..
     - Инъекция - безобидный биораствор. Теперь вы понимаете, в чем хохма?
Смертельная болезнь диктатора была пустым блефом!  Мой  муж  -  не  только
величайший из героев Галактики, но и величайший пройдоха и актер!
     В показной скромности я опустил  голову.  То,  что  сказала  жена,  -
чистая правда, и, по-моему, всем очевидная.



                                    25

     Дальнейшая часть вечера прошла для меня болезненно, так как  действие
новокаина прекратилось прежде, чем врач залечил мои синяки  и  ссадины.  И
ребра. Оказалось, что проклятый Оливера сломал мне целых три  ребра.  Пока
врач вводил мне в ребра восстановитель костной  ткани,  а  затем  бинтовал
грудную клетку, я сидел и клял Оливеру последними  словами.  Наконец  врач
закончил, и маленькая доза новокаина и большая -  рона  погрузили  меня  в
заслуженный сон.


     Утром Анжелина не будила меня, и я выспался на славу. Выпив две чашки
кофе из заботливо оставленного ею на ночном столике у изголовья кофейника,
я встал и спустился вниз.
     - Как мы себя чувствуем? - спросила Анжелина.
     - Не знаю, как себя чувствуете вы, но у меня ощущение, что  вчера  по
мне проехал дорожный каток.
     -  Бедненький!  -  Анжелина  пригладила  мои  взъерошенные  волосы  и
коснулась лба губами. - Мальчики подготовили  тебе  сюрприз.  Уверена,  ты
позабудешь обо всех неприятностях.
     Дверь  распахнулась,  в  комнату  вошел  Джеймс,  неся   проекционный
телевизор, за ним следовал Боливар со свернутым экраном.  Я  непроизвольно
поморщился.
     - Ненавижу чертов ящик. Особенно утреннюю жвачку для дебилов.
     Анжелина легонько хлопнула меня по лбу.
     - Утро ты уже проспал, а  сейчас  -  полдень,  традиционное  на  этой
планете время обеда. После сытной трапезы местные жители  плюхаются  перед
включенным телевизором  и,  поглаживая  вздувшиеся  животы,  просматривают
новости.
     - Мой живот  прилип  к  спине,  -  пожаловался  я.  -  И  я  ненавижу
телевизионные новости.
     - Вот и горничная с завтраком из девяти блюд  для  героя,  -  сообщил
Боливар, давая проход катившей перед собой сервированный столик горничной.
- Попав в засаду возле Центра вещания, мы резонно предположили,  что  нашу
аппаратуру обнаружат. И действительно  обнаружили.  Наши  обманки.  Джеймс
вчера проверил цепи, настоящая аппаратура работает нормально. Мы  чуть  ли
не всю ночь готовили пленку к эфиру.  Уверен,  наш  выпуск  новостей  тебе
придется по сердцу.
     - Ну и балда же я! - воскликнул я с набитым ртом. - Позабыл обо  всем
на свете. Забираю свои опрометчивые замечания  обратно.  Анжелина,  любовь
моя, садись рядом, бери самую большую отбивную, посмотрим передачу вместе.
     Я покончил  с  завтраком,  а  на  экране  закончилась  предшествующая
выпуску новостей программа. Это была романтическая опера  с  бесчисленными
слащавыми любовными сценами, бездарными  актерами  и  идиотской  интригой,
какие по  вкусу  лишь  умственно  отсталым.  Прежде  чем  я  дотянулся  до
чего-нибудь  тяжелого,  намереваясь  запустить  в   телевизор,   кончилась
очередная серия и последовала реклама. Из нее мне понравилась лишь реклама
рона, остальное - тоска зеленая... К счастью,  все,  даже  реклама,  имеет
конец. Под звуки фанфар на экране пошла заставка выпуска  новостей,  затем
появилась смышленая на вид девица в очках.
     - Добрый день, леди и джентльмены. Как всегда в это время -  новости.
Из   столицы   получено   радостное    сообщение:    состояние    здоровья
генерал-президента Сапилоте после  вчерашнего  отравления  несвежей  рыбой
улучшилось. Наш дорогой генерал-президент, мы все  желаем  ему  скорейшего
выздоровления и...
     Джеймс нажал кнопку на черном ящике  перед  собой.  Экран  мигнул,  и
вместо  смышленой  девицы  появилась  фотография  -  я,  при  бороде  и  с
лучезарной улыбкой на лице, рядом маркиз. Голос за кадром женский,  его  я
тут же узнал и сжал руку Анжелины.
