Очаровав дежурную по этажу  средних  лет,  Кузнецов  взял  у  нее  взаймы
ножницы и выяснил, как можно позвонить в город из  номера.  После  этого  он
вскрыл посылку.
   С превеликой осторожностью Женя достал завернутое в бумагу  "солнце".  Он
скинул упаковочный целлофан и  оберточную  бумагу.  Диск  "солнца"  выглядел
ужасно. Золото покрылось налетом сажи,  несколько  его  лучиков  оплавились,
изменившись в длине. Если установить "солнце" в руки статуэтки, будет сложно
определить, на какую гору падает нужный луч, если он вообще остался цел Женя
перевернул диск. Хорошо, что не  сплавились  впадины  и  выступы  на  задней
стороне. Иначе Кузнецов не знал бы, к вставлять диск в руки Иттлы Впрочем, и
сама фигурка находится неизвестно  где.  Нужно  будет  узнать  у  профессора
Люцинова, какое отделение милиции занималось  гибелью  Мигранова.  Но,  черт
возьми, времени  осталось  слишком  мало!  Сегодня  13  июля,  а  22-го  уже
произойдет землетрясение!  Если  только  Мигранов  правильно  подсчитал  эти
саросы на Иттле.
   Женя схватился за голову. Неужели эта  задача  ему  по  силам?!  Мигранов
долго мучился с  переводом  текста,  говорил  о  какой-то  загадке,  которая
охраняет пещеру в горе 22 июля случится землетрясение! А где оно случится  -
указано в предсказании. Это предсказание нужно достать из пещеры в Гималаях,
перевести, и на все у него осталось уже девять дней.
   Очень помогла бы Элен. Но где она  сейчас?  Бисбрук  обещал  связаться  с
Кузнецовым, но откуда он знает, где находится Женя?
   Еще одна проблема - деньги. Женя потратил  на  покупку  ложного  "солнца"
весь квартальный бюджет исследований по созданию общей сейсмической  модели.
На что он  будет  проводить  дальнейшие  исследования,  как  будет  получать
зарплату, как будет отчитываться перед Лос-Анджелесским институтом геофизики
- это его сейчас не  волновало.  Ему  нужны  еще  деньги  для  экспедиции  в
Гималаи.
   Однако как быть с сплавившимися лучиками?
   Лучики можно  будет  восстановить  по  фотографии  "солнца"  из  каталога
Мигранова. Каталог он возьмет завтра у Юли, девушки, которая сейчас занимает
кабинет Миши. А вот восстановить лучики... тут нужен  какой-то  реставратор.
Найти такого  человека  можно  -  Женя  знал  кое-кого  из  Эрмитажа.  Этому
знакомому  Кузнецов  сдавал  старинные  предметы,  которые  для  него   были
неинтересны.
   Ему повезло, знакомый оказался дома, а не где-нибудь на даче за  городом.
Назвать фамилию реставратора он не смог и перенаправил Кузнецова на  телефон
другого сотрудника. Вот того человека дома не оказалось.
   Ладно, он займется этим завтра. Может быть, придется съездить в  Эрмитаж.
Кузнецов положил трубку на рычаг, и почти тут же раздался телефонный звонок.
Поднимая трубку, Женя подумал, что это гостиничные  девушки  пытаются  найти
работу на ночь. Но он ошибся. Звонил Бисбрук.
   - Вы следите, что ли, за мной? - спросил Кузнецов.
   - Я вам не раскрою свои секреты. Вы готовы обменять Иттлу и  "солнце"  на
доктора Граббс?
   - "Солнце" - да, - ответил Кузнецов. - А вот Иттлу я не могу найти.
   - Даю вам срок до завтрашнего вечера. Позвоню в это же время. А иначе...
   - Что - иначе?
   - Вспомните вашего друга Мигранова.
   - Сволочь!!! - закричал Кузнецов в  трубку,  из  которой  уже  доносились
короткие гудки.
