нею на седьмом небе, - рассмеялся Батилль. -
Тут о любой работе забудешь!
   Сорренсон укоризненно посмотрел на молодого человека и  погрозил  ему
пальцем.
   - - Ну, у вас, Дэниэл, еще все впереди. Вы пока еще учитесь, а  когда
станете  адвокатом,  к  вам  тоже  начнут  ходить  такие  клиентки.  Вот
увидите!.. Ну, ладно, речь не о том... Короче, он  уже  в  полиции,  его
допросили и пришли к выводу, что он не имеет к этому убийству решительно
никакого отношения. И слава Богу, - закончил старик.
   Бен  схватил  смычок,  которым  Сорренсон,   разволновавшись,   начал
отчаянно размахивать из стороны в сторону.
   - Джон, осторожней! Вы же мне  глаз  так  выколете.  Сорренсон  глупо
рассмеялся, извинился и сунул смычок под мышку.
   - А вы будто и не рады, Бен? - с удивлением обратился он к Бэрдету.
   - Я-то?.. Да нет, признаться, радоваться тут особенно нечему. Хорошо,
конечно, что с Петросевичем ничего не случилось. Так когда, вы говорите,
он приезжает?
   - Обещал через пару дней.
   Батилль извинился и  направился  в  свою  квартиру.  Тогда  Сорренсон
подошел к Бену и тихо заговорил:
   -  Между  прочим,  -  доверительно  произнес  он,  -  мне  Бирок  все
рассказал.
   - И вы знаете, кто этот незнакомец?  -  невольно  похолодев,  спросил
Бен.
   Но Сорренсон отрицательно покачал головой.
   - Я ничего не могу понять, - признался он. - Я тщательно проверил все
комнаты. Все лежит на местах. Только  на  виолончели  одна  струна  была
порвана, но она, скорее всего, лопнула сама по себе. Это случается...  А
так все в полном порядке. Так что полицию вызывать вроде бы  незачем.  -
Он в задумчивости почесал подбородок. - А ты, Бен, что думаешь?
   - Сам не пойму, - ответил тот и сунул ключ  в  замочную  скважину.  -
Наверное, лучше всего побыстрее забыть об этом. - Он  повернул  ключ.  -
Да... Если вам еще раз позвонит Петросевич, передайте ему мой  привет  и
скажите, что я очень рад был узнать, что с ним все в порядке.
   - Конечно, Бен. Обязательно передам.
   - Ну, еще увидимся, - улыбнулся Бэрдет.
   - Бен... - вдруг взволнованно произнес старик  и,  подойдя  к  соседу
поближе,  с  беспокойством  спросил:  -  Ты  себя  действительно  хорошо
чувствуешь?
   - Да, а что? - невозмутимо ответил Бен и закрыл за собой дверь.

Глава 17

   В начале  четвертого  утра  воздух  был  уже  достаточно  теплым,  но
влажность за ночь заметно повысилась. Обложенное  тяжелыми  тучами  небо
предвещало дожди. Улицы еще пустовали, лишь иногда проносилось  одинокое
такси или машина полиции. Все автостоянки на  89-й  улице  были  заняты.
Железные ворота, ведущие на стройплощадку собора,  где  уже  заканчивали
класть фундамент, были заперты на ночь,  парадный  вход  дома  номер  69
закрыт на замок, а ночной привратник сидел у себя в дежурке  и,  попивая
кофе, смотрел фильмы для полуночников на маленьком цветном телевизоре.

***

   Джо Бирок открыл глаза и поднялся.
   Кто-то тихо постучал в дверь.
   Он быстро вышел из  маленькой  дворницкой,  щелкнул  выключателем  и,
шаркая ногами, заспешил по тускло освещенному коридору  мимо  котельной,
прачечной и  компактора,  чтобы  открыть  черный  ход  в  дальнем  конце
подвала.
