плату с Синдикатов, когда благодарность уступит место казуистике и заботе о собственных интересах.
     - Мы прибудем, - сказал адмирал.

***

     Принц Шнорри поднес факел к саркофагу, в котором лежало тело Хваеднира. Когда рокочущее пламя и дым объяли тело, ряды хрунтингов потрясло рыдание. Едва ли чьи-то щеки остались сухими - рыдали буквально все. Шнорри тихо сказал мне:
     - Возвращайся через сто лет, Здим, и ты обнаружишь, что Хваеднир стал героем цикла легенд - чистым, благородным, прекрасным идеалом хрунтингов. Его похождения будут забыты, а добродетель его будет превозноситься превыше всего.
     Мы поговорили еще о том о сем, и я сказал:
     - Прошу вас, принц, объясните мне, вы знаете обитателей Первого Плана лучше, чем я. Вы видели вон ту пару, адмирала Диодиса и мадам Роску?
     - Да.
     - Так вот, с тех пор как мы поднялись вчера на борт флагмана, они ведут себя не соответственно своим характерам, и это настолько бросается в глаза, что я просто сконфужен, - ведь я считал себя знатоком обитателей Первого Плана.
     - Что же тебя озадачивает?
     - Роска сар-Бликснес сама по себе серьезная, сдержанная дама, полная достоинства и самоуважения, хотя и склонна к перемене мнений. Адмирал Диодис - резкий, уверенный в себе и сильный человек. Оба обычно ведут себя так, как этого можно ожидать от подобных людей. Но когда находятся вместе, они полны беззаботного смеха, и как дети без конца делают глупые замечания, и кажутся настолько поглощенными друг другом, что забывают обо всем окружающем.
     - Это просто, - сказал Шнорри. - Они влюблены друг в друга.
     - А! Я читал об этом чувстве, когда учился, но сам никогда не был свидетелем подобного феномена, так что не могу его распознать. Что же они теперь, поженятся?
     Он пожал плечами:
     - Откуда мне знать? Мне неизвестно, есть ли уже у Диодиса жена, а если есть, то позволяют ли законы Залона приобрести вторую. Но осмелюсь предположить, однако, что этот старый морской волк и твоя изящная хозяйка найдут способы согреть одну и ту же постель... А теперь нам пора в путь. Если будешь когда-нибудь в Оттомани, скажи доктору Килусу, я жалею, что не принял его предложения и не занял должность в Академии. Я знаю, что слишком толст, ленив и добродушен, для того чтобы быть вождем кочевников, но боги выбрали для меня эту судьбу.
     - Но что же тогда останавливает вас от того, чтобы отправиться в Оттомань и занять предложенный пост?
     - Долг перед племенем и верность, будь они прокляты. Ну, прощай!
     С помощью двух варваров он взобрался в седло, потом махнул рукой войску и поскакал вперед. Наездники-хрунтинги чередой устремились за ним, потом мамонты и замыкающая охрана. Этот Шнорри был прекрасным парнем, но мы все с радостью смотрели, как удаляется его процессия.
     Когда улеглась пыль, поднятая копытами лошадей, адмирал тоже предъявил счет за экспедицию Алгарта и помощь в борьбе с паалуанами. Джиммон и другие синдики казались ошеломленными, но, будучи испуганными, они не осмелились пойти на риск еще одной ссоры. И заплатили. Когда они считали деньги под внимательным взглядом адмирала, Роска сказала:
     - Все получили свою долю за участие в этом деле, кроме одного человека... я хочу сказать, существа... а мы ему очень многим обязаны. Я говорю о своем верном слуге Здиме.
     - Клянусь рогами Тио! - воскликнул Джиммон. - Мы и так близки к разорению. Если ты склонна награждать демона, пусть тебя ничего не останавливает.
     Она сжала рот таким образом, который, я это заметил, выражает у человеческих существ суровость:
     - Если все делят добычу, то должны так же честно делить и издержки. Разве я не права, Диодис?
     - Разрази меня гром! - сказал адмирал. - Это не мое дело, но, если ты настаиваешь, дорогая моя Роска, могу сказать, что ты права, как всегда. Но, возможно, нам следует спросить у мастера Здима, что хочет он. Не думаю, чтобы он, подобно большинству человеческих существ, жаждал золота и серебра.
     - Итак, Здим? - сказал Джиммон.
     - Сэры, - произнес я, - я ищу возможности как следует исполнить свои обязанности. Но поскольку вы спрашиваете, чего бы я более всего хотел, то я скажу вам, что, подобно большинству других рабов и слуг, я желал бы быть свободным. Потом я желал бы быть отосланным на мой родной План, чтобы мог отправиться к своей жене и нашим дорогим яйцам. О, кроме того, я был бы очень признателен, если бы вместе со мной были отправлены несколько брусков железа.
     Облегчение, выразившееся на лицах синдиков, могло бы заставить меня рассмеяться, если бы я умел воспроизводить этот свойственный только людям звук и если бы я владел тем, что люди называют чувством юмора.

