зведения новых заводских корпусов где-нибудь в
районе Гражданки. С другой стороны, высокие таможенные пошлины делали
российскому автомобильному рынку для собранных за границей машин полный
аллес гемахт. С третьей стороны, и "Фольксваген", и другие конкуренты
всерьез планируют разместить дочерние предприятия на территории России. А о
корейцах лучше и не вспоминать. С учетом всего вышеперечисленного совет
директоров пришел к выводу, что концерн "Опель" не отказался бы получить в
долгосрочную аренду, с условием обязательных переоборудования и
модернизации, часть производственных площадей и мощностей Кировского
завода.

Немец излагал свои взгляды пространно и с апломбом, кивая волевым
подбородком в такт произносимому и характерным движением отбрасывая со лба
русую прядь,- как человек, не привыкший к возражениям. Если требовала
необходимость, отпускал приютившийся на коленях портфель и позволял себе
лихо рубануть воздух. При всей решительности этих жестов ни лампа с зеленым
абажуром на столе, ни телефон, выполненный под декаданс начала века, ни
декоративный чернильный прибор ни разу не были задеты. Собеседник вряд ли
мог это учуять, но портфель попахивал пенициллином. Дожди виноваты. В
тайник просочилась вода.

Одет гость был в несколько широковатый дорогой пиджак, широковатую
белоснежную дорогую рубашку и простые удобные джинсы.

Господин Тернин мог только позавидовать европейскому демократизму. Ему-то
ежедневно приходилось носить костюм и галстук в любую погоду.

Позиция городской администрации, излагаемая устами Дмитрия Владимировича,
выглядела не менее прозрачной. Городу нужны инвестиции. Однако вопрос с
Кировским заводом можно решить лишь в Москве. И вынужденный, как это ни
отвратительно, подчиняться столичным правилам, Дмитрий Владимирович мог бы
поспособствовать встрече герра с нужными товарищами. Однако здесь предстоят
расходы, размеры коих трудно пока определить...

Глаза чиновника кружили по выбеленному потолку, по белым, без всяких узоров
обоям, по разложенным на зелени сукна газетам. Пухлый зад чиновника никак
не мог притерпеться к недостаточной мягкости кресла и недовольно ерзал.

Как-то иначе предполагал будущую встречу Хутчиш. Мелковат оказался
чиновник, простоват и бесхитростен. Или крепко маскировался.

- О, их понимайт! - добродушно прервал чиновника русый ганс.- Мой дедушка
воевать на Остен фронт. Он рассказывать, что вы здесь все пьянитса. Шнапс!
Я есть готов пить с нужный человек ведро шнапс!

Наконец Хутчишу удалось приблизиться к подлинной цели своего визита. На
сегодняшний вечер у него планировалась жестокая пьянка - с сованием денег в
декольте официанткам, с плясками на столах и битьем зеркал. Соучастниками
этой пьянки должны были выступить несколько свежих приятелей -
высокопоставленных питерских бюрократов. А уж во время пьянки Анатолий
найдет возможность задать разомлевшему Тернину парочку вопросиков про
"ленинградское дело" и название корабля.

И тут зазвонил телефон. Дмитрий Владимирович поморщился, как от
ревматической боли. Ну не дают работать, прерывают становящуюся все более и
более интересной беседу - несмотря на строгий приказ ни с кем не соединять.

- Алло... Да, я... Да, слушаю... Оставьте при себе ваши извинения, ближе к
делу...

Теперь он выглядел действительно как настоящий большой начальник. На лбу
сложились три морщины, брови стрелкой обрисовали направление главного
удара. Острый нос выгнулся крючком.

Анатолий как бы невзначай положил ладонь на деревянный стол рядом с
телефоном. Дерево - хреновый резонатор, но если постараться... И Хутчиш
скорее не услышал, а почувствовал обрывок тревожного сообщения: ""Опель"...
багажник... настоящий герр... маньяк... повод покинуть помещение..."

Не отрывая от уха трубку, закончившую связную речь и теперь только
пикающую, Дмитрий Владимирович с полными испуга глазами повернулся к гостю.
И чуть инфаркт не получил.

Как такое могло случиться? Секунду назад улыбчивый, радушный, фриц теперь
смотрелся безумцем. Волосы всклокочены, рот оскален, из уголка рта на стол
потекла ниточка ядовитой слюны. А глаза!..

