казаться, что это никогда не кончится. Ну ничего, сказала она
себе, по крайней мере сегодня можно забыть о тревогах и просто побыть
вдвоем.
  Кэлен сказала Ричарду, что в свое время училась стрелять из лука. Его лук
оказался для нее слишком тяжел, и Ричард одолжил в деревне другой,
поменьше.
  Мишени, связанные из пучков травы, были похожи на отряд безмолвных воинов,
стерегущих равнину. У некоторых были даже головы. Кресты на мишенях,
указывающие место, куда нужно стрелять, показались Ричарду чересчур
крупными, и он уменьшил их, оставив вместо каждого креста всего по
нескольку травинок.
  Они отошли подальше - по мнению Кэлен, даже слишком далеко, потому что на
таком расстоянии она с трудом различала даже сами чучела. Ричард натянул
на лук простую кожаную тетиву и стрелял до тех пор, пока боль в голове не
утихла.
  Ричард был сама сосредоточенность и плавность. Казалось, он и лук слились
воедино. Кэлен улыбалась, радуясь тому, что этот красивый молодой человек
- ее мужчина. Сердце ее сладко замирало, когда она смотрела в его серые
глаза, сейчас не затуманенные болью, а задорно поблескивающие.
  - Ты не хочешь проверить, куда ты попал?
  Он улыбнулся:
  - А я и так знаю. Теперь давай ты.
  Она сделала несколько выстрелов, постепенно вспоминая прежние навыки.
Опершись на лук, Ричард наблюдал за ней. Она была еще совсем девчонкой,
когда в последний раз держала в руках лук. Ричард еще немного посмотрел,
как она стреляет, а потом подошел и встал у нее за спиной. Одной рукой он
поправил ее пальцы на самом луке, а другой взялся за тетиву.
  - Вот так и держи. Нельзя как следует натянуть тетиву, если сжимать стрелу
большим и указательным пальцами, как ты. Держи ее тремя первыми пальцами,
она должна быть между ними, словно в гнезде. Старайся натягивать тетиву от
плеча. И не тяни на себя стрелу, держи только тетиву. Стрела сама о себе
позаботится. Ну что? Так ведь лучше?
  Она усмехнулась:
  - Это потому, что ты меня обнимаешь.
  - Ты лучше следи за своими действиями, - проворчал Ричард.
  Кэлен прицелилась и выстрелила. Ричард сказал, что уже лучше, и велел
продолжать. Кэлен выстрелила еще несколько раз, и, как ей показалось, одна
из стрел даже задела мишень. Она вновь натянула тетиву, стараясь держать
лук неподвижно. Неожиданно Ричард ткнул ее пальцем в живот. Кэлен
взвизгнула и попыталась увернуться.
  - Прекрати! - Она задыхалась от смеха. - Прекрати немедленно! Я же не могу
стрелять в такой обстановке. Ричард обхватил ее за бедра.
  - А ты учись.
  Кэлен насупилась:
  - Это как?
  - Помимо умения стрелять вообще, необходимо умение стрелять в любой
обстановке. Если ты не можешь стрелять, когда смеешься, как ты сможешь
выстрелить, когда тебя парализует страх? Ты должна суметь выстрелить, что
бы ни происходило вокруг. Только ты и твоя цель, ничего больше. Остальное
не важно. От остального ты должна отрешиться. Не думай, как тебе страшно
или что произойдет, если ты промахнешься. Ты должна выстрелить, несмотря
ни на что. Когда на тебя несется дикий вепрь, у тебя нет времени бояться
или думать о том, что ты можешь промахнуться. Ты просто будешь вынуждена
стрелять. Если, конечно, поблизости не окажется дерева, на которое можно
влезть.
  - Но, Ричард, у тебя есть дар. У меня его нет, и я так не смогу.
  - Глупости. Дар тут абсолютно ни при чем. Надо просто сосредоточиться.
Сейчас сама убедишься. Бери стрелу.
  Он снова встал у нее за спиной, отвел в сторону ее непослушный локон и,
глядя поверх ее плеча, зашептал что-то ей на ухо, пока она натягивала
тетиву. Он шептал, что она может чувствовать цель так же, как может
дышать, с той же естественностью и легкостью.
  Смысл отдельных слов ускользал от нее, но каждое рождало в сознании яркий
образ. В этот момент для Кэлен существовало лишь три вещи: стрела, мишень
и эти слова. Все остальное исчезло - и вдруг мишень начала увеличиваться и
словно притягивать к себе стрелу. Речь Ричарда заставила воспринимать
действительность, не анализируя ее. Кэлен расслабилась и затаила дыхание.
