чем-то  душистым,  вода  приятно  щекотала
ладони, а напротив возлежала самая красивая, самая умная, самая... Одним
словом, Сашка, его любимая Сашка. Она лежала в ванной  напротив  него  и
выглядела русалкой среди пенистых волн... - Можно я буду  называть  тебя
Шурой? -  как-то  неожиданно  даже  для  самого  себя  серьезно  спросил
Алексей. - А что? По-моему, звучит неплохо - Шура Потапова. Есть в  этом
что-то домашнее и простое.
   Но журналистка его начинание не поддержала.  В  ответ  она  состроила
лишь недовольную гримасу. И возложила на его голову шапку из пены.
   - Тебе не нравится?
   - Нет.
   - Почему?
   - А знаешь, за что убивал Александр Македонский  даже  самых  любимых
своих военачальников? - ответила она вопросом на вопрос.
   Девушка умела  озадачить  даже  его,  для  которого  не  существовало
неразрешимых вопросов. Особенно в отношениях с  женским  полом.  Еще  во
ВГИКе Николаев славился  тем,  что  мог  поддержать  любую,  даже  самую
бредовую и скучную беседу.
   - За что?
   - За то, что они называли его Шурой, - очень серьезно ответила она  и
тут же, не выдержав, широко улыбнулась.
   - Это я сразу догадался, - парировал Алексей.
   - Врешь ты все, товарищ агент национальной безопасности!
   - Спорим,  что  ты  даже  не  знаешь,  что  такое  "шура"...  Девушка
наморщила лобик.
   - Кажется, это певец такой есть... Или певица... Фиг их разберет.  Но
я точно помню, что у него или нее нет передних зубов.
   - Дурочка моя  образованная!  -  как  ребенок,  обрадовался  Алексей,
предвкушая, что сейчас он сравняет счет в дуэли эрудиций. - "Шура" - это
верховный религиозный совет у мусульман! Вот, погляди...  -  Он  пошарил
мокрой рукой где-то под ванной, достал скомканные джинсы и ловко вытянул
из кармана свернутую трубкой газету.
   Александра развернула ее и прочла вслух длинный заголовок:
   - "Дважды преданный. Полгода  в  чеченском  плену.  Исповедь  бывшего
контрактника екатеринбургского СОБРа..." Ну и что?
   - А то... Просто,  как  сказал  один  писатель:  "Вовремя  прочтенная
газета - огромная удача. Она способна изменить жизнь, как не изменит  ее
лучший друг и наставник".
   - Это какой же писатель сказал?
   - Дзержинский.
   - Это который "Железный Феликс"?
   - Он самый, - улыбнулся Алексей и, довольный собой, потянулся.
   Девушка шутливо окунула его голову в воду. Через секунду он  вынырнул
и шумно зафыркал.
   - Сашка! Ты же меня утопишь!
   - А ты не зазнавайся, эрудит! - засмеялась Саша.
   - Да ладно тебе. Пошутить нельзя... - Алексей  вдруг  посерьезнел.  -
Саша, если очень серьезно, то ты должна мне сегодня вечером помочь...  -
Что случилось?
   - Пока ничего особенного... Но случится обязательно.  Меня  примут  в
послушники!
   - Чего-чего?!
   - Теперь я не шучу. И это очень серьезное дело. Обещаешь мне помочь?
   Глаза у девушки загорелись  от  предвкушения  очередного  интересного
приключения.
   - Конечно! А что нужно делать?..
 
