ичины  подобных
перемен. Но вокруг было тихо , уютно и безмятежно.
   К его искреннему удивлению, он все еще продолжал сидеть в своем люби-
мом кресле. Прямо перед его глазами мерцал хрустальный шар стереовизора.
А а голос "Наставника" в своей привычной манере долдодонил какую-то свою
очередную истину . Но кое-что все же изменилось.
   И прежде всего то , что теперь ему было уже не  семь  лет,  как  ког-
да-то, а целых семнадцать .
   Его окружали стены чужого и незнакомого дома.
   Где-то внизу , на первом этаже раздавались  гулкий  топот  солдатских
ног и громкая "тарабарщина" на незнакомом ему языке. Любящих его  матери
и отца рядом не было. Как не было у его ног и милого сердцу пса Сократа,
заметно растолстевшего и постаревшего за прошедшие годы.
   Несколько месяцев назад он с  отличием  закончил  общеобразовательную
школу и без особого труда поступил на  первый  курс  космобиологического
университета. Но,  как-то  легко  и  беспечно  переступив  порог  своего
детства и отрочества, он так и не успел всерьез почувствовать юности . И
причиной тому было вначале страшное слово "война" ,  а  затем  и  вполне
ощутимый смрад от ее дыхания.
   Все началось несколько недель назад. Его отца в очередной раз переве-
ли в один из южных городов , поближе к испытательным полигонам его  инс-
титута. Они с матерью вначале решили остаться в родном городе, где  Гер-
ману еще предстояла учеба в университете. Но потом все же изменили  свое
решение и вместе с отцом отправились к месту  его  нового  назначения  .
Последнее как раз и предопределило всю их дальнейшую судьбу. Город в ко-
тором они оказались , носил восточное название Геок -Тепе и находился на
самом краю Центрально-Каракумской пустыни. В городе практически не  было
современных зданий. Если не считать штаб-квартиры военного гарнизона Ли-
ги Наций и сферических корпусов Института Экспериментальной Физики.
   Подавляющее большинство населения города составляли  местные  жители,
туркмены и пуштуны по национальности . По этой причине в первые же  часы
войны захватчикам практически ничего не стоило подмять под себя Геок-Те-
пе и , не останавливаясь, устремиться дальше, на северо-запад  .  Стояла
глубокая ночь, когда темные силуэты антигравитационных "тарелок"  неожи-
данно повисли над городом.
   В ночной тишине затрещали робкие и беспорядочные выстрелы ,  возникли
темные силуэты людей с зелеными повязками на головах и приглушенный  гул
военных механизмом.
   За отцом Германа солдаты противника пришли практически сразу, грубо и
бесцеремонно вытащив его из постели и жестами давая понять, что он  дол-
жен пойти вместе с ними. Практически всех других  ученых  и  сотрудников
Института Экспериментальной Физики вскоре постигла аналогичная участь  .
Всех пленных , в числе которых оказался и отец Германа , захватчики соб-
рали в одном из корпусов Института. Затем они выставили вокруг него без-
молвную и суровую по внешнему виду охрану, поспешно  заминировали  пери-
метр , погрузились в свои боевые машины и отбыли в неизвестном направле-
нии .
   Для всех жителей Геок-Тепе, включая и тех, чей покой так и не  потре-
вожили солдаты противника, потянулись долгие часы тревожного ожидания  и
безизвестности.
   Герман пытался как мог утешить свою мать. Но у него это плохо получа-
лось . Хотя , в этой , другой своей жизни,  милосердие  и  готовность  к
состраданию неожиданно стали основой всего мироощущения. Окажись на  его
месте в эти минуты лейтенант Леваневский , и ...вряд ли бы кому из  зах-
ватчиков удалось безнаказанно переступить порог его, Германа , дома . Не
говоря уже о том , чтобы причинить боль и совершить насилие над его род-
ными и близкими . Но в этом мире все было по другому. Совсем по другому.
В этом мире Герман уже не был солдатом. Он никогда  не  держал  в  руках
оружия и не был способен с его помощью сеять смерть, пусть  даже  вполне
обоснованную и справедливую.
