к, по слухам, населенный
призраками. Его построил некий барон Лорк во времена феодальной  вольницы.
Большая часть главной стены осталась цела. Горакс может  опустить  нас  на
стену, а затем остановить ванну на одном  уровне  с  парапетом,  чтобы  мы
сумели в нее забраться. Только не забудь приказать  ему,  чтобы  ванна  не
прикоснулась к стене, ибо тогда он посчитает себя выполнившим  задание  и,
следовательно, свободным.
   Карадур пробормотал:
   - Мне это не нравится. Демоны, особенно  те,  которых  мы  не  видим  -
хитроумные твари! Да еще эти слухи насчет призраков в замке...
   - Это только слухи, миф.  Вероятно,  на  самом  деле  там  нет  никаких
призраков, а если там и вправду обитает злобный дух, то  надеюсь,  что  ты
защитишь нас от него магическими средствами.
   Карадур неуверенно помотал головой.
   - А почему бы не подвести ванну к крыше дворца, чтобы не связываться  с
замком барона Лорка?
   -  Потому  что,  за  исключением  узкой  дорожки  вокруг  надстройки  и
крохотной террасы, крыша имеет наклон, на котором не за что зацепиться.  Я
лично могу рискнуть, соскользнув по черепице прямо в  ванну,  но  не  имею
права просить об этом Эстрильдис.
   - Проклятье, парень, почему ты не мог перевезти меня  через  границу  в
Отомэ и высадить меня там? Я бы приказал Гораксу подчиняться тебе, пока ты
его не отпустишь.
   - Нет, только не это!  -  возразил  Джориан.  -  Ты  нужен  мне,  чтобы
управлять воздушным экипажем,  пока  я  буду  добывать  свою  милую.  Выше
голову, старина! Мы с тобой выбирались из гораздо более опасных переделок!
   - Все это хорошо для тебя, юный авантюрист, - проворчал Карадур.  -  Ты
сделан из стальных пружин и китового уса, а я стар  и  немощен.  Не  знаю,
сколько  еще  подобных  приключений  выдержу,  пока  не   присоединюсь   к
большинству.
   - Однако ты же не можешь жаловаться, что жизнь  в  моей  компании  была
скучной, не так ли?
   - Нет. Временами я тоскую по приятной, тихой, утомительной скуке.


   Было уже около полуночи, и на небо  поднимался  серебристый  полумесяц,
когда Джориан заметил слева по курсу  далекое  мерцание  тусклых  огней  и
сказал:
   - Сдается мне, что  там  лежит  город  Ксилар.  Прикажи  нашему  демону
держать лево руля! Он ошибся в вычислениях примерно на пол-лиги.
   Подчиняясь мысленной команде мульванийца, ванна  изменила  курс.  Скоро
огни стали ярче и  многочисленнее.  Некоторые  светились  в  окнах  домов;
источником других служили масляные лампы, которые Джориан, будучи королем,
приказал разместить на столбах  на  главных  перекрестках,  таким  образом
положив основу регулярному уличному освещению.  Прежде  горожане,  которые
были не в состоянии  нанять  телохранителей  и  мальчиков  с  факелами,  с
наступлением темноты прятались в домах за крепкими засовами.
   - Нельзя повышать голоса, - прошептал Джориан.
   Шепотом  передавая  команды  Карадуру,  который  мысленно  сообщал   их
Гораксу, Джориан направлял ванну к королевскому дворцу. Он облетел  здание
по кругу, прежде чем приказать приблизиться к надстройке.
   - На крыше нет часовых - хорошо! - пробормотал он.
   Он остановил ванну в шести локтях от маленькой  квадратной  террасы  на
краю надстройки. Оставив Карадура следить за ванной,  Джориан  привязал  к
крану веревку и перекинул ее конец через борт,  приготовившись  спускаться
вниз.
   - Меча не берешь? - прошептал Карадур.
