й, то как?
   Вопросы, вопросы, вопросы... и никаких ответов. Не меньше  полусотни,
а по моим сведениям, так и вся  сотня  солидных  корпораций  подряжалась
демонтировать железки, но, узнав условия - все и сразу, - все  как  один
отказывались, дружно плюнув на гонорар.
   Представляете? Тут-то  сатанги,  донельзя  довольные,  надо  сказать,
логикой событий, и предложили помочь: вы, мол, подпишите чин чином, а мы
уничтожим.  Все  и  сразу,  как  заказано.  Под  "все"   они   разумели,
естественно, оружие солидное, сделанное на базе  высоких  технологий.  А
мечи, бумеранги, всякие там  сюрикэны  и  прочий  антиквариат  оставался
человечеству на память. Нельзя же уничтожать музейные ценности...
   И никто не удосужился задуматься, что именно такими ценностями и были
с некоторых пор перевооружены дархайцы. Смекаете? То-то. А Галактика,  к
сожалению, так и не собралась смекнуть.  Христопродавцы-журналисты  даже
похваливали иной  раз  Вождя  А  за  решительный  шаг  вперед  по  стезе
разоружения.
   Как  сатанги  оформили  оружие  -  Бог  веси,  но  сделали  они   это
основательно, со всей сноровкой и аккурат в момент подписания. Вот  было
только что, а вот и нет его.
   И сразу же А Ладжок  приступил  к  построению  Всеобщего  Единства  в
галактических масштабах. Не ладилось у него там что-то на  Родине,  судя
по всему, вот и  решил  выйти  из  кризиса  путем  неординарным.  Долой,
понимаете ли, противоречия!..
   Почти  четыре  миллиона  молодых  и  обученных  дархайских   туристов
осматривали достопримечательности основных планет обеих держав  как  раз
накануне заключительной встречи  в  верхах,  и  их  весьма  гостеприимно
встречали наши доморощенные квэхвисты... О, я же совсем забыл!  -  среди
общего благоденствия тех дней было полно полагавших, что  благоденствуют
не в соответствии с заслугами. И таковые толпами уходили в самые  разные
нирваны и нирваночки, в том числе, увы, и в изучение квэхва.  Право,  уж
лучше бы сийсили себе понемногу, прости опять же Господи,  сотюшек,  оно
бы и ладно было.
   Но кто ж мог знать?
   Так вот, в братском единении они и принялись к вящей славе Ладжоковой
кротко пропагандировать означенные идеи на трех с лишним десятках планет
единовременно. Хвала тебе, Боже милостивый, милосердный, что на Авиньоне
нам вполне  хватало  веры  в  тебя.  Отчего  и  живы.  Ведь  духовенство
пропагандировали  в  первую   очередь.   Почти   как   интеллигенцию   и
журналистов. Подряд. Судя по всему, земные  братья  заранее  подготовили
списки для агитбригад.
   ...Вся кампания поначалу шла столь успешно, что  уже  на  пятый  день
"Голос Дархая" передал речь А Ладжока, в коей Железный Вождь  поздравлял
возлюбленных младших братьев с полной  победой  Единства  в  планетарном
масштабе и сообщил, что принимает на себя нелегкие  обязанности  гаранта
стабильности в Галактике.
   И вот тогда-то, не раньше и не позже, проявилась в  полный  рост  вся
красота комбинации!
   Идея полного Единства прекрасна,  спору  нет.  Но  не  для  всех  же!
Кое-кто рассуждал совсем  иначе.  Сперва,  понимаешь,  вояк  на  пенсию,
потом, глядишь, жандармерию туда же, а  после...  а?  То-то.  Пенсий  не
хватит! Такие разговоры велись  втихомолку,  вприкидку,  все  больше  по
саунам и охотничьим домикам. Но велись! А те, кому следовало  бы  о  них
знать, ничего не знали, поскольку те, кому следовало бы сообщать, сами в
таких беседах активно участвовали.