Зрачки гостя заблестели волчьими ягодами. Он наклонился к не занятому
трубкой уху чиновника и жарко зашептал, царапая мочку резцами:

- Без глупостей. Ты так похож на Филиппа Киркорова. Я ненавижу Филиппа
Киркорова. У меня в портфеле восемь динамитных шашек. Сейчас мы
медленно-медленно встаем и медленно-медленно выходим из кабинета.

Хозяин кабинета почувствовал, что от гостя исходит тонкий запах тлена. Или
это от портфеля?..

Не столько упоминание о динамите, сколько сравнение с мужем женщины,
которая поет, выбило у Дмитрия Владимировича паркет из-под ног. Он
полностью потерял волю к сопротивлению. Он медленно-медленно поднялся из-за
стола, позволил маньяку положить руку на свое плечо и, влекомый им,
медленно-медленно пошел к двери.

Дверь бесшумно, как во сне, медленно-медленно отворилась. В приемной
секретарша, встретившаяся взглядом с "немцем", осталась сидеть, открыв рот
и прикипев сведенными судорогой пальцами к кнопкам Alt, Del и Ctrl на
клавиатуре. В коридоре было пусто. Лишь в отдалении приостановились
перекинуться сплетней две дамы, судя по прическам - из роно.

Восприятие чиновника обострилось до предела. Он подумал (и тут же поверил в
придуманное), что в портфеле маньяка помимо динамитных шашек хранятся не
отмытые от крови хирургические орудия убийства. Дмитрий Владимирович живо
представил стальной блеск скальпеля и зубастость пилы для отделения хрящей.
Боже мой, подумал чиновник, не схожу ли я с ума? Выходец из глубинки, он
суеверно считал, что сумасшествие заразно. И в этот момент закулисная часть
его сознания фиксировала один за другим проявляющиеся симптомы: вот
померещилось, что ковровая дорожка какая-то не такая, вот показалось, что
стены гораздо темнее обычного, вот ноги не слушаются... А лечебница-то
совсем рядом - пешком дойти...

Прапорщик подвел бюрократа к укрытой вишневым ковром лестнице с
алебастровыми перилами. К сожалению, дорога была отрезана, ибо снизу вверх
селевым потоком поднималась волна разномастных групп захвата. Все хотели
спасти губернатора, все хотели отличиться.

Анатолий увидел их. Они увидели Анатолия.

Точнее, Анатолий оценил только авангард атакующих: пластиковые щиты и
каски. Остальное ему открыли звуки. Любой мало-мальски обстрелянный
солдатик по выстрелу узнает оружие. Наш же прапорщик умел различать виды
вооружения и по другим звукам. "Калашникова" всегда выдает характерный
скрежет затвора и особый скрип ремня. Гулкий, сухой звук удара прикладом
ручного пулемета по перилам также трудно спутать с чем-либо. Исходя из
этого сольфеджио, прорваться сквозь ряды нападающих Хутчишу не светило.

Находящегося в первых рядах дежурного лейтенанта, как прикладом в лоб,
ударила мысль: что, если не он... не сейчас... то медалей не хватит... И
как резаный завопил в матюгальник:

- Ахтунг, ахтунг! Хенде хох!

На этом его словарный запас иссяк. Но звук подхватило дождавшееся своего
эхо и разнесло по зданию. А далее сквозные галереи и коридоры Смольного
наполнил бешеный лай овчарок. Преследователи оскалили клыки. В глазах
запылал азарт погони.

Хутчиш недовольно прикинул обстановку. Его подставили. Подставили Алиса и
Вискас. А ведь такая приличная девушка! Нет, он нигде не прокололся, его
именно подставили. Это было ясно из обилия разномастных эмблем, бликующих
на петлицах и рукавах серых и пятнистых форменок, словно кто-то забрался на
колокольню Смольного собора и отбацал на колоколах пожарную тревогу.

Значит, бедный г-н Тернин был здесь ни при чем. Совсем ни при чем. Ничего
он не знал ни про "ленинградское дело", ни про корабль. Рыжая все выдумала,
чтобы заманить прапорщика в западню. Жаль.

Опять драпать. Когда ж это кончится? Нет, ей-богу, лучше б я в
Севастополь...

Хутчиш легким пинком послал чиновника вниз по лестнице, а сам что было сил
рванул вбок по коридору.

