эту роль подходите, а я, следовательно, нет? Так сказать,
запятнал себя, стараясь не иронизировать, спросил я.
  - Меня для этой цели выбрал единогласно весь орден Света! - несколько
напыщенно произнес Трекси. - И я буду достоин столь высокой чести.
  - А я думал, бог не ошибается и все вокруг происходит по одному ему
ведомому предначертанию. Выходит, ошибается все-таки всевышний. Как в
случае со мной. Но есть, оказывается, существа, способные вовремя
распознать эту ошибку и тут же ее исправить. Взвалить всю полноту
ответственности на свои плечи. Занять вакантное место божества.
  - Можете сколь угодно язвить и философствовать, но изменить вы ничего не в
силах, - твердо сказал миллиардер и силой вложил в ладонь моей правой руки
божественный ключ.
  Маленький деревянный крестик. Обагренный кровью самого Христа.
  Того, что произошло после, не ожидал никто.
  Ни я, ни Трекси, ни все остальные, молчаливо наблюдавшие за происходящим.
Конечно, никто же не знает, как происходит передача ключа к управлению
целой Вселенной. Не так уж часто происходит это событие.
  Я почувствовал, как неведомая сила, словно полноводная река, вливается в
меня. Ощущение было такое, словно стоишь под струями великого Тарагайского
водопада. Это длилось мгновение, затем все мое тело внезапно пронзили
тысячи иголок. Время замерло, и мое тело рассыпалось на кванты энергии,
миллиарды частичек. Частички-кванты разлетелись, подобно снежинкам,
поднятым порывом зимней бури, по всей Вселенной. Мое сознание растворилось
в бесконечной энергии планет, звезд, человеческих душ. На мгновение я
увидел то, что не доводилось видеть ни одному смертному. Я увидел, как
рождается и гибнет Вселенная, как гаснут и вновь вспыхивают звезды, как
умирают и вновь возрождаются цивилизации.
  Со стороны же это выглядело менее романтично, зато более эффектно. В
следующую секунду после того, как Трекси вложил в мою руку элемент "икс",
его отбросило от меня воздушной волной. Миллиардер отлетел от меня, словно
шарик пинг-понга, и, ударившись о книжный шкаф, вместе с ним рухнул на
пол. Все остальные при-" сутствующие при этом также повалились в разные
стороны. От меня стало исходить ослепительное бело-голубое сияние.
Невероятной силы свет на несколько секунд всех ослепил.
  Когда спустя минуту все потихоньку стали приходить в себя и осторожно
подниматься с пола, я чувствовал себя уже вполне в норме. Кажется, никто
серьезно не пострадал. Все, охая, стояли на ногах. Володя поддерживал
Майю. Археолог помогал подняться Софье. Лишь Трекси никак не мог выбраться
из-под шкафа и заваливших его книг. Мы с Майей, не сговариваясь, кинулись
на помощь к нему. Я приподнял шкаф. Майя помогла отцу выбраться из-под
него. Трекси сел на пол и помотал головой. Ему в этой передряге досталось
больше всех. Воспользовавшись тем, что монах ордена Света не до конца
пришел в себя, я, подобрав контейнер-пластонизатор, двумя сильными ударами
руки смял его, полностью выведя из строя. Мой поступок никого не удивил.
Даже Володя ни о чем не спросил. Все еще не до конца опомнились от шока.
  - Папа, папа, что с тобой? Ты в порядке? - захлопотала над отцом Майя. -
Ты же должен быть в Москве на семинаре. Объясни, что все это значит.
Почему ты кидаешься на Леона с каким-то оружием? Разговариваешь с ним на
неизвестном языке? А мы при этом даже не можем пошевелить пальцем.
Объясни, что происходит!
  Видя состояние Трекси, я пришел ему на помощь.
  - Майя, Дмитрий Дмитриевич потом все объяснит. Когда окончательно придет в
себя. А нам нужно срочно уходить. Оглашение обещанного сюрприза придется
отложить. Вдруг появилась масса срочных дел! - скороговоркой выпалил я и
обратился к чете Сумароковых: - Извините, Софья и Петр Иванович, за
учиненный беспорядок. В следующий раз мы все объясним, а сейчас нам надо
немедленно идти.
  Проговорив это, я схватил за руку Майю и, кивнув Володе, направился к
выходу. Меня остановил резкий окрик. Я оглянулся. Трекси поднялся с пола и
стоял пошатываясь. В руке он держал пистолет. Увидев оружие в руке
миллиардера, я спросил по-русски.