   Не  спорю,  сомневавшихся  тоже  можно  понять.  Я  и  сам  не  лишен
тщеславия. Но когда мне сказали однажды, что  мое  место  в  сумасшедшем
доме, я плюнул и ушел туда, куда послали...
   А эти ребята предпочли превратить в дурдом всю Галактику.
   Ах, нет конфликтов? Так будут! - решили они.
   И задумались: откуда взять, если действительно нет?
   Вот тут и подвернулся А Ладжок с его экспортом плодов ла и  мечтой  о
расширении всех видов экспорта. Что стоило шепнуть  ему  пару  слов?  Не
малыш уже, должен сообразить, особенно ежели добавить, как его, Ладжока,
везде чтут и до чего обожают. Поверит, куда денется, привык уже верить в
такое...
   И поверил. И клюнул на свою голову. Ибо никак не учел, что имеет дело
с такими зубрами, рядом с которыми сам едва-едва паршивый ослик...
   Схема-то  была  проста:  сперва  туристы  вкупе  с  земными  идиотами
пропагандируют всех, кто шибко умный и не нуждается в  отеческой  опеке,
потом земные кретины  пропагандируют  туристов,  чтобы  всякие  инородцы
закаялись  впредь  вмешиваться  в  великое  и  святое,  а   на   предмет
урегулирования   шероховатостей   с   психами-землянами   были   заранее
подготовлены и настроены застоявшиеся  в  стойлах  стратеги  и  тактики,
соскучившиеся по размахиванию острыми предметами...
   Красиво! Богато! Шикарно, я бы сказал...
   На Дархае  неприятно  удивились.  Во  всяком  случае  А  Ладжок  даже
захворал с горя, а через четыре дня  и  вовсе  скончался  после  тяжелой
непродолжительной болезни. Именно  так  гласило  коммюнике,  подписанное
членами Временного Совета Равных. Спустя еще неделю некое  Око  Единства
порадовало  Галактику,  сообщив,  что  убийцы  Железного  Вождя  (читай:
Временный Совет) разоблачены и стерты с лица Дархая. Ровно через  десять
дней, вопреки предыдущим  данным,  эфир  сотрясли  откровения  какого-то
Комитета Спасения и Возрождения. Данный Комитет  объявил  об  исполнении
приговора  в  отношении  так  называемого   Ока   Единства,   ближайшего
подручного и подлинного убийцы кровавого тирана и авантюриста А,  вместе
с ним несущего ответственность за гибель миллионов юных борцов.
   Затем названия комитетов, советов,  ассамблей,  собраний,  центров  и
хунт замелькали, словно  в  калейдоскопе,  исправно  пополняя  коллекцию
разоблаченных,  низвергнутых   и   посмертно   реабилитированных.   Иные
резвились  по  два-три  часа,  кое-кому  везло   подольше.   Лично   мне
запомнилась колоритная дама Тиньтинь Те,  объявившая  себя  мужчиной  по
имени Вакилья,  якобы  отпрыском  Оранжевого  дома  по  линии  бастардов
Огненного Принца Видратъхьи и в течение целых двух дней называвшая  себя
Харьядарваном X Ранкочалар. Если не ошибаюсь, он (она) успел(ла)  издать
Ордонанс о Реставрации, после чего в обе столицы вошли наконец, кажется,
даже без боя, отряды горцев генерала Тан  Татао.  Затем  Дархай  надолго
умолк,  и  что  творилось  дальше  -  Бог  весть.  Последним   всплеском
активности  после  длительного  молчания  стал  усталый,  подхрипший  от
вдохновенного восторга голос: "Говорит Свободный  Нол-Сарджо-Тун!  Пусть
славятся и живут в веках бессмертные идеи юх-квэхва-юх!  Друг  Джугай  с
нами!"