Коридор тянулся вдаль бесконечно. Металлические номерки на каштановых
прямоугольниках дверей едва успевали подмигивать. Как кстати он прихватил
из тайника портфель! Преследователи вряд ли готовы к тому, что преступник
будет уходить по воде.

- Извините, девушки! Да-да, именно что горит... Сидите-сидите, мне вон
туда. А как же, конечно, назначено...

Секретарши испуганно захлопывали раковины пудрениц. Одна вроде ничего,
смазливенькая.

Хутчиш не рискнул искать схорон на территории городского правительства -
нишу там какую за статуей или каморку на чердаке. Не людей опасался, собак.
Собаки - удар ниже пояса. Собаки - это нечестно. Я так не играю.

- Партизанен, сдафайся! - неслось следом мегафонное эхо. Лейтенантик гнался
по пятам за орденом.

- Ради Бога, простите, здесь у вас так душно. Ради Бога, не обращайте на
меня внимания, я только открою окно, какая вам разница, кто я и откуда,
меня здесь уже нет.

Окно во внутренний двор предъявило Анатолию несколько строительных
вагончиков. Трактор с перебитой гусеницей, застывший подбитым танком.
Экскаватор, похожий на искореженную прямым попаданием зенитную установку.
Анатолий сиганул в песчаную кучу. Какой у вас неудобный подоконник.
Любопытно, каким образом благородные девицы до исторического материализма
втаскивали внутрь ухажеров? На связанных узлами простынях, или из
состриженных кос веревки вили?

- Фойер!

Лейтенант вспомнил в громкоговоритель еще одно подходящее слово, узрев из
окна сумасшедшего футбольного болельщика, драпающего во всю прыть, как
школьник с уроков, и размахивающего портфелем.

Бойцы из групп захвата оказались доками в иностранных языках, и за спиной
Анатолия заплясали песчаные фонтанчики. Пули зарикошетили о стальные
плоскости строительной техники. Охотники рискнули - и кулями посыпались
вниз. Ловить так ловить. Под рифлеными ботинками зашкворчал гравий. Пуля
высадила лобовое стекло трактора. Под одним бойцом проломилась серая от
дряхлости доска, перекинутая через канаву. Пуля проколола
маслянисто-зеленый бок вагончика. Один из бойцов влип в теплую лужу
незастывшей смолы. Пуля сбила гребень засохшей грязи в оставленной
экскаватором колее. Пуля рассекла пустую бутылку из-под портвейна.

Легко преодолев несколько траншей и куч щебня, Хутчиш перемахнул через
полутораметровый забор. Оставил на песчаной, шириной в десяток метров,
полосе всего лишь восемь шагов. Вдохнул манящую сырость открывшейся
обозрению Невы. Не задержал взгляд на качающейся невдалеке от берега
плоскодонке с рыбаками. Нырнул в непрозрачные, цвета кока-колы, воды.

И не увидел, как под плоскодонкой вдруг вздулся огненный пузырь и поглотил
рыбаков, целящихся из скорострельных удилищ в преодолевающих забор
преследователей.

Вращаясь и оставляя за собой дымный след, на территорию Смольного прилетел
огрызок весла; левая уключина, раскаленная добела, разбила грязное окно в
сборочном цехе неподалеку расположенной мебельной фабрики.

Тела любителей порыбачить летним деньком так никогда и не нашли. Да никто и
не искал.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ШПИОН, КОТОРЫЙ МЕНЯ ДОСТАЛ

Эпизод двадцатый. Капитан Тротил

29 июля, пятница, 15.42 по московскому времени.

В ушах заухали филины.

Холодная пучина обволокла прапорщика, отнимая у тела тепло, быстро
утяжелила одежду, выдавив цепляющиеся за складки пузырьки воздуха.
Придерживая портфель, тянущий ввысь, как поплавок, Анатолий мощными
гребками двигался параллельно замусоренному дну. Под ним таяли в мутной
мгле валуны, обросшие перистой бурой тиной, обглоданные ржавчиной стальные
клочья чего-то, вросшие в грязно-кирпичный песок лысые автомобильные
покрышки.

С каждым гребком руками и толчком ногами, увеличивающими расстояние от
берега, вода становилась все холоднее, а мусор мельчал: не валуны, а
обкатанные камни, не ржавые остовы автомобильных кузовов, а отдельные
фрагменты - велосипедный насос, алюминиевый чайник с черной дыркой вместо
носика, дохлая кошка, дверная ручка...