Она почувствовала цель! Она почувствовала, когда должна выстрелить.
  Легко, словно дуновение ветра, стрела сорвалась с тетивы. Казалось, она
сама приняла решение. Кэлен ощутила, как распрямился лук, почувствовала
удар тетивы о запястье, увидела, как мишень притягивает стрелу, и услышала
звук, с которым стрела вонзилась в центр мишени. В следующее мгновение
воздух с шумом ворвался в ее легкие.
  Это было похоже на то, словно она только что дала волю своей магии
Исповедницы. Собственно, это и была магия - магия Ричарда. Его слова несли
в себе магию. Это было все равно что взглянуть на мир другими глазами.
  Наваждение кончилось. Мир вернулся на место. Кэлен почти упала в объятия
Ричарда.
  - Это было волшебно! Мишень словно сама нашла меня!
  - Вот видишь! Я же говорил.
  Она поцеловала его.
  - Это не я, это ты сделал. Я только держала лук. Он улыбнулся:
  - Нет, Кэлен, это твой выстрел. Я только направлял твой разум. В этом и
заключается обучение. Попробуй еще раз.
  Всю свою жизнь Кэлен провела среди волшебников и знала, как они добиваются
своего. Точно так же действовал и Ричард. Он говорил так, как говорят
волшебники. Это говорил его дар, говорил помимо его желания.
  Постепенно Ричард умолк. Без его слов достигнуть нужного ощущения
оказалось труднее, но тем не менее ей это удавалось. Теперь уже можно было
смело утверждать, что Кэлен делает все сама, без его помощи. Это
действительно было похоже на состояние предельной собранности.
  Но как только она начала постигать искусство отрешаться от внешнего мира,
Ричард принялся отвлекать ее. Для начала он просто пощекотал ей живот.
Слегка улыбнувшись, она запретила себе думать от этом и заставила себя
сосредоточиться на том, что должна сделать. Прошел не один час, прежде чем
она научилась стрелять, не замечая щекотки. Правда, не каждый раз. Но это
было опьяняющее чувство - знать, куда попадет стрела.
  - Это магия, - говорила она Ричарду. - То, что делаешь, - это самая
настоящая магия.
  - Ничего подобного. Это доступно любому. Воины Чандалена всегда стреляют
именно так. Это лишь вопрос тренировки. Все зависит от тебя, а я только
направляю твой разум. Если бы ты чаще практиковалась, то додумалась бы до
этого еще раньше. То, что тебе незнакомо, - это еще не магия.
  Кэлен окинула его долгим взглядом:
  - Что-то мне не верится. Твой выстрел. Давай стреляй, а я тебя пощекочу.
  - Сначала давай перекусим. И ты еще немного потренируешься.
  Они вытоптали небольшой пятачок в траве, вроде гнезда, и завалились на
спину. Они ели обернутые зеленью лепешки из тавы и изюм, запивая все это
водой прямо из бурдюка. Высокая трава защищала от ветра и холода. Потом
Кэлен положила голову Ричарду на плечо, и они молча смотрели в небо. Кэлен
знала, что он, как и она, размышляет о том, что им предстоит сделать.
  - Быть может, - нарушил молчание Ричард, - я действительно сумею расщепить
сознание, чтобы избежать головных болей. Даркен Рал говорил, что однажды
мне это удалось.
  - Ты с ним говорил? Ты говорил с Даркеном Ралом?
  - Да. Вообще-то говорил он, а я преимущественно слушал. Он много чего мне
сказал, но я ему не поверил. Он говорил, что Джордж Сайфер не был моим
отцом. Он говорил, что я расщепил сознание и у что меня есть дар. Он
говорил, что меня предали. Вспомнив, как Шота предсказывала, что вы с
Зеддом используете против меня магию, я подумал, что предатель - один из
вас. Я и представить не мог, что им окажется мой брат. Возможно, если я
сумею понять, как мне удалось расщепить сознание, я смогу противостоять
головным болям. Не исключено, что именно этому меня собираются научить
сестры. Однажды мне это уже удалось, и если я пойму принцип, то мне не
понадобится помощь... - Он прикрыл глаза рукой и замолчал, не желая вслух
произносить конец фразы. - Кэлен, возможно, у меня нет никакого дара.
Может, это всего лишь Первое Правило Волшебника.
  - О чем это ты?
