пришли  в  себя.  Напоминаем,  что  срок,
отпущенный вам на размышление, начинается с  сегодняшнего  дня.  Теперь,
когда вы имеете представление о том, что ожидает вас  в  случае  отказа,
советуем вам рассмотреть все "за" и "против" с более  разумных  позиций.
Не советуем вам лишать себя жизни, тогда вы автоматически обречете  себя
на муки в .Мирах Возмездия,  по  сравнению  с  которыми  ваши  вчерашние
страдания покажутся легкой разминкой. Разумеется, вы  и  в  этом  случае
будете выполнять  нашу  волю.  Наша  группа  контроля  больше  не  будет
сдерживать ваше восприятие, но помните о том, что больше  вы  не  будете
иметь возможность управлять процессорами различных механизмов, поскольку
вы злоупотребили этой способностью. Группа  контроля  по-прежнему  будет
блокировать попытки передачи кому-либо информации, которой вы обладаете,
а также поиска и вмешательства в жизнь задействованных для работы с вами
людей.
   Р.. В  качестве  компенсации  за  вчерашнее  переводим  вам  тридцать
миллионов кредитов в надежде на понимание и дальнейшее сотрудничество.
   Р. Р.. В ресторане "Малина" в Центральном  Куполе  собираются  лучшие
шлюхи Баалграда, еда и пойло отменные. Милости просим. Обещаем  чудесное
приключение".
   Эндфилд  опустился  на  кровать,  пошарил   под   подушкой,   вытащил
"громобой".
   Вытащил кассету со стержнями, отвел назад подаватель, нажав на рычаг,
медленно раскрыл пистолет. Извлек из пазов  камеру  реактора-конвертера,
потом вынул  микросотовую  батарею  с  блоком  управления  из  рукоятки.
Придирчиво проверил каждый  винтик  спускового  механизма,  потом  долго
выщелкивал легкие стерженьки из  кассеты,  аккуратно  выкладывая  их  на
письмо, с которого до сих пор незримо  скалились  рогатые  рожи.  Прошло
немало времени, прежде чем  Капитан  очнулся  от  своих  мыслей,  собрал
оружие и снова зарядил его. Вытесненный привычными занятиями страх снова
выполз из уголков подсознания наружу.
   На столиках горели свечи,  очерчивая  круги  живого  огня,  заставляя
глаза женщин таинственно блестеть, делая лица мужчин более  решительными
и  мужественными.  По  залу  бродил  одинокий   скрипач,   возникая   из
прокуренной  полутьмы,  заставляя  свою  скрипку  выпевать  пронзительно
грустную мелодию. Джек  сидел  в  углу  и  пил  в  одиночестве,  пытаясь
заглушить расползающийся внутри холодный  животный  ужас.  Не  для  него
играла музыка, призывно смеялись женщины.
   "Нет выхода", - стучало у него в голове. Неужели  ребус  решался  так
просто? Лучшие каратели и палачи получаются из  "бывших",  поскольку  им
были открыты самые сокровенные  тайны  тех,  кого  они  будут  мучить  и
убивать.
   Его теперь не отпустят, раз уж  с  ним  так  долго  возились.  Служба
Безопасности наблюдала за ним давно, возможно, даже  корректировала  его
развитие, чтобы прийти к желаемому  результату.  По  всей  видимости,  в
операции  были  задействованы  десятки,  возможно,  сотни  дорогостоящих
агентов с хорошо разработанными легендами и прикрытием. И все для  того,
чтобы, играя в свои маленькие игры, Эндфилд  не  заметил  основной  цели
Управителей - прямиком привести его к мерзкой и жалкой  роли  спасающего
свою шкуру перевербованного  военного  специалиста,  ненавидимого  теми,
кого он предал и презираемого своими хозяевами, силой принужденного быть
залогом победы для тех, к кому он испытывает омерзение.
   Капитан ловил женские взгляды, сильно обнаженные  по  последней  моде
дамы невзначай задевали его, когда проходили мимо.  Шлюхи  присаживались
за столик и предлагали себя, обещая доставить  райское  наслаждение.  Их
отработанные сотнями, если не  тысячами  повторений  фразы  о  его  уме,
красоте,  мужественности,  крутизне  и   богатстве   только   раздражали
Эндфилда.
   Поняв наконец,  что  от  себя  не  убежишь,  Джек  отправился  домой.
Эндфилда слегка покачивало, принятый алкоголь давал о себе знать. И  еще
ему казалось, что за ним увязался хвост. Но на сканерах  было  чисто,  и
Капитан приписал это страхам, которые прочно угнездились  в  душе  после
того, что проделали с ним Управители Жизни.
