отвечал: "Старик! Я не девица!"

74

                  "Что ты такое - мне заботы нет! -
                  Сказал Баба. - Ты делай, что велю я!"
                  "Но наконец, - Жуан ему в ответ, -
                  Зачем ломать комедию пустую?"
                  "Вопросы задавать тебе не след, -
                  Заметил негр, - однако намекну я:
                  Все постепенно разъяснится, но
                  Мне попусту болтать запрещено".

75

                  "Нет! - возразил Жуан. - Для пустяка
                  Одеждою не посрамлю я пола!
                  Я докажу, сильна моя рука!"
                  "Эх, - молвил негр, - вот нрав какой тяжелый!
                  Ну, не дури, послушай старика!
                  А то конец ведь будет невеселый:
                  Таких я кликну молодцов сюда,
                  Что станешь ты бесполым навсегда.

76

                  Тебе костюм я лучший предложил;
                  Конечно, женский, но тому причина
                  Особая, как я и объяснил".
                  "Но, - возразил Жуан, - ведь я мужчина,
                  И отроду я юбок не носил!
                  Куда мне к черту эта паутина!"
                  (Он молвил эти дерзкие слова
                  Про лучшие на свете кружева.)

77

                  Он все же взял, ругаясь я вздыхая,
                  Предметы, незнакомые для нас:
                  Шальвары, шали - я всего не знаю;
                  Ну, словом, - всякий бархат и атлас.
                  Но с непривычки, юбку надевая,
                  Запутался или, точней, увяз.
                  (Для рифмы я поставил слово это;
                  Она тиранит каждого поэта!)

78

                  Увяз он, несомненно, потому,
                  Что с юбками имел он дела мало,
                  И это обстоятельство ему
                  Поспешно одеваться помешало.
                  Но негр помог герою моему:
                  Поправил шаль, одернул покрывало,
                  Потом, шагов на десять отступив,
                  Решил, что сей наряд весьма красив!

79

                  Еще одно возникло затрудненье -
                  Что волосы Жуана не длинны;
                  Но негр ему принес в одно мгновенье
                  На выбор косы разной толщины,
                  Затем ему велел для соблюденья
                  Ансамбля расчесать их, как должны
                  То делать девы, ниткою жемчужной
                  Их перевить и умастить, как нужно.

80

                  И, облаченный в женственный наряд,
                  При помощи подстрижки и подкраски
                  Он стал почти что девушкой на взгляд.
                  "Да это превращенье словно в сказке! -
                  Вскричал Баба. - Отличный маскарад!
                  Теперь я проведу вас без опаски!"
                  В ладони он ударил, и пришли
                  Четыре негра как из-под земли.

81

                  "Отныне, сэр, извольте удалиться;
                  Поужинать вам слуги подадут,
                  А эта христианская девица
                  Последует за мною. Как, и тут
                  Упрямство? Сэр, чего она боится?
                  Не на съеденье львам ее ведут;
                  Мы во дворце, где правоверных око
                  Провидит кущи райские пророка!

82

                  Они тебе не станут делать зла!.."
                  Жуан ответил: "Радуюсь за них!
                  Моя рука довольно тяжела,
                  Хотя на вид, быть может, я и тих.
                  Куда бы нас игра ни завела,
                  Я не боюсь обидчиков моих,
                  А тех, кто оскорбит мое обличье,
                  Я научу и чести и приличью!"

83

                  "Молчи, тупица! - негр ему сказал. -
                  Иди за мной скорее, бога ради!"
                  С улыбкой англичанин созерцал
                  Красавицу в причудливом наряде.
                  "Счастливый путь! Я, кажется, попал
                  В магический дворец к Шехеразаде
                  Сей черный повелитель тайных сил
                  Нас в девушку и турка обратил!"

84

                  "Как следует покушать вам желаю, -
                  Сказал Жуан, - и весело пожить!"
                  "Мне жаль, - британец молвил, - не скрываю,
                  Вас потерять из виду. Может быть,
                  Мы встретимся! Прощайте, дорогая;
                  Желаю вам невинность сохранить!"
                  "Ну, ну, - баском ответила красавица, -
                  Со мною сам султан - и тот не справится!"

