еда
человеческому организму. Чего, конечно, нельзя  сказать  об  электрических и
электронных цепях. Их смяло, растопило, закоротило, превратило в кашу.
     Намертво  заглох  двигатель. Вместе  с  ним  приказала  долго  жить вся
электроника  и аппаратура связи. Взорвались лампы,  заварились электрические
замки  на двери.  Трое охранников оказались запертыми в кромешной мгле. Если
они  и пытались  до взрыва вызвать помощь  по радио, этому воспрепятствовала
металлическая  коробка.   Наверное,   охранники   паниковали,  но   недолго.
Громыхнули  мои  самодельные  минометы  --  врытые  в  землю  куски  обычной
водопроводной трубы  -- и пробили дыры  в днище фургона.  Но не огонь  и  не
осколки разлетелись по кузову, а молекулы сонного газа.
     Я  надел противогаз с темными линзами, выпустил из автогена яркую струю
пламени  и полез под днище фургона. При этом я не  забывал прислушиваться  и
улыбнулся, когда завелся и поехал поддельный броневик.
     А  в  космосе,  в  тысячах  миль  над нашими головами,  недреманное око
наблюдательного спутника фиксировало все, что происходит внизу. Оно увидело,
как бронемашина съехала  с  дороги. Увидело, как  броневик вновь появился на
шоссе и преспокойно покатил к своей цели -- следующему банку.
     Увы,  ему не суждено было туда добраться. Я откатился в сторону, наземь
упал раскаленный  докрасна металлический диск. На всякий  случай я бросил  в
отверстие несколько снотворных гранат. Затем снял противогаз, вставил в  нос
фильтры и залез в  кузов. Резко повернулся на громкие звуки.  Увидел в свете
своего фонаря мирно храпящего полицейского.  Двое  других тоже были  целы  и
невредимы и тоже сладко спали. Алмазной пилой я вырезал из двери оплавленный
замок. Распахнул ее пинком,  впустив в фургон свежий воздух и птичьи голоса.
Выволок и сбросил на землю набитый деньгами металлический ящик.
     Со своей  ролью  я  справился  блестяще, но  сумел  ли  Игорь столь  же
добросовестно выполнить  все, что я предписал? Любой кретин на его месте без
труда осилил бы задание -- до того оно было простым. Всего-то и требовалось:
провести фургон по холмам и остановиться в городке. Но ни в коем случае не у
банка,  а на задворках механомаркета, где в это время дня никто не топчется.
Игорь, умоляю, сделай это!  Припаркуйся.  Открой дверь. Нажми взрыватель. Не
беги. У него двадцатисекундный замедлитель, все  время в мире -- твое. Иди в
магазин и спокойно выходи через  переднюю дверь. Садись в поджидающую машину
Кайзи.
     И  тут  мне показалось,  будто  я заметил  далекую вспышку. Алюминиевая
пудра  в  смеси с  железными опилками.  Термит.  Проверенный  веками  рецепт
жарчайшего из огней. Пламя, пожирающее все,  к чему ни  прикоснется.  Оно не
погаснет,  пока от брошенного  нами фальшивого броневика не останутся только
угли. Пускай полиция копается в них, когда остынут. Такой огонь не оставляет
улик.
     Сбрасывая  последний ящик, я услышал, как на дороге затормозила машина.
Чужой? Нет, это может быть  только Кайзи. Хлопнула дверца, раздались тяжелые
шаги. Завелся двигатель, машина поехала дальше.
     -- Переноси их в грузовик,  -- приказал я Игорю. -- Наступает последний
этап величайшего ограбления банка в истории.

        ГЛАВА 16

     Фокус-покус,  и  дело в шляпе. В шляпе ли? Не наделал  ли я  ошибок? Не
пропустил ли часом  какой-нибудь роковой пункт или  подпункт  своего  плана?
Броневик угодил в плен голографической иллюзии и съехал с дороги. Правильно.
