азала Керину:
     - Мой повелитель, ты - настоящий герой! Неужели тебе совсем не было страшно?
     - Конечно, мне было страшно, но я не разбойников боялся. Я опасался, как бы мои бравые солдаты не удрали в последний момент, предоставив мне в одиночку биться с разбойниками!
     После этого эпизода путешествие в Чингун прошло без всяких приключений, если не считать того, что продлилось двадцать пять дней вместо обещанных двух недель. Когда Керин стал поддразнивать этим Тогу, чиновник ответил ему:
     - Да, мастер Керин, ты еще не освоился с этой стороной вежливой цивилизованной речи. Самое главное, когда отвечаешь на вопрос, сказать что-то такое, что понравится собеседнику, даже если ради этого нужно немного исказить истину.
     Каждый раз во время дневного привала Керин ставил двоих на часы. Так как он на деле доказал свою военную доблесть, солдаты охотно повиновались ему. Оттого ли, что присутствие часовых отпугивало злоумышленников, либо по другой какой причине, но никаких разбойников путешественники больше не видели.
     Накануне прибытия в Чингун караван остановился в деревне, где жил Хизен, двоюродный брат чиновника Тоги. Разместив солдат и носильщиков на постоялом дворе, Тога повел Керина и Ноджири на ужин к своему родственнику. За стол Ноджири должна была сесть вместе с женской половиной семьи Хизена, отдельно от мужчин.
     В отличие от Керина, который вел себя осторожно и пил умеренно, Тога и Хизен слегка опьянели и принялись распевать неприличные песни. Вскоре после этого Тога вскочил и потянул Керина за рукав:
     - Пойдем, уважаемый Рао. Пора сходить в сад.
     - В сад? - в недоумении переспросил юноша. - Ночью, когда даже луны не видно за тучами?
     Тога хихикнул:
     - Разумеется, как же это ничтожество не догадалось, что ты не поймешь! Знай же, что в Небесной империи, когда ты поужинал в гостях, вежливость требует после трапезы испражниться в саду хозяина. - И он наставительно покачал пальцем. - Сберегай любое добро - и не будешь знать нужды!
     Когда путешественники подошли к Чингуну, Тога уговорил Керина снова поменяться с ним местами - "ради сохранения лица". Усевшись на ослика, Тога повел караван к огромным воротам в городской стене. Достав из сумки пачку бумаг, чиновник предъявил их офицеру стражи. Тот внимательно пересмотрел один за другим все документы, вернул предъявителю и взмахом руки пригласил караван войти в город.
     В Котейки и других городах, через которые им пришлось пройти, Керин уже успел отметить главные особенности куромонской архитектуры, обильное использование алой, черной и ярко-желтой краски, стропила, загнутые на конце как носок мальванской туфли, и ряды золоченых фигурок чудовищ, изображавших божков-покровителей.
     В Чингуне он увидел то же самое, но размах был другой. Как в Янарете и Кватне, здесь было несколько широких прямых проспектов, а между ними - запутанный лабиринт узких извилистых улочек. Но Чингун был огромным городом, так что и Янарет, и Кватна, если бы их перенесли в Чингун, стали бы не более чем еще двумя районами колоссальной столицы.
     Керин подпрыгивал в своем паланкине, плывя вдоль одного проспекта... второго... третьего... По улицам ходило множество куромонцев, одетых по большей части в синие куртки и штаны. Такой наряд был чем-то вроде униформы рабочих обоих полов. Средний класс носил халаты, доходившие до щиколоток. У мужчин волосы были длинные и завязывались узлом на макушке. На улицах стоял непрерывный шум от колоколов, гонгов, рожков, барабанов, свистков и других устройств, при помощи которых бродячие торговцы и ремесленники - цирюльники, точильщики, продавцы закусок - привлекали внимание публики.
     Но одна вещь, которой он нигде не встречал, поразила Керина больше всего: многие люди не шли по гладким мостовым столицы, а катились на коньках с колесиками. Они были обуты в высокие башмаки с металлической рамкой, к которой крепились спереди и сзади два колесика. Юноша решил, что в небольших городах и в деревне это приспособление вряд ли может быть полезно - ведь гладких мощеных улиц там не найти!
