ный  арктурианец-прокурор  говорит   о   кораблях,
разбитых в созвездии Волопаса, об ограбленных жертвах и особенно "об  этой
ужасной резне на  "Летающей  Земле"  -  на  корабле,  который  врезался  в
какой-то астероид, с помещениями, забитыми трупами...
   А вот дело об Антигоне: целая планета была разорена, даже  сдвинута  со
своей оси. Все это, пожалуй, слишком для одного  человека,  слишком  много
звездных законов, которые этот человек нарушал... Существует  человеческий
термин, забытый, так как он датируется бурным двадцатым веком, но  который
полностью отражает...
   Обвиненный в геноциде, Айрт остается спокойным, он словно  отсутствует.
Неожиданно голос обвинителя становится громче и  прямо-таки  бьет  его  по
лицу:
   - Он не щадил ни женщин, ни  детей.  "Летающая  Земля"  была  буквально
забита трупами многих поколений! Например, в пространстве был найден  труп
девушки со следами пыток,  который  был  завернут  в  брезент,  помеченный
знаком этого корабля. Труп был покрыт ужасными ранами.
   Айрту хочется крикнуть: "Я не убивал Марсу!"
   И вдруг тяжелая туча,  которая  обволакивала,  замуровывала  его  мозг,
рассеивается, наркотики перестают действовать. Он ясно понимает, в чем его
обвиняют, и что он стоит перед судьями.
   Но здесь есть и публика.
   Теперь зал полон, и множество землян в масках из пленки вытягивают  шеи
и рассматривают его, как дикого зверя. Среди них немало женщин с волосами,
украшенными золотом, в одеждах из ценных материй, тяжелых,  и  облегающих.
Их глаза светятся болезненным любопытством. Он никогда  не  видел  столько
блестящих и кокетливых женщин сразу. Неожиданно до него доходит,  что  они
выбрали время, чтобы посмотреть, как он будет умирать.
   Может быть, именно поэтому здесь нет Виллис и Талестры?..
   Начинается допрос свидетелей. Это нескончаемая и глупая процедура:  так
как нет ни Леса, ни Жака, ни пленников Антигоны,  ни  даже  вице-адмирала,
эскадру которого он спас в созвездии Дракона. Он так и не понимает, почему
их нет, и бросает на своего адвоката все тот же взгляд  упрямого  ребенка.
Но денебиец явно занят чем-то другим. Может  быть,  он  думает  об  обеде,
который ждет его в садах Самарры, в розовом дворце на канале, о красотках,
которые там будут, о бесчисленных блюдах (каждое из них -  единственное  в
своем роде на всей планете),  в  которых  проявится  невероятная  фантазия
самаррских поваров. "Менкарийские фрукты - это цветы. Подливы с  Андромеды
- в виде туч. А еще есть такой сорт фазана, у которого вкус лесного ореха,
его отстреливают в джунглях Омеги".
   "Смотри-ка, - думает Айрт, - мне лучше: я снова становлюсь телепатом".
   И он слышит:
   "Пусть поспешат, о, космос, пусть поспешат! Этой ночью у нас  на  Сигме
другие дела..."
   "Этот юноша и в самом деле очень  красив.  Дискобол...  Какая  жалость!
Теперь их дезинтегрируют. Иначе я бы попросила, чтобы мне отдали его тело.
С помощью карбоснега я успела бы вылепить статую умирающего Ахилла..."
   "Но этому заседанию нет  конца.  Они  с  ума  сошли,  меня  же  ждут  в
Атениуме. Эта танцовщица..."
   "Абсурд. Ясно, что разбойник будет осужден. Так зачем же тянуть?"
   "Но, дорогой, есть же законы".
   "На Земле они тоже были".
   "Великий Икс! К чему эти гнусные подробности?!"
   "Но ведь вы пришли, чтобы послушать именно их, Ксения, не правда ли?"
   "Тише. Кажется, Ингмар Кэррол заинтересовался".
   "Этот старый садист..."
   "А жаль. - Это арктурианская мысль. - В  этом  парне  что-то  есть,  он
хотел хоть что-то сделать... Но ничего не поделаешь".
   "Ничего не поделаешь... Срок ультиматума истекает в полночь".
   "Нужно удовлетворить Землю. .
   "...С каплей муската и ломтиком лимона..."
   Какой-то король-торговец долго описывает отпуск горючего "Скорпиону" на
планетоиде где-то в созвездии Лиры. За горючее было уплачено? Да, было. Но
экипаж показался ему... гм, довольно-таки преступным...
