Позовите Мигранова, - попросил Женя.
   - А кто это? - невинно поинтересовался незнакомец.
   - Это Женя, где Мигранов?
   - Женя? Вы по междугородному звоните?
   - Да, позовите срочно Мигранова! - Незнакомец начинал раздражать.
   - А как ваша фамилия, Женя?
   Кузнецов повесил трубку. Настойчивость незнакомца была подозрительна, тем
более что он упорно не хотел и даже не собирался звать Мигранова к аппарату.
Это было странно, так как телефон находился в кабинете  Миши  и  незнакомцам
там делать было нечего. С тех пор как Женя привез ему Иттлу, Мигранов вообще
никого не оставлял в кабинете, пусть даже  сейф  с  Иттлой  был  спрятан.  -
Странно, - пробормотал Женя себе под нос и вышел из автомата.
   Летнее солнце сияло над крышами Брюсселя, в некоторых местах  над  домами
высились остроконечные шпили соборов. Странности следовали одна  за  другой.
Женя не спеша побрел по булыжному тротуару, пытаясь свести все  воедино.  Он
совершенно не заметил, как вновь очутился у служебного входа  в  Королевский
музей. Здесь возникла заминка, так как сменился охранник, который  пропустил
его утром. Новый охранник совершенно не  понимал  по-английски  и  не  хотел
пропускать Кузнецова в служебные помещения.
   - Позвонить! Дайте  мне  позвонить!  -  очень  артистично  объяснял  Женя
охраннику свое желание. Но тот отрицательно  мотал  головой  и  не  позволял
воспользоваться  служебным  телефоном.  Придя  к  выводу,   что   дальнейшие
препирательства  бесполезны,  Женя   еышел   на   улицу   и   воспользовался
телефоном-автоматом. Номер Элен долгое время  был  занят.  Женя  купил  себе
шоколадный батончик и, жуя его, продолжал  упорно  набирать  номер,  ожидая,
когда освободится линия. Наконец в трубке раздались длинные гудки. Женя ждал
бесконечно долго, Элен трубку не поднимала.
   Кузнецов начал волноваться.
   Он насчитал двадцать гудков и повесил трубку. Что-то происходило прямо  в
его присутствии. Он нервно вытер губы. Вместо Мигранова к  телефону  подошел
незнакомый человек,  Элен  исчезла  буквально  на  глазах!  Только  что  она
разговаривала по телефону, а сейчас не отвечает! Женя вышел из будки. Голова
кружилась, солнечный день совершенно не радовал.
   Он присел на скамейку рядом с древним старичком, наслаждающимся солнечным
утром.  Женя  заставил  себя  неспешно  доесть  шоколадный  батончик,  чтобы
успокоить нервы. Он знал: у него есть  склонность  к  обжорству.  Успокоение
нервов набиванием желудка ничем другим назвать нельзя. К тому же у Кузнецова
была генетическая предрасположенность. У его отца к шестидесяти  годам  было
такое брюхо, что в некоторые двери он проходил с трудом. Женя  же  постоянно
находился в поездках и набрать вес просто не  успевал.  Но  если  только  он
займется сидячей работой, ожирения ему не избежать.
   Глаза Кузнецова внимательно следили за окружающими. Была ли сейчас за ним
слежка? Он не мог сказать. Сразу несколько человек, находившихся  на  улице,
могли являться потенциальными наблюдателями, и в то же время они могли  быть
обычными людьми, ожидающими чего-то.
   Вот молодой человек, прислонившись  спиной  к  фонарному  столбу,  читает
газету.  Он  иногда  поднимает  глаза,   оглядывая   окружающих,   и   вновь
возвращается к  прессе.  Вот  мужчина  средних  лет  в  коричневом  джемпере
разглядывает витрину кондитерского магазина. Вот двое мужчин  разговаривают,
бросая косые взгляды  по  сторонам.  Каждый  задержавшийся  человек  казался
Кузнецову подозрительным.
   Его сосед по лавке поднялся кряхтя и, опираясь на палку, заковылял прочь.
Женя посмотрел на часы и обнаружил,  что  просидел  на  лавке  уже  тридцать
минут. Он решил еще раз позвонить. Трубку подняла Элен.
   - Слава богу! - выдохнул он в трубку, - Я весь изволновался! Где вы были?
   - Я ходила в архив. Я узнала очень интересные вещи. Где вы?
   - Я на улице. Меня не пускают в музей.
   -  Подходите  к  входу.  Я  сейчас  спущусь.  Через  четыре  минуты  Элен
спустилась к охраннику, и Женю пропустили.
