приветствовал
Аскольд Витальевич важного узника.
   - Господа, как  вы  меня  узнали?  По-моему,  я  не  имел  чести  с  вами
встречаться раньше? - удивился тот, кого назвали Белкиным.
   Его недоумение вызвало у землян и Мульти-Пульти дружную улыбку.

   - Да как же вас не узнать?! - воскликнул командир. -  Ну-ка,  сыщик,  вам
слово!
   - "...был росту среднего, глаза имел серые,  волосы  русые,  нос  прямой;
лицом был бел и худощав", - доложил сыщик. - Как видите, приметы  совпадают!
Это вы написали "Повести  покойного  Белкина"  .  У  нас  есть  свидетель  -
Александр  Сергеевич  Пушкин!  Но...  свидетель  также   показал,   что   вы
"покойный". А вы живы и здоровы. Вот перед нами. Как  это,  по-вашему,  надо
понимать? - спросил он в отчаянии, не в силах совладать  со  своей  сыщицкой
натурой.
   - Иван Петрович - персонаж. А персонажи бессмертны!  -  опередил  Белкина
командир. - Разумеется, те, кого породил истинный гений.
   - Но "Повести" не  моя  заслуга,  -  засмущался  Белкин.  -  Надеюсь,  вы
понимаете, что их сочинил сам господин Пушкин. Хотя некоторые  люди  приняли
его вымысел за чистую монету. Они убеждены, будто "Повести" и впрямь написал
ваш покорный слуга. И  у  меня-де  действительно  остались  неопубликованные
рукописи. И когда же, мол, я их издам?
   - Признаться, я тоже думал так, - вздохнул Мульти-Пульти. - Но  не  знал,
как вас найти. Хотел прочесть.
   - Вот-вот. Потому-то мой автор и нарек  меня  "покойным  Белкиным",  дабы
уберечь от особо назойливых читателей и мошенников разного  рода.  Но,  увы,
это не помогло. И в конце концов я оказался здесь, - помрачнел Белкин.

   - Но как это могло случиться?! - вскричали все.
   - Меня на свою планету завлек писатель Помс. Ну где еще искать свой  угол
персонажу, как не на придуманной  планете,  среди  других  персонажей?  Помс
обещал мне уединение и покой. Но на  самом  деле  он  решил  завладеть  моим
несуществующим романом да издать его под собственным именем. Мои уверения  в
том, что роман всего лишь фантазия Пушкина, отскакивали от  него,  точно  от
стены. Он топал ногами и кричал на меня: "Ты сгинешь в моей печенке, если не
укажешь, где твой роман!" Но я не могу ему  дать  то,  чего  нет.  И  потому
томлюсь здесь уже не один год. - Так  закончил  Иван  Петрович  Белкин  свой
печальный рассказ и опустил голову.
   - Но, сударь, с этой минуты вы свободны! В вашей воле покинуть и  печенку
Помса,  и  сам  памятник!  -  с  удовольствием  повторил  великий  астронавт
эффектную реплику, которую освободители произносят с особым  наслаждением  и
которая для уха узника звучит слаще самой божественной музыки.
   -  Господа!  Примите  мою   глубочайшую   признательность!   -   искренне
поблагодарил Белкин. - Печенку я покину тотчас и с превеликим удовольствием.
Но, с вашего  позволения,  я  бы  на  некоторое  время  задержался  в  самом
памятнике. Хочу заглянуть в  "Книгу"  Помса.  Ибо  меня  с  первых  же  дней
заточения занимает вопрос: "Зачем нужны господину Помсу чужие рукописи, коль
у него уже есть собственная, как он говорит, гениальная "Книга"?

