е вожди, потом адмирал Диодис и некоторые из его моряков и так далее. Джиммон шествовал по одну сторону Хваеднира, а я - по другую. Хваеднир облачился в самый великолепный костюм, который только имелся в гардеробе хрунтингов. На нем были крылатый золотой шлем, отделанная белым туника, расшитая золотыми нитками, и украшенная драгоценностями шпага.
     Насладившись первой хорошей едой со времени начала осады, ириане приветствовали нас с огромным энтузиазмом. В таком замкнутом месте единодушные крики приветствий буквально причиняли боль ушам. Я ждал случая ускользнуть и предупредить синдиков относительно Хваеднира, но такой возможности не представилось.
     Парад окончился у Гилдхолла, переполненного офицерами и представителями класса торговцев. В течение трех часов я слушал речи и переводил с новарского на швенский и наоборот. Самую длинную речь произнес Джиммон. Самую короткую, естественно, Хваеднир. Все речи были полны одними и теми же выражениями: "Смертельная опасность... благородные союзники... кровожадные дикари... время крайней нужды... бессмертная отчизна... бесстрашное воинство... благородные предки... отважные герои... безжалостный враг... вечная дружба... неумирающая признательность..." и так далее.

***

     Когда все было закончено, присутствующие встали и аплодировали стоя. Потом синдики, адмирал Диодис, генерал Сеговиан, Хваеднир, Шнорри и я отправились обедать в одну из малых комнат. По адресу Хваеднира было сказано столько комплиментов, что я едва успевал их переводить. Вначале принц вел себя за столом сообразно с манерами, принятыми в степях, но Шнорри не переставал пинать его под ребра, и он начал подражать поварским обычаям.
     Когда пир подошел к концу, Хваеднир прочистил горло, встал и сказал:
     - Ваши превосходительства, от лица своего кузена и от своего собственного я... э... приношу сердечную благодарность за этот вечер и за многие почести, которые были нам оказаны сегодня. Но теперь мы должны перейти к более практическим вопросам. Ваш посланник, честный Здим, избежал смертельных опасностей, чтобы достичь штаб-квартиры хрунтингов и убедить нас послать войска. Здим имел при себе письменное изложение договора о компенсации, но потерял эти бумаги в пещерах Эллорны. Он тем не менее помнил условия, и после обычных споров нам удалось прийти к соглашению. Когда мы дошли до Киамоса, то обязали Здима пробраться в город, письменно подтвердить достигнутое нами соглашение и вернуться с вашими подписями. И снова превратности судьбы помешали ему донести бумаги до цели, при этом он оказался близок к возможности утратить жизнь. Но тем не менее не все потеряно. - Хваеднир достал из кармана своей вышитой куртки две копии соглашения, составленного в лагере в ночь перед битвой, несколько помятые правда. - Они были обнаружены в лагере каннибалов. Я уверен, что в признании услуги, оказанной бесстрашными воинами-хрунтингами по освобождению города, не будет трудным получить ваши подписи сейчас, а плату - несколько позже.
     Улыбка, освещавшая лицо Джиммона, потухла.
     - Гм... конечно, благородный сэр, никто и не помышляет о том, чтобы лишить вознаграждения наших героических спасителей. Но могу ли я ознакомиться с окончательными условиями соглашения?
     Хваеднир протянул Джиммону одну из двух копий. Другую он вручил Шнорри со словами:
     - Прочти это вслух, кузен, потому что ты говоришь на их языке и читаешь с большей легкостью, чем я.
     Когда Шнорри закончил, Джиммон встал, дергая за ленту свое стекло для чтения. Он начал с еще одного восхваления доблести хрунтингов.
     - Но, - продолжал он, - мы должны, конечно, принять в расчет некоторые обстоятельства. Город смертельно пострадал от последствий жестокой осады, и реконструкция, к сожалению, сильно пошатнет наше благосостояние. Несомненным фактом является также и то, что, несмотря на проявленный героизм, хрунтинги вели битву не одни. Адмирал Диодис со своими войсками тоже внес свою лепту, не говоря уже о наших ирианах. И далее, благородный принц, непреложным фактом является также то, что с нашей стороны не было дано никаких легальных обязательств, поскольку рассматриваемое соглашение осталось неподписанным. Конечно, если обе стороны проявят великодушие и добрую волю, мы, я в этом уверен, придем к дружескому соглашению...