   - Ваш друг послал факс? - спросила она.
   - Его нет на месте. Вместо него в кабинете другой человек. Это странно.
   - Это не странно, - произнесла она, открывая дверь в кабинет. - Сейчас  я
расскажу, что такое странно. Женя опустился в кресло. Она не стала садиться.
   - Посмотрите, что я нашла в перечне инструкций для  смотрителей  залов  и
работников музея. - Она протянула ему листок бумаги на французском  языке  с
красивой печатью на подписи под текстом.
   - Я не понимаю по-французски, - сказал Кузнецов.
   - Это секретный циркуляр для работников музея. Содержание требуется знать
наизусть. В нем сказано, что, если к сотрудникам музея обратится кто-либо  с
просьбой предоставить информацию о предмете "солнце", найденном графом де ля
Бергом, необходимо сообщить об этом по определенному  телефону  и  задержать
посетителя  под  любым  предлогом  в  течение  пятнадцати  минут.   Циркуляр
датируется 1968 годом. Интересно, не правда ли?
   - Очень даже... - произнес ошеломленный Кузнецов.
   - Далее, я звонила Луису Торжену,  он  не  помнит  ничего,  связанного  с
каталогом 1955 года. Практику вклеивания  страниц  он  полностью  исключает.
Тогда я обратилась в архив и нашла там каталог 1955 года.  Как  вы  думаете,
что я обнаружила в нем?
   Женя взял со стола кружку кофе, которую не допил полчаса назад.
   - Там тоже заменена страница, - ответил он.
   - Страница с "солнцем" в этом каталоге вообще отсутствует.  Она  вырезана
лезвием. Люди, совершившие это, аккуратно заменили страницу в моем  каталоге
и небрежно вырезали страницу из каталога архива! Подождите! - Она  перестала
говорить, оглядывая свой кабинет. -  Это  было  сделано  сегодня.  Теперь  я
уверена, что здесь кто-то был. Все вещи вроде бы стоят правильно, но не так.
Кто-то копался в моих вещах...
   - Особенно в книгах, - добавил Кузнецов.
   - Да, - продолжила она, - и замок не  сразу  открылся.  Я  думаю,  кто-то
воспользовался отмычкой.
   - Или ключом, который у директора. Элен посмотрела на Евгения.
   - Я сейчас позвоню  ему,  -  быстро  сказала  она,  уже  поднимая  трубку
телефона.
   - А вдруг он тоже в этом замешан? - произнес Женя, перехватывая ее руку.
   Элен замерла. Она положила трубку и упала в кресло. На лице застыло такое
выражение, словно ее ударила молния. Женя отхлебнул холодного кофе из чашки.
   - Хороший кофе, - сказал он, чтобы вывести ее из прострации.
   - Что же это такое?! - произнесла Элен. - Зачем кто-то подменил  страницу
в каталоге?
   - Чтобы мы не узнали, как  выглядит  настоящее  "солнце".  Видимо,  диск,
который я приобрел, - это подделка.
   Она непонимающе посмотрела на него.
   - Теперь ясно, что мое ограбление не было случайным.  Оно  являлось  лишь
прикрытием для  того,  чтобы  изъять  у  меня  снимок  настоящего  "солнца".
Смотрительница зала, к которой я обратился,  согласно  требованию  циркуляра
немедленно сообщила об этом. Не знаю только кому. За  мной  следили  с  того
момента, как я покинул музей. Когда  им  представился  удобный  случай,  они
ударили меня в  висок  и  изъяли  ксерокопию.  Далее,  Бисбрук  сказал,  что
"солнце" он продал торговцу Велору. Но только сейчас я понял, что не стал бы
граф менять две древнеегипетские статуэтки на находку,  в  ценности  которой
сомневался до такой степени, что продал ее. Он отослал меня к Велору.  Велор
продал мне подделку. И я думаю, что у подделки солнечные лучи расположены не
так, как у настоящего "солнца".
   - И как же они расположены?
   - Я подозреваю, что, если как-то исхитриться и вставить в руки Иттлы  эту
подделку, солнечный луч покажет на другую  гору,  а  не  на  ту,  в  которой
находится пещера. Они хотели запутать  меня,  но,  чтобы  окончательно  быть
уверенными, что я не смогу распознать подделку, они  переклеили  страницу  в
вашем каталоге, а  страницу  из  каталога  в  архиве  просто  вырезали.  Они
полагали, что в архив мы обратимся в самую последнюю очередь, да и то тогда,
когда заподозрим неладное. Поэтому в архиве они не очень старались.