***

     Магическая операция была произведена в пещере доктора Мальдивиуса, под руинами храма Псаан, недалеко от Чемниза. Избежав с помощью своего магического искусства кавалерии скакунов, когда они охотились за человеческой плотью, Мальдивиус вернулся в свое прежнее убежище. Когда я прибыл туда, то с удивлением увидел другого человека - согбенного, с седыми волосами.
     - Йурог, - воскликнул я, - что вы здесь делаете? Я думал, что вы вернулись в Эллорну с хрунтингами.
     - Моя ученик доктора Мальдивиуса. Моя учиться быть великим колдуном.
     Мальдивиусу я сказал:
     - Разве это не необычно для колдуна, чей возраст уже значителен, поступать в ученики к другому колдуну, почти не отличающемуся от него возрастом?
     - Это не мое дело, демон, - отрезал Мальдивиус. - Йурог делает то, что я ему велю, чего я не мог сказать о тех молодых дурнях, которых пытался учить. Хватит. Теперь садись на те бруски в пятиугольник.
     Мадам Роска отпустила руку адмирала, чтобы подойти ко мне и поцеловать.
     - Прощай, дорогой Здим! - сказала она. - Я вернула Мальдивиусу сапфир в награду за его деяния. Передай мою любовь своей жене и вашим яйцам.
     - Благодарю вас, мадам. Я сделаю все, чтобы удовлетворить вашу просьбу.
     Диодис добавил:
     - Не нужен ли вам, демонам, адмирал для организации флота? Думаю, что однажды мне захочется отправиться на годик на другой План.
     - Мы не практикуем военное искусство, и у нас нет военного флота. Но корабли у нас есть, - ответил я. - Если возникнет необходимость, сэр, я передам о вашем желании заинтересованным лицам.
     Я сел на две большие железные болванки. Мальдивиус и Йурог начали свои заклинания. Когда окружающее стало тускнеть, я махнул рукой нескольким обитателям Первого Плана, которые пришли проводить меня. Я был счастлив, что мог увидеться с ними в конце моего пребывания здесь. Многие другие, с кем мне пришлось иметь дело, такие как Багардо Великий, Айзор из лесов, Гавиндос, боксер-архон, исчезли из поля зрения, их дальнейшая судьба осталась неизвестной.
     Я был рад узнать, что Унгах, человек-обезьяна, пережил войну с каннибалами. Паалуанские часовые увидели его в лагере и ранили ногу стрелой. Он должен был быть убит, но тут поднялась буря, вызванная моим появлением в лагере, и Унгах сумел убежать.
     Он добрался до границы с Метуро, но тут его нога начала так болеть, что он не мог больше идти. Он бы, наверное, погиб, если бы не одна местная знахарка, которая взяла его к себе и стала ухаживать за ним и лечить. К тому времени, когда он снова обрел способность ходить, война была окончена, тогда он решил остаться у своей спасительницы. Мне говорили, что это на редкость безобразная женщина, но для Унгаха она, без сомнения, выглядит как женская особь его племени, а вообще в подобном деле важно лишь веление сердца.

***

     Настоятель Хвор смотрел на две железные болванки.
     - И почему это люди не прислали с тобой больше? - недовольно фыркнул он.
     Я ожидал похвалы и поэтому возмутился.
     - Потому что это все, что можно пронести через барьер измерения! - крикнул я. - Если они вам не нравятся, отошлите их обратно.
     - Ну-ну, мой дорогой Здим, я не хотел тебя обидеть. Йез будет счастлива тебя увидеть на полгода раньше срока.
     - Как с нашими яйцами? - спросил я.
     - Большая часть их благополучно высижена, как я слышал.
     - Тогда я отправляюсь домой!

