имом  поправила
Даллит. - Но твое наблюдение верно. Большинство разумных существ  в  своем
развитии открывают для себя одни и те же мудрости и заключают их  в  рамки
пословиц и поговорок...
   Рот Марша скривился.
   - А каким образом это соотносится с мехарами? - спросил он.
   Даллит все так же мягко и не спеша ответила:
   - Они, вне всякого  сомнения,  существа  разумные,  к  тому  же  у  них
наличествуют свои  собственные  понятия  о  чести,  и,  как  мне  кажется,
довольно  строгие,  но...  мехары  не  приняли  правил  Содружества...   -
Последние слова девушки упали точно камни на  землю.  Немного  погодя  она
добавила: - Прежде чем начать рассуждать о пословицах и степени разумности
тех или иных существ, я говорила о том, как странно смотрят  на  меня  все
эти люди.
   - Означает ли это, что купание без  одежды,  тем  более  в  присутствии
особей противоположного пола, вещь не слишком привычная для тебя?
   - О нет. Вполне привычная. Мы вообще у себя на планете почти  не  носим
одежды. Разве что когда холодает и идет снег или нужно  пройти  по  сырому
лесу, где полным-полно острых сучьев и веток... Но вместе с тем  мы  редко
_смотрим_ друг на друга. Нам проще судить о представителях своего  племени
по их мыслям и чувствам.  Странно,  что  чье-то  внимание  может  в  такой
степени привлекать моя телесная оболочка, главное ведь то, что внутри... Я
что, уродливая, Дэйн?
   Ее последние слова прозвучали с такой страстностью, что  Марш  оказался
захвачен врасплох, он поспешил ответить просто:
   - Нет. На мой взгляд, ты красавица.
   - И что... что, мужчины  на  твоей  планете  судят  о  женщинах  по  их
внешнему виду?
   - Боюсь, что да. В большинстве случаев. Ну, конечно, встречаются  особо
чувствительные, тонкие ребята, они пытаются судить о  женщинах  по  другим
качествам: например по их образованности, эрудиции,  доброте,  мягкости...
характеру... Да нет! Все-таки для большинства мужчин главное - красота...
   - И женщины в своих оценках руководствуются подобными же критериями?  -
Внезапно Даллит вспыхнула и поспешила  отвернуться,  но  от  землянина  не
укрылось то, что лицо у его собеседницы стало под стать цвету  ее  рубахи.
Даллит, не глядя на него, проговорила: - Ну что ж! Давай пойдем  и  найдем
Райэнну. Смотри, все уже выходят из воды...
   Дэйн, совершенно смущенный, пошел следом за  Даллит,  гадая,  насколько
его светловолосая собеседница сумела уловить его собственные  колебания  и
сексуальные самопризнания. Райэнна, волосы которой высыхали, превращаясь в
облако из завитков красной меди, присоединилась к  Дэйну  и  Даллит  через
минуту.
   - Приходил Аратак,  -  сказала  она.  -  Спрашивал  мое  мнение  насчет
"божественного запаха" этого желтого дерьма, в  котором  он  купался...  Я
убедила нашего приятеля смыть все это поскорее, пришлось  втолковать  ему,
что в противном случае никто из нас не сможет ужинать в его присутствии. А
где мехар?
   - Встретил парочку своих земляков и отправился поболтать с ними.
   - Хорошо бы с ними он и остался! -  с  надеждой  в  голосе  воскликнула
Райэнна. - Не доверяю ему. Никогда не любила представителей  котообразных,
этакие вороватые, пронырливые твари, им бы мышей ловить!
   - Слишком предвзятое суждение для ученого, - произнесла Даллит со своей
обычной серьезностью. - Это все  равно  что  обвинять  обезьяноподобных  в
чрезмерной  любознательности.  И  то  и  другое  продиктовано   инстинктом
самосохранения. "Кошки" - плотоядные хищники, для  них  охота  -  средство
выживания. А для того, чтобы охотиться, надо передвигаться бесшумно. Разве
нет?
   Райэнна пожала плечами.
   - Как бы там ни было, наш  мехар  наслаждается  обществом  сородичей...
Нет, накаркала! Нам не повезло, он уже возвращается.
   Клифф-Клаймер  присоединился  к  ним,  а  следом  и  Аратак   засеменил
рядышком, и все пятеро проследовали к дому, ставшему их пристанищем.
