анете  не  осталось  и  капли
незараженного  лимонада...  Лично  мне  в  этой  истории   кое-что   кажется
подозрительным. Откуда таинственный  друг  узнал  о  не  менее  таинственном
проникновении вирусов в лимонад?

   - Хотелось бы глянуть на бланк телеграммы. Всего лишь  одним  глазком,  -
мечтательно произнес сыщик. - Там обычно указано, где принята  телеграмма  и
когда.

   - Я тоже подумал об этом. Но ждал, когда вы догадаетесь  сами.  И  вы  не
обманули моих ожидании, - похвалил  командир  юного  сыщика  и  перевел  его
пожелание на местный язык, отбив классный степ, а если попросту  -  чечетку.
Высокий  усатый  танцор,  оказавшийся  мэром  столицы,  извлек  из   кармана
сложенный бланк телеграммы и, приблизившись в ритме старинного танго, вручил
его командиру.
   На белый бланк были наклеены две строки - две цепочки танцующих балерин и
мужчин-солистов.
   - Перед нами па-де-де из  одного  очень  известного  балета,  -  пояснила
Марина, будучи страстной театралкой.
   - Это текст телеграммы. А вот и пункт, откуда он был послан. Сии антраша,
пируэты и  прочие  батманы  на  общепринятом  языке  звучат  так:  "Почтовое
отделение города Сочи", - расшифровал командир и озабоченно добавил: - Более
того,  телеграмму  дали  за  десять  минут  до   нашего   выхода   в   море!
Многозначительное совпадение! А коли так, мы начинаем действовать!
   "Покажите нам самый большой  бассейн",  -  станцевал  великий  астронавт,
пригласив на вальс грациозную стюардессу.
   Аборигены отметили их номер  одобрительными  аплодисментами,  и  Аскольду
Витальевичу и Марине пришлось выйти на поклон. После этого все шумной толпой
двинулись к самому большому бассейну.
   Он и вправду был по самые борта  наполнен  лучшим  лимонадом.  Золотистый
напиток сверкал на солнце, со дна бассейна поднимались веселые  пузырьки.  А
на суше, вдоль его бортов, возвышались горы из ящиков с бутылками.  Но,  как
тотчас  выяснилось,  лимонад  был  вылит  еще  не  весь.  Какой-то  человек,
взобравшись на вышку для прыжков в воду, брал из верхних  ящиков  бутылки  и
лил их содержимое то себе в горло, то в бассейн, притопывая от  удовольствия
правой ногой. Он стоял спиной к пришедшим, но земляне  его  сразу  узнали  и
окликнули:
   - Бурбур! Вы как здесь  оказались?  Услышав  их  голоса,  матрос  выронил
бутылку, но быстро пришел в себя и закричал:
   - Это вы? Я-то, думаю, куда они делись?! - И заспешил по лестнице вниз. -
А я вот помогаю местному народу. Тружусь! Столько работы! А  рук-то  у  меня
только две. Я же все-таки не осьминог. Правда?
   - А где Кузьма и "Сестрица"? - набросились на него земляне, опережая друг
друга.

   - Значит, дело было так, - заученно начал Бурбур. - Сплю. И тут меня  как
что-то схватит, как закрутит, как понесет. И прямо сюда. А где они, не  имею
ничуточки представления. У самого  разрывается  сердце,  -  пожаловался  он,
хватаясь за правую сторону груди.  -  Слышите:  трещит!  Куда,  думаю,  они,
бедные, делись? Что с ними? - запричитал матрос  и  смахнул  со  щеки  каплю
лимонада, выдав ее за горючую слезу.