   - Сволочь, - повторил Кузнецов, вешая трубку  на  рычаг.  До  завтрашнего
вечера нужно найти ключ от сейфа. Он достал из  посылки  еще  один  сверток.
Даже  сквозь  оберточную  бумагу  Женя  чувствовал   тепло,   исходящее   от
отрубленной руки Мдрага. Он снял бумагу. Рука полностью почернела  и  теперь
ничем не отличалась от камня. Женя задумался.

   8.05 по московскому времени, 14 июля, Санкт-Петербургский государственный
университет

 - Девушка, вы опаздываете на работу!
   - Ой! - испугалась Юля. - Это вы?
   - Кандидат физико-математических наук Кузнецов, -  выпалил  Евгений.  Юля
засмеялась.
   - Вы ко мне? - спросила она.
   - Да. Может, откроете дверь?
   - Конечно. - Она два раза повернула в замке ключ, и они  вошли  в  бывший
миграновский кабинет. Пока Юля включала свет, Женя успел занять единственное
в комнате кресло на колесиках. Девушка пристроилась  на  стул,  не  сводя  с
Кузнецова глаз.
   - Мне нужен каталог 1955 года Королевского музея истории города Брюсселя,
- начал с ходу Кузнецов.
   - Кажется, я его где-то видела, - немного подумав, ответила девушка.  Она
повернулась к двум огромным стопкам  книг,  стоявшим  в  углу.  -  Наверное,
здесь. Все полки были сломаны, поэтому  я  собрала  книги  в  стопки...  Чаю
хотите?
   - Я предпочел бы кофе.
   - На кофе у меня денег не хватает, - извиняясь, ответила Юля.
   - Ну раз нет... - развел руками Кузнецов. - Тогда давайте чай.
   Из  пластиковой  бутылки  Юля  наполнила  водой  электрический  чайник  и
включила его. После этого из маленького кармашка на груди она достала...
   (Глаза Кузнецова округлились, ему не хватало воздуха)... МАЛЕНЬКИЙ ЖЕЛТЫЙ
КЛЮЧИК. Она отодвинула книжную полку, за которой был спрятан сейф с  Иттлой,
и вставила ключик в замочную скважину.
   - Стойте, - прохрипел Кузнецов. Девушка  удивленно  повернулась  к  нему.
Женя поднялся с кресла и на негнущихся ногах подошел к ней. - Откуда  у  вас
этот ключ?
   - От Михаила остался, - быстро ответила она. - Все знают, что это ключ от
его сейфа. Вот мне милиционеры его и отдали.
   "Вот так в безопасности! - подумал Кузнецов. - Оказывается, о сейфе все в
университете знают. И я хорош. Вместо  того  чтобы  спросить  напрямую,  где
ключ, начинаю что-то выдумывать и врать. В результате пропал целый день".
   Женя усмехнулся, словно  ненормальный,  отстранил  девушку  от  сейфа  и,
повернув ключ в скважине, открыл дверцу. Первое, что он увидел, - три  чашки
с лежащими в них ложками, раскрытую пачку чая "Дилмах".  Больше  ничего.  Он
пошарил рукой на обеих полках. Ничего! Неожиданно  вспыхнувшую  радость  как
рукой сняло. Иттлы в сейфе не было.
   - А где вещи Мигранова?
   - Ничего не было, - ответила Юля. Женя повернулся к девушке.
   - Вы уверены?! - с угрозой в голосе спросил он.
   - Да, - испуганно ответила она.
   - То есть, когда появилась милиция, сейф был пуст?
   - Ну да!
   Это было потрясением. Женя не помнил, как забрал ксерокопию  "солнца"  и,
даже не попробовав чая "Дилмах", покинул бывший  кабинет  Мигранова.  Теперь
найти след Иттлы представлялось невозможным.