   Над куполом своего дома Капитан дал команду  автоматике  на  открытие
шлюза, нырнул в обозначенный зелеными огнями проем, вышел из аппарата  и
почувствовал, что что-то не  так.  Неуловимо  легкое  дуновение  ветерка
коснулось его кожи, словно большая масса приземлилась за его машиной.
   Проклиная себя за то, что набрался сверх всякой меры, Эндфилд кинулся
обратно под защиту брони гравилета, но ему в  живот  уткнулся  невидимый
ствол пистолета и голос, похожий на те, что преследовали его долгие годы
иллюзорной жизни, произнес:
   - Не дергайся, мужик, а то получишь пулю.
   Джек испугался,нонежалкого оружия,стреляющего  двадцатимиллиметровыми
металлическими  шариками,  а  интонаций,  которые  напомнили   о   годах
унижений, смертей, сопротивления, борьбы  и  новых  поражениях.  Капитан
вздрогнул, в животе нехорошо  заныло,  тело  покрылось  холодным  потом.
Невидимая рука вытащила его излучатель.
   - Смотри, с чем  лошок  ходит,  -  произнес  этот  же  жуткий  голос,
обращаясь к другому.
   - Ни хрена себе... - рука другого человека взяла пистолет Эндфилда. -
А ну пошел, сучара, - человек за спиной подтолкнул  Капитана  отнятым  у
него оружием.
   У Джека моментально вылетел хмель из головы. Теперь Капитан знал, что
противников, по крайней мере, двое, они невидимы и если не убили  сразу,
то чего-то хотят от него. Невидимая рука стала шарить по карманам.  "Это
же просто грабители", - мелькнуло в голове, и, опережая эту мысль,  нога
ударила в пах невидимке, который  стоял  сзади.  Захватив  руку  впереди
стоящего, Эндфилд ушел с линии выстрела. Заряд попал в того, кто  держал
его пистолет. Джек ударил туда, где  должна  была  быть  голова  первого
налетчика. Хрустнула височная кость, нечто теплое и мокрое  брызнуло  на
Капитана. Он почувствовал сладкую энергию жизни, которая уходила  вместе
с кровью из раны, и неописуемое чувство  свободы  от  страхов,  мучивших
его. Истошно  завизжала  женщина.  Сломав  обмякшие  пальцы  противника,
Эндфилд  вырвал  из  его  рук  оружие.  Ориентируясь  на  крик,  Капитан
выстрелил несколько раз. Провыли заряды, выбив фонтаны искр из пробитого
корпуса, и со смачным хлопком вошли в землю, срикошетив от купола и плит
радиаторов климатических установок. Раздались сдавленные стоны двух  или
трех человек, которых зацепили пули. Прикрываясь мертвым телом,  Джек  с
чувством нехорошего, трусливого торжества разрядил обойму, добивая людей
в машине.
   Он подошел к расстрелянному  глайдеру,  нашел  и  отключил  несколько
грубо собранных приборов, дававших эффект невидимости,  просканировал  и
удивился их  простоте.  Почему  он  сам  не  мог  додуматься  до  этого?
Наверное, просто не ставил себе такой задачи.
   Капитан осмотрел застреленных им людей. Ни у кого  из  них.  не  было
оружия. В граве были две женщины-проститутки из  ресторана,  водитель  и
подросток, почти ребенок. Эндфилд вспомнил, что это парнишка из компании
малолеток в прокуратуре, с которой он  довольно  жестко  обошелся.  Джек
узнал его, несмотря на то что пуля почти оторвала парню голову и  снесла
подбородок.
   Несколько  минут  ушло  на  то,  чтобы  затолкать  трупы  в  грав   и
основательно обшарить машину.
   Эндфилд старательно сдерживал эмоции,  но  в  его  душе  разрасталась
злобная радость. Теперь Капитан знал, что  надо  делать  со  всеми,  кто
посягнет на его свободу.
   Какая-то часть личности все равно продолжала недоумевать и досадовать
оттого, что все внешне эффектные и крутые  действия  Джека  были  просто
трусливыми бросками  зажатой  в  угол,  до  предела  испуганной  гадюки,
которая жалит без разбору все, что движется.
   Капитан запрограммировал машину на свободный полет и  столкновение  с
землей через тридцать минут, потом открыл  шлюз,  выпуская  невидимку  в
последний путь. В  назначенное  время  его  сверхчувственное  восприятие
принесло  сообщение  о  взрыве,   уничтожившем   последствия   недавнего
происшествия.
