изненная сила его слабеет на протяжении долгого времени.
   "Жизненная сила, - подумал Дарт, глядя на паука. -  Энергия?  Конечно,  в
этих зернах должен быть запас энергии! Энергии,  хранившейся  миллионы  лет?
Может быть, такой же, что сосредоточена в  ферале?  Она  передается  бхо,  и
механизм функционирует, пока запас ее не исчерпан. Но  механизм  ли?  Скорее
квазиживое существо, подобное Голему и  Марианне.  Только  не  мыслящее,  не
говорящее, а приспособленное для конкретных  дел.  Плыть  или  таскать?  Что
еще??
   Он лег, чувствуя, что тяжесть возросла  и  что  вместе  с  ней  наплывает
дремота. Сумрак сгустился, где-то  вверху  по  листьям  забарабанили  первые
капли Дождя, и лес наполнился ночными  звуками  -  попискивали  и  суетились
птицы, кто-то возился в  листве,  скреб  кору  когтями,  потом  -  далеко  и
протяжно  -  завыл  неведомый  зверь.  От  Цветка  распространялось   слабое
немигающее сияние; сейчас он казался вырезанным из розового  коралла.  Нерис
вытянулась в мягком мху.
   - Как я устала? спать? - расслышал Дарт и, наклонившись к ней, шепнул:
   - Спи. Я посторожу.
   - Нет? не надо? - глаза ее закрылись. - Тут, у  Цветка,  безопасно?  спи,
Дважды Рожденный? нам ничего не грозит?
   Дождь успокоительно шелестел в древесных кронах,  деревья  застыли  будто
стражи в меховых одеяниях, от Цветка потянуло слабым  ароматом,  но  уже  не
запахом ладана,  а  чем-то  резким,  свежим,  похожим  на  йодистые  морские
испарения. Не он ли отпугивает животных?..  -  подумал  Дарт,  но  не  успел
закончить мысль, как веки его отяжелели.
   Снов он не видел и проснулся, как обычно,  рано.  Что-то  теплое,  мягкое
прильнуло к его плечу,  крохотные  острые  зубки  царапали  кожу,  потом  он
почувствовал укол и услышал довольное сопение, исходившее от Броката, -  тот
завтракал. Пришлось подождать,  когда  зверек  насытится.  Затем  Дарт  сел,
скрестив ноги, повертел головой, чтобы размять затекшую шею, и осмотрелся.
   Все было мирно и спокойно.  Деревья  в  предрассветном  сумраке  казались
отлитыми  из  потемневшего  серебра,  в  пространстве  меж  ними   сгущались
фиолетовые тени. Его кинжал и шпага лежали на расстоянии протянутой руки, за
ними громоздился мешок с привязанным к нему скафандром, а по другую  сторону
негромко посапывала Нерис. Бхо-носилыцик, валявшийся в  центре  поляны,  уже
перестал дергаться и будто бы осел, расплываясь грудой протоплазмы. В слабом
свете, исходившем от Цветка, Дарт видел только смутный бесформенный контур и
торчавшие во все стороны ноги-щупальца. В лесу царила  чуткая  тишина  -  ни
возни в древесных кронах, ни писка птиц, ни далекого тоскливого воя.
   Он встал, пошарил в карманах скафандра, вытащил маленький  цилиндрический
контейнер и подошел к Цветку. Лишь рядом с ним стало понятно, как он огромен
- овальная чаша высотой по грудь, которую  с  трудом  обхватили  бы  четверо
мужчин. Дарт заглянул внутрь, омочил пальцы в розоватой жидкости, попробовал
на вкус - она оказалась слегка кисловатой и пахла на этот раз  недобродившим
виноградным соком. Наполнив контейнер, он повергнул кольцо в его  основании,
и герметичная крышка захлопнулась с легким щелчком.  ?Как  знать,  возможно,
этот бальзам станет не менее ценной добычей, чем проба ферала, - подумал он.