ПЕТИЦИЯ НАСТОЯТЕЛЮ НИНГА ОТ ЗДИМА, СЫНА АКХА, И ЕГО ЖЕНЫ ЙЕЗ, ДОЧЕРИ ПТИГА

     Вы знакомы с обстоятельствами моего пребывания на Первом Плане несколько лет назад. Благополучно вернувшись на Двенадцатый План, я думал, что никогда больше не пожелаю увидеть Первый План, потому что он лишен логики и рациональности по сравнению с нашим собственным.
     Теперь тем не менее, когда наши отпрыски достигли школьного возраста и, следовательно, независимости, мы с женой желали бы узнать, нет ли для нас возможности перебраться на жительство на Первый План. В случае если встанет вопрос об энергетическом равновесии, я могу сообщить по крайней мере о двух особах, известных мне, выражавших возможное желание отправиться на Двенадцатый План. Я сделаю все, чтобы найти их и договориться о переброске.
     Что касается способов заработка, то у меня есть на этот счет несколько идей. Например, я знаю профессора одного учебного заведения, который мог бы мне предложить пост. В конце концов, я - знающий философ, а судя по тому, что мне пришлось видеть на Первом Плане, я пришел к выводу, что философия как наука находится там в зачаточном состоянии. Если же это не удастся, у меня есть другие связи и знакомства. Я уверен, что смогу обеспечить себя солидным годовым доходом.
     Если же вас интересует, почему я представляю эту просьбу, хочу сказать, что, несмотря на те случайности и жизненные осложнения, которые имеют место, и несмотря на иррациональность живущих там людей, мир этот таит в себе и много привлекательного. Там никогда не соскучишься, как это, боюсь, бывает в нашем, так хорошо организованном мире. А у них всегда случается что-то интересное.
     С уважением ваш Здим.