   Гигантский ящер произнес, обращаясь главным образом к  Райэнне,  причем
стараясь, чтобы в голосе его присутствовало как можно больше сочувствия:
   - Я удалил этот запах, столь трудный для твоего восприятия, милая.
   Женщина рассмеялась.
   -  Спасибо,  Аратак.  Я  осознаю  и  ценю  жертву,  которую  приходится
приносить  тебе,  философу,  разделяя  общество  столь  капризных,   столь
избалованных,  столь  неспособных  к  подлинной  тонкости  чувств   жалких
обезьян!
   Клифф-Клаймер буквально  цвел,  его  грива  была  причесана  и  уложена
аккуратными одинаковыми завитушками.
   Дэйн спросил:
   - А почему ты не захотел остаться со своими земляками, Клифф?
   - С моими земляками? - "Лев" издал какой-то  шипящий,  свистящий  звук,
надо полагать, так он выражал эмоции, в которых  высокомерное  раздражение
соединялось с оскорбленным самолюбием. - Шпана! Уголовный  сброд!  Обычное
ворье, сумевшее сбежать из  мехарвина.  Сталкеры  уже  царапали  им  спины
когтями, так нет же, ублюдки сумели ускользнуть и запродались сюда,  чтобы
не отвечать за свои преступления! Вот благодаря им и им подобным о  мехаре
идет дурная слава по всей вселенной!
   - Ну конечно, - произнесла Райэнна с мрачной усмешкой. - Красть людей и
торговать ими - это же занятие благородное, куда там _простому  уголовному
сброду!_
   Однако Клифф-Клаймер понял слова рыжей красотки совершенно буквально.
   - Разумеется! Я даже и мысли допустить не  могу  остаться  с  подобными
типами. Во-первых, потому что честь не  позволяет  мне  якшаться  с  ними,
во-вторых, я ваш  компаньон  и  дал  вам  слово,  в-третьих,  я  собираюсь
поберечь силы и ярость для встречи с охотниками.
   Тут Дэйн не без сарказма поинтересовался:
   - А честь позволяет тебе якшаться с обезьяноподобными, да еще к тому же
бывшими рабами?
   - Обычно нет, - отозвался Клифф-Клаймер как раз в тот момент, когда все
пятеро входили в свое жилище, - но вы доказали свою несомненную храбрость,
и более того, похоже, что вы мои будущие напарники по  охоте.  Поэтому,  я
считаю, мне следует вырабатывать в себе приязнь к вам, чтобы  мы  могли  с
большим успехом вести совместные действия против нашего общего врага.
   - Да уж, лучше драться вместе, -  пробормотал  Дэйн,  -  чем  подохнуть
врозь.
   - Будем надеяться, что столь позорная и безрадостная участь не  ожидает
нас, - ответил Клифф-Клаймер.
   - А не выяснил ли кто-нибудь каких-либо подробностей, - спросил Аратак,
- касательно участи, которая нас ожидает? И когда все начнется?
   - Я кое-что узнала, - сказала Даллит и повторила  все  то,  что  прежде
рассказала Дэйну о затмениях и о том, что  охота  произойдет  на  спутнике
планеты - Красной Луне. К этому Клифф добавил:
   - Мы немного опоздали, поэтому не смогли  присоединиться  к  предыдущей
партии дичи для посещения оружейной, но мне сказали, что завтра  утром  мы
туда отправимся.
   Разговор был прерван появлением робота.  Служитель  проскользнул  через
высокую дверь в конце комнаты, неся в пяти вытянутых руках  пять  закрытых
подносов с едой.
   -  Если  вы  устроитесь  поудобнее  для  принятия   пищи,   -   объявил
механическим голосом Служитель, - мы с удовольствием обслужим вас.
   Мехар взял со своей кушетки подушку и бросил ее на пол,  после  кратких
размышлений Дэйн и остальные, исключая только Аратака,  просто  улегшегося
на полу, поступили аналогичным образом.
   -  Приятно  вновь  отобедать  в   культурных   условиях,   -   произнес
человек-ящерица.
   Служитель бесшумно подкатился к Даллит и протянул ей поднос.
   - Благочестивая дичь, вот пища, она растительного  происхождения,  все,
включая белок и жиры, свежесваренное или свежеизжаренное  на  растительном
масле.
   Дэйну и Райэнне робот вручил  одинаковые  подносы  и  предупредил,  что
предлагаемая пища смешанная - животно-растительная. Попробовав  еду,  Дэйн
решил, что это не бифштекс с кровью, но  все-таки  вполне  недурной  ужин.
