чень раздражителен из-за того, что ему пришлось покинуть свой Летний Дворец - гораздо более великолепную резиденцию, чем это старое полуразвалившееся строение; там есть и огромные сады, и затейливо изукрашенные павильоны, и пруд с утками, и другие забавы - и поселиться в Недоступном Дворце, в котором невыносимо жарко и душно. Он ни за что не переселился бы, если бы евнухи не убедили его, что ввиду важности дела с веером Аджендры его личное присутствие совершенно необходимо. Так вот, когда он в таком скверном настроении, малейшая ошибка в этикете может стоить виновному части тела, с которой ему не хотелось бы расстаться - например, головы.
     - Я буду стараться, - ответил Керин, холодея от страха. Двери со скрипом отворились, и толстый человек визгливо прокричал:
     - Входите, почтенные! Правитель Вселенной готов вас принять.
     Солдаты, стоявшие при дверях, кланялись проходившим чиновникам. Толстяк привел их в аудиенц-зал, где примерно дюжина придворных уже стояла навытяжку. В дальнем конце зала сидел на высоком троне император Дзучен, одетый в просторные одежды, сверкающие изумрудами и золотом. Возвышение, на котором стоял трон, было не меньше пяти футов - будто для того, чтобы восполнить небольшой рост самого императора. На голове у него была высокая корона с крыльями, украшенная павлиньими перьями и драгоценными камнями. У трона стояли солдаты и сидели евнухи.
     Толстяк выстроил посетителей в ряд. Затем дал знак сделать три шага вперед, после чего все упали на колени и трижды коснулись пола лбом, Керин следил краем глаза за остальными и повторял все их движения.
     Чиновники встали, сделали еще три шага вперед и снова стали кланяться. Потом поднялись, прошли три шага и опять повторили поклоны. Все тщательно избегали смотреть прямо на императора, потому что официально считалось, что кто посмотрит в лицо Сыну Неба - ослепнет от сияния его величия.
     - Встаньте! - сказал император. - Колдун Ошима, выйди вперед!
     Ошима и его подмастерье Донг сделали один шаг к трону. В руках у Ошимы был большой, роскошный на вид веер, который колдун сложил и попытался поднести императору. Однако возвышение, на котором стоял трон, и небольшой рост Ошимы этому воспрепятствовали. Дзучен не мог бы дотянуться до веера иначе, чем сойдя с трона и нагнувшись. Чтобы не допустить такого нарушения этикета, Керин воскликнул:
     - Божественный самодержец, позволь этой куче грязи пособить!
     Уцепившись руками за край возвышения, на котором стоял трон, он подтянулся, закинул ногу и встал на возвышении в коленопреклоненной позе. Затем он опустил руку вниз, принял веер у колдуна и передал Дзучену.
     Придворные обменивались изумленными взглядами. Керин затаил дыхание, не зная, чего ожидать - похвалы или немедленной казни. Император произнес:
     - И книгу с описанием стуков, добрые подданные! Ошима достал книгу из просторного рукава и протянул Керину, который передал ее императору и спустился с возвышения на пол. Сердце его тревожно билось. В тот момент, когда он вскарабкался к трону, ему казалось, что это естественный знак вежливости, - но кто знает, не окажется ли он убийственной дерзостью в глазах этих людей, помешанных на этикете?
     Дзучен развернул веер, разрисованный драконами. Он едва не начал обмахиваться им, но вовремя одумался, пробормотав:
     - Проклятая жара!
     Новарец заметил, как капли пота катятся из-под огромной короны и стекают по императорскому лицу. Дзучен громко произнес:
     - Наша главная цель - испытать действие этого предмета. Кто добровольно согласится исчезнуть посредством веера и вернуться посредством стуков?
     Придворные снова начали переглядываться. Послышалось громкое шарканье фетровых подошв - каждый пытался спрятаться за соседей.
     - Как, ни одного добровольца? - спросил Дзучен, оглядывая зал.
     - О великий, - заговорил Ошима, - мой жалкий подмастерье, крестьянин Донг, будет счастлив исполнить это почетное поручение!
     И колдун подтолкнул подмастерье вперед. Подросток завращал в ужасе глазами и издал слабый стон. Керину показалось, что он слишком запуган, чтобы протестовать, и вот-вот упадет в обморок.
