еще не  приходилось  встречаться.  Наши  люди,  что  в  настоящее  время
находятся в Домене, лишь собирают информацию -  они  не  шпионы.  Об  их
занятиях  известно  Скайгольму.  Я  же  прошу  вас  отправиться  туда  с
поручением. Возможно, что норри не  разыскивают  делящиеся  материалы  в
Юропе. В любом случае едва ли подобная  задача  может  быть  их  главной
целью. Выясните ситуацию и примите соответствующие меры. Для  этого  вам
будут предоставлены все необходимые полномочия.
   - Что вы имеете в виду, сэр? - осторожно спросил Тераи.
   - Во-первых, вы будете отсылать свои сообщения прямо сюда. Кабинету и
Штабу Флота. Но если у вас возникнут какие-либо трудности, как бы вы  ни
поступили, правительство  Ее  Величества  во  всем  поддержит  вас.  Оно
доверяет мне, а я верю вам. - Арутуру чуть помедлил и закончил с видимой
болью:
   - Помимо обычного персонала у вас  будет  напарник,  на  мой  взгляд,
весьма неординарный. Я достаточно хорошо его знаю. Это мой внук... Но об
этом как-нибудь в другой раз...

3.

   Если бы восстановили один из  древних  каналов  через  Панамский  или
Суэцкий перешеек - подобные проекты до сих пор  отвергали  как  чересчур
расточительные, требующие много металла и топлива - или если бы  "Хивао"
путешествовал на мотовской манер под парусами, корабль мог бы  оказаться
у антиподов раньше чем через два месяца, что в действительности ушли  на
дорогу. Непогода и сильные ветры не особо замедляли движение корабля, но
возле мыса Горн к ним присоединились айсберги  из  Антарктики,  и  судну
пришлось буквально ползти. Когда  корабль  повернул  на  север,  течения
мешали ему, однако уже перед концом путешествия он вошел в Гольфстрим.
   Люди  предвидели  подобную  неторопливость,  и  корабль  был   выбран
однокорпусный,  прочный,  вместительный,  но  не   быстрый.   Сотрудники
Разведывательного Корпуса, плывшие в Юропу,  употребили  свое  время  на
занятия и полностью погрузились в  них.  Их  ожидала  совершенно  чуждая
цивилизация,  которой  по-настоящему   не   знал   никто,   кроме   двух
наставников. Наиболее очевидное  препятствие  представлял  язык.  Англей
заметно отличался  от  диалектов  инглисского,  процветавших  в  местах,
подобных Стралии и Авайям; а  франсей  ничуть  не  напоминал  фаранасей,
которым пользовались в районе Таити. Следовало заранее овладеть основами
географии,  этнологии,  истории...   законами,   обычаями,   традициями,
верованиями, мнениями - список легко было продолжить.
   Современная психопедагогика позволяла усваивать подобные объемы -  но
на пределе. Путешествие  не  явилось  увеселительной  прогулкой  ни  для
службы безопасности, ни для моряков. Женщин в обеих группах не было,  их
общества и связанных с ним радостей весьма не хватало, но, ошибочно  или
нет, адмирал решил, что на море воздержание более полезно  его  агентам,
нежели эмоциональные развлечения.
   Тераи быстро заметил, что Ваироа Хаакону редко посещал  лекции  и  не
присоединялся ни к кому в упражнениях на запоминание или  в  разговорной
практике. Напротив, он запирался в своей каюте с  книгами  или  проводил
часы на палубе, ни  с  кем  не  обмениваясь  даже  словом.  Тераи  решил
выяснить причины. Человек этот должен был стать его партнером, остальные
десятеро представляли собой всего лишь вспомогательный персонал для  них
обоих, но они встречались только дважды и то накоротке и формально - обе
встречи состоялись до отплытия.
   Возможность Тераи представилась в тот  вечер,  когда  "Хивао",  держа
курс к юго-востоку, пересекал шестидесятую  параллель.  Он  вынырнул  из
каюты наверх, чтобы подышать прохладой и перед обедом изгнать  туман  из
головы. Было пасмурно, и на палубе находилось только двое вахтенных.
   Плотно одетые моряки  в  капюшонах  в  сумраке  напоминали  со  спины
каких-то гоблинов. За кормой на горизонте рдела пурпурная полоса.
