жется. Шнек из рода
Хеттенов.
  - И что же?
  - Шнек ждал нападения, - продолжал бессовестно травить мой напарник. - Да
было бы странно, если бы не ждал. Эстольд кричал об этом на каждом углу, а
он, видит Бог, пустых обещаний не давал. И вот в один хмурый осенний день,
когда небо было серо, как волчье брюхо, а унылый моросящий дождь много
дней трепал наши души, корабль Эстольда причалил к берегу. Конечно же,
наблюдатели Шнека опрометью побежали докладывать своему вождю, что в его
землях высаживается большой отряд вестфольдингов.
  Отряд действительно высаживался. Наблюдатели видели это своими глазами. Но
тут была маленькая хитрость, на которые Эстольд Ингварссен, прозванный
Беорном за то, что вместо доспеха всегда носил медвежью шкуру, был большой
мастер. Узнав о высадке вестфольдингов, скоттский вождь пришел в ярость. Я
бы не назвал его особым смельчаком, но, как говорится, за неимением лошади
используем козла.
  Лоншан криво усмехнулся солдафонской шутке.
  - Так вот, - вел интригу Лис. - Шнек примчался на берег вместе со всем
своим воинством. И что же? Там, где он рассчитывал найти своих смертельных
врагов, высился столб, вкопанный в землю, на котором красовалась голова
этого самого Шнека, вырезанная из дуба и увенчанная парой великолепных
оленьих рогов. А вокруг столба, - Рейнар замялся, - вокруг столба, как бы
это сказать, было то, что получилось у воинов после сытного обеда.
  Помедлив секунду, канцлер расхохотался. Ему явно пришлась по вкусу грубая
шутка вестфольдингов.
  - Шнек метался по берегу как ужаленный. Он брызгал слюной и расточал
проклятия своим врагам. Но их уже и след простыл. Сделав свое дело, воины
погрузились на корабль и ушли подальше от берега. Да, ваше преподобие,
просто ушли. Но не все. Сам Эстольд и еще четверо воинов, среди которых
был и я, сделав большущий крюк по прибрежной воде, чтобы не оставлять
следов, высадились в отдалении от показного спектакля и волчьим шагом,
через лес, без дороги, направились к крепости Шнека.
  - Волчьим шагом? Это что такое?
  -Да, господин аббат. У вестфольдингов есть такой шаг. Что-то среднее между
быстрой ходьбой и медленным бегом. Этот шаг позволяет идти им долго и
быстро со всем своим снаряжением и при этом почти не уставать.
  - Занятно! Хотелось бы посмотреть.
  - Как-нибудь я покажу его вам, А сейчас, если вам угодно, я продолжу свой
рассказ.
  - Да-да. Конечно. Продолжай.
  - Так вот. Эстольд и мы добрались до крепости уже вечером. Оценили
обстановку. Проверили, надежна ли ночная стража, и, оставив одного
человека в карауле, легли отдыхать. Эстольд так ловко выбрал укрытие, что
даже с трех шагов невозможно было нас заметить. Как он любил повторять,
осторожность и отвага - две руки воина.
  - Что же было дальше, Рейнар? - нетерпеливо спросил Лоншан, которого,
видимо, нимало не занимало повествование о тонкостях караульной службы.
  - Да, простите, ваше преподобие! Шнек вернулся под утро несолоно хлебавши,
и настроение у него, да и у последнего из его воинов было, прямо сказать,
прескверное.
  Дождавшись, когда ночная стража отправится спать, Эстольд разбил нас на
две группы по одному лучнику и одному меченосцу и поставил с разных сторон
крепости, велев действовать по сигналу. Потом, насвистывая какую-то
веселую песенку, он прошел в крепость. Полусонная охрана, занятая своими
делами, даже не взглянула на одинокого прохожего в одежде из медвежьей
шкуры и с мечом на поясе.
  Никто из стражи и подумать не мог, что кровный враг их вождя решится
прийти сюда в одиночку, без всякой охраны и ни от кого не таясь.
  Эстольд, никем не остановленный, прошел к шатру, где жил Шнек со своей
женой, и, взревев: "Один!", в одно движение зарубил обоих телохранителей
вождя. Один из них, кстати, оказался предводителем местных оборотней, они
потом приезжали на Оркнеи, пытались отомстить. Насилу их оттуда выгнали.
  Так вот. Кричит Эстольд: "Один!" Он, знаете ли, ваше преподобие, был
завзятый язычник, хотя и хороший человек, и давай крушить мечом направо и
налево. А мы по этой команде начали другие шатры огненными стрелами
посыпать. Что тут началось! Крики, паника, давка. Все носятся, с ног друг
друга сбивают. Кто с чем. Кто едва одетый, но с мечом, кто в доспехе, но
без оружия.
