от малая речка, впадающая в большую, за нею - озеро,
и на его берегах лежат Лиловые Долины? - Она  обозначила  озеро  ракушкой  -
пониже горной гряды, на равном расстоянии от крупных рек.  -  Тут,  в  устье
маленькой реки, нас будут ждать.
   - И куда потом?
   - В Лиловые Долины, а от них - к месту, где сверкали молнии. Примерно вот
здесь, - она добавила к кучке камешков еще один, красный.
   - Ты можешь показать, где мы теперь? И где тот остров, на  котором  мы  с
тобою встретились?
   Лоб  Нерис  пересекла  морщинка.  Несколько  мгновений  она   размышляла,
подкидывая на ладони Пару камней, затем положила  один  из  них  у  середины
левого стебля, а другой - на две ладони повыше.
   Дарт, беззвучно шевеля губами, уставился на эту карту. Он  вспоминал  вид
местности с высоты, картины, показанные Марианной, и все, что запомнилось во
время полета в скафандре;  перебирал  минувшие  циклы,  прикидывал  скорость
левиафана и даннитской флотилии, подсчитывал пройденный путь-по прямой, если
учесть извивы и повороты реки. Оценка получалась грубоватая, но  все  же  он
мог представить, где находится сейчас и куда  ведет  дальнейшая  дорога.  До
Лиловых Долин было двести или триста лье, а от них - еще семьдесят  или  сто
до седловины меж гор, отмеченной красным камешком, до  места,  где  поджидал
его ираз. Но попасть туда можно было быстрее: не  сворачивать  к  озеру,  не
плыть в Лиловые Долины, а двигаться до гор по речному берегу.  В  предгорьях
свернуть вправо и  пересечь  отроги  прибрежного  хребта?  вроде  бы  совсем
невысокие? Или ему так показалось сверху?..
   Эта дорога была короче на добрых полсотни лье, и Дарт не сомневался,  что
воинство тиан проследует таким путем. Он мог бы  их  опередить,  если  Нерис
переберется на судно Лиловых Долин, оставив  ему  левиафана.  Живой  корабль
передвигался гораздо быстрее тианских галер.
   Он еще не решил, что станет делать, добравшись до хранилища Ушедших.  Все
зависело от случая и ситуации - от того, сколь глубока  дыра,  достигнет  ли
она фералового слоя, удастся ли ему взять пробу и  выбраться  с  добычей  на
поверхность. Если дела пойдут успешно, он будет ждать  спасательный  корабль
или в Лиловых Долинах, или в Трехградье, или в любом из мест,  где  можно  с
приятностью потратить время - желательно, не покидая Нерис. А  что  касается
хранилища? Либо наследство Детей Элейхо будет разделено по-доброму, либо  он
завалит вход и уничтожит шахту со всем ее проклятым содержимым! Или то,  или
другое - но больше никаких кровопролитий!
   "Лишь бы добраться до Голема?? - подумал Дарт. С Големом за спиной он мог
контролировать ситуацию; Голем и его дисперсоры были гарантией мира -  того,
что он не  раб  обстоятельств,  а  управляет  ими.  И  может,  как  повелели
явившиеся в снах друзья, повиноваться велениям чести.
   Они направились в лес, и Дарт какое-то время молчал, раздумывая  об  этих
снах и о случившемся у  дерева  туи.  С  ним,  безусловно,  творилось  нечто
странное:  обрывки  воспоминаний  вдруг  оживали  и  возвращались  по  самым
различным поводам и причинам. Во сне ли, наяву,  после  хмельного  из  фляги
Рууна или как сейчас,  под  шелестящей  в  порывах  ветра  багряной  кроной?