     Караван достиг площади, на которой две дюжины верблюдов ожидали, чтобы на них взвалили грузы, предназначенные для отправки в северные степи. Некоторые из них еще не перелиняли после зимы, отчего их шкура казалась покрытой заплатами.
     За верблюдами стояла небольшая толпа. Среди зрителей виднелись несколько человек, стоявших на коленях, обнаженных по пояс и со связанными за спиной руками. Вдоль группки шел палач с коротким мечом в руках. Тела двух казненных уже лежали на земле с отрубленными головами, и алая кровь лилась из них. В тот момент, когда караван проходил рядом, палач взмахнул мечом, и - бум! - свалилась еще одна голова. Подпрыгнув на мостовой, она покатилась в сторону, а тело с глухим стуком упало грудью на землю.
     - Кто это? - спросил Керин.
     - Какие-то злодеи, - ответил Тога, пожав плечами. - В Чингуне полным-полно карманников и других преступников. В моей родной деревне ничего подобного никогда не было.
     Они проехали мимо толпы, наблюдавшей за казнью, и оказались у двухэтажной башни. На крыше, куда вела наружная лестница, стояли под навесом разнообразные астрономические приборы. Снизу в стене башни имелся ряд вертикальных отверстий, в которых были установлены скульптуры примерно в половину человеческого роста. В руках у этих фигур были картонные квадраты с загадочными символами. Из башни доносились странные звуки - то лязг, то шум падающей воды. Как раз в тот момент, когда путешественники поравнялись с башней, раздался звон гонга, одна из фигур исчезла, а ее место заняла другая.
     - Что это такое? - изумленно спросил Керин.
     - Знаменитые астрономические часы, сконструированные изобретательным Хукурью. По ним можно определять не только час, но еще и дату, фазы луны и положение звезд.
     "Эту штуку, - подумал юноша, - я должен рассмотреть повнимательнее, когда время будет".
     Караван все шел и шел, пока наконец не остановился у ворот огороженной высокой стеной какой-то резиденции в самом центре города. Здесь снова повторилась томительная процедура проверки документов.
     Но вот наконец Керина и Ноджири внесли через ворота внутрь - как объяснил Тога, на Запретную Территорию. Оказалось, что внутри к стене пристроены просторные одноэтажные здания, а перед ними лежала просторная площадь, украшенная бронзовыми статуями драконов, армиллярными сферами, монументальными каменными стелами и другими затеями.
     По площади сновали туда-сюда куромонцы с кипами бумаг и свитками. Некоторые перемещались просто пешком, а другие - на коньках с колесиками. Они исчезали в дверях окружающих зданий и снова выскакивали оттуда, будто муравьи, копошащиеся вокруг муравейника. Посредине площади стояло здание больших размеров, чем остальные; его позолоченная крыша сияла на солнце, слепя глаза.
     - А это, - сказал Тога, - Недоступный Дворец, в котором пребывает Сын Неба.
     - Мы туда пойдем? - спросил Керин.
     Тога криво усмехнулся:
     - Несчастный, которому вздумается проникнуть без приглашения в Заповедные Покои, окажется без головы раньше, чем успеет зажмуриться.
     - А тогда куда же мы идем?
     - Увидишь. Тебя необходимо официально представить соответствующим чиновникам. Сначала я должен доложить о тебе моему начальнику, уважаемому третьему секретарю Варварского Отдела.
     Тога зашагал к одному из больших зданий. Он слез с ослика, помог Керину и Ноджири выйти из паланкинов и ввел их внутрь. В коридорах кишело множество куромонцев в очень чистых, но простых одеждах. Некоторые из них были на коньках. Иногда Тоге приходилось расталкивать толпу, крича:
     - Дорогу! Дорогу!
     Когда толпа немного поредела, Керин спросил:
     - Уважаемый Тога, а что это за люди?
     - Чиновники и писцы.
     - Но зачем их нужно такое множество?
     - Дело в том, что в Небесной империи миллионы подданных, и без бюрократического аппарата правительство не смогло бы контролировать их поведение и заботиться об их благе.
