экспедиции в Японию  с
целью убедить японцев открыть порты для иностранных судов: англичане имели в
азиатском регионе обширные торговые интересы, американцам  требовались  базы
для китобойного  флота,  а  Российская  империя  начала  освоение  Восточной
Сибири. Японцы же, опасаясь повторения  на  своей  почве  китайских  событий
периода ?Опиумных войн?, последовательно проводили политику изоляционизма. К
1856 г. у Японии были уже подписаны торговые соглашения  с  Великобританией,
Россией и Голландие>. Мы пробудились, и мы восприняли великий урок,  который
вы нам преподали. Мы уничтожили сегуна и его отсталое бакуфу . Теперь микадо поведет нас по дороге прогресса.
   - Мы с вами будем  союзниками,  -  гордо  провозгласил  мистер  Юкиси.  -
Азиатская Британия принесет цивилизацию и просвещение всем народам Азии.
   - Весьма похвальные  намерения,  -  кивнул  Мэллори.  -  Однако  создание
цивилизации, строительство империи - дело долгое и каверзное. Это труд не на
годы, а на века...
   - Мы всему научимся от вас. - Лицо мистера Аринори раскраснелось, жара  и
виски заметно его разгорячили. - Подобно вам, мы построим  великие  школы  и
огромный флот. У нас есть уже одна вычислительная машина, в Тосу!  Мы  купим
их еще. Мы будем строить собственные машины!
   Мэллори  хмыкнул.  Странные  маленькие  иностранцы   светились   юностью,
интеллектуальным идеализмом и особенно - искренностью. Жалко ребят.
   - Прекрасно! Ваши высокие стремления,  молодой  сэр,  делают  вам  честь!
Только ведь это совсем не просто. Британия вложила в  свои  машины  огромный
труд, наши ученые работают над ними уже не одно десятилетие, и чтобы  вы  за
несколько лет достигли нашего уровня...
   - Мы пойдем на любые жертвы, - невозмутимо ответил мистер Юкиси.
   - Есть и другие пути возвысить вашу страну, - продолжал Мэллори. - Вы  же
предлагаете невозможное!
   - Мы пойдем на любые жертвы.
   "Что-то я тут не то наговорил?, - с тоскою подумал Мэллори и взглянул  на
Олифанта, но тот сидел с застывшей улыбкой, наблюдая, как  заводная  девушка
наполняет фарфоровые чашки. В комнате ощущался явственный холодок.
   Тишина прерывалась лишь пощелкиванием автомата. Мэллори встал; его голова
раскалывалась от боли.
   - Я очень благодарен вам за помощь, мистер Олифант. Вам и вашим  друзьям.
Но я не могу больше задерживаться. Я бы и рад, но груз неотложных дел...
   - Вы вполне в этом уверены? - сердечно спросил Олифант.
   - Да.
   - Блай! - крикнул Олифант. -  Пошлите  поваренка  за  кэбом  для  доктора
Мэллори!

***

   Ночь Мэллори провел в  каком-то  тусклом  оцепенении.  Он  никак  не  мог
убедить кашлюна  в  преимуществе  катастрофизма  перед  униформизмом  и  был
бесконечно рад, когда настойчивый стук вырвал его из этого сумбурного сна.
   - Минутку!
   Скинув ноги с кровати, Мэллори зевнул и осторожно  ощупал  затылок.  Рана
немного кровоточила, оставив розоватый потек на наволочке, но опухоль спала,
и воспаления вроде бы не было. Скорее всего, это следовало отнести  на  счет
терапевтического воздействия бренди.
   Натянув на потное тело ночную  рубашку,  Мэллори  завернулся  в  халат  и
открыл дверь. В коридоре стояли комендант Дворца, ирландец по фамилии Келли,
и две угрюмые уборщицы. Уборщицы были вооружены швабрами,  ведрами,  черными
резиновыми воронками и тележкой, заставленной большими бутылями.
   - Который час, Келли?
   - Девять часов, сэр.
   Келли вошел, негромко посасывая желтые  зубы;  женщины  со  своей  тачкой
вкатились следом. Яркие бумажные наклейки гласили, что в каждой керамической
бутыли содержится ?патентованный окисляющий деодорайзер Конди. Один галлон?.
