через
мгновение исчезла за поворотом.
   - А-а, - завизжал было нечленораздельно хачик... Вася молча ткнул ему в
бок табельный ствол.
   - Сиди тихо, целее будешь, падла, - с нежностью прошептал он.
   Сергей взял трубку (машина была радиофицирована) и набрал сотовый номер
Лося.
   - Александр Спиридоныч? - сказал он, - это Серега. Мы тут тебе  игрушку
купили, какую заказывал. Куда ее подогнать?
   В трубке несколько мгновений озадаченно молчали.
   - Езжай ко мне на дачу, - ответил Лось.
   Доехали без приключений. Ни одна  патрульная  машина  не  погналась  за
"бимером", ни один гаишник не вздумал срубить  капусты  с  богатой  тачки.
Необыкновенная легкость сделанного ударила Сереге в голову; все  было  так
же, как в Чечне. Вместо бронетранспортеров были "БМВ",  вместо  чеченов  -
хачик. Закона не было, законом были ловкость и ствол. И даже  хачик  сидел
притихший, подавленный, и скулил, как побитая собака.
   Когда "БМВ" подъехала к даче, их уже ждали. Ворота немедленно  поползли
в сторону, к подлетевшей к крыльцу "БМВ" подбежал Лось.
   - Отпустите меня! - не к месту взмолился хачик, когда его выволокли  из
машины, но тут на пленника налетел Сергей, саданул  в  промежность  носком
ботинка, а когда человек повалился на землю, принялся его избивать, громко
крича вперемежку по-русски и по-чеченски.
   - Падлы! На нашу землю! Да в нашей  Москве,  -  орал  Сергей.  Его  еле
оттащили.
   - Это что с ним такое? - спросил Лось.
   - Чечня, - коротко, как в спортзале, повторил Вася.
   Лось ушел куда-то в дом, за ним поволокли бизнесмена, а Сережка с Васей
остались снаружи. Их обступили несколько крепких ребят, хлопали по плечам,
потом увели в караульный домик  пить  водку.  Через  час  в  домик  явился
улыбающийся Лось.
   - Ну вы даете, ребята, - сказал он, - кто ж так делает! Очертя  голову,
на приметной тачке. А если бы охранник ментам настучал?
   Но вид у Лося был довольный.
   - А он настучал?
   - Не успел, - объяснил авторитет, - они там как раз сидели  в  офисе  и
соображали, звать ментов или нет,  а  тут  им  Гарегин  позвонил  и  очень
убедительно просил никуда не стучать...
   - Нам, наверное, домой пора? - спросил Вася. На улице уже  как  следует
стемнело, дневной холодный дождик превратился в снег.
   - Не торопись! - хлопнул Лось Васю по плечу.
   Теперь Сережка с  Васей  курили  в  темном  дворе,  рядом  с  "БМВ",  и
обсуждали сложившееся положение. Для Сережи главный вопрос был прост,  как
рецепт пшенной каши:
   - Вот интересно, нам бабки выдадут или только "спасибо" скажут?
   - Не знаю, - мрачно ответил Вася.
   - Хорошо, если бабки выдадут.
   - Это сейчас хорошо, - сказал Вася, - а когда  в  зоне  будешь  сидеть,
мало не покажется.
   - За что сидеть-то? - удивился Сергей, - что мы такого сделали? Человек
задолжал - задолжал. Долги платить надо? Надо...
   - Ага, - сказал Вася, - а если нас бить его позовут?
   - Не позовут, - успокоительно сказал Сергей, - ты что, не заметил - его
увезли.
   - Как увезли?
   - А так, я глядел, как мы приехали, минут через двадцать вышли из  дома
двое, человека меж собой несут, положили человека в багажник и повезли.
   Вася видел, как от дома отъезжала серая "волга", но чтобы в нее чего-то
клали, не видел.
   - Все равно, - тихо сказал Вася, - зачем мы ему, а? У него своих бойцов
до черта.
   - У него бойцы лавочников давили, а мы с тобой Чечню  прошли.  Вон,  ты
посмотри, как караулят? Разве так караулят?
   И Серега ткнул рукой вверх.
   Действительно, в караульном домике у ворот стояли двое, оба вооруженные
автоматами. Несмотря на пятнистый камуфляж и хищно  поблескивающие  рыльца
АКСУ, ребята держались довольно мирно: стояли, подпирая  собой  стенку,  и
курили.
