оже. Но,  по-моему,  сейчас  требуется что-нибудь  побольше  и
поскромнее.
     Дверца   большого   черного   лимузина  открылась   от   одного   моего
прикосновения. Машина вмиг завелась и повезла нас в ночную мглу.
     --  Запаркуюсь по ту  сторону  здания, --  решил  я.  --  Войдем  через
парадную дверь. Действуем быстро, экспромтом, не копаясь. Вызволяем Боливара
и убираемся отсюда.
     --  Звучит  неплохо,  надеюсь,  скучать  не  придется.  Я только сейчас
поняла: в последнее время мы с тобой даже не жили, а, как говорится, влачили
унылое существование.
     -- Вам сюда нельзя,  -- сказал  охранник у парадной двери. И словами не
ограничился -- поднял оружие.
     Пришлось  сунуть  ему  под  нос и раздавить капсулу сонного газа. Я был
уверен, что он не вспомнит о нас, когда проснется, -- не зря же я  добавил в
газ амнезийный наркотик.
     Прежде чем войти в  здание Пыткодрома, мы натянули противогазы. В столь
поздний  час там было  тихо, и  стало  еще тише,  когда  поработали аэрозоль
"Отключка" и капсулы с газовой смесью "Глубокий сон". Кругом валились на пол
тела в полицейских мундирах. Перешагивая через них, мы добрались до крепыша,
обмякшего за  конторкой. Получив укол, он  что-то  невнятно пробулькал, а от
второго укола снова обмяк.
     -- Я твой господин, -- прошептал я ему в ухо. -- А ты мне подчиняешься.
     -- Только скажи, я все исполню.
     --  Отвечай:  где доставленный  сюда  недавно арестант? Подозреваемый в
ограблении банка?
     -- В шестой допросной.
     -- Веди нас туда.
     Он  повел.  Безропотно,  как  овечка.  В  коридорах уютно почивали  его
коллеги.  Мы остановились перед  указанной  дверью, и  наш гид  отправился к
своим друзьям в сонное царство. Где-то вдали завыла сирена.
     -- Все-таки всполошились, -- сказала Анжелина.
     -- Ничего, время еще есть. Ты готова?
     Она кивнула. Я не видел под маской ее лица, но знал, что она улыбается.
     Анжелина распахнула дверь и бросила капсулу. Когда мы вошли, все лежали
без чувств, только Боливар безвольно висел на чем-то  вроде дыбы. Его лицо и
руки  были в  крови.  Анжелина бросилась к нему,  наверное  случайно  ступая
только по животам полицейских.
     -- Спасибо, -- сказал, открыв глаза, Боливар. -- Ну и  садисты  здешние
легавые!
     Когда мы уходили, Анжелина шагала по физиономиям. Наверное, случайно.
     Сирены  выли  громче, к  ним  добавился отдаленный  топот  бегущих ног,
хриплые крики и беспорядочная пальба. Очевидно, фараоны ударились в панику и
лупили по теням. Мы старались держаться подальше от суматохи и пробирались к
задам здания.
     -- Кажется, здесь,  --  произнес я с сомнением, когда  мы спустились на
первый этаж.
     -- Мне очень хочется,  чтобы  это было здесь, -- сказала Анжелина таким
тоном, что мне захотелось того же. -- А ну, выводи нас отсюда!
     Я  плохо  представлял себе  толщину стены,  а  потому  установил  заряд
помощнее. Мы благоразумно укрылись за углом коридора, но  и там нас оглушило
и парализовало  взрывом.  Шатаясь,  мы прошли  по обломкам и  через огромную
пробоину  выбрались на ночную улицу. Неподалеку стояла наша машина. Никто не
помешал нам преспокойно уехать.
     Мы  вернули  краденое авто на  прежнюю стоянку, добрались до балкона  и
оттуда по паутинке залезли в наш номер.
     -- Боливару надо  умыться и  переодеться, -- сказала Анжелина. -- Я ему
помогу, а ты закажи еще выпивки.
     -- Теперь  это  и  впрямь  вечеринка,  --  хмыкнул  я.  -- Нам есть что
отметить.  А потом  надо  будет  подумать, что  делать дальше. У  меня очень
стойкое подозрение, что с тех пор, как мы  прибыли на эту планету, невидимые
враги постоянно опережают нас на корпус. Так не годится. Надо сравнять счет.

        ГЛАВА 8

     Я  опорожнил над кухонной раковиной две бутылки  доброго пойла.  Сердце
обливалось кровью,  но это  была  необходимая  жертва.  Затем  я  позвонил и
заказал еще выпивки. Будем веселиться.