   - Тогда присоединяйтесь к нам. Нас тоже интересует эта "Книга",  которая,
судя по  всему,  уже  стала  легендарной,  -  торжественно  ответил  великий
астронавт.
   Белкин открыл было рот,  намереваясь  поблагодарить  за  приглашение,  но
сверху в этот момент донеслись отчаянные вопли:
   - Ваша гениальность! Они удрали! Твой желудок пуст!
   - В погоню! Их нужно вернуть, пока они не отняли мою Планету!
   После этого гулко хлопнула дверь, и Помс вместе с Бирбиром  с  топотом  и
криками пронеслись вниз по лестнице мимо печенки.
   - Мы должны немедля проникнуть в кабинет Помса.  Пока  он  сам  и  Бирбир
где-то гоняются за нами, - решительно  распорядился  командир.  -  Заодно  и
посмотрим на талант Помса. Если вы помните, писатель, уходя, оставляет его в
своем кабинете. Я встречал тысячи талантливых людей, но, признаться, мне еще
не попадался сам талант в натуральном виде. Интересно, на что он  похож?  На
экзотический фрукт или диковинного зверька?
   - И нам любопытно! Нам тоже! - загорелись и земляне и планетяне вместе  с
Мульти-Пульти.

   А Белкин лишь улыбнулся. Видимо, натуральный талант ему не был в новинку.
   Но время подгоняло. Наши герои покинули печень и поднялись  по  лестнице,
освещенной талантом Помса, на самый верхний этаж. Здесь, в голове памятника,
они увидели роскошную дверь, украшенную бронзой  и  музейной  табличкой  "Ум
гения". Это и был кабинет живого классика.
   - Командир! Там страшное чудовище! - напомнил юнга. - Что  будем  делать?
Ворвемся как буря?
   - Прежде всего мы поступим, как воспитанные люди, - хладнокровно возразил
великий астронавт. - Постучим в дверь. Даже к чудовищу негоже врываться  без
стука, каким бы опасным оно ни было.
   И он вежливо постучал в дверь.
   - Так и быть, можете войти! - откликнулся чей-то нечеловеческий голос, но
явно нехожий на грозное рычание.
   Видимо, чудовище было очень уверено  в  своем  могуществе  и  не  считало
нужным наводить ужас.
   Теперь у командира не  осталось  ничего  другого,  как  открыть  дверь  и
предстать перед чудовищем, дабы не прослыть невеждой.
   - Ну что ж, у меня появилась прекрасная возможность погибнуть  героем,  -
сказал он просто, без рисовки. - Надеюсь, вы продолжите мое дело.

   - Командир! Мы войдем вместе с вами! - воскликнули все.
   - Тогда мы поступим нечестно: нас много, а он один.  Нет,  поединок  есть
поединок, - грустно улыбнулся командир.
   И, не дав опомниться своим соратникам, он распахнул дверь и отважно вошел
в кабинет. Его товарищи невольно зажали уши,  готовясь  к  страшным  звукам,
производимым гигантской битвой, - к оглушительным взрывам, яростным крикам и
жалобным стонам.
   Им не пришлось ждать долго. Из кабинета донеслось леденящее душу шипение,
и невидимое чудовище пригрозило:
   - Только посмейте к ней прикоснуться. И я  вас  разорву,  точно  подушку.
Выпущу перья и пух!
   - Клянусь ее не трогать! Иначе мне больше не видеть приключений! - горячо
пообещал Аскольд Витальевич.
   Его товарищи не поверили своим ушам. Великий астронавт без боя  отказался
от "Книги"! Такого еще  не  бывало  никогда.  Знать,  и  вправду  страж  был
невероятно силен.
   Друзья астронавта не мешкая бросились к нему на  выручку.  Сталкиваясь  в
дверях плечами и лбами, мешая друг другу, они влетели в кабинет и обнаружили
своего командира живым и невредимым. И... кроме него, в  комнате  никого  не
было.
   - А где же оно, чудовище?! -  изумились  все,  выискивая  взглядом  нечто
огромное и дышащее огнем, бьющее смертоносным хвостом и скребущее  стальными
когтями.