Возможно,  атмосфера  Диска  влияла  на  него?  Некий  таинственный   флюид,
содержавшийся в воздухе и водах? Духовная эманация, неуловимая для  датчиков
Марианны, что-то такое, что пробуждало память о былом? Пожалуй, заметить  ее
могли только люди-приборы, о коих рассказывала Констанция? Но сам он  к  ним
не относился; он не умел читать  мысли,  общаться  с  покойными  предками  и
друзьями  или  предсказывать  будущее.  В  этих  вопросах  оставалось   лишь
полагаться на Нерис.
   Дарт повернулся к ней и спросил:
   - В Трехградье тоже есть дерево туи?
   - И не одно, - откликнулась она.  -  В  Трехградье,  а  также  у  тири  и
даннитов, и у других, даже у лысых жаб. Их самки неразумны, и нет среди  них
шир, но слушать туи могут многие. Это несложное искусство -  гораздо  проще,
чем пробуждение зерен и толкование посланных Предвечным снов.
   - Несложное? - Бровь Дарта приподнялась.
   - Да, Дважды Рожденный. Однако не для безмозглых маргаров.
   Не возразив ни  слова,  он  кивнул.  Быть  может,  на  Диске  не  имелось
телепатов, зато была всепланетная система связи, доступная, по словам Нерис,
многим. Он не мог объяснить  ни  ее  устройства,  ни  принципов  работы,  но
согласился с фактом, что она существует и действует  и  что  живые  существа
способны передать на расстояние мысль с помощью деревьев. Во всяком  случае,
это объясняло, как в Трехградье и других местах проведали о  бивших  в  небо
молниях.
   Шагая к лесу по тропе, протоптанной тахами, они уже видели верхушки
   Деревьев - серый и фиолетовый дым на фоне голубых небес. Идти осталось с
   Четверть лье, но Брокат, дремавший меж скафандром и мешком, вдруг
   Забеспокоился, завозился и, тревожно пискнув, взмыл в воздух. Нерис
   Остановилась, склонила голову к плечу-,  и  Дарт  заметил,  что  ее  щеки
начинают бледнеть - точно так же, как немногим раньше, у дерева туи. Но  туи
здесь не было; вокруг  колыхалась  синяя  трава,  и  из  нее  окровавленными
драконьими клыками торчали скалы. От скал не доносилось ни  звука,  а  трава
шелестела, и, кроме этого шелеста, шороха и потрескивания,  Дарт  не  слышал
ровным счетом ничего.
   Взгляд Нерис метнулся к нему. Щеки ее были цвета белого мрамора.
   - За нами идет маргар, твой родич. Думаю, ты знаешь, что нужно делать?
   - Понятия не имею. Опасный зверь? Большой? - Он оглянулся на висевший  за
плечом мешок.
   - Дело не в величине,. - прошептала Нерис  бескровными  губами.  -  Очень
быстрый? прыгает далеко, бьет наверняка и нападает  молча?  Я  чувствую,  он
где-то тут, прячется в травах? чувствую, но не могу его  заговорить.  Он  не
только быстрый, но еще и  умный?  Тварь,  которой  Предвечный  дал  половину
разума и половину жестокости?
   "Плохо, - подумал Дарт, осматриваясь. - Ничего не слышно и не  видно??  В
этих зарослях они были как  мыши  в  мышеловке,  гадающие,  откуда  и  когда
протянется когтистая кошачья лапа. Сглотнув, он ткнул в ближайшую скалу, что
вырастала уступчатым обелиском, вздымаясь выше трав.
   - Туда! На камне мы его увидим!
   Они проломились сквозь заросли, взлетели на первый уступ, и Дарт,  бросив
мешок, вытащил кинжал и шпагу. ?Может, малышка ошиблась?..?  -  подумал  он.
По-прежнему было тихо - только шуршала под  ветром  трава  и  вопил  Брокат,
кружась над вершиной скалы. Там виднелась площадка,  не  очень  большая,  но
места для двоих хватило бы. ?Добраться к ней!..? - мелькнула мысль.