Глава 1 
2 
 
Ритуал 
 
1 
 
   В просторном подвале, казалось, был раскален до  предела.  Послушники
"Света истины" - несколько десятков наголо  стриженных  крепких  молодых
людей - сидя в "позе лотоса",  речитативом  повторяли  за  отцом  Власом
монотонные звуки мантры:
   - "ДО... ДЕ... ДА... ДУМ..." сегодня собрались почти все члены секты.
Стоял полумрак, и, может быть,  из-за  этого  так  обостренно  ощущались
странные запахи, исходящие от свечей и благовонных веточек.  ведь  науке
давно известно, что  темнота  обостряет  органы  обоняния.  Мерцающие  в
специальных сосудах  длинные  толстые  свечи,  казалось,  колыхались  от
дыхания десятков голосов и отбрасывали на стены длинные тени.  Эти  тени
шевелились, как живые, "танцевали" странный завораживающий танец.  Танец
гипнотизировал, подавлял волю, глядя на него, хотелось спать.
   - "ДО... ДЕ... ДА... ДУМ..."
   Все происходящее было похоже на  какую-то  странную  декорацию.  Лица
присутствующих  были  наполовину   закрыты   кусочками   ткани,   словно
паранджой.
   "Во дают! И в кино ходить не надо, - подумал Алексей, осторожно глядя
по сторонам. - Ни одного человека, все вурдалаки да вампиры. Ну,  Лешка,
держись!.."
   Заправлял всем этим действием отец  Влас.  Он  был  в  своем  обычном
фиолетовом балахоне  и  сидел  на  небольшом  пирамидальном  возвышении.
Отсюда он мог наблюдать сразу за всеми членами "Света истины". Отец Влас
задавал тон речитативу и, как ловкий  дирижер,  следил,  чтобы  ритм  не
спадал. В его высокой чуть сутулой фигуре, тоненькой седой  косице  было
что-то нечистоплотное, вызывающее брезгливость в Алексее.  В  первую  же
минуту, увидев отца Власа, Алексей сразу догадался, что это и  есть  тот
самый "Подглядыватель", присутствие которого он ощущал во время допроса.
Энергетика, исходящая от него, чувствовалась во всем подвале.
   Перед тем как  идти  сюда,  Николаев  сделал  себе  особую  инъекцию.
Одноразовым шприцем он ввел  в  вену  содержимое  двух  небольших  ампул
спирамина - препарата, помогающего центральной нервной системе  человека
противостоять внеконтактному воздействию на организм. Прежде  всего  это
касалось деятельности всевозможных телепатов, экстрасенсов,  колдунов  и
магов, коих развелось в последнее  время  в  России  видимо-невидимо.  В
специальной лаборатории Управления медики вырабатывали  спирамин,  чтобы
снабжать своих сотрудников, которые в той или  иной  мере  на  операциях
сталкивались  с  подобной  "нечистью".  Узнав  о  существовании   такого
чудо-препарата,  Алексей  выклянчил  через  своего  знакомого  несколько
ампул.
   И вот теперь они пригодились.  Находясь  под  защитой  спирамина,  он
чувствовал себя более уверенно.
   Прекратив на время читать мантры, отец Влас поднялся со своего  места
и в сопровождении Лохматого и еще двух подручных сделал несколько кругов
вокруг "пирамиды", на срезанной вершине которой  он  только  что  сидел.
Круги были проделаны в абсолютной  тишине  -  Алексею  даже  в  какой-то
момент показалось, что послушники перестали дышать, так было тихо.  Отец
Влас ступал бесшумно и казался бесплотным, каким-то внеземным существом.
Его подручные вышагивали, подобно караульным солдатам возле  кремлевской
стены - так же высоко поднимали ноги, так же задирали  головы...  Только
вместо карабинов у них в руках  были  гигантские  свечи...  Это  шествие
могло  впечатлить  кого  угодно.  Сделав  несколько  кругов,  отец  Влас
вернулся на свое место, и в подвале снова зазвучало привычное:
   - "ДО... ДЕ... ДА... ДУМ..."
   "Вот сволочь, умеет же  работать!"  -  почти  с  восхищением  подумал
Алексей.
   Он старался все внимательно  рассмотреть  и  запомнить  -  это  могло
пригодиться в будущем. Ведь проверки наверняка не кончились.  Обстановка
была настолько экзотична и непривычна, что неожиданная  опасность  могла
последовать отовсюду. Вот только как правильно среагировать не эту самую
неведомую опасность?
   Алексей набрал полную грудь воздуха, замедлил  дыхание,  досчитал  до
21, а потом сделал два коротких резких выдоха - один  за  другим...  Это
было  специальное  упражнение,  которому  его  научили  на   курсах   по
выживанию. Оно позволяло мобилизовать силы, а от него  в  данный  момент
требовалась предельная концентрация.
   Но все-таки кое-что укрылось из поля зрения Николаева. В  дальнем  от
него углу подвала сидел невысокий  щуплый  человек,  который  пристально
смотрел на новообращенного члена секты и  буквально  не  сводил  с  него
глаз. Это был Козятин... Что-то нехорошее  то  и  дело  мелькало  в  его
взгляде - то ли злорадство, то ли ненависть,  то  ли  какое-то  чувство,
близкое к понятию "жажда крови". Геннадий Андреевич истово читал мантры,
делал все, что и остальные. Но только чуть дрожали его ноздри, словно от
предвкушения дальнейших событий...
 
