озорничал  и  в  мальчишеские
пятьдесят пять, на Дархае...
   - ?! - выразительно приподнял бровь Председатель.
   - Ничего сложного! - откликнулся недавний паралитик.  -  Не  откажите
ознакомиться, коллега.
   Несколько минут Хаджибулла внимательно изучал ровные столбики текста,
возникшие на дисплее. Когда же чтение завершилось и старомодные  роговые
очки вернулись в фетровый футляр, на впалых  щеках  гостя  играл  слабый
румянец.
   - Вы - гений, дружище, - очень искренне сказал Хаджибулла.
   - Полноте, коллега! Просто у меня было время подумать.
   Президент кокетничал и не скрывал этого. Величие и простота его  идеи
были вполне очевидны с первого же взгляда.
   В самом  деле:  человечество,  в  сущности,  больно.  Злокачественной
формой ностальгии. С метастазами и вполне вероятным  летальным  исходом.
Ностальгию лечат Родиной. Но ведь если не по средствам ехать на  курорт,
можно принять лекарство!
   - Вы - гений! - убежденно повторил Председатель.
   Вторично дон Мигель возражать не стал.
   - Хорошо, пусть гений. Дело не в этом. Как там сказал ваш кудесник  -
"сгустки людских воль"? Отлично. Мои спецы  выражаются  по  научнее,  но
суть та же. Вы видели список? Три четверти  фондов  Музейного  комплекса
уцелели. Вот их и следует вывезти. Здесь, кстати, не обойтись без вашего
"грузовика"...
   Гость размышлял, машинально поддакивая и кивая.
   Камень и  полотна,  всего  лишь!  Обтесанный  камень  и  раскрашенные
полотна... Гос-с-споди, как же все просто! Не книги! - там  нужно  уметь
искать смысл. Не наука! - на познание ее тайн нынче нет  сил.  А  живые,
концентрированные  аккумуляторы  энергии.   Творческой   энергии,   черт
возьми!..
   Конечно, со временем любой аккумулятор садится.  Но  на  десяток  лет
подпитки  остатков  человечества  должно  хватить.  А  к  тому   времени
что-нибудь да придумается...
   - Э, коллега! Да  вы  ж  меня  не  слушаете!  -  оборвал  размышления
укоризненный смешок Президента.  -  Повторяю:  нам  хотя  бы  звездолеты
подремонтировать,  и  то  хлеб.  Тогда  можно  всерьез  подумать   и   о
колонизации. Если, конечно, доживем...
   Судя по тону, в последнем дон Мигель нисколько не сомневался.
   - Согласен! - без раздумий ответил Хаджибулла. - Целиком и полностью.
Принцип дележа?
   - Разумеется, паритетный. Идея моя,  "грузовик"  ваш.  Экспонатов  по
списку хватит обоим. В крайнем случае создадим комиссию...
   - А остальные? В смысле - коллеги?
   - Молодняк обойдется. Цивилизуем, когда дойдут руки.
   - Возражений не имею.
   Рукопожатие скрепило пакт.
   - Прекрасно. А теперь... - Дон Мигель выдвинул верхний ящик  стола  и
самолично разлил по рюмкам прозрачную влагу.
   - За удачу! И попрошу вас, коллега, еще минутку внимания...
   Дисплей вновь включился. И на сей раз  Хаджибулле  хватило  короткого
взгляда. Изумленный излом тонких губ был выразительнее любых возгласов.
   - Документация Рубина?!
   -  Так  точно!  -  В  толстяке  после  опрокинутой  рюмки  пробудился
дремавший полвека вояка. - Строго  говоря,  только  по  металлургии,  но
большего и не нужно. Люди  тоже  найдутся,  не  из  лучших,  правда,  но
выбирать не приходится, знаете ли... В любом случае  Рубин  бездарей  не
держал.
   - А сырье? - Гость нервно покусывал ус.
   - Да, это проблема проблем. Придется поклянчить  у  наших  дархайских
друзей. Если там все по-прежнему, данную миссию я возьму на себя. Лично.
