то,  конечно же, я тебя убью, -- ответил Дедал, и он был совершенно
искренен.
     -- Тогда я буду помогать твоим изобретениям,  --  сказала  Кора.  --  И
стану незаменимой.
     -- Не  надо  говорить  глупостей,  женщина! -- рассердился Дедал. -- Ты
тратишь мое драгоценное время.
     -- Я вижу, что на полу лежат твои  знаменитые  крылья,  на  которых  ты
улетел с Крита?
     -- Да,  я придумал, -- сказал Дедал, он совершенно изменялся, если речь
заходила о его изобретениях, --  я  придумал,  как  сделать,  чтобы  они  не
плавились  от  солнца.  Я  заменил  воск,  скрепляющий  перья,  составом  из
алебастра и черного клея, который, затвердевая,  уже  не  боится  жары.  Как
жаль, что я не знал этого, когда мы летели с Икаром!
     Дедал  приложил  кулак ко лбу -- он в самом деле любил своего сына и до
сих пор переживал его гибель.
     -- А над чем вы еще сейчас работаете? --  спросила  Кора.  Дедал  сразу
насторожился.
     -- Не  надо, женщина, -- сказал он сердито, -- хитрить и делать из меня
дурака. Я обещал моим друзьям присмотреть за тобой, пока они не убьют  этого
мерзавца Тесея. -- Мерзавца?
     -- Конечно  же! Порождение Ехидны! Это он виновник гибели моего сына --
не появись он на Крите, я бы жил там в свое удовольствие! И мой сын  был  бы
жив.  Ты  думаешь,  почему  я помогаю во всем тем людям, которые его сегодня
убьют? Только потому, что не прощу ему смерти Икара.
     -- Я думаю, что ты не совсем прав,  Дедал,  --  сказала  Кора,  хоть  и
понимала, как рискует, произнося такие слова. -- Я думаю, что ты делаешь то,
что  тебе  надо.  И если бы не было Тесея, ты нашел бы другого виноватого. А
так ты  связался  с  самыми  страшными  преступниками  Эллады,  пришельцами,
которые  намерены  зверски  убить  законного  царя Аттики, потому что им это
выгодно! Они дали тебе мастерскую и деньги, чтобы ты мог покупать приборы  и
всякие приспособления. В истории человечества таких, как ты, будут тысячи! И
завтра  они истребят всех греков, пользуясь твоим изобретением, каким-нибудь
дьявольским огнем, но ты скажешь, что никогда не принимал  в  этом  участия,
потому что именно в это время изобрел новый клей для своих белых крыльев.
     -- Ты не смеешь так говорить! Это неправда! Я никому не продаюсь!
     К  счастью  для  Коры,  от ее напора Дедал растерялся. -- Тогда выпусти
меня, чтобы я могла успеть во дворец предотвратить убийство! -- Нет.  --  Ты
боишься?
     -- Я не хочу им мешать. К тому же ты не успеешь им помешать.
     -- Тогда тем более ты должен меня отпустить. -- Нет.
     -- Тогда  продай  мне  мою свободу. -- Любопытно, -- произнес Дедал. Он
вытер руки о фартук, снял его, стащил через голову и кинул на пол. -- Как же
ты намерена меня подкупить? Своим прекрасным телом?
     -- Нет,  не  думаю,  что  ты  к  этому  сейчас  стремишься.  --  Только
бесплатно!  --  Дедал  нехорошо  засмеялся. -- Что для тебя всего дороже? --
Знания, -- ответил Дедал так, словно был готов к этому вопросу.
     -- Тогда я буду торговать с тобой знаниями. --  Что  можешь  знать  ты,
женщина, закрытого от меня?
     -- Ты  можешь  смеяться  над  паутиной, которая покрыла мою хламиду, --
ответила Кора. -- Но, наверное, даже ты уже знаешь, что  нутро  человека  не
должно соответствовать его одежде.