   Он ходил по развалинам, где когда-то бывал, и не мог вспомнить, когда
это было и было ли с ним на самом деле. Разрушенный дом посреди леса был
странно знаком ему, словно он жил здесь когда-то. Полустертые сыростью и
плесенью, с портретов на него смотрели люди, которых он, казалось, видел
раньше. Человек в генеральской форме на  картине  над  широкой  парадной
лестницей  показался  ему  очень  знакомым,  и  он  испытал  мучительное
чувство, словно что-то забыл и никак не может вспомнить.  Зимний  сад  с
высохшим фонтаном и скелетами мертвых пальм пытался что-то  сказать,  но
пелена забвения и  странная  невозможность  сосредоточиться  мешали  ему
вспомнить. На улице  началась  гроза,  дождь  застучал  по  выщербленным
плитам  мрамора.  Спасаясь  от  тугих  водяных  струй,  Капитан   быстро
перебрался в ту часть дома, где еще осталась крыша. Внезапно  он  увидел
отблеск света в коридоре и пошел туда. В комнате горел камин. В покрытых
слоем ядовито-купоросной зелени бронзовых канделябрах  догорали  остатки
свечей.
   По сравнению с хаосом вокруг здесь было  довольно  опрятно.  Не  было
пыли. Мебель накрыта серыми чехлами. На стенах висели мечи с  маленькими
рукоятками под женскую или  детскую  руку.  Джек  обошел  комнату,  даже
заглянул в ванную и под кровать. Подошел к портрету на стене, на котором
была изображена женщина в костюме амазонки с  волосами  цвета  меди.  За
окнами ярко полыхнул разряд молнии, близкий  удар  грома  сотряс  ветхие
стены.
   - Я ждала тебя.
   Капитан стремительно обернулся. В кресле сидела  девушка  с  зелеными
глазами, очень похожая на изображенную на древнем полотне.
   - Кто ты? - Эндфилд обвел глазами вокруг, ища какое-нибудь оружие.
   - Неужели я так изменилась? - печально спросила она.
   - Мы знакомы?
   - О да, мой герой, - вздохнула девушка.
   - Я где-то видел твое лицо и, наверное, бывал в этом доме. Но не могу
вспомнить... Здесь все выглядит так, словно прошла не одна сотня лет,  а
стены обстреливали из пушек.
   - Не понимай буквально, что ты видишь. Но ведь это ты все разрушил.
   - Каким образом?
   - Это долгая история. Нет  смысла  ее  рассказывать  сейчас.  Это  не
обычный мир. Сейчас ты спишь у себя  дома,  и  тебе  снится  сон,  более
реальный, чем жизнь.
   Просто ты должен был сделать кое-что и не  сделал.  Я  поручилась  за
тебя, теперь  меня  накажут  тоже.  Мы  расстанемся,  и,  скорее  всего,
навсегда.
   - Я не знаю, что должен был сделать... Я не помню,  как  зовут  тебя,
где мы встречались. Черт возьми, я не помню даже своего имени!
   - Это я нарочно устроила. Не хочу, чтобы наша встреча снова  вылилась
в выяснение отношений. Подойди к зеркалу.
   На него взглянул высокий изнеможенный старик с воспаленными  красными
глазами. Лицо было  покрыто  шрамами,  нос  перебит  во  многих  местах.
Когда-то здоровое и крепкое тело высохло, и черный  комбинезон  болтался
на нем, как на вешалке. Он поднял руку, прикоснулся  к  лицу,  глядя  на
отражение.  Рука  была  покрыта  рубцами,  сквозь  тонкую  ветхую   кожу
проступали веревки когда-то сильных мускулов и бугры  костной  ткани  на
месте не правильно сросшихся переломов.
   - Это не я, - в ужасе сказал он. - Еще вчера я был молод и здоров,  -
Капитан поднес ладони к лицу, увидев, какие они g сморщенные  и  старые.
Провел руками по лицу,  чувствуя  тряпичную  мягкость  и  сухость  кожи,
морщины и шрамы, коснулся остатков волос на голове. - Что ты сделала  со
мной, проклятая ведьма?!!
   - Сила Управителей Жизни ужасна. Это твоя душа, и ты видишь ее такой,
какой она стала.
   На  него  нахлынули  воспоминания.  Пещеры,  пламя  костров,  тени  с
рогатыми головами, унижения, боль, попытки сопротивления  и  мрак  новых
мучений.
   - Увы, мой герой.  В  этот  мир  нельзя  взять  приемы,  наработанные
расчетами холодного разума техники. Здесь все такое, как есть  на  самом
деле. Ты не знал этого и проиграл. За многие тысячи лет Управители Жизни
довели  до  совершенства  способность  принуждать   смертных   следовать
определенными ими путями. В этом мире имеет  значение  лишь  сила  души.