  - Зедд говорил нам, что большая часть того, во что люди верят, - неправда.
Первое Правило заставляет тебя верить во что-то либо потому, что ты
хочешь, чтобы это было так, либо потому, что боишься, что так будет. Я
боюсь, что у меня окажется дар, и этот страх заставляет меня допустить,
что сестры сказали правду. Возможно, у сестер есть причины обманывать
меня, и никакого дара у меня нет.
  - Ричард, неужели ты и впрямь считаешь, что все происшедшее не имеет к
этому отношения? Зедд говорил, что у тебя есть дар. Даркен Рал говорил,
что у тебя есть дар. Сестры говорили, что у тебя есть дар. И даже Скарлет
сказала, что ты обладаешь даром.
  - Скарлет сама не знала, о чем говорит, сестрам я не доверяю, и неужели ты
считаешь, что я поверю хоть одному слову Даркена Рала?
  - А как же Зедд? Не думаешь ли ты, что и он тебе солгал? Или что он сам не
знает, о чем говорит? Ты сам мне сказал, что он умнейший человек из всех,
кого ты встречал. Кроме того, он Волшебник первого ранга. Не станешь же ты
утверждать, что Волшебник первого ранга неспособен распознать, у кого есть
дар, а у кого нет?
  - Зедд мог ошибаться. Он, конечно, умен, но не всеведущ.
  Кэлен промолчала, пытаясь понять, почему он так упорно открещивается от
своего дара. Она бы хотела, ради его же спокойствия, чтобы все было так,
как ему представляется, но он был неправ, и она это знала.
  - Когда я коснулась тебя своей властью в Народном Дворце, все знали, чем
это должно кончиться, и думали, что все пропало. Ты процитировал наизусть
Книгу Сочтенных Теней Даркену Ралу, так? - Ричард кивнул. - Я не поверила
своим ушам. Откуда ты мог знать, что написано в этой книге? Как ты мог ее
выучить?
  Ричард вздохнул.
  - Еще в детстве отец показал мне тайник, где он спрятал Книгу Сочтенных
Теней. Он рассказал, что ее охранял страшный зверь. Книге, по его словам,
предстояло попасть в недобрые руки, и зверь ждал, пока за ней придет новый
владелец. Отцу удалось похитить ее. Теперь я знаю, что это должны были
быть руки Даркена Рала, но тогда ни ему, ни мне это было неизвестно. Отец
сказал, что забрал Книгу, чтобы она не послужила злу. Он опасался, что ее
будут искать, и заставил меня выучить ее наизусть. От корки до корки. Он
сказал, что я должен запомнить каждое слово, чтобы однажды вернуть знание,
заключенное в ней, истинному владельцу. Отец не знал, что истинный
владелец Книги - Зедд. Я потратил несколько лет, чтобы запомнить каждое
слово. Сам отец никогда в нее не заглядывал и говорил, что только я могу
ее выучить. Потом он ее сжег. Мне никогда не забыть того дня, не забыть
того сияния, звуков и видений, сопровождавших ее горение.
  - Магия, - прошептала Кэлен. Он кивнул и снова прикрыл глаза ладонью.
  - Мой отец пожертвовал жизнью, чтобы спасти Книгу от Даркена Рала. Он был
героем. Если бы не он, мы все бы погибли.
  Кэлен задумалась, не зная, как лучше выразить свою мысль.
  - Но Зедд говорил, что Книга Сочтенных Теней находилась в Хранилище. Каким
образом она попала к твоему отцу?
  - Этого отец мне не сказал.
  - Ричард, я родилась и выросла в Эйдиндриле. Немалую часть своей жизни я
провела в Хранилище. Это могучая крепость. В далекие времена там жили
сотни волшебников, но, когда я была там, их оставалось всего шестеро и
среди них не было ни одного Волшебника первого ранга. Проникнуть в
Хранилище было нелегко. Я, как и другие Исповедницы, имела туда доступ,
ибо должна была изучать книги, хранящиеся там. Но для прочих людей вход в
Хранилище был закрыт. Его защищала магия.
  - Если ты хочешь спросить, как моему отцу удалось туда проникнуть, то я не
знаю. Но он был человеком хитроумным и, вероятно, нашел способ.
  - Если бы Книга просто была в Хранилище - возможно. Волшебники и
Исповедницы могли свободно входить и выходить оттуда, а периодически вход
ненадолго открывался для всех желающих. Но внутри Хранилища есть места,
защищенные гораздо более сильной магией. Туда не могла попасть даже я.
