е  булавы  и
палицы и еще множество такого оружия, какого Марш никогда не видел и  даже
не сумел бы толком описать.
   Аратак первым нарушил молчание.
   - Каковы правила охоты в отношении  применения  оружия?  -  спросил  он
Служителя.
   - Можете выбрать любое из имеющегося в нашем распоряжении и упражняться
в использовании его вплоть до дня охоты, -  пояснил  робот.  -  Вы  имеете
право взять с собой столько оружия, сколько удастся вам унести.
   Рука Даллит скользнула в ладонь Дэйна, девушка задала  вопрос,  который
возник и в голове у землянина:
   - Чем обычно вооружаются охотники?
   Лишенным индивидуальных особенностей голосом Служитель ответил:
   - Они выбирают то, что нравится им.
   - А может ли у них  оказаться  какое-нибудь  иное  оружие?  -  спросила
Райэнна. - Например, нервно-паралитического действия или огнестрельное?
   - Ни в коем  случае,  -  ответил  робот.  -  Древнейшие  правила  охоты
запрещают охотникам пользоваться  тем  оружием,  которое  не  предлагается
священной дичи.
   Марш приободрился и заметно повеселел:
   - Так вы что, хотите сказать, что оружие, которого мы не найдем  здесь,
не будет использовано и охотниками?
   - Ни в коем случае. В Оружейной  палате  представлены  все  дозволенные
виды оружия.
   Робот покатился к тренировавшейся в дальнем конце  зала  другой  группе
людей в терракотовых рубахах. Дэйну показалось, что  среди  них  он  узнал
двоих мехаров, и он подумал - уж не о них ли с таким презрением  отзывался
Клифф-Клаймер? С такого расстояния  рассмотреть  было  нелегко,  но  Дэйну
показалось, что воры с мехара используют для своих упражнений нечто  вроде
бамбуковых палок кендо.
   Землянин двинулся вдоль стены, разглядывая предлагаемое оружие.
   "Коллекционер бы с ума спятил, увидев такое великолепие, - подумал  он.
- Не говоря уж о кураторе музея средневекового оружия!"
   - Интересно, все это охотники сами сделали для своей забавы? - спросила
Райэнна из-за плеча Марша. - Или перерыли в поисках подобных  игрушек  всю
вселенную?
   - Мне приходила в голову такая же мысль, - пророкотал Аратак. -  Однако
не думаю, что мы когда-нибудь сможем узнать правду.
   Дэйн невесело усмехнулся.
   - Как бы там ни было,  я  попробую  дать  ответ,  -  сказал  он,  очень
внимательно разглядывая  кривой  меч  в  черных  ножнах  из  лакированного
дерева. - Вот этот клинок точно неместного  происхождения,  мне  думается,
что он остался здесь в память об очень страшном поединке.
   Марш взял оружие и потянул рукоять меча.
   - Смотрите, это не обычный меч.
   - Ничего сверхъестественного в нем нет, - возразила Райэнна. - Даже  не
будучи специалистом в области оружия, я могу  с  уверенностью  утверждать,
что никак не меньше чем на  четырех  известных  мне  планетах  применяются
точно такие же мечи.
   - А вот я утверждаю, что это совсем  не  так,  -  не  согласился  Марш,
бережно вынимая из ножен клинок и держа его перед собой так, что вытянутая
рука и меч превращались как  бы  в  единое  целое.  Полюбовавшись  сиянием
стали, Дэйн опустил клинок и добавил: - Обратите внимание на изгиб лезвия!
Фактически оно,  как  бы  это  сказать,  лукообразное...  Согласен,  форма
удобная, и многие во вселенной, вероятно, используют ее. Могу сказать, что
такое оружие существует и на моей планете.  Но  вот  то,  как  и  из  чего
изготовлено лезвие, заслуживает особого внимания. Здесь использован ковкий
податливый металл в сочетании со сталью  великолепнейшей  закалки.  Видите
извилистую линию, по которой металл как бы меняет цвет? У нас говорят  про
клинки - острый как бритва. Так вот, бритва - ничто по  сравнению  с  этим
лезвием. Мне случалось  видеть,  как  человек,  в  совершенстве  владевший
оружием, разрубал шелк кимоно, не поцарапав кожи того,  на  ком  оно  было
надето. Каждый народ полирует зеркало меча по-своему, и, зная эту технику,
ошибиться невозможно. К тому же взгляните на эфес! Акулья  шкура  обернута
шелковым шнуром совершенно особым образом. Меч сделан на Земле, - заключил
Марш.  -  Совпадений  я  не  допускаю.  Но   если   требуется   абсолютное
доказательство... - Ловкими, но очень осторожными движениями Дэйн размотал
шнур и снял покрытие, а затем повернул клинок таким образом, чтобы надпись
на хвостовике меча была видна всем. - Это меч  японского  самурая,  работы
Матагучи тысяча пятьсот семьдесят второго года... Наверное, один из  самых
лучших. Мне попадались и другие мечи Матагучи, но ни один из них не мог бы
сравниться с этим!
