постараться  избежать  любых
разрушений.
   Столь же непреложно запрещаю причинять вред кому бы то ни было -  без
прямой  угрозы  для  дела.  С  самого  начала  нам  потребуется   помощь
некоторых, а потом - сочувствие многих, а  уж  после  того  -  всех.  Не
забудьте,  кроме  необходимых  для  существования  Иледуциеля  техников,
сейчас  наверху  пребывают  сеньоры  Кланов,  их  супруги  и   ближайшие
помощники.  Это  не  просто  человеческие  существа,  имеющие  право  не
подвергаться побоям и оскорблениям. Это  -  вожди,  символы,  воплощение
власти. Иледуциель могуч, но не всесилен. Наши войска на земле в  лучшем
случае смогут лишь захватить несколько ключевых областей, но  не  сумеют
удерживать их, а  тем  более  распространить  свою  власть  на  сельские
местности - если ваше поведение наверху возмутит весь Домен.
   Да, конечно, наши гарнизоны останутся жиденькими.  Нельзя  разместить
большой отряд пришельцев в городке... возле аэродрома,  важной  фабрики,
на укрепленном холме,  не  привлекая  излишнего  внимания...  тем  более
держать его там месяц за месяцем... прибегая к  различным  поводам.  Еще
труднее привезти и спрятать оружие. Подобная операция была бы невозможна
почти повсюду на Земле; но под охраной Скайгольма Домен почивал  в  мире
столь  долго,  что  уже  начал  считать   свою   безопасность   условием
гарантированным и неизменным - подобным воздуху и солнечному свету.
   "Да, мои люди должны быть готовы; если же нет - я  скоро  умру".  Эта
мысль не смущала Джовейна, напротив - трубным зовом будоражила кровь.
   Когда с высоты блеснет сигнал, означающий, что Скайгольм  взят,  люди
Джовейна, оставшиеся на Земле, наденут  свою  форму,  возьмут  оружие  и
займут назначенные места. Если все пройдет гладко, драки  не  будет,  во
всяком случае серьезной. Народ будет растерян, деморализован,  ошеломлен
потоком сообщений из аэростата, так что солдаты будут просто  необходимы
как защитники порядка  на  весь  переходный  период.  Хранители  замков,
командиры военных баз, шкиперы флота могут не поверить ему, а силами они
располагают  достаточными.  Но  они  не  посмеют  уничтожать   городские
собрания, Консватуары, склады, коммуникационные и транспортные центры  -
все, что могут занять джовейнисты, не вызвав на себя молний, которые  не
замедлит обрушить на них Скайгольм.
   "А пока кутерьма успокаивается,  сеньоры  сойдутся  на  Совет,  чтобы
выбрать нового Капитана.
   Но для этого сеньоры должны быть как минимум живыми".
   - Ничего не бойтесь. Помните: сила на вашей стороне,  стрелять  можно
только в крайней опасности - по  приказу  старшего  офицера.  Старайтесь
ограничиться меньшей мерой насилия, и то лишь в том случае,  если  этого
нельзя избежать и если без этого нельзя выполнить поручение.  Мы  пришли
сюда не как враги, но как освободители. - Джовейн поднял  руку,  обратив
ее к ним ладонью. - Вы все знаете сами, мои бравые друзья.  И  я  говорю
это, лишь чтобы напомнить себе самому - в той же степени и вам. А теперь
- вперед к победе!
   Послышалось негромкое одобрительное бормотание. Блистали зубы,  глаза
и... обнаженная сталь. Джовейн уселся, проверил пристежные ремни.
   Дирижабль кренился, чуть поворачиваясь в потоках, огибавших  огромный
шар. Аппарат осторожно продвигался к причалу.
   Вся масса его отозвалась  на  соприкосновение.  Выдвинулись  захваты,
готовые принять причальные кольца. Двигатели умолкли.  Люди  в  высотных
костюмах с кислородными баллонами на спине вышли из  переходника,  чтобы
привязать дирижабль упругими канатами. Одновременно  другие  освобождали
причальную трубу и пододвигали ее  к  двери  дирижабля,  с  которой  она
должна была соприкоснуться. Когда уплотнение сделалось надежным,  насосы
принялись  качать  воздух  в  трубу,  поднимая   в   ней   давление   до
атмосферного. Утих шум. Руководитель причального  экипажа  посмотрел  на
датчик, закрыл клапан и дал энак открывать дверь.
   Первым был Эшкрофт Лоренс Мейн. Джовейн хотел сделать все сам, но его
главные помощники дружно настояли на том, что это безумие. Тяжесть всего
предприятия  лежит  на  нем  одном,  поскольку   ни   один   Таленс   не
присоединился к заговору. Так что  незачем  принимать  участие  в  самой
операции; подобное желание порождено самыми допотопными эмоциями.