- Нечто соприкасавшееся с плотью Ушедших Во Тьму и даже  питавшее  ее,  если
наша маленькая шира ничего не сочиняет??
   Вернувшись к ней, он снова опустился  в  мягкий  Мох,  раздумывая,  сколь
щедро и с каким комфортом Устроен этот мир. Целебные  цветы,  источник  пищи
Темных, а также изобилие плодов для их живых игрушек, для рами  и  даннитов,
ко и тири и прочих рас, переселенных то ли добровольно, то ли в  неразумном,
еще животном состоянии? Стабильный климат и нерушимая экология - ни бурь, ни
извержений вулканов,  ни  наводнений,  ни  прочих  катастроф;  континенты  с
эндемичной флорой, приспособленные для их обитателей; реки, по которым можно
плавать у берегов, и охраняющие их чудовища, дабы никто не совался  в  чужой
монастырь  и  не  было  повода  для  конфликтов;  деревья   смерти   -   для
безболезненной эвтаназии, и туман, очищающий лес? Правда,  кое-что  выпадало
из этой благостной картины - скажем, водяные черви и соплеменники Bay  с  их
мерзкими привычками. Но Дарт резонно полагал, что это -  результат  мутаций,
произошедших с течением времени. Черви скорее всего были водными санитарами,
такими же, как очистительный туман на суше, а криби  качались  на  деревьях,
ели жуков да гусениц и доставляли не больше хлопот, чем стая мартышек.
   Другое дело - бхо!  Дарт  понимал,  что  Темные  не  зря  упрятали  их  в
защищенных хранилищах - значит, эти квазиживые механизмы были запретными для
туземцев. Тут крылся некий парадокс, в  котором  он  хотел  бы  разобраться,
однако данных для обоснованных  выводов  не  хватало.  Если  бхо  -  не  для
туземцев, то почему их не уничтожили? А если бросили  за  ненадобностью,  то
почему защитили? На первый вопрос он не имел ответа, а что  до  второго,  то
тут возникли целых две гипотезы. Бхо - во всяком случае, те бхо, которые  он
видел, - были безобидны и не  несли  иных  опасностей,  помимо  тех,  какими
балует цивилизация ленивцев. Транспорт, быстрое безопасное  передвижение,  а
кроме того, строительство жилищ да производство пищи и предметов быта -  вот
безопасная цель технологии. Но  Темные,  возможно,  не  желали,  чтоб  здесь
возник технологический прогресс; возможно, им хотелось, чтоб этот мир  пошел
иным путем, отличным от путей  Земли,  Днхаба  и  множества  других  планет.
Скажем, более духовным, ведущим к ранней зрелости, не оставляющим места  для
сожалений об упущенном?  Тех  сожалений,  отзвук  которых  звучал  в  словах
Констанции.
   Однако эта гипотеза была неконкретной и  смутной,  и  потому  Дарт  более
склонялся ко второй. Вполне возможно, Темным не хотелось, чтоб их  имущество
делили силой; они  могли  предвидеть  кровавые  конфликты  между  туземцами,
истребление слабых, торжество жестоких, битвы и побоища - вроде случившегося
прошлым утром. Такую гипотезу подтверждало многое - и то, что  он  узнал  от
Нерис и Рууна, и то, что видел сам; вывод же был очевиден: период  балат!  -
не лучшее время в здешних краях.
   Вполне разумный вывод, и  тем  не  менее  Дарту  чудилось,  что  все  его
логические выкладки базируются  на  шаткой  почве  непроверенных  догадок  и
произвольно толкуемых фактов. Ясным было одно:
   Ушедшие Во Тьму стремились не допустить своих  наследников  в  хранилища.
Наследники же проявляли настырность и, не пугаясь  молний  Элейхо,  лезли  в
запретные места? Но почему? В чем состояла особая ценность бхо? В том, что с
их помощью можно гнать плоты, плавать по рекам и перетаскивать  тяжести?  Не
слишком важные проблемы? В конце концов, имея понятие о кораблях,  веслах  и
парусе, Можно соорудить и телегу. Пожалуй, нашлось бы, ого в нее запрячь?