Как  и  было  задумано, он  аккуратно  затормозил  в заранее  подготовленном
укрытии. Я изолировал его,  пока он еще  двигался, и охранники  не успели бы
сообщить своим по радио,  даже  если бы додумались.  Гаусс-мина вырубила всю
электроаппаратуру, вывела из строя двигатель. Затем ударили снаряды с сонным
газом- Охрана лишилась чувств, никто не пострадал, я сам в этом убедился.  А
тем временем  из-под деревьев выехал  фальшивый броневик и  занял на  дороге
место  настоящего.  Там  его заметило  бдительное  око спутника.  Чуть позже
фургон  был подогнан  к  отдаленному механомаркету  и красиво сгорел.  Игорь
благополучно добрался  до машины Кайзи, иначе бы он  не бросал сейчас в свой
грузовик ящики с деньгами.
     А чем сейчас занимаются  те,  кого подняли по тревоге? Я надеялся,  что
мечутся   без   толку.  Пожарные,  наверное,  поливают  дымящиеся   обломки.
Полицейские  ищейки  готовятся  ковырять  спекшуюся  гарь.  Из свидетельских
показаний они узнают, что сгорел банковский фургон- Еще больше суматохи, еще
больше телефонных звонков. Да, броневик с деньгами уехал из такого-то банка.
Нет, в такой-то банк он не прибыл. Новые звонки. Кадры со спутников отправят
на экспертизу. К делу подключатся важные шишки. Легавые потеряют еще  больше
времени. Все -- в строгом соответствии с планом. Слава Богу, Игорь громоздит
последние ящики. Пора сматывать удочки.
     Тут  я  вспомнил: надо сделать кое-что  еще. Забрался  в  бронированный
кузов, раскрыл коробочку с пилюлями. Сунул каждому спящему  охраннику  в рот
капсулу  замедленного действия. Через четыре часа они растворятся и выпустят
нейтрализатор  сонного газа.  Не хочу, чтобы кто-нибудь  умер  по моей вине.
Охранники  проснутся  и,  если  к  тому  времени  их не обнаружат,  поднимут
тревогу. Мне нужен всего  час, чтобы благополучно скрыться.  Иными  словами,
времени еще вагон.
     Я достал металлическою фигурку, вырезанную из лучшей нержавеющей стали.
Ругаясь, подержал секунду-другую в кулаке, бросил  на пол. Кайзи предупредил
меня, что произойдет, если эту вещицу не найдут на месте преступления.
     Я  осторожно  спустился на землю, еще более осторожно поднялся в кабину
пожелтевшего Игорева фургона. Напарник только что запер заднюю дверь.
     -- Поехали, -- буркнул я,  когда он устроился рядом на  сиденье. --  На
платную автостраду. Я,  может, усну но дороге. Запрещаю  будить  под страхом
смерти.
     Я дремал, пока мы  не достигли платной трассы,  встряхнулся, позевал  и
достал  активатор катализатора.  Впереди  появилось отверстие пронизывавшего
холмы туннеля. Как только мы въехали, я нажал на кнопку.
     Мощный и продолжительный импульс радиоэнергии с длиной волны точно 46,8
метра превратил  краску в  тончайшую  пыль. Она развеялась,  и фургон  обрел
прежний грязно-потечно-розовый цвет. Полицейские  обнаружат пустой броневик.
Со  временем  они  увидят  на  кадрах,  снятых  со спутников, как  от  места
преступления отъехал желтый фургон.  Если и сумеют проследить его путь аж до
платной  трассы,  выяснится, что он  бесследно  исчез в  туннеле.  Идеальное
преступление- Успокоив себя этими мыслями, я крепко уснул.
     И  проснулся незадолго до того, как  мы въехали на феторрвилъский склад
Там  я вымыл и напоил накладное лицо, этим же бодрящим процедурам  подверг и
себя.  Потом  на негнущихся  ногах добрался  до  койки.  Погружаясь  в  сон,
чувствовал на губах улыбочку. И правда, чистая работа...