Прочь метнулась стайка рыбок, блеснувших медяками. И когда воздух начал
колюче закипать в легких, Анатолий сквозь клубящуюся в воде грязь разглядел
искомое.

То есть ему был нужен практически любой представитель придонного хлама -
лишь бы достаточного размера и более или менее целый, чтобы внутри можно
было переждать непогоду, разыгравшуюся на территории Смольного. А нашел он
форменный клад: давным-давно опустившийся на дно пузатый буксирчик.

Ржавый там, где облупилась черная, как мазут, краска. Борта и низкая рубка
затянуты лишаями водорослей и обрывками сетей, облеплены ракушками. Видать,
не одно поколение рыбаков разражалось матом, вытаскивая невод в этом месте
реки.

Выпустив вибрирующий пузырь отработанного воздуха и плавно перебирая
ногами, Хутчиш перевернул портфель вверх тормашками и расстегнул. Из
кожаного нутра вывалился и начал сам собой разворачиваться трофейный
черно-синий костюм боевого пловца, под водой очень похожий на крупного
ската. Выплыла и беззвучно распахнулась, уплывая вниз и вбок, книга с
картинами художников-авангардистов. Чтобы одежку не отнесло течением,
Анатолий крепко вцепился в прорезиненную ткань, а сам сунул голову внутрь
портфеля, жадно всасывая ноздрями сохранившийся там воздух. Отпущенный на
волю альбом репродукций, шевеля плавниками страниц, растаял в закромах
водяного.

Теперь у преследуемого снова появилось несколько "подводных" минут, и
следовало поскорее обрядиться в более подходящий для избранного образа
жизни костюм. А кораблик-утопленник должен был как нельзя лучше укрыть
беглеца от слишком прытких преследователей-ныряльщиков, ежели таковые
найдутся.

Водоизмещением усопшая на дне посудина похвастаться не могла. Тонн пять от
силы. То ли здесь хорошо потрудилось течение, то ли поработали винты
проходящих вверху теплоходов, но утопленник совершенно не врос в грунт.
Дейдвудная труба оканчивалась целехоньким, может благодаря кормовым
отводам, винтом. Из клюза свисал обрывок якорной цепи, облепленный пучками
водорослей. Бак завершался брашпилем - носовой лебедкой, вряд ли пригодной
к употреблению, поскольку проржавевшая бухта троса напоминала скорее
морского ежа, чем катушку. Ни выше ватерлинии, ни ниже пробоин не
наблюдалось. Интересно, какая трагедия разыгралась здесь много лет назад?

Неприятный осадок после провала операции в Смольном почти растворился. Ведь
подспудно Хутчиш, конечно, ожидал от Вискаса и Алисы какой-нибудь каверзы.
И все-таки жаль. Такая красивая девушка...

Работая бедрами, как выдра, Анатолий подплыл к отверстию откинутого люка и
заглянул внутрь. Хоть глаз выколи. Хорошо, что сегодняшнее приключение
свалилось на его голову не где-нибудь в южных морях. Там у подобного
обиталища наверняка обнаружился бы свирепый хозяин - спрут или мурена. И
пришлось бы биться насмерть.

Воздух в легких кончался. Выставив вперед руки с зажатым комом гидрокостюма
- если на пути окажется преграда, резина спружинит и смягчит удар,-
Анатолий в сопровождении маленьких холодных водоворотиков решительно
скользнул в горловину.

И очутился в кромешном мраке, потому что люк за его спиной тут же
захлопнулся. Точно раковина, злорадно защемившая руку искателя жемчуга.

То была самая доподлинная темнота, в которой даже он, десятимегатонник,
ничего не мог разглядеть. Абсолютная темнота. Герметическая.

Он попытался отдраить предательский люк, но тот, как приваренный, не
поддался ни на микрон.

Это было очень досадно. Этого он никак не ожидал. Однако в любом неприятном
положении есть свои минусы и плюсы. Например, здесь, в тесной рубке
мертвого кораблика, под подволоком обнаружилась воздушная подушка, пусть
воздух и вонял тиной, как из кингстона. И вместо того чтобы гнать волну, в
панике царапая ржавые переборки, Анатолий без суеты натянул резиновую
шкуру, а мокрое тряпье запихал в портфель и закрыл замочек.

Вряд ли это ловушка.