  - Уж не хотите ли вы меня убить? Тогда с мыслью стать богом придется
распрощаться. Богом ведь может стать лишь незапятнанный праведник. Не
обагривший себя чужой кровью. Убийца стать богом не может, не имеет права.
Или может? Пускай невинный погибнет для всеобщего блага. Для блага всех
остальных. Совсем недавно я уже видел нечто подобное. Только тогда должен
был погибнуть младенец, для того чтобы остальные могли спокойно жить.
Правда, сейчас ситуация немного другая: на кону никчемная, никому не
нужная жизнь профессионального бойца, солдата, на счету которого многие
жизни. И неважно, что он убивал для достижения подобных же идеалов, что
проповедуете вы со своим орденом. Неважно, что он убивал, лишь защищаясь и
ради сохранения других жизней. Ради сохранения законности. Такой жизнью,
как его, можно пренебречь. Всего одно убийство, и вы бог. И Вселенная
ваша. И можно сотворить миллиарды добрых дел, спасти чьи-то невинные
жизни, многократно оправдать свой грех. Оправдать перед другими, но не
перед своей совестью. Совесть - это нечто неосязаемое, которое не даст вам
покоя все оставшиеся миллиарды лет жизни. Так что стреляйте. Если,
конечно, твердо уверены в своей правоте.
  Сказав это, я повернулся спиной к Трекси.
  - Джаггер, вы, конечно, можете уйти от меня, но от ордена вам не уйти, -
предупредил миллиардер на линке.
  Я ничего не ответил, и мы вышли из комнаты. Все то время, пока мы шли к
дверям, я ждал выстрела. Неприятный холодный пот покрыл спину. И лишь
когда мы покинули квартиру моих родителей, я вздохнул с облегчением. Опять
повезло...
  Выйдя из дома, мы быстро погрузились в машину и поехали к Володе домой.
Пока что я не заметил ничего подозрительного. Ни краки, ни кто-либо другой
никак себя не проявляли. Володя, за все время пути лишь коротко спросив:
"Ключ у тебя?" - и, получив утвердительный ответ, больше не задавал
вопросов. Он, торопясь домой, гнал по пустынным узким улочкам напрямик,
стараясь сократить расстояние. Наверное, все-таки чуть быстрее, чем
следовало. Внезапно в свете фар мелькнула человеческая фигура. Володя
нажал на тормоза. Машину на зимней дороге занесло, и Володина "копейка",
почти не замедлив своего движения, сбила выскочившего из темноты человека.
Он, ударившись о левое крыло, перекатился через капот, слегка помяв его, и
упал на дорогу.
  Майя громко вскрикнула. Володя весь переменился в лице. Он побелел как
снег. Несколько секунд сидел, не отрывая рук от руля, потом медленно
выбрался из машины. Я вышел следом.
  Сбитый человек темной грудой лежал в нескольких метрах от машины и не
шевелился. Ни стонов, ни криков боли. "Удар не был столь силен, чтобы
прохожий погиб, - подумал я, - самое большее у него переломы конечностей".
  Володя хотел броситься на помощь пострадавшему. Я жестом остановил его.
Что-то мне во всей этой ситуации не нравилось. Пустынная вечерняя
улица.-Тусклый свет одиночного фонаря освещает заснеженные дома. Ни людей,
ни машин. Откуда он взялся, этот заблудший прохожий? Откуда успел
выскочить?
  Что-то во мне все же переменилось с того момента, как Трекси насильно
вложил в мою ладонь элемент "икс". Я слишком обостренно стал все ощущать.
И сейчас я чувствовал: впереди опасность.
  Я осторожно подошел к пострадавшему и перевернул его на спину. На меня,
ухмыляясь, смотрела мерзкая харя крака. Он молниеносно схватил меня за
горло и сильно сжал. В глазах потемнело. Но меня так легко не возьмешь. Я
напряг все мышцы и сдавил руками запястья крака. Сжал их изо всех сил,
используя всю мощь моей биоэнергетики, всю свою силу, природную и
искусственную. Конечности крака хрустнули. Его отвратительное лицо
исказила гримаса боли. Я медленно развел его руки в разные стороны и
сильно ударил с близкого расстояния головой. Ударил прямо в его мерзкую
харю. От удара в лице крака образовалась впадина. Я вскочил и, едва крак
приподнялся, добил его ногой. Тело крака стало, дымясь, таять. Через
несколько секунд на снегу осталась лишь одна одежда.