     - Но не  будем  забивать  головы  дурацкими  болезнями  ненормального
диктатора. Лучше  встретимся  с  человеком  чести  -  будущим  президентом
Параисо-Аки. Я с удовольствием представляю вам сэра Гектора Харапо.  Рядом
с ним - будущий вице-президент, маркиз де ла Роса. Эти дворяне только  что
закончили свое предвыборное  выступление  в  небольшом  курортном  городке
Пуэрто-Азул.   Их   выступление,   несмотря   на   неоднократные   попытки
коррумпированной полиции  Сапилоте  помешать,  имело  ошеломляющий  успех.
Первая попытка была совершена...
     Пошли кадры документальной хроники. Фильм был  смонтирован  так,  что
показывал действие официальных органов в самом неприглядном свете,  а  нас
делал чуть ли не богами. Фильм кончился, и я в восторге захлопал в ладоши.
     - Классная работа!  Мои  поздравления  всем!  Я  бы  заплатил  тысячу
кредитов, чтобы полюбоваться физиономией диктатора, когда он  увидит  это.
Итак, первый этап избирательной кампании закончен, до выборов - почти  два
месяца, и каждая секунда на счету. Пора подумать и о будущем.
     - Будем  действовать  без  выстрелов  и  взрывов,  -  твердо  заявила
Анжелина.
     - Полностью согласен. Но нам непременно нужен  информационный  канал,
иначе проиграем выборы. Наша аппаратура после  этой  передачи  уничтожена,
можно  и  не  проверять,  шансы  установить   новую   на   прежнем   месте
приблизительно равны нулю.  Надо  что-то  придумать.  У  кого-нибудь  есть
соображения по этому поводу?
     -  Ответ   очевиден,   -   сказала   Анжелина.   -   Установим   нашу
перехватывающую аппаратуру  в  самом  уязвимом  и  в  то  же  время  самом
неожиданном месте. Надеюсь, догадались где?
     - Хоть убей, не знаю. - Я потер лоб. - Должно быть, вчера моей бедной
головушке досталось.
     - Ма права, - выпалил Джеймс. Его вчера по голове  не  били,  оттого,
наверно, он сообразил быстрее меня и Боливара,  который  тоже  непонимающе
моргал. - Мы установим аппаратуру на спутниках связи!
     Да, ответ лежал на поверхности, и непонятно, как я не дошел  до  него
сам. Теперь я сидел, надув губы, а Джеймс вещал дальше:
     - Вначале разузнаем побольше о спутниках...
     - Уже сделано, - сообщила Анжелина. -  На  космодроме,  что  рядом  с
Пуэрто-Азулом,  находится  компания  "Всепланеткосмосвязь".  Эта  компания
запускает спутники связи и спутники наблюдения за погодой. Подобной работы
так мало, что эта компания - единственная  на  планете  с  таким  профилем
деятельности. В их распоряжении только один устаревший космический  тягач,
который и выводит спутники на орбиту.
     Услышав эту информацию, мы заулыбались. У всех на уме была одна и  та
же идея, в слова ее облек я:
     - А может, это единственный  на  всей  планете  космический  корабль,
пригодный для такой работы?
     - Именно. Если этот корабль, "Популачо", выйдет из строя, замену  ему
подыщут не раньше чем через несколько месяцев.
     Я в нетерпении потер руки.
     - Следующий шаг очевиден. Разработаем и изготовим управляемые  нашими
кодированными сигналами блоки с  автономным  питанием.  На  орбиту  нас  с
приборами доставит "Популачо".  После  того  как  мы  установим  блоки  на
спутники, космический  корабль  исчезнет  по  крайней  мере  до  окончания
выборов,  а  зрители  и  слушатели  получат   ежедневную   беспристрастную
информацию. Возражения есть?
     -  Конечно,  нет,  -  заверила  меня  Анжелина.   -   У   меня   лишь
незначительное дополнение. Мы участвуем в выборах под знаменем  демократии
и в  своих  поступках  должны  руководствоваться  законами  демократии,  в
которую мы, без сомнения, верим. Сегодня мы заменили их программу новостей
своей, но впредь такого не  повторится.  Демократия  -  это  прежде  всего
свобода слова! Избиратели сами выберут программу и решат, кто чего стоит.
     - А разве им можно верить? - удивился я.
     - Да, мой дорогой муж, можно и нужно. А твои собственные политические
убеждения лежат  где-то  между  фашистскими  и  анархистскими  доктринами.
Анархистские мне больше по сердцу, но  при  полной  свободе  выбора  я  бы
остановилась на демократии. Голосуем?