   Симпатичный  блондин,  брат  Фейлис,  сагитированный  ею,  обладал  и
необходимой внешностью, и престижем, достаточным военным  опытом,  чтобы
возглавить отряд.
   За ним следовала дюжина отборных молодцов. Они не держали  на  плечах
оружия, свои пистолеты и ножи они  извлекут,  только  когда  окажутся  в
посадочном зале и займут все выходы в нем.  Успех  предприятия  требовал
неожиданности.
   Внезапные крики и топот рассказали, как далеко они  продвинулись.  И.
через минуту-другую свисток на шее Лоренса сообщил  об  успехе!  Джовейн
расслышал свой ликующий крик, теперь он мог  вступить  в  свое  царство.
Сделав один шаг вперед, он  бросился  бегом  по  трубе.  Блеклые  стены,
освещенные из дверей на  обоих  торцах,  охватили  его  белым  сумраком,
растянувшимся на целую бесконечность. Грохотали сапоги, кто-то дышал ему
в спину, но Джовейн едва мог расслышать эти звуки за  барабанной  дробью
пульса. Холодный пот выступил на его теле, леденя кожу, которую  изнутри
обжигало пламя.
   Выскочив в зал из коридора, он бросился в середину его, к Лоренсу,  и
остановился, чтобы оглядеться. Волнение съежилось до внутренней дрожи.
   Никогда еще не были столь обострены его ум и чувства. По  просторному
залу гуляло эхо  -  под  флуоресцентными  трубками.  С  побледневших  от
времени  фресок  герои  древности  разглядывали  прилавки,  за  которыми
проверяли багаж и документы. Сбившись в тесные  группы,  повсюду  стояли
люди - их было куда больше, чем обслуживающего персонала; не  отводя  от
них  взгляда,  его  люди  в  мундирах   перекрывали   коридоры,   веером
разбегавшиеся  во  все  стороны.  Воздушный  корабль  заметили  десятков
пять-шесть человек и явились посмотреть, что он привез.
   Джовейн узнал пару седовласых сеньоров.
   - Успокойте их, полковник, - приказал он, пока выгружалась  остальная
часть его войска; мимо него бежали солдаты, винтовка с примкнутым штыком
была  у  каждого  четвертого,   Многие   были   вооружены   напряженными
арбалетами, у остальных  были  ножи...  и  у  каждого  с  пояса  свисала
дубинка.
   - Да, сэр. Мегафон, сержант. - Лоренс взял инструмент, поднес  его  к
губам и загудел:
   -  Внимание,  внимание!  Леди  и  джентльмены,  прошу  вас  сохранять
спокойствие. Вам нечего страшиться. Мы не пираты, и не иноземцы... такие
же граждане Домена, как и все вы. Мы явились по  необходимости  -  чтобы
защитить Скайгольм и всех вас. Оставайтесь спокойными и не  мешайте  нам
исполнять важнейшее дело, и тоща безопасность ваша гарантирована.
   Изысканно  одетый  молодой  человек  выступил  из  кучки  зевак.  Они
закрывали его: невзирая на мускулистое  сложение,  он  был  ниже  многих
мужчин из аэрогенов. Пейзанская кровь угадавалась и в его широком  лице,
и во взлохмаченных каштановых волосах.
   - Лоренс! - выкрикнул он. - Не понимаю... выходит, ты  притащил  сюда
этого гада Джовейна!
   Брат Фейлис опустил мегафон. Смятение омрачило его черты.
   - Иерн, поосторожнее, - выкрикнул он в ответ.
   Гнев и триумф, смешавшись, загорелись в Джовейне. Он  не  рассчитывал
встретить своего врага  тут  же  и  настолько  публично.  Иерн  способен
возмутиться,  устроить  какие-нибудь  неприятности  в  лабиринте   ходов
аэростата... Джовейн повернулся к офицеру слева от себя и приказал:
   - Лейтенант, берите взвод и арестуйте этого человека.
   - Слушаюсь, сэр!
   Группа бегом взяла с места.
   - Сэр, вы считаете, что это разумно? - нервно спросил Лоренс.
   - Это приказ, - выпалил Джовейн.
   - Хорошо, сэр, но Иерн - человек с норовом. Позвольте. - Лоренс вновь
поднял мегафон. - Иерн, утихомирься. Отойди  в  сторонку.  Все  будет  в
порядке. Я  обещаю.  А  все  подробности  объясню  тебе  при  первой  же
возможности.