   В этой своей жизни он никогда не смог бы не то, что бы убить , но да-
же ударить живого человека . И все это было так непохоже на того Германа
, которого он хорошо знал и к необузданному темпераменту которого  сумел
привыкнуть за всю свою бурную и неоднозначную жизнь. Теперь же, глядя на
то как, убивается мать , на ее слезы и сдавленные рыдания , он вместе  с
ней беззастенчиво плакал и от бессилия рвал на себе волосы.
   Но в то же время , чувство ненависти и  кровожадный  азарт  возмездия
все еще были чужды его новому существу. Между тем , от отца не было  ни-
каких вестей. Кроме того, что он жив и здоров. О чем они с матерью суме-
ли узнать от одного из его ассистентов, тяжело раненого в перестрелке  и
чудом сумевшего избежать вражеского плена. Этого молодого человека звали
Радж Синх . Он работал вместе с отцом Германа уже несколько лет . И отец
ему очень доверял.
   Отец даже открыл ему самый сокровенный секрет всей их семьи - о своей
маленькой  личной  лаборатории.  Что  было  строжайше  запрещено   всеми
инструкциями Объединенного Научного совета Лиги  Наций  и  вполне  могло
поставить жирный крест на дальнейшей карьере отца, как ученого .
   Как раз эта-та лаборатория, которую отец еще не успел полностью  обо-
рудовать и отладить после переезда к месту нового назначения, и  сыграла
в судьбе Сингха роковую роль. Она спасла ему жизнь и позволила  избежать
позорного плена. Все дело было в том, что сама лаборатория располагалась
в подвале их нового дома. И доступ в нее был открыт только отцу  Германа
и Сингху.
   Для всех непрошеных гостей она была, в буквальном смысле слова, неви-
димой. Эта ее невидимость была одной из последних разработок отца. О ко-
торой не знали даже его коллеги и сослуживцы  по  Институту  Эксперимен-
тальной Физики. Не говоря уже о других , непосвященных в суть его  науч-
ных разработок.
   Кроме того, на всякий случай , лаборатория имела еще и  защитный  эк-
ран, состоявший все из того же D-поля , разработкой и совершенствованием
которого отец Германа официально занимался последние  десять  лет.  Надо
было быть поистине сумасшедшим или самоубийцей,  чтобы  решиться  пройти
через это D-поле. И, возможно, к незаслуженному везению захватчиков  они
таковыми не оказались .
 
   Предутренняя свежесть уже давно сменилась удушливым полуденным зноем.
Город как бы замер в оцепенении и мучительном ожидании дальнейшего пово-
рота событий.
   Его узкие улочки были пусты и безлюдны. Непривычная тишина и  безмол-
вие струились по его узким улочкам, маленьким дворикам и площадям.
   Первый эшелон захватчиков уже успел продвинуться  далеко  на  северо-
запад . И гулкое эхо неприкащающихся сражений становилось все тише и ти-
ше. О том,  что  городу  еще  предстоит  пережить  нашествие  второго  и
третьего эшелонов противника, никто из его жителей пока не знал. Но  все
же никто не спешил заниматься своими обычными делами и суетой повседнев-
ных будней. Ровно в полдень, где-то на юго-востоке  прогремел  мощный  и
оглушительный взрыв. Уже через минуту в комнату, в  которой  нашли  себе
убежище Герман с матерью, бесцеремонно ворвался Сингх и, с  трудом  пре-
вознемогая боль в простреленной груди, возбужденно изложил суть  случив-
шегося. С его слов Герман и его мать узнали о том, что жалкой кучке  за-
щитников города, чудом уцелевшей в схватке с  вражеским  десантом,  уда-
лось-таки одержать свою, пусть маленькую, но очень важную победу.
   Под самым носом у врага и пусть даже ценой  собственных  жизней,  они
сумели вначале вывести из строя , а затем и навечно похоронить под  мно-
гометровым слоем песка главный Энергетический Комплекс Института. С этой
минуты маленький городок Геок-Тепе уже не мог представлять ни  малейшего
стратегического интереса для противника. Лишенный энергетической подпит-
ки Институт Экспериментальной Физики превратился в  дюжину  безжизненных
строений, замершей в оцепенении электроники и ставшими в одночасье  бес-
полезными лабораторными комплексами и испытательными стендами. Но  оста-
вались еще люди, которые все это создали и были всем этим  способны  уп-
равлять. Теперь их жизни и  судьбы,  после  унижтожения  Энергетического
Комплекса Института, повисли на волоске.  Противник  был  разъярен.  Его
солдаты, оставшиеся в городе, не находили себе места от растерянности  и
бессильной злобы. Уже через час на город обрушилась первая волна карате-
лей и мародеров.