   Помню,  радио  замолкло,  потрещало  и  завершило:  "И  пусть   знает
оранжевая свора, засевшая в  Барал-Гуре,  что  Дархай  все  равно  будет
Единым!"
   ...Да, план был хорош. Однако никто не учел  побочных  эффектов.  Две
недели славной, от души и сердца организованной резни изрядно оздоровили
общество, избавив остаток населения обеих держав от  вредных  мыслей  на
всякие темы. Заодно с головами, такие мысли придумывавшими.  И  основной
задачей населения, помимо упорного труда и лояльности перстам указующим,
сделалась мечта о лютой мести подлым  конфедератам,  развалившим  Единый
Союз,   и,    соответственно,    мерзким    заединщикам,    растоптавшим
демократическую непорочность Конфедерации...
   Редкие рейсы чудом уцелевших космолетов из порта в порт  поддерживали
иллюзию существования держав; на деле же мудрые и  абсолютно  легитимные
лидеры каждой отдельно взятой  планеты  знать  не  знали  и  слышать  не
собирались о какой бы  то  ни  было  центральной  власти  и  подчас  уже
рекомендовали подчиненным требовать побольше подлинного суверенитета.
   Единственная накладка:  как  сообщают  достойные  доверия  источники,
дебилов на  каждой  из  Содружества  Независимых  Планет  рождается  все
больше. Но это уже забота медиков.
   Которых, между прочим, тоже почти извели в ходе чистки.
   К слову сказать, было и исключение: Земля.
   Еще в дебюте на Планете-для-Всех произошел сбой.  И  виной  тому  был
некто... кажется, Верховенский?.. или  нет?  -  я  не  силен  на  имена.
Плановую критику он провел едва ли не успешнее всех. Но -  нетривиально.
Держу пари, у этого умника имелся кой-какой  административный  опыт;  во
всяком случае замыслы устроителей шоу  он  просек.  И  внес  коррективы,
справедливо полагая, что  есть  пророк  и  в  Отечестве  своем.  Порезав
излишних болтунов, он взялся не за дархайских туристов, как следовало бы
по плану, а наоборот - за бедных вояк, никак не ждавших этакого подвоха.
И лишь потом, предупредив возможные эксцессы, показал "макакам" (так  он
называл собратьев по идее),  кто  в  доме  хозяин.  Впрочем,  под  конец
накрылся и сам. Почему? Точно не знаю, а врать не люблю...
   Что там сейчас и как, известно смутно. Мало  достоверной  информации.
Одно точно: ничего хорошего. Понятное дело, планета-курорт,  без  всяких
ресурсов,  да  к  тому  же  и  со  взорванными  энергоблоками.  Надеюсь,
сколько-то душ все же выживет в городах-музеях. А может быть, кому-то из
особо везучих посчастливится удачно одичать.
   Скорее всего недораскритикованным туристам с Дархая.
   Насколько  мне  известно,  они  забились  в  самую  глушь,  от   мира
отгородились напрочь - и ждут избавителя. Не Вождя, как  ни  странно,  в
Вожде они хоть и тупые, а все же разуверились. А -  вы  не  поверите!  -
того самого принца Видратъхью, о  коем  я  уже  вскользь  поминал.  Мол,
спустится в назначенное время с небес и уведет на Дархай...
   Что ж, в конце концов, любая вера достойна уважения.
   Поболе их  преуспели  уцелевшие  наследнички  пророка  со  славянской
фамилией. Заняли  недогоревшие  небоскребы,  наловили  энное  количество
очумевшего населения, нарекли пойманных лохами и повелели оным пахать  и
сеять. Ибо, по их разумению, меч рождает право, а тот, у кого меча  нет,
и есть лох.
   Там весело. Поскольку они, отдав  должное,  изобретательны  и  полета
фантазии не чужды. Что скажете, к примеру, о праве первой ночи с  обоими
новобрачными подряд прямо на Круглом Столе?! Впрочем, те из них, которые
мягкотелые либералы, пока еще не словили полного  кайфа.  Они  обходятся
без жениха.
