брак
                  Никак нельзя, не оскорбив природу
                  (Быть может, Рапп, восторженный чудак,
                  В Германии усвоил эту моду!)
                  Хоть секта процветает как никак,
                  Растет и богатеет год от году, -
                  А все-таки, скажу вам не тая,
                  Название оспариваю я.

37

                  Но пылкие любезные матроны,
                  И Мальтусу и Раппу вопреки,
                  Потворствуют природному закону
                  И поощряют милые грешки
                  К приросту населенья все мы склонны,
                  Как трудности потом ни велики,
                  И в результате - обнищанье нации.
                  Разгул страстей приводит к эмиграции!

38

                  Я, право, не решаюсь присягнуть,
                  Что Аделина Мальтуса читала
                  Одиннадцатой заповеди суть -
                  Жениться грех, коль нету капитала!
                  Судить о том я не хочу ничуть,
                  Что нам перо столь славное писало,
                  Но сей арифметический подход
                  Нас к жизни аскетической ведет.

39

                  Миледи, впрочем, знала очень точно,
                  Что Дон-Жуан богат; его жена,
                  Коль этот брак окажется непрочным,
                  Вполне безбедно проживет одна.
                  Ведь в пляске брака часто, как нарочно,
                  Мужей отличных падает цена,
                  И брак к печальной их ведет развязке,
                  Как Смерть в Гольбейновой зловещей "Пляске".

40

                  Итак, Жуана брак был предрешен,
                  И только за невестой дело было.
                  Мисс Мак - Ин - Фольо был представлен он,
                  Мисс Блик, мисс Шик и юной мисс Мак-Милло,
                  Наследницам мисс Чек и мисс Купон
                  (Всех Аделина в гости пригласила!).
                  С любой из них любимец юных муз
                  Мог заключить превыгодный союз.

41

                  Там нежная единственная дочка,
                  Спокойная, как озеро, мисс Пруд,
                  Была бела, как молоко в горшочке,
                  Пока густые сливки не сольют.
                  Не верьте этой милой оболочке;
                  Под нею смесь простую узнают
                  Воды и молока. Хотя для брачной
                  Спокойной жизни эта смесь удачна.

42

                  Мисс Смеллоу, очень гордая собой,
                  Богатая и бойкая девица,
                  Об орденах и ленте голубой
                  Мечтала. Но не каждый день случится,
                  Что герцог, предназначенный судьбой,
                  В ловушку сам собою залучится;
                  Среди девиц подобных что ни год
                  На турок и на русских спрос растет.

43

                  Там были... но к чему перечисленья!
                  Скажу короче: там была одна,
                  Прелестная, как светлое виденье,
                  Как фея, как сиянье, как весна, -
                  Аврора Рэби. Нежное волненье
                  Рождала в сердце каждого она.
                  Несмелое, но дивное творенье -
                  Как роза накануне пробужденья!

44

                  Она осталась рано сиротой.
                  Опекунами добрыми любима,
                  Знатна, богата, - но немой мечтой,
                  Раздумьем одиночества томима.
                  Как будто силы юности златой
                  Сломила смерть, промчавшаяся мимо.
                  (Так во дворце пустом болит сильней
                  Душа в тоске о счастье прошлых дней!)

45

                  Она была младенчески нежна,
                  Но что - то в ней таинственно сияло...
                  Как серафим задумчивый, она,
                  Казалось, непрестанно горевала
                  О тех, кто согрешил и чья вина
                  Несчастный род людской отягощала;
                  Она казалась грустным духом тем,
                  Что охранял покинутый Эдем!

46

                  Она держалась веры католической
                  И верила всем сердцем и умом:
                  Сей ветхий культ красою романтической
                  И строгостью пленял ее. Притом
                  Она гордилась славой героической
                  Своих отцов, и словом и мечом
                  Обычай старой веры защищавших
                  И ей святую верность завещавших.

47

                  Она глядела кротко и светло
                  На божий мир, его не понимая;
                  В ней сердце безмятежное цвело,
                  Как ландыш, в тишине благоухая.
                  Всеобщее признанье ей дало
                  Какой - то гордый ореол; сияя
                  Возвышенным спокойствием, она
                  Была чудесной прелестью сильна.

