
К тому же отсюда бежать некуда.
   -  Своим  сопротивлением  я   мог   бы   лишить   тебя   сексуального
удовлетворения, - отвечал Ваироа. - Но удовольствие не стоит хлопот.
   Микли напрягся. И через несколько секунд отрывисто сказал:
   - Ну ла