  Володя стоял, ошарашенный увиденным. Все произошло так быстро, что он
ничего не понял. В этот момент за его спиной внезапно, словно джинн из
бутылки, прямо из воздуха материализовался второй крак. Крак держал в руке
длинный нож. "Володя, сзади!" - крикнул я и бросился на помощь писателю.
  Бородач, хоть и был ошеломлен, все же молниеносно среагировал на мое
предупреждение. Он резко отпрыгнул в сторону к машине, уходя из-под удара
ножа. Впрочем, Володя крака мало интересовал. Нож в его руках сверкнул
серебристой молнией, и крак кинулся на меня. Я был готов к встрече с
киборгом и, отбив вытянутую вперед руку с ножом, ударил прямыми пальцами
правой руки ему в горло. Моя рука, словно нож, вспорола горло киборга, и
он, захрипев, повалился на землю. "Леон!" - только и успел вскрикнуть
Володя и махнул рукой, указывая на что-то за моей спиной. Я развернулся.
На меня бросились еще два крака. Руку с ножом одного из них я тут же
перехватил и, не останавливаясь, двумя молниеносными ударами ноги в бедро
и голень киборга сломал ему ногу. Затем, сжимая захваченную руку, слегка
дернул крака вперед и нанес прямой ногой сверху вниз сильный рубящий удар,
практически разрубив правое плечо киборга.
  Увлекшись добиванием этого крака, я едва не получил удар от второго
киборга. С трудом увернувшись, я встретил его выпад ударом ноги. Крака,
словно пружину, отбросило к машине. Он, ударившись о багажник, тут же
вскочил на ноги. В этот момент крак со вспоротым горлом попытался схватить
меня за ноги. Я, даже не взглянув на него, ногой окончательно перебил его
поврежденное горло. В это время из тьмы возникли еще трое Краков.
  Ситуация, в которую мы попали, стала все больше и больше меня пугать.
Сколько Краков еще поблизости? Десять? Двадцать? Трудно бороться с
противником, когда не знаешь его численность. Когда он вдруг возникает
прямо из воздуха. Когда он скрыт нитровизуальным экраном, который делает
невидимым в широком диапазоне электромагнитных волн. В старину люди этот
экран еще называли шапкой-невидимкой. Конечно, в мегакрасных лучах я бы
прекрасно видел, сколько Краков и где они. Но неоочков, необходимых для
этого, у меня не было, так что приходилось бороться вслепую.
  Я, лишь успев предупредить Володю, чтобы он ни в коем случае не ввязывался
в потасовку, атаковал Краков. Мне нужно было успеть занять выгодную
позицию, - и я ворвался в окружение Краков. Двое из них были вооружены
ножами. Едва я оказался в центре круга, как краки одновременно нанесли
удар. От троих я уклонился, руку четвертого блокировал. Захватив его руку
и резко вывернув ее, ударил ногой по кругу одного за другим остальных
противников. Они, как фишки тарано, разлетелись в разные стороны. Добив
схваченного крака, бросился на павших от моих ударов остальных киборгов.
Одного из них я прикончил, еще до того как он успел подняться с земли. В
этот момент другой крак обхватил меня за ноги и повалил наземь. Я упал и
тут же, выдернув правую ногу из его хватки, проломил ею череп ки-борга.
  То, что произошло потом, я видел, как в кошмарном сне. Последний недобитый
крак бросился на меня. Он уже занес руку с ножом, намереваясь всадить его
мне в грудь, как на руке крака внезапно повисла Майя. Когда она успела
выскочить из машины и зачем только она это сделала?! Даже очень сильному
мужчине-землянину не справиться с краком, тем более такой хрупкой девушке.
Крак, как от назойливой мухи, отмахнулся от Майи и несколько раз ударил ее
ножом в живот. Ударил профессионально, неуловимым движением провернув
ручку воткнутого ножа. На его лице отразилось неописуемое блаженство. Майя
схватилась за живот и, стараясь удержать хлынувшую кровь, медленно осела в
снег.
  У меня едва не помутился рассудок от увиденного. Я бешено набросился на
крака. Крак подлетел в воздух, а когда приземлился, был мною буквально
растерзан на куски.
  Расправившись с киборгом, я метнулся к девушке.