  А мы знай себе стреляем да бога их языческого поминаем, да простит мне
господин аббат этот грех.
  - Прощаю, сын мой! Продолжай.
  - Одного только Эстольд Беорн не учел. Не знал он, что жена Шнека -
могущественная колдунья. Она наложила на вестфольдинга какое-то тайное
заклятие. Он остолбенел и стал словно каменный.
  - Да! Колдовство - страшная штука! - задумчиво произнес Лоншан.
  - Воистину, - согласился Лис. - Я думаю, колдунья хотела взять живьем
кровника своего мужа, но какой-то молоденький воин, царствие ему небесное,
увидев, что враг застыл без движения, ударил его кинжалом. Эстольд
повалился раненным на землю, поскольку заклятие тут же разрушилось.
  Заметив, что Эстольд ранен, оба наших меченосца прорубились к нему и
встали над телом своего командира незыблемо, как утес. Ведь по их законам
выйти живьем из сечи, в которой пал вождь, - позор! А это хуже, чем
смерть. Тут из своего шатра выскочил сам Шнек, размахивая клинком. Он
бросился к Эстольду, надеясь добить его. Ему даже удалось поразить одного
из наших воинов. Но прыгал он недолго. Я всадил ему в грудь отличную
стрелу длиной в ярд. Что и говорить, бой был горячий. Вестфольдинги
положили вокруг Беорна столько тел своих врагов, что я до сих пор
поражаюсь, как это Эстольд не задохнулся под эдакой грудой мертвецов.
Насилу вытащил его.
  - Как тебе это удалось, Рейнар?
  - Видите ли, я не вестфольдинг. Мне не всегда ясны их законы. Мой старик,
впервые вкладывая мне в руки деревянный меч, говорил: "Запомни, Рейнар, не
вздумай умирать раньше, чем Господь вспомнит о тебе. Ты должен победить и
выжить, чтобы победить вновь!" Видит Бог, я хорошо запомнил эти слова.
  Когда скотты увидели своего вождя со стрелой в груди, они очень
засуетились с погребальной церемонией. Тут я использовал свое тайное
оружие.
  - Тайное оружие?
  - Да. Мне его дала на всякий случай возлюбленная Эстольда. Небольшой
мешочек серого порошка.
  - Порошок?
  - Ну да! Я обошел крепость так, чтобы ветер дул в ее сторону, развел
небольшой костерок и высыпал в него содержимое мешочка.
  - И что?
  - Я не успел прочитать про себя "Credo", как на крепость начал ползти
огромный огнедышащий дракон.
  - Настоящий дракон?
  - Не совсем. Его в общем-то не было. Но у всех создавалось полное ощущение
того, что он был. Его можно было видеть, слышать, трогать руками, нюхать,
наконец. Господи, до чего же зловонная была тварюка! Скотты переполошились
не на шутку. Под шумок я вытащил Эстольда из-под груды тел и взвалил его
на коня, который больше не был нужен Шпеку, отвез его туда, где уже ждал
корабль.
  - Что же было дальше?
  - Увы, мне пришлось похоронить его на берегу. Он потерял слишком много
крови. Потом на Оркнеи приплыл брат-близнец Эстольда - Торвальд Пламенный
Меч. Потом он сражался на поединке с сыном Шнека и победил его...
  Мне изрядно надоело бессловесно внимать этой военной песне, и я
раздраженно поинтересовался у моего словоохотливого напарника:
  - Лис, будь добр, скажи, ты вызвал меня лишь для того, чтобы я в сотый раз
слушал эту историю? Довожу до твоего сведения, что я ее отлично знаю,
более того, я в ней даже участвовал.
  - Капитан, ты понимаешь, в чем дело. Его преподобие целый день донимает
меня всякими вопросами, буквально ни на минуту не отпускает от себя.
  - То есть? Он что, того, с голубизной?
  - Побойся Бога, Вальдар! Я о другом. Господин канцлер интересуется моими
славными деяниями, политическими пристрастиями, а также тем, учен я
грамоте или нет.
  - И что ты?
  - А что я? Птицам деньги не нужны. Сам Господь - король для менестрелей.
  - Понятно. А байки ему зачем вправляешь?
  - Чтобы меньше вопросов задавал.
  - Логично. Что думаешь делать, дальше?
  - Насколько я понимаю, его преподобие играет со мной в Первый отдел.
  - То есть? - не понял я.