Блюдо состояло из чего-то напоминавшего  грибы,  салата  из  разнообразной
зелени и мясного рулета. Среди предложенного оказались  и  фрукты,  правда
слишком сладкие. Практически то же самое входило и в меню  Даллит,  только
место мясного рулета  занял  какой-то  обжаренный  буро-красный  злак.  От
подноса Клифф-Клаймера пахло странно, если не  сказать  неприятно.  Однако
мехар, которого все это, похоже, вовсе не смущало, набросился на свою  еду
с урчанием, разрывая ее  зубами  и  когтями.  Аратак,  как  всегда,  ел  с
присущей ему утонченностью, скромно  беря  пищу  кончиками  когтей.  Дэйна
запах ужина ящера приводил едва ли не в такое же состояние, как  и  аромат
его грязевой ванны. Однако Аратак, наджаберья которого засветились голубым
светом,  совершенно  очевидно  пребывал  наверху  блаженства.  Он   сказал
Служителю:
   - Вы сдержали обещание и ублажили не только мое тело и  желудок,  но  и
доставили немало приятных минут моим вкусовым рецепторам. Приношу  вам  за
это мою глубочайшую благодарность. Последний раз мне довелось  так  вкусно
поесть не менее ста световых лет назад.
   Дэйн пробурчал:
   - Приговоренных напоследок часто стараются накормить от души.
   Клифф-Клаймер проворчал, скаля зубы:
   - Для одного - яство изысканное, другому порошок рвотный краше!
   Дэйн усмехнулся и ответил, поймав настороженный взгляд Райэнны:
   - На вкус и цвет - товарищей нет... Мы тут  недавно  уже  беседовали  о
народной мудрости.
   Аратак поинтересовался у Служителя:
   - Ты тот или не тот, кто приходил к нам в прошлый раз?
   - Вопрос лишен смысла и не представляет для нас интереса.
   Даллит - Дэйн сидел на подушке между ней и Райэнной - пробормотала:
   - Он все время величает себя на "мы".
   - Я тоже обратил внимание, - прошептал Дэйн. - Вот только никак не могу
решить, это что, намек на принадлежность  к  королевской  фамилии  или  же
наоборот, так сказать, эдиторальное "мы"?  Но  скорее  всего,  данный  тип
величает так себя вместе со своими глистами.
   - А у робота могут быть глисты? - тихонько хихикнула Даллит.
   - Разумеется, - подхватила Райэнна  с  ехидством,  -  паразиты,  сиречь
компьютерные вирусы.
   Аратак погрузился в раздумья, а Служитель тихо покатил прочь.
   - Я должен как следует все это обдумать. Я спросил его, принадлежит  ли
он к представителям Вселенского универсального разума, а он не ответил или
не смог сделать этого. Тут есть несколько  подобных  Служителей,  лично  я
видел разом четырех в парке. И вот ведь в чем вопрос: какой из  них  перед
тобой в настоящий момент? -  Ящер  сделал  паузу,  точно  вел  философскую
беседу. - Так  вот  я  и  спрашиваю  себя,  может  ли  существо,  лишенное
индивидуальных   отличительных   черт,   считаться   частью    Вселенского
универсального разума?
   Дэйн обрадовался, что нашлась еще хоть какая-то  тема  для  обсуждения,
кроме предстоящей охоты.
   - Разве разум обязательно зависит от индивидуальных отличительных черт?
   - Мне думается, что да, - ответил Аратак. -  Так  как  разум  неизбежно
эволюционирует, по моему мнению, только тогда, когда само существо  как-то
выделяет себя из однородной массы себе подобных. Когда  перестает  считать
себя лишь частью чего-то общего, а скорее кем-то  особенным,  отличающимся
от других.
   - А мне думается, что это условие не обязательно, - возразила Райэнна и
пояснила: - Можно ведь считать и так: Служитель - часть целого интеллекта,
так почему же через посредство этого  интеллекта  он  не  может  считаться
частью Вселенского разума?  Равно  как  и  иные  составные  части  данного
целого, то есть "тела" других подобных Служителей?
   Аратаку от такого предположения, очевидно, лучше не стало.
   - Я всегда  считал  разумностью  -  сапиентность  как  свойство  одного
уникального индивидуума. Что ты думаешь по этому поводу, Райэнна?