2 
 
   Последний раз прозвучали мантры, и в подвале наступила тишина.  Пламя
свечей по-прежнему колыхались в странном завораживающем танце.
   - Отец Влас, отец  Влас...  -  прошелестело  среди  послушников  едва
слышным змеиным шепотом.
   Оправив балахон, отец Влас встал, поглядел  на  всех  строго.  Кивнул
Лохматому, и тот  подал  Учителю  продолговатый  предмет,  завернутый  в
темный  бархат.  Отец  Влас  развернул  бархат  и  торжественно  вытащил
обоюдоострый нож из дорогого кожаного чехла,  украшенного  разноцветными
каменьями. Широкое лезвие зловеще поблескивало, отражая пламя свечей.
   - Ты готов? - глухо спросил он Алексея.
   - Готов, - прокашлявшись, ответил парень.
   - Подойди ближе.
   Николаев молча повиновался.
   Отец Влас прикрыл глаза, негромко прошептал несколько непонятных слов
и вдруг резко провел лезвием по руке.
   "И не поморщился, - машинально отметил Алексей, - Во дает!" из пореза
выступила  кровь,  несколько  капель  упало  в  подставленную   Лохматым
малахитовую чашу.
   Отец Влас сделал знак Алексею:
   - Теперь ты.
   Николаев подошел ближе, ему протянули нож. Не поморщившись, он провел
лезвием по руке. Лохматый взял руку вновь обращенного и, нажав на надрез
толстыми короткими пальцами, выдавил кровь в чашу. Затем  чашу  передали
отцу Власу, и тот высоко поднял ее над головой.
   - За разглашение тайны... - властно прозвучал голос Учителя.
   - Смерть! - нестройным хором отозвались послушники.
   Алексей почувствовал, как мурашки пробежали по спине.  Величественный
ритуал теперь звучал почти как реальная угроза. Вся  театральность,  над
которой он сначала мысленно потешался, разом сгинула, будто ее и не было
вовсе. Теперь все было серьезно,  по-настоящему...  -  За  предательство
интересов братства! - вновь возгласил отец Влас.
   - Смерть! - был ответ.
   - За трусость и неповиновение... - в  голосе  отца  Власа  послышался
металл.
   - Смерть!
   - За отречение от веры... - Смерть! Смерть! Смерть!
   Похоже это было последнее условие сектантов.  Алексей  с  облегчением
вздохнул, весь этот дурацкий обряд уже довольно сильно действовал ему на
нервы.
   Черт знает что такое творится в этом "Свете истины"!
   Отец Влас опустился на срезанную верхушку  "пирамиды".  Все  замерли,
ожидая его дальнейших действий.
   В этот момент осторожно, как-то бочком, к Учителю подошел Козятин. На
его лице застыло неприятное выражение - что-то подлое и  подобострастное
одновременно. Алексей  сразу  же  узнал  его  и  едва  не  вскрикнул  от
неожиданности.
   Ба! Да у них тут половина  Управления  находится...  Сначала  Сурков,
теперь вот Козятин. Ну  и  ну!  ничего  себе  змеиное  логово  в  сердце
"колыбели революции"!
   Николаеву стоило бешенных трудов  спокойно,  даже  немного  отрешенно
взглянуть  на  Козятина.  Они  встретились  взглядами.   Лицо   Геннадия
Александровича было непроницаемо. Много бы Алексей отдал,  чтобы  старый
знакомый его не  узнал,  но  надеяться  на  чудо  было  непозволительной
роскошью. Козятин, конечно же, тоже узнал его. Он нагнулся к самому  уху
Учителя и что-то быстро проговорил.
   - Ступай! - выслушав, приказал ему отец Влас.
   Козятин бесшумно удалился, на Николаева он даже не взглянул.
   Отец Влас пристально посмотрел на Алексея и поднял руку.
   - Боль, страх и слабость - иллюзии мира, - изрек Учитель.  -  Отбрось
ложь и обратись к свету! Теперь  ты  наш  брат,  мы  твоя  новая  семья.
Доверься нам, оставь все свои дурацкие помыслы. Всегда и везде  братство
сумеет тебе помочь. И если вдруг случится с тобой  несчастье,  и  уйдешь
ты, брат, из нашего мира, то помни, что и ТАМ... -  Он  медленно  поднял
вверх  указательный  палец,  по-прежнему  не  спуская  с  парня   своего
пристального взгляда. - Тебя ждем мы и наша вера!
   По накалу, который буквально раздирал  воздух  в  помещении,  Алексей
понял, что наступил кульминационный момент.  Отец  Влас  скинул  с  себя
балахон и обнажил довольно крепкий торс. На шее у главаря Алексей увидел
длинную  спицу  в  узком  кожаном  чехле.  Через  мгновение  спица  была
извлечена из чехла, и отец Влас проткнул руку,  затем  продемонстрировал
результат. На руке не было ни крови, ни каких либо следов.
   "Фокусник!" - мысленно обозвал его Алексей.
   Лохматый подал знак подручным,  с  которыми  он  носил  свечи.  И  те
одновременно гортанно вскрикнули. Поняв команду, остальные  члены  секты
издали какой-то низкий продолжительный звук и стали дружно скандировать,
все больше ускоряя ритм.
   Со лба отца Власа градом  катился  пот.  В  холодных  светлых  глазах
появился безумный огонь. Алексей видел,  как  исступленно  дрожали  губы
Учителя, как побелели костяшки пальцев... Он явно находился в  состоянии
транса.
   Отец Влас подошел вплотную к Алексею, обмакнул палец в чашу с  кровью
и поставил на лоб вновь обращенному точку - точно  между  бровей.  Затем
Лохматый подал Учителю  небольшую  бутылочку  на  подносе.  В  ней  была
темно-красная жидкость. Отец Влас, шепотом приговаривая слова неведомого
заклинания, вылил содержимое бутылочки в чашу и подал Алексею.
   Стараясь, чтобы на  его  лице  не  возникло  выражение  брезгливости,
парень сделал небольшой глоток.
   - Еще! - приказал отец Влас.
   Алексей сделал второй глоток.
   - А теперь - последний.
   Пришлось Николаеву подчиниться. Он сделал третий глоток, вернул  чашу
Лохматому. И вдруг почувствовал необычайную легкость во всем теле... И в
то же время очертания подвала чудесным образом стали изменяться, куда-то
поплыли люди, сидящие в "позе лотоса", взмыл вверх  фиолетовый  балахон,
свечи вмиг превратились в огромные сверкающие люстры, легко скользнул  и
растворился прямо в стене Геннадий Андреевич... Но  главная  метаморфоза
произошла с отцом Власом, его глаза заметно увеличились и  стали  похожи
на два огромных факела, и широкая зловещая улыбка осветила мрачное  лицо
Учителя.
   Алексей понял, что ситуацией он  больше  не  владеет.  Это  была  его
последняя мысль перед тем, как он рухнул на холодный бетонный пол.
 