   При этом он так и вертелся, зачем-то пытаясь заслонить собой бассейн.
   А в бассейне вдруг  вспучилась  ровная  гладь  лимонада,  из  его  глубин
вынырнула  "Сестрица",  точно  .   разудалая   пловчиха,   и,   блаженствуя,
заплескалась в искрящемся  напитке.  На  ее  палубе  сидел  механик  Кузьма,
судорожно держась за боевую рубку.
   - Да вот же они! Ишь куда забрались. А мы их ищем. Совсем сбились с  ног!
- закричал Бурбур, указывая пальцем на звездолетиху,  будто  кроме  него  ее
больше никто не видел.
   - Механик! - гаркнул командир. -  Срочно  передайте  "Сестрице"!  Лимонад
болен гриппом! Пусть она сейчас же покинет бассейн!
   Ветреная звездолетиха опрометью вылетела из  лимонада  и  перенеслась  на
соседний теннисный корт.
   - А этот человек лимонад пил целыми бутылками!  Он  заразен!  В  больницу
его! В больницу! На строгий карантин! - возбужденно проплясали танцоры.
   Из толпы выбежали люди в белых халатах и схватили Бурбура под руки.
   - Не хочу в больницу! Я  боюсь  уколов  и  горьких  лекарств!  -  завопил
матрос. - Лимонад здоровый, как лошадь. Я пошутил! Это моя телеграмма!
   - Все  закончилось  для  вас  благополучно.  Тут  еще  немало  нетронутых
бутылок. Хватит вам продержаться первое время, пока не доставят новую партию
лимонада, - не протанцевал, а машинально сказал командир танцорам на  земном
языке.

   И  случилось  нечто  удивительное:  местные  жители  его  на   этот   раз
поняли.Видно, такая огромная радость в одно  мгновение  обучила  их  другому
языку.
   Земляне простились с танцорами и направились к своему кораблю. Однако  на
полпути командир что-то вспомнил и, обернувшись, произнес:
   - "Идет направо, песнь заводит..."
   - "Налево сказку говорит..." Знаем, Аскольд Витальевич.  Даже  мы  читали
"Руслана и Людмилу", - смеясь, ответили танцоры на вполне  приличном  земном
языке.
   Когда "Сестрица" вернулась на прежний курс, командир спросил  механика  и
матроса, а заодно и "Сестрицу":
   - Что произошло? И каким образом вы оказались на Танцоре?
   - Мы сами не знаем. Проснулись, а  за  окном  Танцор,  -  быстро  ответил
Бурбур, усиленно подмигивая Кузьме.
   - Это все он, матрос. Давно искушал "Сестрицу": мол,  ему  известно  одно
местечко, где безбрежное море лимонада. Можно смотаться  туда  и  искупаться
вдосталь. Звездолетиха-то наша ему возражала: командир, штурман, стюардесса,
юнга да сыщик будут против. Он, матрос, и скажи: "А мы их  оставим  тут.  На
обратном пути заберем. Лет через пять!"

   - Мне ее стало жаль. Она давно не видела свой любимый напиток, -  пояснил
Бурбур, пытаясь оправдаться. -  И  потом,  вы  сами  обещали.  Мол,  впереди
"Сестрицу" ждет полный бассейн.
   - После возвращения, - напомнили все остальные.
   - Значит, я не понял, - солгал матрос. - И вообще, что это такое?!  Моему
любимому братишке, понимаешь, угрожает какая-то неведомая  опасность.  А  я,
понимаешь, вытворяю черт знает что!
   - Не переживайте. Мы успеем, - сказал командир. - Надеюсь, теперь-то  нас
никто не остановит!
   Мимо снова понеслись парсеки. Они таяли за кормой в космической  темноте.
И наконец остался последний из них, самый стойкий. Но  теперь  до  астероида
Барбарова Пустынь было подать рукой.
   Командир так и сказал своему штурману:
   - Посмотрите в перископ. Если мне не изменяет память, ровно через  час  в
поле нашего зрения должец появиться тот самый некогда необитаемый  астероид,
с которого мы сняли Барбара, ныне ставший его скромной обителью.
   Штурман припал глазами к окулярам перископа и взволнованно воскликнул:
   - Командир! Запрещающий знак! Дальше проезд закрыт.
   Аскольд Витальевич распорядился включить тормоза и сменил штурмана  возле
перископа. Перед  ним  и  впрямь  висел  красный  круг.  Посредине  его  был
изображен белый прямоугольник, именуемый " кирпичом ".