Сколько, вы сказали, у меня времени? Полгода?.. Полагаю, управлюсь...
   Президент доверительно подмигнул.
   - Вам, коллега, при вашем бычьем здоровье не  понять,  как  надоедает
нормальному человеку паралич!
   Хаджибулла не ответил улыбкой. Он был явно встревожен.
   - Простите, друг мой! Документы у вас, технологи  у  вас,  контакт  с
поставщиками ваш. Дьявол вас разрази, при чем тут Ормузд?!  И  для  чего
мне знать об этом? Вы же всех нас...
   Звонкий щелчок ногтем о ноготь недвусмысленно пояснил,  что  имеет  в
виду Председатель.
   - Э нет, - почти пропел дон Мигель. - Не нужно путать меня  с  нашими
юными кретинами коллегами. И не нужно забывать о паритете.  В  одиночку,
знаете ли, удобно только умирать...
   И коллега Хаджибулла, с  минуту  помолчав,  склонил  в  знак  полного
согласия едва намечающуюся плешь.
   -  Ну  что  ж,  подведем  итоги!  В  какие  сроки  "грузовик"   будет
подготовлен к рейсу?
   Морщины на лбу Хаджибуллы сделались глубже. Он  устал.  Ему  хотелось
дремать.  Но  отдых  следовало  отложить  до  взлета:  дряхлый  космолет
нуждался в  плавном  выходе  на  орбиту,  и  время  начинало  поджимать.
Разговор и так затянулся.
   - М-м... С полгода, не меньше. Придется повозиться.
   - Ясно. Срок приемлем. А мои люди там пока  что  организуют  доставку
груза к месту посадки...
   Президент вальяжно подпер голову рукой.
   - Скажу откровенно: нам чудовищно повезло, коллега. Не знаю, есть  ли
Бог, но если есть, то он за  нас.  Судите  сами.  Музейный  комплекс  не
заражен радиацией. И, во-вторых, он обитаем. Причем туземцы окажут любую
потребную помощь.
   - О! - Изумление выбило Председателя из дремотной вялости. - И кто же
они?
   - Откуда мне знать? Какие-то  чудики  выжили,  и  как  раз  в  районе
музеев. Вы не поверите! - Дон Мигель вкусно хохотнул. - Двадцать лет они
терзали меня радиограммами,  просили,  понимаешь,  о  помощи.  При  этом
почему-то путали меня  с  Единым  Союзом.  Я  их  на  всякий  случай  не
разочаровывал - а вдруг, думал, пригодятся. И пригодились,  как  видите.
Что скажете?..
   - Я ведь уже сказал: вы - гений. Добавить нечего.
   - Не спорю. Мой человек, кстати, уже там. Освоился, установил контакт
с аборигенами. Наладил сбор и сортировку.  Списки,  которые  вы  видели,
между прочим, его работа...
   - Хорошая работа, - одобрил гость. - А что за человек?
   - Майор Нечитайло. Вполне надежен. Впрочем, можете познакомиться...
   На  дисплее  возник  портрет,  снабженный  столбиком  текста.  Весьма
характерное лицо: резкое, надменное, словно отчеканенное из  красноватой
меди. Более всего напоминающее  маску  индейского  вождя  из  старинного
стереофильма.
   - Нечитайло Въяргдал Игоревич, -  вслух  прочитал  гость.  -  Однако!
"Недремлющий лебедь"! Он что же, дархаец?..
   -  Мать  дархайка.  И  даже  из  дома  Ранкочалар.  Наложница   моего
тогдашнего подопечного, мир его праху. Его  же  семиюродная  сестра.  И,
кстати, племянница вашего протеже, принца Видратъхьи... Помните  такого,
коллега?
   - Еще бы! - содрогнулся Хаджибулла. - То-то, гляжу,  кого-то  он  мне
напоминает. Ну-ну. Так. О!  Мастер  классического  ниндзюцу!  Да,  этот,
пожалуй, не пропадет...
   Исподволь взглянул на часы.
