задену что-нибудь...

- Ладно. Пошли.

Алиса набрала полную грудь воздуха, как перед прыжком в омут и рванулась
вперед.

А за ее спиной вдруг оглушительно чихнул Вискас.

Рядовой Адымбаев выцеливал потенциальную опасность в первом зале и краем
глаза косился на развалившихся под хвостом синего китовьего скелета моржа с
клыками, морских зайцев, тюленя и сивуча. Очень, очень неспокойно было на
душе рядового.

Детские страхи вновь холодными потными лапками сжали его сердце. Блеклый,
неживой, лишенный солнечных яркости и тепла свет, струящийся сквозь серые
шторы, превращал бессловесных узников музея в притаившихся, изготовившихся
к прыжку чудовищ.

Напарник Адымбаева, рядовой Тимохин, в сером, сливающемся со стенами
комбинезоне, стоял справа от лестницы и хладнокровно контролировал свою
зону обзора. Что ему, тюфяку толстокожему, сделается...

А в следующий момент слева от Адымбаева, во втором зале, мелькнули две
человеческие фигуры; и оттуда же внезапно грохнуло короткое, оглушительное,
лающее, похожее на выстрел индонезийской крупнокалиберной винтовки Z-16-H:
"А-К-Р-Р-Р-Х-Е-Й!!!" - и эхом заметалось меж стен и экспонатов.

Впрочем, эхо недолго гуляло по залам - его заглушил чахоточный кашель
адымбаевского автомата.


Скользящим неритмичным шагом[74] продвигаясь в глубь музейного зала,
старшина искоса отслеживал параллельный курс рядового Брагина и сержанта
Карташова. Не потому, что не доверял выучке бойцов: он не хотел опередить
"поморов" или отстать от них. Его было не обмануть тишиной и кажущейся
пустынностью закрытого музея. В отличие от майора Горовца, он воспринимал
задание по охране генерала на полном серьезе и собирался провести
"эпиляцию" помещений до конца. Не как на учебке. Как в бою. Потому что
генералы зазря беспокоить "поморов" не станут.

Еще девять шагов, и троица достигнет первой спарки Адымбаев-Тимохин.
Достигнет - и свернет во второй зал. Потом в третий. Потом, если не будет
никаких неожиданностей, вернется в гардероб и доложит майору, что здание
"эпилировано".

До спарки оставалось метров шесть.

Во втором зале что-то бухнуло, и тут же, без паузы сухо и надсадно
затараторил "калаш" рядового Адымбаева.


Если по каким-то причинам фаза 3 (пассивное обеспечение охраны субъекта)
скачкообразно переходит в фазу 4 (активное обеспечение охраны субъекта),
"помор" перестает думать. Мыслительный процесс слишком медлителен, чтобы
доверять ему в активной фазе. Когда грянуло непонятное и, стало быть,
опасное "А-К-Р-Р-Р-Х-Е-Й!!!", а вслед за ним застучала автоматная очередь,
головной мозг "помора" без приказа командира уступил командный пост мозгу
спинному. Теперь все решали инстинкты, наработанные сотнечасовыми
тренировками условные рефлексы и мышечная память. Фаза 4 означает, что
скрытый враг приступил к открытым действиям и, чтобы победить, "поморы"
должны упреждать неприятеля хотя бы на шаг. Тут "поморам" не было равных.

Опасность исходила из музейного зала, расположенного слева. Именно в том
направлении, откуда донеслось "А-К-Р-Р-Р-Х-Е-Й!!!" и где мелькнули смутные,
быстрые тени, сконцентрировал огонь рядовой Адымбаев.

Его напарник, рядовой Тимохин, среагировал на автопилоте: разум еще не
успел осознать происходящее, а тело уже разворачивалось в сторону
потенциального противника, опускалось на одно колено, вскидывало оружие и
нажимало на курок. Две параллельные линии автоматных очередей - одна выше,
другая ниже - протянулись в музейный зал. Брызнули осколки витринного
стекла. Попадали на пол экзотические рыбы. Шлепнулся на брюхо изрешеченный
Raja batis - гладкий скат. С потолка рухнула и разломилась на тысячу кусков
акула-катран (акула оказалась гипсовой).

Согласно боевому расписанию, первичная "эпиляция" была закончена через две
секунды. Еще через три прыжка секундной стрелки, после того как Адымбаев и
Тимохин сняли пальцы с курков, к ним присоединились пятеро "поморов",
рассредоточились вдоль стен, заняли круговую.

