льно паршивое! Однако придется смириться.
   Тобас  еще  раз  прочитал  заклинание  и  похолодел.   Он   абсолютно
неправильно оценил ситуацию! Если единственный способ выбраться отсюда -
создать новый гобелен, то он обречен провести здесь не  год,  не  два  и
даже не десять.  Во-первых,  заклинание  было  высшего  порядка,  и  его
суточный   первоначальный   ритуал   требовал   абсолютно   безупречного
непрерывного исполнения. Тобас  достаточно  усвоил  из  уроков  Роггита,
чтобы понять, что его шансы сотворить это заклинание  с  первой  попытки
практически равны нулю. Во-вторых, существовала  вероятность  того,  что
заклинание  ударит  по  исполнителю,  и  результат  окажется  совершенно
неожиданным. Возможно, даже летальным.
   А скорее всего вообще ничего не получится.
   Конечно, постепенно он сможет овладеть всеми этими заклинаниями, хотя
без помощи учителя обучение займет  не  шесть  лет,  а  гораздо  больше.
Чародей-подмастерье  смог  бы  сотворить   действующий   гобелен,   если
заклинание было бы, скажем, пятого или шестого порядка и  ему  не  нужно
было бы опасаться какого-либо серьезного обратного действия.
   Если же заклинание несколькими порядками выше, нужно учиться еще  три
года на звание мастера и  еще  девять  лет,  чтобы  обрести  достаточную
квалификацию для звания мага.  Говорили,  некоторым  удавалось  получить
звание мастера Гильдии до сорока лет, но Тобас считал,  что  это  скорее
происходило по политическим соображениям, чем зависело  от  способностей
претендентов. Роггит как-то случайно  упомянул,  что  младшему  Великому
Мастеру всего пятьдесят восемь лет.
   Так что он может застрять тут надолго. Очень надолго. К тому же  вряд
ли в здешнем саду есть розы и сосны. Даже  если  Деритон  и  хранил  эти
ингредиенты где-нибудь на своих полках, то через четыреста лет  сосновые
иголки вряд ли можно назвать "свежими", а розы наверняка превратились  в
пыль. Да и время суток здесь не узнаешь,  а  к  первоначальному  ритуалу
нужно приступать ровно в полночь. Под этими небесами  полночи  может  не
быть вообще. Похоже, он застрял в этом замке на всю оставшуюся жизнь.
   И все же один  шанс  у  него  есть.  Надо  выяснить,  почему  гобелен
возврата перестал работать, и починить его. Тобас  полистал  страницы  в
поисках каких-нибудь прорицаний низшего порядка.
   Ничего. Похоже, прорицания Деритона  не  интересовали.  Ему  попалось
красивое  заклинание  "Великий  Импульс  Варрина",  с  помощью  которого
чародей, по-видимому, заставлял летающий замок отрываться  от  земли,  и
несколько минут любовался им, но затем решил больше не отвлекаться.
   Поскольку   прорицанием   воспользоваться   не   удалось,    придется
разбираться с проблемой самому. Тобас вернулся к заметкам о "Переносящем
Гобелене".
   Значит, так. Если в гобелене  повреждена  хотя  бы  одна-единственная
нить, то можно считать, что магический портал разрушен и  не  заработает
никогда. Остается только надеяться, что ничего подобного не произошло.
   Если гобелен распустился, если хотя бы одна нить не на  своем  месте,
то он прекращает свое действие. Но если починить  поврежденную  часть  в
соответствии с указаниями, то портал снова заработает.
   Ну с  этим-то  он  справится.  Починка  распустившегося  гобелена  не
требует ничего, превышающего его возможности.
   Придется очень внимательно осмотреть гобелен  на  предмет  порезов  и
распустившихся нитей. Возможно, не должно быть даже потертостей.
   Прочитав, что каждый гобелен-портал работает только в  одну  сторону,
поэтому их рекомендуется делать попарно,  на  вход  и  на  выход,  Тобас
скривился. Деритон последовал этому совету, но им с Караниссой от  этого
никакого проку.
   В   заметках   особо   подчеркивалось,   что   каждая,   даже   самая
незначительная деталь изображения должна абсолютно точно соответствовать
оригиналу. Малейшая  погрешность  могла  привести  к  тому,  что  портал
перенесет вошедшего совершенно в другое место. Учтем,  подумал  Тобас  и
перевернул страницу.