     "Боги Нинга, - подумал я, - неужели этот дурак пытается улизнуть от платы кочевникам, в то время как находится всецело во власти последних?"
     - ...и потому, мой друг и благородный коллега, вы, я уверен, согласитесь с необходимостью... э... коррекции этих требований в соответствии с реальностью.
     - Что вы имеете в виду? - напряженным голосом спросил Хваеднир.
     - О, примерно по два пенса на человека в день без добавочной платы за мамонтов. Животные, в конце концов, ели прекрасное ирианское сено сколько душе угодно...
     Принц Хваеднир побагровел.
     - Лошадиный помет! - пророкотал он. - Прошлой ночью я обещал, что, если Ир будет честным со мной, я тоже поведу себя таким же образом, а если нет, то и я - нет. Ни один степной воин никогда не позволит никакой ходячей бумажонке обращаться с ним подобным образом. Вы сами, своими языками, вынесли себе приговор, так пусть то, что последует, падет на ваши головы!
     Он громко свистнул в серебряный свисток. Отряд хрунтингов ворвался в комнату с саблями наготове и занял позицию за спинами других обедающих. Роска закричала.
     - Одно неверное движение - и лишитесь голов! - сказал Хваеднир. - Я провозглашаю себя королем Ира и всех других земель, которые могут быть в будущем присоединены к моему царству. Вождь Фиккен!
     - Да, мой господин.
     - Передай моим военачальникам, что я буду проводить в жизнь план, о котором говорил прошлой ночью. Прежде всего я желаю, чтобы все золото, серебро и драгоценности, имеющиеся в Ире, были собраны и доставлены сюда, в Гилдхолл. Я провозглашаю все ценности частью моей королевской казны. Начнем с того, что обыщем присутствующих... эй, а где адмирал?
     Все стали крутить головами, пока один синдик не сказал:
     - Он извинился, сказав, что хочет кого-то навестить.
     - Найти его! - велел Хваеднир.
     Пара хрунтингов кинулась выполнять этот приказ, но безуспешно. Чувствуя, что здесь назревает, адмирал ускользнул из Ира.
     Синдики пылали негодованием, но жаловаться не осмеливались и выложили свои кошельки на стол. Хваеднир вернул каждому медные монеты, но все золото и серебро забрал.
     - Я... прошу прощения, - сказала Роска. - Я оставила кошелек дома.
     - Об этом мы позаботимся позже, - весело сказал Хваеднир. - Это всего лишь начало, дорогие мои подданные.
     Шнорри, мокрый от пота, молчал. Хваеднир велел нам всем встать и пройти в тот зал, где сегодня утром мы выслушивали хвалебные речи. Снаружи слышался топот бегущих ног и крики ириан, пещеры-дома обыскивались. Потом воины начали появляться в Гилдхолле, каждый с мешком монет и ценностей. Они ставили мешки на пол, а Хваеднир поставил клерков-синдиков на пересчет и опись добычи.
     Время от времени сбор ценностей прерывался криками и звоном оружия: это какой-нибудь ирианин начинал сопротивляться обыску. Была принесена пара раненых хрунтингов, другие сообщили, что у некоторых восставших были отсечены руки.
     Синдики сидели мрачные, охраняемые хрунтингами. Они яростно шептались:
     - Я знал, что план Джиммона принесет несчастье.
     - Чепуха! Ты вчера вечером соглашался с ним, как и все прочие.
     Шнорри, беседовавший с некоторыми из военачальников, подошел к Хваедниру и сказал:
     - Кузен, что ты планируешь для нашей армии? Ты не можешь устроить здесь их всех, даже если бы они и хотели этого, и большая часть их должна вернуться в Швен. Лето кончается, скоро Игольное Ушко будет закрыто снегом - к месяцу Медведя.
     - Я предложу остаться добровольцам, - сказал Хваеднир. - Остальные могут отправляться домой когда пожелают. Ты, Шнорри, поведешь их. И я разрешаю тебе занять мое место наследника Теорика. Мне и здесь хватит дел.
     Шнорри вздохнул:
     - Полагаю, так я и должен сделать. Как жалею сейчас, что не принял пост, предлагавшийся мне на факультете Академии в Оттомани.