3 
 
   Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как  Николаев  скрылся
за высокой  металлической  дверью,  ведущей  в  подвал  "Света  истины".
Александра, которую Алексей оставил,  как  он  выразился,  "на  шухере",
начала волноваться... Она сидела за рулем подержанной "копейки", которая
была припаркована недалеко от подвала. Машину ей подарил отец, но ездить
она не любила, хотя на права сдала еще в  десятом  классе.  Всякий  раз,
когда Александра садилась за руль, у нее возникало странное чувство, что
если она выедет на улицу, то обязательно  кого-нибудь  задавит.  Поэтому
почти все время "копейка" ночевала в железном гараже рядом с  домом.  Но
сегодня Алексей попросил ее подвезти, и  девушке  пришлось,  преодолевая
себя, сесть за руль.
   - Понимаешь, мало ли что может произойти в этом чертовом  подвале,  -
объяснил Алексей. - Будь на всякий случай поблизости. Если меня долго не
будет, то вот тебе телефон... - Он написал ей в  книжечку  телефон  дяди
Максима и виновато пояснил:
   - Это мой дядя, старший брат моего  отца.  Я  бы  воспользовался  его
помощью, но он после ранения с трудом передвигается,  а  ситуация  может
сложиться так, что нужно быть мобильным. Это даже здорово,  что  у  тебя
есть колеса!
   - Леша, может, тебе не стоит ходить туда?
   - Нет уж! Идти - так до конца...  Хотя  честно  говоря,  ой,  как  не
хочется!
   Ничего не поделаешь, придется идти. А все потому, что Сурков исчез!
   Алексей несколько раз заезжал к нему, говорил с женой и тещей, но  те
ничего вразумительного не сказали. Да - был, да - ушел, нет -  не  знаем
куда... Сурков испарился! Его не было ни на работе, ни  на  даче,  ни  у
знакомых... В подвале, где принимали в братию Николаева, тоже не было.
   Александра почувствовала, что у  нее  неожиданно  затряслись  колени.
Желая успокоить себя, она произнесла вслух:
   - Успокойся, мать!  Это  просто  нервы...  Стало  вечереть,  в  окнах
постепенно  зажигались  огни.  Девушка  посмотрела  на   часы.   Алексей
отсутствовал уже четыре с половиной часа... - За это  время  можно  было
уже познакомиться, сделать предложение, жениться и  даже  развестись,  -
пыталась она шутить.
   Ее беспокойство усилилось, когда зажегся высокий фонарь за углом.
   - вот черт, сколько же еще  придется  ждать?  а  если...  Про  "если"
думать не хотелось, и девушка всячески отгоняла от себя тревожные мысли.
   "Алексей, ты же молодец, ты же отважный  парень,  ты  всегда  найдешь
выход, ты же... Молодец, молодец,  молодец  среди  овец..."  Мысль,  как
заколдованная, пошла по кругу.  Александра  включила  зажигание,  машина
привычно заурчала. Решив не заводить мотор,  девушка  повернула  ключ  в
обратную сторону и с надеждой еще раз посмотрела на закрытую дверь.
   Может, пойти туда самой? А что?  Здравствуйте,  господа  сектанты,  а
девушки вам не нужны?
   Она усмехнулась. Еще как нужны, ответят ей.  И  тут  же  разложат  на
своем  алтаре.  Хорошо,  если   просто   изнасилуют.   А   если   начнут
издеваться?.. Нет, нет!
   Об этом лучше не думать.  Алексей  что  приказал?..  "Сидеть  тихо  и
только наблюдать..." Вот она и наблюдает... Дверь как будто  прилипла  к
косяку. Хоть бы одна живая душа показалась... Живая душа... Живая... При
мысли об опасности, которая могла угрожать любимому,  Александру  уже  в
который раз бросало в жар.
   -  Если  досчитаю  до  двадцати...  нет,  до  тридцати  и  ничего  не
произойдет, то я тогда пойду прямо в их логово... Именно в  этот  момент
дверь  отворилась.  От  неожиданности  девушка  встрепенулась  и  больно
ударилась коленом об руль.
 