   На улице перед ним стояли монсеньер Франкино  и  отец  Макгвайр.  Они
молча шагнули внутрь и Бирок увидел у каждого в руке по Библии.
   Он поклонился священникам, поцеловал перстень  на  руке  Франкино,  а
потом провел их к служебному лифту.
   - На девятый этаж, - коротко приказал монсеньер. Бирок  повернулся  к
пульту и послушно нажал кнопку девятого этажа. Кабина медленно  поползла
вверх. Священники раскрыли книги и стали молиться. Бирок прислушивался к
ним, но глаза его были прикованы к двери лифта.
   Наконец кабина дернулась и остановилась. Священники вышли в коридор.
   - Молитесь за нас, сын мой, - произнес Франкино.
   - Конечно, монсеньер, - с благоговением ответил Бирок.
   Он нажал кнопку, и двери лифта закрылись. Макгвайр вынул  из  кармана
часы, взглянул на них и произнес:
   - Три тридцать.
   Франкино первым шагнул к запасному выходу. Макгвайр послушно следовал
за ним. Их мерные шаги гулко отдавались в пустом коридоре.
   Священники поднялись по лестнице на десятый  этаж  и  остановились  у
двери, ведущей в коридор с квартирами.
   Франкино прочитал последнюю молитву, а  потом  решительно  взялся  за
ручку двери.
   - Да поможет нам Господь Бог! -  выдохнул  он.  Но  Макгвайр  тут  же
перехватил его руку.
   - А все-таки, кто Чарльз Чейзен? - с тревогой в голосе спросил он.
   Но Франкино лишь покачал головой, и Макгвайр  увидел,  как  дрожат  у
него руки и губы.
   Макгвайр попробовал стряхнуть с себя наползающий страх.
   - Вы обязаны сказать это мне! - настаивал он. -  Мне  необходимо  это
знать. Я ведь сейчас встречусь с ним!
   - Скоро вы сами все узнаете, - заявил Франкино  и  медленно  повернул
ручку. Макгвайр вытер пот с ладоней. Кровь отхлынула от его лица, придав
ему мертвенно-бледный оттенок.
   Дверь распахнулась, и Франкино шагнул вперед.
   - Святой отец!  -  тут  же  шепотом  позвал  он  и  жестом  пригласил
Макгвайра следовать за ним в коридор.
   Немного поколебавшись, Макгвайр тоже сделал пару шагов и  остановился
возле Франкино.
   Дверь за ними со скрипом закрылась.
   Сейчас они стояли в восточной части дома, и все  квартиры  находились
слева от них. Вдали виднелось окно, выходящее на западную сторону, а  за
ним - темное ночное небо. Холл был абсолютно пуст, если не считать ковра
на полу и урны для мусора возле лифта. Одна  из  лампочек  под  потолком
перегорела, но остальные ярко освещали блестящие свежевыкрашенные  стены
холла.
   - Чейзен здесь, - заявил Франкино  и,  зорко  всматриваясь  в  пустой
коридор, перекрестился.
   Макгвайр последовал его примеру, а потом достал  платок  и  промокнул
пот на лбу.
   Франкино вышел на середину холла, и,  продолжая  ощущать  присутствие
зла, медленно двинулся вперед к квартирам.
   - Монсеньер! - вдруг вскрикнул Макгвайр, почувствовав на лице  резкий
порыв холодного ветра. Он остановился и перевел дух, а потом  откинул  с
глаз прядь волос, которые успел растрепать странный сквозняк.  Священник
прислушался. Несомненно, где-то рядом завывал сильный ветер. Но где?.. -
Я что-то чувствую! - наконец с дрожью в голосе сказал он.
   Франкино тоже остановился в ожидании.
   И опять  налетел  этот  неведомый  вихрь.  Он  прошелся  вдоль  всего
коридора со стороны окна. Но ведь окно-то при этом было закрыто!..
   Макгвайр упал на колени.