   Далее  следовал  параграф,   как   ему   сперва   показалось,   чисто
теоретических рассуждений. Деритон писал,  что  преднамеренное  создание
неправильного гобелена может привести  к  тому,  что  магический  портал
станет воротами в иной мир, совершенно отличный от реального.
   И только перечитав эти строки несколько раз, юноша понял, что  именно
таким образом Деритон и создал свое  тайное  убежище  в  ином  мире.  Он
выткал  на  гобелене  фантастическую  картину.  А  гобелен,  вынужденный
заложенным в него волшебством перенести Деритона в указанное место,  сам
создал этот замок!
   Для Тобаса это было уже слишком. Он  откинулся  на  стуле  и  глубоко
задумался.
   С помощью "Переносящего Гобелена"  можно  создавать  совершенно  иные
миры. Н - да-а, это заклинание гораздо выше шестого порядка! Готов ли он
к исполнению чего-то подобного?
   - О боги! Нет!!! - Сам того не замечая, Тобас выкрикнул это вслух.
   - Что "нет"?  -  раздался  сзади  голос  Караниссы.  Юноша  несколько
ошарашено посмотрел на нее, затем ответил:
   - Так, ничего особенного! - Но, не устояв перед искушением, добавил:
   - Просто я, по-моему, только что понял,  как  Деритон  сотворил  этот
замок.
   Убедившись, что на Караниссу его слова произвели должное впечатление,
он вернулся к Книге.
   Интересно, как Деритону хватило мужества сделать подобную вещь?  Ведь
согласно  его  же  собственным  заметкам,  чародей  мог  вторгнуться   в
обиталище какого-нибудь монстра! Старик явно не  страдал  от  недостатка
храбрости и самоуверенности!
   Значит, гобелен должен абсолютно точно соответствовать  оригиналу.  С
этим, похоже, проблем нет - нужный ему гобелен был уже не раз опробован.
Освещение тоже должно совпадать. Предположительно, так  оно  и  есть.  В
Книге четко сказано, правда, без дополнительных объяснений, что от этого
зависит длительность перехода. Интересно, что имеется  в  виду?  Сам  он
переместился мгновенно. Bпрочем, все это сейчас не имеет значения.
   Сквозь портал может пройти кто и что  угодно.  Никакой  выборочности.
Заклинание не рассеивалось со временем и не требовало возобновления.
   Может быть, гобелен перестал работать  потому,  что  замок  рухнул  в
"мертвой" для магии зоне? Нелогично, поскольку они  находятся  с  другой
стороны, исходной, а не принимающей. Впрочем,  каждый  волшебник  знает,
что магия зачастую не подчиняется логике.
   Может,  все  дело  в  том,  что  на  гобелене   пол   ровный,   а   в
действительности он  под  углом?  Но  на  картине  нет  никаких  висящих
предметов,  которые  могли  бы  сдвинуться  с  места.  Можно,   конечно,
попробовать перевесить гобелен, только вряд ли это поможет.
   Короче говоря,  причина  "поломки"  гобелена  по-прежнему  оставалась
загадкой, хотя в примечаниях наверняка  можно  было  найти  какие-нибудь
объяснения.
   Тобас захлопнул Книгу и откинулся на спинку стула. Он чувствовал, что
со временем во всем разберется. Но сейчас, в данный  конкретный  момент,
читать дальше он не способен. Выдохся. С объяснением придется подождать.
   Что  бы  ни  послужило  причиной  "поломки"  -   угол   наклона   или
распустившаяся нитка, - ему придется провести  в  этом  замке  несколько
дней. А может быть, и всю оставшуюся жизнь.
 
Глава 22 
 
   Каранисса отвела Тобасу удобную, богато обставленную спальню рядом  с
кабинетом и принесла ему кое-что из вещей древнего мага.  Одежда  сидела
паршиво, но все же это  было  лучше,  чем  его  собственное  потрепанное
грязное барахло, из которого он  не  вылезал  с  тех  пор,  как  покинул
Двомор.
   Кроме того, колдунья велела одному из  трех  -  как  минимум  трех  -
невидимых слуг прислуживать ему. Сначала Тобас немного нервничал -  этот
невидимый служка не имел  ничего  общего  с  легким  ветерком,  которому
Каранисса велела принести  еды.  Это  существо  было  чем-то  маленьким,
постоянно издающим  неприятно-скрипящие  или  неприлично-сосущие  звуки,
вечно везде шныряющим и оставляющим за  собой  на  полу  влажные  капли.
Впрочем, оно оказалось способным приносить небольшие предметы и  мчаться
по первому же требованию за Караниссой.