   - Женя, - окликнули его. Он обернулся. Позади Кузнецова  в  нерешительной
позе стояла седоволосая полноватая женщина с наивным детским  взглядом.  Это
лицо он знал, но вот как звали женщину - вспомнить не мог.
   - Не зайдете ко мне? - спросила она.
   - Нет, спасибо. Я спешу.
   - У  меня  есть  кофе.  Хороший  кофе.  Она  сделала  ударение  на  слове
"хороший".
   - Ладно, - ответил Кузнецов и нырнул в полутемную крохотную комнатку.
   Заваленный бумагами стол, заваленный  пыльными  папками  стул  на  гнутых
ножках. Старая лампа с облупившимся плафоном отбрасывала неровный свет.
   - У меня тут бардак, - заметила она, начиная убирать папки  со  стула.  -
Садитесь, кофе почти готов. Мой племянник говорит, что я  очень  неряшливая,
но это не так. Когда человек неряшлив,  он  не  может  разобраться  в  своих
бумагах,  но  я  то  могу!  А  меня  все  время  загружают  работой!  Только
разберешься в одних документах, как тут же сваливают другие. А я ведь уже не
молода, мне не двадцать лет...
   - Светлана... - подбирая имя, начал Кузнецов.
   - Ирина, - поправила женщина.
   - Петровна, - без надежды угадать, произнес Кузнецов.
   - Георгиевна.
   - Ирина Георгиевна! Давайте без кофе. Что вы  от  меня  хотите?  Я  очень
спешу.
   Действительно, нужно было связаться  с  человеком  из  Эрмитажа,  телефон
которого дал знакомый Кузнецова. После этого необходимо найти  реставратора.
Отдать ему фотографию "солнца" и оплавленный диск.  Сколько  он  провозится,
восстанавливая диск, неизвестно. Да еще нужно где-то искать Иттлу.
   - Да я, собственно, ничего не хочу. Это Миша просил вам передать. Вот.
   Коробку, которую женщина выставила на стол, Кузнецов узнал сразу. Коробка
из-под ксероксной бумаги "Кимлакс" - На словах он ничего не просил передать?
   - Нет. Просто просил отдать вам коробку, если с ним что-то случится.
   - Спасибо вам огромное! - Кузнецов неожиданно обнял женщину  и  поцеловал
ее в щеку, словно сын. Лицо женщины зарделось.
   - Мой племянник говорит... - начала она, но Кузнецов уже  не  слушал.  Он
подхватил коробку и радостный выскочил в коридор. Вес  коробки  не  оставлял
сомнений - в ней находилась Иттла.

   Реставратор Аполлинарий Сергеев взял за работу пятнадцать долларов.  Женя
спросил - долго ли ждать. Тот хмыкнул и, указав на стул, произнес: - Отдохни
пока.
   Кузнецов опустился на стул  и  принялся  рассматривать  гипсовые  фигуры,
заполнявшие небольшую квартиру. После  оценки  некоторых  из  них  Кузнецова
стали терзать сомнения - сможет ли  Сергеев  справиться  с  заданием.  Часть
скульптур напоминала о кубизме, часть вообще непонятно о чем. Какие-то углы,
неожиданные закругления,  острые  выступающие  части  -  на  скульптуры  они
походили мало.  И  даже  определение  "авангардизм"  для  них  было  слишком
консервативным.
   - А что вы реставрируете? - спросил Кузнецов.
   - А все! - ответил Сергеев, зажав в зубах папироску. - Вы на  эти  фигуры
не смотрите. Это мои произведения.
   - Угу, - пробормотал Кузнецов.
   - Реставрируемые фигуры все в мастерской. Он раскурил потухшую  папиросу.
- Масштаб фотографии один к одному?
   - Не знаю, - ответил Кузнецов, поднявшись со стула  и  подойдя  ближе.  -
Наверно.