   - Может, ваш друг вышлет факсом ксерокопию из его каталога?
   - Нам сейчас это не нужно. Важно найти настоящее "солнце". Я считаю,  оно
находится у Бисбрука. Он купил "солнце"  у  музея  -  этот  факт  неоспорим.
Утверждение, что он продал "солнце" Велору,  под  большим  сомнением.  Кроме
этого я думаю, что именно он участвовал в создании циркуляра для  работников
музея, предписывающего задерживать людей, разыскивающих "солнце".
   - Почему вы так решили?
   - Мне не дает покоя эта буква "М"  на  воротах  Бисбрука  и  на  лестнице
музея. Мне кажется, что музей и Бисбрук чем-то связаны.
   Женя отхлебнул кофе и поставил чашку на стол.
   - Спасибо, Элен. Вы помогли мне.
   - Вы хотите покинуть меня? Что вы будете делать дальше?
   - Пока не знаю. Но мне нужно проникнуть в дом Бисбрука.
   - Когда вы собираетесь туда?
   - А вы что, хотите поехать со мной?
   - Завтра у меня выходной, а я давно не была в Герардебергене.
   Кузнецов усмехнулся и почесал затылок.
   - Если я вам откажу...
   - Значит, вы неблагодарный тип,  который  заинтриговал  меня  интересными
исследованиями и бросил.
   - Многие ругают меня, -  признался  Кузнецов,  -  но  из  ваших  уст  это
прозвучало обидно.

   Они добрались до Герардсбергена вечерним поездом, а до этого им  пришлось
оторваться от вероятного преследования. Через чердак дома,  в  котором  жила
Элен, они перебрались на крышу соседнего. Выйдя из другого  подъезда,  возле
которого их никто не ждал, они взяли такси и отправились на  железнодорожный
вокзал.
   Когда они достигли Герардсбергена, на город опустился  вечер.  Освещаемые
уличными фонарями  ветви  деревьев  проступали  из  тьмы.  Женя  и  Элен  по
асфальтовой  дорожке  шли  по  направлению  к  реке  Дендер,  возле  которой
находилась усадьба Бисбрука. Мощные прожектора с  земли  подсвечивали  фасад
здания. Шикарные автомобили проезжали на территорию усадьбы один за  другим,
из дома доносились звуки Шопена.
   - У него прием, - прокомментировал Кузнецов,  остановившись  недалеко  от
забора в неосвещенном месте. - Это хорошо. Можно будет незаметно  пробраться
внутрь.
   - Вы хотите нелегально проникнуть в частные владения? - удивилась Элен.
   - Меня никто не пустит туда легально.
   - Так нельзя. Нужно подойти к охранникам и сказать,  что  нам  необходимо
поговорить с графом.
   - И что дальше?
   - Дальше мы скажем графу, что он подсунул вам подделку и что  мы  требуем
показать настоящее "солнце".
   Женя схватился за голову. Зачем он только взял ее с собой!
   - Нет, если охрана и пропустит нас, то Бисбрук точно не  признается,  что
"солнце" у него. А мне даже не это нужно. Я должен заполучить само "солнце"!
   - Вы собираетесь выкрасть его?! - с ужасом произнесла Элен. - У меня  нет
другого выхода.
   - Вы станете преступником! Если вас поймают, то могут посадить в тюрьму!
   Женя сделал долгий успокаивающий выдох, чтобы не наговорить грубостей.
   - Все, я пошел! - произнес он. - Оставайтесь здесь.
   - А что мне здесь делать? Сколько мне ждать вас?
   Но Кузнецов ничего не ответил и растворился в темноте.
   Женя быстро двигался под сенью деревьев вдоль забора, не выходя на  свет.
Насколько  он  помнил,  за  бетонным  забором  были  протянуты   провода   с
пропущенным по ним электрическим током. Информация о наличии  напряжения  на
разных участках забора должна сводиться к какому-нибудь центральному пульту,
расположенному то ли в доме, то ли в караульной будке. В любом случае,  если
он перережет провода, включится сигнализация, и место разрыва быстро найдут.
Быстро найдут и его, Евгения.