Оружие, навыки боя здесь ничто без яростного, глубинного желания.  Помни
об этом.
   - Ты врешь мне, чертова баба. - Ему вдруг стало тесно, будто он вдруг
оказался в темном каменном мешке глубоко  под  землей.  -  Так  быть  не
должно. Вы заблуждаетесь сами и других заставляете верить в это. Ваш мир
- тюрьма для духа, темница невежества, круговорот энергии вокруг старых,
животных смыслов жизни, упоение  своей  глупостью  и  ничтожеством.  Дух
человека могуч и силен, а вы самозванцы, строящие из себя  богов,  такие
же люди, отягощенные не  по  уму  данной  силой,  держите  его  в  кругу
страстей, страданий, боли, заставляете верить, будто нет ничего  сильнее
тупых эмоций, лишающих возможности трезво смотреть на мир.
   Будьте вы прокляты.
   - Бедный мой  герой,  какое  опасное  несовершенство  ты  держишь  за
истину.
   Много ли стоит разум, который может быть  легко  затемнен  идущей  от
корней сущности силой? Отказываясь от нее, вы, рационалы, раз  за  разом
проигрывали.
   - Не правда!
   - Забыл? Да, это было давным-давно. Громкие слова не заменят дел.
   Покажи хоть раз, как это бывает... - устало и зло произнесла девушка.
- Ладно... Я другое хотела сказать. Ты не захотел сделать то,  что  было
платой за твое рождение. Время кончается. Ты  потеряешь  себя  навсегда.
Они захотят взыскать долг... Знай, только я смогу  защитить  тебя  и  от
Службы, и от Управителей Жизни. Даже если у  тебя  ничего  не  выйдет...
Только будь со мной, мой любимый, - женщина с мольбой протянула  к  нему
руки.
   - Я вспомнил  тебя,  Ника-Рогнеда,  подстилка  эсбэшная.  Неужели  ты
думаешь, что можешь обмануть меня еще раз? Думаешь,  я  не  знаю...  Это
ведь ты, проб...дь, засунула меня сюда в отместку, что  не  вышло  снова
забраться ко мне в постель!
   - Лучше бы я умерла, чем услышала такое от тебя, Князь Князей. Долгие
годы я ждала тебя. Теперь мне незачем больше  жить.  Венчание  завтра  в
полдень в храме Николая-угодника в Центральном  Куполе...  Ты  потеряешь
меня  навсегда.  Это  и   будет   твоим   главным   проигрышем,   Даниил
Концепольский. Если не хочешь спасти меня от него, то просто убей.  Я  с
радостью приму смерть от твоей руки.
   - Ты ошибаешься. Меня зовут Джек Эндфилд. И я  по  горло  сыт  твоими
лживыми сказочками.
   -  Хорошо...  -  сказала  Живая  Богиня,  ее  лицо  стало  жестким  и
презрительным. - Знай же... Раз за разом, уходя от прямого  столкновения
с тем, что противостоит тебе, ты загонял себя дальше и дальше в ловушку,
становясь  легко  управляемой  безличной  силой,  лишенной   собственных
желаний и воли. Потерял меня, свою цель, свободу выбора, и вот,  уже  не
видя выхода от страха и отчаяния, готов служить  тем,  кого  ненавидишь.
Мой герой, ты сможешь стать хорошим зомби у  Главы  Совета.  Вини  себя,
Концепольский, за все, что с тобой случилось. Да, я вновь привела тебя в
этот мир, но отменить твою судьбу не в моих силах. Беги,  Князь  Князей,
прячься от своего предназначения. Даже сейчас я  готова  помочь  тебе  в
этом, дать маленькую лазейку твоей трусости.  Только  я  смогу  провести
тебя в такие выси Тонкого Мира, где уже не достанут Управители.
   Мне тоже нечего терять, и я готова пройти все  опасности  и  соблазны
темных слоев астрала, рискнуть, чтобы спасти тебя, вновь искать вместе с
тобой нового рождения, хоть и не меняла тела  больше  одиннадцати  тысяч
лет.
   Последние слова Эндфилд услышал, уже просыпаясь. Капитан  вскочил  на
кровати. Мутный рассвет Победы разгорался за окном. Джек легко выпрыгнул
из постели, подбежал к  зеркалу.  Оглядел  свое  крепкое  молодое  тело,
провел руками по плотной здоровой коже,  пригладил  волосы.  В  туманном
полумраке древнего стекла возникла Ника. "Помни. Сегодня в  полдень",  -
прошептали ее губы.