   Тобас не знал, с помощью  какого  именно  заклинания  Деритон  создал
своих слуг. В  Книге  таких  было  несколько  -  начиная  от  "Оживления
Гомункулюса" до "Призрачного Фантазма Люгвайлера". Интересно, нельзя  ли
сотворить что-нибудь более приятное? Юноше не нравилась дурацкая  манера
слуги хихикать  в  самые  неподходящие  моменты.  Однажды  из-за  такого
хихиканья Тобас опрокинул ночной горшок. Разозлившись, он приказал слуге
немедленно вытереть пел и с ужасом обнаружил, что  большую  часть  грязи
существо подлизало. Весьма тошнотворное открытие.
   После этого он не просил служку убирать чего бы то ни было.
   Некоторое время - Тобас не знал, сколько именно, -  он  отдыхал,  ел,
спал и изучал Книгу Деритона.
   Кроме того, юноша облазил весь замок. Он очень хорошо помнил  картину
на гобелене, и у него сложилось впечатление, что внутри  это  сооружение
намного просторнее.
   Каранисса пользовалась дюжиной комнат, и все эти помещения  выглядели
довольно уютно. Слугам она велела следить за тем, чтобы свечи и лампы не
затухали,  а  окна,  окрашенные  жутким  багровым  светом,  были  плотно
зашторены. Основные проходы - к воротам, кухне, залу с гобеленом и  саду
- освещались факелами, которые слуги зажигали по первому требованию. Два
факела  на  воротах  горели  постоянно.  Каранисса  объяснила,  что  она
настояла на  этом.  Горящие  факелы  должны  были  служить  приветствием
Деритону, когда он вернется. Тобас, увидев выражение ее  лица,  не  стал
напоминать ей, что Деритон умер и факелы на воротах горят понапрасну.
   Прочие части огромного сооружения оставались темными  и  пустыми,  но
даже в самом темном закоулке  было  чисто.  Все  свободное  время  слуги
занимались тем, что стирали повсюду пыль и  снимали  паутину.  Поскольку
они никогда не спали,  а  Каранисса,  наоборот,  большую  часть  времени
проводила во сне, порядок в замке был идеальный.
   Не обнаружил Тобас в замке и никаких признаков разрушения.  Ничто  не
рассыпалось и не гнило. Просто не верилось, что этому  сооружению  более
четырехсот лет.
   Замок был полон всевозможных чудес. Например, коридор, который вел  в
одну комнату, если идти по центру, и  совершенно  в  другую,  если  идти
вдоль стены. Или окно одной  башни,  дававшее  перевернутое  изображение
всего остального замка. Тобас так и не понял, что это -  шутки  Деритона
или побочный  эффект  какого-нибудь  заклинания.  Каранисса  никогда  не
задумывалась над этим, поэтому ничего вразумительного сказать не могла.
   На волшебные замковые сады Тобас наткнулся почти случайно в  странном
спиралевидном дворике за кухнями. Ему очень понравились цветы,  несмотря
на их странный неестественный цвет в багровом освещении  и  несмотря  на
предупреждение Караниссы  держаться  подальше  от  наиболее  ядовитых  и
опасных бутонов.  Карликовые  яблони,  усыпанные  полновесными  плодами,
стебли кукурузы, сами склоняющие головки в протянутые  руки...  Все  это
выглядело довольно забавно. Но когда он обнаружил  источник  обеспечения
замка говядиной, ему стало не по себе. Мясные деревья не  воспроизводили
голову, брюхо или шкуру, но в остальном  обладали  всеми  анатомическими
особенностями скотины, которую изображали. Вид бьющихся сердец и дышащих
легких на толстых красно-зеленых стеблях, кровь,  бегущая  по  артериям,
свисающим наподобие лозы, и запах свежего сырого мяса  вызвали  у  юноши
острый приступ тошноты. Особенно "приятно"  на  это  было  смотреть  при
местном пурпурном освещении.
   Тобас долго корпел над Книгой, пытаясь найти  заклинания,  с  помощью
которых были сотворены эти ужасы, но сильная  головная  боль,  непонятно
откуда взявшаяся, заставила его бросить эту затею. В  конце  концов  сад
существует, функционирует, и ладно.