48

                  Но почему-то в списки Аделины
                  Аврора не была занесена,
                  Хотя она имела все причины
                  Затмить прелестных сверстниц имена;
                  Любого благородного мужчину
                  Такая дева, кажется, должна,
                  Высокой добродетелью блистая,
                  Склонить на путь супружеского рая.

49

                  Мой Дон-Жуан был очень удивлен
                  (Как древний Рим, не видя бюста Брута
                  В процессии Тиберия), и он
                  Спросил о ней, но в эту же минуту
                  Миледи, вдруг приняв надменный тон,
                  Сказала очень резко почему-то:
                  "Аврора мне не нравится: она
                  Наивна и притворно холодна!"

50

                  "Но мы единой веры! - с удивленьем
                  Сказал Жуан. - Нас легче обвенчать;
                  Не пригрозит мне папа отлученьем,
                  Не заболеет от досады мать".
                  Но леди Аделина с нетерпеньем
                  Всех женщин, не желающих признать
                  За оппонентом правоту и силу,
                  Все тот же довод сухо повторила.

51

                  Так что же? Если доводы умны,
                  Не портятся они от повторенья,
                  А если глупы, - может быть, цены
                  Прибавит им простое умноженье.
                  Настойчивостью действовать должны
                  Политики, поддерживая пренья:
                  Противника старайтесь утомить -
                  Его тогда нетрудно и затмить.

52

                  Но почему миледи Аделина
                  С предубежденьем относилась к той,
                  Чей кроткий облик, светлый и невинный,
                  Лишь со святыми спорил чистотой?
                  Миледи славилась не без причины
                  Любезностью, умом и красотой, -
                  Но (это испытал любой живущий)
                  Капризы каждой женщине присущи.

53

                  Не по душе, наверно, было ей
                  Спокойное Авроры отношенье
                  К мельканью лиц и пестроте идей.
                  Нет худшего на свете униженья,
                  Чем превосходство ближнего. Больней
                  Обиды это тайное сомненье
                  В себе самом; Антоний это знал
                  И от величья Цезаря страдал.

54

                  Но то была не зависть, - о, еще бы! -
                  Миледи чувства этого не знала!
                  То было не презрение - за что бы
                  Она Аврору Рэби презирала?
                  То не была тоска ревнивой злобы,
                  Которая прекраснейших терзала,
                  То не было... Но нет, вопрос не в том,
                  Что это было - вот проблема в чем.

55

                  Аврору света праздные сужденья
                  Не трогали; сияя простотой,
                  Она была как светлое теченье
                  В потоке молодежи золотой,
                  Сверкавшей, как пустые украшенья,
                  Напыщенной и чванной красотой.
                  Аврора только кротко улыбалась -
                  Столь детским это сердце оставалось!

56

                  Ее не ослеплял надменный вид
                  Миледи; безмятежно рядом с нею
                  Она цвела: светляк в ночи блестит,
                  Но звезды и прекрасней и крупнее!
                  Наш Дон-Жуан, как ни был знаменит
                  Был не замечен и не понят ею;
                  Она ведь в небо устремляла взор,
                  А он был только светский метеор.

57

                  Его весьма двусмысленная слава
                  Чертовски чаровала женский род
                  (Изящный блеск испорченного нрава
                  Красавица любая предпочтет
                  Смиренной добродетели; оправа
                  Порочности обычно придает
                  Героям цену), - но Авроры нраву
                  Совсем не нравилась такая слава.

58

                  Жуан еще не знал натур таких;
                  Погибшая Гайдэ в сравненье с нею
                  Была дитя природы, волн морских
                  Сердечней, простодушней и нежнее.
                  Но отличалась каждая из них
                  Особенною прелестью своею:
                  Гайдэ - цветок, Аврора - самоцвет
                  (Удачнее сравненья, право, нет).

59

                  Придумав это ловкое сравненье,
                  Я стал опять "сзывать свою пехоту";
                  У Скотта взял я это выраженье -
                  У лучшего на свете друга Скотта!
                  Как он рисует рыцарей сраженья,
                  Господ и крепостных, пиры, охоты!
                  Когда бы не Вольтер и не Шекспир, -
                  Поэта лучшего не знал бы мир.

60

                  Повсюду муза легкая летает,
                  Везде я темы сразу нахожу;
                  Я свет живопишу, и свет читает,
                  И я его, признаться, не щажу.
                  Врагов мой стих обычно порождает,
                  Но жалкой дружбой я не дорожу;
                  Уже давно я в ссоре с целым светом,
                  А все же стал я неплохим поэтом!