   - Придется сделать небольшой крюк. Мы подойдем к астероиду  сбоку,  -  не
теряясь, решил великий астронавт и подал команду: - Право руля!
   Но справа тоже висел "кирпич". Такой же был и слева.
   - Что  ж,  повернем  назад  и  поищем  новый  путь,  -  сказал  командир,
демонстрируя свое знаменитое хладнокровие.
   Однако и развернувшись на все сто восемьдесят градусов, наши герои  снова
натолкнулись на тот же запрещающий указатель. Все дороги  перед  "Сестрицей"
были перекрыты.
   - Нас обложили! - воскликнул юнга.
   - Да, это похоже на западню, - нахмурился командир. -  Кому-то  очень  не
хочется, чтобы  мы  попали  на  астероид.  Видно,  у  Барбара  уже  начались
неприятности. Будем искать выход из этой коварной ловушки.  И  прежде  всего
пошлем отряд разведчиков. Пусть они изучат обстановку.
   - Давайте я пойду один! Лучшего разведчика  вам  не  найти!  -  торопливо
вызвался Бурбур. Он так и рвался на палубу.
   - На разведку пойдут... я и сыщик, - сказал командир, как  отрубил.  -  И
чего вам не сидится?! Здесь светло  и  тепло,  -  засуетился  Бурбур,  будто
ненароком загораживая трап, ведущий к люку.

   Но разведчикам все-таки  удалось  обойти  матроса.  Они  ушли  на  боевое
задание, в космическую тьму. И почти тотчас вернулись в корабль.  Первым  по
трапу спустился сыщик. Он нес перед собой, как  вещественное  доказательство
неимоверной важности, кусок какой-то бумаги.
   - Вот этим кто-то залепил наш перископ, - сказал сыщик  и  показал  кусок
бумаги. На нем был нарисован неровный красный круг. А в  центре  неизвестный
художник оставил белый прямоугольник, тот самый строгий "кирпич".
   - Это моя губная помада! - ахнула стюардесса. - А я-то ее искала. Хотя  я
уже не в том... то есть еще не в том возрасте, когда  красят  губы.  Но  все
равно, думаю, куда она делась?
   - Матрос, а чем вы испачкали руки? Этаким красным? - насторожился сыщик.
   - Ничем, - ответил Бурбур, пряча  руки  за  спину.  -  Это  я  обжегся...
крапивой.
   - Помилуйте! Откуда у нас на корабле взяться крапиве? -  воскликнули  все
остальные.
   - Командир, не вы ли утверждали, и не раз, будто в космосе чего только не
случается? - нахально спросил Бурбур.
   - Да, я так говорил, и действительно не раз,  -  честно  признал  великий
астронавт.
   - Вот и крапива была и куда-то ушла. Честное слово! - поклялся матрос.
   - Ну, если честное слово, - уныло промямлили все остальные.