     Близнецы подняли руки, я нахмурился.
     - Большинство за, - подвела итог Анжелина. -  Теперь,  когда  решение
принято, скрупулезно спланируем преступление во имя великой демократии.
     - Так кто теперь фашист-анархист? - вскричал я.
     - Не мы. - Анжелина улыбнулась. - Мы -  лишь  практичные  люди.  Наши
сердца горячи, наши помыслы чисты, а результат наших дел пойдет  во  благо
всем.
     - Скажи это владельцам "Популачо" после того, как они обнаружат  свой
корабль на дне дымящейся воронки.
     Сбить Анжелину с толку не так-то просто.
     - От страховой компании они получат компенсацию и на эти деньги купят
себе новый, современный корабль. Что ты на это скажешь?
     Сказать было нечего, и я  впился  зубами  в  тост.  Но  даже  работая
челюстями, я улыбался.
     - Моя семья - замечательная команда, - изрек я, прожевав. - Спорить с
вами не стану. Давайте, непогрешимые праведники,  демократы-республиканцы,
верные сторонники закона  и  порядка,  спланируем  похищение  космического
корабля.



                                    26

     Я высунул голову из окошка.
     - Что-нибудь видишь? - обратился я к сидевшему  на  крыше  автомобиля
Джеймсу.
     - Задраили грузовой люк, должно быть, готовятся к старту.  Подожди...
Да, именно, только что  вышел  один  из  экипажа,  отстыковал  от  корпуса
корабля разъем силового  кабеля  и  вернулся  внутрь.  Теперь  их  корабль
перешел на внутреннее питание. Рабочие и служащие обеспечения уезжают.
     - Хорошо. Залезай в машину, мы начинаем.
     Джеймс спрыгнул на мостовую и через  миг  уже  оказался  на  переднем
сиденье. Боливар тут же тронул машину. Мы выехали  из  темного  ангара  на
залитый солнцем  космодром.  Я  повернул  голову  и  невольно  залюбовался
сидевшей рядом Анжелиной.
     - В одежде медсестры ты восхитительна! Жаль, что не  прихватил  белый
хлыст.
     - Тебе в самом деле нравятся подобные вещи? Вот не знала. - Она будто
не заметила моего  шутливого  тона.  -  Как  по-твоему,  юбка  не  слишком
коротка?
     - Очень коротка и очень  тебе  идет.  -  Я  погладил  ее  по  гладкой
бархатистой коже между коленкой и юбкой. - Идея  отвлечь  экипаж,  на  мой
взгляд, замечательная. А ты, дорогая, самая  отвлекающая  штучка  на  всей
этой планете.
     - Да и ты при усах и в мундире вроде на человека стал похож.
     Я подкрутил кончики усов, небрежным взмахом руки  позвенел  медалями,
полюбовался чистым отглаженным мундиром и танцующими по салону бликами  от
кокарды на моей фуражке.
     - Каждый уважает власть. Чем больше  на  тебе  символов  власти,  тем
больше почета и уважения. О, да мы прибыли. Начинаем операцию под  кодовым
названием "Виват, медицина".
     Я вылез из машины и не спеша поднялся по  трапу.  За  мной  следовала
Анжелина, шествие замыкали близнецы в белоснежных халатах  и  с  огромными
саквояжами в руках. Увидев нас, вахтенный  у  входа  вытаращил  глаза,  но
внутрь не пропустил.
     - В корабль нельзя. Через три-четыре минуты старт.
     Я осмотрел его с головы до пят с таким выражением,  будто  он  только
что вылез из-под тяжелых обломков. Дождавшись появления обеспокоенности на
его лице, я достал из кармана свиток и  развернул.  Пластик  был  испещрен
черными и красными печатными буквами, внизу красовалась  огромная  золотая
печать. Я заговорил, мой голос - сама суровость:
     - Видел? Распоряжение о карантине  от  Министерства  здравоохранения.
Ситуация не терпит отлагательств. Быстрей веди меня к капитану.
     Он скривился, но повел. Как только его спина  скрылась  за  поворотом
коридора. Боливар и Джеймс задраили люки шлюза.
     Мы вошли в каюту капитана, хозяин ее одарил нас хмурым взглядом.
     - Что происходит?
     - Вы капитан Сего де Авила? - Дождавшись его утвердительного кивка, я
продолжал: -  У  меня  предписание  о  проведении  инспекции  Министерства
здравоохранения. Прежде чем корабль взлетит, осмотрю ваших людей.