     - А мне кажется, что такой избыток чиновников ведет к тому, что они мешают друг другу и все усложняют. Кроме того, они могут заниматься интригами и личным обогащением вместо того, чтобы выполнять свои прямые обязанности.
     - Это правда, мастер Рао. Одна из трудностей, с которыми мы сталкиваемся, состоит в том, что по мере роста числа даже самому искусному администратору становится все труднее и труднее не выпускать из виду ни одного чиновника, писца и служащего, чтобы заставлять их выполнять свой долг усердно и честно. Поэтому нам приходится нанимать людей, которые следят за ними, а это опять увеличивает общее число подчиненных и усложняет контроль. Так что мы вынуждены нанимать новых контролеров, и так далее.
     - Что ж, - сказал Керин, - я думал, что наша маленькая кортольская монархия со своей Палатой Бургомистров - неэффективная и нечеткая система правления, но в общем она мне кажется предпочтительнее, чем то, что я вижу здесь.
     - Но вот если бы в твоем королевстве население было бы столь же многочисленно, как у нас, вы столкнулись бы с теми же трудностями.
     - Может быть, империя попросту слишком велика, чтобы ею можно было управлять?
     - Возможно, в каком-то смысле это и так. Но когда Куромон был разделен на множество враждовавших королевств, которые даже вели между собой опустошительные войны, дела шли еще хуже.
     Тога назвал себя стражнику, стоявшему у одной из дверей. Стражник исчез, а чиновник со своими спутниками так долго ждал в коридоре, что Керин наконец не выдержал и спросил:
     - Может быть, что-то случилось? Тога усмехнулся:
     - У нас принято, чтобы начальник заставлял подчиненного долго ждать приема. Так он обретает лицо и доказывает высоту своего положения.
     Тем не менее наступил момент, когда стражник вернулся и впустил всех троих вовнутрь. Они увидели перед собой дородного мужчину, сидевшего за большим столом, к которому по бокам были приставлены два стола поменьше; за ними сидели писцы с кисточками в руках. На мужчине юный новарец увидел приспособление, которого раньше не встречал: у него на носу сидели очки в обычной оправе, для верности придерживавшиеся еще и шнурками, завязанными на затылке в узел. Чиновник встал из-за стола, и они обменялись с Тогой таким количеством поклонов, что Керину стало казаться, будто он слышит хруст их позвоночников.
     - Несказанно высокий начальник, - заговорил наконец Тога, - позволь этому презренному представить тебе уважаемого варвара, мастера Рао из Мальваны. Мастер Рао, ты лицезреешь уважаемого третьего секретаря Аки.
     Керин поклонился, стараясь подражать куромонцам. Аки уставился на юношу с таким видом, будто он был источником зловония, и слегка кивнул.
     - Привез ли он послание короля Ладжпата? - спросил Аки.
     - Покажи ему послание, мастер Рао, - сказал Тога. Оба куромонца не обращали ни малейшего внимания на Ноджири, стоявшую рядом с мужем.
     Аки хлопнул в ладоши, и вошла молодая куромонка с подносом, на котором стоял чайник и две маленькие чашечки без ручек.
     - Садись, уважаемый Тога, - сказал Аки. - Пожалуйста, угощайся.
     И оба чиновника пустились в бессвязную болтовню, сплетничая о продвижении по служебной лестнице, бюрократических интригах и чиновничьих экзаменах, причем совершенно забыли о Керине и Ноджири, которые так и продолжали стоять.
     Гнев Керина все нарастал, но он не осмеливался проявить свои чувства - ведь он был одиноким иностранцем среди тысяч туземцев!
     Тога допил свой чай и встал. Они с Аки опять принялись обмениваться поклонами, а затем Тога вышел в коридор вместе со своими подопечными. Взглянув на свирепую физиономию Керина, который сжимал губы и щурил глаза, он примирительно произнес:
     - Эта личность должна принести извинения за манеры уважаемого Аки. Течение, к которому он примыкает, выступает за полное прекращение любых контактов с иностранцами. Он их всех ненавидит, потому что несколько его родственников погибли от рук пиратов с островов Гволинг или были убиты воинственными кочевниками северных степей. А сейчас мы нанесем визит его начальнику.