Клубы порохового дыма, смешиваясь с формалиновым туманом, уплывали под
потолок. Внутри зала, там, где притаился неприятель, жалобно звякнуло
расколотое стекло.

- Обстановка,- негромко бросил старшина Приемыхов.

- Движение в помещении,- кратко, стараясь не выдать дрожь в голосе, ответил
Адымбаев.- Наличие посторонних. Попытка атаки. Атака отбита. Потерь нет,
число противника неизвестно.

- Так. Начинаем вторичную "эпиляцию". Пелевин-Сорокин, за ними
Брагин-Карташов. Следом Адымбаев-Тимохин. Я прикрываю. Идем "клешней".
Дистанция четыре метра.

Первая спарка исчезла в пороховой гари, застилающей вход во второй зал, а
старшина, автоматически отметив время начала активной фазы (16.41), вызвал
майора. О происходящем он не думал. Не было смысла. Ведь если в ход
операции вкрадывается посторонний, заранее не просчитанный фактор, значит,
операция под угрозой срыва и, значит, фактор подлежит уничтожению.
Немедленному. Поскольку любая неожиданность однозначно интерпретируется как
акция противника.


- Товарищ майор, докладывает "Пчела 1"...

- Ну?! Что у вас там за фигня творится?!

- Похоже, фаза 4.

- Та-ак... Продолжайте "эпиляцию", старшина. Докладывать по мере
поступления данных. Конец.

У майора разом вспотели ладони и волнами пошли волосы под фуражкой.
Ай-ай-ай, а бронежилеты-то я разрешил орлам на брать...

- Конец.

Что-то здесь было не то и не так. Карл это нутром чувствовал. Похоже,
столкнулись "поморы" с кем-то, кто им не по зубам. А не по зубам ребяткам в
этом городе только он, Князев, да его сын. Неужели Анатолий выбрал Зоо в
качестве наблюдательного пункта? Вряд ли.

Майор повернулся к нетерпеливо топчущемуся Семену:

- Товарищ генерал...

- Говорите, майор,- хмуро поторопил Семен.- Почему стрельба?

- Очевидно, отряд выявил неустановленную вражескую тактическую единицу.
Пока ничего более конкретного сказать не могу.

- Что же, ваши "помидоры" с одним человеком справиться не могут[75]? -
взъярился Семен.- Ваши действия?

- Продолжаю выполнять приказ - обеспечение охраны,- сухо ответил Горовец.-
Вверенное мне подразделение проведет "эпиляцию" территории, и мы войдем
внутрь.

Генерал лишь хмыкнул в ответ.

Но майор уже забыл про него.

В радиофоне раздалось истошное "Лягай!", после чего последовал такой
БА-БАХ, что мозг едва не катапультировался через противоположное ухо. И
снова автоматная трескотня.

Майор почувствовал, как у него вытягивается лицо. Стреляли из примкнутого к
"калашу" гранатомета, применение которого внутри замкнутого помещения
запрещалось строго-настрого - это все равно что бить молотком комара,
сидящего у тебя на лбу.

Сержант Карташов и рядовой Брагин последовали за товарищами в зону действия
фазы 4. Приготовилась последняя спарка. Адымбаев напряженно считал про
себя: "И - раз... И - два... И..."

И - помещение второго зала взорвалось убийственным акустическим ударом, от
которого вздрогнули стены древнего здания.

Наступившая после первых автоматных очередей тишина была оглушительной.
Гробовой. Давящей. До звона в ушах.

Алиса стряхнула с головы осколки стекла, приподнялась на локте,
осмотрелась. И тут же откатилась в сторону, едва сдержав вопль: прямо над
ней, воинственно подняв длинные клешни, застыло на многосуставчатых ногах
исполинское инопланетное чудовище. Пялилось на нее черными каплями глаз
из-под толстого костяного нароста на лбу. "Длинноногий японский краб
(Macrocheira kaempferi)" значилось на табличке под пришельцем. Алиса
беззвучно выругалась: тьфу, дура, экспоната испугалась...

Она посмотрела налево. Рядом валялось чучело гигантского варана (Varanus
komodoensis), а чуть дальше в луже остро пахнущего консерванта ничком лежал
Вискас. Уткнувшись лицом в пол, обеими руками натянув свою дурацкую шляпу
на уши. Неужели?..

- Эй...- шепотом позвала Алиса.

Нет, жив: Василий поднял голову, обалдело ею помотал, не вставая, зачем-то
ощупал пол в пределах досягаемости руки. Тупо погладил упавшего варана по
башке.

- Цел?

- Ф-фу... Чтоб я так жил...