     -- Преступление века -- вот как это назвали.
     Я открыл воспаленные глаза и  увидел  отвратительный  силуэт Кайзи.  Он
бросил мне на грудь охапку распечаток. Я вяло порылся в них. На  самом верху
лежало фото мясистой чиновничьей  пятерни, державшей металлическую крысу. Во
всех до единого заголовках сквозила истерика.
     "Преступная Крыса наносит удар в чертоге богачей!"
     "Украдены миллионы!"
     "Паника на финансовых рынках!"
     "Повышаются страховые взносы!"
     Еще бы не повышались. Но это -- не моя проблема. Я торопливо просмотрел
остальные  бумаги  и  на  последней  обнаружил нечто  интересное.  "Профсоюз
организовал  локаут  на  сталелитейном  .заводе".  Гару  Гуйлю  удалось-таки
сдвинуться с мертвой точки. Эго навело меня на мысль, что Боливар все играет
роль Человека-Мегалита. Что,  в  свою очередь, заставило  глянуть на часы. В
полночь  надо  позвонить  ему. Я сбросил  листы и не без усилий  поднялся на
ноги. Вся эта суета не потревожила Игоря, который сладко посапывал  на своей
койке.
     -- Ужасно выглядите, -- сказал Кайзи.
     -- А чувствую себя еще гаже.
     --  Если  вас увидят на улице  в этом грязном  спортивном тряпье, сразу
заподозрят.
     -- И что прикажете делать?
     --  Наденьте.  -- Он вручил мне  темно-зеленую спецовку. --  Ступайте и
приобретите что-нибудь рабочее. И  тяжелые ботинки. Потом возвращайтесь сюда
и ждите. Скоро получите новое задание. Отдайте карточку.
     -- Что? -- Голова все  еще была тяжелая. Однако от взбадривающих пилюль
следовало временно воздержаться.
     -- Кредитную карточку,  по которой расплачивались за фургон. Я не хочу,
чтобы она и  здесь засветилась. -- Взамен  он дал пачку банкнот.  --  Теперь
будете платить наличными.
     -- Куда же мне идти? Я в этом городе впервые.
     -- Тут неподалеку механомаркет.
     -- Может, подвезете?
     Он окинул меня брезгливым взором.
     --  Не думаю. Выйдя  из склада, сразу поверните  направо.  И не слишком
задерживайтесь.
     -- Ладно, ладно. Но разве дверь не запрется?
     --  Конечно, запрется. Игорь вас впустит. Я сорвал надоевшую спортивную
одежду, облачился в пролетарское, затем отмылся, насколько удалось, холодной
водой над грязным  обшарпанным умывальником, вытер  накладное лицо,  скормил
ему остатки бульона из банки. Надо бы еще  купить. Спецовка была поношенная,
по чистая. К тому времени, когда я вышел, Кайзи уже удалился. Не видно  было
и  его машины. Движение чуток  оживилось по сравнению с ночью, но все машины
проезжали мимо. Видать, ничто не  соблазняло  водителей в этих трущобах.  На
ближайшем  углу  светофор  горел красным,  на тротуаре  топталось  несколько
пешеходов. Когда я к ним присоединился, ко  мне повернулся молодой человек и
сунул  в руку  карточку.  Рекламный  агент?  Попрошайка? Я  опустил  глаза и
прочитал: "Молчи". И ниже:  "Переверни". Я  послушался и  на  другой стороне
прочитал очень странное требование: "Дай телефон".
     Это что, уличный грабеж? Впервые я внимательно посмотрел на незнакомца.
Одет хорошо.  Густой загар.  Темная борода.  Усы. Глубоко посаженные голубые
глаза. Эти глаза я уже где-то видел...