   -  Нет,  не  "наверно"!  -  Штангенциркулем  Сергеев  замерил  кратчайшее
расстояние между основаниями двух длинных лучей на фотографии и то же  самое
сделал на диске. Данные  измерений  он  записал  на  бумажку,  потом  что-то
посчитал на калькуляторе.
   - Масштаб - 1:1,254, - заявил Сергеев  и  записал  результат.  -  Значит,
чтобы получить длину луча в  реальности,  нужно  длину  луча  на  фотографии
умножить на 1,254.
   Он аккуратно замерил длину каждого луча,  выписав  данные  на  листок  из
школьной тетрадки. Потом он, спросив разрешения Кузнецова, пронумеровал  все
лучи на фотографии. Их оказалось восемнадцать.
   - Теперь давайте найдем какой-нибудь луч на оригинале.
   Он замерил несколько не сплавившихся лучей на  диске.  Затем  сверился  с
записями на тетрадном листе.
   - Вот он. Тринадцатый.
   - Хорошее число, - вставил Кузнецов.
   Сергеев ничего не ответил. Он взял маркер и  на  золотой  глади  напротив
луча вывел цифру "13". Сверяясь с фотографией на золотом диске, он расставил
еще несколько цифр.
   - А я смогу потом стереть цифры? - спросил Кузнецов.
   - Спиртиком потрешь - сойдут как миленькие! Только я бы на это дело спирт
не переводил. Спирт - он  для  гортани  потребен.  -  Понятно,  -  промолвил
Кузнецов.
   На глиняном слепке  Сергеев  сделал  отпечаток  "солнца",  причем  с  той
стороны, где были расположены выступы и пазы. От этого  отпечатка  он  начал
старательно  по  линейке  прочерчивать  каждый  лучик,  который  должен  был
присутствовать, но который сплавился от жара Мдрага. Нумерацию лучей он брал
с диска, длину их - из  тетрадного  листа.  Некоторые  лучики,  получившиеся
длиннее, он залеплял глиной и прочерчивал заново.
   - Надеюсь, вы не станете меня спрашивать - зачем это нужно, - предупредил
Кузнецов.
   - Не мое дело, - важно изрек Сергеев.
   - Точно!
   После этого из кухни он принес разогретое в кастрюльке олово и  аккуратно
вылил его в форму. Потом выплюнул окурок, зажег новую  папироску.  Кузнецова
мутило от запаха дешевых папирос, но он молчал. Когда вторая папироска  была
выкурена, Сергеев взял глиняную форму в руки, разломал ее и отдал  оловянное
"солнце" Кузнецову.
   - Здорово! - восхитился Евгений, расплачиваясь.
   - Угу! - промычал Сергеев, пряча деньги во внутренний карман  пиджака.  -
Ох, "Примы" накуплю!

   Женя тщательно запер дверь в гостиничном номере. Это был не тот номер  на
проспекте Обуховской обороны, в котором  он  ночевал  вчера.  Эта  гостиница
находилась на другом конце города. Прежде  чем  попасть  в  нее,  Женя  часа
полтора колесил на метро, в  последней  момент  запрыгивая  в  закрывающиеся
двери. Теперь он надеялся, что люди Бисбрука не смогли выследить его.
   Из сумки Кузнецов достал фломастеры, карандаш и линейку. После  этого  он
раскрыл коробку с Иттлой, извлек из нее лист с переводом текста, который был
выгравирован  на  подставке  статуэтки.  Чтобы  освежить  память,   Кузнецов
перечитал текст, иногда спотыкаясь на Мишиных каракулях.
   - "Да велик будет пророк Иттла,  самый  великий  из  пророков  на  земле!