     - Ага, как раз то, что нужно! - воскликнул Дзучен. Распахнув веер, он наклонился и махнул веером у испуганного лица Донга. Послышались колебания воздуха - и юноша исчез! - А теперь, чтобы его вернуть... - забормотал император, перелистывая книгу.
     - Смотри на "подмастерье", императорское величество, - подсказал Ошима.
     Дзучен нашел нужное место. Он сложил веер, четыре раза стукнул им себя по левому локтю и раз - по лбу. Донг тут же явился обратно. На этот раз он и в самом деле потерял сознание и повалился на пол.
     - Стража! - крикнул император. - Приведите мальчишку в чувство, дайте ему золотую монету и отправьте на сегодня домой. Отличная работа, учитель Ошима! Остается выполнить наши обязательства по договору с королем Ладжпатом. - И он уставился на Керина. - Это ты - молодой человек, который привез из Мальваны инструкции по изготовлению веера?
     Керин низко поклонился:
     - Да, императорское величество, я и есть этот презренный.
     - Ты сослужил добрую службу. Тебя наградят...
     - О Повелитель Вселенной! - закричал чей-то голос. - Твое императорское величество обольстили и обманули!
     - Что? Что такое? - изумился Дзучен. - Пусть тот, кто это сказал, выйдет вперед!
     Третий секретарь Аки сделал шаг по направлению к трону; за ним вышел и еще какой-то куромонец. Оба упали на колени и коснулись пола лбами. Когда они стали кланяться второй раз, Дзучен рявкнул:
     - Довольно церемоний! К делу!
     - О сверхмудрый господин, - сказал Аки, - эта грязная лужа привела с собой мастера Лицуна из Джобэ, почтенного купца. Он только что вернулся из очередной торговой поездки в Мальвану. Во время предыдущей поездки он встречался с чародеем Гуламом и его чела Рао. И вот он уверяет меня, что человек, который стоит перед тобой и выдает себя за Рао, - самозванец!
     - Невыразимое величество, - вскричал Тога, - эта кучка пыли располагает доказательствами, что человек, называющий себя Рао, и есть Рао на самом деле! Выслушай, Повелитель Вселенной!
     Из просторного рукава Тога вытащил бумагу с рисунком, по которому он установил личность Керина в Котейки. Несколько шей, в том числе и императорская, вытянулись, чтобы разглядеть портрет.
     - О Повелитель Вселенной, не слушай Тогу, известного своим пристрастием к варварам! Кто угодно может нарисовать что угодно. Откуда мы знаем, что это не он сам намалевал?
     - Лжец! - завопил Тога. - Слепой осел, ты же сам дал мне эту бумагу, чтобы установить личность варвара!
     - Ах ты, белый кролик, вечно раболепствующий перед грязными чужеземцами!
     - А ты - просто грязь!
     - А ты - хуже, чем грязь! - орал Аки. Оба визжали и размахивали кулаками.
     - Заткнитесь оба! - рявкнул император. - Ползите на брюхе и умоляйте мое величество о прощении!
     Оба чиновника тут же замолчали и плюхнулись на пол, бормоча:
     - О всесветный правитель, прости эту кучу испражнений... О заместитель богов, не гневайся на этого грязного слизняка...
     Через несколько минут Дзучен сказал:
     - Хватит! Встаньте, и продолжим заниматься делами. Поднесите рисунок поближе. Да, он в самом деле в точности повторяет черты вот этого мастера Рао - разве не похож, Аки?
     - Теперь, всмотревшись внимательнее, - ответил Аки, - я вижу, что похож. А ты что скажешь, мастер Лицун?
     - Да, похож, - сказал тот, - но если этому отвратительному червю будет позволено высказать свое мнение, то рисунок похож и на настоящего, мальванского Рао. Если тот, кого мы здесь видим, - настоящий Рао, то его, должно быть, чем-нибудь отбеливали. Другой Рао, которого я видел в прошлом году, был смуглым - как будто его выкрасили соком грецкого ореха.
     Император с ужасной ухмылкой уставился на Керина своими узкими глазами:
     - Ну, настоящий или самозваный мастер Рао, что ты на это скажешь, чтобы мы не приговорили тебя к расчленению путем сотни разрезов?