   Но  дальше  второго  уступа  им  лезть  не  пришлось.  Нерис  вскрикнула,
всколыхнулся  воздух,  и  спину  Дарта  будто  окатило  холодом.   Мгновенно
повернувшись, он увидел, как  сверху  падает  нечто  квадратное,  темное,  с
жаркой оскаленной пастью,  утопленной  в  складках  шкуры.  Он  содрогнулся,
прикинув дальность прыжка, успел заметить блеск  золотистых  глаз,  подобных
расплавленному янтарю, а руки уже  делали  привычную  работу:  левая  целила
кинжал под челюсть, правая  метнулась  вниз,  взрезая  зверю  брюхо  острием
клинка.
   Плечо обожгло, страшный удар бросил его на камень, кинжал,  застрявший  в
чем-то твердом, вывернулся из пальцев. Откатившись в сторону, он вскочил, не
выпуская шпаги, и поглядел вниз: там, на уступе скалы, лежали  два  мешка  в
серую и темную полоску. Один был неподвижен, другой еще шевелился и  хрипел,
и под ним расплывалась кровавая лужа.
   Дарт спрыгнул на нижний уступ, добил зверя и  вытащил  кинжал.  Его  удар
оказался смертельным  -  клинок  попал  под  челюсть  и,  перерезав  глотку,
протаранил мозг. Он вытер лезвие о полосатый мех, со свистом втянул воздух и
уставился на маргара.
   Зверь  был  довольно  велик,  побольше  земного  барса.  Огромная  пасть,
погасшие зрачки,  распоротое  брюхо?  полное  отсутствие  хвоста  и  половых
органов? мощные лапы с тремя когтями? между передними и задними - перепонка;
в ее  складках  лапы  терялись,  и  распростертый  на  камне  зверь  казался
квадратным, нелепым, неуклюжим. Но Дарт помнил  его  прыжок!  Вероятно,  эта
тварь могла планировать в воздухе и, падая сверху на жертву,  убивала  одним
быстрым и точным движением. Клыки у нее были такие, что при взгляде  на  них
он ощутил холод в животе.
   Но маргар был мертв, и по праву победителя  Дарт  мог  распоряжаться  его
клыками, шкурой и когтями. Смахнув ладонью кровь  с  пораненного  плеча,  он
за-Драл голову, поглядел на  Нерис,  забравшуюся  на  самый  верх  утеса,  и
помахал ей шпагой.
   - Иди сюда, ма белле? Тебе не нужен второй мешок? Нет? Ты в этом уверена?
Она торопливо  спустилась  вниз,  баюкая  в  ладонях  съежившегося  Броката,
прошептала:
   - Ты уб-бил его, Д-дважды Рожденный? Уб-бил одним ударом? Одним!
   - Двумя, - уточнил Дарт,  ткнув  клинком  в  окровавленное  брюхо.  -  Но
поведай, моя госпожа, откуда берутся эти твари? До  сих  пор  я  думал,  что
земли рами безопасны? Конечно, если не считать наших приятелей тиан.
   - Н-нет? маргар н-не из наших земель? - губы  Нерис  все  еще  дрожали  и
повиновались ей с трудом. - Говорят, меж реками клеймсов и рдандеров, по  ту
сторону океана, есть дикий край, где никто не живет, и водятся в нем  всякие
хищные чудища. Реки им не переплыть, и потому они не опасны  -  ни  одно  из
них, кроме маргаров. Те умеют перебираться в другие земли?  никто  не  знает
как? И никому не ведомо, как эти твари производят потомство. Видишь, - Нерис
кивнула на мертвого зверя, - он лишен естества. Но там,  где  появился  один
маргар, будет второй, а за ним - и третий.
   Подняв мешок, Дарт обнял ее за талию и повел к тропе.
   - Мы убиваем их повсюду, - пробормотала Нерис. - Убиваем,  но  это  стоит
трех или больше жизней? как в последний раз, когда  охотился  Сайан?  Они  -
осторожные, стремительные, смертоносные?
   - Я тоже такой?