     -- Ты  не  богиня! -- упрямо ответил Дедал. -- И только тянешь время. А
это тебе ничего не даст.
     -- Я предлагаю тебе  товар,  --  сказала  Кора.  --  Что  ты  хотел  бы
изобрести? -- Чепуха!
     -- Хорошо.  --  Кора  старалась придумать первый ход, который убедил бы
Дедала в ее могуществе. Но что придумаешь, когда у тебя  нет  под  рукой  ни
компьютера, ни логарифмической линейки? Нужен принцип, понятный Дедалу... --
Хорошо,  --  повторила  Кора.  --  Ты изобрел крылья, которые несут тебя над
морем. Но я  знаю,  что  еще  легче  построить  воздушный  корабль,  который
поднимет и тебя, и всю твою семью.
     -- Ты  знаешь? -- Дедал вдруг взволновался. Он был заинтригован. Что-то
в голосе Коры убедило его, что она не шутит.
     -- Да. И могу рассказать тебе. Это простое изобретение. Но до  него  ты
не додумался. -- Скажи.
     -- Нет. Мена за мену. Ты скажешь мне, что замыслили твои друзья. -- Они
не друзья мне.
     -- Не   спеши  отрекаться,  мастер.  Ты  хочешь  знать,  как  построить
воздушный корабль, который поднимет в воздух  десять  человек?  А  несколько
таких кораблей могут поднять в воздух целую армию. С этим знанием ты станешь
главной драгоценностью для любого агрессора. -- Для кого? -- Ты согласен? --
А ты не обманешь?
     -- Дедал.  Я  сейчас  в  твоей  власти.  Мне  нужно  бежать.  Если  мое
изобретение тебе  не  подойдет,  ты  можешь  приказать  своему  роботу  меня
застрелить,  ты  можешь бросить меня связанной в подвал -- я в твоей власти.
-- А если я тебя обману?
     -- Зачем? Кто убивает курицу, которая несет золотые яйца? -- Ты  знаешь
еще что-то?
     -- Ты можешь не верить в то, что я богиня, но от этого я не переменюсь.
     Дедал  отошел  к  крыльям, странное зрелище являли они -- словно падший
ангел растворился, исчез, оставив лишь символ воздушной чистоты.
     -- Эти люди, -- сказал Дедал, -- эти люди придумали, как выманить  царя
Тесея из дворца. -- Как?
     -- Ариадна  сказала  ему, что ты попала в плен к Пирифою, который хочет
тебе отомстить. И она знает, как найти тебя, при условии, что Тесей  забудет
прошлое и женится на ней.
     -- Но она же сама сказала, что вышла замуж за Диониса!
     -- Тесей  не  знает этого. Тесей думает, что Ариадна все эти годы ждала
его. Что она страдала,  что  она  раскаялась...  Теперь  ты  скажи,  что  за
изобретение  может  поднять  в  воздух  несколько  человек?  -- Куда Ариадна
повезет его? -- В Собачьи скалы. Их мало кто знает, там лесистые места.  Там
никто  не  живет.  --  И что угрожает там Тесею? -- Так мы не уговаривались,
госпожа. Расскажи мне об изобретении.
     -- Никуда он не поедет! Почему он должен куда-то ехать ради меня? Кто я
такая? Одна из женщин его двора.
     -- Даже мне известно, что это не так.  ---  Что  угрожает  ему  на  той
скале?  -- Хватит. Ни слова больше. -- У тебя есть черный уголь? -- спросила
Кора. Она поняла, что больше Дедал ничего сейчас не скажет. -- Где-то был.
     Дедал отошел в сторону, к ящику  с  инструментами,  и  извлек  из  него
коробочку, в которой лежали мел и кусок угля.
     -- Я  нарисую  здесь,  -- сказала Кора, показав на каменный гладкий пол
рядом С крыльями.
     -- Только рисуй крупнее, -- сказал Дедал, -- здесь темновато, а у  меня
пошаливают глаза.
