нул  налево,
увидел распахнутые двери. По всей видимости, это был  чей-то  кабинет...
Сделав четыре осторожных шага, на всякий случай - если кто-нибудь  вдруг
притаился за дверями кабинета - прижался спиной к  стене.  Не  дыша,  он
миновал "опасное" пространство.
   Вновь прислушался к себе - внутренний голос подсказывал, что все  его
страхи напрасны, что в доме никого нет. Ага, нет! А вдруг  как  выскочит
барабашка какой-нибудь, как цапнет за ногу или еще хуже -  положит  руку
на плечо и спросит вкрадчиво:
   - Ну-с, что с вами делать, товарищ Николаев?..
   Широкая лестница  вела  вниз.  Здесь  было  чуть  светлее  -  помогла
выглянувшая из-за туч  луна.  Николаев  спустился,  не  дотрагиваясь  до
перил. В большой комнате царил  полный  бардак.  Коробки  из-под  обуви,
какие-то  полиэтиленовые   мешки,   бумага   с   серебристыми   узорами,
перевернутый торшер, разбившаяся лампочка,  осколки  посуды  и  еще  бог
знает какой мусор - все говорило о спешке людей, покидавших этот дом.
   Исход, значит... Ну-ну!
   Он облокотился на спинку старого казенного кресла, стоящего  рядом  с
ним, и вдруг невольно чертыхнулся: кресло предательски отъехало  вперед.
Алексей с трудом  удержался,  чтобы  не  упасть.  Неожиданно  ему  стало
очень-очень жаль себя.
   Он вдруг посмотрел на все  это  со  стороны,  увидел  себя,  стоящего
посреди чужого дома и не понимающего, что же здесь произошло... - Сурок!
- тихим голосом позвал Николаев. - А-уу! Ты где, мать твою?!
   В ответ - тишина. Похоже, что он обманулся: здесь  не  было  никакого
Суркова. Хорошо, хоть группу захвата не вызвал.
   - То-то бы надо мной  посмеялись!  Эх,  тетя  Сима!  Что  же  ты  так
прокололась?!
   Перестав соблюдать все законы конспирации, Алексей с шумом уселся  на
мягкий диван и обхватил голову руками.
   - Какого черта, ну какого лысого черта я ввязался  в  это  дело?  Ну,
скажите мне... Вечно у меня не все как у людей...  У  другого  наверняка
получилось бы!
   Тут он неожиданно вспомнил, что хочет  пить.  Об  этом  ему  напомнил
монотонный  звук  падающих  капель.  Собирая  последние  силы  в  кулак,
Николаев поднялся с дивана и  отправился  на  звук.  Здесь  было  что-то
похожее на подсобное помещение - царила темнота, и ему было лень  искать
выключатель. А что теперь скрываться! В  доме  никого,  можно  ходить  в
открытую. И если где-нибудь осталась жива хоть одна лампочка, то грех не
воспользоваться плодами цивилизации.
   Ладно, ничего страшного, вяло подумал он, и так смогу найти кран.
   Николаев на ощупь добрался до умывальника и стал пить воду, когда его
внимание  привлекло  какое-то  движение  за   окном.   Первым   сработал
профессиональный инстинкт.
   ОПАСНОСТЬ!
   Забыв про воду, он пригнулся. Надо же так влипнуть!  Лишь  на  минуту
потерял бдительность, и на тебе - уже что-то нехорошее подкрадывается  к
тебе... С другой  стороны,  может  это  и  хорошо.  Наконец-то  наступит
развязка. Кто бы это ни был: сектанты, Сурков или черт с рогами... Стоп!
Почему именно "нехорошее"? может быть, совсем наоборот?
   Ступая на цыпочках, он  приблизился  к  окну,  приподнялся,  стараясь
остаться незамеченным со двора, и стал до боли в глазах  вглядываться  в
темноту. Все так же одиноко светила сигнальная лампа на воротах, все  те
же деревья, качавшиеся от  ветра,  едва  различимая  аллея  и  абсолютно
черное небо. Вес то же самое. И все-таки... И все-таки там ЧТО-ТО было!
   Тень? Тень! Чья-то тень - на секунду словно прошила слабый луч света.
   Кто-то пытался проникнуть в дом? Странно, если бы  это  было  простым
совпадением: и  он,  и  еще  кто-то...  Николаев  мгновенно  отступил  в
спасительную темноту. Затем, чуть пригибаясь, отошел  к  противоположной
стене и начал прислушиваться. Нет,  он  не  обманулся,  за  окном  точно
что-то мелькнуло. Но что? Едва уловимое,  чуть  изменившее  картину  уже
привычного пейзажа. Это  была  тень  человека?  Или  животного?  Алексей
облизнул пересохшие губы. В наступившей тишине гулко стучало его сердце.
   Но ему не было страшно. Если можно было бы определить  это  состояние
одним  словом,  то  этим  словом  было  бы  "азарт".   Азарт   охотника,
поджидающего свою добычу. Азарт бойца, выходящего на  ринг  и  жаждущего
победы. Азарт... Николаев улыбнулся. Он был абсолютно спокоен. Жаль, что
нет оружия.
   Вот только что будет дальше?
 