   Захватчики стреляли во все, что попадалось им на глаза,  бесцеремонно
врывались в дома , грабили и насиловали всех , кто пытался оказывать  им
сопротивление.
   И прежде всего это касалось пришельцев с севера.
   Оставшийся без защиты городок физиков был разграблен и унижен в  пер-
вую очередь. Местных жителей , которых захватчики считали своими  едино-
верцами , воины Ислама старались не трогать . Кое-кто из них в знак бла-
годарности тут же переходил на сторону врага, надевая на свои головы зе-
леные повязки. Другие же, напротив, старались чем могли  помочь  северя-
нам, укрывая их в своих домах, подвалах и палисадниках. Ближе  к  вечеру
разбой и вакханалия в городе неожиданно прекратились.
   Тяжелый рокот транспортных вездеходов обрушился  на  поверженный  Ге-
ок-Тепе и вскоре окружил его со всех сторон. Второй  эшелон  захватчиков
быстро заполонил собой безлюдные улицы и проспекты города. Город затих.
   В быстро опускавшихся сумерках раздавались только отрывистые  команды
военачальников и приглушенный лязг оружия .
   Вновь прибывшие внешне мало чем отличались от своих  предшественников
- десантников из первого эшелона противника.
   Но по своим вальяжным манерам, циничной  и  неторопливой  жестокости,
ничем не обоснованным спокойствии они были совсем другими .  В  доме,  в
котором все еще продолжали оставаться Герман с матерью и бедняга  Сингх,
они появились уже под вечер. Их было около десятка.
   Среди солдат особо выделялся их облаченный в белые дорогие одежды на-
чальник .
   По-хозяйски оглядев первый этаж дома и оставшись при этом  довольным,
он громко и удовлетворенно хмыкнул. После чего распорядился в адрес сво-
их солдат привести к нему других обитателей своего нового военного  тро-
фея. Те с готовностью и подобострастием поспешили выполнить его  приказ.
Когда Герман и его мать оказались на коленях у ног вражеского  начальни-
ка, тот жестом подозвал к себе переводчика и лениво представился :
   - Меня зовут Абу Али ибн Хамаз , полковник Абу Али ибн Хамаз . - вра-
жеский офицер перевел свой рассеянный взгляд с матери  Германа  на  него
самого, прежде чем  продолжить.  -  Вы  и  ваш  дом  теперь  моя  личная
собственность. Военный трофей, так сказать . Женщину я, наверное ,  про-
дам в рабство на невольничьем рынке Дамаска или Багдада. Что же касается
девушки ...
   Полковник оживился , пристально разглядывая Германа .  В  его  глазах
алчно вспыхнул и замерцал похотливый огонек.
   - Девушку же , - наконец продолжил он через  переводчика,  -  ожидает
несколько иная участь . Я хочу преподнести ее в подарок  моему  шейху  .
Мне кажется , в его гареме ей самое место ...
   Полковник сделал паузу , доставая из внутреннего кармана своих  прос-
торных одежд спутниковую рацию и прислоняя ее к своему уху . Рация заве-
рещала. И, отвечая на вызов, офицер что-то быстро затараторил по-арабски
в ее микрофон. Ему ответили .
   Но по его лицу было видно, что не совсем то, что ему хотелось  .  Абу
Али ибн Хамаз вспылил. Его лицо покрылось густой испариной и  на  пухлых
губах заскользила тень недовольства и раздражения.
   Речь офицера неожиданно стала быстрой и скомканной. Похоже  полковник
был не на шутку рассержен тем, что ему говорил его собеседник. Наконец ,
оставив в покое рацию, Абу Али ибн Хамаз вернулся к  своим  пленникам  и
замершим в почтительном ожидании подчиненным.