61

                  Упрямство госпожи Амондевилл
                  Жуана злило, и по сей причине
                  Весь разговор их кисло - сладок был
                  И очень неприятен Аделине.
                  Но вот сребристый гонг провозгласил
                  Тот час, когда на дамской половине
                  Меняют туалет (хотя на глаз
                  Для этой цели вряд ли нужен час).

62

                  Но чу! Звенят серебряные чаши,
                  Стучат ножи, воинственно остры!
                  (Поспорят ли с Гомером музы наши,
                  Описывая пышные пиры!)
                  Меню у нас, пожалуй, даже краше,
                  Названья удивительно пестры,
                  Таинственные смеси и приправы
                  Напоминают древние отравы.

63

                  Там был отличный суп "a la bonne femine"*
                  (Дивлюсь я этой кличке безрассудной!),
                  И суп "a la Beauveau", известный вам,
                  И камбала с подливкой самой чудной;
                  Там был (но, видит бог, не знаю сам,
                  Как справлюсь я с такой октавой трудной!)
                  Большой индюк, и рыба всех сортов,
                  И поросята - гордость поваров.

                  {* "Хорошей жены" (франц.).}

64

                  Но мне в детали некогда вдаваться -
                  Я все смешаю вместе! Как тут быть?
                  Пожалуй, муза может растеряться
                  И прозвище болтушки заслужить.
                  Хотя и bonne-vivante* она, признаться
                  Но трудно ей о пище говорить,
                  И потому сейчас я очень кратко
                  Все яства перечислю по порядку.

                  {* Любительница удовольствий (франц.).}

65

                  Вестфальской ветчины окорока,
                  Апиция достойные картины,
                  И "sauses Genevolses"* для знатока,
                  И дичь "a la Conde", и лососина;
                  Там были - честь и слава погребка -
                  Все Аммоно-убийственные вина,
                  И пенистый шампанского бокал,
                  Как жемчуг Клеопатры, закипал.

                  {* "Женевские соуса" (франц.)}

66

                  Там было бог весть что "a l'Espagnole"*
                  И "a l'Allemande"**, "timballe"***, и "salpfcon'ы"****
                  (Не сразу нам понятно, в чем там соль,
                  Но к экзотичным яствам все мы склонны);
                  Там были "entremets"*****, которых роль -
                  Баюкать души негой полусонной;
                  Там сам Лукулл, великий чародей,
                  Венчал фазанов славой трюфелей.

                  {* "По-испански" (франц.).}
                  {** "По-немецки" (франц.).}
                  {*** "Пирог с дичью" (франц.).}
                  {**** "Пряное рагу" (франц.).}
                  {***** "Гарниры" (франц.).}

67

                  Увы, сравнится ль блеск подобной славы
                  Со славой тех, пред кем народы ниц
                  Лежали? Где их призрак величавый?
                  Где грохот триумфальных колесниц?
                  Проходит все - тревоги и забавы,
                  Победы и обеды знатных лиц;
                  Едва ль затмит их временная слава
                  Бессмертную Лукуллову приправу!

68

                  Люблю я трюфеля, признаться вам,
                  И лакомое блюдо "puits d'amour'ы"*
                  С вареньем или без - по вкусу дам, -
                  Как поучает нас литература
                  Кухмистерских. Я пробовал их сам,
                  Но даже вам скажу - "Sans confiture"**,
                  Без всякого варенья, эти "puits"
                  На вкус прелестны, милые мои!

                  {* "Кладези любви" (франц.)}
                  {** "Без варенья" (франц.)}

69

                  Теряется мой разум в созерцанье
                  Чудесных блюд, которым счету нет.
                  Великих несварений процветанье
                  Их результат, а может быть - секрет
                  Кто думать мог, что скромный акт питанья
                  Отца Адама через тыщи лет
                  Переродится в сложное ученье,
                  Дошедшее до грани изощренья!

70

                  Звенело рюмок тонкое стекло,
                  И челюсти работали отлично,
                  Гурманы задыхались тяжело,
                  А мисс и леди кушали тактично,
                  И юноши, чье время не пришло
                  Любить еду, держались романтично:
                  Они обилью лучших вин и блюд
                  Прелестную соседку предпочтут.