5 
 
   Тот, кто подходил сейчас к дому, скорее всего, не успел заметить его:
окна расположены таким образом, что со  стороны  аллеи  их  очень  плохо
видно. Так, пока неплохо. И даже если незнакомец вооружен,  у  Николаева
было над ним преимущество. Он мог  напасть  первым.  Что  же,  можно  не
сомневаться - он обязательно воспользуется этим  преимуществом.  Но  кто
это был? Мелькнула шальная мысль, что это один из своих, из  сотрудников
полковника Тарасова... Ага! Тоже в одиночку решил пойти на поиски Сурка.
Ну-ну... Нет! Этого не может быть!
   Теперь он точно знал, что кто-то идет. Он просто физически чувствовал
приближение чужого человека... Вот только сколько их? Один,  два?..  Или
их целая банда?
   Странно, но кто это (впрочем, как и  количество  незнакомцев)  -  ему
было почти безразлично. Хотя, возможно, именно в этом  человеке  таилась
разгадка  исчезновения   Суркова.   Разгадка?   Наконец-то!   От   этого
захватывало дух.
   Он машинально пошарил рукой по  полу  и  наткнулся  на  ножку  стула.
Ничего, сойдет. ПИСТОЛЕТ! -  вот  что  сейчас  ему  было  нужно.  Думай!
Думай... А чего, собственно говоря, думать. Пистолет - тю-тю,  лежит  на
речном дне. Водолазы искали, ничего не нашли. Эх,  был  бы  Бог  на  его
стороне, то послал бы сюда что-нибудь  подходящее.  Какой-нибудь  мощный
"зауэр три кольца" или , на крайний случай, дедовскую "тулку".  Ей-богу,
жаль, что нет волшебной палочки!
   Остается одно - покориться неизбежности и терпеливо ждать.
   Прошло две-три минуты томительного  ожидания.  Было  слышно,  как  за
окном начал накрапывать дождь. Через мгновение звук стал громче,  теперь
огромные капли дождя с шумом  ударялись  в  окна.  В  замочной  скважине
послышался характерный скрежет. Кто-то открывал дверь ключом.
   Очень интересно, у НЕГО или у НИХ есть ключ. Посмотрим,  посмотрим...
У тех, кто находился за дверью, либо не было  никакого  опыта  по  части
проникновения в чужие дома, либо они  слишком  волновались,  потому  что
процесс победы над замком несколько затянулся...
 