   - А это еще что такое?
   - Манганат натрия, сэр, для  очистки  канализации  Дворца.  Мы  планируем
промыть каждый клозет. Прочистить трубы вплоть до главного коллектора.
   Мэллори поправил халат.  Было  как-то  неловко  стоять  перед  уборщицами
босиком и с голыми щиколотками.
   - Келли, ни черта это вам не даст, промой вы свои трубы  хоть  до  самого
ада. Это же Лондон в разгар  кошмарно  жаркого  лета.  Сейчас  Темза,  и  та
воняет.
   - Но надо же что-то делать, сэр, - возразил Келли. - Гости жалуются самым
решительным образом. И я их за это не виню.
   В унитаз была залита целая посудина ярко-красной отравы. Резкий аммиачный
запах деодорайзера мгновенно заглушил прежнюю, почти  уже  незаметную  вонь,
стоявшую в комнате Мэллори. Чихая и кашляя, женщины поскребли  фаянс,  после
чего Келли с видом художника, наносящего последний мазок на картину,  дернул
ручку сливного бачка.
   Наконец вся троица удалилась,  и  Мэллори  стал  одеваться.  Он  проверил
блокнот. Вечер предстоял весьма насыщенный, но на утро намечалась всего одна
встреча.  Мэллори  успел  уже  узнать,  что  Дизраэли  -   личность   крайне
безалаберная, так что лучше  отводить  на  него  целую  половину  дня.  Если
повезет, можно успеть отнести сюртук во французскую  чистку  или  сходить  к
парикмахеру, привести в порядок  волосы  на  затылке,  а  то  ведь  сплошные
кровавые колтуны, ужас.
   Когда он добрался до  столовой,  там  болтали  за  чаем  двое  запоздалых
посетителей - хранитель фондов Белшо и мелкий музейный служащий по  фамилии,
кажется, Сиднем.
   Заметив, что Белшо обернулся, Мэллори  вежливо  кивнул  -  и  не  получил
ответа. Более того, по лицу хранителя было видно, что тот изумлен,  чуть  ли
не возмущен. Мэллори сел на обычное свое место, под  золоченым  канделябром.
Белшо и Сиднем начали тихо, но очень оживленно переговариваться.
   Мэллори ничего не понимал. Ну да, конечно же, они с Белшо никогда не были
представлены друг другу, но разве из этого следует, что нужно  обижаться  на
обычные проявления вежливости? А с  чего  это  пухлые  щечки  Сиднема  вдруг
побелели, и чего это он поглядывает искоса, думает, что  незаметно?  Мэллори
проверил ширинку. Да нет, застегнута. А  ведь  эта  парочка,  они  и  правда
встревожены. Может, рана открылась и кровь на воротник хлещет?  Нет,  и  тут
все в порядке.
   Дальше - больше.  По  лицу  официанта,  принимавшего  заказ,  можно  было
подумать, что копченая селедка и яйца - предметы до крайности непристойные.
   Впавший в полное замешательство Мэллори решил плюнуть  на  все  приличия,
подойти к Белшо и выяснить отношения напрямую. Он даже начал было составлять
небольшую вводную речь, но тут Белшо и Сиднем встали  и  ушли  из  столовой,
даже не допив чай. Мэллори съел  свой  завтрак  с  мрачной  неторопливостью,
твердо решив не расстраиваться из-за всякой чуши.
   Потом он зашел за почтой. Всегдашнего дежурного за конторкой не оказалось
- слег с катаром легких, как объяснил замещавший его  клерк.  Мэллори  отнес
корзинку  в  библиотеку.  По  утреннему  времени  там  было   всего   пятеро
посетителей; они сидели группой в углу и что-то горячо обсуждали.  Секундное
впечатление, что  и  эти  коллеги  пялятся  на  него,  как  на  какую-нибудь
диковину, Мэллори решительно отмел - чушь, этого просто не может быть.
   Мэллори  рассеянно  разбирал  почту,  голова  у  него  побаливала,  мысли
разбегались. Все та же тоска  неизбежной  профессиональной  корреспонденции,
обычная доза восторженных посланий и ?прошу не  отказать  в  моей  просьбе?.