     Керин открыл было рот, но несколько секунд не мог издать ни звука - такой ужас парализовал его! Но вот ему все-таки удалось справиться с собой:
     - Твое небесное величество, это правда, что моя кожа была смуглее, когда я отправился в путь. В той части Мальваны, откуда я родом, люди обычно светлее, и их кожа темнеет лишь от тропического солнца на юге. Так как более трех месяцев я путешествовал и большую часть времени проводил в тени, моя кожа стала светлее.
     Повернувшись затем к Лицуну, он быстро произнес по-мальвански фразу, которую несколько раз проговорил про себя:
     - Тебе больше нравится наша северная погода после жары?
     Купец не смог сразу ответить, и Керин спросил:
     - Ты и теперь сомневаешься, что я настоящий мальванец?
     Лицун развел руками:
     - Он вроде бы свободно говорит по-мальвански, но с акцентом.
     - В моей провинции именно так говорят, - заявил Керин.
     - Похоже, разобраться в этом не так просто, - проворчал император. - Не будем спешить с окончательными выводами, исследуем дело подробно и беспристрастно. Кого же назначить следователями?..
     И тут вспотевший Дзучен, машинально раскрыв веер, в рассеянности обмахнулся им. Воздух колыхнулся - император мгновенно исчез! Веер со стуком упал на возвышение трона.
     Со всех сторон раздались крики изумления и ужаса. Стражники, стоявшие у трона, выхватили сабли из ножен и забегали вокруг, заглядывая во все щели, как если бы ожидали, что оттуда на них набросится убийца.
     - Мастер Рао, - пронзительно завопил колдун Ошима, - хватай быстро веер и книгу!
     Мозг Керина работал с лихорадочной быстротой, и юноша мгновенно понял смысл этого приказа. Тот, кто владел веером, мог устанавливать свои условия игры. Он снова вскочил на возвышение трона, подобрал веер и взял книгу, лежавшую на подлокотнике трона.
     - Давай сюда! - крикнул Ошима, протягивая к нему руки.
     - Зачем? - спросил Керин. - Ты хочешь сделаться императором?
     - Нет, болван! Чтобы я проводил свою жизнь, участвуя в церемониях, выслушивая просьбы и допрашивая шпионов? Чушь! Да и чужеземный варвар вроде тебя императором стать не может. А вот если мы вернем Дзучена, он, возможно, нас отблагодарит!
     - Я сам его верну, - решил Керин.
     Он открыл книгу и сообразил, что она вся была написана куромонскими иероглифами, из которых ему были известны десятка два.
     - Держи! - сказал он, протягивая книгу колдуну. - Нам нужно действовать вместе. Ты мне скажешь, как стучать, а я постучу.
     - Наконец-то сообразил, как я вижу, - презрительно проворчал Ошима и стал листать книгу. - Ну вот: "император", три раза слева, три раза справа, четыре раза по лбу. Да нет же, идиот! "Слева" означает, что ты должен держать веер правой рукой и стучать по левому локтю, а не хвататься левой рукой за веер!
     Керин простучал рекомендуемую последовательность. Воздух снова с шумом заколыхался, и на троне материализовался плотный пожилой человек в простом зеленом халате поверх черных шелковых штанов. На голове у него была круглая старомодная шляпа, на тулье которой сверкал бриллиант величиной с небольшое куриное яйцо.
     Керин отступил назад:
     - А ты кто такой?
     Человек на троне выпучил глаза и забормотал:
     - Кто осмеливается... что... где мы? - Он осмотрелся вокруг:
     - Похоже на наш трон для аудиенций... в нашем Недоступном Дворце... но как-то все по-другому... и одеяния, и украшения... и ни одного знакомого лица. Эй ты, юный варвар!
     Его речь казалась слегка архаичной.
     - Что, сударь? - откликнулся Керин.
     - Кто ты такой?
     - Мальванец Рао, посланный королем Мальваны к императору.
     - Какому императору?
     - Его императорскому величеству Дзучену.
     - Но ведь это мы - император, император Цотуга Четвертый... по крайней мере мы им были. Как ты это объяснишь? Мы спокойно играли в сачи с нашим премьер-министром, как вдруг пш-ш-ш-ш! и вот мы здесь.
     - Сверхчеловеческий владыка, - заговорил Ошима, подняв голову, - позволь этой куче нечистот все объяснить.