   - Главное - способность к  передаче  суммы  знаний,  -  с  уверенностью
проговорила рыжая красавица. - Когда  какой-то  вид  организмов  достигает
уровня,  на  котором  он  может  передавать  накопленные   знания   своему
потомству, так чтобы каждое следующее поколение  не  повторяло  весь  опыт
предков в том виде, в каком это делали они, а,  умножив  и  дополнив  его,
вновь передавало потомкам, такой вид организмов - разумен, или сапиентен.
   - М-э-э-э-э... возможно, -  промычал  Аратак  и  от  волнения  принялся
ковырять когтем в огромном зубе. - Клифф-Клаймер, а как твои  соплеменники
определяют сапиентность?
   Мехар ответил не колеблясь ни секунды:
   - Наличие понятия о чести -  кодекса  моральных  правил.  Представители
любого племени, лишенные подобных  норм,  -  животные,  те  же,  кому  они
присущи, - разумные существа. - Он поклонился всем и добавил: - Само собой
разумеется, таковыми я считаю и вас.
   - А ты что скажешь, Даллит? - поинтересовался Аратак у девушки. - Какое
мнение по данному вопросу бытует на твоей планете?
   - Главное - сострадание, мне  так  кажется.  Я  не  говорю  о  развитых
способностях к экстрасенсорике,  я  имею  в  виду  умение  заставить  себя
переживать и чувствовать то, что испытывает другой. Может быть,  я  говорю
просто  о  фантазии.  Несапиентные  существа  -  животные  -  не  способны
фантазировать, а все разумные создания обладают такими способностями в той
или иной мере.
   - Каждый ответ заслуживает внимания, - подытожил  Аратак  и  сказал:  -
Дэйн, мы еще не слышали, что думаешь ты. Это особенно интересно, поскольку
ты единственный известный нам представитель своей планеты.  Имеется  ли  у
вашего народа определенная концепция на этот счет?
   Марш ответил не сразу.
   - Это довольно распространенный вопрос в философских спорах, - произнес
он  медленно.  -  У  нас  имеются  два-три  вида  животных   -   дельфины,
человекообразные обезьяны, - которые проявляют, хотя и не в  полной  мере,
признаки сапиентности. Люди  много  размышляют  на  этот  счет.  Некоторые
считают признаком разумности  способность  создавать  предметы  искусства,
наличие эстетического чувства.
   В самом дурацком кошмаре Маршу не могло бы привидеться,  что  он  будет
ужинать в обществе двух инопланетянок, человека-льва и человека-ящерицы  и
при этом обсуждать с ними проблему - считать ли робота существом разумным?
Вдруг Дэйна охватило какое-то бесшабашное озорство.
   - Думаю, что,  возможно,  вернейшим  признаком  разумности  существ,  -
проговорил землянин, - следует считать  ни  больше  ни  меньше,  как  саму
возможность задаваться подобными  вопросами,  короче  говоря,  способность
принимать  участие  в  философской  дискуссии,  темой   которой   является
разумность существ. По-моему, это говорит само за себя!
   Высказавшись, он  поднял  стакан,  наполненный  горькой,  дурманящей  и
алкоголесодержащей жидкостью.
   - Вот за это и выпьем!
   С  заходом  солнца  небо  довольно  быстро  потемнело,   и,   поскольку
искусственных  светильников  в  апартаментах  пленников  не  имелось,  все
пятеро, освещаемые красноватым светом Луны, отправились по  своим  койкам.
Дэйну не спалось. Один раз  он  поднялся  и,  бесшумно  подойдя  к  двери,
проверил, заперта она или нет. Оказалось, что нет. Но куда  они  могли  бы
убежать? Попытка к бегству лишь сделает  охоту  яростнее  и  безжалостнее,
заодно увеличив ее продолжительность. А ведь  если  Дэйн  правильно  понял
Клифф-Клаймера, то дичь тоже получит какое-то оружие.
   Возвращаясь, Марш окинул  взглядом  обеих  спавших  женщин.  Обнаженная
Райэнна разметалась на кушетке, прикрытая  лишь  тоненьким  одеялом.  Дэйн
заставил себя отвернуться.
   "Сдурел, как и полагается настоящему  обезьяноподобному  самцу...  Нет,
братец, сейчас тебе надо не об этом думать!"
   Даллит  спала  тихо,  спрятав  лицо  в  длинных  волосах,   ниспадавших
потоками. Дэйн остановился возле девушки и посмотрел  на  нее  с  чувством
любви и боли.
   "Я спас тебе жизнь, Даллит, но лишь для того, чтобы ты оказалась  здесь
и подвергалась новым опасностям... Райэнна оказалась права".