  - Он же, по-нашему, еще и кадровик. Прощупывает меня на предмет
предоставления должности.
  - Послушай, Рейнар. - Лоншан наконец прервал молчание, повисшее в воздухе
после живописного рассказа Лиса. - То, что я сейчас услышал, подтверждает
мои мысли. Ты именно тот человек, который мне нужен, чтобы заменить
несчастного Барентона.
  - Монсеньор, но ведь вы знаете меня всего пару дней. Разве можно что-то
решать, зная человека такой малый срок?
  - Поверь мне, Рейнар, можно. Уж я-то в этом понимаю. Держись меня, дружок,
и ты не пропадешь. Со мной ты быстро поднимешься вверх, не век же тебе
разгуливать по Европе, как дикому зверю?
  - А вдруг я шпион или грабитель?
  - Шпион! - рассмеялся Лоншан. - Я, знаешь, повидал многих шпионов. Любой
из моей свиты мог бы оказаться шпионом, только не ты и не Барентон, упокой
Господь его душу.
  - Видал! Стопроцентное попадание! - это Лис ухмыльнулся уже мне.
  - Спасибо на добром слове, ваше преподобие. Вы заглянули прямо в мою душу.
Но разрешите все-таки полюбопытствовать, почему такой ничтожный человек,
как я, не мог бы оказаться шпионом, подосланным вам с предательской целью?
  - Ты слишком любишь странствия, а кроме того, разве ты искал меня, разве
это ты желаешь поступить ко мне на службу?
  - Пожалуй, нет, монсеньор. Я и сейчас еще ничего не решил.
  - То-то же. А Барентон.,. Бедняга Барентон! - Лоншан грустно вздохнул.
Видимо, он по-настоящему был огорчен потерей своего спутника. - На самом
деле он носил другое имя.
  - Я знаю. Его звали Жорж Готье де Вердамон.
  - Да. Именно так. Во всяком случае, во Франции его называли именно так. Но
откуда ты знаешь ?
  - В Гаскони принято знать родословную своих родичей до двенадцатого колена.
  - Да-да. Ты тоже его родственник. Может, ты знаешь, почему он вынужден
скрываться?
  -Нет. Но подозреваю. Его отец, Талбот, был одним из самых рьяных
сторонников покойного короля Генриха.
  - Ты близок к истине, Рейнар, и это еще раз доказывает твою
сообразительность. Да, он действительно был враждебен молодым
Плантагенетам. Я помог ему укрыться, сменить имя, встать на ноги - он
слишком многим обязан мне, чтобы стать шпионом.
  "Бедняга, - подумал Лис, - он уже был шпионом, когда попал к тебе. А
вернее всего: попал, потому что был шпионом". Я не мог не разделить
выводов моего друга. - Хорошо. - Рейнар похлопал по холке своего скакуна.
- Я понимаю, монсеньор, что вам тяжело найти посреди дороги человека,
который заменил бы Джорджа. Не могу сказать, что это под силу мне. Но я
попробую помочь вам, насколько смогу. А там - как Бог даст. Не забывайте,
ваше преподобие, я слишком люблю странствия, чтобы жить в клетке, пусть
даже золотой.

  Глава пятнадцатая

  Графиня изменившимся лицом бежит пруду.
  О. Бендер

  - Капитан! - Мысли Лиса, уносимые потоком сознания, зацепились за облезлый
дорожный указатель с грубо вырезанной готической надписью "Ольденбург". -
Ольденбург - это означает Старгород?
  - Да, а что? - удивился я проснувшемуся географическому любопытству моего
соратника.
  - Сбылась мечта идиота! Значит, сегодня я не просто внебрачный, но самый
любимый правнук лейтенанта Шмидта, сегодня я - сам великий Комбинатор. Во
всяком случае, по совокупности статей.
  - Лис, что за чепуху ты несешь?
  - Все! Решено! С этого часа я больше не Рихард Зорге! Отрекаюсь от этого
имени, отрясаю прах его с рук своих! С этого часа зовите меня просто -
Бендер. А по полному счету - Рейнар Серж-Берта-Мария Бендер-бей. Нет. Бей
- это как-то по-вражьи, по-турецки. Пожалуй, лучше фон Бендер!
  На последнюю тираду у меня не было желания реагировать - время от времени
на Сергея накатывали волны воспоминаний тяжелого детства... Избавиться от
ностальгии по проклятому прошлому его загадочная славянская душа не хотела
ни за какие коврижки.