Похоже, без личного секретаря и впрямь не обойтись.
   Вот именно, и не окажется ли наилучшим кандидатом  на  этот  пост  мистер
Тобиас из Центрального статистического бюро? Быть может, предложение  работы
по совместительству побудит мальчонку к  более  решительным  действиям  -  в
архивах Бюро хранится уйма информации, с которой хотелось  бы  познакомиться
поближе.  Вот,  скажем,  досье  леди  Ады,  если  такое   сокровище   вообще
существует. Или досье скользкого мистера Олифанта, с его вечными  улыбочками
и туманными заверениями. Или  лорда  Чарльза  Лайелла,  орденоносного  вождя
униформистов.
   Да нет,  куда  там,  одернул  себя  Мэллори.  Большие  люди,  до  них  не
доберешься. Вот прощупать Питера Фоука - и на том бы спасибо. Фоук... Ну  до
чего же мерзкая личность, так и норовит сделать какую-нибудь гадость,  прямо
землю носом роет. Ничего, мы еще разоблачим его интриги, так или иначе -  но
разоблачим.
   Сейчас, роясь в корзинке с почтой, Мэллори был в этом совершенно  уверен.
Все темные тайны выйдут на свет божий, как  кости  из  сланцевых  отложений.
Случай позволил ему краем глаза взглянуть  на  темные  делишки  радикальской
элиты. Теперь -  это  потребует  лишь  времени  и  труда  -  он  вытащит  из
окаменевшей матрицы всю тайну.
   А это что еще такое?  Пакет  совершенно  непривычных  размеров,  толстый,
почти  квадратный,  чуть  не  сплошь   облепленный   разноцветными   марками
французской  экспресс-почты.  Конверт  цвета  слоновой  кости,  глянцевый  и
удивительно   плотный,    был    изготовлен    из    какого-то    необычного
водонепроницаемого  материала,  чего-то  вроде  слюды.  Мэллори  вынул  свой
шеффилдский нож, выбрал самое маленькое из  его  лезвий  и  вскрыл  странное
послание.
   Внутри оказалась машинная перфокарта ?наполеоновского? формата; начало не
предвещало ничего хорошего. Встревоженный Мэллори вытряхнул карту  на  стол.
Получилось  это  только  с  третьей  попытки  -  изнутри  конверт   оказался
влажноватым. И добро бы просто влага - судя по резкому, неприятному  запаху,
перфокарту обрызгали какой-то химической заразой.
   Перфокарта  без  единой  дырочки,  но  зато  с   аккуратно   напечатанным
текстом:  ?ДОКТОРУ  ЭДВАРДУ  МЭЛЛОРИ,  ДВОРЕЦ  ПАЛЕОНТОЛОГИИ,   ЛОНДОН.   ВЫ
НЕЗАКОННО  ХРАНИТЕ  СОБСТВЕННОСТЬ,  УКРАДЕННУЮ  В  ЭПСОМЕ.  ВЫ  ВЕРНЕТЕ  ЭТУ
СОБСТВЕННОСТЬ ЦЕЛОЙ И НЕВРЕДИМОЙ, СЛЕДУЯ ИНСТРУКЦИЯМ, ПУБЛИКУЕМЫМ В  КОЛОНКЕ
ЧАСТНЫХ ОБЪЯВЛЕНИЙ ЛОНДОНСКОЙ ДЕЙЛ И  ЭКСПРЕСС.  ДО  ТЕХ  ПОР,  ПОКА  МЫ  НЕ
ПОЛУЧИМ УКАЗАННУЮ СОБСТВЕННОСТЬ, ВЫ ПОДВЕРГНЕТЕСЬ  РЯДУ  НАКАЗАНИЙ,  АПОГЕЕМ
КОТОРЫХ  В  СЛУЧАЕ  НЕОБХОДИМОСТИ  ЯВИТСЯ  ПОЛНОЕ   И   ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ   ВАШЕ
УНИЧТОЖЕНИЕ. ЭДВАРД МЭЛЛОРИ, НАМ ИЗВЕСТНЫ ВАШ ИНДЕКС,  ВАША  ЛИЧНОСТЬ,  ВАШЕ
ПРОШЛОЕ  И  ВАШИ  УСТРЕМЛЕНИЯ.  МЫ  ПОЛНОСТЬЮ  ОСВЕДОМЛЕНЫ  О  КАЖДОЙ  ВАШЕЙ
СЛАБОСТИ.  СОПРОТИВЛЕНИЕ  БЕСПОЛЕЗНО.  БЫСТРОЕ  И  ПОЛНОЕ  ПОВИНОВЕНИЕ  ВАША
ЕДИНСТВЕННАЯ НАДЕЖДА. КАПИТАН СВИНГ? <Капитан Свинг -  легендарный  бунтарь,
личность мифическая; во время так называемых свинговских бунтов  (1830-1833)
за подписью ?капитан  Свинг?  (или  просто  ?Свинг?)  рассылались  анонимные
письма с  требованием  повысить  зарплату  батракам  и  сельскохозяйственным
рабочим >.