   И снова ветер. На этот раз он настиг их со спины, словно просочившись
сквозь стену. Франкино пошатнулся и лишь чудом устоял на ногах. Макгвайр
нагнулся вперед и уперся ладонями в ковер. Его Библия упала на пол.
   - Это Чейзен! - сообщил Франкино зловещим шепотом.
   А ветер уже свирепствовал совсем  где-то  рядом,  угрожающе  завывал,
словно предупреждая о грядущем несчастье. И вот  он  настиг  их,  причем
сразу со всех сторон, словно вода, прорвавшая высокую дамбу.  Весь  холл
наполнили пыльные смерчи и тучи мелкого  мусора,  попавшие  в  воздушную
круговерть. Адский грохот  и  свист  этого  урагана  был  невыносим  для
человеческого слуха.
   Франкино  прижался  к  двери  пожарного  выхода.  От  самого  лба  до
подбородка по щеке его пролегла глубокая рана. Столбы пыли скрывали  все
вокруг,  и  уже  невозможно  было  понять,  где  находится  пол,  а  где
потолок...  Все  поглотил  сплошной  серый   смерч,   завладевший   всем
пространством вокруг. Ветер безжалостно хлестал священников, швыряя им в
лицо горсти содранной штукатурки и мелкого мусора.
   Франкино ничего уже не видел перед собой  -  по  лицу  его  струилась
кровь, заливая глаза.
   - Надо уходить отсюда! - выкрикнул он. - Мы не сможем...
   И вновь его швырнуло о стену.
   - ?oi делать мне? - заорал в ответ Макгвайр, пытаясь криком заглушить
грохот бури.
   Франкино жестом указал на дверь  лестницы.  Макгвайр  схватил  его  и
потащил к этой двери.  Их  тела  то  и  дело  ударялись  о  стены,  лица
побагровели, а на коже начали выступать волдыри от  нестерпимо  горячего
сухого ветра.
   "Неужели никто не слышит,  что  здесь  творится?  -  с  ужасом  думал
молодой священник. - Неужели никто не проснется?!" Наконец они добрались
до двери и попробовали открыть  ее.  Но  ручка  не  поддавалась,  словно
кто-то намертво приморозил ее.
   Они снова повернулись навстречу ветру, но ураган уже стал сильнее,  и
теперь священники почти потеряли способность передвигаться.
   - Скорее к лифту! - прокричал Макгвайр. Но тут монсеньера  опрокинуло
на пол. Тогда Макгвайр ухватил его за ворот и из последних  сил  поволок
по коридору. Однако почти уже  добравшись  до  лифта,  он  был  вынужден
отпустить Франкино и закрыть лицо руками - пыль плотно  забилась  ему  в
нос, уши и глаза.
   - Я не выдержу этого! - заорал он, а щеки его  начали  как  резиновые
раздуваться от ветра.
   Но Франкино все же  умудрился  нажать  кнопку  вызова  лифта,  а  сам
перекатился на бок,  задыхаясь  в  пыльном  буране.  Раскаленный  воздух
впивался в легкие, словно был наполнен тысячами микроскопических лезвий.
   Наконец лифт подъехал, и они оба вползли в кабину. Двери закрылись  и
наступила непривычная тишина.
   Какое-то время они молча лежали на полу лифта, постепенно  приходя  в
себя. Франкино прижимал к раненой щеке носовой платок. Наконец Макгвайр,
как в тумане, поднялся на ноги и дрожащими пальцами нажал кнопку первого
этажа.
   Но лифт не тронулся с места.
   Он снова надавил кнопку, теперь уже более решительно.
   И вновь никакого результата.
   - Он не дает нам уйти! - холодея от ужаса, воскликнул священник.
   Франкино поднялся с пола  вслед  за  своим  спутником  и  с  тревогой
огляделся по сторонам.
   -  Что-то  здесь  слишком  тихо,  -  наконец  медленно   сказал   он,
приготовившись к самому худшему. - И мне это не нравится.
