и  незамеченным  до выхода из кольцевого туннеля.  Или  если я
нашумлю. Или если... Слишком много "если".
     Впереди лестница,  по которой я спустился. Подняться? Нет, она ведь  не
изогнута, как  туннель. Когда Слэйки ступит на нижнюю  ступеньку, я еще буду
виден наверху. Вперед, только вперед.
     И все-таки я не прошел  мимо лестницы. Широкие  бетонные ступеньки вели
наверх, а под ними был темный закут. Рискнем. Я прыгнул и вжался в стену под
ступеньками.   Затаил  дыхание.   Но  все  равно  казалось,  я   соплю,  как
разгоряченный свинобраз.
     Шаги приближались.  Что,  если  Слэйки  свернет на  лестницу?  Он  меня
заметит. И  даже если я накинусь на него и  оглушу, меня это  не  спасет  --
остальные Слэйки узнают, что я здесь.
     Топ-топ. Шаги все ближе. И вдруг они зазвучали над моей головой. Слэйки
поднимался по лестнице. Но не заметил меня.
     Когда затих последний "топ", я сполз по стенке на пол и надел ботинки.
     "Ну, Джим, как тебе рекогносцировочка? Еще немного, и она бы  оказалась
последней в твоей жизни".
     Потом я  долго ждал. Гораздо дольше, чем  сам считал необходимым. Когда
же решил уходить, обнаружил, что от сидения на жестком полу затекли ягодицы.
     Хрустя суставами, я осторожно двинулся вверх по лестнице.  При этом так
вертел головой, что скоро заболела шея. Снова побывал в большой лаборатории,
невидимкой  проскользнул  на  склад.  И  там  ужасающий  рык  заставил  меня
отпрянуть. Но я тотчас успокоился и плотно  затворил за  собой дверь.  Рычал
Беркк. Точнее, храпел. От легкого прикосновения ботинка к ребрам он пришел в
чувство.
     -- Сон на посту карается смертью, -- сказал я.
     На это ему крыть было нечем, и он мрачно кивнул.
     -- Прости, не хотел. Думал, смогу не заснуть. Не смог. Что ты узнал?
     --  Тут  кормят  и поят  незваных  гостей.  О, я  вижу  на  твоем  лице
неподдельный интерес. Нет,  ты бы только посмотрел на  себя! Сразу  вскочил,
ноздри раздуваются, сна ни в одном глазу. Ладно, пошли к кормушке, а по пути
я тебе расскажу, что еще увидел.
     В столовой мы не задержались. Запаслись  едой и сразу вышли. Опасались,
что у Слэйки вдруг появится аппетит.
     --  Мы с  тобой  едва  не  погорели. --  Я слизнул  с пальцев последние
крошки. -- Может, удача помогла, которой ты мне пожелал. Если так, спасибо.
     -- Не  за  что.  Мы живы, еды и питья вдоволь,  нас  пока не  ловят,  и
вдобавок  ты  слегка разведал дорогу. К тому же  здесь гораздо лучше, чем на
карьере. Для начала годится.
     --  Точно. Мы с тобой ступили  на тернистый  путь,  но  все-таки мы еще
движемся. -- Я стал загибать пальцы. -- Во-первых, выбрались из  каменоломни
вместе с  камнями. Во-вторых, выяснили,  что подземная  дробилка размалывает
эти  камни  в  порошок.  В-третьих, --  загнул я  третий  палец,  -- порошок
переправляется по трубе, возле которой мы с тобой прячемся. И мы все еще под
землей.  Кое-кто не пожалел  огромных  трудов  и  непомерных  затрат,  чтобы
пробить и  оштукатурить  кольцевой туннель и нашпиговать  его  очень сложной
техникой. Зачем -- этого я пока не знаю. А у тебя какие соображения?
     --  Ума не приложу. Я только  одно  знаю: нам  лучше не высовываться из
норы, точнее, из туннелей.