     По  номеру  бродил  испятнанный  лейкопластырем Боливар  с  индикатором
шпионских устройств в одной руке и жареным ребром свинобраза в другой.
     Глориана вышла узнать, в чем причина оживления, уловила запах убиенного
сородича, скорбно взвизгнула и  вернулась в свою спаленку. Анжелина в модном
неглиже в  тигровую полоску восполняла ущерб, причиненный  ее ногтям в наших
недавних приключениях.
     --  В  награду   за  медицинское  обслуживание   предлагаю   еще  бокал
шампанского, -- сказал я. -- Думаю, он будет кстати.
     -- Еще как кстати.
     Она взяла бокал и выпила.
     Я одолел двойную дозу "Старого почкоубийцы" и налил еще, на этот раз со
льдом. Съел пару-тройку канапе и приказал себе расслабиться. Но не смог.
     -- Как быть  с Боливаром? -- задал я актуальный вопрос. --  Гостиничный
номер -- не лучшее убежище.
     -- Как и этот город, да и вся планета, -- раздраженно заявила Анжелина.
-- Мне  здесь все  не  нравится, потому что наш план оглушительно  трещит по
швам.  Я  уже  начинаю  жалеть, что  мы  повстречали  Кайзи и позволили  его
деньжищам нас загипнотизировать.
     Я  был  вполне  согласен  с ней,  но  чувствовал,  что  должен хотя  бы
изобразить оптимизм.
     --  Не волнуйся, все  у нас получится,  и  мы разбогатеем.  Но  сначала
давай-таки решим, как быть с Боливаром.
     -- Успокойся, со мной все будет в порядке, -- сказал он. И  тут, словно
наперекор его словам, в дверь позвонили. --  Однако береженого  Бог бережет,
перейду-ка я в другую комнату.
     -- На этой завалящей планетке очень настырная полиция, -- заметил я. --
Так  что,  думаю,  будет лучше  всего,  если  ты перелезешь  через  балкон и
повисишь снаружи. Я чую запах беды.
     Сверхчуткий нос меня не подвел.  Стоило  только отворить  дверь, как  в
прихожую устремились три бугая.
     -- Здесь  интимный  ужин, а вас нет в списке приглашенных, -- сказал я,
затворяя   дверь.   Вернее,  пытаясь  затворить.  Воспрепятствовал  огромный
ботинок.
     --  Полиция  Национальной  Безопасности,  --  заявил  главный  бугай  и
сверкнул узорчатым жетоном  с голографическим изображением жалящей змеи.  --
Мы войдем.
     -- Без моего разрешения или ордера на обыск?
     -- И без того, и  без другого. Мы на Феторре и во  имя правосудия имеем
право вторгаться в любые владения, которые считаем подозрительными.
     -- У нас тут что-то вроде вечеринки... это она вызвала подозрения?
     -- Это ты вызвал  у нас  подозрения!  -- прорычал полицейский и толкнул
меня в грудь.
     В других обстоятельствах ему  бы это даром не сошло, но сейчас я не мог
рисковать. Я неохотно попятился, и он улыбнулся.
     -- Сегодня тебя видели рядом с известным преступником.
     -- Но это же не преступление!
     --  Если я  называю  это  преступлением, то  это  преступление. А ну, с
дороги!
     Полицейские  ринулись  вперед, и пришлось  шагнуть в сторону,  чтобы не
затоптали. Анжелина попивала  вино и  не давала  ни малейшего повода счесть,
что она заметила наглое вторжение.
     --   Где   Боливар   диГриз?  --  спросил   главный  самым   злобным  и
подозрительным тоном. Остальные, наверное, не обладали правом говорить.
     -- С кем имею честь?
     --  Инспектор  Муавули.  Где  он?  --  Полицейский  огляделся.  --  Все
обыскать!
     -- Вы о  ком?  О  Боливаре? Он в тюрьме. Его на моих глазах увезли ваши
приятели.
     -- Он не в тюрьме. Сбежал.
     -- Приятно слышать! Выпить не желаете?
     Очевидно,  такого  штампа, как  "на  службе  не  положено",  феторрская
полиция  не знала.  Не  сводя с меня глаз,  инспектор  Муавули  налил полный
стакан и осушил  единым духом. Его присные  вернулись в  гостиную  с пустыми
руками  и  при  виде  выпученных  глаз  и  залезших  на  лоб  бровей патрона
неодобрительно захмыкали.
     -- Пределы города не покидать! -- приказал он и удалился.
     --  Какая  прелесть! -- сказала Анжелина, заперев  входную дверь на два
замка, цепочку и подставив под дверную ручку стул.