   - По законам Империи,  между  прочим,  этот  ваш  майор  мог  бы  при
известных обстоятельствах претендовать на престол...
   Развел руками. Поднялся. Плотно натянул треуголку.
   - Увы, дорогой друг, мне пора.
   - Понимаю, коллега. До встречи. И... спасибо вам за...
   - Не стоит. Прошу вас, не стоит. Если Алекс оправится, считайте, он в
вашем распоряжении. Разумеется, с возвратом.
   Стиснув зубы, Президент вдруг резко оттолкнулся от  подлокотников.  И
встал. Неумело. Трудно. Всего лишь на миг. И тотчас ноги подломились, не
удержав веса... но подломились по-живому! С болью!!!
   И дон Мигель рухнул назад в коляску, сияя гримасой счастливой муки.
   - Вот. А вы говорите, не стоит. Плесните-ка, сделайте одолжение!
   Бережно принял пузатую рюмку. Отсалютовал ею.
   - Ну, на посошок... За операцию "Ностальгия"!
   Старики выпили, не чокаясь. Без алаверды. Не нужно было  слов,  чтобы
высказать, как им - даже им! - не хватало все эти годы звонкого  земного
неба...
   - Все! - Хаджибулла привычным движением  поправил  пышный  плюмаж.  -
Долгие проводы - лишние слезы. Крепитесь. И если не затруднит,  сообщите
своему  "претенденту"  мой  личный  код.  Есть  пара  вопросов.   Сугубо
интимного плана. Все-таки Земля...
   - Понимаю, коллега. Попытаюсь. Но обещать не могу.
   - Что так? - Председатель приостановился у двери.
   - Видите ли... - Дон Мигель выглядел несколько смущенным.  -  Дело  в
том, что майор Нечитайло уже второй месяц не выходит на связь...

ГЛАВА 3
"А-ВИДРА, И ТОЛЬКО ОН, И КТО, КРОМЕ НЕГО?.."

Земля. Месяц быстрых гроз. Люди идеи квэхва
5 мая 2233 года по Галактическому исчислению

   Осторожно  приподняв  заостренную   голову,   большая   сивая   крыса
принюхалась и вновь припала  к  земле.  Нет,  двуногие  не  ушли.  Хотят
обхитрить. Ее. Но она хитрее. Она стара и  опытна.  А  двуногие  злые  и
жадные. Им жалко вкусного, жалко мокрого, жалко того, что пищит. А  ведь
у них много. Этого. Почему они не хотят поделиться со старой, серой?  Со
ставшей обузой для стаи. С одинокой.
   Совсем одна. В зеленом, мокром, где некуда даже укрыться от злых.  От
двуногих...
   Плохо. Плохо здесь. Ночью гремело, и крыса промокла насквозь.  Некуда
было укрыться. Темное, твердое - далеко. Оттуда прогнали. Мелкие, юркие,
острозубые,   рожденные,   выкормленные.   Ее.   Рождавшую,   кормившую,
защищавшую. Темное, твердое - нельзя. Там кусают.  Ее.  Старую,  слабую,
голодную...
   Крыса пошевелила усиками. Двуногие  где?  Хорошо.  Остатки  сладкого,
теплого есть. Хорошо. Уже холодные. Уже не пищат. Хорошо. Она не  умрет.
Сегодня не умрет. Еда есть...
   Плохо. Темно когда.  Придет  тень.  Пугать.  Гнать.  Не  велеть  есть
сладкое. Не велеть брать то, что пищит.  Тень  -  плохо.  Гонит.  Делает
боль. Тень от зеленого. От плохого...
   Пусть. Потом. Сейчас - хорошо. Тень - нет. Еда есть.
   Двуногие ушли. Она перехитрила. Двуногих нет!
   ... Ссссс-ш-ш-ту-ххх!
   Глухо чмокнуло - и большой, с полпса, серый ком, пища,  покатился  по
ярко-зеленой траве. Бумеранг  ударил  хитро:  точно  в  цель,  но  самым
краешком, вскользь и не по голове, чтобы не убить сразу. И  ошеломленная
на миг крыса почти тотчас ожила, вскочила, напружинив старое, но все еще
хищно-мускулистое тело.