   - Сука! - выкрикнул Эндфилд и ударил  в  зеркало.  Стекло  разбилось,
лопнуло мелкими осколками. - Ты ведь все это сама подстроила, что теперь
плакаться, - произнес он, тихо глядя в пустую раму.
   Морщась от боли,  он  облизал  кровь  с  порезанных  костяшек,  потом
обработал руку регенерирующим раствором и принялся одеваться на  обычную
тренировку.
 
Глава 18 
 
ИСХОД 
 
   Время тянулось бесконечно медленно. На большом экране терминала цифры
неспешно сменяли друг друга, обозначая уходящее время. В  холле  громко,
заполняя  пространство,  глухо  щелкал  древний  маятниковый   механизм,
отбивая часы, половины и четверти. Пение упругих  стержней  под  ударами
стальных молоточков казалось Эндфилду похоронным звоном.
   Ему было страшно. Злоба сменялась апатией, отчаяние -  надеждой.  То,
что случилось с ним за последние несколько дней,  заставило  его  совсем
по-другому посмотреть на события его жизни.
   Попытка  спасти  встреченных   им   в   Академии   пилотов   Патруля,
подтравленных ядом обыденной жизни, странным образом  связалась  с  тем,
как Ника пробовала уговорить его бежать из Обитаемого Пространства. И  в
том, и в другом случае  все  доводы  разбились  о  чугунное  упорство  в
отстаивании кажущихся незыблемыми понятий, шаблонов, схем, неспособность
отказаться от старых обид.
   Определенно, Джек даже не  пытался  осмыслить  ее  слова,  пропустить
через логику, интуицию, собственное понимание жизни. Как  те  "драконы",
которые не захотели ему поверить - и погибли.
   Капитан вспомнил и другие случаи. Теперь его мысли  о  несовершенстве
человеческой психики, тупости, неразумности обернулись на него самого.
   Эндфилд,  как  в  зеркале,  увидел  с  неожиданной  стороны  себя   -
отставного майора Черного Патруля, который не устоял ни перед  одним  из
искушений столь презираемой им обыденной жизни.
   Джек прокручивал в памяти подробности последней, странной  встречи  в
ветшающем  и  рушащемся  доме,  среди  символов  распада  и  запустения,
вспоминал слова отвергаемой  им,  но  такой  желанной  и  притягательной
женщины. Ника попала в беду...
   В  адресованных  Джеку  снисходительных,  гордых  и   гневных   речах
Управительницы Жизни  явственно  чувствовался  не  только  упрек,  но  и
отчаянная мольба о помощи.
   Из намеков Живой Богини Эндфилд понял, что он,  человек  с  ничем  не
примечательной внешностью и  незаурядными  способностями,  рожденный  от
нормальных отца и матери, - дубликат, энергетический слепок  с  личности
давно погибшего человека, возможно,  самого  Князя  Князей.  Но  кто  ее
просил вообще?
   Легкость, с которой она распорядилась судьбой Джека,  если  все,  что
сказала Ника - правда, заставляла Эндфилда в ярости  стискивать  кулаки,
колотить по ни в чем не повинной столешнице, отчего та трещала и  гудела
от ударов. "Так и надо этой дряни, пусть ее теперь мусолит тот, за  кого
Ника так не хочет выходить замуж. Стерве  не  впервой  подстилаться",  -
повторял Капитан про  себя,  испытывая  нехорошую  радость  оттого,  что
шпионка СБ, наконец, получит по заслугам.
   И в то же время он испытывал к ней любовь и жалость,  ощущал  правоту
ее слов  и  реальность  той  помощи  и  защиты,  которую  может  оказать
Управительница Жизни, пойдя против других Самозваных Богов.
   Капитан разрывался на части, не находя опоры в своем внутреннем мире.
   Понятия, казавшиеся еще вчера незыблемыми, вдруг  стали  миражом,  на
который невозможно опереться. Да и вообще, кто он? Было ли  это  "вчера"
на самом деле?
   Может, все сон, запись в  сознание  и  память.  Или  просто  искусная
подтасовка, манипуляция людьми и событиями,  с  тем  чтобы  он  выполнил
задуманное Управителями Жизни.
   Джеку  было  страшно.  Ему  хотелось  спрятаться  в  темную  комнату,
забиться в самый дальний угол и ждать, когда  все  пройдет  само  собой.
Ведь совсем немного времени нужно. Еще какой-то неполный  месяц,  и,  не
вынеся того, что проделали  с  ним