   - Нет. Он  лязгнет  или  ударится  о  мебель  и  выдаст  меня.  А  если
поднимется тревога и прибегут часовые, то один клинок все  равно  меня  не
спасет.
   - В эпосах, - пробормотал Карадур, - герои всегда  в  одиночку  убивают
сотни свирепых врагов.
   - Эти сказки - ложь, как знает любой, кому доводилось сражаться  мечом.
Возьми,  к  примеру,  легендарного  героя  вроде  Даурика,  -  но  чего  я
разговорился, когда пора действовать!
   - Твоя главная слабость, сын мой - твой длинный язык.  Он  когда-нибудь
тебя погубит.
   - Может быть, но бывают грехи и пострашнее болтливости. Я много говорю,
потому что...
   - Джориан! - приказал Карадур с необычной суровостью. - Заткнись!!
   Наконец утихомирившись, Джориан перелез через борт и  начал  спускаться
по веревке. Подошвы его башмаков почти беззвучно коснулись плиток террасы.
   Он бесшумно двинулся к двери, ведущей в надстройку, нащупывая  в  своем
кошельке отмычки. Он научился пользоваться этими приспособлениями  в  год,
предшествовавший  его   бегству   из   Ксилара.   Мудрая   прорицательница
предсказала, что Джориану суждена судьба либо короля, либо  странствующего
авантюриста. Но ему не хотелось быть  ни  тем,  ни  другим,  поскольку  он
мечтал о жизни процветающего, пользующегося уважением  ремесленника  вроде
своего отца, Эвора-часовщика. Но обстоятельства  волей-неволей  заставляли
его играть предначертанную судьбой роль.
   Джориан  стал  королем   Ксилара,   нечаянно   поймав   голову   своего
предшественника,  брошенную  с  эшафота.  Поскольку  было  очевидно,   что
принятый  в  Ксиларе  закон  о  наследовании  не   даст   ему   бесконечно
наслаждаться королевской жизнью, он решил, не теряя времени, готовиться  к
ремеслу авантюриста. И учился  он  так  же  продуманно  и  тщательно,  как
человек, решивший посвятить свою жизнь науке, искусству или юриспруденции.
   Он  учил  языки,  изучал  военное  искусство,  а  также  нанял   группу
преступников  -   карманника,   мошенника,   фальшивомонетчика,   бандита,
контрабандиста, шантажиста и двоих взломщиков, - которые обучали его своим
ремеслам. Если боги не позволяли ему  наслаждаться  жизнью  трудолюбивого,
законопослушного мещанина, то он, по крайней мере,  был  способен  сыграть
навязанную ему роль профессионально.
   Оказалось, что в данном случае отмычки не нужны, поскольку  дверь  была
не заперта.  Джориан  повернул  ручку,  и  дверь  с  еле  слышным  скрипом
отворилась.
   Он хорошо помнил план надстройки с тех времен, когда жил здесь.  Каждую
ночь к нему присылали одну из его пяти жен. Чтобы не  допускать  ревности,
он общался с ними по очереди. Но расписание нарушалось, когда одна из  них
болела или была беременной, и оставшиеся ссорились из-за того, кому занять
ее место. В конце концов, Джориан положил спорам конец, заявив, что только
рад отдохнуть ночку-другую.
   Сейчас он оказался в гостиной. Двери перед ним вели в  две  спальни,  в
ванную и на лестницу, спускающуюся на  третий  этаж  дворца.  Несмотря  на
осень, погода стояла теплая, и двери в спальни не были закрыты.  В  одной,
как решил Джориан, обитала Эстрильдис, в другой - ее фрейлина.
   В спальнях не горел  свет,  и  тьму  слегка  рассеивало  только  лунное
сияние. Джориан задумался, как определить, в какой спальне какая  женщина.