***

     Хваеднир провел пару часов, давая распоряжения в качестве нового правителя. Потом он широко зевнул.
     - Мадам Роска, - сказал он, - вы оставили кошелек дома, насколько мне известно. Могу я воспользоваться вашим гостеприимством?
     - Конечно, ваше величество.
     - Тогда ведите нас. Ты тоже пойдешь, Здим, иначе я не смогу разговаривать с этой прекрасной госпожой.
     В сопровождении телохранителей мы направились к дому мадам Роски. Когда мы пришли туда, Хваеднир увидел, что на диване лежит какой-то человек. Осмотрев его, он вздохнул.
     - Должно быть, его заколол какой-нибудь ирианин, не желающий отдавать свое золото, - сказал он. - Мы не можем этого терпеть, но я не вижу пути найти преступника. - У него был озадаченный вид. Потом он обратился к охраннику:
     - Иди и приведи моего брата, принца Шнорри. Я должен спросить его совета.
     Другого охранника он поставил перед домом. Слуги Роски робко заглядывали в щели двери. Хваеднир бросил на стул свою тяжелую форму, снял золотой шлем, украшенную драгоценностями перевязь и вытер влажный лоб.
     - Клянусь носом Грейпнеха, я готов! - сказал он. - Думаю, я перенесу столицу королевства в какой-нибудь более нормальный город. Быть запертым в этих пещерах - меня от этого дрожь пробирает.
     - Так вот, насчет моего кошелька... - начала было Роска, но Хваеднир предупреждающе поднял руку:
     - Я и не думаю освобождать такую очаровательную женщину от ее золота. Оставьте при себе свои сокровища. Могу ли я попросить вина?
     - Авад! - позвала она.
     Смуглый федиранин робко вступил в комнату. Увидев меня, он усмехнулся в остроконечную бородку. Роска послала его за вином, и Хваеднир быстро выпил вино.
     - Мне нужен друг среди ириан, - бросил он. - Я знаю, что многие не признают случившегося сегодня, хотя и согласились на это против своей воли. Со временем я надеюсь доказать, что король из племени благородных хрунтингов будет править ими куда более справедливо, чем эти лакричные синдики.
     Он осушил еще стаканчик, потом встал, нетвердо держась на ногах:
     - Роска, дорогая моя, не хотите ли показать мне свой дом?
     - Да, конечно, ваше величество.
     - Тогда идемте. Останься здесь, Здим. Я должен практиковаться в тех фразах на новарском, которые мне известны, с помощью нашей прелестной хозяйки. Если я собираюсь ими править, то должен понимать их болтовню.
     Роска повела Хваеднира по комнатам, показывая ему картины, вазы и прочие украшения. Потом они исчезли на лестнице.
     Авад бросился ко мне и схватил за руку:
     - Мастер Здим, до чего же приятно вас видеть! Хозяйка следила за вашими приключениями с помощью волшебного камня и рассказала нам о некоторых из них, но мы бы хотели услышать все от вас самих. Вы, надеюсь, снова будете служить здесь?
     - Я еще сам не знаю, - ответил я. - Я мог бы и сам выпить немного этого вина. Оно из Виндии, не так ли?
     - Да. А теперь насчет истории. Вы ушли в месяц Орла...
     Его прервал крик, донесшийся сверху. Поскольку первоначальным моим долгом является охрана мадам Роски, я сорвался со стула и устремился наверх, сопровождаемый Авадом.
     Еще один крик, а потом возглас Роски:
     - Здим, спаси меня!
     Голос несся из спальни. Туда я и кинулся. В комнате находились Роска и Хваеднир. Роска, с чьего тела было сорвано одеяние, лежала на спине на кровати, Хваеднир стоял над ней, поставив колено на кровать. Принц пытался удержать Роску одной рукой, а другой - расстегнуть брюки.
     Я читал о практикующемся на Первом Плане действии, называемом "изнасилование", - акт, во время которого мужская особь соединяется с женской против ее воли. У нас, на Двенадцатом Плане, нет ничего подобного, и мне было любопытно, как в процессе этой операции, считающейся преступлением в большинстве из человеческих сообществ, решаются некоторые механические проблемы.