   Правда, у Караниссы на этот счет  было  другое  мнение.  В  волшебных
садах время  постепенно  брало  свое.  Некоторые  растения  засохли  или
заболели, и постепенно меню замка стало  менее  разнообразным.  Остались
говядина, кукуруза, яблоки, богатый выбор сыров  и  овощей.  Но  вот  из
птицы уцелело лишь одно небольшое куриное дерево, которое практически не
плодоносило. Остальные давно погибли. Баранина, ягнятина и свинина стали
несъедобными, а пирожные  и  прочие  сласти,  которые  она  так  любила,
выродились вообще. Еда и питье не из сада давно закончились. Разве что в
огромных винных погребах еще сохранилось примерно полдюжины бутылок  уже
закисшего вина, которые она оставила для особых случаев.
   Каранисса надеялась, что, даже если Тобасу не удастся найти дорогу  в
реальный  Мир,  он  сможет  хотя  бы  восстановить  сады  в  их  прежнем
великолепии. Иначе рано или поздно возникнет  реальная  угроза  голодной
смерти.
   Тобас считал чрезмерным и даже несколько пугающим  количество  магии,
использованной в замке. Каранисса объяснила, что Деритон в  течение  ста
лет тратил все свободное время на  благоустройство  и  украшение  своего
тайного убежища. Да и она сама внесла в  обстановку  кое-какие  штришки.
Впрочем, она не достигла больших  высот  в  своем  ремесле,  к  тому  же
колдовство всегда было менее стойким и могущественным,  чем  чародейство
(признание, несколько смутившее Тобаса), поэтому ее вклад  незначителен,
а некоторые магические чары Деритона она не  сумела  поддержать,  и  они
рассеялись.
   - Не думал, что чародейство  настолько  сильнее,  -  вежливо  заметил
Тобас. Он давно уже подозревал об этом, но наверняка знать, конечно,  не
мог.
   - Безусловно. И главное, намного опаснее. Дерри  как-то  сказал,  что
чародейство напрямую связано с хаосом, царящим  под  нашей  реальностью,
поэтому  результат  произведенного  заклинания  иногда  может  оказаться
совершенно  непредсказуемым.  Колдовство  -  совсем  другое  дело.  Сила
колдуньи или колдуна исходит из их тела  или  мозга.  Конечно,  она,  до
определенного предела, не имеет границ ни в пространстве, ни во времени,
но все же это человеческая энергия, человеческая сила. Если  я  попробую
сотворить заклинание, для которого требуется  больше  сил,  чем  у  меня
есть, то оно либо не получится, либо убьет меня. Но вы, чародеи, делаете
такие вещи постоянно, даже не задумываясь об этом.
   - Я не делаю, - буркнул Тобас.
   - Но ты можешь. Ты можешь зажечь сотню  огней  и  совсем  не  устать,
верно?
   - У меня заболят запястья, - возразил Тобас.
   - Ерунда. Вот если я зажгу сотню  огней  при  помощи  колдовства,  то
совершенно выдохнусь.  Зажигание  огня  при  помощи  колдовства  требует
примерно столько же усилий, как  добыча  его  трением  одной  палочки  о
другую. А зажечь целую сотню таким способом... Ты  когда-нибудь  пытался
добыть огонь трением?
   - Нет. Слышал о таком, но никогда не пробовал.
   - Это вполне реально, уверяю тебя. Только на это уходит, как правило,
минут десять - пятнадцать, и к концу процедуры руки  болят  и  затекают.
Колдунья может зажечь огонь мгновенно, но потратит  на  это  столько  же
энергии и так же устанет, как если  бы  десять  минут  крутила  палочку.
Понял?
   - Думаю, да.
   - Конечно, мне не нужна сера, и я не делаю пассы. Для  колдовства  не
требуются ни ингредиенты, ни ритуалы.
   - Похоже, этим пользуются только чародеи, - кивнул Тобас. - Ворлок на
моем корабле тоже ничем не пользовался.
   Каранисса уставилась на него непонимающим взглядом:
   - А что такое "ворлок"?
   Смутившись, Тобас принялся объяснять, но запутался и махнул рукой. Он
и сам толком не понимал, что представляет собой эта новая  разновидность
магии.
   Через  некоторое  время,  выяснив,  что  перевешивание  гобелена  под
разными углами  ничего  не  дает,  Тобас  почувствовал  себя  достаточно
уверенным,  чтобы  опробовать  несколько   заклинаний   из   компендиума
Деритона. Первое интересное и простое заклинание, которое ему  попалось,
"Левитацию Трацела", пришлось пропустить. Для него требовалась пойманная
в воздухе капля дождя. Если у Деритона и было припасено нечто  подобное,
то оно давно улетучилось. Об  этом  свидетельствовала  пустая  бутыль  с
надписью "дождь", стоящая в кабинете на полке. И,  уж  конечно,  в  этом
мире дождь никогда не шел.