  Возле Майи уже сидел Володя. Он был бледен, словно смерть. Из глаз
писателя лились слезы. Майя сидела с широко открытыми невидящими глазами,
схватившись за истерзанный живот. Я, молниеносно оглядев рану девушки,
крикнул Володе: "Быстрее на вокзал", - и, осторожно взяв Майю на руки,
положил в машину.
  У меня еще был шанс. Только бы успеть к моей автоаптечке, до того как Майя
умрет.
  Только бы успеть...


                                  Глава 17


  Все встречные шарахались с нашего пути, словно увидели горящую лаву.
Наверное, выражения наших с Володей лиц говорили сами за себя. Любому
взглянувшему на нас было ясно: решается вопрос жизни и смерти.
  Я быстро нес на руках Майю, которая к тому моменту от потерянной крови и
болевого шока была уже без сознания. Володя двигался впереди, распихивая
всех своей мощной фигурой. Всю дорогу до вокзала он ничего не спрашивал,
лишь, словно автомат, бормотал одно и то же: "Господи, помоги. Не дай ей
умереть. Господи, не дай ей умереть..."
Когда въехали на привокзальную площадь, я коротко пояснил писателю:
  - В камере хранения аптечка. Если успеем, Майя будет спасена.
  В помещении автоматических камер хранения никого не было. Лишь продавец
жетонов испуганно взглянул на нас, но ничего не сказал. Я быстро отыскал
нужную мне ячейку и осторожно положил Майю на холодный каменный пол.
  Пульс у нее замирал, едва прощупывался. Дыхание неровное. Но она была
жива, и следовало не упустить этот шанс. Попросив Володю гнать посторонних
зевак, я вынул из ячейки сумку-броню. Володя встал в проходе, загораживая
собой нас. Я расстегнул испачканную в крови куртку девушки. Потом задрал
повыше изрезанное белье, обнажив живот Майи, представляющий одну сплошную
кровавую рану. Сердце защемило от боли, от того, что видишь близкого,
самого близкого тебе человека на пороге смерти. На секунду мне показалось:
ничего не сделаешь, слишком велики повреждения внутренних органов. Подавив
приступ отчаяния, достал автоматическую аптечку и, включив ее на полный
ресурс, положил рядом с девушкой.
  Щупальца киберхирурга тотчас присосались к телу девушки. К ней потянулись
сервососуды, по которым тут же потекла искусственная кровь. Пневмошприцы
вошли в тело, впрыскивая лекарства. ААСП ровно загудела, воскрешая Майю.
  Состояние Майи можно было оценить как катастрофическое. Еще немного, и мы
бы ее потеряли. А я себе этого не простил бы никогда. Я, таская ее с
Володей повсюду с собой, поступал опрометчиво. Они подвергались
смертельной опасности. Из-за того, что я не подумал об этом раньше, из-за
моей чрезмерной самонадеянности Майя была сейчас на волосок от смерти. Ей
могло помочь только чудо.
  В то время, пока ААСП реанимировала девушку, я не переставал горячо молить
бога о том, чтобы все обошлось. Надеясь на чудо. Веря в чудо.
  И чудо произошло! Судя по показаниям приборов аптечки, состояние девушки
стабилизировалось. Она уже начала ровнее дышать. Смертельную бледность на
щеках постепенно сменил розовый румянец. Ресурс аптечки подходил к концу,
и я беспокоился: хватит ли его на завершение лечения?
  Володя по-прежнему стоял в проходе, загораживая нас. Он изредка
оглядывался. В его взгляде читался немой вопрос: как она там? Я,
успокаивая бородача, сделал жест рукой, означающий, что все хорошо.
  Киберхирург аптечки провел уникальную операцию. Поврежденные ткани и
органы были восстановлены. Организм Майи получил потерянную кровь. Жизнь
возвратилась к девушке. Майя открыла глаза, приподнялась на локте,
удивленно глядя на тянущиеся от ее живота щупальца кибер-хирурга и
сервососуды.
  - Леон, что это? - спросила она, глядя на то, как киберхирург заканчивает
операцию: накладывает биопластыри и снимает остатки крови на ее животе.
  - Это очень умелый кибернетический доктор. Он буквально вернул тебя с того
света. Излечение полное. Наверное, после того как через несколько дней
биопластыри растворятся, не останется даже шрамов. А если останутся, то
малозаметные, - ответил я, облегченно улыбнувшись, видя Майю здоровой.