*** 
 
   Николаев, вооруженный ножкой, подобрался неслышно к самой двери и уже
начал терять терпение. Азарт охватил  его  деятельную  натуру.  Он  даже
мысленно начал подгонять события - ну, давай, давай,  мой  хороший,  или
там - мои хорошие, что сейчас уже совсем не важно, не  медлите,  только,
ради бога, не медлите... Прошло  еще  сто  лет,  и  в  замке  наконец-то
раздался долгожданный щелчок.
   Дверь распахнулась. Одна-единственная тень (ага, враг в  единственном
числе!) робко переступила порог. Тем хуже для него!
   Николаев резко взмахнул рукой, в которой была зажата  ножка  стула...
Фигура, застывшая в дверном проеме,  взвизгнула  от  ужаса,  пригнулась,
инстинктивно прикрывая лицо. Этот возглас  и  это  испуганное  движение,
можно сказать, спасли незнакомцу жизнь. В самый последний момент Алексею
удалось чудом изменить траекторию, и его оружие  просвистело  над  самой
головой чужака.
   Кому-то крупно повезло! Остальное было делом техники. Перед  ним  был
всего один человек - как ему показалось, примерно одного  с  ним  роста,
напуганный и совсем не готовый к схватке. Более того, противник не  имел
никакого представления о рукопашном бое. Едва  заметное  движение,  пара
отработанных приемов, крик - теперь уже  от  "болевого".  Чужое  дыхание
прямо в лицо. Секунда, другая... Все. Николаев  приблизил  свое  лицо  к
лицу незнакомца. В темноте блестел широко раскрытый  глаз,  второй  глаз
закрывали мокрые волосы.
   Не может быть! Журналистка Александра Потапова собственной персоной!
   Выдохнув воздух, а вместе с ним и всю злость на противника,  Николаев
проворчал:
   - Сашка, я тебя убью!  Ты  что  здесь  делаешь?!  Я  где  тебе  велел
оставаться?
   - Суркова ищу, - шмыгнула носом девушка.
   - О господи! И зачем ты только создал женщину?!
   - Да, вам, значит, можно, а нам нельзя? Вот вы какие... Не вступая  в
пустую перепалку, он вдруг зажал  ей  рот  ладонью.  Округлили  глаза  и
прошептал строго:
   - Тсссс!
   Сашка что-то согласно замычала.
   - Тихо, - одними губами произнес Николаев. - Ты слышишь?
   Девушка отрицательно помотала головой.
   - Там... - Он показал пальцем  вниз.  -  Мне  кажется,  в  подвале...
Секунду назад откуда-то снизу явственно прозвучал металлический скрежет.
   Сурков? Сектанты? Кто?..
   Неужели ясновидящая не ошиблась?
 