   Иерн, пятясь, отступил от взвода, приближавшегося к нему.
   - Итак, ты на стороне Джовейна? - выкрикнул он.
   Мгновенным движением он развернулся и кинулся к ближайшему выходу.
   - Остановите его! - выкрикнул Джовейн, рванувшись в погоню.
   Охрана в дверях  сдвинулась;  между  двумя  эскуалдунами  с  холодным
оружием замер третий  с  пистолетом.  В  зале  послышались  крики,  люди
разбегались в стороны, иные ложились на пол.
   С  разбега  Иерн  прыгнул.  Нога  его,  мелькнув,  ударила  в   живот
пистолетчика, как раз под грудной клеткой, тот мешком рухнул на землю.
   Его спутники попытались сойтись. Иерн с ходу  ударил  одного  из  них
прямо по горлу. Человек с ножом  отшатнулся  и  повалился,  задыхаясь  и
дергаясь. Уклонившись от третьего, Иерн помчался по коридору.
   - За ним! - Джовейн достал оружие. - Стреляйте! - и выстрелил первым.
   Звук был невероятно громким.  Свистнув,  пуля  ударила  в  косяк,  за
которым только что исчез Иерн.
   Приблизившись к своему предводителю, Лоренс взмолился:
   - Сэр, сэр! Ваши поступки не соответствуют доктрине, они погубят  всю
операцию. Пусть он уйдет. Возьмем его позже...
   Джовейн  сдался...  поежился,  глубоко  вздохнул,  пытаясь   прогнать
нахлынувшее головокружение.
   - Ты  прав,  -  отозвался  он.  Голос  его  со  скрипом  вырвался  из
пересохшей гортани. - Продолжим.
   К вечеру Скайгольм лежал у его ног.
   Для того чтобы занять его сердце и нервные центры, потребовалось чуть
более часа.  Безоружные  аэрогены  сдавались,  практически  не  оказывая
сопротивления. Один из пилотов попытался бежать на небольшом  реактивном
аэроплане, но ему пригрозили: обещали сбить,  если  он  не  вернется.  С
земли не поднимался  никто,  а  потому  истребитель  оставался  в  доке,
готовый вступить в бой в надежде, что обойдется без кровопролития.
   Потом время  тянулось  очень  медленно.  Люди  Джовейна  должны  были
расположиться, установить охрану, договориться с техниками, без  которых
нельзя было обойтись, устроить жилье  и  питание.  Патрули  должны  были
обеспечить  порядок.  Разосланные  повсюду  представители  должны   были
убедить аэроге-нов,  что  ничьей  жизни  и  собственности  опасность  не
угрожает;  а  полное  и  обстоятельное  объяснение   событий   последует
незамедлительно,  посему  сопротивляться   не   следует.   Потребовалось
достаточно времени, чтобы собрать сеньоров в удобном для Джовойна месте;
отразив шквал вопросов и протестов, он пообещал, что  конклав  состоится
завтра, как и планировалось, и сам  он  откроет  заседание  откровением,
способным доказать его правоту. До и после этой  встречи  он  заседал  с
офицерами - своими помощниками и  из  Скайгольма,  даже  кое  с  кем  из
сеньоров - заранее знавшими о его прибытии и готовившими ему победу...
   Смутно ощутив, что его терзает голод,  Джовейн  проглотил  сандвич  и
кофе, доставленные  ординарцем,  и  вернулся  корпеть  над  информацией,
полученной  от  разведчиков...  вернулся  спорить,  убеждать,  угрожать,
издавать директивы и решать, решать, решать...
   Закатившееся солнце сменилось луной, и ночь принесла известный покой.
   Начинали гаснуть огни,  аэрогены  укладывались  спать  -  с  нелегкой
душой.
   Джовейн оставил работу, сказал  часовым,  где  искать  его  в  случае
кризиса, и  покинул  узурпированный  кабинет.  Можно  было  отправляться
навстречу своей любви.
   Звонкое эхо его шагов гуляло по тусклым коридорам. Несколько  раз  он
натыкался на своих людей, молча отдававших ему честь, и ощущал себя куда
более одиноким,  чем  рассчитывал.  Наконец  жилая  секция  закончилась.
Переходом  к  следующей   служили   простые   дорожки,   подвешенные   к
тенсегритическим ребрам, паутиной терявшимся вдалеке.
   Внешняя  оболочка  светилась  густым   лунным   молоком,   внутренняя
растворялась  во  мраке.  Джовейн  шел  словно  между  полым   небом   и
опустошенной Землей. Аэростат сдерживал натиск ночного ветра,  и  шелест
его  двигателей  царствовал...  негромкий,  подобный   плеску   далекого
водопада, ниспадающего в бездонную пропасть.