   Мэллори застыл в изумлении, на него накатила  волна  воспоминаний.  Снова
Вайоминг, утро, когда он встал с походной койки и обнаружил, что под боком у
него пригрелась гремучая змея. Ночью он чувствовал рядом  какое-то  странное
шевеление, но не понял, что это и почему. И вот оно -  внезапное  чешуйчатое
доказательство.
   Ну-ка, ознакомимся с  этой  штукой  получше.  Камфорированная  целлюлоза,
облитая чем-то вонючим,  -  и  крохотные  черные  буквы  начинают  почему-то
бледнеть. Гибкая перфокарта раскалялась. Мэллори уронил ее на стол, с трудом
подавив крик удивления. Карта изгибалась, корежилась, темнела по  краям,  от
нее стали отслаиваться тонкие, как луковая шелуха, чешуйки.  Затем  взвилась
тонкая струйка желтоватого дыма, и Мэллори собразил, что эта  штука  вот-вот
полыхнет огнем.
   Он выхватил из корзинки первый  попавшийся  журнал  -  пухлый  серый  том
?Ежеквартальных докладов Ирландского геологического  общества?  и  торопливо
прихлопнул перфокарту. После двух резких ударов та распалась  в  волокнистое
месиво, прилипшее к обгорелой полировке стола.
   Мэллори вскрыл какое-то  из  попрошайных  писем,  вытряхнул  из  конверта
содержимое,  а  на  его  место  смахнул  пепел.  Стол,  похоже,  не  слишком
пострадал...
   - Доктор Мэллори?
   Мэллори виновато поднял глаза и увидел совершенно  незнакомого  человека.
Высокий, чисто выбритый лондонец, очень неприметно одетый, с худым серьезным
лицом, в левой руке - пачка газет и блокнот.
   - Очень неудачный препарат, - сымпровизировал Мэллори. -  Законсервирован
в камфоре! Кошмарная методика! - Он закрыл конверт и непринужденно сунул его
в карман.
   Незнакомец молча протянул ему визитную карточку.
   На карточке Эбенезера Фрейзера значились его имя, фамилия  и  телеграфный
номер; внизу стоял  миниатюрный  оттиск  государственной  печати.  И  ничего
больше.  На  обороте  -  гравированный  портрет,  та  же   самая   костлявая
физиономия, закаменевшая в суровую, не допускающую  никаких  шуточек  маску.
Это что же, он всегда такой или только на работе?
   Мэллори поднялся, чтобы предложить Фрейзеру руку, но  тут  же  сообразил,
что пальцы у него измазаны едкой гадостью. Поэтому он  только  поклонился  и
тут же  снова  сел,  украдкой  вытирая  руку  о  штанину.  Кожа  большого  и
указательного пальцев казалась сухой, как от формальдегида.
   - Надеюсь, вы вполне здоровы, сэр? - осведомился Фрейзер,  усаживаясь  за
стол. - Оправились от вчерашнего нападения?
   Мэллори покосился в угол. Те пятеро так и сидели кучкой,  очень,  похоже,
заинтересованные  как  странным  поведением  коллеги,  так   и   неожиданным
появлением Фрейзера.