Только посвященные хранят статую эту. Познай истину через данный срок.  Путь
к истине укажет луч "солнца", пещера на южном склоне горы в Дравахне  словно
рот. Посвященный, войди в пещеру и найди путь к истине Слон поможет тебе, но
не до конца. Поторопись найти путь до срока и спаси жизнь человеческую"
   Женя внимательно посмотрел на фигурку. Глаза на  грубо  выполненном  лице
статуэтки смотрели на Кузнецова, и было невозможно прочитать в этом  взгляде
радость или грусть, надежду или  тревогу.  Ноги  Иттлы  упирались  в  горные
хребты. Два десятка небольших холмиков на подставке  между  ногами  казались
просто неровностями, но Миша разглядел в них модель горного массива.
   Из  сумки  Кузнецов  извлек  подробный  справочник  топографических  карт
Гималаев. На общей карте горных пиков было показано во много раз больше, чем
на подставке. Нужно найти участок, где стоит Иттла. Вот только как?
   Он  стал  внимательно  изучать  подставку  под  ногами   пророка.   Горы,
объединенные в хребты, несколько таких хребтов. Между ними -  пара  изломов.
Скорее всего, реки. Несколько долин между хребтами. Женя начал листать карты
в справочнике, пытаясь искать  и  сравнивать  похожие  участки.  На  это  он
потратил минут сорок и в результате совсем запутался. Найти похожий  участок
он не мог по многим  вероятным  причинам:  масштаб  плана  на  статуэтке  не
соответствовал масштабу топографических  карт;  древние  индийцы  не  сильно
старались, изображая хребты; да к тому же Кузнецов не знал, где на статуэтке
находится север, а где - юг. А это, пожалуй, являлось определяющим фактором.
   Он  отставил  в  сторону  карту,  вскипятил  воду,  но  потом,  озаренный
внезапной догадкой, даже не заварил кофе. Он бросился к фигурке и жадно стал
всматриваться в нее.
   "А если принять, что Иттла держит в руках восходящее  солнце?  -  подумал
он. - Вполне  логично.  Иттла  держит  в  руках  солнце,  следовательно,  он
встречает его на рассвете. Ну  не  может  быть  наоборот!  Солнце  восходит.
Значит, в направлении вытянутых рук находится восток".
   Кузнецов повернул статуэтку на девяносто градусов и  вновь  стал  листать
картографический справочник. Глаза устали и начали слезиться, он нетерпеливо
смахнул влагу к переносице. Кажется, вот!
   Похожая форма хребтов. Кузнецов стал читать  названия.  Пики  -  Снежный,
Пирамида, Кулу Элгер. Похожие разветвления рек, которые на карте  назывались
Парбати, Салнджи. Масштаб карты отличался, но это была именно та  местность!
Женя поднял глаза к названию карты.
   - Долина Куллу, - прочитал он.
   Долина Куллу известна тем, что  там  провел  свои  последние  годы  жизни
русский ученый и художник Николай Рерих. Кузнецову было известно лишь это.
   Азарт открытия захватил его. Кузнецов вырвал карту из справочника и  стал
фломастером обводить на ней каждую гору, которая была показана на подставке,
чтобы выделить район. После этого он достал оловянное "солнце".
   Руки Иттлы были выполнены искуснее, чем все остальные части тела.  Пальцы
растопырены неестественным образом, обыкновенный человек  не  сумел  бы  так
сделать. Так и есть. Это был ключ! Ключ, чтобы правильно вставить  "солнце",
луч которого должен точно  указать  на  нужную  гору.  Женя  приблизил  диск
оловянного "солнца" к ладоням статуэтки и вставил его в  пальцы.  Пальцы  со
щелчком вошли в пазы на диске,  словно  тот  был  настоящим.  Женя  мысленно
поблагодарил скульптора Сергеева, выполнившего великолепную копию "солнца".
   Луч  "солнца",  один  из  длинных,  упал  к  основанию  фигурки.  Он  был
единственным, указывающим на подставку, ни с каким другим его  спутать  было
нельзя. Луч указывал на маленькую неприметную гору, недалеко от левой ступни
статуэтки. Женя взял карту и начал считать: - Раз гора от  Кулу  Элгер,  два
гора налево... ТРИ! Он поставил крест  на  маленьком  треугольнике,  который
изображал гору.