   Не ответив, она коснулась его  плеча  с  тремя  глубокими  царапинами  от
когтей маргара. Они затягивались прямо на глазах; кровотечение остановилось,
края порезов сошлись, вспухли  алыми  рубцами,  затем  порозовели  и  начали
разглаживаться. Что-то исцеляло  раны  -  гораздо  быстрей,  чем  прилипала,
входившая в спасательный комплект.
   Шепот Нерис раздался под ухом:
   -  Соки  Цветка  Жизни  бродят  в  тебе?  Дар   Элейхо?   ?Возможно,   не
единственный?,  -  подумал  он,  вспомнив  о  картинах   прошлого,   которые
возвращались к нему с загадочным постоянством.
   Миновало красное время, наступило  и  прошло  желтое.  Они  добрались  до
речного берега, когда джелфейр на шее Нерис начал зеленеть, а листья  дынных
деревьев, вобрав утренний свет и  тепло,  стали  сворачиваться  в  трубочки.
Левиафан ждал их, укоренившись  под  нависшими  кустами;  ждал  терпеливо  и
безмолвно, как поджидает верный пес пропавшего хозяина.
   - Куда? - спросила Нерис.
   - Назад. Посмотрим, вдруг кто-то остался в живых. Пусть даже полумертвым?
Ты говорила, Цветок помогает и таким?
   Без возражений она направила корабль к месту битвы. Ее покорность удивила
Дарта - Нерис была из женщин, которые спорят по всякому поводу  и  по  любой
причине. Но что-то изменилось между ними, и оставалось лишь гадать, когда  и
почему. Не от того ли, что он чуть не погиб и Нерис спасла его -  а  значит,
исполнилось пророчество? Или потому, что он прикоснулся к дереву туи и  убил
маргара?..
   Левиафан плыл вниз по течению стремительно и плавно; зеленое время еще не
кончилось, когда они  достигли  бухты  за  полуостровом,  изогнутым,  словно
крючок. Воды тут были чистыми; ночью  бурный  поток  унес  обломки  тианских
галер и плотов даннитов, и лишь дюжину обгорелых бревен  прибило  к  берегу.
Сам берег был неразличим: от кромки вод  до  леса  его  затягивал  оранжевый
туман, а выше, то ныряя в непроницаемую мглу, то кружась над нею, металась и
вопила стая птероидов. Лесной ассенизатор уничтожал отходы?
   - Может, кто-то еще жив? - промолвил Дарт, с тоской взирая на берег. Но
   Нерис покачала головой.
   - Божественный туман растворяет мертвую плоть, а израненную - врачует. Не
так быстро, как Цветок, но все же? Сейчас живые были бы на ногах и выбрались
к воде. Но тут одни лишь бревна? - Помрачнев, она пробормотала:
   - Не в обычаях тьяни оставлять кого-то в живых?
   "Значит, Кордоо не удалось прорваться, - подумал Дарт. -  Бедный  Кордоо,
незадачливый адмирал! Бедный Руун?? Горло его вдруг пересохло, словно  пепел
сгоревших плотов еще клубился в воздухе,  мешая  дышать.  Свесив  голову  за
борт, он смочил лицо и губы.
   - Они ушли к Элейхо, соединились с ним, и он даровал им вторую  жизнь,  -
сказала Нерис. - Больше они не враждуют, ибо Предвечный их примирил. Даже  в
тьяни не осталось жестокости? Те, кто уходит к Элейхо, меняются к лучшему, и
сожалеть о них не надо. Ни сожалеть, ни поносить.
   - На острове криби ты говорила  иное,  -  хрипло  отозвался  Дарт.  -  Ты
помянула тиан недобрым словом.
   Она опустила голову.
   - Даже ширы испытывают гнев? Они уничтожили Сайана и всех моих  спутников
и были со мной непочтительны.
   - Чего они хотели от тебя?