   Отчего же бхо считались сокровищем, равновеликим жизни и пролитой крови?
   Этого Дарт не понимал, и в результате  вся  его  конструкция  повисала  в
воздухе.
   Ракушки джелфейра, мерцавшего на  шее  Нерис,  порозовели.  Он  поднялся,
сорвал оранжевый плод, затем углубился  в  лес  на  пару  десятков  шагов  и
отыскал кусты с какими-то мелкими, но очень вкусными ягодами - они таяли  на
языке и освежали  рот  Поедая  их,  Дарт  снова  подивился  царившему  здесь
изобилию. Пища, первая потребность всякого живого существа, тут не  являлась
проблемой; лес, собственно, был не  лесом,  не  джунглями  и  не  тайгой,  а
плодоносным садом. Фрукты, ягоды, стебли, коренья - с разным вкусом,  разной
формы, цвета, величины и в потрясающем разнообразии? Скольких мог прокормить
этот лес!
   Когда он вернулся, начало светлеть, и листья дынных деревьев, свернутые в
трубочки  ночной  порой,  стали   распрямляться,   превращаясь   в   большие
темно-синие треугольники с резными краями. Нерис уже проснулась и  приводила
в порядок тунику и свои волосы.
   - Пойдем к реке? - спросил Дарт, протянув ей в ладонях горстку ягод.  Она
принялась жевать их, покачивая головой.
   - Нет. Тьяни, лысые отродья, обогнали нас, флот даннитов уничтожен, и  не
приходится ждать от хвостатых помощи. В Лиловых Долинах не  знают  об  этом?
Надо бы их предупредить.
   - Как? Послать к ним Броката? Он хорошо поел - может, и долетит?
   Шира, не принимая шутки, строго посмотрела на него.
   - Не долетит, но я его пошлю. Пошлю, чтоб поискал багровое дерево туи.
   Обычно хоть одно растет вблизи Цветка?
   - Тут только синие деревья, - Дарт бросив взгляд в лесную чащу.
   Нерис небрежно повела рукой.
   - Да, синие, серые и голубые, как всюду в наших краях. Источник плодов  и
коры для одежд - вот и все, на что они годятся.  Туи  же  -  особое  дерево,
помощник просветленных шир; прикоснувшись к нему, услышишь многое  и  многое
узнаешь - и о себе, и о других? - Сделав паузу, она пояснила:
   - Я прошепчу ему несколько слов,  и  они  долетят  до  Нараты  в  Лиловых
Долинах, а от него старейшие узнают новости? может, пошлют  стражей  границы
встретить нас.
   - Нарата? - Дарт почесал горбинку носа - вроде бы  такое  имя  прежде  не
упоминалось. - Кто он, сударыня? Этот Нарата с тонким слухом?
   - Один из старейших. Мой родич, хранитель дерева туи и зерен бхо.  Мудрый
человек, если можно такое сказать о мужчине.
   Она  принялась  тормошить  Броката.  Тот  недовольно  запищал,   цепляясь
маленькими коготками за тунику и ожерелье, но Нерис подбросила его в воздух,
крылья зверька развернулись, и он, не открывая глаз, закружился над поляной,
вереща:
   - Сспать? Бррокат сспать? сспать?
   - Не спать. Искать!
   Вероятно, мысль о поиске вдохновила Броката: егo  полет  стал  уверенней,
усы встопорщились, глаза крылись и засверкали темными бусинами. Над  головой
Дарта прошелестело:
   - Бррокат исскать? вссегда исскать. - . Чтто?
   - Туи. -  Веки  Нерис  на  мгновение  опустились,  но  тут  же,  взмахнув
ресницами, она вытянула руку к лесной чаще. - Думаю, там. И думаю, недалеко.
Лети!