Что, выбежав из Смольного, Анатолий бухнется в невские воды и отыщет
мертвый буксир, никакой, даже самый изощренный ум, даже сам Господин чертов
Доктор не мог предположить, а уж тем более не мог подготовить столь
достойную встречу. Поэтому Хутчиш, облачась в резину и вытянув перед собой
руки, спокойно принялся нащупывать проход внутрь корабля. Чувствительность
возвращалась к озябшим пальцам. Для этого усилием воли пришлось заставить
кровь бежать быстрее по венам и артериям рук. Так учил старый Длинная Рука,
а потом будущий прапорщик повторял пройденное с прапорщиком Ткачуком и
майором Нефедовым.

Над головой вдруг зашипели кобры, раздался долгий всасывающий звук, и
Анатолий заметил, что уровень воды начал понижаться. Все быстрее. По шею,
по грудь, по пояс...

Потом под потолком вспыхнули две мутно-зеленые овальные лампы. Появились и
другие звуки: простуженно зафыркала невидимая помпа, отхлебывая воду. И вот
уже непроглядная, похожая на малахит вода жалобно плескалась в шероховатых
от коррозии углах.

- Где я? Куда я попал? А вдруг это?..


О Балтика!

Здесь проходил путь из варяг в греки, арабское серебро несколько веков
подряд текло в Европу этим руслом. Здесь пролегали нарвский и выборгский
фарватеры. Здесь тонули датские, шведские, польские и Ганзейского союза
шхуны. Здесь в семьсот десятом году, во время Выборгского сражения, было
потоплено около восьмидесяти шведских и русских фрегатов. Здесь дожидаются
своих Жаков Кусто семидесятичетырехпушечный шведский линейный корабль
"Енигейтен", ставший на вечный прикол на дне в семьсот девяностом;
английский барк "Мэйфлауэр", коснувшийся дна в восемьсот семьдесят пятом;
тридцатрехпушечный броненосец "Гангут" водоизмещением семь с половиной
тысяч тонн; в сорок первом угодивший в историю теплоход "Сибирь" и
отправившийся кормить рыб в сорок четвертом военный транспорт "Эсборн"; и
многие, многие, многие другие. Немерено тайн скрывает в своих водах седая
Балтика, есть где разгуляться алчному охотнику за стариной!


Однако утопленник, в чреве которого, подобно Ионе, оказался гонимый
прапорщик, вряд ли успел оставить сколько-нибудь заметный след в популярной
истории и вряд ли представлял ценность для подводных археологов. Контуры
приборов и материал, из которого окружающее было изготовлено,
свидетельствовали, что буксирчик имеет датой рождения год приблизительно
шестидесятый-шестьдесят пятый. А по клейму на азимутальном круге навесного
компаса Хутчиш определил, что кораблик делался на Ливерпульской верфи. Made
in не наше.

Но и практическая ценность содержимого корабля не вызывала доверия. Все,
буквально все корабельные причиндалы если и могли еще служить, то лишь на
честном слове (скорее всего, матерном) и на последнем дыхании. Клинкет -
задвижка на водоотливе - была крест-накрест перебинтована, дабы не
развалилась, тряпицей, очень похожей на капроновый женский чулок. Латунный
лагун был измят, как меха гармошки...

Инстинкт, который не имел привычки обманывать, приказал Анатолию
обернуться. И прапорщик, подняв изумрудные брызги спавшей до колен воды,
обернулся.

Овальный лаз с высоким комингсом был левее. И в этом лазе, с тылу
освещенный неярким зеленоватым светом, застыл со скрещенными на груди
перчатками водолазный скафандр. Так же обросший речной плесенью, такой же
старый, как и сам буксир. Из-за прозрачного, с трещинкой, забрала Анатолия
изучали два внимательных человеческих глаза. Лоб за аквариумным стеклом
украшала родинка, нарисованная вроде бы жженой веточкой сандалового дерева.
Но что родинка! - под скрещенными руками на брюхе висел опутанный
водорослями крупнокалиберный ручной пулемет "Гочкис-00".

- Можешь мне объяснить,- глухо донеслось из нутра скафандра,- почему ты,
дубина стоеросовая, поперся в Смольный днем, а не ночью, как всякий
нормальный человек?

Морское чудо ступило на трап пушкинским Каменным гостем.

Уж к чему-чему, а к такому вопросу Хутчиш был не готов. Точнее, он вообще
не готовился к тому, что на глубине десяти метров под водой придется
отвечать на чьи-либо вопросы. Конечно, это мог быть кто-нибудь из "черных
следопытов"