     Но поскольку Роска велела мне спасти ее, я не мог, к сожалению, удовлетворить свое любопытство, стоя столбом и делая философские выводы. Я приступил к выполнению задания, не думая о всех его логических осложнениях. Я прыгнул на Хваеднира сзади, вцепился когтями в его туловище и оттащил от кровати.
     Человек высвободился из моей хватки, несмотря на то что его рубашка и кожа весьма пострадали в процессе борьбы. Он нанес мне удар под подбородок такой силы, что я покачнулся, а обитатель Первого Плана, будь он на моем месте, перелетел бы, наверное, через всю комнату. Потом мы снова сцепились. Я пытался впиться ему в горло, но он подставлял локоть под мою челюсть и держал меня на расстоянии.
     Я был удивлен силой этого человека. Мне приходилось ранее вступать в единоборство с обитателями Первого Плана, и я находил их всех сравнительно слабыми. Хваеднир же был не только настоящим гигантом среди новарцев, но и мускулы его, казалось, были необычайно крепкими. Его физическая сила была немногим меньше моей - если вообще была.
     Мы продолжали драться. Ни один из нас, казалось, не добился весомого преимущества. Потом я ощутил рукоятку ножа в своей руке. Я всадил его лезвие в бок Хваеднира раз, другой, третий.
     Огромный хрунтинг застонал, дернулся, и сила начала покидать его. Я выпустил его, и он рухнул на пол. Маленький Авад указал мне на длинный кривой нож в моей руке.
     - Мой, - сказал он.
     - Благодарю тебя, - кивнул я, наклоняясь над противником.
     Быстрый осмотр показал мне, что Хваеднир, возможный король Ира, мертв. Мадам Роска села на постели, прикрывая наготу простыней. Она сказала:
     - Великие боги! Здим, зачем ты убил его?
     - Что? Но, мадам, я слышал ваши крики о помощи и сделал все, чтобы удовлетворить вашу просьбу.
     - Полагаю, что так, бедный, дорогой Здим. Но моя так называемая добродетель не стоит того, что случилось, поскольку я вдовствую так давно, что могла бы быть матерью этому варвару. Может быть, мне бы даже понравилось это, после того как он образумился. Позже, в качестве его любовницы, я могла бы направить его на путь деяний добра для Ира.
     - Но сейчас все это уже неважно. Главный вопрос: как поступить в сложившейся ситуации?
     Я слышал голос Шнорри, зовущий брата:
     - Кузен Хваеднир! Баше величество! Вы где?
     - Шнорри - единственная наша надежда, - прошептал я. - Позвольте мне привести его, прошу вас. - И, не слушая никаких возражений, я высунул голову из-за двери и позвал:
     - Принц Шнорри! Поднимитесь наверх! Идите сюда!
     - Что-нибудь случилось? - спросил он, и его голова показалась в лестничном проеме.
     - Вы это сами решите, сэр. Хорош или плох, но момент этот крайне важный.
     Увидев тело Хваеднира, Шнорри кинулся к нему и подтвердил, что Хваеднир мертв.
     - Кто это сделал? Как это случилось?
     - Я объясню, - сказал я, стоя спиной к двери на случай, если бы Шнорри попытался выскочить и позвать своих людей. Доведись - я бы убил его, сказал телохранителям, что их господа спят, и ускользнул из города. Когда я закончил рассказ, Шнорри сказал:
     - Мне следовало бы знать, что пьяный дурень обязательно вляпается в какую-нибудь историю. Если бы его разум был достоин этого великолепного тела... Но что теперь? Воины сожгут вас на медленном огне, если узнают. Я понимаю твою роль в деле, и причина этому та, что я долго жил среди новарцев, и, можно сказать, являюсь кочевником лишь наполовину.
     - Сэр, - сказал я, - видели ли вы тело, лежавшее в гостиной?
     - Да, и я собирался спросить об этом тебя. Я объяснил ему насчет мертвого воина.
     - А теперь, - сказал я, - давайте действовать следующим образом: скажем солдатам, что госпожа Роска отправилась в свою комнату на отдых, что мертвый человек, который на самом деле был только ранен, пришел в себя, пробрался наверх и попытался овладеть госпожой Роской, что Хваеднир, услышав ее крики, бросился ей на помощь и они с воином нанесли друг другу смертельные раны. Тогда винить будет некого.