   - Прошу не обзывать! Пошлите меня на  выставку,  и  там  я  займу  первое
место. По неописуемой красоте, - послышался оскорбленный голос.
   Наши герои глянули под стол и увидели  рыжего  кота.  Тот  сидел  в  позе
копилки и стерег миску со сметаной.
   - Что уставились? Небось, узнали? - спросил он самодовольно.
   - Мы видим вас впервые. И вы нас, конечно, извините. Но коты  не  говорят
по-человечьи, - твердо молвил сыщик. - Они только мяукают, мурлычат. И  орут
под окнами по ночам.
   - Остальные - да. А те, кого создал истинный гений, если нужно,  вдобавок
и споют, и спляшут. Гений может все! - сказал кот  с  апломбом.  -  Ну  что?
Наконец-то догадались? Никак?.. Неучи! Надо читать Пушкина! "И днем и  ночью
кот ученый все ходит по цепи кругом", - продекламировал рыжий. - Ученый  кот
- это я! Теперь собираюсь издать "Руслана и Людмилу" с указанием  подлинного
автора. Книга будет выглядеть так.
   Он тронул лапой лежащий перед ним лист бумаги, пододвинул к нашим героям.
Это был  набросок  обложки.  По  краям  белой  страницы  кто-то  старательно
нацарапал виньетки, а в центре красовались имя автора и название книги:

   КОТ УЧЕНЫЙ РУСЛАН И ЛЮДМИЛА
   Литературная запись А. С. Пушкина
   - Это моя сказка, - вызывающе произнес рыжий, готовясь к защите. -  Да  и
Пушкин не скрывает этого сам: "...и кот ученый свои мне сказки говорил. Одну
я помню: сказку эту...", "Руслана и Людмилу",  значит.  Только  не  говорите
Помсу. Он мигом присвоит себе. - И кот поспешно убрал листок под стол.
   - Ну, а вас-то что сюда занесло? - поинтересовались люди.
   - О, меня сюда занесли мои грандиозные планы! - ответил с пафосом кот.  -
Бьюсь об заклад, вы еще не видали таких сногсшибательных планов. А дело было
так. Подхожу я к Помсу в одном кафе... где я обитал на кухне... и говорю  со
всей прямотой: "Я тот самый кот..." Он прямо-таки затрясся: "Ах,  ах!  Давай
выклаывай все сказки". - "Только при одном условии, - говорю. - Если  будешь
меня кормить до отвала, отдам тебе все мои сказки. А нет, так нет". Мы  сели
в его корабль, и вот я здесь. Только  боюсь,  Помс  не  дождется  ни  единой
сказки. Он кормит и кормит. А мне все мало и мало! Да  и  во  всем  мире  не
найдется столько сметаны и сливок,  чтобы  ублажить  здорового  кота!  -  Он
хохотнул и похлопал себя по тугому пузу.

   За его спиной до самого потолка высилась гора  картонных  пакетов  из-под
сливок и сметаны.
   - Но вы не тот кот, - задумчиво произнес Белкин. - Настоящий  ученый  кот
был черно-белым. Я встречал его в Болдине, в светелке  у  Арины  Родионовны,
няни господина Пушкина.
   - А вы-то сами кто такой? - возмутился  кот,  но  в  его  зеленых  глазах
замелькало беспокойство.
   Ему объяснили, и разоблаченный  самозванец  тут  же  потерял  способность
говорить по-человечьи. Он что-то возмущенно замяукал, но его никто не понял.
Я^ык-то  у  него  теперь  был  кошачий.  Решив,  что   ему   лучше   смыться
подобру-поздорову, рыжий плут подцепил зубами пакет со сметаной  и  выскочил
за дверь.
   Но людям уже было не до него. Их взоры жадно  устремились  к  письменному
столу Помса, где лежала "Книга". Это был толстеннейший фолиант, наверное,  в
тысячу страниц, в малиновом переплете с затейливым  золотым  тиснением.  Под
его красивой обложкой скрывалась самая секретная тайна!
   Первым не выдержал Мульти-Пульти и с отчаянным криком: "Дайте  почитать!"
- кинулся к столу. За ним устремились все остальные и мигом окружили книгу.
   - Ну, ну, ваше величество! Смелее! Откройте "Книгу". Вы это заслужили,  -
подбодрил командир вдруг оробевшего императора.
   И в комнате возникла вакуумная тишина,  ибо  все  присутствующие  затаили
дыхание.  Мульти-Пульти  набрался  сил,  перевернул  обложку,  и   под   ней
оказалась... чистая страница.
   Чистой были и вторая страница, и третья... Император поспешно  перелистал
"Книгу" от начала до конца, но все ее страницы были белы, как  свежий  снег.
Ни  единой  тебе  буквы,  ни  единой  запятой  и  точки.  Не  говоря  уж   о
восклицательном знаке.