   Каждую пятую среду они созывают толковище в центре  бывшей  Одессы  и
держат отчет перед Великим Бригадиром. С недавних пор  пост  сей  прочно
занимает некто Йошко  I  Крутой,  в  девичестве  Бабуа.  После  разборки
полетов - короткая тризна и разъезд делегаций. До следующей пятой среды.
   Были, правда, и такие слухи,  что  кое-кто  на  Земле  верит  в  нас,
грешных. Боюсь, не воздается им по вере их... Да и на пользу  ли  пойдет
помощь от тех, кем мы все стали?
   И есть еще, говорят, там какой-то Старец...
   И ведомо, дескать, ему все, что было и что еще будет.
   Но об этом - молчок! Что я, дурной, о таком к ночи?..
   ...А у меня на Авиньоне - благодать. Одна беда: бедняжка  Джамбатиста
совсем свихнулся и теперь сам пользуется моим пони. Прямо в  библиотеке.
Мне же не до шалостей. Забот полон рот: обустроить беженцев, по счастью,
малочисленных, к делу приохотить. Ну и,  конечно,  внушить  веру,  ежели
сумею...
   Трудно! Но - пытаюсь. И не  без  успеха.  А  говорили  -  шизофреник.
Ох-хо-хо! Да я  нормальнее  многих,  а  по  нынешним-то  временам,  так,
пожалуй, и всех!..
   Боженька! Хоть мы порой и  ругались,  но  шепни  мне  на  ушко,  будь
добренький: на хрена Тебе все  это  было  нужно,  а?..  Я  ж  никому  ни
полсловечка, Ты ж меня не первый год знаешь!..
   А сатанги исчезли, словно и не было их вообще.
   Впрочем, возможно, и не было, дети мои, возможно, и  не  было.  Очень
возможно.
   Хотя - как сказать...

ХРОНИКА ТРЕТЬЯ
ОПЕРАЦИЯ "НОСТАЛЬГИЯ"

ГЛАВА 1
"БРАТВА, В НАТУРЕ, СФИЛЬТРУЕТ БАЗАР..."

Земля. Месяц пробуждения цветов. Люди башен
13 апреля 2233 года по Галактическому исчислению

   Солнце взбесилось нежданно. Вчера еще пристойно  теплое,  как  ему  и
подобает по ранней весне, оно  полыхнуло  с  утра,  вмиг  раскалив  небо
добела, и влажный ветерок, лениво тянущий с моря, к полудню  превратился
в сгустки испарений, забивающих глотку почище комьев промасленной пакли.
Мгновенно  распахнулись  неторопливо   набухавшие   почки.   Молоденький
тоще-долговязый лесок, некогда бывший бульваром,  за  пару  часов  оброс
яркой, даже и  на  взгляд,  липкой  зеленью  свежей  листвы  и  шуршащей
занавеской закрыл вид на море: и пока еще серую, но начинающую понемногу
наливаться синевой гладь воды, и  руины  порта,  скалящиеся  обломанными
клыками проржавевших кранов.
   Вид открывался с пятого этажа и выше, но туда хода не было: рухнувшие
лет десять тому лестничные пролеты не вели никуда, и даже  сумей  кто-то
настырный чудом  взобраться  по  остовам  гнилой  арматуры,  он  был  бы
разочарован: от пятого, заложенного наглухо кирпичом  этажа  тянулись  в
небо лишь перекореженные развалины.