     -- И сильно... Я имею в виду, ты совсем плохо видишь?
     -- Я  хорошо  вижу  издали,  но  плохо вблизи, а это очень неудобно для
работы, для тонкой  работы.  Но  это  знак  старости...  Порой  так  хочется
разглядеть малую вещь...
     -- Может  быть,  и  здесь  я смогу тебе что-то посоветовать, -- сказала
Кора, стараясь, чтобы ее слова прозвучали обыденно.
     -- Глаза исправить не могут даже боги, --  ответил  Дедал,  но  он  был
взволнован.  Изобретатель  в  нем  трепетал  от  ожидания.  --  Покажи! Кора
нарисовала углем круг. Под ним нечто вроде светильника. --  Представь  себе,
Дедал,  --  сказала  она,  -- что ты сошьешь или склеишь из кожи или тонкого
материала, сквозь который  не  может  проникнуть  воздух,  большой  шар.  --
Насколько большой?
     -- Может  быть,  как  этот  храм.  Если  в  нижней  его  части  сделать
отверстие, а под ним поместить сильный светильник, который дает много тепла,
то этот шар начнет надуваться.
     Кора кинула взгляд на мастера. Он  стоял,  скрестив  руки  на  груди  и
склонив яйцеобразную голову. Он думал.
     -- Когда  шар  начнет рваться вверх, ты должен обмотать его веревками и
привязать снизу корзину. В корзине же будут люди, которые  полетят  в  небо.
Дедал молчал.
     Кора понимала, что не может донести до сознания Дедала даже смысл того,
что такое  воздух  и почему он не должен проникать через оболочку воздушного
шара. Сейчас он поднимет ее на смех и прикажет кинуть в подвал...
     -- Чем же лучше покрыть оболочку? Если я сошью  ее  из  шелка,  который
привозят  торговцы  с  Востока,  он  будет легким, но если я покрою оболочку
клеем, то она станет тяжелой... А кожа, госпожа,  совершенно  для  этого  не
годится!  И не пытайтесь меня учить! -- закричал Дедал. Он оттолкнул Кору и,
встав на колени посреди зала, принялся рядом с ее неумелым рисунком  чертить
проект воздушного шара...
     -- Кроме  этого  проблема будет -- чем питать светильник и как сделать,
чтобы он не поджег шар, понимаешь?
     -- Понимаю, -- прошептала Кора, готовая расцеловать старого негодяя.
     Только минут через пять -- для Коры они прошли быстро, потому что она с
наслаждением квалифицированного зеваки любовалась тем, как  Дедал  рисует  и
вновь стирает варианты воздушных шаров, ругаясь при этом, смеясь и проклиная
кого-то.  Вот  он  начал биться над проблемой управления шаром, а когда Кора
сказала ему,  что,  может,  стоит  попробовать  тот  винт,  который  он  уже
использовал  на  своем  корабле,  Дедал  вскочил, подбежал к ней и, встав на
цыпочки, расцеловал в обе щеки, щекоча мягкой бородой. Это было неожиданно и
даже трогательно. Тут же он отпихнул ее от себя и кинулся вновь к чертежу.
     -- Дедал, -- сказала Кора, -- мы еще не закончили разговор.
     -- Но я же тебе все сказал! Ты можешь  идти  куда  хочешь.  Я  тебя  не
держу.  --  Объясни  мне,  что  грозит царю? -- Все ясно и подло, -- сообщил
Дедал, как будто только сейчас догадался о моральной нечистоплотности  своих
друзей.  -- Почему-то им нужно, чтобы твой Тесей не просто погиб, но погибла
его голова. С моей точки зрения, это не очень правильно. Но в сущности,  это
ваши проблемы. -- И что они придумали?