   - А кусок бумаги выдран из нашей навигационной карты, - тут же  задумчиво
произнес штурман. - Я еще гадал: откуда во  Вселенной  вдруг  взялась  такая
дыра?  Неужели,  пока  мы  спали,  произошлаглобальная  катастрофа?  А  все,
оказывается, объясняется очень просто.
   Как ученый, Петенька был даже несколько разочарован.
   - Ночью, как вы знаете, я бодрствую, - вмешался Кузьма. - Подзаряжаюсь, а
потом шастаю по отсекам. От нечего делать. Так вот, под утро  я  заглянул  в
штурманскую и там увидел нашего матроса. Он  склонился  над  картой.  Я  еще
подумал: чего это ему не спится?
   - Я карту не трогал. Только поглядел, сколько еще лететь до астероида? Не
забывайте: там мой несчастный единственный брат, - сварливо ответил матрос.
   - Кто бы это ни сделал, шут с ним, - великодушно  промолвил  командир.  -
Все равно у него ничего не вышло. Через час мы будем на астероиде.
   - Но я могу снова дать честное слово,  -  на  всякий  случай  предупредил
Бурбур.
   - Нет, нет, держите его при себе, - взмолились все остальные.
   Тем не менее весь оставшийся час матрос, прохаживаясь по отсекам, на  все
лады распевал:
   "Честное слово... честное слово..." И многозначительно  подмигивал  своим
спутникам. А те прямо-таки не знали, куда от него деться.

   - Командир, что делать с дырявой картой?  -  спросил  штурман.  -  Может,
выбросить и нарисовать другую?
   - Порвать ее - ив люк! Всего-то делов, -  предложил  Бурбур,  оказавшийся
тут как тут, и уже протянул к карте руку.
   - Не спешите! - остановил его командир. - Оставим  эту  карту.  Почему-то
мне кажется, настанет момент, и дыра сыграет в  нашем  приключении  какую-то
важную роль. Видимо, тот, кто выдрал этот клок, сам того не  зная,  допустил
существенную  ошибку,  -  произнес  он,  задумчиво  изучая   дыру,   пытаясь
проникнуть мыслью за ее рваные края.
   - И какую же роль она сыграет? - почему-то заволновался Бурбур.
   - Этого я пока не знаю, - признался командир.
   - То-то, - сказал матрос,  сразу  успокоясь.  -  Дыра  как  дыра.  Ничего
особенного. Я таких дыр могу сделать тыщу!
   А через час и впрямь в перископе появился астероид Барбарова Пустынь.  За
минувшие годы он постарел. На его каменном лике возникли новые морщины.
   "Сестрица" села на том самом пятачке, где двадцать лет назад  приземлился
легендарный "Искатель" и подобрал  Барбара,  который  якобы  тут  робинзонил
после страшного звездолетокру-шения.
   - Чур, сначала пойду я один,  -  потребовал  Бурбур.  -  Откроюсь  своему
братишке с глазу на глаз. Это будет интимная сцена, полная  крепких  мужских
объятий и сладких слез. И ваше присутствие нас станет  смущать.  Я  ведь,  в
сущности, если вы успели заметить, крайне стыдлив. Стесняюсь  выражать  свои
чувства при других людях.

   Все сочли его желание справедливым и остались у подножия своего  корабля.
А Бурбур отправился на первую  встречу  с  братом.  Он  скрылся  за  высокой
скалой, и вскоре оттуда послышался его истошный крик:
   - На помощь!  Кто-то  похитил  моего  единственного,  моего  ненаглядного
брата!
   Экипаж во главе с  командиром  бросился  на  вопли  матроса  и  обнаружил
ужасающую картину. Камень,  на  котором  Барбар  предавался  своим  глубоким
размышлениям, был пуст, и повсюду виднелись признаки  яростной  борьбы.  Вся
поверхность астероида была истоптана чьей-то тяжелой обувью. Вокруг валялись
клочки изодранных газет. И посреди этого разора стоял одинокий Бурбур.
   - Вот и все, что осталось от моего горячо любимого братца, -  пожаловался
он, протягивая на ладони вырванную с мясом черную пуговицу.
   - Мужайтесь,  матрос!  Мы  найдем  вашего  брата.  И  снова  пришьем  его
пуговицу, - молвил великий астронавт,  ободряюще  положив  на  мягкое  плечо
Бурбура свою командирскую руку, тяжелую, как у чугунного памятника.