   - Того же, чего хотят в Лиловых Долинах. У тьяни нет шир - как им познать
силу, скрытую в зерне, и оживить бхо?  Подобное  подвластно  лишь  ширам,  и
потому балата не обходится без нас? и без маргаров,  -  добавила  она  после
паузы.
   - Без зверей? Таких, как я убил?
   - Нет. Таких, как Сайан, и  таких,  как  ты.  Зеленое  время  истекло,  и
раковины в ожерелье  Нерис  начали  голубеть.  Левиафан  снова  плыл  против
течения; им  не  хотелось  останавливаться  на  ночлег  вблизи  бухты,  где,
растворяя мертвые тела, клубился очистительный туман..
   - Флот тиан нас обгоняет, - заметил Дарт после паузы.
   - Всего лишь на один цикл, и скоро мы будем впереди. Мы приплывем к устью
речки раньше их. Там нас встретят.
   - Возможно, там мы и расстанемся.  Она  пристально  взглянула  на  Дарта,
пожала плечами.
   - Кто может знать!
   - Ты. Ты просветленная шира! Достань свой кристалл, и пусть Элейхо пошлет
тебе вещий сон. Только без кровопролитий и пожаров.
   - Я вижу то, что вижу, и я не в  силах  изменить  начертанного.  -  Нерис
вздохнула, полезла в свой мешок,  но  вытащила  не  кристалл,  а  зеркальце.
Всмотревшись в свое отражение, она вздохнула снова. - Мой раят не потускнел,
а это значит, что ты не подарил мне жизни и дитя. Наверное, и  не  подаришь?
слишком мы разные? Но все же я буду с тобой, Дважды Рожденный. И я  не  хочу
знать, когда и как мы расстанемся.
   - А если этого не случится?
   - Случится. - Она посмотрела на  свой  джелфейр.  -  Случится  с  той  же
неизбежностью, с какой зеленое время сменяется синим. Ты уйдешь,  непременно
уйдешь, и мне тебя не удержать, ибо в мыслях твоих - другая.
   Дарт вздрогнул и покосился на ее лицо, озаренное  ярким  светом  голубого
солнца и оттого казавшееся еще более спокойным и отрешенным. Веки Нерис были
полуопущены, густые ресницы затеняли глаза, и  только  раят  на  виске  сиял
холодным серебряным блеском.
   Он выдавил нерешительную улыбку.
   - Как ты об этом узнала? При помощи колдовства? Не  лучший  способ,  чтоб
разобраться в чужих сердечных тайнах, моя госпожа.
   Ресницы Нерис взметнулись, опустились, и он услышал:
   - Глупый маргар! При чем тут  колдовство?  Достаточно  быть  женщиной?  ?
Через три цикла они настигли флот тиан и обогнали его, прячась то под крутым
берегом, то под ветвями развесистых кустов.  Дарт,  надвинув  щиток  визора,
пересчитал галеры: их оказалось не меньше двух сотен, и плыли на  них  тысяч
десять воинов - огромное войско по  местным  масштабам.  ?В  битве  с  такой
армадой шансы даннитов равнялись нулю?, - мелькнуло у него в голове.
   Возможно, шансы рами из Лиловых Долин были точно такими же.

Часть 3

ЛИЛОВЫЕ ДОЛИНЫ

Глава 12

   Камень окружал Дарта сверху, снизу и со всех четырех  сторон.  Вернее,  с
трех: темница, в которую его ввергли,  была  треугольной,  и  это  порождало
странную иллюзию: куда бы он ни посмотрел, стены сбегались,  словно  загоняя
его в тупик.