   - Возражаю! - кричит адвокат. - Никто не  спрашивает  свидетеля  о  его
впечатлениях!
   Какой-то мелкий авантюрист с Мираха, которого Айрт в свое время выгнал,
рассказывает о пытках на борту, но спотыкается и признает, что  слышал  об
этом от третьих лиц.
   - У них сжигали их тысячу ножек... - утверждает он.
   - И у всех их было ровно по тысяче? - резко спрашивает сам прокурор.
   Подавленное молчание.
   Один свидетель-оружейник описывает излучатели  с  корродирующим  газом,
примененные на Гере:
   - Этот химический  фонтан  вырывал  легкие  и  сжигал  грудную  клетку.
Мгновенная смерть...
   Но Айрт Рег никогда не был на Гере!
   Наконец, все сосредотачиваются на неоспоримом факте: корабль  "Летающая
Земля" действительно был атакован в космосе. Он  действительно  был  забит
трупами. Многие пролетающие мимо корабли сообщали об этом, посетив его.  А
трупы долго сохраняются в пространстве.  Описывают  следы  ужасных  пыток,
ожоги, кровоподтеки. "У некоторых были  раздроблены  все  кости.  У  детей
тринадцати-четырнадцати лет..."
   Защита могла бы возразить, что такая бойня  в  космосе  потребовала  бы
много времени и значительных затрат  горючего.  И  прежде  всего  -  отряд
палачей, который количественно должен был превышать экипаж "Скорпиона". Но
нет времени.
   "...Нет времени". Это как надоевший припев.
   - Свободные граждане, вы можете ознакомиться с  фотографиями  "Летающей
Земли".
   Ужасающие  снимки  передаются  в  президиум  суда.  Одна  из  судей   -
арктурианка - падает в обморок...
   - Обвиняемый, встаньте. Что вы можете сказать в свою защиту?
   Именно в этот момент ему очень хочется какой-нибудь ерунды -  несколько
мыслей от Астрид, Талестры или Виллис.  Но  пространство  пусто,  все  три
заняты чем-то другим.  К  тому  же  определенное  достоинство  молодого  и
мужественного человека запрещает ему любое обращение к  чьей-либо  помощи.
Он встает. Ему нечего сказать, ему все ясно. Наконец он говорит:
   - Я не согласен с тем,  что  касается  "Летающей  Земли".  В  остальных
случаях мои действия были необходимыми. Я сожалею только об  одном:  я  не
закончил.


   Вердикт выносится через десять минут. Надо же было соблюсти приличия.
   Айрт Рег приговорен к дезинтеграции.
   Единогласно.



28

   Виллис говорит:
   Это происходило в Центре Мутаций несколько часов спустя. Меня разыскали
в толпе при выходе из тюрьмы и отвели туда. Теперь уж не знаю, кто.  Потом
меня оставили одну в каком-то зале. Несомненно, все это было очень красиво
- стены фиолетовые, бирюзовые,  сапфировые,  меж  колонн  натянуты  эоловы
арфы, прозрачная зеленая вода в  бассейне,  окруженном  голубыми  ирисами.
Звучала  какая-то  странная  музыка,  холодная  и  нежная.  Неопределенная
музыка. Как раз все то, что я любила; и чувствовала  я  себя  легкой,  как
красное и черное пламя...
   ...Она появилась на краю бассейна, как будто всегда там была. Ее  белая
туника блестела среди ирисов. Она  протянула  мне  браслет  из  электрума,
который слабо светился, и жестом предложила надеть его на запястье. И сама
надела такой же. Это были мысленные изоляторы.
   - Итак, - сказала она тихо,  -  вот  вы  какая.  Вода,  водяные  цветы,
сумеречные отблески, Дебюсси... Да, по контрасту вы и должны быть такой.
   - Не понимаю.
   - Этот голубой зал, - сказала она, - это ведь вы сами создали его.
   Она махнула рукой, и все исчезло: больше не было ни ирисов, ни арф.  Мы
оказались в ослепительно белом помещении, похожем на лабораторию.
   - Я Астрид Еврафриканская, - продолжала она.  -  У  нас  мало  времени,
поэтому я буду краткой: меня убили Ночные, а Сигма спасла меня,  точнее  -
мой мозг. Вот это, - она небрежно шлепнула себя по запястью, - всего  лишь
искусственно выращенная биологическая ткань. Я хорошо управляю всем  этим.