     -- Ты не  прав. Конечно, мы тут отдохнем, малость  отъедимся, но это не
решит главной проблемы. Рано или поздно придется идти на риск. Сдается  мне,
перемолотый  камень нужен  кому-то  для  очень  серьезного дела. Не  стал бы
Слэйки  развлечения  ради так с  ним возиться. И я  готов поспорить, в конце
концов он попадает на столы к женщинам, о которых я тебе рассказывал.
     -- Да, помню. Ты там побывал как  раз перед тем, как  тебя отправили на
карьер.
     Я кивнул и как следует напряг память.
     --  Мимо столов мы прошли к лестнице,  по ней -- в  комнату,  откуда  я
перенесся в раздевалку  на карьере. А ты попал  в раздевалку прямо  с другой
планеты.
     Он кивнул.
     --  Это  означает,  что  машина  пространства-времени настроена  на  ту
раздевалку. Но... --  У меня заболела голова, но я упорно рассуждал: -- Но я
попал в цех со столами через дырку в раю...
     Тут мой разум вдруг опалила догадка, и я, взбодренный, даже окрыленный,
вскочил на ноги.
     -- Подумай! Нас обоих машина перенесла в  комнату на холодной планете с
карьером. Потом вместе с  камнями мы полетели в шахту. Никаких  сомнений, мы
попали  в поле  действия  еще одной машины. Вполне  возможно, мы сейчас  под
самим раем, и вся эта сложная операция заканчивается здесь.
     Он   глядел   на  меня  стеклянными  глазами.  Не   успевал  за   моими
рассуждениями.
     --  Думай!  --  приказал я.  -- Рай -- это штаб  Слэйки. Чем бы  он  ни
занимался,  на  что  бы  ни тратил  миллиарды  кредитов, --  все  это  здесь
начинается  и здесь  же заканчивается. -- Я  ткнул пальцем вверх. -- Там, на
поверхности,  -- рай. И профессор  Койпу  из Специального Корпуса знает, как
туда попасть.
     -- Здорово.  Но нам-то  от этого какая выгода?  На меня вдруг нахлынула
тоска, я съехал по стене на пол.
     -- Да никакой. Это я так, хватаюсь за соломинку. На его лице отразилась
тревога.
     -- Да? Если и впрямь все обстоит так, как ты обрисовал, то нам остается
только  идти  следом за  каменной пылью к  тем столам.  Раз  ты туда  попал,
значит, оттуда и выбраться можно.
     -- Это не так просто.
     -- Почему?
     В самом деле, почему?  Назад мы  повернуть  не  можем, значит, остается
только вперед. Это наш единственный шанс.
     -- Ты прав. Пойдем.
     -- Сейчас?
     Несколько секунд я раздумывал.
     -- Тут Слэйки. Он  не спит. Бродит. И возможно, он не  один. И  в любую
минуту кто-нибудь может прийти на склад. Куда ни кинь, всюду клин.
     -- Ты разве не устал?
     Я подумал над этим и отрицательно покачал головой.
     -- Нисколечко. Наглотался кофеина, аж вибрирую. Так что идем.
     Мы пошли. Пробегали по  комнатам, точно мыши, пока  не  увидели кое-что
обнадеживающее.  Беркк  показал,  я  кивнул.  Из  стены выныривала  знакомая
толстая труба и  мирно  шуршала  над нашими  головами. И  через отверстие  в
противоположной стене уходила в соседнюю комнату.
     Но это оказалась не комната, а пещера, вырубленная  в монолитной скале.
Освещение было тусклое,  бетонный пол -- в  выбоинах  и пыли. Но  труба была
здесь, только не висела под потолком, а лежала на полу.
     -- Шумит, --  сказал, приложив к ней руку, Беркк. -- Вибрирует.  Что-то
по ней идет, это точно.
     -- Вот и чудненько. -- Только одно мне не нравилось -- труба исчезала в
неровной каменной стене. И в этой стене  не то что двери -- крошечной  щелки
не видно.