Зедд говорил, что Книга Сочтенных Теней - одна из важнейших, если не самая
важная из книг, посвященных магии. Он сказал, что хранил ее в особом
месте, в личном хранилище Волшебника первого ранга. Оно отделено от общего
здания, хотя и является его частью. Я любила гулять по стенам,
огораживающим хранилище Великого Волшебника. Оттуда открывался
великолепный вид на Эйдиндрил. Но сила заклятий, берегущих хранилище,
ощущалась даже там. Они вселяли ужас. Стоило мне сделать лишний шаг, как
волосы у меня вставали дыбом и начинали искриться. Тот, кто попытался бы
подойти ближе, испытал бы невероятный страх, такой сильный, что у него
остановилось бы дыхание. С тех пор как Зедд, еще до нашего с тобой
рождения, покинул Срединные Земли, никто не входил в хранилище Великого
Волшебника. Некоторые волшебники пытались. У входа в хранилище есть
небольшая серебряная пластина. Говорят, что коснуться ее - все равно что
коснуться ледяного сердца самого Хранилища. Если магия, заключенная в ней,
не узнает тебя, ты не сможешь войти. Касаться ее, не имея в качестве
защиты собственной магии, и даже находиться у входа - смертельно опасно.
Сколько я себя помню, волшебники пытались проникнуть туда. Они хотели
знать, что там хранится. Великий Волшебник ушел, и они хотели по крайней
мере составить опись того, что ему принадлежало. Но у них ничего не вышло.
Ни один не смог даже положить ладонь на серебряную пластинку. Ричард, если
пять волшебников третьего ранга и один - второго не сумели войти туда, как
это удалось сделать твоему отцу? Он усмехнулся:
  - Я бы тоже не прочь знать ответ на этот вопрос. Но я не знаю.
  У нее на руках было еще одно неопровержимое доказательство. Ей не хотелось
лишать Ричарда надежды, но она понимала, что обязана привести его. Истина
есть истина. Ричард должен знать истину о себе.
  - Ричард, Книга Сочтенных Теней была руководством по магии. Это была
магическая книга.
  - Я в этом не сомневаюсь. Я видел, как она горела.
  Она легонько постучала пальцем по его ладони:
  - В Хранилище были другие подобные ей книги, но не такие важные.
Волшебники разрешали мне иногда листать их. Но когда я пробовала прочесть
что-нибудь, хотя бы строчку, происходила странная вещь: я моментально
забывала то, о чем только что прочла. Я не могла запомнить ни единого
слова. Я начинала читать снова - и с тем же успехом. Волшебники смеялись
над моими попытками. Наконец во мне вспыхнуло раздражение, и я спросила у
них, в чем дело. Волшебники объяснили мне, что эта книга - руководство по
магии и защищена особыми заклятиями, которые сокрыты в определенных
словах. Только обладающий даром способен запомнить прочитанное, и чем
важнее книга, тем сильнее охраняющие ее заклятия. Даже те шестеро
волшебников могли прочесть далеко не все книги из библиотеки, а только
наименее важные и лишь благодаря специальной подготовке. А Книга Сочтенных
Теней, как я уже говорила, была важнейшей в области магии. Ричард, ты
никогда бы не выучил ее наизусть, если бы не обладал даром. Более того,
твой отец, видимо, знал об этом, раз доверил такое дело именно тебе. -
Голова ее по-прежнему лежала у него на плече, и она почувствовала, как
изменился ритм его дыхания, когда он осознал значение сказанного. - Ты до
сих пор помнишь Книгу Сочтенных Теней, Ричард?
  - Каждое слово.
  - Я слышала, как ты пересказывал ее, но не могу вспомнить ни строчки.
Магия ключевых слов стерла то, что ты говорил, из моей памяти. Я даже не
знаю, как ты воспользовался Книгой, чтобы убить Даркена Рала.
  - В начале Книги сказано, что если тот, кто хочет открыть шкатулки Одена,
слышит ее содержание из чужих уст, в правильности услышанного он может
убедиться с помощью Исповедницы. Рал думал, что ты коснулась меня своей
магией, и поэтому был уверен, что я говорю правду. Собственно, я и сказал
ему правду, но в самом конце опустил один важный момент. В результате он
открыл не ту шкатулку, и магия Одена убила его.