     Я задавил в горле возглас:  "Боливар!"  Он  кивнул  и  протянул руку. Я
отдал ему телефон и с превеликим интересом наблюдал, как он прижимает к нему
двустороннюю  присоску.  Светофор   переключился,  машины  поехали.  Боливар
прилепил  телефон к заднему бамперу ближайшей. Мы провожали ее глазами, пока
она не скрылась из виду. Я повернулся, открыл было рот, но снова прочитал на
карточке: "Молчи". Боливар поманил меня в ближайший переулок.  Там он достал
индикатор шпионских устройств и обыскал меня. Выудил из моего кармана монету
в  пять кредитов, срезал пуговицу со  спецовки  и  аккуратно  поместил  их в
экранированный мешочек. И не произнес ни слова, пока его не завязал.
     -- Здравствуй,  папа, -- сказал он наконец. -- Сначала я не был уверен,
что это ты, но узнал по походке. Я  очень рад! Между прочим, тебе идет новое
лицо.
     -- Я тоже рад. Ты и сам неплохо замаскировался.
     -- Когда ты звонил в последний раз, я пустил по линии сигнал индикатора
и обнаружил, что твой телефон на прослушке. Поэтому-то тебе и пришлось иметь
дело с автоответчиком.
     -- Кайзи! Не иначе, подсмотрел, как я говорю по телефону.
     -- Наверное.  Следящее  устройство фиксировало все твои передвижения. Я
все утро наблюдал за складом. Классическое ограбление, папа.
     -- Спасибо, я тоже так  считаю. К сожалению, никакой прибыли оно нам не
принесло. Я таскаю для Кайзи каштаны из огня. От мамы никаких новостей? -- Я
старался не подавать виду, что глубоко встревожен.
     --  Никаких. Но  это  не должно нас  обескураживать.  С нами Джеймс,  и
втроем мы горы своротим.
     -- Джеймс? Ты же должен был его остановить!
     --  Его  остановишь!  Ничего,  папа,  он  прилетел  под  чужим  именем.
Финансовый ревизор от "Банко Куэрпо Эспесиаль".
     --  Это  же  крыша  Специального   Корпуса!  Сюда.  --  Мы  подошли   к
механомаркету. Жажда и голод включили у меня под ложечкой сигнальный звонок.
--  Сначала  поедим,  --  сказал  я,  ведя   сына  в  заведение  с  вывеской
"Быстро-дешево".
     Боливар не  пожелал уничтожить по моему  примеру наименее жуткое на вид
блюдо  --  медведьбургер  с  жареной  саранчой,  но  заказал  голубое  пиво.
Прихлебывая, он рассказывал:
     -- Джеймс  купил мне новую  ксиву, и теперь я  его  помощник. Я ушел из
ненадежного  шоу-бизнеса,  хотя там было весьма забавно. Но  от поклонниц --
нет отбоя. Был  бы я холостяком...  Мы неплохо  покопались в  здешних  базах
данных  и  с  неоценимой  помощью Специального Корпуса составили  на  твоего
работодателя неплохое досье.
     -- На Кайзи? Он и правда первый богач в галактике?
     Я  с  трудом  сжевал  медведьбургер   и  выдернул  застрявшую  в  зубах
саранчовую ногу.
     --  Какое там!  Пройти по  его следу было легче  легкого. Он  вовсе  не
хозяин этих бесчисленных банков.
     -- Умно. Держу пари, вся эта мишура была нужна только для того, чтобы я
подрядился работать в цирке.
     Я отстукал на клавиатуре заказ еще на два пива -- надо было утихомирить
запрыгавших в желудке акрид.
     -- Цирк  --  тоже  приманка. Я  нанял  на трех разных планетах  частных
детективов, имеющих прямой  доступ к базам данных. Все,  что мы накопали, --
фикция, шито белыми нитками.
     -- Но на далекой планете все кажется убедительным, не так ли? И все же,
зачем Кайзи взвалил на себя столько хлопот?