     Боливар  залез  на балкон и  прижал  палец к губам. После чего  обыскал
номер  индикатором и вернулся  к нам с пригоршней "жучков". Их замаскировали
под  монеты, туалетное мыло  и крючки для картин, а  один даже под таракана.
Боливар сбросил их с балкона и налил себе бокал красного вина.
     -- Боливар, ты поступаешь в цирковую труппу, -- распорядилась Анжелина.
     -- Всю жизнь мечтал!
     -- Не ерничай. Я говорю серьезно.
     -- Не  сомневаюсь.  Но  вижу небольшую  проблему  --  как добраться  до
"Колоссео"? Наверняка  вся полиция поднята на ноги и мои фотографии  розданы
филерам. На улицах небезопасно.
     -- Да, для  молодого мужчины. Но молодой женщине  бояться нечего, кроме
будничных опасностей этой неописуемой планеты. Приготовься к временной смене
пола.  Заранее  сочувствую  тому  недоноску, который  попытается обидеть мою
любимую дочурку. Побрей ноги, а я подберу тебе одежду.
     Они  провозились   до   первых  проблесков   зари.   Наконец   Анжелина
удовлетворенно кивнула.
     -- Что скажешь? -- спросила она меня.
     -- Лучше, чем сейчас, Боливера никогда не выглядела.
     Я   не  кривил  душой  --   Боливар   смотрелся  на  все  сто.  Изящное
телосложение,  длинная  юбка,  плоский  живот.  Отличный  грим  и  неслишком
париковидный парик.
     -- А теперь поспать несколько часов, -- распорядилась Анжелина.  --  Не
вздумай помять платье. И постарайся отработать женскую походку. Вот такую.
     Когда  он  справился  с  этой  задачей, все улеглись  спать  --  устали
изрядно.
     Я  проснулся  довольно свежим,  но не  настолько,  чтобы  обойтись  без
бодрящей  пилюли.  Проглотив  ее,  я,  как  всегда  по  утрам, проверил свой
банковский  счет.  Обещанные  четыре  миллиона  не  пришли,  зато  поступило
сообщение: "Неважная работа, Джим. Надо стараться".
     В  разгар  утра  мы  вышли  из гостиницы. Первыми номер  покинули  мы с
Анжелиной. Я нес компьютер, а  она вела  Глориану.  Боливера выскользнула за
дверь, как только получила от нас сигнал, что в коридоре пусто. И осталась у
лифта  ждать  следующей  кабины -- мы не  сомневались,  что к нам приставлен
"хвост".
     Так оно и оказалось.
     Не обращая внимания на слежку, мы  поймали такси  и велели шоферу везти
нас в цирк.
     -- Животных не вожу.
     Шофер подозрительно глянул на Глориану.
     -- Это не животное, -- возразил я, щедро кладя ему на лапу. -- Это наша
дочь,  зачарованная  злой  колдуньей. Мы  везем ее  к доброму волшебнику, он
обещал за вознаграждение вернуть ей человеческий облик.
     Водила выпучил  глаза. Но  если  он  и сомневался в  моей  правдивости,
деньги  его  убедили. Проверить  индикатор "жучков"  было  нечем, поэтому мы
говорили в пути  только о пустяках. Лишь в  артистической уборной  я  достал
собственный индикатор и обшарил все закоулки.
     -- Чисто.
     Я сложил и спрятал прибор.
     -- Отлично.  Оставим  Боливару  записку, пусть ждет нас здесь.  А потом
надо будет подыскать ему уборную. И поговорить с Гаром Гуйлем. Уверена, он с
радостью нам поможет.
     -- Почему?
     -- Увидишь.
     Я узнал  этот тон и  решил ничего не выпытывать.  В  нужное время, и ни
секундой раньше, я все узнаю.
     Когда мы направились к выходу, Глориана негромко взвизгнула,  а услышав
наш  зов,  радостно  засеменила. И взволнованно  хрюкнула, едва мы  отворили
дверь в уборную Гуйля. Там крепко пахло скотным двором. Или зоопарком. Я уже
познакомился  с этим  запахом, когда  стоял  за кулисами.  Конечно,  он  был
искусственный -- чтобы добавить зрелищу реалистичности.
     За  столом сидел  мужчина в смокинге и писал.  Когда  мы вошли, он даже
головы не поднял. Это он Гар Гуйль? Или четверорукий жонглер?
     Уродец-жонглер  тоже был здесь.  Облаченный в килт, он  сидел  напротив
Гуйля и разговаривал  по  телефону.  Я огляделся. Просторное  помещение было
скудно  освещено, но  все же удалось  рассмотреть  клетки  и тех, кто в  них
сидел. Что за твари! Некоторых я видел  на сцене, но больше было незнакомых.