     -- Там  есть  скала,  -- сказал Дедал. -- Она совершенно отвесная... --
Тут он забыл о Коре, вернулся к чертежу и нарисовал вместо шара нечто  вроде
сигары так, чтобы можно было поставить по винту спереди и сзади. Он принялся
рисовать  винты.  --  Дедал!  --  закричала Кора. -- Я тебя убью! -- Вот это
новость, -- удивился мастер. -- Неужели я тебе  чего-то  не  сказал?  --  Не
сказал!  В  чем  его смерть? -- Я выковал им множество, может, тысячу тонких
бронзовых шипов, каждое с локоть длиной. Когда  тело  твоего  любимого  царя
упадет с обрыва, острия пронзят его в сотне мест. И должен сказать тебе, что
задача отлить эти иглы была не простой даже для меня. Хочешь, я тебе покажу,
какую я придумал систему постоянного литья и заточки?
     -- Боже  мой,  какой  замечательный образец военного ученого двадцатого
века! -- воскликнула Кора. -- Это же вы, Дедал, чуть-чуть не уничтожили  всю
Землю,  сохранив при этом способность к любознательности и любовь к музыке и
изящным искусствам.
     -- Я очень любознателен, -- согласился Дедал. -- Твои носилки стоят  во
дворе. Можешь ими воспользоваться. -- А где кони?
     -- Если  они оставили хоть одного коня -- погляди в конюшне! И запомни,
что я всегда честно соблюдаю соглашения. -- С кем бы ни заключил?
     -- С кем бы ни заключил. А кто прав, кто виноват, --  у  меня  нет  для
этого выработанных этических критериев.
     И   в  этот  момент,  когда  Кора  поняла,  что  больше  ей  не  о  чем
разговаривать с этим нейтралом, в храме стало темно. На секунду.
     С грохотом разлетелись в разные стороны деревянные воины Дедала.
     Растаптывая их в неудержимой ярости, в храм ворвался кентавр Хирон.
     -- Он уехал как  раз  перед  нашим  приходом,  и  по  описанию  за  ним
приезжала  Ариадна.  --  С ним есть охрана? -- Он не взял с собой охраны. --
Этого я и боялась, -- сказала Кора. И в  нескольких  фразах  она  рассказала
друзьям о плане Ариадны. Дедал подтвердил ее рассказ. Он с нетерпением ждал,
пока  кентавр уведет Кору, потому что ему хотелось вернуться к своему новому
изобретению.
     Но несмотря на грохот, возникший при его появлении, Кора услышала шум и
сзади -- из полуоткрытой двери, которая вела в подвал, тюрьму  Коры,  вылез,
проклиная  всех  на  свете, измазанный паутиной, весь в пыли и грязи кормчий
Феак.
     -- Ну вот, -- сказал укоризненно Дедал, -- вы разбили  моих  деревянных
людей, а в них вложено столько моего творческого труда!
     Но  никто  не  слушал  Дедала. Феак поддержал Кору за плечи -- ее вдруг
охватила такая слабость, что она с трудом  могла  бы  удержаться  на  ногах.
Кентавр  склонился  над  ней.  --  Они тебя били? -- Нет. -- Они тебя хотели
убить?
     -- Может быть. Но пока им было выгоднее посадить меня в подвал.  Потом,
я  полагаю,  они  бы  меня  обязательно  убили,  так, чтобы следа от меня не
осталось.
     -- Правильно, -- сказал Дедал, спокойно стоявший в сторонке от  могучих
копыт  кентавра.  --  Они  договорились  сжечь Кору, опоив ее, сжечь в печи.
Когда закончат все с Тесеем.
     -- И ты молчал, грязная собака? -- закричал кентавр. -- Хирон, мы  были
с  тобой друзьями, -- сказал Дедал. -- Не оскорбляй меня. Подумай, кому бы я
мог об этом рассказать? -- Мне. Или Фолу.
     -- Мне было некогда, -- честно признался Дедал. -- Я ковал иглы,  чтобы
погубить Тесея.