   - Значит, меч привезен с твоей планеты? - спросила Даллит  с  искренним
волнением.
   - Именно так, - мрачно произнес Дэйн. - Четыреста лет назад. Самураи  -
дворяне, считавшиеся самыми яростными и искусными фехтовальщиками в  мире.
И кто-то... Нечто приземлялось на Земле, и один из самураев  был  привезен
сюда в качестве священной дичи.
   Марш с обожанием оглядел клинок, прежде чем установил на место покрытие
рукояти. Райэнна потянулась к лезвию, но  Дэйн  поспешил  отстранить  руку
женщины.
   - Не прикасайся, если не хочешь потом поднимать свои пальцы с  пола,  -
сказал он. - Говорю же,  бритва  рядом  с  таким  лезвием  все  равно  что
безнадежно тупой нож рядом с бритвой. Клинок немного  пострадал  от  того,
что долго висел на стене при повышенной влажности. Как  бы  хорошо  робот,
или кто бы там ни было, ни заботился об оружии,  по-настоящему  это  может
делать лишь хозяин... - Марш аккуратно вернул меч в ножны.  -  Не  завидую
тому охотнику, - хотя не знаю, черт возьми, что они за звери,  -  которому
довелось схватиться с самураем, вооруженным таким вот мечом... Воина могли
убить - его конечно же скорее всего убили,  -  но  жизнь  свою  он  продал
дорого...
   - Может быть, он оказался  одним  из  тех,  кому  удалось  спастись?  -
предположила Райэнна. - А меч повесили здесь в честь его победы?
   - Нет, если я что-нибудь понимаю в самураях,  -  тихо  сказал  Дэйн.  -
Живой он бы взял меч с собой, куда бы ни собирался отправиться потом. _Меч
самурая - его душа_. Чтобы взять ее, пришлось бы его убить.
   Марш постоял еще немного, держа в руке ножны. Меч Матагучи -  на  Земле
он стал бы бесценным музейным экспонатом или лелеемой  реликвией  японской
семьи - был длиннее и тяжелее любого из клинков, которые держал когда-либо
в руках Дэйн. Ему уже долгие годы не доводилось  упражняться  в  искусстве
владения мечом в японском стиле. И вообще, ему следовало бы попробовать не
меньше полудюжины клинков подобного типа, чтобы выбрать себе по руке.
   Но  Дэйн  непонятно  почему  оказался  зачарован  образом   безымянного
японского фехтовальщика, жившего в шестнадцатом столетии, похищенного, как
и сам Марш, и привезенного сюда, на  край  галактики,  чтобы  сразиться  с
невероятным, немыслимым противником.
   - Думаю, что я уже выбрал, - сказал землянин. - Может быть, это  добрый
знак.
   Повернувшись к Клифф-Клаймеру, он спросил:
   - А каким оружием ты воспользуешься?
   Марш уже стал привыкать к тому, как кривится  в  презрительной  усмешке
верхняя губа мехара.
   - Оружием? Мне нужно только вот это, - произнес  человек-лев,  выпуская
из огромных лап длинные, изогнутые, острые как бритва  когти,  блестевшие,
точно... да нет, так оно  и  было,  когти  мехара  действительно  покрывал
металл.
   "Точно зуб под коронкой, - подумал Дэйн. - Только куда опаснее".
   - Я готов схватиться с любым вооруженным существом, причем оно окажется
подо мной раньше, чем успеет моргнуть глазом.
   Дэйн удивленно поднял бровь:
   - Ну, парень, да у тебя, похоже, и боевой клич уже  готов?  Вот  только
объясни,  зачем  же  вы  тогда   пользовались   на   корабле   ружьями   с
нервно-паралитическими зарядами?
   - Они нам нужны  для  того,  чтобы  пасти  стада,  -  ответил  мехар  с
презрением. - Я принадлежу к военному клану и пролил кровь врагов в сотнях
дуэлей. Это... - Клифф-Клаймер фыркнул  и  кивнул  в  направлении  оружия,
висевшего по стенам, - для тех, кого судьба  обделила  природным  оружием.