   Брокат исчез среди мохнатых древесных стволов. Стайка небольших птероидов
   - серые  шкурки,  желтые  кольца  вокруг  глаз  -  вынырнула  из  листвы,
рванулась следом, но, наткнувшись  на  какой-то  яркий  лоскут,  паривший  в
воздухе, закружилась рядом с ним, играя.  Лоскут  зашипел,  плюнул  струйкой
бесцветной жидкости. ?Бабочка?..? - подумал Дарт, вопросительно взглянув  на
Нерис.
   - Путта, - пробормотала она.  -  Неопасное  существо,  но  его  выделения
обжигают, подобно целебным корням хрза. Ну что  стоишь,  маргар?  Собирайся!
Бери мешок, идем!
   - Слушаю и повинуюсь, просветленная. - Взвалив ношу  на  плечо  и  бросив
последний взгляд на алый цветок и останки бхо-носилыцика, Дарт направился  к
лесу.
   Они прошагали с  четверть  лье  среди  покрытых  мехом  дынных  деревьев,
обогнули большую темную лужу  -  Глотающий  Рот,  заполненный  не  водой,  а
вязкой,  растворяющей  органику  субстанцией,  миновали  несколько  поросших
сизыми мхами лужаек, а  затем  ручей,  где  резвились  маленькие  зверьки  с
лапами, подобными плавникам, и  длинными  гибкими  хвостами,  извивающимися,
словно водяные змеи. За ручьем, который путники преодолели  вброд,  высилась
роща деревьев харири с доскообразными стволами, а дальше характер  местности
переменился: тут, среди  синих  травяных  зарослей,  скрывавших  человека  с
головой, торчали обломки яшмовых скал - массивные, багрово-красные, с серыми
и оранжевыми прожилками. Одни из них, округлые или  плоские,  как  могильные
плиты, были Дарту по пояс, другие, превосходившие размерами дом, вздымали  к
небу зазубренные  вершины;  поверхность  скал  была  изрезана  трещинами,  и
кое-какие из них могли сойти за целые пещеры.
   "Живописное зрелище?, - мелькнуло у Дарта в голове. Потом он остановился,
недоумевая, как будут они пробираться в этих  зарослях,  но  тут  же  увидел
тропу, что шла от ручья, - ее отмечали примятые стебли травы и кучки свежего
помета. Судя по ним, животные, ходившие к водопою, были довольно крупными  -
может, не такими, как лошадь, но уж никак не меньше кабана.
   Нерис тоже остановилась, морща лоб и с сомнением поглядывая на тропинку.
   - Синяя трава и дорога, проложенная тахами? - промолвила она в раздумье.
   - И камни? Подходящее место для  маргара,  клянусь  Предвечным!  В  такой
траве он любит подкрадываться к жертвам?
   - Опасная тварь? - полюбопытствовал Дарт.
   - А ты не знаешь? - Женщина с внезапным подозрением уставилась на него. -
Никогда не слышал о маргарах?
   Неопределенно пожав плечами, он предложил:
   - Идем! Это дерево туи, о котором ты говорила, священное, так же, как
   Цветок, верно? Звери не тронули  нас  у  Цветка,  не  тронут  и  рядом  с
деревом. Или я не прав?
   - Не прав, -  подтвердила  Нерис.  -  Запах  и  блеск  Цветка  отпугивают
животных, а туи ничем особенным не пахнет. По виду - обычное дерево,  только
с багряными листьями. С длинными и узкими, как твой нож, - она  показала  на
шпагу.
   - Но не такими острыми, - Дарт улыбнулся и положил ладонь на  рукоять.  -
Чего ты боишься, моя блистательная госпожа? В траве - маргар  и  с  тобой  -
маргар? Как-нибудь поладим!