   Макгвайр вздрогнул. Он вдруг почувствовал какие-то странные вибрации,
которые  заметил  вскоре   и   сам   Франкино.   Кабина   лифта   начала
раскачиваться, все чаще ударяясь о стены шахты.
   Раздался звон бьющегося стекла - лопнула  лампочка  под  потолком,  и
священники погрузились в полную темноту.
   А секунду спустя оглушительно затрещало дерево,  и,  прикоснувшись  к
стене, Макгвайр понял, что доски, из которых был сделан  лифт,  начинают
расходиться.
   - Стены рушатся! - закричал он. Франкино  нащупал  в  темноте  панель
управления и стал судорожно нажимать все кнопки подряд.
   - Надо выбираться отсюда! - перекрывал  адский  треск  его  отчаянный
голос.
   Пол под ними трещал, стены разламывались, а трос, на  котором  висела
кабина, готов был оборваться в  любой  момент.  Франкино  не  переставал
нажимать кнопки, а Макгвайр тем  временем  сунул  пальцы  в  щель  между
дверьми и попытался открыть их вручную.
   Но вот одна из досок с пола выстрелила вверх  и,  встав  вертикально,
пронзила ногу Франкино,  глубоко  войдя  в  мышцы  его  бедра.  Макгвайр
оттащил монсеньера в сторону, а сам всем телом стал напирать  на  дверь,
надеясь сломать ее и выбраться из кабины.
   Неожиданно створки двери открылись сами. Макгвайр кубарем выкатился в
коридор, а потом вытащил туда и Франкино. Кабина по-прежнему  продолжала
раскачиваться и через несколько секунд с  оглушительным  лязгом  рухнула
вниз, превратившись  в  груду  щепок  и  искореженного  металла  на  дне
глубокой бетонной шахты.
   Ветер мгновенно стих. В коридоре наступила мертвая тишина.
   Франкино встал, но ноги едва держали его. Макгвайр  молча  следил  за
ним с пола, не в силах даже подняться.
   - Я презираю тебя! - вдруг пронзительно закричал монсеньер. -  Теперь
я знаю, кто ты, Чарльз Чейзен! Я не боюсь тебя!
   И тут невиданной силы порыв  ветра  подхватил  Франкино,  перенес  по
воздуху к самой дальней стене и обрушил на нее с тяжким грохотом. Ураган
возвращался.
   И вновь Франкино попытался открыть дверь на лестницу, но его  залитые
кровью руки лишь беспомощно скользили по бронзовой  ручке.  Новый  заряд
бури обрушился на Священников, и Франкино ухватился за стеклянный  короб
пожарного крана, чтобы устоять на ногах. Стекло не выдержало и треснуло.
Пожарный шланг вывалился наружу, монсеньер  начал  в  отчаянии  колотить
кулаками по  закрытой  двери.  Подбежал  Макгвайр  и,  упав  на  колени,
присоединился к нему, для поддержки опираясь о стену.  Неожиданно  шланг
взлетел в воздух и, обвившись вокруг шеи Франкино, начал душить его.  На
лбу и щеках монсеньера вздулись багровые вены. Он заскрежетал  зубами  и
хотел что-то крикнуть, но уже не мог и лишь хватался  руками  за  шланг,
пытаясь освободиться. Но  тот  сжимался  на  его  шее  все  крепче,  как
голодный питон.
   На зубах монсеньера показалась кровь.
   Макгвайр тоже  ухватился  за  шланг,  пытаясь  оторвать  его  от  шеи
Франкино. А в это время ураган уже свирепствовал по всему этажу, разнося
все вокруг в пух и прах. В воздух взвивались куски линолеума  и  бетона,
стены дрожали. Тело Макгвайра обдавало немыслимым жаром,  заставляя  его
издавать страшные вопли. Наконец шланг ослаб. Франкино  посинел,  и  его
вырвало.
   Лампочки под потолком стали взрываться одна  за  другой,  а  ковер  в
нескольких местах загорелся.