   Сплошной облачный потолок темнел над головой  -  спереди  на  корабль
накатывалась ночь. Тускло-серые  волны  маршировали  навстречу  грядущей
зиме. В вышине реяла  пара  альбатросов  -  других  признаков  жизни  за
пределами корабля не было видно. Бежавший по ветру "Хивао"  оставлял  за
собой его посвист и силу, но холод проникал в тело, а водяная пыль солью
ложилась на губы Тераи. Он направился, как и  планировал,  вдоль  борта,
собираясь  несколько  раз  обойти  корабль.  Дистанция  была  приличной:
пятимачтовый  "Хивао"  нес  прямые  паруса...  большой  корабль  -   сто
пятьдесят метров в длину, двадцать метров в ширину. Низкая  застекленная
.надстройка  мостика  и  укрытие  для   самолета   только   и   нарушали
обтекаемость палубы. Все прочее, даже  спасательные  лодки,  размещались
внизу ради  аэродинамического  эффекта.  На  корабле  подобных  размеров
потеря грузоподъемности была незначительной.
   Поднятые паруса в снежном величии возносились к небу,  усиливая  мглу
под собой. На пути к  поручню  Тераи  едва  не  наткнулся  на  подъемную
машину, пристроенную возле  обслуживавшейся  ею  мачты.  Светили  редкие
фонари. Он прошел по вентиляторной решетке, ощущая слабый шум пропеллера
и  теплоту  выброшенного  воздуха.  Когда  Тераи  вернулся  назад,   ему
послышался какой-то шум в воздухозаборнике под планширом.
   Он направился вперед. Хотя нос не украшала скульптура, обораты радара
на верхушке передней мачты символизировали бдительность Лесу,  хранящего
людей от происков акулозубого Нана, и Тераи коротко отсалютовал. Религия
не играла значительной роли в его жизни; Троица,  с  его  точки  зрения,
вполне разумным образом аппроксимировала запредельную тайну,  а  церковь
ее отменно служила интересам нации, совершая обряды либо умиротворяющие,
либо вселяющие трепет.
   Он отправился назад вдоль левого борта; за надстройкой ближе к  корме
располагался самолет; Тераи нахмурился - он не хотел брать с  собой  эту
тварь. Присутствие  машины  трудно  согласовывать  с  прикрытием.  Зачем
подобная  штуковина  частной  компании,  желающей  установить   выгодную
торговлю с Доменом? Приходилось ссылаться на то,  что  самолет  экономит
время на изучение спроса.
   Однако норрмены самолет взяли и тем самым не оставили выбора маураям.
   Быть может, обе машины служили просто  резервом  на  случай  неудачи;
офицеры безопасности Домена не позволяли  иностранцам  совершать  полеты
над их территорией. А если Микли  нашел  причину,  чтобы  нарушить  этот
эдикт, отыщет ее и Тераи. Самолет маураев намного  лучше  тех,  которыми
располагал Союз. Мирный договор  после  Энергетической  войны  установил
определенные пределы, и с тех  пор  Высокая  Комиссия  и  ее  инспекторы
только повысили их.
   Возле самолета у поручней стоял человек; засунув руки в  карманы,  он
глядел на море. Приблизившись, Тераи увидел, что перед ним Ваироа.
   Ах-ха!
   Тераи подошел поближе и остановился.
   - Добрый вечер.
   - Добрый вечер и вам, капитан, - ответил довольно высокий тенорок.
   - Должно быть, холодновато стоять вот так - без движения,  не  правда
ли?
   - Наши в основном так и считают. - И с  легкой  ноткой  пренебрежения
добавил:
   - Но ведь это не обязательно: полинезийцы прекрасно выживали в  любом
климате,  заставляя  свои  тела  приспосабливаться.   Маураи   сделались
мягкими.
   На что Торам ответил:
   - Но вам, естественно, приспосабливаться легче, так  ведь?  -  Ваироа
никак не отреагировал, он все глядел на море. Сумрак сгущался  с  каждой
минутой. Торам уже не видел ничего, кроме самых ближних волн,  ударявших
в  борт  и  шипевших  возле..  -  Ну,  смотреть  уже  не  на   что.   Не
присоединитесь ли вы ко мне, - настаивал он, -  погуляем  по  палубе,  а
потом можно выпить в моей каюте рюмку рому перед ужином?
   - А я все прекрасно вижу... слышу,  ощущаю...  вкусы,  запахи  и  все
прочее, только объяснить не могу.