   Внимание  привлек  двигающийся  по   направлению   к   воротам   огромный
"форд-эксплорер". Женя понял, что  это  его  шанс.  Джип  остановился  около
ворот, один из охранников подошел к открывшемуся окошку водителя и  спросил,
кажется,  имя.  Женя,  не  медля,  прикрытый  корпусом  машины  от   второго
охранника, подбежал к джипу и нырнул под него. Он прополз под задним  мостом
и  схватился  за  рамную  трубу  обеими  руками.  Послышался  звук  привода,
открывающего ворота. Автомобиль медленно тронулся,  Кузнецов  заскользил  по
асфальту, сдирая ткань на брюках. Ноги едва не  снесло  под  заднее  колесо,
Женя вовремя отвел их. А вот его ботинки  скреблись  по  асфальту,  ссаживая
задники.
   В этот момент Женя меньше всего думал о том, что его могут обнаружить. Он
думал, где ему вечером можно достать новые ботинки и брюки, чтобы  добраться
до Брюсселя. Брюки не было жалко, они остались от костюма  бандита  Жан-Люка
Перье, да и пиджак был его же. Жалко было  ботинки.  Ботинки,  купленные  на
весенней распродаже в Айдахо, он носил всего года два.
   Автомобиль повернул и остановился. Хлопнула дверца со  стороны  водителя,
хлопнула дверца со стороны пассажира,  звонко  чмокнула  сигнализация.  Женя
оторвал руки от трубы и опустил голову на асфальт. Он видел только,  как  от
машины удалялись две пары ног -  мужские  в  черных  брюках  и  великолепных
лакированных ботинках и женские  в  прозрачных  чулках  и  белых  туфлях  на
высоком каблуке. Кузнецов огляделся. Впереди, под передним бампером  машины,
было темно. Он пополз в том направлении.
   Кузнецов выполз из-под "эксплорера"  и  уселся  на  корточки.  Перед  ним
выстроился ряд лимузинов, роллетройсов и  роскошных  спортивных  моделей.  К
Бисбруку на прием приглашены явно не бедные люди.  Женя,  пригнувшись,  стал
пробираться вдоль  ряда  автомобилей.  Освещенный  изнутри  вход  в  особняк
находился  метрах  в  десяти  и  был  отделен  от  Евгения  рядом   коротких
подстриженных кустов. Две супружеские пары и  пожилой  человек  в  смокинге,
разговаривая и смеясь, проходили  внутрь.  Охранников  поблизости  видно  не
было. Евгений дождался, пока шумная компания прошла, оглянулся:  не  следует
ли кто-либо за ними? - перепрыгнул через кусты и вошел в особняк.
   Огромная приемная, в которой он побывал день назад, пустовала. Впереди  в
зале звучал Шопен, прислуга на подносах  подавала  напитки  и  бутерброды  с
икрой, люди в смокингах, костюмах, дорогих вечерних  платьях  разговаривали,
смеялись, пили шампанское. Но здесь, в приемной, никого не было.  Справа  от
Кузнецова,  рядом  со  скульптурой  Венеры,  лицо  которой  выражало  полное
отсутствие стыдливости за собственную наготу,  находилась  небольшая  дверь.
Женя подскочил к ней и легонько толкнул. Дверь оказалась  открыта.  Кузнецов
проскользнул внутрь и захлопнул дверь за собой. Он очутился в начале длинной
галереи, с одной стороны которой располагались  огромные  окна,  открывающие
вид на парк усадьбы, с другой - ряд дверей. С арочного  потолка  свешивались
светильники,  испускающие  много  света  и  призванные  создать  у   хозяина
настроение солнечного летнего дня. Женя робко ступил  на  ковровую  дорожку.
Если его обнаружат здесь, то спрятаться будет  негде.  Он  сделал  несколько
шагов и миновал первую дверь. Сквозь окна за чередой кустарника  были  видны
ворота и охранники, пропускающие новый лимузин. Женя  сделал  еще  несколько
шагов. Теперь он находился в середине коридора. Честно говоря, он  не  знал,
что ему делать.
   Из-за последней по коридору двери раздались цокающие шаги. Женя обмер.
   Дверь стала открываться.
   Женя не мог тронуться с места.
   Дверь отворилась, и  ему  навстречу  вышел  человек.  Цокот  лакированных
ботинок утонул в мягком ворсе коридорной дорожки. Заметив Кузнецова, человек
нахмурился и с выражением озабоченности  на  лице  решительно  направился  к
нему. Женя представил, как он  выглядит  со  стороны  -  мешковатый  костюм,
сбившийся набок галстук, разорванные сзади брюки. Его смело можно  брать  за
шкирку и сдавать в полицию как грабителя.
   Человек остановился в двух  шагах  от  Евгения  и  резко  что-то  спросил
по-французски. Женя почувствовал, как по спине пробежал  холодок,  а  колени
задрожали. Он испуганно смотрел в ответ на незнакомца, все французские слова
вылетели из его головы. Правда, осталось только одно. Его он и произнес:
   - Ви.