   - Я презираю тебя, Чейзен! - закричал Франкино, как только  Макгвайру
удалось снять с его шеи проклятый шланг, разорвав петлю.
   И тут у Франкино вспыхнули рукава, а у Макгвайра начали тлеть ботинки
и брюки. Священники  стали  кататься  по  полу,  стараясь  сбить  пламя.
Макгвайру это  удалось  достаточно  быстро,  а  вот  на  Франкино  огонь
разгорался все сильнее, окутывая его тело сплошным горящим покрывалом.
   Наконец  монсеньер  из  последних  сил  встал   и,   осыпая   Чейзена
проклятиями, пошатываясь, вышел на середину холла. Огонь охватил его  со
всех сторон.
   И тут страшный, как взрывная волна, удар ветра налетел на священника,
осыпав его градом битого стекла,  деревянных  щепок,  кусками  бетона  и
штукатурки. Макгвайр упал лицом вниз, пытаясь защититься  от  сметающего
все на своем пути вихря. Но Франкино не сдавался. Он высоко  поднял  обе
руки, готовый принять мученическую смерть в борьбе с силами  Сатаны.  На
пол с тела его текла кровь.
   - Чейзен! - нечеловеческим голосом закричал он.  Ветер  взвыл  ему  в
ответ с новой силой.
   - Чейзен!!
   И тут какой-то плотный туман начал собираться за спиной монсеньера  в
огромный зловещий гриб.
   - Чейзен!!. - продолжал кричать он.
   И вдруг этот гриб взорвался и,  подхватив  Франкино,  точно  пушинку,
понес его в дальний конец коридора. Раздался  звон  бьющегося  стекла  -
западное окно разлетелось вдребезги, и тело монсеньера было выброшено  в
пустоту ночного неба.
   Почти теряя сознание и ничего не видя перед собой, Макгвайр пополз  в
направлении  последнего  крика  Франкино.   Он   напрягал   зрение,   но
воспаленные глаза отказывались служить. Добравшись до окна, он с  трудом
приподнялся и, выглянув наружу, увидел  внизу,  в  переулке,  беспомощно
распростертое тело Франкино.
   Макгвайр, как сомнамбула, встал во весь рост и закрыл глаза. А потом,
когда вновь  открыл  их,  увидел,  что  везде,  где  действовал  Чейзен,
появляются огромные черные пятна. И вскоре все вокруг было затянуто этой
зловещей дьявольской чернотой.

***

   Сержант Уосо склонился над трупом Франкино, а потом и вовсе встал  на
колени, не обращая внимания на холодные лужицы, собравшиеся на  асфальте
после дождя.
   - Следы насилия есть? - спросил он у эксперта, работающего  рядом  Но
тот лишь покачал головой.
   - Нет. Ни одного. Я вообще сомневаюсь, Что это убийство, хотя  лучше,
конечно, подождать результатов вскрытия.
   - А что же, несчастный случай?
   Эксперт задумчиво посмотрел на окно десятого этажа и  пожал  плечами.
Выло уже шесть утра, и первые лучи  Солнца  начали  подсвечивать  хмурое
небо.
   - Может быть, самоубийство? - без особой уверенности предположил  он.
Уосо нахмурился.
   - Нет, это невозможно - тело принадлежит священнику.
   Сержант осмотрел переулок,  где  лежал  труп.  Вокруг  было  чисто  и
пустынно, от улицы его отделял забор. А впереди возвышалась стена дома с
окошками, ведущими в коридоры каждого из десяти этажей.
   Уосо подошел к забору и выглянул  на  улицу.  К  дому  уже  подъехало
несколько полицейских автомобилей.
   Первые пешеходы, вооружившиеся по случаю ненастья зонтиками, начинали
скапливаться  у  подъезда.  Но  среди   них   он   не   заметил   никого
подозрительного.
   - Якобелли! - позвал  детектив  помощника.  Тот  сидел  в  патрульной
машине. Он передал что-то по  рации,  а  потом  вышел  из  автомобиля  и
направился к Уосо.