   Двуногий вот! Он обхитрил! Он подкрался и бросил!
   Тяжелое, свистящее, летящее ниоткуда ударило. Больно. Ударило  очень.
Злой двуногий. Жадный двуногий. Он близко. Он взять  сладкое,  холодное.
Он близко уже...
   Двуногий, умри!
   Крыса прыгнула, целясь в лицо человеку.
   Но смуглый юнец в чистеньких, добела  выгоревших,  некогда  пятнистых
лохмотьях, легко уклонившись от жутких клыков,  перехватил  красноглазую
убийцу в полете, скрутил ее, смял - и рванул. И еще раз! И еще! И еще!..
   Крыса  заверещала,  истекая  жаркими  алыми  струйками,  бьющими   из
кровавых дыр на месте лапок и хвоста.  А  спустя  мгновение,  недобитая,
была брошена на траву.
   И тогда из ближних кустов поднялись люди.
   Плотным кольцом обступили они  умирающую  тварь  и  не  проронили  ни
слова, пока она корчилась в предсмертных судорогах, подбрасывая  себя  в
воздух и расплескивая во все стороны соленые веселые капли.
   Крыса получила по заслугам. Люди Барал-Лаона ничем не обидели ее. Она
же приходила в ночи. Красть младенцев, которых и  так  немного.  Которые
нужны Барал-Лаону. Это не по доброй идее квэхва.  Это  по  злому  закону
Земли. Проклятой страны демонов, куда заманили исчадия  тьмы  доверчивых
людей Дархая...
   Крысу не жаль. Люди Барал-Лаона никому не приносят зла. Но они - дети
идеи квэхва, и они умеют постоять за  себя.  Крыса  забыла  об  этом.  И
поэтому крыса будет страдать. Долго. До тех пор, пока не умрет.
   А потом будут наказаны те, кто послал ее.
   Это будет справедливо.
   Юнец, наказавший людоеда, стоял, горделиво расставив ноги, и кровавые
потеки на его лице, не высыхая, смешивались с крупными каплями пота.  Он
победил. Он отныне борец, взявший жизнь врага. Когда вернется Кайченг, к
рукаву пятнистой куртки победителя будет прикреплена нашивка. И одна  из
женщин, он еще не знает, которая из восьми десятков готовящих пищу людям
Барал-Лаона, ляжет перед ним и раздвинет ноги. Он  не  знает  еще,  кого
определит для этого Кайченг. Хорошо, если это будет  Конопатая  Мью.  Он
видел ее у ручья; она грелась на солнце,  и  ему  понравилось  смотреть.
Хуже, если пришлют бабушку Дхяо. В любом случае решать не ему...
   Как бы то ни было, он был счастлив.
   Люди Барал-Лаона смотрели на него с одобрением, а разве есть  награда
выше, чем похвала тех, среди кого вырос?
   Вот - Конопатая. Она рада. Вот мать. Она довольна. Доволен и отец.  И
мелкота приплясывает на месте, предвкушая, как сегодня же  будет  играть
во внутреннем дворе поселка в него, одолевшего ночного людовора.
   А вот - Вещий. Ему следует поклониться.
   Победитель преклоняет колена перед  невысоким  сухопарым  мужчиной  с
наголо обритой головой и сетью мелких морщин, рассыпанных по щекам. Стар
ли он? Наверное, да. Люди Дархая стареют рано. Сколько  зим  встретил  и
проводил он? Не менее пятидесяти, это наверняка. А может быть, и больше.
Он, и Кайченг, и отец победителя крысы  были  среди  тех,  кого  обманом
увели с благословенного Ю Джуга заоблачные демоны. Но и Кайченг, и отец,
и Однорукий Крампъял были тогда немногим старше, чем юный  борец.  Вещий
же и в те дни был стар, и кое-кто болтает, что старик обладал  нашивками
даоченга. Победитель крысы уверен: это досужие побасенки. Разве есть  на
всем свете столько людей правильной идеи  квэхва,  чтобы  набрать  целое
дао? А если болтуны не лгут, так отчего же главенствует в Барал-Лаоне не
он, а Кайченг?..