Ни в коем случае нельзя по ошибке разбудить  фрейлину.  Нужно  подойти  на
цыпочках к дверям спален,  заглянуть,  и  если  все  равно  будет  неясно,
неслышно приблизиться к кровати. Не зная, кто  ходит  в  фрейлинах  у  его
жены, он надеялся,  что  она  окажется  брюнеткой,  чтобы  ее  было  легко
отличить от светловолосой Эстрильдис.
   Он  направился  к  левой  двери  и  тут  же  наткнулся   на   невидимое
препятствие, поскольку необдуманно предполагал, что  все  столы  и  стулья
стоят на тех же самых местах, как во время  его  царствования,  совершенно
забыв женскую страсть к перестановкам.
   Невидимый  стул  повалился   с   катастрофическим   грохотом.   Джориан
покачнулся, но удержался на ногах, безмолвно проклиная ободранную лодыжку.
   Прежде чем Джориан успел еще на  шаг  приблизиться  к  левой  двери,  в
спальне раздался ужасающий лай, вой  и  рычанье.  Джориан  успел  заметить
освещенные луной сверкающие глаза  и  обнаженные  клыки  какого-то  зверя,
бросившегося на него.
   Безоружный Джориан схватил стул, о который  споткнулся,  и  поднял  его
ножками в сторону приближающегося пса. Зверь с  такой  силой  бросился  на
стул, хватаясь клыками за ножку, что едва не опрокинул Джориана.  Упав  на
пол, пес попытался обогнуть Джориана,  но  тот  продолжал  закрываться  от
собаки стулом.
   Из спален донеслись женские голоса: "Кто здесь? На помощь! Воры!" Затем
чиркнуло колесико зажигалки, и в левой спальне загорелся свет.
   В дверях второй спальни появилась  призрачная  фигура.  Женский  голос,
незнакомый Джориану, закричал: "На помощь!  На  помощь!  Убийца!"  Женщина
бросилась к лестнице и пропала.
   Из  второй  спальни  со  свечой  в  руке  вышла  Эстрильдис,  маленькая
коренастая блондинка. По-прежнему отбиваясь от собаки, Джориан закричал:
   - Дорогая! Это я, Джориан! Отгони это чудовище!
   - Ох! - взвизгнула маленькая королева. -  Что...  где...  Той,  стоять!
Назад! Сюда, Той! Хорошая собачка! Ко мне, Той!
   Пес - огромный швенийский  мастиф,  как  стало  ясно  при  свете,  -  с
ворчанием отступил. Схватив пса за ошейник, Эстрильдис воскликнула:
   - Что ты здесь делаешь, Джориан? Я не ожидала...
   С лестницы доносились вопли фрейлины:
   - На помощь! Грабители! Убийцы! Спасите королеву!
   - Милая! - воскликнул Джориан. - Я пришел за тобой! Быстро  идем,  пока
не прибежала охрана!
   - Но как?..
   - Потом! Поставь свечу и привяжи собаку!
   - Но я должна знать...
   - Проклятье, женщина, если ты немедленно не...
   Приказ Джориана прервал лязг оружия на  лестнице.  В  гостиную  хлынули
солдаты. На их стальных  доспехах  играли  золотистые  стебли  от  пламени
свечи.
   - Взять его! - проревел властный голос.
   Джориан заметил приближающиеся к нему три обнаженные  клинка,  если  не
считать последующих подкреплений. Он выбежал из двери на  террасу.  Сделав
три шага, он подпрыгнул, стараясь уцепиться за свисающую веревку как можно
выше.
   - Карадур! - заорал он. - Летим отсюда, живо!
   Он начал карабкаться вверх по веревке.  Ванна  начала  подниматься.  Но
прежде чем конец веревки оторвался от террасы, один из часовых, взяв меч в
зубы, схватился за нее и тоже полез наверх.
   Подъем ванны приостановился.  На  террасе  собирались  новые  фигуры  в
доспехах. Кто-то из солдат схватился за конец веревки, но она вырвалась из
его хватки.