Наши когти и зубы не сразу превратились в то, что они из себя представляют
теперь... Да  и  ваши  -  тоже!  А  ведь  вы  сами  сделали  выбор,  начав
пользоваться искусственным оружием, и понимаете, чем вам теперь приходится
платить за это.
   Дэйн пожал плечами:
   - Каждому свое... в том числе и оружие.
   - Если вспомнить историю,  -  поспешила  Райэнна,  которая  никогда  не
упускала возможности съязвить,  -  обезьяноподобные  никогда  не  обладали
таким уж мощным природным оружием. Нам пришлось пошевелить мозгами,  чтобы
найти способы защиты.
   -  Ну,  такова  ваша  версия,  -  невозмутимо  ответил   Клифф-Клаймер.
Определенно, его трудно было переубедить.
   - Ладно, допустим, что это меня  не  касается,  -  совершенно  серьезно
произнес Дэйн. - Но представь себе, что на тебя пойдет охотник  с  длинным
копьем или тому подобным оружием?
   Мехар немного подумал, а потом сказал:
   - Я положусь на их честь и любовь к состязаниям.
   - Блажен, кто верует, - пробурчал Дэйн.
   Тем временем Аратак, упорно изучавший длинный ряд оружия, явно выглядел
совершенно неудовлетворенным.
   - Мы народ мирный, - сказал он. - Я в оружии  ничего  не  понимаю.  Нож
хорош, чтобы овощи почистить или рыбу разделать.  Должен  я  подумать  обо
всем этом... - Ящер  посмотрел  вдаль,  туда,  откуда  незнакомцы,  смутно
напоминавшие мехаров, только что  ушли,  оставив  свое  оружие.  -  Может,
избрать самую тяжелую дубину, какую я только смогу  поднять?  Если  учесть
мой собственный вес, то я смогу проломить голову любому,  кто  нападет  на
меня.  Если  же  у  меня  это  не  получится,  что  ж...  выходит,   таков
Божественный промысел Всевышнего Яйца. И я должен окончить свои дни, найдя
лютую смерть в чужой стране... Впрочем, так я скорее  присоединюсь  к  его
бесконечной  мудрости.  Думаю,  мне  и  пытаться  не  стоит  освоить  хоть
какое-нибудь из этих неведомых мне орудий.
   Дэйн подумал, что Аратак, пожалуй, прав. Представив себе вид  ящера,  у
которого в лапах самая тяжелая дубина, которую тот смог бы  поднять,  Марш
решил, что если Аратак попадет между глаз хотя бы и риноцерусу, то  сумеет
раскроить ему череп. Трудно было вообще представить себе создание, которое
Аратаку не удалось бы убить.
   Бережно прижав к груди меч самурая, Дэйн обратился к женщинам.
   - Мне все это кажется каким-то нереальным, - сказал  он.  -  Фехтование
там, где я живу, - спорт или игра, никто не полагается на  меч,  если  ему
приходится бороться за свою жизнь.
   - Я помню, ты рассказывал, что на твоей  планете  было  много  войн,  -
проговорила Райэнна.
   - И сейчас воюют все кому не лень, но обычно  стараются  применять  для
этого бомбы, снаряды, на худой конец автоматы. Даже  и  штыки-то  из  моды
вышли.  Полиция  пользуется  револьверами  чаще,  чем  дубинками.  -  Марш
огорченно вздохнул и нахмурился. - В фехтовании я  разбираюсь  куда  лучше
любого среднего  землянина,  не  державшего  в  руках  ничего  страшнее  и
убийственнее, чем "Wall street journel" ["Уолл-стрит джорнэл"  -  биржевые
ведомости финансового сердца Штатов; здесь намек на  то,  что  банкротство
подчас страшнее взрыва бомбы, а тем более самурайского меча].
   Райэнна загрустила, повесив свою красивую головку.
   - На моей планете женщины вообще никогда не воевали, даже до того,  как
вообще было покончено с войнами  во  имя  благоразумия  и  процветания,  -
сказала она.  -  Я,  правда,  носила  с  собой  нож  на  случай  нападения
каких-нибудь  ископаемых  -  вроде  воров   или   насильников,   все   еще
попадающихся в диких местах, - и пару раз  пускала  его  в  дело.  Вернее,
показывала, что он у меня есть, этого хватало, средний хулиган -  существо
трусливое. Вот так. Мне хотелось бы найти что-нибудь полегче...
   Дэйн улыбнулся:
   - Если не найдешь, то таких просто в природе не существует. У  них  тут
есть любые - с лезвиями от  шести  дюймов  до  трех  футов,  и  весят  они
соответственно от двух унций до десяти фунтов.