     -- Двери нет, -- сказал Беркк.
     -- Должна быть!
     -- Почему? -- спросил он с убийственной прямотой.
     И правда, почему? Потому лишь, что до сих пор мы без особых проблем шли
вдоль трубы?
     -- Подумай! --  Это относилось не только к нему, но и ко мне. -- Черный
камень добывается с огромными затратами труда и денег,  переносится сюда и с
еще большими затратами измельчается в порошок. А  тот подвергается обработке
-- что-то добавляется или извлекается. Затем порошок поступает... куда?
     -- В то место, о котором ты  рассказывал. Где робот, женщины и столы. И
куда  мы  можем попасть,  хотя почему  это место  должно находиться  рядом с
трубой?
     -- Молодчина. Конечно, ты прав. Куда пойдем, налево или направо?
     -- Налево, -- сказал он твердо. --  Когда я был бойспраутом [Игра слов.
Буквальный перевод: мальчик -- брюссельская капуста.], мы всегда...
     --  Начинали с  левой  ноги.  Убедил,  идем налево. За  нами  тускнели,
удалялись огни.  Мы шагали почти  во мраке, вели руками по каменной стене, и
это ничего не  дало, кроме сломанных  ногтей. Мы свернули  за угол, а затем,
спустя  целую вечность,  за  другой. Потом впереди показались тусклые огни и
знакомая труба. Пройдя по трем коридорам, мы оказались на прежнем месте.
     -- Может, надо было вправо идти? -- бодро предположил мой спутник.
     Я не удостоил его откликом.
     Мы дошли до стены, в  которую  упиралась труба, и повернули направо, во
тьму. Беркк шествовал впереди и вел по скале обломанными ногтями.
     -- Ой! -- воскликнул он.
     -- Что -- "ой"?
     -- Костяшки ободрал. Тут что-то вроде дверного косяка.
     Мы  ощупали  это  "что-то", и оно оказалось  дверным  косяком. А еще мы
обнаружили колесо очень знакомой  формы. Мне оно оказалось  не  по силам, но
вдвоем удалось его повернуть. Раздался противный скрежет.
     -- Давно... -- прохрипел я, -- не отпирали. И -- р-раз!
     Замок в последний  раз протестующе скрипнул и сдался. Распахнув  дверь,
мы вошли  в  тесную комнату.  На  стенах еле-еле светили зеленые плафоны, но
наши глаза давно привыкли к темноте и теперь вполне отчетливо увидели другую
дверь в противоположной стене. Не со штурвалом, а с ручкой.
     Беркк протянул руку и ощупал замок.
     -- Цифровой.
     -- Стой! -- Я хлопнул его по запястью. -- Дай-ка я сначала посмотрю.
     Я моргал и водил головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть замок
в тусклом свете.
     --  Ага, цифры  вижу. Барабанный  замок.  Архаика,  я такие  в  детстве
отпирал.
     -- А с этим справишься?
     --  Может быть. А  может и не быть, поскольку число возможных кодов  --
астрономическое. Но у нас есть серьезный шанс. Такой замок не запрется, если
набрать предыдущий код. Об этом многие забывают.
     "А многие не  забывают".  Но вслух я этой мысли не высказал, потому что
сразу ее  отогнал. Слишком уж она была  муторной. Нет, я обязан справиться с
этой дверью! Обратного  пути у нас нет. Мне опять позарез нужна удача, очень
уж многое поставлено на кон.  Я вытер о рубашку вспотевшую ладонь, схватился
за дверную ручку и потянул.
     Дверь   не   шевельнулась.   Но  ручка   легонько   клацнула.   Неужели
поворачивается? Я налег изо всех сил.
     И она повернулась. Дверь была не  заперта. Я ее приотворил и заглянул в
щель.


ГЛАВА 22

     -- Ну что видишь? -- прошептал Беркк.