   Где-то неподалеку притаился Иерн. Снова и снова рука Джо-вейна искала
спокойствия у изогнутой рукоятки пистолета.  "Bcero  двое  раненых:  оба
охранника получили серьезные травмы, их поместили в госпиталь. Человек с
перебитой гортанью может не выжить... Не знал, что наш  золотой  мальчик
настолько жесток. Что же с ним делать, когда он окажется в наших руках?"
   Джовейн понимал, что еще не обдумал всю эту проблему как подобает. Он
размышлял в категориях совершившегося факта, когда  соперник  его  будет
значить не более чем мотылек, бьющийся о стекло. Но раз Иерн  постарался
натворить дел - что ж, тогда его  можно  задержать  как  представляющего
угрозу всеобщему спокойствию, а потом, быть может, выпустить под надзор.
"Впрочем, не знаю, поможет ли это.
   Его сегодняшнее поведение заслуживает ареста,  и  приказ  уже  отдан.
Если его случайно убьют - при сопротивлении  властям,  котгорое  он  уже
проявил сегодня... что ж, это избавит меня от многих хлопот. Кроме того,
он может умереть и позже - при попытке к бегству".
   Джовейн коротко вздохнул. "И что это лезет в голову? Я не убийца!
   Но тот поединок на солнечных крыльях... Фейлис  не  узнает  правды  о
нем.
   Не сомневаюсь: она не станет допытываться с излишним старанием.
   Прекрати. Думай о ней. Ты идешь к ней". Джовейн ускорил шаг.
   Следующая секция относилась к  числу  обитаемых...  ее  секция.  Даже
после двухлетней ссылки путь к апартаментам Ферлеев был впечатан  в  его
память. Он толкнул дверь. Она отворилась. За ней оказалась Фейлис.
   Голубое платье облегало стройную фигуру. Он шагнул вперед. Она просто
упала ему на грудь. Обнявшись и целуясь, они простояли несколько минут и
только потом вспомнили, что следует закрыть дверь.
   - О дорогой, дорогой!.. - страстно выдохнула она. - Я так боялась  за
тебя... в своем одиночестве, час за часом...
   - Я мог бы опасаться за тебя, не будь ты в такой безопасности.  -  Он
погладил ее голову. - Спасибо тебе за то, что выполнила свои обещания...
спасибо тебе за все, что ты сделала.
   - Но это такая ужасная малость.
   - Нет, это не так.
   Он не знал, насколько искренне говорил. Он с трудом вынудил ее  взять
на себя главную роль. Поначалу ее письма - почерк школьницы,  обтекаемые
фразы между взрывами страсти - уверяли: она не замедлит оставить  Иерна,
но и он должен разлучиться с Ирмали; и он уже ощущал  желание  поступить
подобным образом, но учены Маттас заставил его смириться  с  судьбой.  И
Джовейн написал ей строгое письмо. Но сердце  ныло,  он  не  доверял  ее
способностям к конспирации и  не  хотел,  чтобы  она  рисковала.  Фейлис
должна была  просто  снабжать  его  информацией,  прощупывать  людей,  с
которыми встречалась, подбирать таких, кто  мог  бы,  по  ее  разумению,
помочь делу. "Как это было важно, -  подумал  он.  -  Я  был  заточен  в
горах... конечно, у меня были агенты, но кто из них мог сделать для  нас
то, что сумела ты,  Фейлис.  И,  превышая  свои  полномочия,  ты  сумела
сагитировать своего брата Лоренса - у меня нет более  ценного  человека.
Да, ты достаточно хорошо послужила Жизненной Силе, возлюбленная".
   - Обними меня снова - покрепче, - попросила она.
   Он обнял ее, вдыхая благоухание женского тела.
   - Бедная моя... бедняжка, - пробормотал Джовейн. - Могу  представить,
чего ты здесь натерпелась.
   Глотнув, она припала к его груди.
   - Мне было в  основном  не  до  страхов...  в  основном,  но  я...  я
чувствовала, что разрываюсь. Не сомневайся,  я  всегда  верила  в  тебя,
Джовейн, но... бедный Иерн. В общем-то он не хочет ничего дурного. - Она
отодвинулась и подняла глаза вверх: радужку их окружали белые ободки.  -
А что с ним? Он цел?
   Джовейн нахмурился:
   - Не хочется огорчать тебя, но он... он повел себя безрассудно.  Нет,
он не ранен. И если он опомнится... ты же знаешь, что  я  не  желаю  ему
зла, и все простил. ("Я хочу, чтобы он умер -  любым  удобным  для  меня
способом... чтобы только можно было выступить с тщательно  отшлифованной
речью и оплатить расходы на похороны и сооружение скромного памятника".)