85

                  Итак, они расстались. Мой герой
                  Пошел за негром. Эхо трепетало
                  На мраморных полах в тиши ночной,
                  На темных сводах золото блистало;
                  И вот вдали причудливой стеной
                  Возникла тень гигантского портала,
                  И фимиама сладостный туман
                  Повеял им навстречу, как дурман.

86

                  Литые двери бронзы золоченой
                  Являли взору множество картин:
                  Там разгорался бой ожесточенный
                  Меж конниками яростных дружин,
                  Там преклонял колена побежденный,
                  Как в дни, когда великий Константин
                  К себе пересадивший славу Рима,
                  Еще держал бразды неоспоримо.

87

                  Могучее величье пирамид
                  Напоминали взору двери эти,
                  А по бокам - ужасные на вид,
                  Уродливей всего, что есть на свете, -
                  Два карлика сидели. Как гранит,
                  Над ними двери высились. Заметьте,
                  Величье выражается во всем -
                  В гвоздях и петлях; гвоздь вопроса в том!

88

                  Лишь только подойдя вплотную, вы
                  Испуганно отшатывались. Боже!
                  Какие губы мертвой синевы!
                  Какой оттенок черно - серой кожи!
                  Какая форма страшной головы!
                  Какие злые, мерзостные рожи!
                  Чудовища чудовищной цены;
                  Они владыке каждому нужны!

89

                  Они еще к тому же были немы,
                  Но совершали грозные дела:
                  Хранить и отворять врата гарема
                  Их страшная обязанность была.
                  Они же разрешали все проблемы
                  Искорененья дерзостного зла -
                  В их длинных пальцах быстрая веревка
                  Виновных успокаивала ловко.

90

                  Им евнух подал знак без лишних слов,
                  И дверь тяжелую они открыли,
                  Но иглы их безжалостных зрачков
                  И негра и Жуана просверлили,
                  И хоть герой наш был из смельчаков,
                  Но чувства в нем от ужаса застыли,
                  Когда холодный, скользкий, злобный взгляд
                  В него впивался, как змеиный яд.

91

                  Баба его успел предостеречь:
                  "Сдержи себя, своей же пользы ради.
                  Иди за мной, не расправляя плеч,
                  И не держись, как будто на параде
                  Остерегайся взоры их привлечь,
                  Умей держаться в девичьем наряде -
                  Иди ленивее, гляди нежней,
                  А главное - веди себя скромней!

92

                  Глаза у них опаснее, чем шило;
                  Не приведи их боже твой наряд
                  Насквозь увидеть; никакие силы
                  Тебя - да и меня! - не защитят!
                  Босфор весьма надежная могила,
                  И до рассвета нас с тобой казнят -
                  Зашьют в мешок, и, с волнами не споря,
                  Отправимся мы в Мраморное море!"

93

                  Жуана эти бодрые слова
                  Смирили - и покорно, в самом деле,
                  Вошел он в зал, где у него едва
                  От роскоши глаза не заболели:
                  Разбросанные всюду как трава,
                  Несметные сокровища блестели
                  В таком обилье пышной пестроты,
                  Что затмевали сказки и мечты!

94

                  Богатства блеск и вкуса недостаток
                  Обычны для Востока, но - увы! -
                  Я западных дворцов видал с десяток,
                  И все они, признаться, таковы!
                  На всем какой-то фальши отпечаток:
                  Картины плохи, статуи мертвы
                  Но грубую дешевую работу
                  Обильно искупает позолота.

95

                  В подушках утопая, как в цветах,
                  Под пологом раскинувшись лениво,
                  С улыбкой самовластья на устах
                  Лежала дама. Евнух торопливо,
                  Не поднимая глаз, повергся в прах
                  И потянул Жуана; терпеливо
                  Ему повиновался мой герой,
                  Забавной озадаченный игрой.

96

                  Красавица с подушек поднялась,
                  Как из пушистой пены Афродита.
                  Перед огнем ее пафосских глаз
                  Тускнели и сапфир и хризолиты.
                  Поцеловав руки ее атлас
                  И край ее одежды, деловито
                  Ей что-то евнух на ухо сказал
                  И жестом на Жуана указал.

97

                  Ее движений, голоса и стана,
                  Подобных совершенству божества,
                  Подробно я описывать не стану -
                  Бессильны тут сравненья и слова;
                  Притом у вас из зависти к султану
                  Могла бы закружиться голова,
                  Когда бы описанье вышло живо...
                  А посему молчу красноречиво!