   Джориан вгляделся в запрокинутое лицо преследовавшего  его  солдата,  и
ему показалось, что он узнал загнутые вверх кончики усов.
   - Ты же Дювиан, верно? - спросил Джориан. - Я - Джориан. Разве ты  меня
не узнаешь?
   Часовой, сжимавший в зубах меч, только проворчал что-то в ответ.
   Снизу раздавались крики: "У кого есть арбалет? Сходи, принеси, идиот!"
   - Ты бы лучше спустился, - сказал Джориан. - Иначе мне придется скинуть
тебя или перерубить над тобой веревку, и ты расшибешься насмерть.
   Часовой, держась левой рукой за веревку и обхватив ее ногами, взял  меч
и замахнулся на ноги Джориана, сказав:
   - Это мой печальный долг, о король!
   Джориан лягнул его, и меч, вывалившись из руки солдата, упал на  крышу,
подпрыгивая, соскользнул по скату, исчез за карнизом и со звоном шлепнулся
на мостовую внизу.
   Джориан чуть опустился по веревке и лягнул еще раз -  на  этот  раз  по
лицу часового. Он промахнулся, но солдат ослабил хватку, соскользнув  вниз
по веревке и, пролетев несколько локтей, упал на террасу.  Он  приземлился
на одного из своих товарищей, и вдвоем они покатились  по  террасе,  звеня
доспехами.  До  ушей  Джориана  донеслись   звуки   яростной   перебранки,
постепенно удаляющиеся, пока ванна поднималась в воздух.
   Щелкнула тетива арбалета, и мимо просвистела стрела.  Джориан  поспешил
подняться по веревке и перебраться через борт в ванну. Стрела,  выпущенная
из другого арбалета, попала в ванну, отчего та загудела, как гонг. Джориан
ощупал борт ванны в том месте, откуда раздавался звон, и нащупал  бугор  -
стрела сделала вмятину в медной стенке.
   - Теперь они притащат катапульту, - пробормотал он. -  Прикажи  Гораксу
унести нас прочь со всей демонической поспешностью!
   - Куда?
   - В Отомэ. Вели ему держать курс на восток. Как ты верно сказал, у  нас
там найдутся друзья.
   Мимо просвистела еще одна стрела, но ванна была уже далеко. Они мчались
по ночному небу на восток, и полумесяц освещал их с правого борта. Джориан
молчал, глубоко дыша. Затем он сказал:
   - Чума, оспа и язва на ксиларцев! Клянусь  бронзовой  мошонкой  Имбала,
мне не терпится сжечь их  проклятый  город  дотла!  Что  там  сказал  твой
мульванийский  мудрец  насчет  того,  что  надо  ждать  худшего?   Неудача
преследовала меня, как  будто  все  это  подстроила  богиня  Элидора.  Все
произошло, как в комедиях Файсо. Сперва я в  темноте  наткнулся  на  стул.
Потом оказалось, что Эстрильдис завела пса размером со  льва,  который  не
признал меня. Затем...
   - Сын мой, - простонал Карадур. - Молю тебя, прибереги свой рассказ  на
утро. Мне нужно поспать, пока не настал рассвет. Я  не  могу  пренебрегать
отдыхом - года мои не те, что твои...
   Волшебник завернулся в одеяло и вскоре захрапел. Успокоившись,  Джориан
обнаружил, что может улыбаться про себя, и мысленно сочинил пятистишие:

   Некий воин замыслил спасти
   Жену и без боя уйти.
   Но наткнулся на стул,
   Всех стражей вспугнул,
   Еле ноги успел унести!

   Поскольку слушать  его  рассказ  о  неудачном  похищении  было  некому,
Джориан  последовал  примеру  своего  спутника,  улегся  рядом  с  ним   и
погрузился в сон.



2. ПАРК ВЕЛИКОГО ГЕРЦОГА

   - Горакс настаивает,  чтобы  мы  поскорее  шли  на  посадку,  -  сказал
Карадур, вглядываясь в темноту.