  - А с тобой все в порядке? Этот человек не ранил тебя? - встревоженно
спросила она.
  - Это был не человек, а крак - киборг, милая Майечка, - ответил я, любуясь
ее голубыми глазами.
  Володя, услышав голос Майи, облегченно вздохнул. Его лицо расцвело в
широкой улыбке.
  - Как ты себя чувствуешь, Майя? - спросил он девушку.
  - Великолепно! Полна сил и энергии, - мягко ответила Майя. - Словно после
продолжительного ровного сна.
  Я взглянул на надпись, высветившуюся на дисплее: "Ресурс аптечки почти
исчерпан", - и облегченно подумал: "Уложились. Опять повезло".
  Наше возвращение из подвала камеры хранения произошло менее драматично,
чем путь туда. У Майи было отличное настроение. Она, не переставая,
смеялась. По всей видимости, на нее еще оказывали действие обезболивающие
препараты. Те, кто видел, как я только что бегом нес ее на руках без
признаков жизни, удивленно посматривали в нашу сторону. Но никто ни о чем
не спросил, ничего не сказал. Ни продавец жетонов в камере хранения, ни
продавщица-лоточница, стол которой мы едва не сбили, когда спешили к
камерам хранения. В общем, никому до нас не было никакого дела. Кроме,
пожалуй, наряда милиции. Двое милиционеров, пересекая зал ожидания,
направлялись в нашу сторону.
  Я кивнул Володе, и мы поспешили к выходу. Мы, двигаясь все быстрее и
быстрее, покинули вокзал. По улице мы почти бежали. Быстро прыгнули в
машину. Я бросил сумку-броню на переднее сиденье рядом с водительским, а
сам поместился с Майей на заднем. Когда мы выезжали с привокзальной
автостоянки, милиционеры нас чуть не догнали. Они лишь немного не успели
перехватить наш автомобиль. Один из них, глядя на нашу удаляющуюся
"копейку", что-то говорил по рации.
  "Это нехорошо, - подумал я, - совсем нехорошо. Не хватает только конфликта
с властями".
  - Куда летим? - спросил, не оборачиваясь, Володя. - Ко мне домой?
  - Да, Майя переоденется, заберете тулуп деда Никифора и езжайте прямиком в
Николаевку. Отсидитесь там, пока я не улажу все дела. Ты сам оттуда родом,
должен все знать.
  - Как? Ехать без тебя, Леон? - встревожилась Майя. - А как же ты?
  - Без вас мне будет намного легче справиться со своими врагами! - твердо и
громче, чем следовало, ответил я. - Находясь рядом со мной, вы
подвергаетесь смертельной опасности. Твое ранение - тому подтверждение.
Такого больше нельзя допустить. Аптека пуста, и чуда больше не будет. Нам
уже никто и ничто не поможет.
  - Леон, я без тебя никуда не поеду, - решительно заявила девушка и, надув
свои милые губки, отвернулась к окну.
  - Майечка, Леон совершенно прав, - неожиданно поддержал меня писатель. - Я
видел, как он расправился с теми существами, с краками. Это было страшно.
Словно это вовсе не Леон, не человек, а настоящая боевая машина. Я думаю,
нет, я твердо уверен, он справится со всеми врагами, которые встанут на
его пути. Мы же будем ему лишь обузой. В этом я с Леоном полностью
согласен. Только я не пойму, зачем нам ехать именно в Николаевку? Я знаю
множество других мест поближе, где мы с Майей могли бы отличи спрятаться.
На даче у Никитинских, например. Да мало ли еще где!
  - Запомни, Володя. Нигде на Земле тебе не спрятаться от Краков. Эти твари
достанут в любом уголке этой планеты. Спастись от них мы сможем лишь за
пределами Солнечной системы. На планетах Федерации.
  - Но как мы туда попадем? Насколько я понимаю, для этого нужен космический
корабль, летающая тарелка или что-нибудь подобное в этом роде. Где мы это
возьмем?
  - Чуть более чем через двое суток в том месте, где я попал на Землю, а это
недалеко от Николаевки, откроется вход в подпространственный туннель,
соединяющий Землю и Даран. Это наш единственный шанс спастись. Только на
Даране мы будем в безопасности.
  Майя молчала. Разумом она понимала, что мне без нее будет легче бороться с
врагами, легче выжить. Но сердцу не прикажешь. Вопреки всем доводам разума
сердце ее рвалось