Глава 1 
1 
 
Развязка 
 
1 
 
   Николаев приказал девушке оставаться наверху, а сам решил  спуститься
и посмотреть, кто же там внизу скребется. Но Саша наотрез отказалась.
   Перепуганная перспективой остаться одна, она заявила,  что  пойдет  с
ним, а если он ее бросит, то это будет самым настоящим предательством...
- И вот этого, Леша, я уже тебе никогда не прощу!
   В ее голосе предательски зазвенела слезливая нотка, и Алексей, скрепя
сердце, был вынужден согласиться.
   - Только все время находишься за моей спиной!
   - Конечно, конечно... - И носа своего не высовываешь!
   Саша с готовностью  кивнула.  Она  была  рада  согласиться  на  любые
условия, лишь бы не оставаться одной.  Еще  раз  смерив  тележурналистку
выразительным взглядом и для пущей убедительности повертев у  нее  перед
носом кулаком, Николаев подал знак, чтобы она следовала за ним. Саше два
раза повторять было не нужно - она тотчас прилепилась  к  нему  надежней
тени...  Они  прошли  длинным  извилистым  коридором,  довольно   быстро
обнаружили дверь, ведущую вниз. Николаев остановился  перед  ней.  Снова
оглянулся на Сашу. Ему явно не хотелось тащить ее в подвал. Мало ли  что
там случиться. Но как от нее отвязаться? Может,  "отключить"  осторожно?
Алексей  знал  несколько  боевых  точек  на  теле  человека,  к  которым
достаточно было легонько прикоснуться, и все  -  полчаса  отключки  были
гарантированы. Но девушка  сейчас  стояла  неудобно,  поэтому  он  решил
отвлечь ее разговором.
   - А ты как здесь оказалась? - шепотом спросил он.
   - Я же говорю, поехала за тобой... - На чем?
   - На машине.
   - На какой еще машине?
   Секундная пауза. Приняв покаянный вид, Саша разводит руками:
   - Мы с подругой приехали... Ничего себе поворот! Только женщина могла
догадаться тащить за собой еще и подружку... - Чего?! Какая подруга?! Ты
с ума сошла! А ну марш отсюда!..
   - Нет, Лешенька, не гони меня! Ну как же  я  пойду?  Мне  страшно!  Я
боюсь... - А ехать сюда не боялась?
   - Мы же вдвоем были.
   - О черт! Ну что мне с тобой  делать?  -  Николаев  был  так  огорчен
известием, что где-то поблизости находится еще и Сашина подруга, что  на
некоторое время даже забыл, что хотел "отключить" девушку.
   - Ничего не надо делать.  Ты  занимайся  своими  делами,  а  я  рядом
постою. Не буду мешать. А подружке я сказала, что еду  срочно  проведать
больного родственника. Так что ты не волнуйся, я все хорошо придумала, и
она ни за что не  догадается...  Едва  Александра  произнесла  последние
слова, как за дверями послышались неуверенные шаркающие шаги, и  дверная
ручка стала медленно поворачиваться... Девушка так и застыла с раскрытым
ртом. Сообразив, что делать, Николаев молниеносно схватил ее за  руку  и
толкнул в нишу. Прижался  спиной  сам,  надежно  прикрывая  Сашу.  Дверь
открылась, какой-то человек вышел из  подвала.  Николаев  прислушался  -
судя по всему, человек был один. Он сделал два шага и наткнулся на парня
и девушку.
 