     -- Подождите,  не  надо  сейчас  обо  мне,  -- попросила Кора. -- У нас
совсем нет времени. Они хотят заманить  Тесея  на  Собачьи  скалы.  Там  они
устроили для него ловушку.
     -- Тесея во дворце нет, и никто не знает, где он, -- сказал Феак. -- Он
давно уехал?

     Путь  к  лесу, неподалеку от берега моря, где возвышались Собачьи скалы
-- отвесный обрыв с одной стороны, крутой откос  --  с  другой,  и  все  это
высотой  в  двести локтей, -- вел из тех ворот города, неподалеку от которых
находилось убежище Дедала. Конечно,  можно  было  бы  вернуться  во  дворец,
поднять  там  тревогу  и уговорить отряд телохранителей Тесея отправиться на
поиски царя. Но это означало потерять по крайней мере полчаса.  Так  что  во
дворец  Фол послал одного из двух своих племянников, которые ждали у дворца,
среди поверженных и поломанных деревянных людей.
     Кора сразу обратила внимание на то, что магнетов -- охраны Пирифоя -- в
доме или возле него нет. Значит, отряд всадников там, в лесу. На стороне  же
Коры  были два старых и один молодой кентавры, пожилой кормчий, да она сама.
Небольшая разномастная, но отчаянная армия.
     И ей было вовсе не страшно -- только бы успеть. А в остальном она  была
уверена  в  том,  что  они  обязательно  спасут  принца  Густава.  Должна бы
трепетать сейчас от страха и нетерпения, а улыбается, скача верхом на верном
Хироне и похлопывая его по пегой  теплой  колючей  спине.  В  своем  времени
теперь буду непревзойденным мастером скачек на кентаврах.
     -- Успеем?  --  спросил  Фол.  У  него  было  тяжелое  копье.  Кентавры
предпочитают  копья.  У  них  могучие  руки,  и  они  могут  достать  копьем
практически любого всадника, а если не проткнут, то собьют с коня.
     В  лесу  снег лежал надежно, до весны. На узкой дороге были видны следы
многих людей и коней.
     -- Дурак, что дал себя увести, -- сказал Фол. --  Он  боялся  за  жизнь
госпожи Коры, -- ответил Хирон.
     Феак  ехал  верхом  на  Фоле.  У него был старый железный меч с золотой
рукоятью. Он привез его из дальнего путешествия к краю света. На лезвии меча
было выложено золотом изображение динозавра. Но Феак говорил, что никогда не
видел такого зверя.
     Два пьяных сатира, видно, сильно замерзли за ночь, выбежали из  леса  и
стали  зазывать  в  гости.  Хирон  строго спросил у этих бездельников, когда
проезжал здесь отряд чужих людей?
     -- С ними ехал благородный Тесей, -- сказал один из сатиров. -- Он  был
печален.
     -- И  рядом с ним ехала красивая женщина, такая нежная, что я не посмел
бы обнять ее, -- сказал второй сатир. Они глупо смеялись и топали  козлиными
ногами. Скоро они скрылись за деревьями.
     Молодой кентавр хорошо читал следы и потому ехал первым.
     -- Вот  тут они останавливались, спорили, совещались, как ехать дальше.
Вот следы царя Тесея -- подкова его коня несет  на  себе  изображения  змей.
Царь  спорил...  но  они  его  уговорили.  -- Скоро ли? -- спросила Кора. --
Теперь надо молчать, -- сказал Фол. -- Звуки здесь разносятся далеко.
     Кентавры осторожно ступали по мерзлой земле.  Они  шли  рысью  рядом  с
дорогой,  не спуская глаз со следов. Внезапно молодой кентавр поднял руку. В
этом месте следы их противников отделились от основной  дороги  и  по  узкой
тропинке углубились в лес. Тропинка шла все выше. И становилась круче.