   Смотреть, собственно,  было  не  на  что.  Стены,  пол  и  потолок  -  из
отшлифованного розоватого гранита, цельные,  без  швов,  не  вырубленные,  а
скорее выплавленные в каменной толще; посередине  -  цилиндрический  выступ,
тоже каменный, невысокий и застеленный шкурами, на котором  он  мог  улечься
хоть вдоль, хоть поперек; рядом выступ поменьше, изображавший стол. В  одном
углу - груда поглощающего отходы мха, в другом - овальный  наклонный  желоб,
выходивший из круглого отверстия-люка, заткнутого сейчас деревянной  крышкой
- спилом дерева внушительной толщины. Шкуры,  устилавшие  ложе,  также  были
древесного происхождения - не шкуры вовсе, а кора  с  длинным  серым  мягким
мехом, ободранная со стволов и аккуратно  нарезанная  большими  полотнищами.
Освещали камеру сплетенные из лишайника венки - три больших кольца  на  трех
стенах, сиявшие голубоватым люминесцентным светом. В  камере  было  тепло  и
сухо, на выступе-столе располагался поднос с горой плодов, шкур для  постели
тоже не пожалели. Вполне комфортабельная темница, но все же - темница?
   Дарт решил, что тут когда-то  была  опочивальня  Темных,  оформленная  со
спартанским вкусом. Лежа на шкурах и вертя головой, он пытался  представить,
как странное существо размером с барана скатывается вниз по  желобу,  спешит
по нужде в уголок, потом  забирается  к  нему  на  ложе,  разевает  пасть  и
начинает чавкать фруктами. Он наделял эту тварь то щупальцами, то  руками  и
ногами, то хоботом  или  языком  -  одним  языком,  зато  упругим,  длинным,
позволявшим твари перемещаться скачками и ловко хватать  фрукты  с  подноса.
Так он развлекался с красного времени до синего  и  с  синего  до  красного.
Ракушка-джелфейр была  при  нем,  а  также  комбинезон  и  башмаки,  но  все
остальное испарилось. Видно, местные власти изучали его снаряжение и решали,
что делать  с  самим  владельцем:  пустить  ли  на  садовое  удобрение  или,
расчленив, скормить водившимся в озере мохнатым  жабам.  Отсидев  в  узилище
полный цикл, Дарт был согласен на любой предложенный вариант. Его энергичная
натура не выносила бездействия.
   Все начиналось гораздо лучше, чем кончилось. В устье  речки  -  той,  что
текла из озера в большую реку, -  их  поджидал  корабль,  парусная  баржа  с
резными перилами, с бортами из досок  харири,  изукрашенных  перламутром,  с
роскошным шатром на корме, где были приготовлены столы и мягкие постели, и с
трюмом, набитым одеждой и коврами,  устрицами  и  копченой  рыбой,  сладкими
соками и фруктами, соленьями и кувшинами  с  медовым  шербетом,  который  не
слишком пьянил, но был чрезвычайно кстати, когда подавали  острые  и  пряные
блюда. Поглядев  на  это  великолепие,  отведав  деликатесов,  заметив,  как
почтительно приседают перед Нерис и перед ним.  Дважды  Рожденным  маргаром,
воины и мореходы, а также хорошенькие  служанки,  которых  насчитывалось  не
менее дюжины, Дарт разнежился и подумал,. что миновать Лиловые Долины  никак
нельзя. Там, вероятно, понимали в жизни толк, и к тому же,  как  его  уверял
предводитель встречавших Ренхо, выбранный Дартом маршрут в предгорьях хоть и
был короче, зато тяжелее, чем дорога от озера. Там пришлось  бы  идти  вдоль
каменистых осыпей, блуждать в ущельях, продираться сквозь колючий кустарник,
форсировать овраги, заполненные грязью после ночных дождей, и там  не  росли
плодовые деревья. Последнее не тревожило Дарта - его  контейнер  с  пищевыми
капсулами еще не опустел, однако путь и вправду был нелегок. И в результате,
решив,  что  выигрыш  в  расстоянии  не  компенсирует  потерю  времени,   он
согласился плыть в Лиловые Долины.
   Он сам себя уговорил и знал об этом  так  же,  как  об  истинной  причине
своего решения. Корабль и семь или восемь десятков людей, не волосатых кри