2 
 
   Они размахнулись почти одновременно. И так же  одновременно  опустили
руки.
   Два удивленных возгласа слились в один:
   - Сурок?!
   - Леха?!
   Это был Сурков. Но в каком виде! Небритый,  осунувшийся,  в  какой-то
мятой одежде, похожий на бомжа Сурков теперь  вовсе  не  напоминал  того
довольного собой и собственной  жизнью,  всегда  безукоризненно  одетого
офицера, каким его знал Николаев.  От  Сурка  пахло  немытым  телом,  он
опустился и всем своим необычным видом теперь был  похож  на  парижского
клошара. В руках беглец держал грязную алюминиевую кастрюльку.
   Первым пришел в себя Николаев. Он схватил Суркова за грудки:
   - Ах ты, гад!
   Размахнулся и врезал хорошенько.  Но  Сурков,  к  его  удивлению,  не
сопротивлялся. Он молча снес удар и даже не потер мгновенно  вспыхнувший
на щеке красный след. У него был такой жалкий вид, что Алексей  невольно
опустил руку.
   Нет, он не мог бить этого человека! К тому же после пощечины  за  его
спиной тотчас негромко охнула Саша.
   - Нет, все правильно... - печально произнес Сурков. -  Я  бы  на  его
месте еще  раз  врезал.  Ты  бей,  Леха,  бей,  я  заслужил...  Николаев
брезгливо вытер руку о стену.
   - Да пошел ты!.. - бросил он.
   Сурков аккуратно поставил свою кастрюльку  на  пол  и  протянул  руки
вперед.
   Саша, выглядывая из-за спины Алексея,  удивленно  уставилась  на  его
руки.
   - Давай наручники, - каким-то бесцветным голосом произнес Сурков.
   Это окончательно доконало Николаева.
   - Кончай ломать комедию, Сурок!
   Тот  неожиданно  всхлипнул.  Раз,  другой,  третий...  Все  это  было
непохоже на поимку опасного  преступника,  убившего  Кучерова.  Николаев
растерянно оглянулся на Сашу. Та тоже ничего  не  понимала.  Здесь  явно
было что-то не так.
   - А ты знаешь, я ведь тебя ждал... Так и думал, что  ты  первый  меня
найдешь... - Редкие всхлипы постепенно перешли в  уверенное  рыдание.  -
Вот, думаю, при-и-дет Л-е-е-ха... И как врежет мне,  дураку-у-у...  Саша
достала из кармана носовой платок. Протянула его Суркову.
   - Возьмите, пожалуйста!
   - Спасибо... А вы из какого отдела? Из нашего? Что-то я вас не помню.
   Новенькая?
   - Кончай болтать! - оборвал его Николаев. - Ты что здесь делаешь?
   Реакция Суркова была неожиданной.  Он  вдруг  прекратил  всхлипывать,
как-то неуверенно огляделся и, хрипло засмеявшись, произнес:
   - Я здесь живу!
   - Говори толком. Что случилось? Что ты подлил  Кучерову?  Зачем?  Кто
тебе приказал? Отец Влас?
   Последний вопрос, словно плетью, ожег Суркова.  Он  сразу  сгорбился,
затравленно заблестел глазами. Что-то безумное появилось в его  взгляде.
Заметив эту резкую перемену,  Саша  вновь  шмыгнула  за  надежную  спину
Николаева. Алексей расправил плечи, готовый  в  любую  секунду  отразить
нападение, если вдруг Сурков бросится на них. Но  тот  и  не  думал  это
делать. Он стал испуганно озираться.
   Потом приглушенным голосом отчаянно проговорил:
   - Леха, забери меня отсюда!
   - Пошли... - Нет, ты не понимаешь! - вдруг  вскричал  Сурков.  -  Они
везде! Везде!
   ВЕЗДЕ!
   Оттолкнув приятеля, он вдруг развернулся и бросился вниз, в подвал.
   Опешивший от такого поступка  Николаев  отстал  от  беглеца  лишь  на
несколько секунд. Именно их хватило Суркову, чтобы  нырнуть  в  какой-то
боковой проход и прикрыть за собой дверь.
 