   Марш резко развернулся и поспешил к своей постели, но прошло еще немало
времени, прежде чем ему удалось уснуть.



        8

   На следующее утро после завтрака, по качеству  напоминавшего  ужин,  но
приправленного совершенно иными специями, механический Служитель  проводил
всех пятерых пленников через огромный парк-заповедник к  большому  зданию,
лишенному окон. Надо ли  говорить,  что  выстроено  оно  было  из  тех  же
терракотовых кирпичей, как и все остальное на планете охотников.
   - Оружейная  палата,  -  сообщил  своим  спутникам  Служитель,  любезно
предлагая им переступить порог здания.  -  Здесь  вы  выберете  оружие,  с
которым будете иметь возможность ежедневно тренироваться.
   Это произвело на Дэйна впечатление. Оружие. Арсенал. Землянин  понимал,
что, несмотря на смелые речи, произносимые им вчера вечером,  он  думал  о
предстоящей охоте как о большой игре -  о  чем-то  вроде  сафари,  которые
устраиваются дома на Земле. Так или  иначе  дичь  в  таких  случаях  может
рассчитывать на свои ноги  и  умение  прятаться  или  положиться  на  мощь
клыков, когтей, быстроту движений и силу мышц.  Тогда  как  охотник  может
вооружиться новейшим суперсовременным  оружием:  от  мощных  многозарядных
дробовиков до скорострельных винтовок с оптическими прицелами, может  даже
пользоваться  вагончиками  -   передвижными   укрытиями.   Одним   словом,
технический прогресс только к услугам охотника. Но не дичи...
   Говоря о подлинном  риске  для  охотников  Красной  Луны,  Дэйн  мыслил
категориями землянина, для которого истинная опасность  в  единоборстве  с
животным, как правило, сведена до минимума. Возможность  животного  выжить
охраняется весьма мягкими ограничительными правилами, как-то:  запрещается
убивать кормящих самок, детенышей, не  успевших  достигнуть  определенного
возраста, не разрешается использовать прожекторы и  патроны  с  разрывными
пулями.
   Но Марш сам же говорил о том, что для  охотников  их  псевдорелигиозный
ритуал мог быть чем-то вроде боя быков - настоящего поединка, опасной  для
матадора смертельной дуэли...
   Землянин последовал за Служителем в  огромный  зал.  Внутри  помещение,
разделенное  на  огромные  участки,  было  освещено  ровным  светом,   пол
покрывали маты. Все это напомнило Дэйну какой-то гигантский гимнастический
зал или стадион, в котором четыре, а то и пять олимпийских команд имели бы
возможность тренироваться одновременно, причем на таком расстоянии друг от
друга, что серьезно опасаться соперников, которые  могли  бы  использовать
совместные  тренировки,  дабы  перенять  стиль  и  методы  соперников  для
достижения победы, было бы просто бессмысленно.
   Всюду вдоль стен Марш видел оружие. Бесконечное множество оружия.
   Чего там только не было!
   Двуручные  мечи   позднего   периода   западноевропейского   рыцарства,
пригодные для пешей  схватки  латников,  длинные  и  тяжелые  мечи  конных
крестоносцев времен Ричарда Львиное Сердце,  обоюдоострые  простые  клинки
викингов, тонкие и короткие рапиры, кривые  татарские  и  турецкие  сабли.
Некоторые  из  них  казались  настолько  легкими,  что   их   вполне   мог
использовать и дошкольник. Дэйн  с  любопытством  подумал  о  том,  какими
низкорослыми и хрупкими были те,  кто  мог  свободно  взяться  за  рукоять
подобного оружия. С другой стороны, существовали и такие  клинки,  поднять
которые вряд ли оказалось бы под силу и Аратаку, даже если бы  тот  держал
их обеими лапами.
   Само собой разумеется, кроме мечей в арсенале присутствовали кинжалы  и
ножи всевозможных размеров и форм.  Были  и  огромные  копья,  и  короткие
охотничьи  копьеца.  Щиты  -  большие  квадратные,  круглые,  треугольные,
маленькие - кожаные и сплетенные из прутьев. Даже таких форм  и  размеров,
которые  Дэйн  и  представить  себе  не  мог.  Эти  щиты,  надо  полагать,
предназначались для существ, чье анатомическое строение в корне отличалось
от  человеческого.  Например,  чтобы  поднять   один   из   таких   щитов,
потребовалось бы не менее трех рук. Имелись  в  оружейном  зал