   - Теперь мы знаем, почему Помс прятал свою гениальную "Книгу", - произнес
великий астронавт, не теряя присущего ему хладнокровия. - Потому что она  не
написана! Ее нет!
   - Тогда, выходит, памятник Помсу поставили зря?  -  спросил  простодушный
юнга.
   - А вы думаете, легко  быть  памятником?  -  вдруг  раздался  посторонний
голос, и кто-то тяжко вздохнул.
   Удивленно  оглядевшись  по  сторонам,  наши  герои  поняли,  что  с  ними
заговорил сам  памятник.  Только  на  самом  деле  это  был  не  голос,  ибо
памятники, даже самые знаменитые, лишены дара речи.
   Аскольд Витальевич и его соратники, находясь в голове памятника, услышали
его мысли. И если они были похожи  на  голос,  то  лишь  по  одной  причине:
памятник думал басом.
   - Да, многие нам завидуют, - продолжал памятник. - Мол, как это  здорово:
стоишь и не дуешь в ус, а тебе оказывают знаки уважения - почетные караулы и
к ногам цветы. Букеты! Венки! И никому  невдомек,  как  тяжела  наша  жизнь.
Летом - зной и дожди.  Зимой  -  снег  и  холод.  Но  если  бы  только  это!
Невыносимей всего душевные муки, которые нам  приходится  сносить.  Насмешки
тех, кто уверен, что тот, кому поставили памятник, этой чести не заслужил. И
кое-кто  в  тебя  исподтишка  плюет.  А  то  и  швырнет  гнилой  помидор,  -
пожаловался памятник.
   - Не может быть! Чтобы в вас? Здесь, на Планете? - не поверили все.
   - И в меня тоже. Я, увы, не избег этой горькой участи.  Уже  давно  среди
планетян появились люди, которые сомневаются в величии Помса. Но если это  и
так, при чем тут я? Разве я воздвиг себя сам?  Вот  и  плачут  памятники  по
ночам, когда  их  никто  не  видит,  обливаются  горькими  слезами  по  всей
Вселенной. Люди утром думают: это-де роса. А я даже нажил себе язву.
   - Наверное, это из-за нас, - повинились бывшие узники желудка. - Хотя  мы
вроде бы не острые и не кислые. И даже, наоборот, веселые люди.
   - Я это понял сразу. Вам не  в  чем  себя  винить.  Причина  тому  -  мои
душевные муки. Думаете, я не понимаю, кто такой Помс?  -  грустно  улыбнулся
памятник, как догадались его собеседники.