  - Вот видишь? Ты до сих пор помнишь каждое слово. А это значит, что у тебя
есть дар. Если мы хотим выбраться из этой ситуации, то прежде всего должны
взглянуть правде в глаза, а уж потом думать, что с ней, этой правдой,
делать. Любимый, у тебя есть дар. Ты обладаешь магией. Мне очень жаль, но
это правда.
  Ричард тяжело вздохнул.
  - Я поступал как глупец, не желая признаваться в этом даже самому себе.
Таким путем многого не достигнешь. Но твоя любовь открыла мне глаза.
Спасибо тебе.
  - Ты не глупец. Ты тот, кого я люблю. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
  Она поцеловала его ладонь, а потом они долго молчали, глядя в небеса.
Темное холодное небо казалось Кэлен отражением ее души.
  - Жаль, что тебе не удалось узнать моего отца, - сказал наконец Ричард. -
Он был очень неординарным человеком. Даже я не знал, до какой степени
неординарным. Но я потерял его. - Он помолчал, словно размышляя о чем-то.
  - А твой отец? Кем он был?
  - Мужем Исповедницы, - нехотя ответила Кэлен. - Он не был отцом в том
смысле, который вкладывают в это слово другие дети. Моя мать коснулась его
своей властью, и кроме желания угождать ей для него ничего не
существовало. Он обращал на меня внимание только для того, чтобы сделать
ей приятное, ведь я была ее дочерью. Он видел во мне лишь приложение к
своей госпоже.
  Ричард сорвал травинку и, задумчиво пожевав ее, спросил:
  - А кем он был до того, как твоя мать коснулась его?
  - Королем Галей. Его звали Вайборн Амнелл.
  Приподнявшись на локте, Ричард удивленно взглянул на нее:
  - Король? Твой отец был королем?
  Ее лицо непроизвольно приняло бесстрастное выражение: оно превратилось в
маску Исповедницы.
  - Мой отец был мужем Исповедницы. И более - никем. Когда мама тяжело
заболела, он буквально обезумел. В конце концов волшебник и лекарь,
которые ухаживали за ней, сказали, что они бессильны противостоять духам,
которые призывают ее к себе, и скоро она должна покинуть мир живых.
Услышав это, отец издал ужасный вопль и, перерезав себе горло, рухнул
мертвым.
  Ричард посмотрел ей в глаза:
  - Прости. - Он наклонился и поцеловал ее в лоб. - Прости, Кэлен.
  - Это было давно.
  Ричард снова лег на спину и сорвал еще одну травинку.
  - И все же, учитывая происхождение, ты, наверное, принцесса, королева или
что-нибудь в этом роде?
  Кэлен улыбнулась его представлению о мире, в котором она прожила всю жизнь.
  - Нет. Я - Мать-Исповедница. Дочь Исповедницы - это дочь Исповедницы, а не
дочь своего отца. - Сказав это, Кэлен почувствовала себя неловко. - Отец
не виноват, что ее мать коснулась его своей властью. Хочешь, я расскажу
тебе о нем?
  - Конечно. Все-таки ты и его дочь, а я хочу знать о тебе все.
  Кэлен задумалась на мгновение, не зная, как он воспримет следующие ее
слова.
  - Видишь ли, до того, как моя мать коснулась его своей властью, мой отец
был супругом королевы Бернадины.
  - Твоя мать отняла мужа у другой женщины?
  Кэлен чувствовала на себе его взгляд:
  - Все не так, как тебе представляется. Этот брак был скорее политическим
соглашением. Мой отец был воином, он был великим полководцем. Он обвенчал
свои земли с владениями королевы Бернадины, в результате чего возникла
нынешняя Галея. Он сделал это ради своих подданных, ибо под властью
единого короля Галея смогла противостоять более могущественным соседям.
Королева Бернадина правила мудро, и люди уважали ее. Выходя замуж, она
тоже думала не о себе, а о своих подданных. Они с отцом не любили друг
друга, но подарили Галее сначала дочь, Цириллу, а потом сына - Гарольда.
  - Значит, у тебя есть сводные брат и сестра?
  Она пожала плечами:
  - Можно сказать и так. Но не в том смысле, какой ты вкладываешь в эти
слова. Я - Исповедница, а не узелок в паутине королевской власти.
Естественно, я встречалась и с сестрой, и с братом. Они неплохие люди.
Цирилла сейчас - королева Галей. Ее мать умерла несколько лет назад. А
принц Гарольд командует армией, как когда-то его отец. Они не воспринимают
меня как родственницу. Я - Исповедница. Мое дело - магия.
  - А твоя мать? И вообще, как это все