тьев нет!
  Кыз-Тугмас и ее невестки подняли отчаянные крики, от которых сбежались
все обитатели кочевья. Всех поразили пустые седла на четырех конях и
привязанные сверху кривые мечи сыновей Назара-Кяризека. Невестки бросились
к коням, взяли их под уздцы и с горьким плачем повели к своим юртам.
Кыз-Тугмас упала на сырую землю, скребла ее ногтями и рвала на себе седые
волосы;
  - Мои сыновья! Где мои сыновья? Кто мне их вернет? Назар-Кяризек сошел с
верблюда на землю и торжественно сказал жене:
  - Да живет твоя сереброкудрая голова после твоих четырех
сыновей-удальцов! - и старик закрыл глаза парчовым рукавом.
  Вдруг Кыз-Тугмас приподнялась и спросила:
  - А где мой сын Мусук? Ты слышал ли о нем?
  Назар-Кяризек молчал, сдвинув брови, точно что-то вспоминая. Затем он
провел рукой по седой бороде и сказал важно:
  - Имя Мусуку я дал, а долгую жизнь пусть даст ему аллах!
  Подошли соседки, подняли Кыз-Тугмас и отнесли в юрту. Они старались
утешить ее, как могли, пели жалобные песни, рвали на себе одежды и царапали
щеки, оплакивая четырех кипчакских удальцов-батыров: Демира, Бури-бая,
Янтака и Клыч-Нияза, погибших в великом походе на запад.
  - А где твоя священная добыча?  -  спрашивали соседи.
  - Моя добыча? Да... где она? Вот хан Баяндер имеет теперь много новых
рабов, и они ведут большой караван верблюдов, нагруженных его священной
добычей... А я!.. Ведь я не хан!
  Вечером, после плова (в котором был сварен длинноногий будильный петух),
Назар-Кяризек сидел на конской попоне у двери старой юрты. Вокруг теснились
кипчаки и жадно слушали рассказ Назара-Кяризека о диковинных народах,
живущих за многоводной рекой Итиль, покоренных смелым молодым полководцем
Бату-ханом, сыном Джучи, внуком - священного воителя, великого Чингиз-хана.

        x x x

      Много монгольской крови пролилось и на пашнях урусутов, и
а их дремучих лесах, и в Кипчакских  привольных  степях...  Еще
более   пролилось   крови   мирных   народов,  сопротивлявшихся
беспощадному войску кочевников. Все это делалось для величия  и
ужаса монгольского имени...
       Возвращением  в Кипчакские степи закончился первый поход
джихангира Бату-хана для завоевания  земель  булгар,  урусутов,
буртасов и других северных народов.
        Но   этим  не  ограничились  грозные  замыслы  молодого
полководца, внука  Чингизова.  Пробыв  два  года  в  Кипчакских
степях   и  поправив  истощенных  походом,  монгольских  коней,
Бату-хан со своей огромной ордой предпринял  новое,  еще  более
потрясающее   нашествие  на  Запад,  -  сперва  на  златоверхий
урусутский город Кивамень, а затем дальше, на вечерние  страны,
обрушив на них ужас и смятение.
       Однако обо всем этом мною написано в другой книге. К ней
я  отсылаю  любознательного  читателя,  пожелав  ему  мирной  и
долголетней  жизни, без тех страданий, которые приносит народам
пожар бушующей войны...

      Выписка из Путевых заметок Хаджи Рахима