     - А ты кто такой?
     - Императорский колдун Ошима, о всемогущий. Помнит ли твое несказанное величество о волшебном веере, который привез мальванский аскет?
     - Да. Мы начинаем понимать. Проклятый Замбен, должно быть, подменил веер и заставил нас исчезнуть. А сейчас нас вернули. Какой теперь год?
     - Шестой месяц года Верблюда в цикле Черепахи, - ответил Ошима.
     - Значит, прошло не меньше двух веков, - задумчиво промолвил Цотуга. - Все наши современники за это время должны были умереть, включая нашу злоязычную жену. А кто, как говорит этот мальванец, теперешний император?
     - Дзучен Первый, твое величество. Понимаешь, он по рассеянности сам себя обмахнул этим веером.
     - А, вот оно что! Это тот самый веер, что держит молодой человек?
     - Нет, это его копия, государь, изготовленная этим неумелым ремесленником. Первый веер исчез, когда твой бывший премьер-министр, сделавшись императором, нечаянно вызвал к жизни дракона. Эта тварь тут же сожрала и его самого, и веер. После того как его величество Дзучен исчез, мы попытались правильной последовательностью стуков заставить его вернуться, но вернули вместо него твою возвышенную особу. Без сомнения, стуки, соответствующие "императору", возвращают правителей в том же порядке, в каком они исчезли. Если простучать еще раз ту же последовательность, можно вернуть Дзучена.
     - Не торопись, учитель Ошима, - сказал Цотуга. - Я думаю, что больше одного императора империя никак не может себе позволить. Что ты хочешь за веер и книгу стуков? Только не просите императорского трона: мы уверены, что по законам ни один из вас императором быть не может. Но те, кто нас вернули, почувствуют нашу благодарность. Начнем с тебя, учитель Ошима.
     - Все, что мне нужно, государь, - это иметь возможность продолжать мои исследования в Департаменте Здравоохранения и Благоденствия без вечного торга с императорской казной из-за финансирования оборудования и материалов, в которых я испытываю нужду.
     - Твое желание будет исполнено. А ты - тебя, кажется, зовут Рао?
     - Мне нужно исполнить поручение короля Мальваны Ладжпата, о повелитель. Щедрые прогонные на дорогу домой, чтобы от них мне кое-что осталось, да охрана в пути до Котейки, да лошадь или карета - вот все, чего мне хочется.
     - Ты тоже получишь, о чем просишь. Пожалуйста, дайте мне веер и книгу!
     Цотуга протянул руки. Керин, слегка поколебавшись, вручил ему веер и передал книгу, взяв ее у Ошимы. Стремление усесться на куромонский трон казалось ему совершенно безумным, но он не доверял правителям, потому что слышал о бесчисленных коварствах, которые они совершают из любви к власти. С другой стороны, юноша понимал, что у него нет выбора, - он был всего лишь одиноким чужеземцем в огромной незнакомой стране.
     Ошима повернулся к перешептывавшейся толпе придворных, слишком пораженных происходящим, чтобы вмешиваться в течение событий.
     - Приветствуйте его императорское величество Цотугу Четвертого, - закричал он во весь голос, - которого вернули нам пятьдесят семь главных богов вместо последнего императора Дзучена!
     Снова повернувшись, он упал на колени и троекратно коснулся пола лбом. Один за другим все присутствовавшие в аудиенц-зале последовали его примеру. Керин спустился с возвышения и тоже стал кланяться.
     Цотуга хлопнул в ладоши:
     - Встаньте! Здесь ли летописец империи?
     Вперед вышел человек с длинной седой бородой:
     - Твой бесконечно преданный слуга, о господин.
     - Отлично! - сказал Цотуга. - Ты останешься с нами, чтобы ознакомить нас с тем, что произошло с момента нашего... гм... ухода на отдых. А все остальные пусть возвращаются к своим делам!

***

     Керин и Ноджири стояли у перил "Вароби Моры". Корабль входил в порт Кватны. Керин обнял за талию тонкую смуглую Ноджири и слегка прижал к себе. Она задумчиво произнесла:
     - Повелитель, всю мою жизнь меня предостерегали от того всегда возбужденного состояния, которое называется влюбленностью. Мне говорили, что главное - достичь с мужем устойчивых отношений и взаимного уважения. Но боюсь, мое отношение к тебе стало именно тем страстным увлечением, от которого меня предостерегали. Ты даже больше не кажешься мне уродливым, несмотря на выпученные глаза и длинный торчащий нос. Как ты думаешь, это плохо?
