о, и ему вспомнилась история, рассказанная им с Сюзанной
стрелком в один из тех долгих дней, что они провели в пути, удаляясь от
берега моря и пробираясь через предгорья, пока наконец не очутились в
этой дремучей чаще, где нашли временное пристанище.
	До сотворения мира, рассказывал Роланд, Древняя Звезда и
Праматерь, юные и страстные, заключили брачный союз. Потом в один
прекрасный день они страшно повздорили. Праматерь (известная в те
стародавние времена под своим настоящим именем, Лидия) застигла
супруга (прозывавшегося на самом деле Апоном), когда тот крутился
подле младой красавицы Кассиопеи. У парочки случился отменный
скандал - с тасканьем за волосы, выцарапываньем глаз и битьем посуды.
Осколок одного из пущенных разгневанной рукою горшков стал землей,
черепок поменьше - луной, уголек же из кухонного очага - солнцем. В
конце концов, дабы Лидия с Апоном в своей ярости не уничтожили
вселенную прежде, чем та должным образом начнет свое существование,
вмешались боги. Дерзкую негодницу Кассиопею, главную виновницу
всех бед ("Угу-угу, конечно, всегда виновата женщина",- заметила тут
Сюзанна), навечно сослали в звездную колесницу. Однако даже это не
разрешило проблему. Лидия горела желанием попробовать сызнова
наладить семейную жизнь, но гордый Апон заупрямился ("Ага, вали все
на мужиков",- проворчал в этом месте повествования Эдди). Посему
супруги расстались и ныне с ненавистью и страстной тоской взирают
друг на друга через звездное пепелище, плод их разрыва. Лидии и Апона
нет уже более трех миллиардов лет, поведал стрелок. Они стали
Праматерью и Древней Звездой, севером и югом, изнывающими друг по
другу, но ныне чересчур гордыми, чтобы молить о примирении... а
Кассиопея сидит в сторонке на своей колеснице, болтает ногами и
посмеивается над обоими.
	Эдди вздрогнул, испуганный мягким прикосновением к своей руке.
Сюзанна.
	- Пойдем,- сказала она.- Мы должны его разговорить.
	Эдди отнес ее к костру и бережно опустил на землю по правую
руку от Роланда. Сам он уселся слева. Роланд посмотрел сперва на
Сюзанну, потом на Эдди.
	- Как близко ко мне вы сидите,- заметил он.- Как любовники... или
тюремщики.
	- Тебе пора кое-что нам рассказать,- грудным, чистым и певучим
голосом сказала Сюзанна.- Если мы твои товарищи и сподвижники - а
хочешь не хочешь, получается вроде бы именно так - то пора начать и
~обращаться~ с нами, как с товарищами и сподвижниками. Расскажи
нам, что с тобой...
	- ...и чем мы можем помочь,- закончил Эдди.
	Роланд глубоко вздохнул.
	- Не знаю, как начать,- сказал он.- У меня так давно не было ни
товарищей, ни сподвижников... ни истории, какую я мог бы поведать...
	- Начни с медведя,- предложил Эдди.
	Сюзанна наклонилась и притронулась к кости, которую Роланд
держал в руках. Кость - челюсть человека в черном, Уолтера,- внушала
молодой женщине робость, но она все равно притронулась к ней.
	- А закончи этим.
	- Да.- Роланд поднял кость на уровень глаз, мгновение смотрел на
нее, потом бросил обратно к себе на колени.- Никуда не денешься -
поговорить о ней нам придется. В ней-то все и дело.
	Но сперва речь пошла о медведе.