     Боливар хлебнул пива и нахмурился.
     -- Ему было нужно, чтобы ты оказался на этой планете. А вот для чего --
мы пока  не  знаем. Но  есть  кое-какие  догадки. Первая:  ему  понадобилось
совершить   серьезные  преступления,  и  он   решил  заручиться  содействием
профессионала. То есть твоим. И  не  пожалел труда, чтобы  пристроить тебя в
"Большой  Бигтоп".  Вторая версия:  ты  нужен  в  качестве  шпиона. Как тебе
известно,  многие  программы  этого  цирка  служат прикрытием для  различных
межзвездных служб. Возможно, он хочет, чтобы ты за ними присматривал.
     У меня  шипели и дымились  мозги.  Заодно с желудком. Неподалеку  стоял
"Бар Ржавого Роби". Указав на него, я предложил:
     --  Давай-ка переберемся  туда.  Глотнем  какого-нибудь противоядия  от
этого пива, да и саранчу надо утопить.
     -- Милости  просим,  милости просим,  --  услышали мы скрипучий  голос,
распахнув салунные  дверки  на  пружинных петлях.  -- Милости  просим, если,
конечно, вам уже исполнилось восемнадцать.
     -- Мне  уже исполнилось восемнадцать, --сказал я, -- но иногда чудится,
будто у меня  мозги пятилетнего. Уму непостижимо, как это я клюнул на удочку
Кайзи!  Боюсь,  я  должен с тобой  согласиться. Вся  афера  вместе  с  моими
гонорарами  и  предполагаемыми ограблениями  банков  --  всего лишь увертка,
чтобы  заманить меня на этот кошмарный Феторр, а после шантажом толкнуть  на
грязные делишки.
     Я был мрачен, Боливар выглядел подавленным. Он кивнул. Мы расположились
у стойки бара.
     -- Что желают господа? Есть  отменная еда, и хмельного бьют ключи -- от
пивка до птеродактильей мочи, -- соблазнял нас Ржавый Роби. Это и правда был
древний неухоженный механизм, весь в  шляпках заклепок.  Я посмотрел на ряды
бутылок.
     -- А что, выбор недурен... Мне бы чего-нибудь от бешенства желудка.
     --  "Горькая  настойка  на  фарше  кольчатых  червей".  --  Он  вскинул
растягивающуюся руку. Темная жидкость, ударяясь о стенки бокала, дымилась.
     Я  глотнул  и  рыгнул -- жару из  моего рта  позавидовал  бы дракон. Но
"горькая" помогла. Правда, от депрессии не вылечила.
     --  Кто я  теперь,  если  вдуматься?  Всего  лишь нержавеющая  стальная
марионетка преступного кукловода.
     -- Тут небольшой перебор, хотя в целом ты прав. Как бы то ни было, один
фактик в деле твоего кукловода мне показался особенно интересным. В  космосе
у него есть  кое-какое  имущество,  но  ядро бизнеса  --  здесь, на Феторре.
Частный банк --  "Первый межзвездный вдов и сирот".  Мы теперь о  нем  много
чего знаем. Похоже, Кайзи нанял  меня управляющим, чтобы легче было за  мною
следить. А затем ограбил собственный банк и подставил меня.
     -- И меня,  после того  как я обчистил этот банк  во  второй раз. Между
прочим, все якобы украденное лежало в подполье под хранилищем денег.
     -- А вот еще более любопытный факт: этот банк теснейшим образом  связан
с мощной брокерской фирмой.
     Я  понял слова, но  не их смысл -- очень уж сильно  шарахнули по мозгам
кольчатые черви. Я счистил с языка их вкус и бросил его на пол.
     -- А ну-ка, повтори.