     Керин засмеялся:
     - Клянусь костяными сосками Астис, совсем неплохо! Я как раз хотел признаться тебе в таких же чувствах. Так что я просто счастлив...
     - Мастер Керин! - раздался вдруг тоненький голосок.
     - Ой! Что это? Напоминает голос Белинки!
     - Почему бы и нет, раз я и есть Белинка! - ответил звенящий голосок.
     Голубой огонек, едва видимый при свете солнца, заплясал над палубой на уровне глаз Керина.
     - Я рада, что ты возвращаешься целым и невредимым. Я уже целый месяц высматриваю тебя на прибывающих кораблях.
     - Я помню, - сказал Керин, - что ты собиралась вернуться в Кортолию.
     - Да, собиралась. Но я осталась в Кватне, чтобы отдохнуть и набраться сил для обратной дороги, а потом близко подружилась с Сенду, ханту учителя Клунга. Он просто милашка, хотя туповат иногда. Мы стали... то есть мы...
     - Любовники, как это принято на Первом Плане.
     - Гм... ну... да, в каком-то смысле, хотя у нас это все по-другому происходит. Но, пожалуйста, никому ни слова, когда вернешься домой! А не то госпожа Эрвина меня накажет.
     Керин усмехнулся:
     - Если ты умолчишь о моих промахах - о том, что я дважды свалился в море, и спасовал перед Джанджи, и дал Малго обезоружить себя, - то и я никому не расскажу о твоей интрижке. Но не надейся, что я брошу свою принцессу!
     - О, с этим я уже примирилась. Когда я вижу других смертных женщин, то понимаю, что ты мог сделать гораздо менее удачный выбор. Но я должна тебя предупредить: учитель Пвана по-прежнему зол на тебя, потому что стражник, которого ты ранил, в конце концов умер. Это мне рассказали духи.
     - Жалко стражника, но ведь я лишь оборонялся. А что же с Пваной делать?
     - Если он узнает - а он скорее всего уже узнал от своих духов, - что ты вернулся. Он постарается причинить тебе зло.
     - Зачем? Ведь благодаря мальванскому магу он больше не нуждается в человеческих жертвоприношениях.
     - Пвана - человек злопамятный, - сказала Ноджири. - Раз ты одержал над ним верх, похитив меня и убив стражника, он всю жизнь будет жаждать мести, что бы ты ни делал.
     Керин задумчиво хмыкнул:
     - Белинка, мы не можем долго оставаться на корабле, если только не заплатим за проезд обратно в Котейки. Поэтому я думаю, что нужно как можно скорее повидаться с учителем Клунгом.
     Когда "Вароби Мора" под крики матросов и шум снастей подошла наконец вплотную к набережной, юноша внимательно осмотрелся:
     - Не вижу ни храмовых стражников, ни притаившихся жрецов. Но если они вдруг появятся - как сейчас выглядит дорога к дому Клунга? У Софи, помнится, была мысль вымостить главные улицы.
     - Дорога в отличном состоянии, - сообщила Белинка. - Новый Софи осуществил замысел предыдущего и вымостил улицы, чтобы доказать надменным куромонцам, что по части цивилизации он им ни в чем не уступает. Так что поверх грязи и гальки уложили плиты...
     - Откуда же вдруг взялся новый Софи - предыдущий ведь правил не так давно?
     - Вуркай умер, а его место под именем Димбакана Четвертого занял его племянник, сын предшественника Вуркая. Что это ты делаешь?
     Керин достал из мешка башмаки с колесиками и протянул Ноджири ее пару:
     - К дому Клунга нам нужно будет добраться быстро. Белинка, пожалуйста, предупреди Балинпаванга о нашем визите.
     Когда трап был спущен, Керин и Ноджири скатились на набережную. На плече у юноши висел мешок. Они едва успели достичь первой улицы, как Белинка завизжала:
     - Мастер Керин, вот они!
     Из переулка выскочили несколько храмовых стражников и двинулись на путешественников с криками:
     - Стойте! Остановитесь! В