     - Какого черта идиоты бюрократы в Приморосо  суют  свои  носы  в  мои
дела?! График!..  У  меня  жесткий  график  полетов!  Если  не  взлетим  в
ближайшие полчаса, то...
     - Вы взлетите вовремя, это я вам обещаю. Поймите, осмотр не  прихоть,
а необходимость, проводится ради вашего же блага. На планету проник редкий
инопланетный вирус.  Откуда,  пока  неизвестно,  ведутся  поиски.  Болезнь
заразна, называется перротонитус.
     - Впервые слышу о такой.
     - Это лишний раз говорит о том, насколько редка болезнь. У зараженных
этим вирусом сначала поднимается  температура,  затем  обильно  выделяется
слюна, временами они рычат, как собаки.  Имеется  веское  подозрение,  что
один из членов вашего экипажа заражен.
     - Кто?
     - Вот он. - Я ткнул пальцем в приведшего  нас  сюда  вахтенного.  Тот
попятился. - Сестра, осмотри его горло.
     Вахтенный неохотно открыл рот. Анжелина повернула его голову к  свету
и, прижав язык деревянной палочкой, заглянула в глотку.
     - Гортань воспалена, - сообщила "сестра".
     - Я не болен! - взвыл вахтенный. Из уголков его губ потекла слюна,  и
он поспешно вытер рот горячей ладонью. -  Я  не...  -  Он  зарычал,  затем
дважды гавкнул.
     - Это он! - закричал я. - Скоро хвостом завиляет. Держите же  его,  я
его вмиг вылечу!
     Боливар схватил несчастного за левую руку, Джеймс -  за  правую.  Они
уложили подвывавшего вахтенного на палубу, и я сделал ему  укол.  Препарат
из шприца не только усыпил его, но  и  нейтрализовал  действие  растворов,
которые всосались в его кровь через слизистую оболочку рта, когда Анжелина
прижимала язык деревянной палочкой.
     Я оглядел бесчувственное тело у ног.
     - Вовремя мы его выявили. Придя в себя,  он  будет  здоров.  Капитан,
постройте экипаж для  проверки.  Если  вы  поторопитесь,  то  взлетите  по
расписанию.
     Команда построилась быстро.  Через  пять  минут  у  большинства  были
выявлены  симптомы  опасного  заболевания,  и  они   сопели   на   палубе.
Бодрствовать остались лишь вахтенные машинного отделения и  офицеры  рубки
управления. И вовсе не случайно.
     Я одобрительно кивнул сыновьям, достал из саквояжа большой пистолет и
нацелил его на капитана.
     - Мы захватили ваш корабль. Да здравствует Революция!
     - Что это значит? Вы - сумасшедшие?
     - Мы не сумасшедшие, просто мы не совсем в  своем  уме.  Мы  -  члены
революционной партии "Черная Пятница" и не колеблясь убьем  любого,  чтобы
освободить его. Мы ничего и никого не боимся. Выполняйте наши приказы, или
мы начнем одного за  другим  убивать  людей  из  вашей  команды,  пока  вы
добровольно не согласитесь сотрудничать с нами.
     - Вы из дурдома сбежали. Я вызову полицию...
     Он потянулся к радиопередатчику, но я двигался проворнее. Схватив его
за руку, повернул к себе.
     - Убейте первого! - завопил я.
     - Свобода и братство!  -  взвыл  Боливар,  вытаскивая  из-под  халата
огромный мясницкий нож  и  усаживаясь  на  грудь  ближайшего  лежавшего  в
беспамятстве "больного".
     Изогнувшись, Боливар одним взмахом острого  ножа  перерезал  человеку
горло. Из чудовищной раны с бульканьем хлынула кровь. Все выглядело весьма
реалистично.
     - Уберите тело! - заорал я, поворачиваясь к капитану.
     Если  даже  я,  зная,  что  кровь  лилась  из  укрепленной  на  горле
астронавта пластиковой  емкости  телесного  цвета,  а  пронзительный  звук
испускало специальное устройство в ручке ножа, был потрясен увиденным,  то
что уж говорить о капитане.
     В общем, своего мы добились,  проблем  с  командой  больше  не  было,
капитан и оставшиеся на ногах члены экипажа лезли из  кожи  вон,  лишь  бы
угодить нам.
     Проверив приборы, мы благополучно взлетели, вышли на орбиту  планеты.
Вскоре корабль сблизился с первым спутником. Боливар вытащил  из  саквояжа
наш блок. Я в это время внимательно  изучал  чертеж  спутника,  запоминал,
куда  какие  провода  нашего  блока  крепить.  Все   провода   с   цветной
маркировкой, перепутает разве что законченный тупица.