   - Но у него все же появился талант,  -  возразил  добрый  Саня,  стараясь
утешить памятник. - И может, он напишет свою гениальную книгу? Когда-нибудь.
   - А где, кстати, талант Помса? - спохватились все.
   Но никто не знал, как выглядит талант.
   - И все же мы о нем кое-что знаем. Он светит! - напомнил сыщик.
   Только теперь все обратили внимание на отверстие  в  полу,  вырезанное  в
центре кабинета. На его краю стояла настольная лампа с желтым абажуром.  Она
была включена! Ее свет падал вниз, освещая недра памятника.
   - Вот никогда бы не подумал,  что  талант  похож  на  обычную  настольную
лампу. Хотя повидал на своем веку всякое, - признался великий астронавт.
   В этот момент на  лестничной  площадке  кто-то  затопал  в  четыре  ноги,
запыхтел в четыре ноздри, и в комнату влетели Помс и Бирбир. Писатель тотчас
бросился к столу и, увидев открытую "Книгу", истошно закричал:
   - Караул! Они похитили содержание моей великой "Книги"! Все до  последней
точки. - А заметив в руках командира лампу, завопил уже во всю мочь:  -  Они
вдобавок украли мой талант!  И  вместо  него  подсунули  дешевую  настольную
лампу!
   - Нам не нужен чужой талант. У  нас,  у  каждого  есть  свой,  -  скромно
пояснил великий астронавт.

   И тут настал момент для нового шума.  На  этот  раз  он  донесся...  нет,
прямо-таки ворвался в голову памятника через его уши. И в отличие от первого
был невообразимым.
   Командир и Помс, не сговариваясь,  подошли  к  глазам-окнам  памятника  и
выглянули на площадь. Там собралась  несметная  толпа  планетян.  Люди  были
чрезвычайно возбуждены и кричали, грозя кулаками:
   - Эй, Помс! Ты нас обманул! У тебя нет никакой гениальной  книги!  И  мы,
получается, всего-навсего простые люди, и таких во Вселенной  тьмущая  тьма!
Выходи на расправу! И прихвати с собой своего советника и подлых землян! Это
они во всем виноваты! До них мы  жили  без  забот.  И  каждый  был  великим!
Выходи! Дай ответ! Мы ждем!
   - А я тут ни при чем, - энергично  отмежевался  Бирбир.  -  Я  -  человек
подневольный. Маленький. Вот такой. - Он даже присел, показывая,  какого  он
якобы роста. Но ему и это показалось недостаточным, и Бирбир опустил  ладонь
почти до самого пола. - Нет, я вот такой. Малюсенький.  А  если  по  правде,
меня не видно даже в микроскоп, - объявил он нахально.
   - Мы должны бежать и немедля. Я еще помню, чем все закончилось на планете
Икс. И здесь, похоже, меня ждет то же самое. А под горячую  руку  взгреют  и
всех вас, - предупредил Помс, дрожа от страха. - Но путь к бегству  отрезан!
- воскликнул он, глядя в окно.

   - Я бы охотно предоставил и Помса, и советника их судьбе. Но им  повезло:
с ними Аскольд Витальевич и его друзья. Поэтому  я  вам  помогу.  Вы  можете
незаметно уйти через щель на моей пятке. У меня прохудился башмак. Но  этого
никто не знает. И вас, Помс, и жителей вашей  планеты  интересует  лишь  мой
парадный фасад, - произнес памятник с грустной усмешкой.
   - Спасибо, уважаемый памятник, мы еще встретимся.  А  пока  наш  отряд...
нет, не спасается бегством, а с достоинством вас покидает, - сказал  великий
астронавт, возглавив всех присутствующих, и Помса с Бирбиром в том числе,  а
те не возражали, стараясь держаться вместе с отважными землянами.
   Памятник оказался прав. Уж неизвестно,  как  такое  могло  случиться  при
неподвижном образе жизни, который он вел, но каблук на  его  правом  башмаке
слегка  отошел  от  пятки,  и  отряд  великого  астронавта  беспрепятственно
выбрался наружу. Но стоило нашим героям спуститься с пьедестала на  площадь,
их тут же заметили, закричали:
   - Вот они! Держи их!
   Беглецы, делая вид, будто просто бегают трусцой,  бросились  в  ближайший
переулок. Толпа тотчас устремилась в погоню.
   - Ваша гениальность! Вы только скажите, что это  все  неправда!  Мол,  вы
по-прежнему классик, а мы все великие до одного! И мы  от  вас  отстанем.  А
"Книга"... ну, и шут с ней.  Нет  ее  и  не  надо.  Вы  напишете  другую,  -
предложили преследователи, шумно дыша за спинами убегающих.