   - Кажется , я немножко поспешил , - сдавленно  произнес  он  в  адрес
Германа и его матери. - За вас двоих обещан большой выкуп. Так  что,  вы
переходите в распоряжение Военного совета. Пусть он дальше  решает  вашу
судьбу. Что же , касается вашего отца, то и за его  голову  тоже  обещан
немалый выкуп. Но он нам и самим нужен. Как ученый. Тем более,  что  те-
перь, когда вы, его родные, в моих руках, нам будет проще с ним  догово-
риться. А пока, объявляю вас под домашним арестом и оставляю  под  прис-
мотром моих "моджахедов". Вам надлежит не покидать границ отведенной вам
комнаты и ни в коем случае не показываться из его  окон.  Наказанием  за
ослушание будет ваша немедленная смерть. Что же касается дома ...
   Полковник еще раз огляделся по сторонам и самодовольно улыбнулся .
   - Дом мне нравится. Здесь будет моя резиденция и главный  штаб  поли-
цейского корпуса.
   - На второй этаж без моего разрешения никому ни шагу, -  распорядился
он уже в адрес своих солдат . - Разбираться не буду. Как положено по ша-
риату, так с ослушником и поступлю . Здесь есть еще кто-нибудь ?
   Солдаты отрицательно замотали головами ему в ответ.
   - Жаль. Очень жаль! - с нескрываемым разочарованием в голосе  ,  про-
комментировал полковник. - Но если все же кого-то еще обнаружите,  сразу
же тащите его к бывшей гарнизонной казарме Лиги Наций. У нас  там  будет
приемно-распределительный пункт. Я сам решу за кого из пленных можно по-
лучить хороший выкуп, кого обменять на наших незадачливых  братьев,  по-
павших в плен к союзникам ,  кого  продать  в  рабство,  а  кого  просто
расстрелять. Полковник медленно поднялся со своего кресла и направился к
выходу .
   - Женщину и девушку в мое отсутствие не обижать . Я вернусь часа  че-
рез три. Чтобы к моему приходу все здесь было приведено в  порядок  .  -
бросил он через плечо своим солдатам.
   "Моджахеды" почтительно вытянулись перед ним в знак покорности и  хо-
лодно переглянулись друг с другом. Когда двери дома закрылись за  спиной
Абу Али ибн Хамаза, солдаты отконвоировали Германа и его мать в их  ком-
нату и без особого энтузиазма принялись наводить в доме порядок .
   Два последовавших за своим появлением дня полковник Абу Али ибн Хамаз
не проявлял по отношению к своим пленникам ни малейшего интереса. Он был
по горло занят своими собственными делами, уходил на службу с  рассветом
и возвращался далеко за полночь. В его отсутствие солдаты медленно  схо-
дили с ума от безделья, но по отношению к Герману и его матери вели себя
подчеркнуто вежливо о корректно . К концу третьих суток Абу Али ибн  Ха-
маз неожиданно соизволил подняться на второй этаж и  без  предупреждения
ввалился в комнату к Герману и его матери.
   - Ваша дальнейшая судьба и судьба вашего отца, по милости Аллаха, ре-
шены , - безучастным голосом произнес он, протягивая Герману силиконовую
пластину с посланием. - Союзники согласились заплатить за вас обозначен-
ный нами выкуп и выслать самолет для вашей эвакуации. Как только мы  по-
лучим выкуп, вы будете свободны. Но не раньше. Мне,  конечно,  жаль  вас
отпускать, но таково решение Военного Совета. Что же касается вашего от-
ца, то он просил передать вам это. Герман покорно взял из рук полковника
силиконовый диск с посланием и  вставил  его  в  отцовскую  Персональную
электронно-аналитическую машину. Стереомонитор ПЭАМ заискрился  фиолето-
вым светом и в его недрах возникло голографическое изображение отца .
   - Мои дорогие жена и дочь . - грустно произнес он , скрестив на груди
руки и опустив глаза в землю. - Я был очень признателен  полковнику  Абу
Али ибн Хамазу, когда он великодушно согласился передать вам это  мое  ,
возможно последнее , послание. В знак моей благодарности,  я  согласился
на сотрудничество с ним и все  ему  рассказал  про  лабораторию.  Герман
мертвенно побледнел. Но уловив тень блаженного  самодовольства  на  лице
Абу Али ибн Хамаза, усилием воли удержал себя от опрометчивых  коммента-
риев и действий.