   Видимо,  автомат  казался  им  чем-то   вроде   ксивы,   обеспечивающей
бесплатный проезд в троллейбусе. Подобно  щуке,  которая  может  считаться
хищной рыбой только в той воде, где нет акулы, они  были  хищниками  -  но
только  среди  ларечников,  бизнесменов  и  прочего   мирного   подшефного
населения. И мысль о  том,  что  на  человека  с  автоматом  может  кто-то
полезть, подсознательно казалась им смешной. Так торговец со страховкой не
может думать, что пожар нанесет складу ущерб.
   Дверь дачи растворилась, и на воздухе появился сам Лось. Он  был  самую
малость пьян, наверное, не столько от спиртного,  сколько  от  допроса,  и
глаза его весело блестели в свете фонарей.
   Александр Лосев был красивый мужик, слегка располневший от сытой жизни,
но по-прежнему быстрый и ловкий, с правильными  чертами  лица  и  длинными
черными кудрями. В руке у него была бутылка с хорошим марочным коньяком, и
эту бутылку он первым делом протянул  ребятам.  Сережка  сделал  глоток  и
поморщился. Это что. Лось от него глотком коньяка хочет откупиться? Но тут
Лось вытащил из кармана перетянутую резинкой пачку долларов и приятельским
жестом сунул ее Васе:
   - Нате, ребятки, разделите по-братски. Серега замер, взглядом  оценивая
деньги. Пачка, по правде говоря, была совсем не толстая,  но  зато  в  ней
были сотенные. "По пятьсот  на  брата",  -  прикинул  Серега,  -  "или  по
семьсот". Его немного оскорбило, что деньги Лось дал Ваське, хотя  главным
во всей истории был он, Сергей.
   Лось еще чего-то хотел сказать, но тут  охранники  наверху  караульного
домика оживились, ворота  отошли  в  сторону,  и  на  площадку,  где  Лось
беседовал  со  спецназовцами,  въехал  темно-серый   "ниссан".   Человека,
вышедшего из него, Вася с Сережей никогда не видели,  но  по  манере  Лося
поняли, что человек этот хотя и заслуженный, но не больше самого Лося.
   - Базар есть, - негромко сказал человек, и отошел с  Лосем  в  сторону.
Вася  вытянул   голову,   прислушиваясь,   потому   что   разговор   между
собеседниками видимо шел важный, но они говорили тихо, а потом Лось  вынул
из кармана мобильник и стал было набирать номер, но вдруг широко улыбнулся
и хлопнул водителя "ниссана" по плечу.
   - Не бзди, Камаз! - громко сказал Лось, - все будет путем.
   После этого оба бандита (а что  второй  был  тоже  бандит,  было  яснее
ясного, морда у него была соответствующая и габариты знатные)  повернулись
и пошли обратно к воротам, и  Камаз  что-то  вполголоса  спросил  у  Лося,
показывая на Васю с Сережей, а Лось ему так же вполголоса ответил.
   Камаз видимо заинтересовался, потому что, вместо того чтобы свернуть  к
дому, подошел к  Сереже  с  Васей  и,  пристально  оглядев  их  маленькими
глазками (взгляд у этих глазок был живой и на  удивление  проницательный),
спросил:
   - Как дачка, служивые? Нравится?
   - Не очень, - сказал Сережа.
   - А что ж не нравится?
   - А то, что охранники у вас ворон считают, - усмехнулся Сергей. -  Если
бы мы так в Чечне охранялись, нас бы вырезали давно на...
   - А чего у нас не так делается? - недовольно спросил Лось.
   - Во-первых, прожектор. Он у вас стоит,  чтобы  светло  по  двору  было
бегать, а прожектор не двор, а периметр должен  освещать.  Во-вторых,  где
охранники стоят? Они же на фиг за ворота не смотрят, у них автомат заместо
брызгалки. А если кто на соседней даче сидит?
   - А ну покажь, - не понял Лось.
   Все четверо взошли на площадку, опоясывавшую  караульный  домик.  Бойцы
обернулись на них. Серега был очень горд,  что  чувствует  себя  в  центре
внимания. Он забрал у  охранника  автомат  и  ткнул  дулом  в  направлении
соседней дачки.
   - Видишь левый участок? -  сказал  Серега,  -  он  вообще,  считай,  не
просматривается. А если там кто засел? Я  бы,  если  бы  меня  дачку  вашу
послали осмотреть, как раз чердачок и обжил бы...
   Лось хмыкнул.  Чердачок  был  тих  и  пустынен,  никто  на  участке  не
двигался: только белели в темноте посыпанные снегом  остатки  картофельной
ботвы, да чертежным рисунком возвышался алюминиевый остов теплицы.
   - Или вот опять же лес, - сказал  Сережа,  -  видишь  вон  тот  дуб  на
опушке? С этого дуба вся дача просматривается, Васька, разверни прожектор.