  Дело шло к ночи, и кавалькада мнимого аббата Сен-Тибальда, забыв ленивый
дневной шаг, двигалась резвой рысью, стремясь успеть в город до закрытия
ворот. Сам Бертран Лоншан, разморенный долгой ездой, старательно клевал
носом, вскидываясь и дико озираясь на каждом ухабе. Глухой, тяжелый звук
колокола, странно тягучий в душном вязком воздухе наступающей ночи,
разорвал тишину.
  - Это в городе, ваше преподобие, - прогромыхал сэр Девид Бервуд, скакавший
впереди колонны со стягом канцлера. - Подают сигнал к закрытию ворот.
  -А?- Лоншан вскинул голову, пытаясь понять, что происходит, - Ворота?
Ничего. Нам откроют. Однако велите погонять. Не хватало только, чтобы нас
в пути застала гроза.
  Кучер пронзительно свистнул и с оттягом хлестнул своим длинным витым бичом
по конским спинам.
  - Но! Пошли, неживые! - залихватски проорал он. Утомленные дневным
переходом кони возмущенно заржали, но ходу не прибавили. Впрочем, это было
излишне. Через четверть часа, когда могучие стены и грозные башни
Ольденбурга вырисовались на темнеющем с каждой минутой небосклоне, каждый
имеющий глаза мог воочию убедиться, что мост поднят, а ворота надежно
заперты.
  - Что прикажете, ваше преподобие?
  - Трубите в рог. Пусть стража пошевелится. Скажите, что мне нужен
комендант Климент фон Риненкамп.
  Бервуд не замедлил в точности исполнить приказание, и вскоре между зубцами
надвратной башни замелькал одинокий факел
- Кого там еще черт приволок? - проорал владелец факела голосом человека,
оторванного от одного из двух любимых занятий. Вторым числилась, без
сомнения, еда.
  - Эй ты там! Немедленно беги к коменданту и скажи ему, что приехал аббат
Сен-Тибальд! - грозно проревел Бервуд, потрясая стягом.
  - Ха! Да хоть весь конклав" Конклав (лат. conclave - запертая комната) -
совет кардиналов, собирающийся для избрания Папы Римского после смерти его
предшественника."! Стану я будить его милость из-за какого-то попа! Спина
у меня, с позволения сказать, одна, а палок у его милости - много. Ждите
утра! Ничего, небось не помрете, - вяло произнес стражник, которому
крепостные стены придавали уверенную наглость.
  - В своем огороде каждое пугало - император, - пробормотал Лис. - Эй,
мерзавец! Беспризорник хренов! Жертва аборта! Возьми свои десять гроттенов
и открывай ворота!
  - Нужны мне ваши гроттены! - лениво огрызнулся сонный цербер.
  - Ну хорошо, - зверея, пробормотал Рейнар, - не хочешь десять гроттенов,
сейчас я сам притащу тебе ключ от квартиры, где деньги лежат! И блюдечко с
голубой каемочкой засуну тебе туда, куда ты даже не подозреваешь! Ваше
преподобие, велите, я распоряжусь о ночлеге!
  - Сделай милость, Рейнар!
  - Один момент, господин аббат. Сейчас сделаем. - Лис скользнул в темноту,
поудобнее перехватывая свой неизменный посох,
Я хорошо знал, что сейчас произойдет. Выветренная междукаменная кладка
стены была для моего напарника так же легкопроходима, как центральная
улица в погожий день. Раздался тихий всплеск. Чтобы сделать ров хоть
какой-то преградой для нового секретаря канцлера, его следовало бы густо
населить пираньями и крокодилами. Через несколько минут Лис был уже на
стене. Одинокий факел начал было удаляться, но вдруг как-то странно
дернулся и остановился.
  - Я предлагал тебе десять гроттенов, паскуда?! - нежно прошипел фон
Бендер, прижимая обалдевшего стражника к парапету" Парапет - здесь:
погрудная каменная стенка, играющая роль бруствера на крепостных стенах.".
  - Предлагали, ваше сиясь... -пролепетал бедняга.
  - Так почему же ты, рыло свинячье, хвост распушал ? Зачем морды корчил?
Хочешь в ров?
  - Помилосердствуйте, господин рыцарь, я утону!
  - Тюрингский волк тебе рыцарь! Веди к коменданту, или я тебя таки утоплю в
этой вонючей канаве! Уразумел ? Давай подбери копье и маршируй строго
вперед.
  - Да, да, конечно. - Охранник начал быстро спускаться по лестнице вниз со
стены.
  - Стой, где стоишь! - чей-то сонный голос окликнул стражника, но, увидев
освещенную факелом фигуру, заметна оробел. - А, это ты. Карл! А с тобой
кто?