71

                  Увы, не вклеить мне в мои октавы
                  Сальми и консоме! Ну как тут быть?
                  Пюре, gibier* и разные приправы
                  Мне очень трудно в строчки уложить.
                  На ростбиф каждый бритт имеет право,
                  Но трудно ростбиф с рифмой примирить;
                  Притом, покушав сытно, сын Парнаса
                  Воспеть не в силах даже и бекаса.

                  {* Дичь (франц.)}

72

                  Люблю желе, бисквиты, марципан,
                  Мороженое, фрукты и закуски;
                  Желудок наш, изысканный гурман,
                  Страдает от излишней перегрузки!
                  В произношенье трезвых англичан
                  Становится подагрой "gout"* французский.
                  Я не знаком еще с подагрой, но
                  Спастись от сей напасти мудрено.

                  {* "Вкус" (франц.).}

73

                  Забуду ль о бесхитростных маслинах,
                  Союзницах первейших наших вин?
                  Закусывал я ими на вершинах
                  Гимета или Суния - один!
                  Я ел их с хлебом в Лукке и в Афинах
                  На изумрудной скатерти долин,
                  Пируя по примеру Диогена
                  (Он на меня влияет неизменно!).

74

                  Отягощенный стол напоминал
                  Роскошных павильонов вереницу,
                  Необычайный маскарадный бал
                  Из овощей, и рыб, и разной птицы,
                  Мой Дон-Жуан глазами пожирал
                  "A l'Espagnole" - конечно, не девицу,
                  А блюдо, что пленяло красотой,
                  Пикантностью и тонкой остротой.

75

                  Сидел мой Дон-Жуан на этот раз
                  Меж леди Аделиной и Авророй.
                  Претрудный случай, уверяю вас,
                  И это ощутил он очень скоро.
                  Он ежился, не поднимая глаз,
                  От ясно - проницательного взора
                  Миледи Аделины - этот взор
                  Его сверлил насмешливо в упор.

76

                  Мне кажется, у глаз бывают уши -
                  Иначе я не в силах объяснить,
                  Как удается женщинам подслушать
                  То, что никто не мог предположить.
                  Как пенье сфер, способны наши души
                  Таинственно звучать. И, может быть,
                  Поэтому порой посредством взора
                  Длиннейшие ведутся разговоры.

77

                  В спокойном равнодушии своем
                  Аврора на Жуана не глядела
                  Обычно мы с досадой узнаем,
                  Что ближним нет до качеств наших дела
                  Жуан мой не был фатом, но и в нем
                  Аврора самолюбие задела;
                  Себя он как бы лодкой ощущал,
                  Затертой между двух ледовых скал.

78

                  Он пошутить попробовал - напрасно.
                  Ему, конечно, вежливо ответили,
                  Но, глядя вдаль спокойно и бесстрастна,
                  Как будто шутки вовсе не заметили.
                  И скромность и заносчивость ужасны,
                  В каком бы облике мы их ни встретили.
                  Он видел, что миледи быстрый взгляд
                  Таил язвительной насмешки яд.

79

                  Она ему, казалось, говорила:
                  "Я так и знала!" Уверяю вас:
                  Подобное злорадство - это сила
                  Опасная и вредная подчас.
                  Герой, чье сердце шутка оскорбила,
                  Все выполнить старается как раз,
                  Что в мстительном намеке заключалось...
                  Глядишь - ан шутка правдой оказалась!

80

                  Но ловкий и любезный мой герой
                  Сумел искусно выказать вниманье
                  Своей соседке. Этою игрой
                  Он деликатно подчеркнул признанье
                  Ее достоинств. Я готов порой
                  Поверить сплетне! На его старанья
                  И на его веселые слова
                  Аврора улыбнулась раза два.

81

                  Могла ль от разговора воздержаться
                  Жуана миловидная соседка?
                  Сама миледи стала опасаться,
                  Что в ней проснется все-таки кокетка;
                  В холодном равновесии держаться
                  Нам трудно, и случается нередко,
                  Что мы... Но тут миледи не права:
                  Аврора уж совсем не такова.

82

                  Притом Жуан настолько был приятен,
                  Настолько гордо-скромен, так сказать,
                  Себя умел так ловко показать он,
                  Так он умел покорность проявлять,
                  У