     Кора  хотела сказать, что слезет с Хирона. Почему-то ей показалось, что
так будет лучше. И в этот момент  из  скопления  черных,  голых,  кое-где  с
бурыми  листьями,  кустов вылетела стрела. Она пролетела над плечом молодого
кентавра, который с удивлением и слишком поздно повернул голову, следя за ее
полетом, скользнула по бедру Коры и вонзилась в ствол дерева.  И  совершенно
беззвучно.  Как  во  сне.  Тогда Феак сам спрыгнул с кентавра и покатился по
земле. Кора инстинктивно последовала его примеру, кентавры, освобожденные от
своей ноши, кинулись в сторону, и в ту же долю секунды стая стрел промчалась
над прогалиной, где вилась тропинка, и  стрелы  застучали  наконечниками  по
деревьям или беззвучно падали на снег.
     Если  бы  кто-то из магнетов, сидевших в засадах, охраняя своих господ,
не поспешил выстрелить, то она наверняка бы уже была мертвой. И все они...
     Но Кора выхватила небольшой меч, что забрала  перед  отъездом  из  дома
Дедала, обнажили свое оружие и ее друзья.
     В  сущности, магнетов было не так много, чуть больше дюжины, -- столько
Пирифой смог привести в Афины. Они  были  убеждены,  что  ловко  подстерегли
врагов  и  убьют  их,  но  когда  их  залп  сорвался, то оказалось, что они,
стараясь стрелять наверняка, подпустили кентавров слишком близко, и оттого у
них не было времени заложить  новые  стрелы  и  натянуть  луки.  И  не  было
времени,  а  может,  сообразительности  кинуть  луки  и схватиться за кривые
кинжалы. Ревущая лавина кентавров -- а  почему  бы  трем  кентаврам  и  двум
взбешенным  людям  не  оказаться  лавиной?  --  обрушилась  на длинноволосых
дикарей, опрокинула, разметала их -- несколько тел остались на земле, и Кора
не заметила и не знала, ударила ли кого-нибудь из них мечом, хоть  и  хотела
этого.  Оставшиеся  в живых разбежались, но, как ни странно, лес, сдавленный
холмами,  сожрал  звуки  этого  короткого  жестокого  сражения,   и   тишина
возвратилась немедленно, как только угас топот последнего из магнетов.
     ...Они  стояли  в  пустом  лесу, перед ними была тропинка, которая вела
вверх.
     Светило зимнее солнце, высоко в небе парил орел,  ветер  был  свежим  и
бодрым.
     Я  понимаю,  что  за  чувство  движет  мною, подумала Кора, это чувство
шахматиста, который увидел верный выигрыш в  партии,  и  хотя  соперник  еще
сопротивляется,  убежденный  в  возможности  выкрутиться,  ты знаешь игру на
несколько верных шагов вперед. -- Пошли? -- спросила Кора. Один из  магнетов
застонал.  Он  держался  рукой  за живот, и вокруг него было много крови. --
Добить его? -- спросил молодой кентавр. -- Они вернутся  за  ним  и  добьют,
если нельзя донести до дома, -- сказал Хирон.
     Они  начали  подниматься,  и  вскоре деревья расступились, и перед ними
образовался покатый подъем к вершине скалы, которая с той,  дальней  стороны
обрывалась вниз.
     Они  остановились. Впереди, на краю обрыва, стоял Тесей. Остальные были
там же -- все, включая Медею. Они окружили Тесея полукругом, так что Пирифой
стоял  сзади,  Ариадна  и  Медея  по  краям,  а  незнакомец  в   шлеме-маске
разговаривал  с  Тесеем,  сообщая ему что-то, неслышное на таком расстоянии.
Как они заманили его сюда?
     Тесей не согласился с чем-то и опустил руку  на  рукоять  меча,  но  не
успел  -- Медея выхватила меч раньше и отбежала, смеясь. Тесей шагнул к ней,
но был настороже. Он, видно, понял, что попал в ловушку.
     ...Не сговариваясь, Кора и