   - Пик Каргаран, высота 2560 метров, - произнес Кузнецов и улыбнулся. -  Я
знаю гору!

   Он уничтожил все. Отломал лучи у оловянного "солнца", разорвал на  мелкие
кусочки и сжег в пепельнице топографическую карту долины Куллу  и  несколько
других карт из справочника. Проверил, не указывает ли настоящее сплавившееся
"солнце" на истинную гору. После этого водкой стер цифры на  диске.  Немного
подумав, бокорезами откусил два пальца на руках у Иттлы. Статуэтку вместе  с
"солнцем" положил обратно в коробку. Листок с миграновским переводом  текста
спрятал в подкладке пиджака. Было 18.25.
   Пора возвращаться в гостиничный номер на проспекте Обуховской обороны.
   За  полчаса  Женя  добрался  до  гостиницы,  по  пути  выбросив   обломки
оловянного диска в Неву, заперся в номере, поставил перед собой  телефон  и,
подперев кулаками подбородок, принялся ждать.  Ровно  в  19  часов  раздался
звонок. Кузнецов поднял трубку.
   - Иттла у вас? - Голос Бисбрука был невероятно спокоен.
   - У меня, - ответил Кузнецов. Было трудно перестроиться с русской речи на
английскую.
   - Вы готовы поменять Иттлу и "солнце" на доктора Граббс?
   - Готов.
   - Встретимся за городом в районе...
   - Нет, погодите! - воскликнул Кузнецов. -  За  городом  вам  будет  легче
всего убить меня.
   -  Мне  нужны  лишь  Иттла  и  "солнце".  На  данном  этапе  вы  меня  не
интересуете.
   - Тем более. Тогда встретимся в Центральном парке на Елагином  острове  в
19.30. Аттракцион "Королевство кривых зеркал". Перед входом.
   - ... Ладно.
   - И будьте один, Бисбрук! Я тоже приду один.
   - Но я не могу быть один. Я буду с доктором Граббс, - насмешливо произнес
из телефонной трубки Бисбрук и отключился.
   Через двадцать минут Кузнецов уже находился в Центральном парке  культуры
и отдыха. Он попросил водителя  такси  подождать  его  на  стоянке  полчаса,
предварительно заплатив. Тот согласился.
   Как Женя и предполагал, аттракцион представлял собой лабиринт  из  кривых
зеркал, расставленных в небольшом домике. Посетители покупали билет в кассе,
контролер, седой ветеран с буденновскими  усами,  сдвинув  брови,  тщательно
проверял билет и разрывал его. Посетители входили с  одной  стороны  домика,
проходили сквозь аттракцион и выходили с другой стороны.
   - Мне два билета, - сказал Кузнецов кассирше, протянул купюру  и  получил
взамен пару билетов с изображением почему-то разбитых зеркал. Опустив билеты
в карман, Женя крепче сжал картонную коробку с Иттлой и встал неподалеку  от
старичка-контролера.
   Поток  желающих  посетить  аттракцион  временно  прекратился,   старичок,
сдвинув брови и поведя буденновскими усами, спросил: - Чего не заходишь-то?
   - Девушку свою жду. Старик снова повел усами.
   - Может, закурить найдется? - поинтересовался он.
   - Я не  курю  и  не  терплю,  когда  другие  курят,  -  ответил  Кузнецов
раздраженно.
   - Да ладно-ладно! - отпрянул старик.
   Напряжение давало о себе знать. В другой раз он ни за что бы не  нагрубил
старику. Но ведь курение он действительно не переносил!  Особенно  мусолящих
свою ненаглядную папироску  мужиков  на  остановках  городского  транспорта,
которые до последнего  тянут  с  посадкой,  только  чтобы  высосать  все  из
папироски и, войдя, выпу