     -- Ничего. Темно.
     И  очень тихо. Я  распахнул  дверь настежь, и зеленые  плафоны осветили
неровный пол, заваленный всяким хламом. На стене змеилась надпись светящейся
краской: "Если ты сюда  пришел, уходи скорее!"  Похоже, тут и до нас кому-то
очень не понравилось. На полу в изобилии  валялись обломки пластика и пустые
раздавленные контейнеры. И стояла неописуемая вонь.
     -- Фу! -- сказал Беркк. -- Здесь что-то сгнило.
     -- Тут везде такой запах. Я тебе говорил, так пахнет каменный  порошок.
Там, где я в самом начале очутился. В раю.
     -- Запашок не райский.
     -- Это  потому, что  рай  на  поверхности. Меня сюда  принес  робот  со
встроенным гравишютом, мы упали в яму и приземлились здесь. А рай наверху.
     -- Так всегда бывает.
     -- Идиот! Он на поверхности планеты. Это планета по имени Рай.
     -- Здорово. Но как нам туда подняться?
     -- Очень хороший вопрос.  Но  у меня пока нет ответа.  Поэтому начнем с
того, что  уберемся  с этой помойки. Смотри, вон там вроде свет пробивается.
Притвори  дверь,  но неплотно.  Вот  так. И  постой рядом  с ней, а  я  пока
взгляну.
     Вертикальная  щель  в  стене пропускала  красный свет.  Похоже,  тонкие
металлические  плиты были  пригнаны неплотно. Подойдя к ним и ощупав стык, я
убедился  в правильности  своей  догадки.  И  приник глазом к щели. Пустыня,
светящиеся красным ямы, пламя, то  и дело рвущееся из них. Вонь шла снаружи.
Знакомая сцена. Отсюда начались мои мытарства в подземном мире.
     -- Беркк.
     -- Что?
     -- Поройся в  мусоре.  Нужно что-нибудь тонкое и прочное. Эта стенка --
из листового металла, попробуем оторвать панель.
     Осколок жесткого пластика согнулся и громко затрещал. Тогда мы прибегли
к помощи кривого арматурного прута. Щель удалось расширить;  мы  просунули в
нее пальцы и, проклиная острый край листа, потянули его на себя.
     -- А ну-ка, -- сказал я, и мы рванули разом. Лист  с треском отвалился,
в стене  появилась брешь, достаточно широкая, чтобы мы смогли пролезть... Из
одной тюрьмы в другую. Я не поддался пораженческому настроению и огляделся.
     Невдалеке  -- темный силуэт. Здание,  понял я.  В первый  раз я  его не
заметил. Впрочем, я тогда ничего толком не разглядел.
     -- Ну что, посмотрим?
     -- А разве есть выбор?
     Ответа не последовало. В  пронизанной красными сполохами полутьме видно
было  не  слишком  далеко.  Укрыться  на  равнине  было негде. Но  людей  мы
поблизости не заметили.
     -- Пошли.
     Мы осторожно приблизились  к  темному силуэту  -- он и впрямь  оказался
зданием.  Черные  проемы  в стенах походили на  двери  и  окна  без стекол и
занавесок.  Некоторые помещения  были  слабо  освещены.  Тишина,  никого  не
видать. Я заглянул в окно  и увидел  ряды кроватей  или топчанов,  ни  с чем
другим их нельзя было спутать.
     --  Женщины,  -- прошептал я,  показывая. -- Они  не могут работать без
отдыха. Смотри, некоторые койки заняты.
     --  Ага.  Мы  на  карьере  тоже  в  две  смены вкалывали.  Мы  обогнули
безмолвствующее  здание и увидели столы.  Они  терялись  из виду  в  красном
далеке. Над ними  сгибались женщины. Налетел мерзкий запах, его  сопровождал
шорох... прибыла новая партия каменного порошка.