   Незнакомец секунду изучал его лицо, а потом вдруг расхохотался.
   - Et voila le blaguer!' - угомонившись, произнес он и захохотал снова.
   - Que ce que se passe?2 - раздался звонкий женский голос из двери, откуда
вышел  мужчина.  Из-за  спины  человека   появилась   прелестная   мадам   в
переливающемся блестками вечернем платье и положила свою ручку  на  согнутый
локоть мужчины. Мама родная! Почему он принял этого человека  за  охранника?
Это одна из пар, которых там за стеной целый зал.
   - Quel homme sympathique!3 - игриво произнесла она. Ее  кавалер  перестал
смеяться и, дернув мадам за собой, решительно зашагал по галерее  к  выходу.
По пути мадам все время оглядывалась, Жене пришлось обернуться к ней  лицом,
чтобы она не увидела его разорванные  сзади  штаны.  Они  покинули  галерею,
дверь за ними захлопнулась. Женя  устало  выдохнул  и  пощупал  сердце.  Оно
бешено колотилось.
   Он заглянул в дверь, из которой вышла  пара.  Там  находилась  комната  с
двумя  диванами,  журнальным  столиком  и  множеством  скульптурных  бюстов,
расставленных вдоль стен. То ли комната для отдыха, то ли для курения.  Женя
двинулся дальше.
   1 Вот шутник1 (фр)
   2 Что там происходит7 (фр.)
   3 Какой симпатичный мужчина (фр) "Что ты хочешь сделать?" - спрашивал  он
себя. И не знал, что ответить.
   Комната,  располагавшаяся  прямо  за  этой,  оказалась  заперта.  Галерея
закончилась, Женя повернул ручку  последней  двери.  Дверь  открылась.  Женя
оказался в огромной библиотеке.
   Кроме того что площадь помещения была велика, книжные стеллажи  достигали
шести-семи метров в высоту. Женя не увидел ни одной свободной  полки,  книги
занимали все стеллажи, а стеллажи закрывали все стены. Посередине библиотеки
находился громоздкий черный стол с настольным светильником  зеленого  цвета.
Пол был выложен мозаикой. Библиотека была  пуста.  Женя  прошел  в  дверь  и
закрыл ее за собой.
   Он приблизился к стеллажам и стал рассматривать корешки книг.  Раньше  он
знал латынь, отец-археолог заставлял его учить древний язык, но со  временем
Женя частично забыл ее. Правда, имена авторов он прочитать смог. Аристотель,
Плутарх.  Корешки  были  ветхими,  и  казалось,  что  они   рассыплются   от
прикосновения. Женя перешел к другому  стеллажу.  Та  же  латынь.  Сочинение
архиепископа Мадридского Перстия о завоеваниях  государственных,  1586  год.
Трактат Иосифа Миланского о землях восточных, 1617 год. Сборник указов  Папы
Льва Десятого. Книги были  разбиты  по  временным  периодам.  Античный  мир,
Средние века. Последние разбиты на Европу и Азию. Бисбрук серьезно увлекался
книгами, или его предки на протяжении многих лет собирали эти фолианты. Если
он так же серьезно  относится  к  древним  вещам,  то  не  мог  не  отличить
настоящее "солнце" от поддельного. Женя был  почти  уверен:  если  обнаружит
музей Бисбрука, то найдет и "солнце".
   Что-то зашуршало, Кузнецов оглянулся на дверь. Она по-прежнему оставалась
закрытой. К тому же шуршание раздавалось совсем с  другой  стороны,  где  не
было ничего, кроме книжных полок. Хотя нет, кое-что он обнаружил.  Мозаичный
пол рядом со стеллажами опускался, образуя ступени. Он  вновь  оглянулся  на
дверь и понял, что добежать до нее не успеет. Недолго думая, Кузнецов нырнул
под черный стол.
   Шуршание прекратилось, и Женя услышал шаги. Казалось, что шаги доносились
из-под земли Похоже, два человека поднимались по  лестнице  Шаги  затихли  -
двое  завершили  подъем,  и  затем  раздался  голос  Бисбрука,   говорившего
по-английски своему собеседнику: - Где-то на западе Соединенных  Штатов.  Мы
не знаем точно где, но они пытаются войти в контакт.
   - Это необходимо пресечь. - Голос второго оказался низким и хриплым. Жене
подумалось, что говорит не человек - настолько неестественным был его  голос
- Именно этим я и занимаюсь. Существо