   - Может, Барбару удалось спрятаться в своей келье? -  предположил  сыщик,
указывая на темный вход в скале.
   Но в ней уже успел побывать  быстроногий  и  вездесущий  юнга.  Он  вышел
оттуда с баком для белья.
   - Там никого нет. Зато я нашел вот это, - сказал он, повернув бак.
   И все увидели на его дне остатки пригоревшей гречневой каши.
   - Он был здесь! Тот, кто похитил Продавца! - воскликнули все.
   - И он же украл моего несчастного брата, - - добавил Бурбур  и  застенал,
простирая руки вслед : унесенному Барбару: - О, дорогой брательник! Где ты?
   Сыщик извлек из кармана  свою  неизменную  лупу,  встал  на  четвереньки,
прытко прополз по всему астероиду и вдруг остановился перед Бурбуром.
   - Матрос, окажите любезность, поднимите,  пожалуйста,  ногу,  -  попросил
сыщик, по-собачьи глядя снизу на Бурбура.
   - Не могу! Меня держит за ноги местное притяжение, - ответил матрос. .  -
Жаль, - вздохнул сыщик. - Под правой вашей ногой лежит нечто ценное.
   - Тогда я попробую. Но учтите, это ценное принадлежит мне. Я его  выронил
из кармана, - - заволновался Бурбур и поднял правую ногу.
   А сыщику только это и было  нужно.  Он  тотчас  провел  лупой  вдоль  его
подошвы.

   - Командир! Все следы на астероиде оставлены одной и той же парой подошв.
И эти подошвы принадлежат нашему матросу! Он уже был здесь и,  очевидно,  не
раз! - доложил сыщик, резво вскочив на ноги.
   - Это следы моего брата, - возразил Бурбур. - Наши подошвы тоже близнецы,
как и мы сами.
   - И  пуговица  оторвана  от  его  куртки.  Посмотрите  на  все  остальные
пуговицы. Они точно такие же, - добавил сыщик.
   - И все наши пуговицы тоже близнецы, - гнул свое матрос.
   - А главное, все эти  следы  совпадают  со  следами,  оставленными  возле
нашего пылесоса и возле трубы! - нанес Асик завершающий удар.
   - Командир! Я нашел и еще кое-что! - послышался голос юнги.
   Саня наклонился и поднял  из-за  камня,  на  котором  сиживал  знаменитый
отшельник,  цветное  фотографическое  изображение  Барбара,  наклеенное   на
фанеру. Барбар сидел в позе роденовского Мыслителя, подпирая в  задумчивости
кулаком подбородок.
   - Так вот оно что? - нахмурился командир. - Барбар все  это  время  водил
всех за нос. Пока  его  изображение  ввергало  в  заблуждение  газетчиков  и
туристов, сам он тайком занимался прежними темными делишками.
   - Таким образом, все сходится. Матрос Бурбур и злодей Барбар одно и то же
лицо!  -  произнес  сыщик,  ставя  точку  в  своем  коротком  и   энергичном
расследовании.
   - Проклятье! Меня все-таки  раскусили!  -  воскликнул  Бурбур,  он  же  -
настоящий Барбар.
   - Командир! Разрешите приступить к задержанию? - деловито обратился сыщик
   - Разрешаю, - вздохнул командир.
   - Барбар! Вы арестованы! - торжественно объявил сыщик.
   Но злодей  и  не  думал  сдаваться.  Он,  будто  кулачный  боец,  сбросил
камуфляжную  куртку.  И  оказался  в  черной  кожаной  униформе  космических
рокеров, украшенной металлическими заклепками.
   Барбар издал истошный вопль "а яяя хам!"  и  прыгнул  на  сыщика,  норовя
лягнуть его пяткой в грудь или подбородок. Однако сыщик ловко развернулся  и
подставил под удар свой затылок. Налетев на несокрушимую твердь,  нападавший
отлетел, будто резиновый мячик, и смачно плюхнулся на спину.
   - Что он  делает?  Он  же  помял  сыщику  прическу!  -  изумился  великий
астронавт.
   - Это восточные единоборства. Ныне принято драться именно таким способом,
- пояснил юнга.