   После бегства из Ксилара они  летели  весь  день  и  пересекли  границу
Отомэ. Тучи над  головой  сгущались,  начался  дождь.  Джориан  и  Карадур
закутались в плащи. Но дождь расходился все сильнее и сильнее, вымочив их.
На дне ванны плескалась вода.
   - Неужели нам нечем вычерпать воду? -  пробормотал  Карадур.  -  Горакс
жалуется на лишний вес.
   - Раз ты заговорил об этом, - отозвался Джориан, - у ванны  есть  сток,
заткнутый пробкой. Он должен быть под той веревкой.
   Он пробрался в другой конец ванны и откинул в  сторону  моток  веревки.
Затычка оказалась большой пробкой, сидевшей так прочно, что сильные пальцы
Джориана не могли ее вытащить. Тогда он выковырял пробку кинжалом, и  вода
вытекла из ванны.
   Надвигалась ночь.
   - Я заявляю, что силы Горакса подходят к концу, - сказал Карадур. -  Он
утверждает,  что,  если  мы  не  позволим  ему  в  самое  ближайшее  время
приземлиться, он не выдержит и сбросит нас на землю.
   - Прикажи ему притормозить, - ответил Джориан. - Я хорошо знаю  страну,
но не вижу даже своих собственных рук, не  говоря  уже  о  местности.  Тут
темнее, чем в брюхе у быка. По моим расчетам, мы должны через два-три часа
добраться до города Отомэ.
   - По крайней мере  не  перепугаем  до  смерти  людей  внизу,  -  сказал
Карадур. - Раз мы их не видим, то и они нас не разглядят.
   Джориан усмехнулся.
   - Помнишь того возчика в Ксиларе, который соскочил с  телеги,  бросился
через поле и спрятался в стогу?
   - Да. Но твоя всемогущая секретная служба прознает  об  этом  случае  и
поймет, что мы направились на восток.
   - Верно. Но мне думается, что в Отомэ мы будем в безопасности. Отомийцы
всегда были на ножах с ксиларцами. Знаешь, какая чепуха получается,  когда
река меняет русло, оставляя песчаную  косу,  которая  раньше  принадлежала
одной стране, а теперь оспаривается другой.  Этот  спор  начался  как  раз
тогда, когда мое правление подходило к концу, и я  не  успел  его  решить.
Короче говоря, сомневаюсь, чтобы отомийцы выдали нас.
   - Надеюсь, ты окажешься прав. Щедрая  взятка  нередко  берет  верх  над
подобными местническими интересами.
   - Тогда мы должны полагаться на скаредность ксиларского казначея. В мое
время  этот  пост  занимал  Притио,  сын  Пеллитуса,   так   же   неохотно
расстававшийся с золотыми львами, как мульванийский тигр со своей добычей.
- Джориан вглядывался во мрак,  пытаясь  разглядеть  какой-нибудь  крупный
ориентир.  -  Прикажи  Гораксу  снизиться  и  лететь  медленно,  чтобы  не
врезаться в дерево или шпиль. Когда взойдет луна,  нам  наверняка  удастся
найти дорогу или реку, чтобы держать курс.


   Через несколько часов дождь превратился  в  морось.  Луна  в  последней
четверти отбрасывала бледное жемчужное сияние на тучи над  головой.  Время
тянулось медленно.
   Склонившись через край, Джориан различал вспаханные поля, а временами -
деревню, скопление черных прямоугольников во тьме.  Но  каких-либо  примет
ему не удавалось обнаружить.
   Карадур сказал:
   - Горакс утверждает,  что  лишился  сил.  Он  предупреждает,  чтобы  мы
держались покрепче, поскольку вынужден совершить посадку.
   Когда ванна опускалась, у пассажиров появилось ощущение головокружения.
Тьма сгущалась - вокруг них поднимались деревья.  С  тихим  шорохом  ванна
приземлилась на мягкий дерн.