   Прилетел, трепеща крылышками, Брокат, свистнул, что поиски успешны, и это
решило дело. Они двинулись вперед:  Нерис  -  чутко  прислушиваясь,  Дарт  -
баюкая на плече мешок и размышляя, сшит ли он из целой маргаровой шкуры  или
из половинки В последнем случае шансы отбиться были невелики) и он, ощупывая
шпагу, с горечью думал о своем разряженном  дисперсоре.  Правда,  сам  мешок
служил свидетельством того, что маргаров все же  убивали  -  надо  полагать,
копьем и топором, без лучевого  оружия.  А  может  быть,  они  попадались  в
ловушки?
   Синяя трава раздалась, тропинка вывела их к не обозримому лугу, покрытому
сочными невысокий стеблями - они трескались  под  ногой  и  исходили  густым
беловатым соком. Вдали паслись какие-то животные - возможно,  тахи;  вытащив
визор, Дарт разглядел  крохотные  головки  микроцефалов  на  тонких  шеях  и
плотные, обросшие длинной шерстью туловища.  Ноги  скрывала  трава,  но  ему
показалось, что их не четыре,  не  шесть,  а  только  две.  Огромные  птицы?
Возможно? Но без клюва - пасть, будто у жвачных,  и  из  нее  свисают  пучки
стеблей.
   Нерис, облегченно вздохнув и не обращая на этих тварей внимания, ринулась
за Брокатом  к  дереву,  что  росло  шагах  в  пятидесяти,  рядом  с  грудой
разноцветных камешков  и  раковин.  Было  оно  невысоким,  покрытым  гладкой
охряной корой; на высоте поднятой руки  ствол  делился  на  шесть  или  семь
ветвей, что расходились шатром, почти  незаметные  за  водопадом  листьев  -
узких, длиною в руку, свисавших вниз и  багрово-красных,  словно  оставшиеся
позади скалы. На фоне голубоватой растительности и синего ясного неба дерево
туи выделялось будто рубин в мозаике из бирюзы.
   Встав перед ним, Нерис сорвала ракушку  с  джелфейра,  бросила  на  груду
камней, потом прижала к  стволу  ладони,  вытянулась,  и  замерла.  Щеки  ее
постепенно начали бледнеть, зрачки остановились, и звездочка раята на правом
виске потускнела,  сменив  серебристый  оттенок  на  свинцово-серый.  Такой,
загадочно-непостижимой, она  уже  являлась  Дарту  -  в  пещере  на  острове
волосатых, в трансе вещего сна, который посулил ему битвы, раны и избавление
от них? Но что  ей  виделось  сейчас?  Морское  побережье?  Лиловые  Долины?
Неведомый Нарата, хранитель зерен бхо? Дарт опустил  мешок,  приблизился  и,
подражая Нерис, протянул к стволу раскрытые  ладони  -  ствол  был  довольно
толстым для невысокого дерева, и  тут  хватало  места  для  них  двоих.  Ему
показалось,  что  он  чувствует  сопротивление,  будто  между   пальцами   и
светло-коричневой корой сгущается что-то упругое,  невидимое  для  глаз,  но
вполне ощутимое и реальное. Естественный  энергетический  экран?  Защита  от
невежд и дураков? Напоминание - будь осторожен?
   Барьер, однако, был преодолим. Он глубоко  втянул  воздух,  проклял  свое
любопытство и прикоснулся к стволу.
   Текли  мгновения,  но  ничего,  казалось  бы,   не   изменилось.   Солнце
по-прежнему грело его  обнаженные  плечи  и  спину,  гулявший  над  равниной
ветерок путался в волосах и шелестел листвой,  а  где-то  вверху  носился  и
пищал неугомонный Брокат:
   "На-шелл!.. нашелл!..? Потом веки Дарта отяжелели, ветер стих и солнечный
свет сделался не резким и пронзительным, а по-весеннему  мягким.  Теперь  он
был не обнажен по пояс, а одет: старая куртка зеленоватой шерсти,  такие  же
штаны, потертые ботфорты и берет с неким подобием облезлого пера;  к  ним  -
шпага в ножнах и кожаная портупея. Что-то покачивалось  и  поскрипывало  под
ягодицами,  и  он  вдруг  осознал,  что  находится  в  седле,  и  конь  его,
неторопливо  ступая,  шествует  к  воротам  гостиницы.  Старый  конь,  мерин
желтовато-рыжей масти, с облезлым хвостом и опухшими  бабками,  единственное
четвероногое достояние их обедневшего семейства? Конь, шпага, пятнадцать экю
и советы - все, что он получил от отца? Нет, не  все!  Было  еще  и  письмо!