     Они вошли в кабинет попросторнее. Керина представили второму секретарю Ушио, который сказал:
     - Из Мальваны прибыл? Я думал, кожа у тебя будет потемнее.
     Керин сглотнул - он испугался, что обман вот-вот раскроется:
     - Это... это зависит от того, в какой части страны человек родился.
     - Тога, где ты пропадал? - резко спросил Ушио. - Мы тебя ждали две недели тому назад.
     - Благородный начальник, эта жалкая тварь привезла уважаемых варваров так быстро, как только могли идти носильщики.
     - Идти? Я ведь отдал распоряжение, чтобы тебе была дана лошадь, а мастеру Рао - повозка и кучер.
     - Твое распоряжение до меня не дошло, достопочтенный господин. Мне кажется, секретарь Аки задержал его. Ты ведь знаешь, как он относится к варварам.
     - Гм... может, это и вправду его вина, но, если мы начнем уличать, он все свалит на своих писцов. Ладно, главное, что вы наконец здесь.
     Пришедшим тоже принесли чай, и Ушио приказал писцам обеспечить Керина и Ноджири стульями и чашками. Тога принялся рассуждать о том, какие шаги необходимо предпринять, чтобы, не нарушая этикета, представить Керина имперскому колдуну Ошиме.
     Ушио сказал:
     - Я не могу дать разрешение на прямой ход дела. Возможно, его дал бы мой уважаемый начальник Kaгa, если секретарь уполномочит его на сообщение с другим департаментом. Минутку...
     Ушио достал какую-то бумагу и, развернув, прижал к столу разными мелкими предметами, чтобы она не скручивалась. На большом листе Керин увидел паутину линий, связывавших коротенькие куромонские надписи.
     - Так, - произнес Ушио, - мы можем восходить по иерархии таким вот образом... или вот так... а то еще можно обратиться к начальнику бюро, уважаемому Сендаю.
     - Если по-другому не получится, - сказал Тога, - эта личность могла бы просить господина великого мандарина Департамента Дорог и Мореплавания...
     - Мне кажется, в таких крайних мерах нет необходимости, - откликнулся Ушио. - Так как он болеет, высочайший Аоба многие свои функции передал помощникам. Если уважаемый Kaгa сможет тебя провести - отлично, а нет - так придется действовать через Сендая. Передай ему мои почтительнейшие поклоны.
     Когда они покинули кабинет Ушио, Керин спросил:
     - Если я должен доложить о своей миссии императорскому колдуну, почему бы нам не отправиться прямо к нему? Зачем все эти обходные пути?
     - Эта личность не ожидает, что тебе, варвару, это будет понятно, - ответил Тога. - Чтобы по возможности избежать путаницы и не допустить вмешательства в действия отдельных ветвей государственного управления, мы нуждаемся в твердых правилах, определяющих, кто с кем имеет право взаимодействовать. Это называется "использование соответствующих ходов". Конечно, эти правила осложняют нашу работу, но в меньшей степени, чем если бы каждый мог бегать из департамента в департамент без разрешения своего начальства. Разумеется, опытные чиновники вроде этой личности знают, как безопасно сократить официальную процедуру.
     Колдун Ошима служит в Магическом Бюро Департамента Здравоохранения и Благоденствия. Чтобы чиновник одного департамента мог обратиться к чиновнику другого департамента... - И Тога принялся излагать сложные правила взаимодействия гражданских служб. Когда он закончил свою лекцию, они оказались уже у кабинета первого секретаря Каги.
     - Уважаемый Сендай сейчас в отпуске, - сказал Kaгa, - и поручил мне быть временно его заместителем. Я выпишу вам пропуск в здание Департамента Здоровья и Благоденствия. Там вы сможете обратиться к секретарю Хузо. Если он лично не сможет вас принять, он распорядится разрешить вам использовать соответствующие ходы, чтобы войти в контакт с нужным кабинетом в магическом бюро. Выпейте чашку чаю, и вы тоже, дорогие варвары...
     Выпив с разными чиновниками еще около дюжины чашек, Тога добился того, что с ними шел по коридору и беседовал второй секретарь Хией из тавматургической лаборатории Магического Бюро Департамента Здоровья и Благоденствия. Хией сказал Тоге, Керину и Ноджири:
     - Уж лучше это лицо само вас проводит - наш имперский колдун не отличается особенной любезностью.