3 
 
   На счастье  Николаева,  дверь  оказалась  фанерной.  От  его  мощного
натиска хлипкая  преграда  разлетелась,  как  карточный  домик.  Алексей
ворвался в небольшое помещение  и  тотчас  зажмурился  от  света.  После
полумрака, который царил в доме, этот свет от обычной  настольной  лампы
был подобен вспышке. Прикрыв глаза рукой, Николаев бросился в угол, где,
уткнувшись лицом в какое-то тряпье, на  матраце  лежал  Сурков.  Алексей
резко перевернул его, завел  руки  за  спину  и  щелкнул  наручниками...
Теперь беглец был надежно повязан.
   - Фу! Так-то, брат, надежнее  будет...  В  разбитую  дверь  заглянула
испуганная тележурналистка. Огляделась с удивлением. По всей  видимости,
это была "берлога", где в последнее время  обитал  сбежавший  из  Питера
Сурков. В углу  валялся  старый  матрац,  рядом  на  ящике  примостились
настольная лампа и кое-какая посуда.
   - Он здесь жил? - поинтересовалась она.
   - Сейчас все узнаем, - ответил Николаев.
   Он посадил Суркова на пол, прислонив спиной к стене.  Поправил  лампу
таким образом, чтобы свет от нее падал на лицо беглеца. Но  сделано  это
было не как  в  классических  американских  боевиках,  когда  в  полиции
допрашивают пойманного  преступника.  Нет,  Николаев  сделал  все  более
гуманно, даже лампу прикрыл подвернувшимся журналом - чтобы не ослеплять
Суркова. Просто ему нужно было видеть его лицо.
   - Ты будешь его допрашивать? - испуганно спросила девушка.
   - Нет, Саша, какой же это  допрос...  Обычная  вежливая  беседа.  Так
ведь, Сурок?
   Тот не ответил.
   - Чего ты молчишь?.. Ну хорошо, давай начнем с самого начала. Что  ты
подлил Кучерову?
   - Я не знаю... - А кто тебе приказал?
   - Я не знаю... - Может, ты и про "Свет истины" ничего  не  знаешь?  -
язвительно осведомился Николаев. - Так я тебе могу напомнить. Это  такая
секта, которой руководит отец Влас, видимо, окончательно спятивший  себя
мессией... Припоминаешь?
   При  слове  "секта"  Сурков  вздрогнул.  Николаев   заметил   это   и
обрадовался:
   - Вижу, что уже начал что-то припоминать. Ну что, сам расскажешь  или
тебе помочь?
   - Сам... - выдавил наконец Сурков. - Только я на самом деле ничего не
знаю.
   Он  замолчал.  Алексей  и  Саша  терпеливо  ждали.   Наконец   Сурков
продолжил:
   - Я всегда чего-то боялся, еще с самого детства. Дождь идет - боюсь.
   Кто-то крикнет за спиной - вздрагиваю. За руль долго не мог  сесть  -
все думал, если поеду, то обязательно человека собью... Потом это  ушло.
Но не все, частично... И наверное, поэтому пошел  в  органы.  Ну,  чтобы
свой страх побороть, понимаете?..
   Здесь все-таки власть над людьми. Независимость какая-то...  И  вроде
все хорошо стало - я перестал бояться. Но  вдруг  однажды  страхи  вновь
вернулись ко мне. Я снова стал бояться - боялся жить... Я не знал, что с
ними делать. И пришел к Козятину, он когда-то с моим отцом  дружил.  Он,
собственно, и помог  в  органы  устроиться...  -  Козятин?  -  удивленно
переспросил Алексей. - Этот тот, которого уволили?
   - Да... Я ему все рассказал. И  он  отвел  меня  к  отцу  Власу.  Тот
поговорил со мной,  а  потом  сделал  какой-то  укол,  сказал,  что  это
поможет.  Действительно  помогло  -  страхи  на  время  исчезли.   Потом
появились снова... - И ты снова пошел в этот гадюшник?
   Сурков кивнул.
   - Что дальше?
   - Они что-то делали  со  мной,  я  не  понимал  что...  Это  какое-то
воздействие психотропными веществами. Они делали уколы... Но  я  уже  не
мог иначе! - вдруг с жаром воскликнул  Сурков.  -  Это  было  похоже  на
наркотик. Один раз принял, и все - теперь до конца... - Значит, на  иглу
посадили?
   - Слушай дальше... Я честно хотел все это бросить, но у  меня  каждый
раз не хватало силы воли. Потом наступило самое страшное  -  провалы  во
времени.
   - Как это? - удивилась Саша.
   -  Я  не  помнил,  что  со  мной  происходило.  Просто   выпадал   из
действительности... - Погоди, погоди! - перебил Николаев.  -  Ты  хочешь
сказать, что не помнишь, что подлил Кучерову, потому что это был как  бы
не ты?
   Сурков посмотрел ему прямо в глаза.
   - Я не то что НЕ ПОМНЮ, я вообще об этом НЕ ЗНАЮ!
   - Ну да! - не поверил Николаев. - Очень  удобная  позиция...  -  Твое
право не верить. Только я не вру. Честно.
   Саша тронула его за руку.
   - Леша, мне кажется, он говорит правду. Вспомни, какой ты был,  когда
я тебя вытащила... Николаев нахмурился.
   -  Допустим,  это  правда  и  ты,  Сурок,  все  это  проделывал   под
воздействием психотропного наркотика. Но зачем ты сбежал? Почему  ты  не
рассказал все мне или Тарасову? Почему ты закрыл "дело Кучерова"?
   - Они опять что-то мне вкололи. И я был  в  полной  отключке  полтора
часа.
   Даже не знаю, что творил. Когда очнулся,  вижу,  какие-то  пацаны  п