   - Ерунда, - отмахнулся Мэллори. -  В  Лондоне  такое  может  случиться  с
каждым.
   Фрейзер скептически приподнял бровь.
   -  Я  очень  сожалею,  мистер  Фрейзер,  что  эта  досадная  неприятность
прибавила вам хлопот.
   - Не стоит беспокойства, сэр. - Фрейзер открыл кожаный блокнот  и  извлек
из кармана по-квакерски скромного сюртука самописку. - Вы бы  не  отказались
ответить мне на несколько вопросов?
   - Правду говоря, сейчас я несколько занят... Бесстрастный взгляд Фрейзера
заставил его умолкнуть.
   - Я здесь уже три часа, сэр. Ожидал удобного момента для беседы.
   Бессвязные извинения Мэллори Фрейзер пропустил мимо ушей.
   - Часов в шесть утра прямо у входа во дворец я стал свидетелем любопытной
сцены. Мальчишка-газетчик  кричал,  что  левиафанный  Мэллори  арестован  за
убийство.
   - Я? Эдвард Мэллори? Фрейзер кивнул.
   - Ничего не понимаю. Зачем газетчику выкрикивать такую идиотскую ложь?
   - Газеты шли отлично, - сухо заметил Фрейзер. - Я вот тоже купил.
   - И что, скажите на милость, имеет сказать обо мне эта газета?
   - Ни слова о каком бы то ни было Мэллори. Вот, взгляните сами. -  Фрейзер
уронил на стол лондонскую ?Дейли-экспресс?.
   Мэллори взял газету, положил ее в корзинку.
   - Какая-то дикая  шутка,  -  неуверенно  предположил  он.  -  От  уличных
мальчишек можно ждать чего угодно...
   - Когда я снова вышел на улицу, маленький негодник  уже  сделал  ноги,  -
продолжал Фрейзер. - Но многие из ваших коллег слышали его вопли. Здесь  все
утро только об этом и говорят.
   - Ясненько, - протянул Мэллори. - Это объясняет некоторые... Да уж! -  Он
кашлянул, прочищая горло. Фрейзер бесстрастно за ним наблюдал.
   - А теперь взгляните на это, сэр. - Полицейский вынул из своего  блокнота
лист бумаги, развернул его и пододвинул к Мэллори.
   Машинный  оттиск  дагерротипа.  Труп,  лежащий  на  прозекторском  столе,
половые органы скромно прикрыты тряпочкой, живот вспорот до  самой  грудины,
судя по всему, одним кошмарной силы ножевым  ударом.  Мраморно-бледная  кожа
груди, ног и вздувшегося живота жутковато контрастирует с  глубоким  загаром
рук и лица.
   Это был Фрэнсис Радвик.
   Под  снимком  стояла  подпись:   ?НАУЧНОЕ   ВСКРЫТИЕ   БРЮШНОЙ   ПОЛОСТИ.
"БАТРАХИАЛЬНЫЙ"  ИНДИВИД  ЗАРЕЗАН  И  ВСКРЫТ  В  ПРОЦЕССЕ   КАТАСТРОФИЧЕСКОЙ
АУТОПСИИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ?.
   - Силы небесные! - вырвалось у Мэллори.
   - Из официального полицейского досье, - пояснил Фрейзер. - Судя по всему,
снимок попал в руки какого-то шутника.
   Страшно. Страшно и странно.
   - И что бы это значило?
   Фрейзер открутил колпачок самописки.
   - Сэр, что такое ?батрахиальный??
   - Относящийся к земноводным, в первую очередь - к  лягушкам  и  жабам,  -
неохотно ответил Мэллори. - От греческого ?батрахос?, лягушка. - Он с трудом
подыскивал слова. - Однажды - несколько лет назад, во время  дискуссии  -  я
сказал, что его теории... что геологические теории Радвика...
   - Я слышал эту историю сегодня утром, сэр. Складывается впечатление,  что
среди ваших коллег она достаточно широко  известна.  -  Фрейзер  перелистнул
блокнот. - Вы сказали мистеру Радвику:  ?И  вы  напрасно  приписываете  ходу
эволюции батрахиальную медлительность вашего собственного интеллекта?. -  Он
сделал паузу. - В покойнике действительно было что-то лягушачье, не так  ли,
сэр?