   Все следующее произошло в одно мгновение.
   Васька, недолго  думая,  крутанул  тяжелый  выпуклый  глаз  прожектора.
Верхушку дуба залило светом. Прибор  ночного  видения,  который  держал  в
руках сержант Иванько, ведший наблюдение с дуба, мгновенно вышел из строя.
Серега единственный увидел блеск линз и мелькнувшую меж веток тень.
   Сергей вскинул автомат.
   - Ты что? - удивился Вася.
   Раздалась  сухая  короткая  очередь.  В  ветвях   дуба   что-то   шумно
всхрупнуло, с тридцатиметровой  высоты  на  землю,  ломая  ветки,  полетел
человек.
   И тут же бесшумно щелкнувшая пуля, прилетев с  чердака  соседней  дачи,
ударила Сережку в грудь.
   - Нас обнаружили, - сказал Алешкин в рацию, - начали!
   Лось  увидел,  как  над  бетонной  стеной,  отгораживающей  особняк  от
соседней дачки, как  по  волшебству  возникли  темные  фигуры.  Мигнуло  и
погасло изображение дороги на экране, стоявшем в караульном домике, и  тут
же из леса выскочили четыре неясных силуэта  в  камуфляже.  Они  не  стали
тратить времени на открывание ворот - о бетонное навершие стены  царапнули
ловко брошенные кошки, силуэты в мгновение ока оказались поверх стены.  На
мгновенье в лучах прожектора на рукаве одного  из  них  сверкнула  круглая
эмблема - золотистый олень на черном фоне. Что за картинка, на фиг?  Олень
против Лося... Откуда-то гаркул голос:
   - Всем бросить оружие! РУОП!
   Лось попятился. Этого не могло быть!  Он  совершенно  точно  знал,  что
этого не могло быть! Не далее  как  два  часа  назад  совершенно  надежный
человек снова перезвонил ему  и  уже  подробно  рассказал,  как  начальник
секьюрити  с  ахтарского   меткомбината   приходил   в   РУОП   и   просил
посодействовать против долголаптевских... И хотя начальник  не  знал  всех
тонких раскладов, - эти пробитые менты попросили за  содействие  бабки,  и
начальник - не заплатил!
   Лось колебался доли мгновения. РУОП или не РУОП? Если РУОП, тогда  надо
падать задницей кверху и молиться, дабы поскорее потерять  сознание.  Если
не РУОП - то кто? Старые грехи? Тогда - ему конец. Налетят, ребят  положат
на землю, а самого вывезут в ближайший лесок и там же без  затей  шлепнут.
Тогда - надо кричать, чтобы отстреливались, и пытаться уходить,  это  один
шанс из тысячи, но так и этого шанса нет...
   РУОП или не РУОП?
   Краем глаза Лось заметил, как рядом с ним ошалевший,  полупьяный  Мишка
Байбак разворачивает АКСУ. Спецназовец Вася, словно парализованный, ничего
не видел и не  слышал.  Он  лежал,  обхватив  упавшего  товарища,  и  тупо
повторял:
   - Серега! Серега!
   Каким-то  чудом  Вася  разглядел  движение  автомата  над  головой.  Он
выбросил ногу не глядя. Мишка  Байбак  подломился  и  грохнулся  спиной  о
доски, очередь бесполезно ушла к звездам и заснеженным верхушкам  елей.  К
забору гигантскими прыжками мчались овчарки.
   - Рвем когти, - закричал Лось Камазу. Оба бандита нырнули в  караульную
комнатку и ссыпались вниз по лестнице, в темный, освещенный  сорокаваттной
лампочкой гараж. Там, близ полок с инструментами, темнел вделанный  в  пол
канализационный  люк.  Канализацию  эту  сначала  копали  на  самом  деле,
намереваясь проложить  трубу  на  несколько  десятков  метров,  до  ручья,
протекавшего в лощине, но потом местные  власти  заартачились,  оказалось,
что ручей какой-то особо чистый, а главное - Лось сам полюбил этот овраг и
приспособился  гулять  в  нем  с  собакой.  Вместо   канализации   сделали
отстойник, а широкую трубу, чтобы добро  не  пропадало,  приспособили  под
подземный ход. В трубу врезались три люка - в  самом  доме,  в  караульном
домике и в глубине участка.
   Лось бросился к люку и громко выругался: посереди  гаража,  закатившись
одним колесом на вожделенную крышку, стоял тупорылый синий "рейнджровер" и
пялился на Лося квадратными мертвыми фарами. Где могли быть ключи от  этой
посудины. Лось не имел представления.