Драгоценное письмо, которое похитили или сейчас похитят? вот этот  черноусый
ублюдок, что глядит на него из гостиничного окна? пялится  и  ухмыляется?  С
чего бы?
   Он приосанился, одной рукой коснулся  рукояти  шпаги,  другую  вытянул  в
оскорбительном жесте, сделав ?козьи рожки?, и закричал:
   - Эй, сударь! Вы! Да, вы, который прячется за этим ставнем! Соблаговолите
объяснить, над чем вы смеетесь, и мы посмеемся вместе!
   Но незнакомец не ответил, лишь метнул в его сторону насмешливый взгляд, и
   Это было словно удар молота, сваливший его с лошади. Он упал  на  колени,
на
   Что-то мягкое, влажное - наверное, в грязь - и почувствовал руку на своем
   Плече. Рука была цепкой, настойчивой, как и зудевший в  ушах  голос.  Его
трясли и
   Звали, раз за разом повторяя странные слова; ему мнилось,  что  вроде  бы
этот
   Язык должен быть понятен, но он его не понимал,
   Внезапно сказанное обрело содержание и смысл.
   - Очнись! - звала его Нерис. -  Очнись,  глупец!  Ты,  обиженный  Элейхо!
Зачем ты прикоснулся к дереву?
   - Это  было  любопытно,  моя  прекрасная  госпожа,  -  пробормотал  Дарт,
поднимаясь с колен, - очень любопытно? Я видел? да, я  видел  картины  своей
юности? старую одежду, отцовскую шпагу  -  она  потом  сломалась?  город,  в
который я въехал на древней кляче, и мерзавца,  укравшего  письмо?  Как  его
звали, дьявол? И что говорилось в том похищенном письме?..
   Но Нерис не слушала его, била кулачками в грудь, кричала:
   - Нельзя подходить к дереву,  когда  с  ним  беседует  шира!  Нельзя  его
касаться! Это опасно! Твой  дух  улетит  к  предкам,  и  ты  превратишься  в
безмозглую тварь! Ты мог потерять разум! Ты?
   - ? глупец и потому не боюсь лишиться того, чего не имею, - закончил
   Дарт. - Но все же я благодарен туи: ум или его остатки все еще при мне, а
с ними - частица пережитого когда-то и  позабытого.  -  Перехватив  запястья
Нерис, он попытался ее поцеловать, но шира  увернулась.  -  Ну  а  как  твои
успехи, Нерис Итара Фариха Сассафрас тХаб Эзо Окирапагос-и-чанки? Видишь,  я
не забыл твое имя, хоть от него в самом деле можно лишиться разума.
   - Это еще почему? - спросила Нерис, отступив и  с  подозрением  глядя  на
него.
   - Прекрасное женское имя всегда сводит мужчину  с  ума,  -  Дарт  отвесил
изящный поклон. - Так что же?  Ты  говорила  с  мудрым  Наратой  из  Лиловых
Долин?
   - Говорила. Он обещал, что пошлет корабль и воинов для нашей охраны.
   - И где мы встретим их?
   Выдернув пару стеблей, она положила их на землю под углом.
   - Смотри, Дважды Рожденный, это - большие реки. Мы  плывем  по  левой,  а
справа-та, что разделяет земли даннитов и рами. Здесь - горы, а  за  ними  -
океан? - Миниатюрный вал из камешков лег поперек стеблей, в том  месте,  где
они почти сходились. - В