   Нет, одолевшего крысу не проведешь. Он молод, но не по годам мудр.
   Старик прикасается ладонью к  потно-кровавому  лицу  юноши,  проводит
пальцами вниз,  вверх,  ощупывает,  размазывая  по  коже  светло-розовые
потеки. Он ничего не видит пустыми провалами глаз, но руки сообщают  ему
все, что следует знать.
   - Дай. Дан. Дао. Ду, - говорит слепец.
   И люди Барал-Лаона отзываются размеренно и тихо:
   - Дай. Дан. Дао. Ду...
   Они чествуют  победителя.  Они  воздают  ему,  с  позволения  Вещего,
наивысшую почесть, возможную до того, как вернется Кайченг.
   Старец наклоняется к затихшему людокраду. Крыса уже не  пищит.  Лежит
на  испачканной  кровью  траве  рваным  серым  комком,  и  бусинки  глаз
неподвижно таращатся в  синее  предгрозовое  небо.  В  равнодушное  небо
обители демонов.  Перед  которыми  слабы,  но  которых  не  боятся  люди
отважной идеи квэхва.
   - Терпеть больше нельзя, - говорит старец, выпрямив спину. -  Терпеть
больше нельзя!
   Хмурые лица оживают.
   Верно сказано. У терпения и миролюбия есть предел. Не в  крысе  дело.
Она была лишь прислужницей зла.  Дело  в  демонах.  Они  не  дают  покоя
честным людям квэхва.  Они  не  хотят  сидеть  в  грязных  руинах  своих
городов. Им мало крови людей Земли,  заслуживших  свою  участь.  Демонов
давно пора покарать. Они близко. Они здесь. Вот в  этой  роще;  иные  из
людей Барал-Лаона даже видели  их,  когда  выходили  на  сбор  кореньев.
Исчадия зла хитры; они притворяются то призрачными девами, то забавными,
безобидными на вид клубками шерсти. Исчадия зла трусливы: они никогда не
нападают  сами.   Демоны   подсылают   своих   прислужников.   Нынче   -
крысу-людоеда. А две луны тому - стаю диких дворовых котов, обитавших  в
отдаленных руинах...
   Что нужно было котам от людей квэхва? Люди квэхва не  ходят  в  груды
камня, где вольготно живут коты. А стая пришла и натворила  немало  бед.
Многие были порваны и выжили  не  все;  загончик  для  псов  разорен,  и
обглоданных скелетов полезных было так много, что поселку даже не  нужно
было столько копалок и шильц. Коты пришли не сами, нет: их  послали,  их
позвали, их навели...
   - Пусть зло будет наказано! - повелевает старец.
   В отсутствие  Кайченга  он  имеет  право  отдавать  приказы.  И  люди
довольны. Они торопятся  в  поселок.  Они  приносят  много  хвороста,  и
достаточное количество пакли,  и  прикатывают  бочку  с  темной  вонючей
водой, которая бывает полезна в зимнюю стужу.
   Каждое из трехсот деревьев обкладывают они тем, что умеет  гореть,  и
обливают тем,  что  заставляет  пылать.  Это  правильно.  Так  следовало
сделать давно. Как сделали это со своими демонами люди поселка  Пао-Пао,
что лежит в полудне пути, у самой соленой воды. Демоны топили детей и не
разрешали рыбе идти в сети. Они не слушали увещеваний.  И  тогда  смелые
люди квэхва залили  в  мелкую  соленую  воду  много-много  бочек  темной
вонючей воды, которая умеет гореть, и духи  зла  метались  в  волнах,  и
зеленый старик звал на помощь,  и  девы,  покрытые  чешуей,  клялись  не
вредить больше, но поздно было - ничем могли и не хотели помочь  демонам
беспощадно-справедливые люди квэхва из поселка Пао-Пао.  Вот  как  нужно
поступать с демонами. Тогда они закаятся причинять зло...