  - Астролябия нужна? - трагическим шепотом вмешался в разговор Лис. -
Дешево продается астролябия! Для делегаций и женотделов - скидка!
  - Чего? - Обалдевший стражник не на шутку всполошился. Но призадумался.
  Мой друг блефовал. У него не было астролябии. У него не было даже
плохонькой буссоли" Буссоль - угломерный прибор, служащий для измерения
на, местности магнитного азимута.".
  Но стражник не знал об этом и только проводил неизвестно откуда взявшегося
наглеца ничего не понимающим взглядом.
  У дверей комендантских покоев дорогу Лису преградил престарелый дворецкий.
  - А что, отец, - спросил Рейнар, дружески хлопая старика по плечу, -
невесты в вашем городе есть?
  Обалдевший дворецкий часто захлопал глазами. Похоже, он не знал отзыва.
  - Ну, ты пока подумай, а я, если не возражаешь, войду. - Фон Бендер
отодвинул дворецкого в сторону и отворил дверь в покои Риненкампа.
  - Поздравляю вас, господин комендант. Лед тронулся!
  Заросшее седеющей бородой лицо коменданта гневно передернулось. Он откинул
медвежью шкуру, служившую ему одеялом, и потянулся рукой к мечу, лежавшему
у изголовья. Дело принимало нешуточный оборот.
  - Э-э-э... Господин рыцарь. Поаккуратней с оружием. Неровен час, пораните
кого-нибудь. Я - секретарь аббата Сен-Тибальда. Он и его свита ждут у
ворот крепости. Стража не пускает их в город.
  - Сен-Тибальд ? Его сиятельство уже здесь? Простите, ради бога. Да-да,
конечно. - Комендант торопливо накинул на плечи золотистую тунику с
лазурным грифоном. - Сейчас, сейчас! Да вы располагайтесь. - Рыцарь
подхватил со стола бронзовый колокольчик и что есть силы затряс его над
головой.
  В дверях появилась недоумевающая рожа дворецкого.
  - Пауль, вели накрывать на стол. Господин... э-э-э...
  - Д'0рбиньяк.
  - Господин Д'0рбиньяк устал с дороги.
  - Если позволите, я пойду с вами и поприветствую своего господина,
въезжающего в Ольденбург.
  Спустя четверть часа кортеж Лоншана ступил под гостеприимные своды ворот
Ольденбургской крепости.
  - Я рад приветствовать вас, ваше сиятельство. - Климент фон Риненкамп,
красовавшийся уже верхом на буланом жеребце в виде, пристойном для
высокого звания коменданта, отсалютовал мечом мнимому аббату.
  - Не беспокойтесь, ради бога. Его высочество отдал все надлежащие
распоряжения по поводу вашего приезда. Гостиница "Черный орел" полностью
предоставлена в ваше распоряжение. Если что не так, мой повар, и мой
винный погреб к вашим услугам. Какие-нибудь неудобства - мой помощник Отто
фон Шелленберг будет готов сделать все, что в человеческих силах.
Располагайтесь, пожалуйста!
  - Как, вы сказали, зовут вашего помощника? - переспросил ошалевший Лис.
  - Отто фон Шелленберг. А что? Вы знакомы?
  - Да нет. Просто имя слышал, имя известное, хорошее, надо признать, имя...
- Секретарь его сиятельства безразлично пожал плечами. - Капитан, тебе не
кажется, что не один я здесь развлекаюсь маскарадом?
  - Не кажется, мой дорогой друг. Шелленберги - древний дворянский род. Меня
занимает другое. Тебя не удивляет, что твоего будущего шефа принимают
здесь слишком шикарно? Не похоже на заурядную дипломатическую вежливость.
  - Ответ прост, как правда: дорогой гость.
  - Похоже, что так. Но почему настолько дорогой?
  - Видимо, Оттон связывает с приездом Лоншана большие надежды.
  - Или же пытается залюбить господина канцлера до умопомрачительства. Так
сказать, расслабить, заставить потерять бдительность.
  - Может, и так. Во всяком случае, этот факт следует отметить и
зафиксировать.
  - Меня вот еще что смутило: Лоншан путешествует инкогнито. Не так ли?
  - Именно так.
  - При этом комендант первого же крупного города не просто оповещен о его
приезде, но знает, что это такой же аббат, как я - балерина, и готов
расшибиться в лепешку, чтобы услужить ему. Не удивлюсь, если он знает
также и о цели неофициального дружеского визита графа Херефорда.
  - Может быть, и это так. У тебя есть какие-то мысли на сей счет ?
  - Есть одна мыслишка. Так, на уровне рабочей ве