   - Сделайте все, о чем он вас попросит. Но только не раньше, чем  ваша
судьба окончательно решится. Самолет Союзников прибудет  за  вами  через
несколько часов. После того, как полковник получит выкуп, а самолет  Со-
юзников с вами на борту приземлиться на нашей территории,  сообщите  ему
полный пароль к разблокировке компьютера и снятию защитного экрана с ла-
боратории . Я убедительно прошу вас это сделать . От этого зависят ваши,
бесценные для меня, жизни. Первые кодовые слова моего пароля :  "Дружище
Герострат, ты был неплохим провидцем ". Вторая часть пароля  состоит  из
трех моих любимых цифр . Вы их, мои дорогие, хорошо  знаете.  Полковнику
же предстоит их узнать только тогда, когда вы окажетесь в  полной  безо-
пасности. Лицо Германа просветлело.
   Кажется он начал понимать , что именно задумал его отец.
   Академик Благонравов был слишком умным человеком, чтобы вот так  зап-
росто передать в руки врага свои изобретения. Изобретения, на которые он
потратил всю свою жизнь и которые были  предназначены  надежно  защитить
его народ от любого посягательства на его свободу и безопасность. О том,
чтобы добровольно подарить врагу новое страшное оружие , он, как честный
человек, не мог себе позволить даже и думать. Вот почему он так, на пер-
вый взгляд легко и безропотно, согласился  на  сделку  с  полковником  .
Вполне справедливо полагаясь на его жадность и напыщенное высокомерие.
   И он оказался абсолютно прав в своих ожиданиях.
   Все говорило за то, что его затея сработала.
   Полковник пребывал в полном неведении того, какая реальная участь его
ожидала, попытайся он только ввести в компьютер сообщенный ему  Германом
пароль. А "бедный" Абу Али ибн Хамаз уже примеривал на себя генеральский
мундир и неслыханные почести, которыми его не замедлит  осыпать  Военный
Совет, узнав через полковника главные и самые сокровенные военные секре-
ты Союзников.
   Да, человеческая наивность иногда не знает границ.  И  полковник  был
тому еще одним ярким примером. Другой бы на его месте, вместо того чтобы
скалится в предвкушении, как он считал,  неминуемой  Славы  и  всеобщего
восхищения, позаботился бы о своих собственных похоронах. Ведь как  гла-
сит народная мудрость : " Не надо спешить делить шкуру  еще  не  убитого
медведя !" К несчастью для Абу Али ибн Хамаза, он этой народной мудрости
не знал . Не знал он и того , что компьютер отца Германа вообще не  имел
никогда и никаких паролей. Он просто был запрограммирован на голос свое-
го хозяина. Любая попытка иного запуска компьютера автоматически вела  к
неминуемой самоликвидации как его, так и всей лаборатории отца.
   Но отец Германа не был настолько глуп, чтобы эта самоликвидация прои-
зошла мгновенно. Он  предусмотрительно  предоставил  любому  непрошеному
гостю,  вторгнувшемуся  в  его  святая  святых,   возможность   включить
компьютер . Затем дать ему, несколько часов на то , чтобы  почувствовать
себя полным победителем и больше уже никуда не торопиться. В эти роковые
часы " гость" мог вполне беззаботно рыться в памяти  отцовского  ПЭАМ  и
безнаказанно прикасаться к любому из датчиков, процессоров и манипулято-
ров лаборатории . Окончательно позабыв при этом про бдительность и осто-
рожность.
   Если бы он только знал, какой пренеприятнейший  сюрприз  ожидает  его
впереди! Но об этом "сюрпризе" знали только Герман, его мать и сам отец.
Других посвященных не было, включая даже Раджа Сингха .
   - Ну вот кажется и все, мои дорогие. Не знаю, суждено ли нам еще ког-
да-либо свидеться. Но я о вас буду всегда  и  везде  помнить.  Держитесь
вместе . И, может быть , все еще будет хорошо . А  пока,  прощайте  ,  -
между тем подвел финальную черту под своим посланием отец  Германа.  Его
голографическое изображение начало быстро таять и очень скоро  бесследно
растворилось в фиолетовом блеске стереомонитора. Герман интуитивно  про-
вел ладонью по своим щекам, смахивая с них запоздавшие слезы. Мать  Гер-
мана издала истошный вопль и упала в изнеможении прямо ему на руки.
   Полковник флегматично пожал плечами, наблюдая всю это сцену, но  даже
не пошевелился.
   - Пароль ты мне сообщишь немедленно, - заявил он  Герману  тоном,  не
терпящим возражен