   По каменным тропинкам леса  прошли  мстители,  мимо  железных  ворот,
хранимых обезглавленными людьми Земли, крошащимися под дождем, и обильно
умастили прибежище демонов тем, что дарит пищу огню.
   И, высоко неся факел мести, вышел вперед Вещий.
   - Слушайте, злые! - произнес ой торжественно, и  в  пустых  глазницах
мерцало темное пламя гнева. - Разве  докучали  вам  люди  квэхва?  Разве
оскверняли мы пыль любезных вам развалин?.. Ничего вашего не  взяли  мы,
разве лишь немного  кореньев  и  плодов,  да  еще  собак  приютили,  ибо
необходимо мясо  человеку!..  Небеса  подтвердят:  все  взятое  оплачено
честно. Разве не дарили мы вам лучших щенков, толстых и  тяжелых?  Разве
не бросали вам самые спелые из собранных плодов?! Вы же злом ответили на
добро и сами пожелали войны. Так  сгиньте  же  и  будьте  прокляты,  как
проклята на веки вечные ваша обитель, трижды неблагословенная Земля!
   - Земля! Земля! Земля-а-а... - откликнулось эхо.
   И запылал костер.
   Затрещали,  закорчились,  вздыбливаясь  и  хрустко  ломаясь,  корявые
ветви, стоном отозвалась земля, и с визгом лопались мохнатые кустарники.
А старец смеялся, указывая на огонь пальцем, и громко извещал людей  обо
всем, что видят незрячие очи. Скулил и завывал лес,  метались,  не  умея
спастись,  призрачные  девы,  истекали  дымом  пушистые  карлики,  тщась
зарыться в горящую, спекшуюся  землю,  и  козлорогий,  вопя,  скакал  по
угольям на обожженных, плавящихся копытах...
   И люди миролюбивой идеи квэхва, не видя, внимали Вещему,  и  радостно
было им, потому что наказаны демоны и  не  скоро  посмеют,  устрашенные,
вернуться в обугленный лес.
   Нет сомнений: когда вернется Кайченг, он одобрит  хорошее  пело,  тем
паче что совершившееся не повернуть вспять и  того,  что  случилось,  не
изменить.
   Если же найдет сделанное неверным, то разве поднимет руку на старца?
   Покарав злых, люди ушли с места, ставшего запретным.
   Никаким трудом нельзя заниматься  более  в  день  битвы  с  демонами.
Следует вернуться в поселок, омыть лица  студеной  колодезной  водой,  а
затем, собравшись за вечерним столом, молчать и слушать слово Вещего.
   Так заведено издавна.
   ...Барал-Лаон лежал совсем близко от леса.  Один  из  поселков  людей
праведной идеи квэхва, не самый большой, но и не из  мелких.  Тринадцать
десятков борцов и тех, кто станет борцами, если не уйдет до  зрелости  в
Темные Ущелья. Вполне достаточно для того, чтобы сила поселка  устрашила
чужаков, а слово  поселка  было  достойно  принято  на  Совете.  Хороший
поселок, ничем не отличающийся от иных. Длинный дом женщин и длинный дом
борцов. Дом мелкоты, еще не достигшей  возраста  разделения.  Просторный
стол, за которым принимают  пищу  люди,  собравшись  вместе,  как  велят
вековечные идеи квэхва. Колодец. Яма с дождевой водой, собранной  впрок.
Что еще? Еще - врытые в землю хранилища  пищи.  И,  конечно  же,  псиный
загончик,  заботливо  прикрытый  навесом  от  непогоды.   Оттуда   вечно
доносятся рык, визг, тявканье,  но  уши  людей  терпеливой  идеи  квэхва
привычны к этому шуму и почти не замечают его.  Пес  -  благословение  Ю
Джуга; пес дает мясо и жир, пес дает шкуру  и  кость.  Пес  предупредит,
учуяв  чужака,  и  отгонит  дикого  дворового  кота,  если  решится  тот
п