И только мозг, подвергшийся воздействию быстрых  нейтронов,  и  коллоидный
организм, агрегатированный с электронной системой, могут в  данном  случае
развить различные непредвиденные приобретенные способности, которые обычно
бывают наследственными. Таким образом я стала такой же мутанткой, как  вы;
нейтроны и электроны вполне соответствуют хромосомам и  генам.  Я  являюсь
единственным, к счастью, примером контролируемой искусственной мутации. Вы
следите за моим рассказом?
   - Да...
   - Нет!
   И неожиданная мысленная волна ударила меня. Картины... Я  находилась  в
подземелье, и потоки огня захлестывали меня и все пространство  вокруг.  Я
лежала среди  трупов  моих  родных.  Потом  -  на  операционном  столе,  и
микроинструменты проникали в мой мозг...
   Я вскочила и закричала...
   Она приблизила ко мне свое белое холодное лицо.
   - Я позволила вам проникнуть в мои мысли  и  в  мой  личный  ад  только
потому, что время не ждет. Айрт будет осужден, это неизбежно...
   - Почему?
   - Потому что они обнаружили у него то,  о  чем  я  только-только  стала
догадываться: это организм и мутация, выходящие из ряда вон. Смотрите, вот
сравнение: вы, Талестра, я, сотни других перемещаются в  пространстве  или
во времени, изменяют формы материи или энергии, наконец.  Как  бы  там  ни
было, мы приспособляемся  к  существующему  миру,  внося  в  него  частные
улучшения. А Айрт изменяет структуру вселенной. К тому же,  он  ничего  об
этом не знает. Извините, но Айрт не слишком умен...
   - Я тоже, знаете ли...
   Она бросила на меня мрачный взгляд.
   - Ум не всегда продуцируется мозгом, особенно у женщин. А если  бы  это
было так, то самой блестящей из нас стала  бы  Талестра...  Ее  невинность
кое-как сдерживает ее, но потом вы увидите, как она  будет  действовать...
Между тем, система внутренней секреции женщин невероятно сложна и,  скажем
прямо, представляет опасность. Мне страшно  подумать  о  том,  что  будет,
когда вы достигнете совершенства.  Вы  воспринимаете  и  выполняете  массу
всяких чудес, продвигаясь вперед с логикой  слепца,  в  то  время,  как  я
резонерствую, а Талестра заблуждается. (Смотри-ка, я тоже  заблуждаюсь...)
Но вот основное - мы дошли до точки: Сигма, как это было ранее  с  Землей,
находится на  краю  бездны.  Это  началось  давно,  свидетельство  тому  -
эпидемия самоубийств. Я считаю, что мы  уже  несколько  лет,  практически,
находимся в руках Ночных. Таким образом, Айрт будет судим и  приговорен  в
соответствии с законами, и это нельзя изменить. Теперь я хочу  спросить  у
вас только одно. Взвесьте  свой  ответ,  от  него  зависит...  значительно
больше, чем только его судьба.  Так  вот:  что  это  за  особое  качество,
которого Ночные боятся настолько, что готовы взорвать Землю? Каким  особым
свойством он обладает? Подумайте, найдите  ответ.  Может  быть,  тогда  мы
сможем спасти его.
   Я стала ломать голову, постаралась связать мысли: по правде  говоря,  я
не привыкла думать. Я вижу, я чувствую или  не  чувствую  происходящее.  И
сейчас  я  чувствовала,  как  от  этого  совершенного  андроида,  от  этой
электронной машины расходятся волны страдания.
   Она не обманывала. Она любила Айрта.
   - Что ж, - сказала я, - если обобщить все это, то надо еще  постараться
найти слова... То немногое, что мне удалось прочитать у  него  в  мозгу...
Примечательные явления, как мне теперь  кажется,  случались  два  или  три
раза. Во-первых, несомненно, на его  родном  астероиде,  иначе  он  бы  не
выжил. Что, вы не понимаете? Но взрыв был таким, что на  астероиде  вообще
ничего  не  осталось...  Вероятно  также,  что  он   применял   эти   свои
способности, по-прежнему не подозревая о них, во время  своих  сражений...
Воплощалось это в пресловутых _переходах через подпространство_.  Наконец,
он прибыл на Антигону в тот момент, когда казалось, что  все  потеряно,  и
все было чудесно спасено. Мы  все  присутствовали  при  этом,  и  все  это
почувствовали - Лес, Талестра, Морозов, Валеран...
   - И Валеран?!