Он хлюпнул носом. Языком перекатил дурацкую спичку в левый угол рта.

- Ну, если цел, тогда вперед.

Алиса с брезгливостью наблюдала, как к ее упершемуся в пол локтю
подбирается формалиновая лужа.

- Нет,- вдруг твердо шикнул Вискас.- Там профи. Семь стволов. Гранаты.
Сейчас они посовещаются, поймут что к чему, а потом покоцают нас, как
куропаток. Как этого.

Он приподнял чучело варана. В боку рептилии зияло аккуратное пулевое
отверстие. Совсем недавнее.

Не вставая, Алиса извернулась, достала из подмышечной кобуры "браунинг".

- Так что же делать?

Василий на миг задумался. Около входа под чьим-то сапогом негромко
хрустнуло стекло.

- Быстрее, Вискас,- зашипела Алиса.- Думай, родненький!

- Цирковой номер "Летающие слоны",- вдруг оскалился детектив во весь свой
щербатый рот.- Нервных просят удалиться... Когда скажу: "Давай!" - давай
вперед.

Ласково, как котенка, он прижал к груди чучело варана, достал из уголка губ
спичку и чиркнул ее о торчащий гнилым зубом из витрины осколок стекла.

В отличие от рядового Адымбаева, сержант Карташов сейчас чувствовал себя
уверенно. Как дома. Как будто снова попал во времена своей боевой
молодости: тогда были и джунгли Никарагуа, и весьма успешная, хотя
несколько подзатянувшаяся операция "Новые берега". В джунглях-то было
гораздо хуже, лес жил, шевелился, дышал; разноголосо орали обезьяны и
попугаи, в высокой траве мелькали блестящие спинки то ли ящериц, то ли
змей... и из-за каждого дерева какой-нибудь смуглый преверженец
империализма норовил всадить в тебя пулю из трофейного автомата или
отравленную стрелку из духовой трубки.

Именно благодаря тому, что сержант провел несколько месяцев в джунглях, он
первым заметил опасность. Однако среагировал неадекватно.

Когда над рядами стендов и витрин вдруг бесшумно возник гигантский варан и,
атакующе растопырив лапы, распахнув зубастую пасть, вывалив багровый язык,
спикировал на первую спарку, сержант не раздумывал, ибо раздумывать было
некогда.

Во всю глотку он рявкнул: "Лягай!!!", вскинул автомат, мгновенно поймал
движущуюся цель на мушку и рванул пусковую скобу гранатомета. Сержант еще
успел заметить, что за зверем, рождаясь откуда-то из-под хвоста, тянется
дымный скунсовый след - наверное, потому и воспользовался гранатометом; уже
в следующий момент безосколочный снаряд, оставляющий за собой такую же
дымную дорожку, ударил в возомнившее себя птицей пресмыкающееся. Птицеящер
разлетелся на тлеющие ошметки, а тлеющие ошметки разлетелись по всему залу.


Вискас сделал ставку на единственную для них обоих возможность спастись -
насытить неприятельскую зону обстрела ложными целями, как говорится -
"сбить прицел", отвлечь внимание, но он никак не ожидал, что против первой
же "ложки" неприятель применит гранатомет. Не дурственно, детектив, оч-чень
недурственно.

Когда чучело варана, запущенное его рукой, взметнулось в воздух с уже
занявшимся от спички хвостом - (для пущей абсурдности), детектив выдохнул:
"Давай!" и вслед за напарницей грузно припустил к третьему, последнему
залу. В спину им ударила жаркая волна, приподняла над полом, швырнула
вперед. Алиса и Вискас влетели в зал головами вперед, а за их спинами
витрины взорвались фонтанами стекла, пухом и перьями...


Когда жахнуло, рядовой Адымбаев находился за стендом, где в стеклянных
банках и в разнообразных позах выставляли себя напоказ заспиртованные змеи,
поэтому он не видел, что происходит впереди, он заметил лишь планирующую на
головы товарищей бестию, услышал истошное "Лягай!", а потом вдруг все
заспиртованные гады разбили свои узилища и скопом бросились на рядового.

Холодные, скользкие, извивающиеся тела облепили его тело. Рядовой Адымбаев,
заголосив и машинально выпустив в потолок короткую очередь, рухнул от ужаса
в обморок.