   - Я связался с Управлением епархии, - сообщил он. - Они пришлют своих
людей через пару минут.
   - Прекрасно, - кивнул сержант. - Значит, они и  опознают  его.  Если,
конечно, он на самом деле священник. Якобелли прищурился, не понимая,  к
чему клонит шеф.
   - Ну, может быть, он просто собирался  на  бал-маскарад,  -  объяснил
Уосо и усмехнулся. Якобелли понимающе кивнул.
   - Мы уже опросили жильцов дома и обслуживающий персонал, - сказал он.
   - И кто-то заметил что-нибудь необычное? - без особой надежды спросил
детектив. - Нет, пока ничего, - вздохнул помощник.
   - А привратника вы допросили?
   - Да. Но он уверяет, что тоже ничего не видел и не слышал.
   Уосо достал из кармана пластинку жевательной резинки, скатал  из  нее
шарик и сунул в рот.
   - Да, не хотелось бы мне жить в этом доме... -  задумчиво  проговорил
он.
   Якобелли засмеялся и провел пятерней по копне жестких черных волос.
   - Я бы, пожалуй, тоже не согласился, - поддержал он начальника.
   Уосо снова подошел к трупу. Дождь уже с полчаса назад прекратился, но
тучи не торопились  улетать,  грозя  новым  ненастьем.  Было  холодно  и
неуютно.
   - Ну, ладно, - наконец сказал детектив. - Если обнаружите  что-нибудь
интересное, я наверху.
   Помощник и эксперт молча кивнули. Уосо легкой походкой  устремился  к
подъезду, поднялся по ступенькам и там снова остановился, оглянувшись на
Труп. Потом закинул голову и  начал  внимательно  разглядывать  разбитое
окно в коридоре десятого этажа'.
   "Да, этот несчастный пролетел футов восемьдесят, не меньше, - подумал
сержант. - Неудивительно, что он сломал себе шею. Но  неужели  это  и  в
самом  деле  несчастный  вручай?..  Маловероятно!"  Озабоченно   покачав
головой, детектив вошел в дом.

***

   - Вы узнаете этого человека? - спросил сержант,  передавая  по  кругу
только что отснятую фотографию трупа Франкино.
   Все присутствующие в комнате закивали. Часы на камине пробили девять.
   Джон Сорренсон поднялся с  кресла  и  прокашлялся.  Так  Как  полиция
собрала всех жильцов  этажа  именно  у  него  на"квартире,  было  вполне
логично, чтобы он высказался первым.
   - Его фамилия Франкино, - начал он, мельком взглянув на  Бена.  -  Он
был приятелем мистера Бэрдета. И два дня назад он  приходил  к  нему  на
вечеринку, где мы все с ним и познакомились.
   Уосо перевел взгляд на Бена, который, испуганно  сжавшись,  приютился
на диване и одной рукой обнимал растерянную Фэй. Она ничего не понимала.
Полусонная, с растрепанными  волосами,  Фэй  держала  на  руках  спящего
малыша.
   - Все в-верно... - запинаясь, проговорил Бен. - Он был моим другом.
   - Что ж, очень хорошо, мистер Бэрдет. Тогда, может быть, вы объясните
полиции, зачем монсеньеру Франкино понадобилось расхаживать  среди  ночи
по коридорам вашего дома?
   Когда из уст полицейского прозвучало слово "монсеньер", все удивленно
посмотрели на Бена. Но он сделал вид, что не заметил этого.
   - Я не могу сказать вам, что он здесь делал, - ответил Бен детективу.
   Уосо нервно зашагал  взад-вперед  по  красно-коричневому  персидскому
ковру.
   - Поня-ятно, - протянул он. - Тогда, мистер Бэрдет, -" поведайте  нам
хотя бы то, что вам доподлинно известно, - предложил он.
   - Да я, собственно, мало