   Это навело его на мысль, откуда, собственно, в  замке  берется  вода.
Каранисса услужливо показала  ему  колодец.  Заглянув  в  его  бездонные
глубины, Тобас решил на этом вопрос закрыть и вернулся к Книге.
   За "Левитацией Трацела"  следовало  что-то  под  названием  "Кровавое
Заблуждение", для сотворения которого требовались лишь атамэ и  капелька
собственной крови. Тобас  решил  рискнуть.  Проколотая  рука,  несколько
пассов - и он немедленно трансформировался (что подтвердили и зеркало, и
испуганный визг Караниссы) в окровавленный разлагающийся труп.
   Колдунья отказалась сидеть с ним за одним столом, пока он  не  примет
свой нормальный облик, а Тобас не нашел контрчар,  которые  он  смог  бы
сотворить. К  счастью,  через  некоторое  время  "Кровавое  Заблуждение"
рассеялось само по себе.
   Повторять  это  заклинание  он  не  решился.  Живые  трупы  -  штука,
безусловно, полезная, чтобы, например, напугать врагов, но Каранисса тут
ни при чем. Не хватало еще, чтобы она избегала его.
   А вот чудо "Призматической Пиротехники" - совершенно другое дело!  Он
повторял заклинание  снова  и  снова,  не  доставляя  никому  неудобств.
Рассыпал  направо  и  налево  разноцветные  мерцающие  искорки.   Причем
совершенно безопасные, неспособные поджечь ни гобелен,  ни  скатерть.  И
все необходимые для сотворения этого чуда ингредиенты имелись под рукой.
   Нашел Тобас и  рецепт  создания  взрывающейся  печати,  но,  вспомнив
историю  с  Книгой  Заклинаний  Роггита,  решил  на  всякий  случай   не
экспериментировать.
   Чары  "Полихромного  Дыма"  удались   ему   достаточно   хорошо,   но
образовавшееся густое облако  никак  не  желало  рассеиваться  и  упрямо
висело в воздухе, пока он не попросил наконец Караниссу выдворить его за
окно. Эти чары он тоже решил больше не повторять.
   Заговор,   снимающий   порчу,   остался   неопробованным,   поскольку
выяснилось, что ни на Караниссу,  ни  на  него  самого  порчу  никто  не
наводил. Пропустил он и целую серию заклинаний, вызывающих солнечный или
лунный свет, ввиду полного отсутствия вышеупомянутых светил  на  местном
небосводе.
   "Галгерово Снятие Крышки" напугало его чуть ли не до потери сознания,
несмотря на лаконичное предупреждение, что  заклятие  шумное  и  требует
много места. Тобас подумал,  что  в  крайнем  случае  горшок  начнет  со
свистом летать по комнате, но кто мог предположить, что  из  ниоткуда  с
воем  и  грохотом  возникнет  восьмифутовое  нечто   с   рожей   демона,
сверкающее, как  кристалл,  с  острыми  когтями,  клыкастое  и  рогатое;
схватит со стола горшок, со скрежетом сорвет с него крышку  и  исчезнет,
издав звук, похожий на звон бьющегося стекла, оставив и горшок, и крышку
у ног полумертвого от страха экспериментатора.
   Когда все стихло. Тобас  долго  смотрел  на  открытый  горшок,  затем
неторопливо поднял его, тщательно закупорил и поставил на полку.  Затем,
опустившись на стул, он долго глядел в одну точку, и его  лицо  медленно
расплывалось в улыбке.
   - Эй, Надоеда! - позвал он наконец. - Пойди-ка, найди мне Караниссу!
   Слуга чирикнул, издал свой любимый неприлично-сосущий звук и  выбежал
из комнаты. Прислушавшись к удалявшемуся мокрому шлепанью, Тобас встал и
опять потянулся за горшком.
   Когда колдунья вошла в кабинет, юноша постарался придать своему  лицу
серьезное выражение:
   - Кажется, я  нашел  кое-что.  Вряд  ли  это  напрямую  сработает  на
гобелене,  но  я  подумал,  что  ты   захочешь   взглянуть.   Любопытное
заклинание.
   Он взял атамэ, алмазную крошку, золотую проволоку,  стальной  брусок,
маленькое серебряное зеркало и торжественно разложи