     Вокруг моего плана возникли споры, но никто не мог придумать лучший. Роска удалилась в смежную комнату, чтобы привести себя в порядок. Я сказал Шнорри:
     - По крайней мере, если Иру суждено управляться кочевниками, вы будете лучшим монархом, чем был бы ваш покойный кузен.
     - Только не я! - ответил Шнорри. - Я буду рад убраться из этой проклятой жары и забрать своих воинов, пока они не попали под влияние новарской роскоши. У Хваеднира был огромный шанс, более умный человек мог его использовать, но тогда бы мы потерпели поражение в степях. Нам нужен каждый человек, чтобы мы могли противостоять гендингам. Помоги мне перенести мертвого воина в эту комнату, чтобы наша история получила подтверждение.

АДМИРАЛ ДИОДИС

     Я сказал:
     - Мне кажется, принц Шнорри, что нам с мадам Роской лучше уйти из Ира, прежде чем вы объявите о кончине вашего кузена. Вы, человеческие существа, так легко поддаетесь слухам. Если кто-нибудь из ваших друзей решится посмотреть на случившееся под другим углом, то мне не хотелось бы оказаться в это время поблизости от него.
     После небольшого спора Шнорри согласился с тем, что мы правы. Мы вышли в гостиную, где Шнорри приказал одному из военачальников:
     - Отведи этих двоих за пределы башни адмирала и снабди их лошадьми из генеральского резерва.
     Через четверть часа мы были уже в пути.
     - И что же дальше, Здим? - спросила Роска.
     - Адмирал Диодис даст нам надежное укрытие, пока все не будет кончено. В случае нападения он может отплыть по Киамосу и дальше.
     Так все и случилось. Тучный седеющий адмирал сердечно приветствовал нас на борту своего флагмана. Он уже созвал людей на корабли, и флот стоял на якорях вдоль побережья, так что врасплох его застать было невозможно.
     Сидя в каюте Диодиса, мы пили горячую ароматную коричневого цвета жидкость. Адмирал объяснил:
     - Этот напиток называется "чай", и его родина - Куромон, на Дальнем Востоке. Он растет на кустиках, и нежные листья его собирают и в таком виде привозят в Салимор, а потом в Джданарет по Внутреннему морю, а далее по суше через Лограмс в Федиран и, наконец, через море в Ираз. Будем надеяться, что когда-нибудь чай будут привозить и в Новарию. Нам нужен хороший напиток, который, однако, не заставляет пьянеть. Ну а теперь, Здим, расскажи нам о своих приключениях.
     Я пустился в повествование. Однако после нескольких минут рассказа я заметил, что адмирал Диодис и мадам Роска почти не обращают на меня внимания. Вместо того они не сводят глаз друг с друга, обмениваясь, иногда вполголоса, какими-то замечаниями. Они улыбаются и неоправданно много смеются.
     В конце концов это сделалось таким заметным, что я, наслаждаясь чаем, позволил своему рассказу уйти далеко в сторону. Они ничего так и не заметили.
     На следующий день принц Шнорри и несколько его военачальников подъехали к кромке воды и помахали нам. Нас с адмиралом подтащили на длинной лодке поближе к берегу, чтобы можно было разговаривать с ними.
     - Возвращайтесь в Ир и пожелайте нам счастливого пути! - сказал Шнорри.
     - Вы собираетесь уходить? - спросил адмирал.
     - Конечно. Не бойтесь, с историей о смерти моего кузена не возникло никаких трудностей, и я отношусь к вам всецело по-дружески.
     - Мы ценим это, - сказал Диодис, - но это место прекрасно подойдет для прощания.
     - Я знаю, о чем вы думаете, но это не так. В полдень я проведу погребальную процедуру, а потом отдам приказ выступать. Вам бы тоже стоило быть там в это время, адмирал, потому что, насколько я понимаю, Ир должен деньги и вам. Сейчас как раз подходящее время их получить.
     - Но если ваши швены совершенно очистили город...
     - Мы этого не сделали. Мы взяли только то, что нам причитается по контракту Здима. Требования Залона тоже могут быть удовлетворены надлежащим образом. Если вы мне не доверяете, возьмите с собой охрану из моряков. Или оставайтесь на своих кораблях, если предпочитаете, и попытайтесь сами собрать новую