   Окна же заселенных уровней  были  затворены  намертво;  незачем  было
смотреть вниз, да и не хотелось, тем более что все окна,  кроме  бойниц,
были заперты. Лишь те, чей черед выпал  заступить  на  шухер,  сидели  в
тесных проемах, сторожко вглядываясь в происходящее под башнями,  ловили
малейший намек на угрозу. Лица парней, одетых, как и подобает в  военное
лихолетье, просто и невычурно - легкие тренировочные брюки  напуском  на
кроссовки  и  безрукавки  коричневой  кожи  на  голое   тело,   -   были
сосредоточены и не обременены печатью  раздумий:  не  выслужив  хотя  бы
тоненькую рыжую цепочку, не имеешь права и размышлять.
   Пусть думает лошадь. У нее голова большая.
   Или пахан. На то он и пахан.
   Но  лошади  паслись  сейчас  вдалеке   от   башен,   стреноженные   и
поставленные под надежный присмотр. Не хозяйский, нет.  Они  чувствовали
беду и ржали, выкликая хозяев, но тщетно...
   Конюшни были захвачены еще в первый день, с лету.
   А  тот,  кому  полагалось  думать  за  всех,  думал.   Напряженно   и
сосредоточенно. И никак не  мог  придумать  ничего.  И  оттого  медленно
стервенел.
   Ибо надежды не было.
   К полудню пятых суток осады хаза скисла  по  жизни,  и  кодле,  почти
всей, от седоусых  козырей  до  последней,  не  нюхавшей  еще  серьезных
разборок сявки, сделалось очевидно, что ловить уже нечего.
   Умные фраера не пошли на приступ, они путем прикинули, каково  станет
рубиться в хитрых закоулках хазовых  переходов  и  путанице  галерей.  И
поступили мудрее: попросту обнесли все три башни хазы невысокой  стенкой
в человеческий рост, за пару  часов  накидав  ее  из  битого  кирпича  и
перекрученных обрезков арматуры, а потом оцепили их по периметру кольцом
лучников и принялись ждать, зорко  контролируя  оба  подъезда  и  сбивая
стрелами взмывающих из окон почтовых голубей.
   Последний турман хазы был сбит на третий день осады.
   Тогда же, окончательно врубившись в расклад, пахан приказал рыпнуться
внаглую. В этом был  определенный  смысл:  навязав  фраерам  рукопашную,
можно было надеяться сделать их вмокрую  до  того,  как  лучники  успеют
вписаться в гасиловку. А потом вызволить лошадей и дернуть за  атасом  в
хазы Поскота. Слабая надежда, в натуре, и все же.
   Поэтому рыпнулись без гнилых ломов, с яростным нахрапом  отрицаловки,
врезались в  мгновенно  сомкнувшиеся  ряды  осаждающих  -  и  откатились
вспять, к подъезду хозяйственного корпуса, оставив на пыльных  вздыбинах
треснувшего асфальта пятерых  самых  борзых  из  шпанки  и  даже  одного
козырного, поймавшего, несмотря на крутую выучку, длинное фраерское перо
в бок.
   Фарта не вышло. Контратакуя, фраера погнали давшую  ноги  братву,  не
давая опомниться, и на плечах бегущих ворвались  в  холл  хозяйственного
корпуса.  Территория  хазы  сократилась  ровно  на  треть,  хуже   того,
накрылись кладовые с прикидом, железом и, главное,  со  жратвой.  Вторые
сутки там копошатся группки фраеров, перебирая и распихивая  по  телегам
трофеи.
   Утрата конюшен лишь  предвещала  полный  звездец.  Потеря  хозхорпуса
сделала его явственно ощутимым.
   Но самое страшное: к  полудню,  отыскав  заветные  места  по  наводке
ссучившихся в момент лохов из поселка, осаждающие перекрыли  водопровод.
Как раз накануне нежданно упавшего на зону зноя...
   Теперь разве что шпанюки-шестерки, едва-едва  выбившиеся  в  люди  из
лохов, и то не все, а самые тупые, могли питать какую-то надежду. Да еще
пидоры. Но они, мало терявшие при  любых  вариантах,  ни  на  что  и  не
обращали особого внимания, а суетились под клиентами  в  обычном  темпе,
словно и не замечая тяжелой тишины, пропитавшей духоту коридоров.