По своему узилищу расхаживал некто двуглавый и хищный. Встретив мой  взгляд,
он зашипел и обнажил громадные клыки.
     А вот Мистер  Скелет --  я видел  его на афишах  -- прилег  на  кушетку
вздремнуть. Ростом он вымахал  под  два метра, но в талии был не  толще моей
руки.
     -- Что вам угодно? -- прозвучало в сумраке.
     Я  повернулся и увидел,  что  Гар Гуйль  по-прежнему  водит  стилом  по
бумаге.
     -- Мистер Гуйль, мы бы хотели с вами поговорить.
     -- О чем?
     Только сейчас я обнаружил, что говорит четверорукий.
     -- Да так, вообще. Поболтать о цирке. Ну, как о погоде.
     Я говорил что-то еще в том же духе, пока ходил по комнате с индикатором
"жучков" наперевес. Нашел их шесть штук -- пять в виде настоящих насекомых и
одну монету. Я давил их каблуком, пока индикатор не дал зеленую вспышку.
     -- Мы о вас много слышали, -- вкрадчиво произнесла Анжелина.
     -- В Специальном Корпусе, -- шепотом добавил я.
     Он сидел, молчал, не проявлял никаких чувств. И шевельнулся только один
раз, когда подошла Глориана и расположилась у его ног.
     Вдруг она подалась вперед и укусила его за руку.
     --  Невоспитанная свинка!  -- рявкнула Анжелина. -- Немедленно оставь в
покое этого джентльмена!
     А джентльмен поглядел вниз и кивнул.
     --  Видите, она  способна отличить  плоть от пластмассы. У  свинобразов
отличное обоняние.
     С этими словами он  схватился верхней  парой рук за свои  плечи и резко
потянул  вниз. Кожа отошла, Анжелина ахнула. А он все тянул и тянул, пока не
освободился от лишних рук.
     -- Почему вы упомянули Специальный Корпус?
     Я перевел взгляд на сидящего за столом.
     --  О нем  не  беспокойтесь.  Это  робот  из  псевдоплоти,  как  и  все
остальные. Зрители глазами протирают на нем  дырки  и не  замечают, что всем
управляю я.
     -- Отвлекай внимание! -- радостно воскликнул я.
     -- Ну, конечно. А теперь будьте любезны, ответьте на мой вопрос.
     -- Мистер Гуйль, у нас есть основания считать...
     -- Зовите меня просто Гар.
     -- С удовольствием. Вы, Гар, конечно, слыхали о Специальном  Корпусе, о
мифической  группе  лиц,  которая   якобы  по  всей  галактике  сражается  с
преступностью и защищает справедливость.
     -- Разумеется. Все наслышаны о Специальном Корпусе,  хотя такового и не
существует  в  природе.  Но позвольте задать  вам  вопрос.  Если  бы  в этом
мифическом  Корпусе был мифический научно-исследовательский институт, кто из
мифических ученых возглавлял бы его?
     Я снова дотронулся до индикатора. Увидел  зеленый огонек и произнес еле
слышно:
     -- Профессор Койпу.
     Гар глубоко  вздохнул  и выскользнул из остатков  четверорукого уродца.
Глориана отпустила его конечность и легла. Псевдочеловек за столом прекратил
писать и свалился на пол. Я сел в кресло.
     -- Профессор  Койпу прислал  весточку.  Просил  помочь, если  вы ко мне
обратитесь. Когда я создавал труппу, он оказал неоценимую помощь.
     -- Так вы -- агент Специального Корпуса? -- спросила Анжелина.
     -- В отставке.  Работал в лаборатории судебной экспертизы. Вначале было
интересно, потом -- прескучно.  Видел один труп -- считай, что видел все. Но
мне эти годы не кажутся потерянными. Именно тогда я подготовил свое нынешнее
поприще. Поверьте, сейчас моя работа весьма увлекательна.
     -- Шоу уродов?
     --  Это прикрытие. Я... --  Он жестом велел нам приблизиться, с опаской
огляделся и еле различимо прошептал: -- Я из СОС.
     -- Специалист по спасению душ? -- удивленно
     переспросила Анжелина, но он в страхе замахал на нее руками.
     --  Тихо!  СОС  --  это Союз  Объединенных Союзов. Вы  наверняка о  нас
слышали.
     -- Вроде что-то слышали. Вы организуете профсоюзы?
     --  Да. Мы сражаемся с произволом сильных мира сего и создаем профсоюзы
там, где это запрещено.
     -- Например, здесь, на Феторре?