   Райэнна наконец остановила свой  выбор  на  длинном  тонком  кинжале  и
маленьком складном ноже, помещавшемся у нее в кармане рубашки.  Застегивая
на талии пояс с кинжалом, женщина вдруг замерла, часто-часто заморгав.
   - Надо еще привыкнуть к мысли, что  придется  применить  оружие  против
разумного существа, - сказала она и добавила: - Или к тому, что это  самое
разумное существо нападет на меня с чем-нибудь подобным в руках...
   Райэнна принялась яростно тереть глаза, и Дэйн  понял,  что  ее  вечная
бравада - всего лишь маска, скрывающая испуганное миролюбивое существо.
   Он сказал:
   - Будем все-таки надеяться на то, что до этого  не  дойдет.  Наше  дело
выжить; если для этого достаточно хорошо бегать и прятаться, то так  мы  и
будем поступать. Лично я вовсе и не мечтаю о драке с охотниками.
   И вместе с тем Марш думал, что им просто дают возможность привыкнуть  к
мысли о неизбежности смертельной схватки.  А  это  совсем  не  то,  с  чем
культурному человеку легко смириться. И как бы  ни  утверждали  некоторые,
что цивилизация - лишь маска, флер, прикрывающий дикую сущность  человека,
все же у одних он оказывался более плотным и значимым, чем у других.  Дэйн
видел это сам во время своей недолгой службы  во  Вьетнаме:  некоторые  из
новичков довольно быстро смирялись с мыслью о  том,  что  должны  убивать.
Куда девалась вся цивилизованность, лишь только  сержант-инструктор  давал
команду "примкнуть штык", а затем  "коли"?  Когда  в  одном  подразделении
оказывается слишком много таких, получается резня вроде той,  что  была  в
Сонгми, и все: мужчины, женщины, старики и даже младенцы - были умерщвлены
в одночасье. Иных же новобранцев очень трудно  приучить  к  убийству,  они
палят в воздух или стреляют наугад, сами не желая умирать, но вместе с тем
не чувствуя в себе сил  выбрать  в  качестве  живой  мишени  какого-нибудь
конкретного человека. Таким был и сам Дэйн.
   Один приятель Марша - полицейский -  говорил  то  же  самое.  Некоторые
убивают охотно, даже слишком охотно, других выстрелить  в  человека  может
заставить только угроза собственной жизни. Есть и такие, которые вообще не
могут заставить себя нажать на курок.  Если  им  везет  -  они  становятся
кабинетными работниками, регулировщиками, если нет - зачастую жертвами.
   Дэйн никогда сознательно никого не убивал. Он изучал  боевые  искусства
Востока - кендо, каратэ, айкидо - с тем же энтузиазмом, с каким  занимался
альпинизмом или пускался в одиночные плавания. Мог ли он убить? Этого Марш
не знал.
   "Но я, черт возьми, попробую приколоть кого-нибудь!"
   У него оставалось время убедить себя в этом. Маршу вспомнились те  дни,
когда ему довелось быть заменяющим в олимпийской сборной. Шансов выйти  на
соревнования у него не было решительно никаких, зато там Дэйн познакомился
с бегуном на длинные дистанции - англичанином, золотым  призером,  который
утверждал, что  победа,  поражение,  соревнование  -  категории,  которыми
оперирует  сознание.  "Ты  просто  вкручиваешь  себе  в  башку  "я  должен
победить" или "я проиграю", - говаривал он, -  доходишь  до  черты,  когда
знаешь, что вот-вот сдохнешь, и либо падаешь, либо переходишь ее. Такое  с
некоторыми тоже бывает".
   Наверное, можно "вкрутить себе в башку" и "я убью"?
   Меньше всего в подобной обработке нуждался Клифф-Клаймер, он происходил
из племени убийц, стоило послушать, как  этот  парень  говорил  о  дуэлях.
Аратак? Миролюбивое существо, но такого лучше  не  злить.  Кто-кто,  а  уж
Дэйн-то видел человека-ящера в схватке с мехарами. Что  до  Райэнны...  Ее
народ цивилизован так, что куда уж дальше, и все-таки  раз  она  носила  с
собой нож против воров или  возможных  насильников,  может,  у  нее  к  не
дрогнет рука, если придется защищать себя?
   А вот Даллит?.. Соплеменники ее ни с кем не воюют, сама она даже не ест
мяса, не выносит насилия...