Белый как лунь от осыпавшейся с потолка известки рядовой Тимохин услышал
нечеловеческий вопль товарища и рванулся на выручку. И без того полутемный
зал наполнился дымом, химически воняющим пеплом и почему-то перьями;
разглядеть что-либо в этом хаосе было невозможно - кроме лежащего
неподвижно на полу и, по-видимому, мертвого Адымбаева. Черную ленту змеи,
уютно свернувшейся на его груди, Тимохин принял за струйку крови и открыл
беспорядочный веерный огонь прикрытия - вслепую, целя в "молоко", чтобы не
попасть в "поморов".

"Чив-чив-чив",- южноафриканскими дроздами свиристели пули.


А снаружи музея находился тот, кто все слышал, но, связанный приказом по
рукам и ногам, не смел принять участие в бою.

Целый рой голосов, доносящихся словно из потустороннего мира, то и дело
прерываемых трескотней, похожей на статические помехи, разрывал барабанную
перепонку в ухе майора.

""Пчела 3", они прямо перед тобой!" Вжик. Ту-дум!

"Не вижу, не вижу!" Сжжж-уф! Фррр!

"На пол! Стреляю!" Уааау! Шварк!

"Есть! Попал, кажись!" Оееее-оле-дзинь-оле! Оле!

Тррр... Трррррр...

- "Пчела 1"! - заорал в микромикрофон майор.- Отставить стрельбу из
гранатомета! "Пчела 1"! "Пчела 5", Тимур!

"Адымбаев убит!"

- Кто говорит? - Морщась, майор прижал пальцем радиофон, чтобы лучше
слышать, где помехи, а где правда в происходящем.

""Пчела 7", рядовой Тимохин! Я пока держусь, но не зна..."

"Трррр... Трр... Трр..."

"Антон, слева!"

"Вижу! Осторожно, падает!"

"Хрясь..."

"Чертовщина, откуда стреляют?.. О Боже!.."

"Не туда, Тоша, не туда! Они слева, слева!"

"Не понял, не понял, повтори!"

Трррррррр... Ссс-жжж, фук, фук, фук!

Раскрыв рот и прикрыв глаза, Горовец оторопело слушал голоса своих орлов.

- Что там происходит, майор? - оторвал его от этого занятия генерал Семен.

Глаза его сузились. Генерал никак не мог решиться принять крайне важное для
себя решение.

- Н-не понимаю,- выдавил из себя Горовец.- Кажется, бой все еще
продолжается. С нашей...- Он откашлялся.- С нашей стороны потери.

- С кем бой?

- Не могу знать...- Взяв себя в руки, майор зачастил: - Товарищ генерал,
судя по всему, бойцы столкнулись с превосходящими силами противника и
теперь удерживают захваченные позиции в залах под номерами два и три.
Разрешите оказать им огневую поддержку и...

- Не разрешаю! - рявкнул генерал, смекнув, что майор собирается драпать на
выручку своих любимчиков и бросить его здесь под прикрытием одного лишь
Князева.- Ваша задача...

- Моя задача - обеспечение безопасности! - взорвался миной замедленного
действия Горовец.- Вашей безопасности, между прочим! И я ее выполняю!

Он зло передернул затвор автомата, спустил шнурок фуражки под подбородок,
чтоб не потерять в бою, и шагнул в здание Зоологического музея.

- Майор, я вам запрещаю! - толкнул его в спину бессильно гневным шепотом
Семен. И вынул кулаки из карманов.

- Да пошел ты...- не оборачиваясь бросил Горовец, пылая по-детски красными
ушами, и исчез в полумраке коридора.

- Я тоже пойду с ним,- вдруг встрепенулся Иван Князев, осознав неожиданный
факт: бой явно затягивался. Это означало, что по другую сторону "поморских"
баррикад запросто может оказаться его сын. Один-одинешенек бьется сейчас с
полчищем вооруженных смертоносными жалами "пчел". Медленно отступая вдоль
стеклянных ящиков с чучелами, все дальше и дальше, к тупиковой стене...- У
тебя оружие есть?

- Иван...- только и смог вымолвить генерал.- Как же... Там же...

- Там, может быть, мой сын,- жестко оборвал старик.- Оружие, спрашиваю,
есть?

Генералу хотелось крикнуть: "Твой сын мертв! Он утонул в Неве!"

Но он крикнуть не смог.

Карл ловко, одной рукой, обхлопал друга по бокам и вытащил именной
"макаров". Выщелкнул обойму, проверил заполненность, загнал обратно и
дослал патрон. Лузг-лязг.

- А ты жди здесь. Или не жди. Это уже не имеет никакого значения... Прощай,
Сеня.

И мегатонник Иван Князев быстро, не оглядываясь, пошел внутрь.