     --  Сначала Кайзи обворовывает собственный банк.  Ему  платит страховая
компания -- в сущности, он удваивает добычу. Затем он обчищает другой банк и
выставляет  виновным тебя.  После  чего шантажом вынуждает украсть  для него
целый  броневик  кредитов.  Добычу  прокручивает  через  своих  брокеров.  И
получает новые инвестиции, новые кредиты.
     -- А он способный малый, надо отдать ему должное.
     Я  рассмеялся  с  подозрительной  хрипотцой.  Боливар  поднял  бровь  и
обеспокоенно посмотрел на меня.
     --  Давай  куда-нибудь  пересядем.  Пока  тебя  не  сбросил  вертящийся
табурет.
     --  Давай.  -- Я  заковылял, тяжело опустился  на скамью в  кабинке. --
Прости.  Я  два  дня, готовя ограбление,  держался  на бодрящих пилюлях.  Не
думаю, что они сочетаются с тутошним убийственным пойлом. Пожалуй, мне лучше
вернуться. Как с тобой связаться?
     Он достал блокнот и написал на красивом зеленом листе телефонный номер.
     -- Звони в любое время. Или я  отвечу, или Джеймс. Но сначала не забудь
проверить, нет ли "жучков".
     Я  запомнил номер  и съел листок.  Вкусом он напоминал  перечную  мяту,
вдобавок бодрил. Наступил черед неизбежного напутствия.
     -- А  ты  ищи.  Сейчас самое главное  -- выяснить, где прячут  маму. Он
помрачнел.
     --  Знаю. Мы ищем,  но  пока  -- никаких результатов. Ни  в банке, ни в
брокерской конторе ее нет.  Кроме  подвала  под  хранилищем, мы не  знаем ни
одной потайной комнаты. Может, она где-нибудь еще в банке?
     -- Не исключено.
     -- Я загляну туда с датчиками.
     -- Загляни.
     -- Еще мы  разведали, что  у Кайзи здесь имеется холостяцкое гнездышко.
Ночью я проник туда  и успел обыскать, прежде чем сработала сигнализация. Мы
тщательно следим за его передвижениями и пока не  обнаружили другие владения
или подозрительные места. Что ты думаешь о Санкисте-у-Моря?
     -- Это шанс. У Кайзи там офис и гараж, но я не заметил потайных комнат.
     -- Дай мне адрес. Я поищу как следует.
     -- Неплохая мысль.
     Я написал адрес в зеленом блокноте. И приуныл еще больше. Говорить  уже
было не о  чем. Я достал из мешочка электронных шпионов и помахал сыну рукой
на прощание.

        ГЛАВА 17

     В механомаркете я выбрал какую-то неописуемую одежду, а  заодно  чистые
простыни  и покрывала. Было  ясно, что в свинарнике  Игоря  я задержусь, так
почему  бы  не провести эти дни в относительном комфорте? Желудку  чуть-чуть
полегчало,  но  въевшаяся  в   плоть  и  кость  усталость  никак  не  желала
выветриваться. Подходя к складу,  я еле ноги волочил, а  поскольку ключа мне
не доверили, пришлось колотить в дверь, пока не раздался недовольный голос:
     -- Игорь спит.
     -- Да? Игорь  спит? А ты  кто? Отпирай, идиот!  Надо  же  было родиться
таким дебилом!
     Моим  голосом  говорили  усталость   и  тревога.  Обычно  я  веду  себя
осмотрительно,   лишних  неприятностей  не  ищу.  И  не  смеюсь  над  чужими
физическими  недостатками. Просто в этот раз я  ляпнул не подумав. И в ответ
услышал нечленораздельный рык.
     Когда я проходил мимо, он двинул мне в скулу кулаком.
     Удар был не из тех,  что убивают или калечат. Скорее чисто рефлекторный
ответ человека, которого природа обделила умением жалить словами. И все же я
растянулся на полу, покупки разлетелись в стороны.
     Этот удар спустил с  цепи давно копящуюся ярость.  Злость на идиот