4 
 
   Четверо  крепких  бритоголовых  мужчин  вынесли  "нечто"  -  какой-то
длинный предмет, завернутый в плотную ткань. Это "нечто" лишь  отдаленно
напоминало тело человека,  но  Александра  сразу  насторожилась.  Сердце
девушки екнуло от нехорошего предчувствия. Подозрительно оглядываясь  по
сторонам, бритоголовые  погрузили  "нечто"  в  микроавтобус  с  надписью
"Петмол" на кузове.
   Хлопнули дверцы, микроавтобус тронулся.
   Внутренний  голос  подсказал  девушке,  что  действовать   нужно   не
раздумывая.
   Она мгновенно включила зажигание, поставила ногу  на  педаль  газа  и
отпустила сцепление... "Копейка" бросилась в погоню за микроавтобусом.
   Красные фары микроавтобуса позволяли Александре следовать за машиной,
не теряя ее из виду. К тому же ей помогало еще и то, что улицы города  в
этот час  были  почти  безлюдны.  Девушка  приготовилась  к  длительному
преследованию, когда  вдруг  через  несколько  сот  метров  микроавтобус
остановился рядом с большим пустырем.
   Остановилась и  "Копейка".  Александра  осторожно  открыла  дверцу...
Четверо бритоголовых знали, что делают: место, которое они  выбрали  для
остановки,  было  действительно  безлюдное.   Пустырь,   железнодорожная
насыпь, брошенная стройка... В этот поздний  час  свидетели  были  почти
исключены, кроме того,  небольшое  освещенное  пространство,  где  стоял
микроавтобус, представляло собой прекрасную  площадку  для  обзора.  Оно
позволяло  увидеть  любого  подозрительного  прохожего   еще   издалека.
Александра притаилась за высокой горкой песка, ее хрупкая  фигура  почти
была не видна за укрытием.
   Бритоголовые выволокли "нечто" из микроавтобуса. Развернули ткань..
   Девушка едва не вскрикнула от ужаса.
   То, что это Алексей Николаев, у нее уже не было никаких сомнений. Его
спортивную куртку и светлые джинсы она узнала сразу.
   Лохматый огляделся, по-звериному втянул ноздрями воздух.
   - Вроде тихо, - наконец произнес он.
   - Может, подальше отъедем? - спросил один из подручных.
   - И здесь сойдет... Ищите люк!
   - Да вот же он!
   "Что же они задумали?" - озадаченно подумала девушка, когда  один  из
бритоголовых при  помощи  монтировки  легко  отвалил  в  сторону  крышку
канализационного люка... - Готово!
   - Тащите его сюда! - приказал Лохматый.
   Двое подтащили тело Алексея и принялись заталкивать его в люк. Третий
стоял "на шухере", внимательно оглядывая окрестности.
   - Да кто же та