А генерал Семен остался. Один. Всеми покинутый. Изнутри здания приглушенно
доносились звуки сражения. Засада, как пить дать. Сволочь Доктор каким-то
дьявольским способом прознал, что он, Семен, собирается прибрать к рукам
установку, и решил расквитаться со своим восставшим вассалом, генералом
могущественного ГРУ.

Черт с ним, с бессмертием, Сеня. Своя шкура дороже. Операция провалилась,
ты проиграл и должен благородно капитулировать. Нехай молодые кулаками
машут. Нехай этот урод однорукий своего выкормыша ищет. На дне Невы не
забудь поискать, инвалид.

А у нас есть дела поважнее. В столице. Где, как оказалось, сейчас пусть и
не по-старому тихо, но все ж не такой кошмар...

Две горькие пилюли под язык. Подсознательное ожидание снайперского выстрела
в затылок. Несколько шагов на нетвердых ногах по асфальту. Струйка пота с
шеи под воротник. Неуверенный взмах руки. Притормозившее такси.

И генерал Семен позорно бежал с поля боя.

Эпизод двадцать седьмой. Господа, вы звери (продолжение)

Рядовые Пелевин и Сорокин на секунду замерли, прижались к стенам около
входа в третий зал. На половину удара пульса выглянули из-за укрытия. Слева
вдоль зала тянулись витрины, демонстрирующие многообразие оскаленных
приматов, справа же в стеклянных гробах находились северные хищники. Прямо
на бойцов смотрели пустыми глазницами великанские скелеты мамонтов. Бивни
первого в колонне мамонта были изогнуты вверх прокуренными угрожающими
дугами. А позади шел бой.

Пелевин покосился на живописную экспозицию сразу за дверями в зал: волк,
поднявший окровавленную морду над восковым трупом уже немолодого человека в
плаще и шляпе а-ля ретро. Путешественника, должно быть, волчара завалил.
Правильно. Нефиг шляться где не надо. Мелькнуло: может, туда, в зал,
гранату запузырить? Но Пелевин эту мысль отбросил: дыму-пламени будет - ни
черта не рассмотришь.

Он поднял указательный палец вверх, потом указал им внутрь зала: "Вперед".
Сорокин кивнул и сквозь формалиновые миазмы скользнул за порог.

Пелевин, выждав положенные три тик-така и держа автомат на изготовку,
нырнул за ним.

Он успел услышать два быстрых звука за спиной - "Кх! Кх!", еще успел
подумать: "Из "бульдога" палят...", успел даже увидеть, как из спины
заваливающегося на бок рядового Сорокина выплеснулся густой кровавый
плевок. А вот боли он почувствовать не успел.

И не успели тела "поморов" найти себе место среди всеобщего бедлама, как
Вискас выбрался из-под волчьего чучела, сунул "бульдог" за пояс, по-кошачьи
бесшумно шмыгнул к трупам и скрылся среди приматов - но уже вооруженный
двумя "калашами". Порядочек. Есть порох в пороховницах. Как говорилось в
однажды слышанном по телеку фильме: "А теперь у меня есть автомат.
Хо-хо-хо!" Куда же Алиска делась?

Алиса до пожарного выхода не добежала, прижатая к полу шквальным огнем.
Притаилась неподалеку от Вискаса, возле макета, внутри которого застыла
мама-лиса, леденцами глаз с умилением глядящая на своих неподвижно
терзающих утку детишек в рыжих шубках. Алиса видела, как Василий уложил
двоих нападающих, как завладел вражеским оружием и откатился налево, под
прикрытие белого носорога.

Девушка помотала головой. Ей неприятен был вид лисьих чучел... А с другой
стороны, агент Лис,- символично, не правда ли? Мама-охотница и куча
детишек. Это ли не добрый знак, свидетельствующий, что все у нас получится?
И счастливая мать получится, и куча детей. Только не рыжих, а таких же
светленьких, как один симпатичный наглец... Так что повоюем, подруга.

Выбравшись наконец из порожденного взрывом гранаты дымно-перьевого ада,
щурясь от гари, сержант Карташов и рядовой Брагин услыхали три пистолетных
выстрела. На пороге следующего зала они увидели трупы товарищей - Пелевина
и Сорокина.

Этого не могло быть. Но так было. Двое из отряда "помор" мертвы. Кто же
прячется там, среди оборотней третьего зала? И кто остался позади? С кем
воюет Тимохин? Что это за хитрые, безжалостные, неуязвимые бестии?..

Не сговариваясь, оба принялись поливать свинцом помещение, где окопался
неприятель. Зал осветился неярким, прерывистым, словно от стробоскопа,
светом.