   "А как она кидалась на мехара? Хорошенькое  "не  выносит  насилия",  да
никто из нас не был столь же неистов, как она. Я едва ее оттащил!.."
   Дэйн обернулся и поискал глазами девушку, однако та  рассматривала  ряд
странноватого вида орудий, вероятно не предназначенных  для  использования
человеком. Что-то в позе Даллит удержало Марша от того,  чтобы  подойти  к
ней.
   "Я хочу защитить ее, - подумал он. - И не могу. И тем не менее я сделаю
все, чтобы уцелеть и спасти ее".
   Дэйн отогнал от себя пораженческие настроения. Даллит этим не поможешь,
скорее наоборот, его страх подхлестнет в ней ее собственный. Клифф-Клаймер
отошел в сторону, где делал какие-то жесты, напоминавшие движения  боксера
при схватке с тенью.
   "Он  презирает  оружие.  Но  те,  другие  мехары  использовали   что-то
наподобие палок кендо".
   Дэйн подумал, что, может быть, охотники во  многом  схожи  с  мехарами?
Казалось, Клифф-Клаймер хорошо понимал их...
   В зале, как подметил Марш, находилось несколько групп, использовавших в
своих тренировках различные виды оружия. Он подумал о том, что,  возможно,
не полагается смотреть,  как  тренируются  другие,  и,  увидев  Служителя,
поспешил задать волновавший его  вопрос.  Робот  немедленно  ответил,  что
благородная священная дичь имеет право  находиться  в  любом  из  мест  на
территории Охотничьего заповедника. Марш  подумал  о  том,  что  же  может
случиться, если он выйдет за эту территорию, но выяснять  не  стал.  Кроме
того, землянину объяснили, что оружие, которое он для себя выбрал,  теперь
принадлежит ему до конца охоты и что меча,  кроме  него,  никто  не  имеет
права касаться. Робот осведомился, окончательно ли данное решение.
   Дэйн почти без колебаний ответил утвердительно. Это походило на каприз,
несомненно, следовало  продолжить  поиск,  так  как  могло  найтись  более
подходящее оружие, но... Вероятно, соблазн защищать  свою  жизнь  оружием,
сделанным на Земле, оказался слишком силен.  Это  действительно  выглядело
чистейшей воды капризом, и тем не менее Дэйн не желал ничего менять.
   Марш провел весь остаток дня в упражнениях, привыкая к  тяжести  своего
оружия,  приноравливаясь  и  приучаясь  к  рукояти.  Когда  солнце   стало
склоняться к закату, пришел Служитель, чтобы предложить пленникам  принять
ванну перед вечерней трапезой.
   Настолько поглощенный тем, что обнаружил в столь отдаленном мире  самый
настоящий самурайский меч,  Дэйн,  не  сказав  никому  ни  слова,  покинул
спутников и с полчаса пролежал в одной из  "лоханок"  по  шею  в  бурлящей
воде, размышляя о своем открытии.  Истории  о  таинственных  исчезновениях
людей существовали с древних времен, Чарльз Форт  собрал  несколько  тысяч
таких рассказов.  Его  труд  под  названием  "Летающая  тарелка"  содержит
множество легенд о появлениях  кораблей  из  далекого  космоса.  Например,
рассказ  о  "Марие  Селесте"  -   судне,   обнаруженном   дрейфовавшим   в
Атлантическом океане. Все спасательные шлюпки  оставались  на  месте,  сам
корабль  был  в  прекрасном  состоянии,  завтрак  для  членов  команды   и
пассажиров еще не остыл, и... ни души на  борту,  ни  живой,  ни  мертвой.
Теперь-то  Дэйн  на  собственном  опыте  убедился,  что  по  крайней  мере
некоторые из таинственно исчезнувших могли быть просто похищены.
   Ну и что? Никто на Земле никогда все равно об этом не узнает. Даже если
он, Марш, уцелеет после охоты, а таинственные  охотники  сдержат  слово  и
освободят тех, кого им  не  удалось  убить,  для  него  не  существует  ни
малейшей возможности добраться до Земли. Но  даже  если  он  попадет  туда
каким-нибудь невероятным образом и попытается  рассказать...  Здорово!  Да
кто в это поверит? Может, парень, который уверял, что побывал  на  Венере,
куда его якобы  доставили  на  космическом  корабле,  вовсе  не  такой  уж
чокнутый, хотя... Кто сказал, что это и вправду была Венера?
   Впереди, многотонной дверью закрывая дорогу в будущее, лежала все та же
охота. Расслабляясь в бурлящей воде,  Дэйн  смотрел  на  огромную  Красную
Луну, пок