     -- Товарищ, вы очень  проницательны. И я вам так  скажу:  среди планет,
созревших для профсоюзов, эта -- самая перезревшая.
     --  И  ей  не  помешали бы чуточку больше  свободы предпринимательства,
добрая  взбучка   хамам   в  полицейских  мундирах   и  хотя  бы  зачаточные
представления об экологическом контроле.
     -- Согласен. Но  пускай все это до поры останется  нашей тайной, а пока
-- чем могу помочь?
     -- Спрячьте нашего сына Боливара.
     --  Не тот ли это Боливар диГриз, который вчера ограбил банк и бежал из
тюрьмы, убив при этом множество женщин и детей?
     -- Тот  самый. Конечно, минус женщины и дети. Плюс тот факт,  что он не
грабил банк.
     -- Ну разумеется. --  Гар помял подбородок и  окинул взором комнату. --
Как  вы  считаете,  он  не  откажется  стать  Человеком-Мегалитом?  У  моего
помощника проблема с обратной связью.
     В сумраке возникло  шевеление,  на  передний план вышло серое существо.
Анжелина ахнула,  я с трудом  подавил  возглас.  Мощный выпуклый  лоб  почти
закрывал   глаза,  далеко  выступающая  челюсть,  скрюченные  пальцы  и  еще
несколько  подобных   штрихов  создавали  поистине  отвратительное   подобие
человеческого существа. Гар улыбнулся и кивнул:
     -- Не правда ли, красавчик? Одно из лучших моих творений.
     Тварь застонала, закатила глаза и с шумом растянулась на полу.
     -- Под такой личиной никто вашего сына не узнает.
     -- Не сомневаюсь. -- Анжелина фыркнула. -- И, зная его, я  уверена, что
ему это придется по вкусу.
     --  Как только  он прибудет, мы  пошлем  его  к вам,  -- сказал  я.  --
Спасибо. Агенты Корпуса понимают, что такое взаимовыручка.
     Покидая  нашу  уборную, я  запер  дверь.  Но, как  выяснилось,  это  не
остановило нашего Боливара.  Он вернул себе мужскую внешность и теперь сидел
за компьютером.
     -- Похоже, маскировка тебя не  подвела, --сказала Анжелина. -- Я отложу
эти тряпки, может, еще пригодятся.
     Он рассеянно кивнул и быстро набрал команду.
     -- Интересно, -- произнес наш сын.
     Я вопросительно хмыкнул.
     -- Я велел программе поиска заняться твоим нанимателем.
     -- Кайзи? Ну и как, нашлось что-нибудь занятное?
     -- Много чего нашлось. Во-первых, его не существует в природе.
     -- Не может быть! Мы же с ним встречались!
     -- Речь не о его физической форме, с  этим все в порядке. Я имею в виду
биографию   Имперетрикса  фон   Кайзера-Царского.  Богатейшего   человека  в
галактике. Не могу найти ни единого его следа.
     -- A как же банки, рассеянные по всему космосу?
     -- Они ему  не принадлежат. Их хозяева  -- корпорации, которыми, в свою
очередь,   владеют   другие  корпорации.  Я  прошел   по   длинной   цепочке
собственников и не обнаружил среди них  ни одного Кайзи. Похоже, все, что он
наговорил тебе, -- ложь.
     У меня заболела голова. Я тяжело опустился в кресло и разложил факты по
полочкам.
     --  Во-первых, он должен быть очень богат, иначе не смог бы платить нам
по четыре миллиона кредитов. То есть  платить до вчерашнего дня. Я проверял:
вчера  он не только  не перевел  деньги, но  и  оставил очень оскорбительную
нотацию.
     --  Да,  конечно, он платил. Чтобы у  тебя не возникло сомнений  в  его
правдивости.  Согласись,  огромные  суммы  внушали  доверие. А  если  бы  он
предложил   жалкую  сотню  кредитов  в  день?  Представляешь,  как   бы   ты
отреагировал?
     -- Я бы дал ему пинка! Но не будем уходить в сторону. Разберемся с тем,
что нам известно.
     --  Во-вторых, мы знаем, что все  эти банки на  всех этих планетах были
ограблены. Так утверждают официальные источники.
     -- Верно. Но меня беспокоит другая информация.
     -- Например?
     -- Цирковые представления, какие номера показывали в тот или иной день,
ну и так далее.
     И тут до меня дошло:
     -- Ну, конечно! Имея  дело с базой данных, трудно  судить, что факт,  а
что  -- плоды воображения искусного  хакера.  Невозможно отличить  правду от
вымысла, когда дело касается отдаленной планеты, если только не обращаться к
первоисточникам. Чему, пон