     - Первый установлю сам, - заявил я.
     - Пусть выйдет один из мальчиков, - возразила Анжелина. - У тебя  еще
ребра толком не зажили.
     -  Для  такой  простецкой  работенки,  как  установка  блока,  зажили
достаточно. А отличиться в  космосе  еще  каждый  успеет,  ведь  спутников
как-никак  восемнадцать,  но  первый  установлю  своими  руками  -   вдруг
возникнут трудности.
     - Да не трудностей  ты  опасаешься,  а  лавров  жаждешь.  К  тому  же
прогуляться в космосе ты всегда не прочь.
     - Ты права, без развлечений жизнь пресна.


     Выход в  космос  оказался  действительно  развлечением.  Голубой  шар
Параисо-Аки умиротворяюще парил подо мной.  Полюбовавшись  им  немного,  я
включил реактивный ранец, поднырнул под растопыренные солнечные батареи  и
прижал магнитные подошвы к металлическому корпусу спутника  связи.  Открыл
кожух, извлек нужный блок и заменил его нашим. На  все  ушло  чуть  больше
минуты.
     - Блок к тестированию готов, - доложил я по радио.
     - Начинаю тест, - донесся до меня голос Джеймса. Я ничего не  увидел,
ведь все процессы происходили внутри спутника, да  и  разглядеть  движение
электронов невооруженным глазом  вообще  непросто.  -  Блок  функционирует
нормально. Конец связи.
     Несколькими касаниями плазменного  сварочного  аппарата  я  запечатал
свою работу и направился обратно к кораблю.
     Так и пошло. Блоки на спутники  устанавливали  мы  быстро,  но  много
времени уходило на маневрирование. Бортовой компьютер получал  с  датчиков
данные о положении корабля, его скорости  и  направлении  полета,  в  него
также вводились желаемые координаты, он пережевывал всю эту  информацию  и
выдавал команды на ракетные двигатели.
     К четвертому дню полета  мы  порядком  вымотались.  Кроме  выходов  в
открытый космос приходилось непрерывно следить за экипажем.
     - У тебя под глазами синяки, - посетовала  Анжелина,  протягивая  мне
бутылку рона. - Надо бы тебе поберечь себя.
     Питался я в последнее время в основном роном, а  в  зеркало  смотреть
старался пореже. Сыновья выглядели не менее изнуренными. Только  Анжелина,
вкалывая наравне с любым из  нас,  как  всегда,  казалась  бодрой,  полной
жизненных сил. Ее как будто ничего не берет. Вечная юность!
     - Дело почти сделано, вернемся назад и отдохнем.
     Я плеснул в стакан рона, глотнул. Недурственно.
     - Как-то там  проходит  избирательная  кампания?  -  Анжелина  тяжело
вздохнула.
     - Думаю,  движется  помаленьку.  Маркиз  удерживает  форт,  его  люди
выпускают новости, которые, увы, пока никто, кроме них самих, не  видит  и
не слышит. Как только мы приземлимся и включим  нашу  систему  спутниковой
связи, положение в корне изменится.
     - Дай-то Бог, чтобы так оно и было. - Анжелина налила в стакан рона и
пригубила. - Плохо, что нет связи с маркизом.
     - Дорогая, ты же знаешь,  иначе  нельзя.  Пока  с  поверхностью  идет
только обычный обмен текущей информацией, никто ни о чем  не  подозревает,
но если враги узнают, чем мы тут занимаемся, то сразу собьют наш  корабль.
- Я посмотрел на жену, ее взгляд блуждал по каюте. - О чем волноваться? До
выборов - больше месяца,  при  голосовании  мы  получим  девяносто  девять
процентов голосов и будем избраны.
     - Ты, конечно, прав. Должно быть, вымоталась за последние дни, вот  и
полезли в голову всякие страхи. Уверена, немного отдохнув,  снова  буду  в
форме. Во всяком случае,  надеюсь.  -  Анжелина  нахмурилась  и  повернула
голову ко мне. - Не смейся, Джим диГриз, или я тебе руки  переломаю.  Я  в
самом деле что-то недоброе чувствую.
     Она смотрела на меня так, что смеяться, хихикать или перечить ей вмиг
расхотелось. Да в общем-то, такого желания  у  меня  и  не  было,  я  тоже
чувствовал неладное.
     Я покачал головой и допил стакан до дна.
     - Я и не собирался смея