   - Видите ли, - сказал Тераи глубоким голосом, задетый за живое, - нам
вместе работать в Юропе. Как же мы сможем трудиться  вместе,  если  едва
знакомы? Хотите вы того или нет, но придется знакомиться. Именно  это  я
вам и предлагаю, рас-читывая на сотрудничество.
   Удивленный  Ваироа  повернулся  к  нему  лицом.  Какой-то   миг   они
разглядывали друг друга. Сейчас Тераи мог видеть немногое, да и то  было
спрятано под одежду - быть может, более  легкую,  чем  на  нем  самом  и
других моряках. Впрочем, он видел Ваироа  в  первый  день  гревшимся  на
солнце среди отдыхавших - до того как началась серьезная  работа.  Тогда
Тераи подумал, не свидетельствует ли подобная открытость о пренебрежении
ко  всем  остальным...  Впрочем,  возможно,   Ваироа   пытался   заранее
умиротворить всех любопытных.
   Строго говоря, его тело нельзя было назвать уродливым. Ваироа Хаакону
был высок - правда, в основном из-за длинных, как у  журавля,  ног  -  с
широким и коротким торсом, объемистой грудной клеткой и крепкими руками.
Голова его была очень вытянутой, на широком лице широкий же нос и  узкие
губы, высокий лоб, тяжелые  надбровья,  заостренный  подбородок.  Правый
глаз - голубой, левый - черный. Прямые  полосы  черно-каштановых  прядей
откинуты со лба на затылок.  Кожа  его  была  скорей  золотой,  если  не
учитывать многочисленные родимые пятна, одно из которых маской покрывало
верхнюю половину лица. Гость с другой планеты,  возможно,  счел  бы  его
симпатичным.
   - Прошу прощения, капитан, - ответил Ваироа.  -  Я  нередко  совершаю
ошибки, когда имею дело с людьми, в  особенности  со  своим  собственным
народом.
   "Если  только  маураи  действительно  твой  народ,  -  со   внезапным
сочувствием подумал Тераи. - Если во всей Вселенной ты  можешь  отыскать
свой народ".
   -  Ну  что  ж,   лейтенант-командор.   Давайте   попытаемся   достичь
взаимопонимания. Меня тревожат ваши постоянные пропуски занятий.
   - Ах это? - Изумление казалось неподдельным. - Большую часть вопросов
я уже усвоил, а с остальными мне проще справиться самостоятельно.
   Услуги инструкторов мне требуются лишь иногда.
   - Что? Вы хотите сказать, что уже знаете эти языки?
   -  Нет,  просто  я   быстро   усваиваю.   Инструкторы   дали   пример
произношения, грамматику и  слова  можно  почерпнуть  прямо  в  текстах,
идиомы - из литературы, которую я прихватил с собой. Вот послушайте... -
И Ваироа отбарабанил несколько сентенций, сперва  на  англее,  потом  на
франсее.
   Для хорошего уха Тераи произношение было безупречным. - То  же  самое
относится к социологии, - продолжил Ваироа. - Я быстро усваиваю  идею  и
тему и не хочу слушать, как лектор повторяет одно и то же.  Быть  может,
вы заметили, что я одалживаю конспекты у товарищей, быстро прочитываю их
и задаю конкретные  вопросы.  Две  логики,  обычная  и  подсознательная,
которую чаще называют интуицией, с моей точки зрения, достаточно надежно
заполняют пробелы. - Он  пожал  плечами.  -  В  конце  концов  никто  не
ожидает, что урод станет выполнять  все  нюансы  социального  лексикона.
Лучше поговорим об установленных фактах. Надеюсь, вы сумеете помочь мне,
капитан.   Я   прискорбно    невежествен    в    вопросах,    касающихся
Северо-западного Союза. Я работал в странах, от него удаленных.
   Он остановился, словно бы выключенный, ожидая ответа.
   Это непринужденно прозвучавшее слово "урод" будет преследовать  Тераи
много дней. Старший мужчина застыл молча, пытаясь придумать способ  быть
добрым. В глубине сознания его струились слова:
   "Супермен или чудовище? Но как понимать оба эти слова? Я обескуражен.
   Мне казалось, что я представляю себе его происхождение:  однако,  как
бы то ни было, мне нечем измерить его. Начну с того,  что  приведу  свою
информацию в порядок".

   "Королевский   генетический   институт,   заведение   достопочтенное,
занимался не только чистой наукой, но снисходил и до практических  нужд,
таких, как контроль за мутациями и улучшение племенного стада.