Он коротко поведал о том, что случилось. Она поежилась.
   -  Значит,  он  где-то  прячется,  один,  скорее  всего  голодный   и
отчаявшийся. Я не хотела этого!
   Джовейн обнял ее крепче.
   - Я тоже, - проговорил он.  "Хотя,  если  кто-то  вообще  заслуживает
подобной участи, так это, в первую очередь, Та-ленс Иерн Ферлей".  -  Не
бойся, я не сомневаюсь, что он поступит разумно и завтра же  сдастся.  Я
постараюсь спасти его от последствий собственного  безрассудства.  Ну  а
теперь настало наше с тобой время, Фейлис... после  двухлетней  разлуки.
Наконец-то оно настало.
   Он не отпускал ее. Она не сразу согрелась и ожила в его объятиях.
   Наконец, они  отправились  к  постели...  Тут  Джовейн  осознал,  что
слишком вымотан сегодняшним днем и встревожен...

4.

   Иерн встал и нажал на кнопку часов. На экране выступили цифры: 20:51.
- Пора уходить, - проговорил он.
   Восмайер Тесс Реймен,  сеньора  своего  Клана  и  полковница  корпуса
метеорологов, тревожно посмотрела на него из своего кресла.
   - Так рано? - спросила она. - Часовые начнут подремывать позже.
   - На это нельзя уповать, мадам, их солдаты слишком дисциплинированны,
они  обнаруживают  профессиональную  выучку.  Чем  большая  часть   ночи
останется у меня в запасе, тем выше  мои  шансы  исчезнуть,  не  оставив
следа.
   - Я полагаю, что вы можете посидеть у меня  подольше.  Вы  так  и  не
смогли заснуть.
   - Я слишком взбешен; было бы удивительно, если бы я  чувствовал  себя
иначе.
   - Но ваш план слишком рискован... по-моему, это ясно.
   Иерн пожал плечами:
   - Зачем  мне  прятаться  здесь  подобно  мыши,  спасающейся  от  кота
Джовейна. Можно  рассчитывать,  что  в  первый  день  ему  будет  не  до
серьезных поисков, и сегодня я еще могу  надежно  спрятаться  у  верного
человека. А завтра, мадам - держу пари на любую сумму - они  обыщут  все
помещения и закоулки Скайгольма до последнего метра  и  не  остановятся,
пока не отыщут меня. - Он ухмыльнулся. - Или же пока  не  удостоверятся,
что я удрал. А потом пусть гадают, как это мне удалось.
   Худая и седовласая женщина не разделяла его пыл.
   - Не сомневаюсь: они обо всем догадаются. Остается только  надеяться,
что нам удастся скрыть участие Дени.
   Ей помогал сын, которого она вызвала к себе после появления  Иерна  и
отправила за снаряжением, в котором тот нуждался.
   -  Сомневаюсь  в  этом,  мадам.  Кругом  сумятица,   но   техники   -
обслуживающий персонал -  должны  работать.  Захватчики  в  основном  из
наземников, абсолютно незнакомых с местной жизнью. А кто станет  уделять
особое внимание молодому человеку, который спокойно открыл шкаф и  надел
на себя высотный костюм? Все решат, что у него есть работа снаружи.
   - Если он отправится с вами, у вас будет надежный партнер, товарищ по
оружию; Жезу знает, как вы нуждаетесь в помощи.
   -  Нет.  Спасибо,  мы  все  это  уже  проходили.  Пусть  он  прямиком
возвращается к себе - в спальню для холостяков. И если с утра его там не
будет, улика укажет непосредственно на вас.
   Тесс подняла голову.
   -  Вы  правы.  Откровенно  говоря,  Иерн,  вы  много  умней,  чем  я,
признаюсь,  ожидала.  Что  делает  еще  более  весомым  мое  стремление,
оставаясь здесь,  сделать  все  возможное  на  Совете,  чтобы  поправить
ситуацию в вашу пользу.
   - Мадам, ценю вашу отвагу и доблесть, на  которые  я  и  рассчитывал,
иначе я бы не пришел к вам.
   Резкий профиль был обращен к фотографии покойного мужа.
   - Что ж, попытаюсь выполнить то, что сделал бы в таком случае Арик. -
Иерп  отправился  в  спальню  -  к  снаряжению  -  и  начал  задергивать
занавеску. - Ерунда, - сказала полковница. - Оставьте, поговорим по ходу
дела, а так я н