   - Это произошло в Кембридже,  во  время  публичных  дебатов,  -  медленно
проговорил Мэллори. - Мы были очень возбуждены...
   - Радвик тогда заявил, что вы ?сумасшедший,  как  шляпник?,  -  задумчиво
заметил Фрейзер. - Говорят, вы восприняли это замечание весьма болезненно.
   Мэллори побагровел.
   - Он не имел права  так  говорить,  да  еще  с  этаким  аристократическим
апломбом...
   - Вы были врагами?
   - Да, но... - Мэллори отер пот со лба. - Не думаете же  вы,  что  я  имею
какое-либо отношение...
   - Не по собственному умыслу, в этом я уверен, - заверил его Фрейзер. - Но
ведь вы, сэр, родом из Сассекса? Из города под названием Льюис?
   - Ну и что?
   - Насколько я понимаю, десятки подобных снимков были отосланы из почтовой
конторы Льюиса.
   - Десятки? - потрясение переспросил Мэллори.
   - Да, разосланы вашим коллегам по Королевскому обществу, сэр. Анонимно.
   - Господи Боже, - выдохнул Мэллори. - Они хотят меня уничтожить!  Фрейзер
промолчал.
   Мэллори снова взглянул  на  снимок  -  и  вдруг  его  сердце  сжалось  от
сострадания.
   - Ох, Радвик, Радвик, несчастный ты сукин сын!  Это  что  же  они  с  ним
сделали!
   Фрейзер наблюдал за ним с вежливым интересом.
   - Он был одним из нас! - Мэллори захлестнул неподдельный гнев. - Хреновый
теоретик, но блестящий полевой работник. А какое несчастье его семье!
   Фрейзер сделал пометку в блокноте.
   - Семья... Нужно будет сделать запрос. Возможно, им тоже указали  на  вас
как на убийцу.
   - Когда убили Радвика, я был в Вайоминге. Это все знают!
   - Богатый человек может использовать наемников.
   - Я не богатый человек. Фрейзер снова промолчал.
   - Не был богатым, - поправился Мэллори, - в то время не был...
   Фрейзер неспешно листал блокнот.
   - Я выиграл деньги.
   Фрейзер вскинул на секунду глаза и снова занялся своим блокнотом.
   - Понятно, - горько усмехнулся  Мэллори.  -  Драгоценные  коллеги  успели
заметить, что я слишком уж много трачу. И заинтересовались - с чего  бы  это
вдруг. И начали строить догадки.
   - У зависти длинный язык, сэр.
   Мэллори ощутил приступ головокружительного страха,  опасность  повисла  в
воздухе, словно осиный  рой.  Мгновение  спустя  -  под  тактичное  молчание
Фрейзера - он снова взял себя в руки. Нет, они его  не  запугают,  не  лишат
рассудка. Надо что-то делать. Свидетельством чему -  эта  мерзость.  Мэллори
мрачно склонился над жуткой полицейской фотографией.
   - Здесь написано: ?Продолжение  следует?.  Это  угроза,  мистер  Фрейзер.
Намек, что последуют аналогичные убийства. ?Катастрофическая аутопсия? - это
выражение отсылает к нашему научному спору. Можно подумать, что Радвик погиб
из-за этого спора!
   - Ученые воспринимают свои разногласия очень серьезно, - заметил Фрейзер.
   - Если я верно вас понял, мои коллеги считают, что эти снимки разослал я,
да? Что я, подобно беспринципным политикам, нанимаю  убийц?  Что  я  опасный
маньяк, который похваляется убийством своих соперников?
   Фрейзер молчал.
   - Боже мой! - обреченно вздохнул Мэллори. - Ну и что же мне делать?
   - Мое  руководство  предоставило  мне  в  этой  операции  полную  свободу
действий, - официальным тоном объявил Фрейзер. - Мне придется  просить  вас,
доктор Мэллори, довериться моему благоразумию.
   - Но что мне  делать  с  уроном,  нанесенным  моей  репутации?  Мне  что,
подходить к каждому человеку в этом здании  и  умолять  его  о  прощении?  И
говорить... говорит