   Его авангардные лаборатории  располагались  на  уединенной  Рангатире
просто безопасности  ради.  Поэтому  у  них  сложилась  особая,  слишком
сильная мана. И научный персонал сделался каким-то  подобием  отдельного
общества или племени.
   Нет ничего аморального в  экспериментах  на  человеческом  материале,
если стремишься познать суть рода  людского.  Неудачников  безболезненно
отбраковывали, а о тех, кто был так себе, подобающим образом  заботились
на острове. Ваироа появился на свет в результате одной из первых попыток
объединить   благоприятные   тенденции,   никогда    не    совмещающиеся
естественным  путем  в  одной  личности.  Ученые  надеялись,  что   этот
эксперимент  прольет  новый  свет  на  основы   молекулярной   биологии,
регулирующие жизнь организма.
   Генетическая мозаика: берем две оплодотворенные яйцеклетки,  помещаем
в пробирку. Даем разделиться три раза, а потом соединяем их вместе. Если
они благополучно сольются, помещаем в матку - оставляем расти.
   Получится  один  плод,  но  с  четырьмя  родителями.  Метод  известен
исстари, еще до Погибели, и в ограниченных пределах находил применение в
современной агро-и марикультуре . Потом эксперименты перенесли на человеческие клетки.
   Родители-доноры  были  выбраны  по  хромосомам,  которые,  по  мнению
исследователей, должны  были  породить  перспективный  и  жизнеспособный
гибрид, сочетающий разные факторы наследственности.
   Взяты были синез, чернокожий стралиец, белый  мерикан  и  маурай.  Из
маураев был выбран еще не достигший  двадцати  лет  Руори  Хаакону,  сын
Арутуру, назначенного  Верховным  Комиссаром  Северо-западного  Союза  и
погибшего там. Дитя выносила маурайка, одна  из  ученых,  работавших  на
острове. Итак, у Ваироа было два отца и три матери.
   Сам он считал, что девять - мы разговаривали об  этом  пару  минут  в
Велантоа. Детей на острове воспитывали сообща; и  его  приемная  мать  и
шестеро тамошних женщин, собственно, и заботились о  нем.  Должно  быть,
начало его жизни - лет шесть - трудно назвать несчастливым.
   А потом лабораторию закрыли, и персонал рассеялся по свету.
   Эта работа никогда не считалась тайной или противозаконной, однако со
временем о ней стали помалкивать. Споры  продолжались  до  сего  дня,  и
сомнения оставались: быть может, ученые подошли  ближе  к  пределу,  чем
позволяла мудрость... или же толпа приняла привычный мотив "Федерация  -
хранитель живой земли" слишком близко к сердцу.
   После Китовой войны общая уверенность в том,  что  нельзя  насиловать
природу, приблизилась к истерии. Журналисты прознали, что происходит  на
Рангатире, и поднявшийся фурор заставил закрыть лабораторию.
   Женщина, усыновившая Ваироа, взяла его  в  Нозеланн.  Там  она  скоро
вышла замуж. Со своим приемным отцом он не поладил и  оказался  лишенным
роду-племени неудачником, парией в своей  возрастной  группе,  одиноким,
угрюмым - и блестящим.
   Выяснив это, Арутуру усыновил своего внука.
   Я бывал в том доме на горе Аоранги. Странное сооружение во многом, но
оно было домом для мальчика. Не зная общения с людьми, он искал компанию
в своем собственном разуме; в четырнадцать лет поступил в университет  и
заслужил отличия по  логике  и  лингвистике,  перевелся  в  Академию,  а
окончив ее, поступил в Корпус Морской Разведки, откуда уже не  уходил...
Теперь ему тридцать, кажется? Конечно, с его внешностью настоящий  шпион
из него не получится, но я слыхал кое-что о его достижениях.
   Вот и все, что мне известно о Ваироа Хаакону..."

   - Могу добавить лишь немногое, капитан. Ваша  информация  в  основном
точна. Благодарю вас за сочувствие, но дело в том, что мне не жаль себя.
   - Ай? - Тераи аж перекосило, и лишь через секунду  он  сумел  вернуть
челюсть на положенное место. - Неужели вы умеете читать мысли?
   - Не напрямую. У меня гиперострый  слух,  и  я  могу  понижать  порог
восприятия по собственному желанию. Таким образом мне удается улавливать
вокализацию  на  близком  расстоянии.  Одновременно  гиперострое  зрение
предоставляет сведения о языке  тела.  Запахи  я  тоже  ощущаю  иначе...