     Они вошли в большую комнату, заставленную магическими приспособлениями и инструментами, с которыми возился маленький сморщенный человечек с всклокоченной седой бородой. Какое-то время он что-то регулировал и не обращал ни малейшего внимания на вошедших, а потом спросил:
     - Ну, мастер Хией, какую дурь ты сегодня от меня потребуешь? Волшебный ковер, чтобы летать на луну?
     - Дорогой волшебник, - ответил Хией, - вот этот варвар - мастер Рао; он привез послание от мальванского Короля Королей. Если ты ненадолго успокоишь свою желчь, он тебе кое-что сообщит.
     - Ах да, я припоминаю... Речь идет об этом договоре между Сыном Неба и так называемом Королем Королей, не так ли? Ладжпат не очень-то торопился выполнить свои обязательства... Ну, так где же послание?
     Керин вручил ему небольшой мешочек из промасленного шелка:
     - Ты в самом деле колдун Ошима?
     Старичок фыркнул:
     - Вне всякого сомнения! Если бы мастер Хией вел себя вежливее, он представил бы тебя, как полагается. А это, я так понимаю, и есть твоя странная женщина?
     - Моя жена, - ответил Керин, которому начинало казаться, что вздорность и сварливость Ошимы может разрушить самую строгую систему этикета.
     - Жена, вот как? - презрительно оскалился Ошима. - Подкрепляет ли она твою силу выражениями восторга, когда ты на нее забираешься?
     - Гм... - промычал Керин, чувствуя, что краснеет. Он попытался что-то ответить, но из-за смущения смог издать лишь нечленораздельные звуки. Ему хотелось сказать: "Не твое трахнутое дело, проклятый старый шут!" - но не посмел. Пока он пытался вновь обрести власть над своим языком, Ноджири спокойно заметила:
     - Нам удается все устраивать ко взаимному удовлетворению, сударь.
     - Прекрасно! - рявкнул волшебник. - Любому дураку ясно, что из вас двоих ты - самая умная! Беда Небесной империи в том, что здесь женщин считают просто неразумными, какими-то ничего не значащими предметами, и поэтому общество лишено возможности использовать их таланты.
     - Не воспринимай его слова всерьез, мастер Рао, - сказал Хией, - ему нравится высказывать абсурдные идеи, чтобы шокировать своих собеседников.
     - Ничто так не шокирует толпу, как нежеланная правда, - пробурчал Ошима. - А теперь давайте посмотрим, что там.
     Он сломал печать на мешочке и развернул бумагу. Пробегая глазами по мальванским строчкам, волшебник хмыкал в бороду и наконец сказал:
     - Похоже, это способ изготовления веера Аджендры, точнее, веера Цунджинга, который Аджендра привез к нам. Изготовление этой штуки и заколдовывание займет по крайней мере месяц, а мы не можем отправить мастера Рао в обратный путь, не убедившись, что веер действительно делает то, что требуется. Поэтому, мастер Хией, тебе придется найти для варваров жилье, где они смогут ожидать нашего разрешения вернуться домой.
     - Извини, - сказал Керин, - а какова твоя роль в этом договоре с Мальваной?
     - Ну, я всего лишь должен сообщить секрет устройства, определяющего, где север...
     - Хватит! - рявкнул Хией. - Об этом болтать не следует!
     - Раз мастер Рао все равно сломает печать и прочтет, что мы напишем, - как он уже сделал, сдается мне, с этим посланием, - то от моих слов никакого вреда не будет. Ладно, уходите! Мне нужно сосредоточиться, чтобы расшифровать эти мальванские каракули.
     Когда они вышли из рабочего кабинета колдуна, Хией сказал:
     - А теперь я буду искать вам жилье. Если в деревне дипломатов есть свободные места, вы там и поселитесь и будете ждать результата опытов Ошимы.
     - Ты в самом деле сможешь их устроить, уважаемый Хией? - спросил Тога. - Этот ком мерзости еще не видел своих жен и детей. Кроме того, я должен расплатиться с носильщиками. Ты ведь наймешь кого-нибудь отнести их багаж?