   - Конечно. Это было так... будто какой-то другой мир подменил  наш.  Он
не был лучше, он был таким же несовершенным,  каким  мог  бы  его  создать
такой парень, как Айрт - с особо обостренным  восприятием  и  без  особого
воображения. Ведь Антигона уже давно была  мертвой  планетой,  воплощением
мрака, дикости. Но у нас, которые были уже почти что мертвы, которых нес к
смерти беспощадный мальстрем, у нас неожиданно появилось какое-то  будущее
- не лучшее, но и не худшее: мы просто спаслись. Как будто...  Айрт  вдруг
стер, отбросил в бездну ту частоту  времени,  в  которой  мы  должны  были
погибнуть...
   -  Вы  уверены  в  этом?  -   спросил   андроид   с   каким-то   особым
воодушевлением. - У вас было именно такое впечатление? Вы не перенеслись в
какой-то параллельный мир?
   - Нет! - ответила я, даже не дав себе времени подумать. - Я представляю
себе, что такое параллельные миры: по ним путешествуешь в детстве, а потом
эти похожие очертания начинают утомлять. Нет, этот мир был  нашим.  Просто
Айрт как будто вычеркнул момент  нашей  смерти,  заменив  его  частотой...
созданной, может быть, им самим.
   - _Повелитель времени, создатель миров_?.. О, Виллис! Я теперь понимаю,
почему они хотят его уничтожить. Но почему же он не защищается? Почему  не
действует?
   - Он ничего об этом не знает, вот и  все!  Если  бы  таким  могуществом
обладали Лес или Валеран, они сумели бы им воспользоваться! Но Айрт  ни  о
чем не подозревает! С самого детства он был одинок, принижен. До встречи с
нами он никогда не думал, что может обладать особыми свойствами! Он всегда
выбирал самое неудобное для него решение,  самый  суровый,  самый  трудный
путь! Вы  ведь  заметили  это,  правда?  Там,  где  другим  руководило  бы
собственное вдохновение, он согласен слушать подсказки. Его ранят во время
покушения на Кэррола, он  дезертирует,  становится  корсаром,  он  рискует
жизнью и сражается там, где ему  было  бы  достаточно  просто  перевернуть
страницу...
   - Однако на Антигоне...
   - Но это чудо он сделал для других! Он  бессознательно  воспринял  наши
опасения и надежды, вот и все!
   - Я слышу, - сказала она задумчиво, и, действительно, у меня было такое
впечатление, что она слушала и воспринимала еще  и  другие  голоса,  кроме
моего. - Конечно, если его звали другие, если он получал указание...
   Неожиданно она посмотрела на часы, пожала плечами.
   - Слишком поздно, - сказала она, - он в шахте,  и  никакая  психическая
помощь, никакая мысль не может дойти до него. Он будет дезинтегрирован  на
рассвете...
   - Позовем на помощь Леса Кэррола!
   - С Омикрона? Это немного далековато. К  тому  же  Лес  Кэррол  на  три
четверти арктурианец, то  есть  ангел...  Видели  вы  ангелов,  какими  бы
совершенными они ни были, которые вмешиваются в земные дела? Они отступили
в Содоме, потеряли драгоценное время при Мамбре, и только один из них  был
настоящим возлюбленным дочери Земли. Арктурианцы любят нас, но  как  общий
тип. Так вот, этот единственный, который  стал  стражем  Цецилии  Метеллы,
просто привел ее к самопожертвованию!.. Не смотрите на меня так,  будто  я
сошла с ума, просто я слишком хорошо знаю историю Земли и даже ее легенды!
Нет, Лес Кэррол слишком совестлив, чтобы  нарушить  какой-нибудь  звездный
закон; к тому же у нас больше нет времени!
   - И что тогда?
   - Тогда остается Ингмар Кэррол. В качестве обратного примера, он  может
все на Сигме - даже помиловать приговоренного к смерти.
   Она встала, вся светясь каким-то сверхъестественным блеском.
   - Я сейчас соберу ваших беспризорников, - сказала она. - Мы превратимся
в батарею. Мы должны просто-напросто заставить Ингмара Кэррола  спуститься
в камеру Айрта. Какое бы бедное воображение у него ни было, я уверена, что
он выкрутится.
   Она уже выходила, когда я хотела ей крикнуть:
   "Вызовите Талестру! Она самая могущественная..."
   Она услышала меня, она повернулась ко мне ледяным профилем,  как  будто
высеченным из нефрита, профилем бездны:
   - Мы не можем вызвать Талестру. Я сожалею...