   - Я не сумею! - жалобно крикнул Помс и помчался как ветер, обгоняя самого
себя.
   - Скажите  им  правду,  и  вам  станет  легче,  -  посоветовал  командир,
поравнявшись с Помсом.
   - Не могу! Это выше моих сил, - признался развенчанный классик.
   Однако, сам того не подозревая, он придумал  город  прямо-таки  идеальный
для  бегств  и  погонь.  С  лабиринтами  ловко  заплетенных  кривых  улиц  и
множеством проходных дворов и коварных тупиков.
   Мимо беглецов проносились дома и подворотни. А однажды промелькнули  люди
в черных скафандрах, не похожие на  других  людей.  Они,  торопясь,  уходили
прочь по боковой улице. Один из  них  тянул  за  руку  какую-то  упирающуюся
девочку. Но тут карусель погони увлекла наших героев за угол, и это  видение
исчезло, точно за окном скорого поезда.
   И все же у каждого бегства есть конец. Есть он и у погони.  После  долгой
беготни по городскому лабиринту беглецы и преследователи снова оказались  на
главной городской площади, у подножия  памятника.  Здесь  все  остановились,
выбившись из сил и тяжело дыша, лицом к лицу.
   -  Граждане  планетяне!  Разрешите  считать   митинг   открытым!   -   не
растерявшись,   объявил   Бирбир   и   выступил   вперед,   как   бы   заняв
председательское место.  -  Слово  предоставляется  писателю  Помсу!..  Твоя
гениальность, скажи, что это было шуткой и все остается, как было, - зашипел
он на Помса.

   - Да какая я гениальность, - в отчаянии  пробормотал  Помс  и  вдруг,  на
что-то решившись, отчаянно крикнул: - Эх! - Сорвал с головы лавровый венок и
швырнул его наземь. - Никакой я не гений! Я - бездарь! И во Вселенной  вы  и
впрямь не одни! Я устал от охоты за славой.  А  ну  ее!  С  утра  до  вечера
трясешься, что кто-то все поймет и укажет пальцем:
   "Тю, а Помс-то,  оказывается,  тоже  голый!"  Не  лучше  ли  вернуться  в
деревню, полеживать на печи да почитывать  иных  писателей.  Зачем  тщиться,
сочинять самому, коль на свете уже полно самых  разных  замечательных  книг!
Читай - не хочу!.. Вы правы: мне  и  впрямь  стало  легче,  -  признался  он
Аскольду Витальевичу. - Такое чувство,  будто  я,  как  воздушный  шар:  еще
немного и взмою ввысь. А вы, конечно, меня презираете за  мое  стремление  к
славе.
   - Мы не имеем права вас презирать. Нам проще: мы-то все уже  давно  очень
знамениты, - смущенно ответил великий астронавт.
   - Раз он не хочет, пусть нашим гением будет Бир-бир! - сказала толпа.
   Бирбир поднял  лавровый  венок,  примерил  на  свою  жесткую  шевелюру  и
удовлетворенно пробормоал:
   - А что? Вполне сносная вещица.
   -  Виват!  Слава  нашему  гению!  -  закричала  толпа.  -  Мы  снова  все
исключительные! И все великие!

   - Степан Степанович, - обратился командир к Помсу. - Придумайте настоящее
небо.  Без  черной  скорлупы.  Пусть  перед  вашими  планетя-нами  откроется
огромный  окружающий  мир.  Кстати,   сегодня,   по   счастливому   стечению
обстоятельств, в этом районе Вселенной должно произойти солнечное