   - Убери тачку! - скомандовал он Камазу.
   Сверху уже неслись матюки и  звучные  удары,  кто-то  заорал  не  своим
голосом. Лось накинул стальной засов на дверь, ведущую в гараж.
   Камаз неторопливо подошел  к  внедорожнику,  уперся  пятками  в  стену,
растопырился - и  синий  "рейнджровер"  легко,  словно  взятый  на  буксир
тягачом, скатился с люка. Камаз играючи подцепил крышку.
   Лось нырнул внутрь. Камаз хотел было последовать за ним, но  сообразил,
что лаз для него явно тесноват. "Застряну", - пронеслось в голове.
   В следующую секунду дверь  в  гараж  вздрогнула  от  удара,  и  тут  же
раздалась автоматная очередь, кучно бившая по запору.  Камаз  бросился  за
"рейнджровер". Стальной засов в мгновение  ока  был  перешиблен,  в  гараж
влетели трое пятнистых, как крокодилы, парней. Они в мгновение ока оценили
обстановку,  сообразив  все  и  про   раскрытый   люк,   и   про   слишком
крупногабаритного парня, прячущегося  за  дорогой  тачкой.  Один  собровец
бросился к люку, другой заорал, распялив глотку:
   - Руки! Руки на капот!
   Камаз положил руки на заднее стекло внедорожника,  потом  примерился  и
толкнул. Тяжелая машина нехотя сдвинулась с места.  Прежде,  чем  собровцы
сумели сообразить,  что  происходит,  правое  переднее  колесо  въехало  в
раскрытый люк. Машина с грохотом  осела,  ударившись  рычагом  подвески  о
бетонный пол.
   Один из собровцев подскочил к люку,  сунул  в  щель  автомат  и  наугад
выпустил звонкую очередь.
   Сержант  Чиркин,   предводительствовавший   тройкой,   начал   отчаянно
ругаться. Кто бы ни  ломанулся  с  окруженного  участка  через  этот  люк,
догнать его не было возможности. Даже если с  ходу  найти  домкрат,  чтобы
вытащить из раскрытого  люка  плотно  застрявшее  в  нем  колесо  тяжелого
внедорожника, понадобится  минут  десять-пятнадцать...  Оставалось  только
надеяться, что беглеца перехватят на другом конце.
   С досады Чиркин вскинул автомат  и  изрешетил  ни  в  чем  ни  повинную
дорогую тачку.
   Собровцы появились на караульной площадке спустя мгновение после  того,
как с нее исчезли оба бригадира.
   Один из них ударил караульного ногой в пах, и как только тот  согнулся,
добавил сцепленными в замок руками по затылку. Байбака пнули так, что  тот
вышиб спиной окошко,  ведущее  в  караульную  комнатку,  тут  же  на  него
навалились и принялись охаживать от почек и до затылка.
   -  Кто  стрелял?  -  грянул  сверху  вопрос.  Поскольку  Байбаком   уже
занимались, имелся в виду, очевидно, первый выстрел.
   - Это не я! - взвизгнул кто-то, - это он! Испуганного Васю оторвали  от
лежавшего Сережки. Тот был еще жив: Вася видел, как на губах его  товарища
пузырится розовая пена, как пульсируют на свету зрачки.  А  затем  в  поле
зрения Васи появились чьи-то ноги, обутые в десантные ботинки пятидесятого
размера, и один из этих ботинков с  размаху  ударил  Сережку  в  бок,  как
футболист бьет победный пенальти.
   Прощальный собровский выстрел не пропал даром: срикошетировав о  стенки
трубы, одна из пуль на излете задела Лосю правое плечо и там  и  осталась.
Ползти в узком, холодном ходу сразу стало вдвойне  неудобно:  под  животом
хлюпала собравшаяся после осенних дождей  вода,  плечо  наливалось  ноющей
болью. Лось замерзал: тренировочный костюм, в котором он вышел из дома  на
пять минут,  был  явно  не  приспособлен  для  долгой  прогулки  при  нуле
градусов.
   А между тем ползти было надо быстро: даже если те, кто штурмовал  дачу,
не были осведомлены о тайном ходе заранее, сообщение о  беглеце  наверняка
передали по рации, и сейчас пятнистые ребята с изображением красавца-оленя
на груди ломятся к оврагу...
   И тут Лось внезапно вспомнил, где он  видел  картинку  с  оленем.  Коля
Заславский достает кожаную записную книжку с вытесненной золотом картинкой
и буквами: АМК. "Это что за олень?" - спросил тогда Лось. "Это не олень, а
изюбрь, - ответил Заславский, - Сляб его выбрал эмблемой  комбината".  Они
тогда еще посмеялись, что лось и изюбрь - почти тезки.