98

                  Ей было лет, пожалуй, двадцать семь
                  Преклонный возраст для ее народа!
                  Но есть краса, которую совсем
                  Не искажают годы и природа.
                  Мария Стюарт, как известно всем,
                  Блистала красотой такого рода,
                  Нинон Ланкло уже седой была,
                  А подурнеть до смерти не смогла!

99

                  Девицы в одинаковых нарядах
                  (Так евнух нарядил и Дон Жуана)
                  Ловили волю царственного взгляда,
                  Как нимфы, окружавшие Диану.
                  (Сие сравненье углублять не надо.
                  И я его отстаивать не стану.)
                  Как я уже сказал, Гюльбея, встав,
                  Им знак дала, на двери указав.

100

                  Прелестный рой покорно удалился.
                  Жуан стоял, дыханье затая,
                  И приключенью странному дивился.
                  В какие - то волшебные края,
                  Ему казалось, он переселился,
                  Где чудеса реальны... (Лично я
                  Никак не вижу смысла в скромном даре
                  Известного нам всем "nil admirari"*).

                  {* "Ничему не удивляться" (лат.)}

101

                  "Не удивляться ничему на свете -
                  Наука благоденствия для всех!"
                  (Увы, я знаю, Мерри, речи эти;
                  А в текстах Крича сомневаться грех.)
                  Гораций эту истину отметил,
                  А Поп - пересказал ее для всех.
                  Но если б удивляться мы не стали,
                  Ни Попа б мы, ни древних не читали.

102

                  Баба велел Жуану не зевать,
                  Приблизиться, и преклонить колено,
                  И ножку госпожи поцеловать;
                  Но гордый мой герой вскипел мгновенно,
                  Ужасно заупрямился опять
                  И негру заявил весьма надменно:
                  "Я туфель не целую никому -
                  Пожалуй, только папе одному!"

103

                  Баба сказал: "Напрасно я учу
                  Тебя добру - с тобою сладу нету
                  Послушай! Я с тобою не шучу!"
                  "Да я самой невесте Магомета
                  Поцеловать туфли не захочу!"
                  (Пойми, читатель, силу этикета:
                  Король и мещанин, мудрец и плут
                  Его законы знают и блюдут!)

104

                  Он, как Атлант, был тверд и несгибаем,
                  Не слушая потока гневных слов;
                  В его груди бурлила, закипая,
                  Кастильских предков пламенная кровь,
                  И, гордо честь отцов оберегая,
                  Он жизнью был пожертвовать готов.
                  "Ну, - молвил негр, - с тобою просто мука!
                  Не хочешь ногу - поцелуй хоть руку!"

105

                  На этот благородный компромисс
                  Жуан уже не мог не согласиться.
                  Любые дипломаты бы сдались,
                  Признав, что дольше спорить не годится.
                  Итак, мой несговорчивый Парис
                  Решил совету негра подчиниться, -
                  Тем более что признавал он сам
                  Обычай ручки целовать у дам!

106

                  Он подошел к руке ее атласной
                  И неохотно губы приложил
                  К душистой коже, тонкой и прекрасной.
                  Он был сердит, рассеян и уныл -
                  И потому тревоги сладострастной
                  От этого ничуть не ощутил,
                  Хотя такой руки прикосновенье
                  Все прошлые стирает увлеченья.

107

                  Красавица взглянула на него
                  И удалиться евнуху велела
                  Небрежным жестом в сторону его.
                  Баба Жуану, как бы между делом,
                  Успел шепнуть: "Не бойся ничего!" -
                  И вышел бодро, весело и смело,
                  Как будто он во славу высших сил
                  Благое дело честно совершил!

108

                  Едва Баба исчез - преобразилось
                  Ее доселе гордое чело:
                  Оно тревогой страсти озарилось
                  И трепетным румянцем расцвело.
                  Так в небе - только солнце закатилось -
                  Заря сияет пышно и светло.
                  В ней спорили в немом соревнованье
                  Полутомленье, полуприказанье.