     --  Хочу  с  ними  поговорить, -- сказал  я.  -- Наверняка  им  кое-что
известно об этом местечке, ведь они  сюда тоже откуда-то попали. Значит, тут
должен быть и выход.
     Я двинулся вперед, но Беркк ухватил меня за руку.
     -- Куда без меня?
     Мы подбежали к  ближайшему  столу и  залегли в  тени,  у  ног  одной из
работниц. Если она и заметила нас, то виду не подала.
     -- Ni estas amikoj, -- сказал я. -- Parolas Esperanto?
     Сначала  она не отвечала, даже не  поворачивала головы. Только медленно
водила руками по движущемуся слою порошка на столе. Потом спросила, не глядя
на нас:
     -- Да. Кто вы и что здесь делаете?
     -- Друзья. Ты можешь рассказать об этом месте?
     -- Нечего рассказывать. Мы  работаем. Ищем  то, что надо искать.  Когда
находим  достаточно, об  этом  узнает  Он.  Он всегда  узнает.  Он приходит,
забирает, а  потом мы едим  и  спим. И снова  работаем. Вот  и  все. --  Она
умолкла, и вновь руки медленно задвигались.
     --  Кто  это  Он?  Тот, кто заставляет вас работать?  Она повернулась и
вытянула руку.
     -- Вон Он. Вон там.
     Я приподнял голову и тотчас упал на пол и повалил Беркка.
     -- "Он" -- это робот. Тот, что меня сюда притащил. Здешний черт, я тебе
о нем рассказывал. Что будем делать?
     -- Что скажешь. -- В его голосе звучал страх. И небеспричинно.
     -- Я могу сказать, чего не  надо  делать. Не  надо допускать, чтобы нас
видели.  Иначе мы покойники. В лучшем случае вернемся  на карьер к симпатяге
Бубо.
     Мы вжимались  в  тень  и  надеялись, что  нас  не  заметят. Вдали между
столами  появился  робот, рядом  с ним,  шаркая от усталости, шла  женщина с
опущенной головой. Они направлялись к зданию и прошли так близко от нас, что
я хорошо разглядел на  боку робота  потеки ржавчины. Единственный светящийся
глаз потух, как только они исчезли в дверном проеме. Я поднялся на ноги.
     -- Пошли. Как можно  дальше от этого робоизверга. Беркка уговаривать не
пришлось, его стаж борьбы за выживание в чертогах Слэйки был побольше моего.
Он  даже  опередил меня  в этой смертельной гонке. Пока мы бежали,  ни  одна
голова  не  повернулась  в  нашу сторону. Женщины сосредоточенно  разгребали
порошок.
     -- Впереди какие-то огни, -- крикнул Беркк. -- Может, здание?
     Я оглянулся  и  с перепугу  припустил  со всех  ног.  Нас  заметили!  И
гонятся!
     Когда я  снова осмелился посмотреть назад, он  был гораздо ближе. Робот
бежал быстрее нас, стальные ноги работали, как поршни мотора. Нам не уйти...
     Я повернул голову -- как  раз  вовремя, чтобы увидеть, как одна женщина
бежит  от стола нам наперерез. Она остановилась у меня на  пути. Я попытался
ее обогнуть,  но она вытянула руки и схватила меня. Внезапный разворот, и я,
бездыханный, лечу на землю.
     В следующую секунду на меня рухнул Беркк. А робот был уже совсем рядом.
     Но  женщина его опередила. Прыгнула с разбегу, увенчала собой нашу кучу
малу, и ее лицо оказалось как раз перед моим.
     -- А ты вовремя, -- сказала Анжелина.


ГЛАВА 23

     Тьма исчезла под натиском яркого света,  я заморгал от рези в глазах. И
почувствовал,  как  подо мной  корчится  Беркк.  И тут  мне  открылось самое
прекрасное зрелище во всей освоенной и неосвоенной  вселенной. Перепачканное
и улыбающееся лицо Анжелины. Я поднял голову и поцеловал ее в кончик носа.