Словом, я располагаю необходимыми ключами, по которым логика часто может
восстановить внутренний монолог.
   - Но, должно быть, лишь пока проклятая штуковина длится?! - подивился
Тераи.
   - Действительно, мне лишь изредка  удается  составить  грамматические
предложения, - признался Ваироа. - Сейчас я тоже не смог этого  сделать,
хотя смею заметить, вы были убеждены в обратном. Ведь так?
   Ваше сознание отключалось на некоторое мгновение, и вы  действительно
начинали говорить сами с собой. Словом, по контексту я понял, о чем идет
речь. - Во мраке блеснули белые зубы, Ваироа отрывисто хохотнул:
   - Искушению потрясти вас трудно было противиться.
   - Ха!  -  Мужчина  постарше  покачал  головой.  -  Теперь  я  начинаю
понимать, зачем адмирал послал  сюда  именно  вас.  Свое  подозрительное
обличье вы компенсируете с избытком. А каковы другие ваши способности?
   - Не будем обсуждать их сейчас, капитан, здесь нас могут  подслушать.
.И, конечно же,  вы  не  расскажете  никому  о  маленькой  демонстрации,
которую я устроил перед вами, не так ли?
   - Ах нет, конечно, нет! - Тераи потер подбородок.  -  Надо  признать,
мне  несказанно  повезло;  имея  такого  сотрудника,  придется   целиком
пересмотреть свою стратегию. Должно  быть,  россказни  о  вас,  о  ваших
победах в Южной Африке не преувеличены... наоборот.
   - Что за россказни, будьте любезны?
   - О том, как вы,  ей-Богу,  едва  ли  не  голыми  руками  перестроили
пошатнувшееся общество и сделали его стабильным и дружелюбно настроенным
к нам.
   Ваироа отвернулся и  вгляделся  в  гладкую  поверхность  моря.  Тераи
подумал, что ночное зрение его спутника немногим уступит кошке.
   - Это долгая и сложная повесть, капитан, - негромко проговорил он.  -
Предельно  упрощая,  скажу:  они   попытались   провести   модернизацию,
потерпели неудачу и оказались в жутчайшей нищете, нежели прежде.
   Воцарился хаос. Бенегалы не простили нам  прекращения  их  подпольных
термоядерных исследований  и  заслали  своих  торговцев  и  политических
агитаторов в эти края. Оттуда они собирались проложить себе путь  внутрь
Африки, а мы... мы морской народ, мы не способны  обитать  на  просторах
континентов. Я просто помог попавшей в  беду  нации  создать  социальный
порядок,  совместимый  сразу  и  с  привычной  этикой,  и  с   передовой
технологией: вышла целая и иерархия классов - от короля до серва.
   "Поговаривали, что при этом  вы  сыграли  странную  роль,  -  подумал
Тераи, - взяв женщину из  каждого  будущего  класса,  вы  зачали  с  нею
образцового ребенка...  Было  ли  это  необходимо,  требовала  ли  этого
культура и объективные реальности, или  же  только  ваш  произвол?  Могу
представить, что вам сложно найти себе женщину, кроме  никчемных  краев,
где ваша внешность создает вам ману, или  в  цивилизациях,  погрязших  в
проституции".
   Он понял, что делает, и осекся, глотнув.
   Ваироа расхохотался снова, напоминая койотов,  голоса  которых  Тераи
слышал в восточных землях Северо-западного Союза.
   - Нет, капитан, - возразил он. - Я вслушивался в беседу китов  в  той
стороне - великолепный звук... А вы не слышите? - Он задержал дыхание.
   - Учтите, в Африке я был не один. И лишь в главных вопросах  брал  на
себя инициативу - основную массу грубой работы делали мои спутники.
   Результаты  в  общем-то  обрадовали  нас.  Все  выглядело  достаточно
перепек-тивно,  когда  мы  отправились  восвояси,  однако   опубликовать
результаты значило погубить их. Мы, маураи, любим поговорить о том,  что
разным народам - различные пути; что, мол, следует учиться друг у друга.
Однако, если бы мир узнал, что мы поощряем рабство...
   - Правильно, - согласился Тераи. - Я  всегда  избегал  идеалистов,  в
особенности после Энергетической войны.
   - Да, это было великое событие нынешнего столетия. - внимание  Ваироа
по-прежнему было  обращено  на  север,  во  тьму.  -  Но  война  еще  не
закончена. И поэтому мы с вами здесь. Вы и  я.  Судьба  -  это