   - Демон прощается с нами, - сказал Карадур. -  Знаешь  ли  ты,  где  мы
оказались?
   - Где-то в Отомэ, - ответил Джориан, - сели только Горакс не перемахнул
границы герцогства, и мы не попали в Виндиум.


   Джориан  поднялся,  ворча  и  разминая  онемевшие   конечности.   Дождь
перестал, но вокруг слышался плеск капель, падающих с деревьев.
   Он выбрался из ванной. Кажется, они  попали  на  небольшую  травянистую
поляну, окруженную огромными деревьями. Джориан обошел  поляну  по  кругу.
Вернувшись, он сказал:
   - По-прежнему не знаю, куда мы попали. Ладно, давай хотя бы выжмем воду
из платья.
   Стоя в ванной, Джориан разоблачился и выжал свою одежду.  Он  чихнул  и
сказал:
   - Надеюсь, что она высохнет, иначе мы замерзнем до смерти... А это  еще
что?
   По поляне двигался какой-то зверь; его шаги были почти  бесшумными,  но
Джориан разглядел выделяющийся на фоне мрака еще  более  темный  силуэт  и
услышал тихий шорох дыхания. Затем рядом с ванной раздалось фырканье.  Над
краем ванны появились два еле видных тусклых пятна. Джориан узнал запах.
   Он сидел  на  мотке  веревки,  прикрывавшем  слив  ванны.  Внезапно  он
вскочил, замахал руками и издал оглушительный вопль:
   - Й-йе-у-у-у!
   В ответ раздалось рычание, и зверь поспешно удалился.
   - Кажется, леопард, - сказал Джориан. - Ты в порядке, отец Карадур?
   Старый волшебник задыхался, ловя ртом воздух.
   - Твой вопль едва не остановил навсегда мое старое сердце.
   - Прости, но мне нужно было испугать кошку,  чтобы  прогнать  ее.  Небо
светлеет. - Джориан ощупал  одежду;  платье  Карадура  было  разложено  на
противоположной стенке ванны. - Еще не просохло, но нам лучше одеться. Его
высушит тепло наших тел. Как насчет огня?
   - Превосходная идея, только не знаю, осуществимая ли в этой сырости.
   Джориан достал огниво.
   - Проклятье! Мой трут отсырел, и я не знаю, как его  высушить.  Как  ты
думаешь, не удастся ли тебе вызвать огонь заклинанием?
   - Если ты найдешь дрова, попробую.
   Вскоре Джориан собрал охапку хвороста. Стоя в ванной, Карадур  взмахнул
жезлом, сделал несколько мистических пассов и произнес волшебные слова.  В
центре наваленной  Джорианом  кучи  хвороста  поднялся  маленький  голубой
огонек. Пламя танцевало среди веток, то и дело издавая тихое  шипение;  но
хворост не загорался.
   - Увы! - сказал Карадур. - Ничего не получится, пока дрова не высохнут.
   Джориан проворчал:
   - Я всегда считал, что за помощью к магии прибегают  тогда,  когда  все
материальные возможности себя исчерпали. Но,  похоже,  волшебство  так  же
часто оказывается бесполезным.
   Карадур вздохнул.
   - Сын мой, боюсь, что ты проник  в  самый  страшный  секрет,  в  святая
святых нашего ремесла.
   - Ты хочешь сказать, что все ваши  чародейские  сказки  о  безграничном
могуществе - блеф, чтобы надуть нас, мирян?
   - Увы, это верно. Мы терпим неудачу так же часто, как инженеры из  Дома
знаний в Иразе. Но  я  заклинаю  тебя,  не  выдавай  этот  ужасный  секрет
простонародью. Нам, волшебникам, кусок хлеба достается изрядным трудом.
   Джориан усмехнулся в темноте.
   - Поскольку ты спас мне жизнь, старина, я буду хранить твой  секрет.  -
О