109

                  В ней было все, чем страшен слабый пол,
                  Все дьявольские чары сатаны,
                  С какими он однажды подошел
                  Смутить покой Адамовой жены.
                  Никто бы в ней изъяна не нашел:
                  В ней был и солнца блеск, и свет луны,
                  Ей только кротости недоставало -
                  Она и полюбив повелевала.

110

                  Властительно в ней выражалась власть:
                  Она как будто сковывала цепью;
                  Как иго вы испытывали страсть,
                  Взирая на ее великолепье.
                  Конечно, плоть всегда готова пасть
                  Во прах, но, как орел над вольной степью,
                  Душа у нас свободна и горда
                  И не приемлет плена никогда.

111

                  В ее улыбке нежной и надменной,
                  В самом ее привете был приказ,
                  И своеволье ножки совершенной
                  Ступало не случайно и не раз
                  По шеям и сердцам толпы плененной.
                  За поясом ее, смущая глаз,
                  Блистал кинжал, что подобает сану
                  Избранницы великого султана.

112

                  "Внемли и повинуйся!" - вот закон,
                  Который бессловесные творенья,
                  Покорно окружающие трон,
                  Усвоили от самого рожденья:
                  Ее капризам не было препон,
                  И не было узды ее "хотенью".
                  А будь она крещеной - спору нет,
                  Она б и больше натворила бед!

113

                  Когда чего-нибудь хотелось ей, -
                  Желаемое сразу приносили,
                  За исполненье всех ее затей
                  Любые суммы золотом платили.
                  Но даже деспотичностью своей
                  Она была мила; ее любили
                  И женщины и все прощали ей -
                  Все, кроме красоты, сказать точней.

114

                  Жуан - ее последняя причуда -
                  Замечен ею из окна; тотчас
                  Искать его по городу повсюду,
                  Купить его немедля - был приказ.
                  Баба его нашел (скрывать не буду -
                  Он потакал красавице не раз)
                  И, действуя по тщательному плану,
                  Переодел рабынею Жуана.

115

                  Но как она, султанова жена,
                  Решилась на такое приключенье?
                  Почем я знаю! Не моя вина,
                  Что не имеют жены уваженья
                  К мужьям венчанным; всем одна цена!
                  Обманывают всех без исключенья
                  Супругов - и монархов и князьков:
                  Уж такова традиция веков.

116

                  Но ближе к теме! Видя по всему,
                  Что дело приближается к развязке,
                  Она в лицо герою моему
                  Взглянула без особенной опаски
                  Он был "приобретен", а посему
                  Она его спросила - не без ласки,
                  Но несколько надменно, может быть:
                  "Умеешь ли ты, юноша, любить?"

117

                  В другое время моего Жуана
                  Такой вопрос легко б воспламенил,
                  Но в нем была свежа живая рана:
                  Свою Гайдэ еще он не забыл,
                  И сей вопрос любимицы султана
                  В нем только боль утраты разбудил;
                  И он залился горькими слезами,
                  Что очень глупо, согласитесь сами.

118

                  Гюльбея удивилась - не слезам:
                  Их женщины охотно проливают,
                  Но юноши прекрасного глазам
                  Их влажный блеск никак не подобает!
                  Лишь тот, кто пытку слез изведал сам,
                  Тот знает - слезы женщин быстро тают,
                  А наши, как расплавленный свинец,
                  Впиваются в расщелины сердец!

119

                  Она б его утешить постаралась,
                  Но не могла понять, с чего начать.
                  Ведь ей ни разу в жизни не случалось
                  Себе подобных в горе утешать!
                  К ней горе никогда не приближалось,
                  И очень трудно было ей понять,
                  Что кто-нибудь, глаза ее встречая,
                  Способен плакать, их не замечая.

120

                  Но женщины природа такова,
                  Что зрелище смятенья и страданья
                  Диктует ей участия слова
                  В любой стране, при всяком воспитанье.
                  В ней жалость изначальная жива,
                  Она - самаритянка по призванью.
                  Глаза Гюльбеи, бог весть отчего,
                  Слезой блеснули, глядя на него.

121

                  Но слезы, как и все на этом свете,
                  Иссякли, - а Жуан не мог забыть,
                  Что он еще султанше не ответил,
                  Умеет ли он подлинно любить.
                  Она была красива, он заметил;
                  Но он не мог досаду подавить:
                  Он был пред этой женщиной надменной
                  В смешном наряде - и к тому же пленный!

122