УВАЖАЕМЫЙ ВАРВАР

Лион Спрэг ДЕ КАМП
OCR Walery






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


В КОРОВНИКЕ ЭОМЕРА

     - Обними меня покрепче! - шепнула Аделайза Керину - сыну Эвора. - Положи руку вот сюда... Что это?!
     - Кто здесь? - послышался рев Эомера, отца Аделайзы. - Аделайза, ты не одна? Сейчас я сам посмотрю...
     - Беги, Керин! - прошептала Аделайза.
     Керин вскочил на ноги. Внизу, в лунном свете, лившемся сквозь открытую дверь, он увидел внизу бородатое лицо Эомера, уже взявшегося мускулистой рукой за перила лестницы, что вела на чердак коровника.
     Глаза Керина уже привыкли к темноте, а глаза крестьянина, может, еще не успели... Как бы там ни было, оставаться на месте было нельзя, спуститься по лестнице тоже, раз внизу стоит здоровяк Эомер. Подойдя к краю настила, Керин одним прыжком соскочил вниз, на дощатый пол, упал, но тут же вскочил на ноги и побежал. Позади раздался вопль Эомера:
     - Я тебя узнал, Керин, сын Эвора! Вернись!
     Доски пола загудели под сапожищами крестьянина. Выжав за ворота, Керин осмелился бросить взгляд назад, освещенный луной, огромный неуклюжий Эомер топал за ним, размахивая на бегу серпом:
     - Вернись, негодник! Я тебе покажу, как девиц портить!
     Керин был моложе и легче; он быстро оторвался от своего преследователя, который запыхался и отстал. До Керина донесся его последний вопль:
     - Я тебя на большой дороге подстрелю! Я в суд подам! Матери твоей расскажу!
     Выбравшись на дорогу, Керин сбавил ход и побежал ровной рысцой, тяжело дыша. Он с упреком взглянул на серебряный круг луны: это ее свет выдал его! "И что теперь? - подумал Керин. - Скоро я вместе с братьями вернусь в Кортолию, но ведь это Эомеру не помешает затеять судебное дело. А судебных крючкотворов я боюсь пуще меча или арбалета Эомера... больше, чем его причитаний моей матери. А не то он еще ведьму наймет, чтобы на меня заклятие наложить..."
     В Ардамэ, в доме сестры и зятя, собралась почти вся семья, включая и Керина. Тут были и его сестра, и ее муж, и вдовая мать Керина, и два его брата. Не хватало только невесток Керина да жены Джориана - Марголит занималась часами, пока братья отдыхали в родной деревне.
     Старший брат Силлиус (он уже даже начинал седеть) с видом непогрешимого мудреца произнес:
     - По крайней мере, Керин, ты мог бы выбрать другую ночь, а не ясную, в полнолуние. Тогда ты смог бы ответить Эомеру, что он заметил какого-то другого ухажера Аделайзы. Они, по-моему, все время вокруг нее вьются.
     - Да, я повел себя как осел, - с досадой сказал Керин. - Но что теперь делать? Поддаться и жениться под прицелом арбалета?
     Большой, сильный Джориан - средний брат - ухмыльнулся в всклокоченную черную бороду:
     - Нет, нет, приятель. Нам таких фанатиков, как Эомер, в родственники не нужно.
     - А он фанатик чего? - спросил Керин.
     - А вот этого нового культа, что Икбар принес из Федирана. Насколько я знаю, его божества - бог и богиня - страсть какие целомудренные. Говорят, что законно повенчанные муж и жена должны каждый раз спрашивать разрешения у жреца, чтобы воспользоваться своими "дружескими" правами. Он и общественные бани хочет запретить - до того претит ему нагота. Приверженцы культа не смеют и дюйма кожи обнажить перед своими собратьями. Да уж коли об этом речь зашла: ты уверен, что не проник в сочную Аделайзу?
     - Уверен, Джориан. Уж кому и знать, как не мне... На самом-то деле я немного и хотел - поцеловаться, пообниматься... А вот она...
     - ...имела более серьезные планы, - вставила Васина, сестра Керина. - У Аделайзы промеж ног-то так и зудит... Если она забеременеет, одним богам будет известно, кто из дюжины ее приятелей тому виной.
     - А Керин - подходящая добыча, - прибавил Силлиус, - в деревне ведь знают, что дела наши идут хорошо. И если бы Эомер не вмешался так некстати, прощай невинность нашего парня, что снег прошлогодний...
     - Эомер чего-то кричал насчет лишения девственности, - пробормотал Керин. - Но совесть мне бы не позволила...
     - Ха-ха! - рассмеялась Васина. - Она такая же девственница, как я. Если кто и мог лишиться невинности, так это наш Керин - если только уже не позаботился об этом втайне от нас. Эомер попросту хочет заполучить повод предъявить нам претензию - чтобы или законного брака добиться, или денег получить. Ему отлично известно, что Аделайза кого угодно в округе ублажать готова, и поэтому он хочет ее половчее замуж сбыть.
     - Совсем люди испортились, - изрекла Этелин, мать Керина. - В мое время приличные девушки так себя не вели. Этим от распутных и отличались.
     - А все из-за этого немудреного противозачаточного заклятия, - подхватил Силлиус. - С тех пор как все узнали тайну доктора Мерсиуса, о благопристойности и поминать нечего. Но давайте сначала займемся Керином, а уж потом будем решать нравственные проблемы королевства. Нам в семье ни Эомера, ни его распутной дочери не нужно. - Он поджал губы и пристально посмотрел на Керина. - Мы уже не один месяц собираемся кого-нибудь послать на Дальний Восток, чтобы разузнать секрет спускового механизма куромонских часов. Керин вроде бы был готов поехать.
     От неожиданности и испуга Керин едва не подавился:
     - Честное слово, я так, шутил... Конечно, если все считают, что я должен ехать...
     - Ой-ой-ой! - заголосила Этелин. - Не смейте посылать моего ребеночка на неизбежную беду - в края, где чужаков зажаривают и едят!
     - Ну, если он только в лапы паалуанцам не попадет, - произнес Джориан, - такая судьба ему не грозит.
     - Но он так еще юн!
     - Не моложе, чем я, когда завербовался в армию Великого Незаконнорожденного.
     - Да он и не готовился так к опасным приключениям, как ты в свое время!
     - Мама! - закричал Керин, в ужасе оттого, что мать говорит о нем как о малом ребенке. - Я, может, не такой большой и сильный, как Джориан, и у меня нет такого опыта в делах, как у Силлиуса, но все равно я и здоров, и неглуп.
     - Вдобавок, - сказал Джориан, - я его научу хитростям нашего ремесла - как, к примеру, проникать в запертый дом. В Ксиларе он достаточно ловко справился с Эстрильдис, а что до опасностей, так иногда нам всем приходится рисковать. Мы купим ему в дорогу лучшие охранительные заклятия, какие только можно добыть за деньги; мой приятель, колдун Уллер, сделает нам скидку.
     Джориан повернулся к Силлиусу:
     - Мы собирались еще на два дня остаться, но, сдается мне, лучше уже завтра в путь тронуться!