   Братва расползлась по нарам, глуша тоску, и то тут, то там  время  от
времени возникали - пока еще сквозь стиснутые зубы - тихие,  шепотливые,
но очень нехорошие базары...
   Катили на пахана. И ему было известно об этом.
   В три пополудни у первого подъезда  протрубил  рог:  фраера  изволили
наконец прислать парламентера.
   Спустя несколько минут безоружный фраерок с белым флагом был встречен
у входа и препровожден в башню.
   А в четыре пахан объявил сходняк.
   Кряжистый и седой, с малоподвижным,  почерканным  бугристыми  шрамами
лицом, прикинутый строго по закону - в единственный  на  хазе  костюм  с
галстуком  в  тон,  он  сидел  под  мраморным  изваянием  Хранительницы,
возвышающейся в межоконном проеме, и медленно оглядывал собравшихся.
   И сквозь тяжелый прищур набрякших век наряду с беспокойством сквозила
гордость.
   Было чем гордиться? Лучшая кодла зоны, не имеющая равных  даже  среди
дурных хаз на той стороне залива, сидела именно за  этим  столом;  пахан
расчетливо не жалел дувана, сманивая к себе всякого, чье имя  прогремело
на толковищах; умный, он жертвовал долей, приобретая неизмеримо большее.
Недаром паханы ближних хаз, да и не знающие закона блатные  Поскота  все
опасливее и опасливее  косились  на  венчающую  бульвар  почерневшую  от
давнего огня корону трехбашенной хазы.
   Отборные урки сидели здесь - все, как  один,  невзирая  на  удушливую
жару, затянутые в кожу, соответственно случаю, все - с массивными цепями
на мощных шеях, почти все - с золотыми же браслетами.
   Иным из них не западло было бы и основать собственную хазу: на первый
же свист отозвалось бы немало братвы. Однако же доныне такого не  бывало
ни разу, и этим тоже по праву гордился пахан.  И  хотя  облом  последних
дней изрядно поколебал  веру  братвы  в  паханский  фарт,  но  пока  что
авторитеты, все до одного, привычно опускали глаза под пудовой  тяжестью
взгляда того, кто возглавлял стол.
   А перед ними, спиной к двери, стоял посланец - парень в начале  пути,
не более пятнадцати весен  от  роду,  но  до  краев  наполненный  силой.
Меховая, из шкуры  дикого  дворового  кота  безрукавка  чуть  прикрывала
широкие плечи, и еще были на  нем  узкие  брюки,  некогда  именовавшиеся
джинсами. Они были ветхи, но посланец, видимо, гордился ими и не раз уже
обновлял, ставя на прорехи домотканые заплаты.
   И был он единственным, не опустившим  глаза  под  изучающим  прищуром
пахана.
   - Говори! - дозволил пахан.
   Посланец расправил плечи и стал словно бы выше ростом.
   - Так говорит Старшая Сестра! - начал он, и с каждым словом голос его
делался все звонче. - Люди правды пришли не по ваши жизни.  Люди  правды
хотят выкупа. Тогда они уйдут.
   Братва коротко переглянулась.
   И сам пахан чуть приподнял бровь, изумленный.
   Выкуп?! Неслыханное дело! Не было такого, чтобы  фраера  наезжали  на
бригадных, потому они и фраера. Ужели мир перевернулся? Но если так, то,
значит, ничего не потеряно и зря погибли кореша на разборке. Выкуп  есть
выкуп, и фраера ответят потом...
   - Чего не хватает людям квэхва? - доброжелательно улыбнулся пахан.  -
Есть у нас прикид - можем поделиться. Найдутся и лишние лохи,  способные
пахать...
   И вновь братва перекинулась многозначительными взглядами вполприщура.
   Умен пахан! Самое ценное, что держит хаза, назвал  он,