   Служба  безопасности  комбината?  Промышленная  полиция?  СОБР   города
Ахтарска?
   Это меняло дело. Интересно, если он подстрелит ахтарского мента, порвут
ему московские менты очко за коллегу или  нет?  Лось  вынул  из-за  пазухи
ствол, проверил обойму и снял с предохранителя.  Дальше  он  полз  уже  со
стволом в руке.
   Лось дополз до конца трубы минут через семь. Выход был  расположен  под
нависшим камнем и замаскирован на славу: сверху его  было  ни  за  что  не
разглядеть, а снизу внимательный наблюдатель мог различить лишь узкую тень
у основания камня. Лось прислушался: все было тихо, но кто  знает?  Может,
по обеим сторонам трещины уже стоят "изюбри", вооруженные, противу  всяких
биологических законов, отнюдь  не  метровыми  рогами,  а  автоматами  типа
"Кипарис"?
   Высоко в верхушках деревьев шумел ветер. В овраге было довольно светло,
- ночь была лунная, снег неожиданно кончился и тучи разошлись.  Облетевшие
березы и ясени не давали тени, и метрах в двух под собой Лось ясно  увидел
отпечатавшуюся цепочку двойных рубчатых следов.
   Если они пройдут обратно, они наверняка увидят следы его кроссовок.
   Лось совсем уже было собрался вылезти из-под камня, когда где-то рядом,
в трех метрах, характерно щелкнула рация, и гнусавый голос проговорил:
   - Седьмой, я седьмой! Высылаем к вам еще троих, не  перестреляйте  друг
друга. Выход не нашли?
   - Не нашли. Это точно в ту сторону, к речке.
   - Смотри в оба. Там этот бандюк чего-то не может найти выхода,  как  бы
он нам не соврал...
   Связь прервалась. Лось, наполовину высунувшийся  из  дыры,  замер.  Под
ним, метрах в трех внизу, шли двое ребят. Из-за того,  что  штурм  начался
раньше, чем планировалось, и из-за мудрого поведения захваченного в  джипе
бандита они так  и  не  отыскали  искусно  замаскированной  трубы.  Ребята
ступали осторожно, облапив руками маленькие тупорылые автоматы и то и дело
меняя сектор обстрела. Господи, хоть бы они только  не  взглянули  наверх!
Они впервые в этом овраге, а Лось знает здесь каждый камушек,  как  только
они пройдут, он никогда не попадется им на глаза...
   Один из собровцев задрал голову, одновременно вскидывая автомат. Он еще
ничего не видел, - это было просто профессиональное движение -  но  спустя
секунду он неминуемо должен был увидеть.
   Два выстрела разорвали мокрую ноябрьскую тишь. Бывший биатлонист,  быть
может, немного потерял физическую форму в том, что касалось драки или бега
на длинную дистанцию. Но он по-прежнему оставался одним из лучших стрелков
России. Две пули легли точно - одна в лоб поворачивающего человека, другая
в висок его спутника.
   Лось кубарем выкатился из-под щели и бросился вниз по ручью.
   Через десять минут все было  кончено.  Если  не  считать  того  первого
безумного выстрела, которым убили  Иванько,  бандиты  почти  не  оказывали
сопротивления.
   По количеству нападавших и оснащению их они быстро убедились, что имеют
дело с государственной структурой, быстро  ложились  на  землю  и  покорно
подставляли ребра под собровские сапоги.
   Впрочем, бить их особо не били.  Несмотря  на  самый  настоящий  ордер,
подписанный  областным  прокурором,  а  также  присутствие   на   операции
нескольких московских ментов во главе с Гордоном, следовало  помнить,  что
ахтарский СОБР  залетел  на  добрых  три  с  половиной  тысячи  километров
западнее своей территории. Было ясно,  что  завтра  или  послезавтра  всех
арестованных бандитов отпустят,  и  мало  будет  приятного,  если  он  все
потянутся в поликлиники брать справки о раздавленных зубах и  переломанных
ребрах.
   По-настоящему досталось только тем, кто оказался в караульном домике  -
оттуда прозвучало две очереди, оттуда убили Иванько, а главное - у  одного
из бандитов, Васи  Демина,  вытащили  поддельное  удостоверение  какого-то
липового спецназа "Уран". При виде удостоверения ахтарские собровцы пришли
в ярость и начали топтать москвича весьма основательно.
   Когда Черяга вбежал в дом,  бандиты  уже