***

     Керин, державший путь в Виндию, запихнул свой заплечный мешок в багажный ящик дилижанса, запряженного четверкой лоснящихся гнедых. Он хорошо подготовился к предстоящему путешествию - насколько это было возможно за месяц усиленных тренировок под руководством Джориана. Он легко управлялся с мечом, карабкался на стены, отмыкал замки, лгал не краснея, немного говорил на мальванском и знал несколько салиморских слов. Несколько фунтов золотых кортольских монет, зашитых в поясе, нежно прижимались в дороге к его телу.
     На первой же ночной стоянке Керин приготовился улечься спать сразу же после ужина - ведь вставать нужно было с петухами, но его сосед по комнате все сидел в общей зале, попивая пиво. Керин ничего против не имел: этот крепкий парень по имени Гарик, которого случай свел в одну комнату с Керином, явно уже давным-давно не мылся.
     Керин стоял над умывальником перед потемневшим зеркалом и чистил зубы веточкой, растрепанной для мягкости. В зеркале перед ним отражался молодой человек, ростом чуть выше среднего новарца, худощавый, со светлыми волосами, указывавшими на швенское происхождение. Он позавидовал иссиня-черной шевелюре и колючей бороде Джориана. Рассмотрев свое округлое с мягкими чертами лицо, Керин решился еще раз попробовать отрастить бороду. Предыдущая попытка ему не удалась - у него лишь выросли отдельными пучками мягкие, светлые, почти незаметные волосики. Может, на этот раз...
     Резкий голосок, похожий на звяканье крохотных колокольчиков, заставил его вздрогнуть:
     - Мастер Керин!
     Керин не разобрал, действительно ли услышал эти звуки, или у него звенело в голове.
     Он резко обернулся. Поначалу ему ничего не удалось разглядеть в янтарном свете единственной свечки.
     - Мастер Керин! - снова зазвучал голосок. - Вот я, тут!
     Наконец Керин обнаружил источник звука. Это было расплывчатое пятнышко голубоватого света, которое то поднималось, то опускалось, будто трепещущее в воздухе насекомое. Приглядевшись, Керин подумал, что больше всего эта штука похожа на большую бабочку. Однако жемчужное тельце между стекловидными крылышками не было похоже на насекомое. Полной уверенности у него не было, однако ему казалось, что он видит крошечную нагую женщину, ростом не больше его ладони. Существо, казалось, пропускало свет: когда оно повисало в воздухе на уровне глаз Керина между ним и пламенем свечи, свет от него ослаблялся, но не перекрывался совсем.
     - Как это... - заговорил Керин, оправляясь от первого испуга. - Скажи на милость, кто ты?
     - Я твой дух-хранитель, - отозвался голосок, напоминавший писк ночного насекомого.
     - В самом деле? И кто же тебе поручил меня оберегать?
     - Моя хозяйка - Эрвина-чаровница.
     - Ты хочешь сказать, ведьма из Ардамэ?
     - Пожалуйста, мастер Керин, не называй мою хозяйку ведьмой - ты ведь не посмеешь назвать жену короля Фридвала потаскухой!
     - Ну, что до нее, то я такое про королеву Клоцинду слышал, что... - Он осекся, припомнив предостережения Джориана: праздная болтовня опасна! Стены вокруг были тонкие - да и как бы то ни было, можно ли доверять этой эльфице?
     - Это дочь Эомера упросила Эрвину?
     - Да, с помощью золота, которое она стянула из отцовского кошеля.
     - И что же ты здесь делаешь?
     - Я должна следить за тобой и оберегать от всякого зла, чтобы ты вернулся живой и невредимый к своей невесте.
     - То есть к Аделайзе?
     - Именно, мастер Керин. Она твердо решила, что ты станешь ее мужем потому что, по ее мнению, ты самый красивый из ее кавалеров.
     - Красивый! - презрительно хмыкнул Керин. - Я ей ни одного слова о свадьбе не сказал!
     - А она другое рассказывала.
     - Как бы то ни было, мне дух-хранитель не ну