   Гелико-амфибия   скользнула   над   блестящей   черной    поверхностью,
испещренной разноцветными лунами бассейнов. Дворцы Самарры возвышались  по
берегам канала-меж-двух-морей - драгоценные шкатулки, миражи из мрамора  и
мозаики. Ступени лестниц из розового турмалина  уходили  в  воду.  Валеран
остановил дискоид, легко спрыгнул на причал, украшенный статуями химер,  и
подал руку Талестре.
   - Я даже не знаю, почему согласилась следовать за вами, -  сказала  она
не слишком любезно. - В этой толпе можно задохнуться... и все разглядывали
нас как диковинку, как редких зверей.
   - Поэтому мы и улетели.
   - Мне кажется, я должна быть вам благодарна. Но... что  они  хотели  от
Айрта?
   - Я думаю, простые формальности.
   Стройная, в  облегающем  космическом  комбинезоне,  девушка,  казалось,
только что появилась  из  темных  вод  сигмийских  морей.  Она  гармонично
вписывалась в жизнь этого города, и он ей тоже подходил.  И  вообще,  было
какое-то неуловимое сходство  между  ней  и  этой  планетой.  Плывущие  на
небольшой высоте дискоиды застывали на ее пути. Слышались возгласы:
   - Красавица... О! Красавица!
   Вдали затихал рокот ракетных  двигателей,  образующих  слитный  хор  на
космодроме, и Черный принц прошептал:
   - Добро пожаловать во дворец Валерана, Талестра!
   - Я должна войти? - спросила она, улыбаясь.
   - Как вам угодно. Но там вы найдете все, что хотите.
   По  всей  эспланаде  уже  зажигались  огни,  роботы  выстраивались   на
величественной набережной. Это были очень красивые андроиды с  прекрасными
фигурами, с глазами цвета морской волны, на их доспехах были выгравированы
изображения древнего земного герба: битва  орлов  со  львами  на  песчаном
берегу. Появился пожилой арктурианец, затянутый в  ливрею,  шитую  зеленым
золотом, с  жезлом  из  зуба  нарвала  с  Андромеды,  предметом  редким  и
бесценным. "Он похож на одного из персонажей Монтеньи", - подумал Валеран.
   Они и должны  были  попасть  как  раз  в  этот  мир.  Обстановка  конца
блестящего и жестокого Кватроченто как нельзя  лучше  подходила  Талестре.
Старик поклонился, отворив  украшенную  тем  же  гербом  створку  огромных
дверей.
   - Наконец-то вы  вернулись,  свободный  гражданин,  принц...  Этот  дом
заждался вас!
   - Вы хотите осмотреть мой дом, королева Талестрис? - спросил Ральф.
   - Конечно, Ваше Сиятельство!
   Это была игра, всего лишь игра.  Слегка  опираясь  на  руку  мажордома,
Талестра, маленькая девочка, брошенная в  кровавой  суматохе  на  какой-то
улице Урании-под-куполом, прошла через  стрельчатые  ворота  блистательной
готики. Это была Земля и не Земля. Открылся широкий проход  из  рибеллита.
Две сирены поддерживали карниз  над  входом.  Пышная  спиральная  лестница
поднималась в зал, где в потускневших  от  времени  золотых  рамах  висели
портреты принцев и эрцгерцогов с такими же, как  у  Валерана,  ястребиными
профилями  и  глазами  цвета  небесного  камня.  Трофеи  космических  войн
украшали стены, а видневшееся в глубине нечто, похожее на  трон,  было  не
чем иным, как уложенной на бок носовой частью корабля из  чистого  золота.
Странная музыка - легкая, как трепетание волн или поцелуй сирены,  звучала
в ночи, и Валеран удивился, что не узнает ее. Потом он  подумал,  что  это
просто мелодия, приличествующая данной обстановке: ведь Талестра  не  была
музыкантшей...
   После того, как мажордом сделал ему какое-то сообщение по-арктуриански,
Валеран сказал, улыбаясь:
   - Нас ждали. Ужин в двадцать два часа. Мы сейчас не встретимся  с  моей
матерью, она преклонного возраста  и  очень  слаба.  Будут  присутствовать
несколько друзей дома. Тем временем вас отведут в предназначенные для  вас
апартаменты, где вы сможете переодеться и...
   - Но меня ждут в Центре Мутаций! Именно это мне  сказал  на  космодроме
какой-то маленький человечек по имени Арцес.
   - У вас еще будет время на это...
   Какое-то  особое,  колеблющееся  и  трудноуловимое  выражение  наложило
отпечаток на лицо Валерана в этот момент, и Талестра неожиданно  подумала:
"Он не похож