     --  Гргль,  --  гргльнул  Беркк,  извиваясь ужом.  Я слегка  сдвинулся,
выпуская его, но все еще прижимался к теплому мускулистому телу Анжелины. Мы
увлеченно целовались и при этом испытывали  такое райское блаженство, какого
никогда не познает рай, откуда мы только что вырвались.
     -- Когда закончите, поделитесь, пожалуйста, новостями, -- сказал Койпу.
     Знакомый тон.  Мы неохотно выпустили друг  друга из объятий и встали. И
взялись за руки. За спиной Койпу я увидел очень знакомые приборы.
     -- Мы на главной базе Специального Корпуса, -- сказал я.
     -- Совершенно верно. Когда ты не вернулся  из рая в  срок, мы перенесли
сюда  штаб операции. Слэйки --  очень опасные люди. С тех пор, как мы здесь,
они не  дают нам покоя. То  и  дело  пытаются  прорваться. Но  мы устояли, и
теперь наша защита надежнее прежней.
     -- Ты,  конечно, не откажешься выпить. -- Анжелина свистнула  робобару.
-- Охлажденная венерианская водка, две двойные порции.
     -- После тебя, дорогая. Познакомься с моим другом Беркком.
     Он  все  еще сидел на  полу с  разинутым  ртом и  озирался по сторонам.
Робобар  протянул  ему  бокал.  Беркк  вцепился в него  мертвой хваткой.  Мы
воодушевленно забулькали.
     --  А  теперь,  профессор,  извольте объяснить,  -- сказал  я,  отдавая
робобару бокал, чтобы  наполнил заново, --  что делала в этом ужасном  месте
Анжелина и как ей удалось нас вернуть?
     Едва  профессор открыл рот, распахнулась дверь и  ворвался Боливар (или
Джеймс?), а за ним его брат. Сивилла отстала от них совсем чуть-чуть.
     -- Папа!
     Мы долго и взволнованно обнимались, а потом засыпали  робобар заказами,
надо же  было отметить  мое  благополучное возвращение. Затем  мы  поставили
бокалы, а  Беркк выронил свой. Наклонился за ним, да  так и рухнул на пол. Я
схватил его за запястье. Пульса почти не было!
     -- Врача! -- выкрикнул я, а затем перевернул Беркка на спину  и раскрыл
ему рот -- хотел убедиться, что дыхательные пути не засорены. Но тут меня не
слишком нежливо отстранил упавший с потолка медробот. Он сунул Беркку в  рот
манипулятор, вытянул язык. В то же самое время другие манипуляторы прижали к
коже  Беркка  диагност, взяли кровь на  анализ,  сунули под голову подушку и
накрыли его  одеялом.  Еще один  медробот вызвал  по  радио  врача,  и через
несколько мгновений тот вбежал в комнату.
     -- Отойдите! -- приказал он нам.
     Медробот  расстелил  под  Беркком металлическую  сеть,  поднял  его  на
лебедке и осторожно укатил вместе с ним.
     -- Операционная готова, -- сказал врач. -- Похоже, у пациента небольшое
кровоизлияние  в  мозг,  скорее  всего  результат  удара  по  черепу.  Будем
надеяться на скорое  выздоровление.  --  Он поспешил вслед за медроботом,  а
Сивилла, крикнув:  "Я  посмотрю и вернусь", -- побежала вдогонку. Боливар  и
Джеймс кинулись за ней. Они уже были неразлучны.
     Похоже, у меня  назревала семейная проблема, но в ту минуту не хотелось
о ней думать. Происшествие слегка омрачило  вечеринку, и некоторое время  мы
молча потягивали напитки. Перед тем как опустели бокалы, зазвонил телефон, и
Койпу схватил трубку. Современная медицина действует быстро. Койпу выслушал,
кивнул и улыбнулся.
     -- Спасибо, Сивилла. Операция  прошла успешно,  пациент  вне опасности,
необр