   А Барбар между тем живо вскочил  на  ноги,  схватил  стюардессу  и  начал
пятиться к темной угрюмой скале, прикрываясь Мариной и зловеще говоря:
   - Я, как в таких случаях положено, взял заложницу.  Если  вздумаете  меня
преследовать, я даже сам не знаю, что с ней сделаю
   - А что должна предпринять я? - спросила у своих товарищей стюардесса.

   - Наверно, терпеливо ждать, когда мы тебя спасем, -  растерянно  ответили
те, настолько неожиданно все произошло.
   - Тогда я пока, как в старые добрые времена,  лишусь  чувств,  -  сказала
Марина и лишилась их.
   А Барбар, приблизившись к скале, пошарил за спиной рукой, нащупал вход  в
пещеру и вытащил из нее за рогатый руль  космический  мотоцикл,  похожий  на
свирепого  бычка.  А  дальше  все  произошло   молниеносно.   Он   перекинул
бесчувственную  Марину  поперек  мотоцикла,  вскочил  в   седло,   пришпорил
каблуками машину и ринулся в космос, включив сирену.
   Слыша ее пронзительный вой, встречные  метеориты  шарахались  в  стороны,
расчищая перед злодеем дорогу.
   - Барбар! Где вас искать? - простодушно Крикнул супруг Марины.
   - Везде! - цинично ответил рокер и вместе  с  беспомощной  добычей  исчез
среди густой россыпи звезд.
   Но  оттуда  еще  долго  доносился  его  издевательский  и,  конечно   же,
дьявольский хохот.
   "Какой возмутительный поступок! Взять заложника, да к  тому  же  даму.  В
наше время такое было невозможно. Но... но, с другой стороны,  нам  повезло.
Мы еще не успели как  следует  углубиться  в  космос,  а  нам  уже  придется
выручать  двоих",  -  подумал  великий  астронавт,  не  зная,  что   делать:
негодовать или радоваться. Будь я тяжко ранен, без рук и ног, я бы,  истекая
кровью, непременно его задержал. Но силы, как назло, били из  моих  бицепсов
ключом. К тому же рядом были вы, готовые в любую минуту ринуться на  помощь.
И потому преступник легко ушел, - посетовал сыщик.
   - В следующий раз мы бросим вас  на  произвол  судьбы.  Нас  будто  сдует
ветром, - пообещал командир.
   - Командир! Но зачем ему Марина? - горестно воскликнул Петенька. - У него
уже есть Продавец!
   - Видимо, Барбар решил исправить ошибку. И на этот раз  похитил  невесту.
Как это и было в "Руслане и Людмиле", - сказал командир.
   - Мы с Мариной уже женаты двадцать лет, - -возразил штурман.
   - Сейчас вы больше похожи на жениха и невесту. Даже на будущих  жениха  и
невесту, словно вас только еще так дразнят в школе. Но не  отчаивайтесь.  Мы
освободим и Марину, и Продавца, - пообещал Аскольд Витальевич, обняв его  за
плечи. - А теперь пора в погоню. Противник умчался уже достаточно далеко.

   И отважный экипаж пустился вдогонку за рокером и его несчастной  жертвой.
Но от Барбара не осталось ни единого следа. Последний растворился  прямо  на
глазах экспедиции. И вокруг не было ни малейшего намека на то, куда  скрылся
Барбар. Во все стороны простиралась сплошная пустота. Все  живое  и  неживое
попряталось, словно нарочно, чтобы у некого было спросить. Даже звезды и  те
погасили свет. И лишь  "Сестрица"-звездолетиха  грустно  висела  в  космосе,
точно полная сирота. Одна в кромешной тьме.
   ГЛАВА VI,
   в которой экспедиция ступает по своим старым следам
   Члены эки