12

	- Вот какую историю рассказывали мне в детстве,- начал Роланд.-
Когда все было еще совсем новенькое, Великие Пращуры - не боги, а
люди, владевшие почти божественным знанием,- создали двенадцать
Стражей, нести дозор у двенадцати порталов, открывающих проход в
наш мир и из него. Мне доводилось слышать, что порталы эти
естественного происхождения, как небесные созвездия или бездонная
расселина в земле, прозванная у нас Драконовой Могилой за то, что
всякий тридцатый или сороковой день оттуда вырывалось великое
облако пара. Иные же - одного я помню особенно хорошо: Хэкс, главный
повар в замке моего отца,- говорили, будто означенные порталы создала
не природа, а сами Великие Пращуры, в те дни еще не вздернувшие себя
в петле собственной гордыни и не исчезнувшие с лица земли. Хэкс
говаривал, бывало, что сотворение Двенадцати Стражей было
последним деянием Великих Пращуров, попыткой искупить великую
кривду, причиненную ими друг другу и самой земле.
	- Порталы,- задумчиво пробормотал Эдди.- Ты хочешь сказать,
~двери~. Снова-здорово! И что, эти здешние двери открываются в наш
со Сьюзи родной мир? Как те, что мы нашли у моря?
	- Не знаю,- ответил Роланд.- На всякое мое знание найдется сотня
вещей, мне неведомых. Вам - обоим - придется примириться с этим
обстоятельством. Вот мы говорим: "мир сдвинулся с места". Когда это
произошло, словно огромная волна схлынула, оставляя за собой лишь
разор и следы крушения... обломки, порой напоминающие карту.
	- А как тебе ~кажется~? Попробуй ~догадаться~! - воскликнул
Эдди, и неприкрытая горячность в его голосе сказала стрелку, что даже
теперь Эдди до конца не оставил мысли вернуться в свой - и Сюзанны -
родной мир.
	- Отстань, Эдди,- осадила юношу Сюзанна.- Этот человек догадок
не строит.
	- Ошибаетесь - иной раз ~строит~,- сказал Роланд, удивив обоих.-
Когда ничего более не остается, этот человек порой берется строить
догадки. Я отвечу: нет, Эдди. Не думаю - мне не ~кажется~ - что у этих
порталов много общего с дверьми на морском берегу. Мне не
~кажется~, что они ведут в узнаваемое для нас ~куда~ или ~когда~.
Думаю, двери на взморье - те, что открывались в мир, откуда родом вы
оба,- походили на ось детской ходун-доски. Знаете, что это такое?
	- Качели? - спросила Сюзанна, для наглядности покачав рукой.
	- Да! - с довольным видом подтвердил Роланд.- Именно. На одном
конце качалей...
	- Качелей,- поправил Эдди с едва заметной улыбкой.
	- Да. На одном конце доски - мое ~ка~. На другом - ~ка~ человека
в черном, Уолтера. Ось - двери, созданные напряжением противостояния
двух судеб. Порталы же чересчур велики и для Уолтера, и для меня, и для
нашего маленького братства трех.
	- Ты хочешь сказать,- с заминкой проговорила Сюзанна,- что
порталы, которые охраняют эти Стражи, находятся ~вне ка~? За
пределами ~ка~?
	- Я хочу сказать, что мне так кажется.- На освещенном пламенем
костра лице стрелка показался и пропал тонкий серп улыбки.- Что
таковы мои ~догадки~.
	На мгновение он притих, потом подобрал палочку, смел в сторону
ковер сосновых иголок и начертил на расчищенной земле:

<<рисунок со стр. 52 оригинала>>

	- Вот мир, как, по словам моих наставников, он был устроен в дни
моего детства. Крестики суть порталы, кольцом стоящие у его вечных и
незыблемых границ. Если провести шесть линий, соединив порталы
попарно, вот так...

<<рисунок со стр. 53 оригинала>>

	Он поднял голову.
	- Видите, где пересекаются все линии - здесь, в центре?
	Эдди почувствовал, что руки и спина у него покрываются гусиной
кожей. Во рту у молодого человека вдруг пересохло.
	- Это она, Роланд? Это?..
	Роланд кивнул. Его изрезанное морщинами лицо было мрачно и
серьезно.
	- В оном средоточии находится Великий Портал, сиречь
Тринадцатые Врата, правящие не только этим - всеми мирами.
	Он потыкал палочкой в центр круга.
	- Здесь стоит Темная Башня, которую я искал всю свою жизнь.


13

	- У каждых из двенадцати малых врат,- продолжал стрелок,-
Великие Пращуры поставили Стража. Ребенком я мог перечислить их
всех в стихах, которым меня выучила нянька... и повар Хэкс... но мое
детство - достояние далекого прошлого. Конечно, среди них был
Медведь... Рыба... Лев... Нетопырь. И Черепаха - важная фигура...
	Глядя в звездное небо, стрелок в глубокой задумчивости
наморщил лоб. Потом его лицо озарила удивительно радостная улыбка,
и он прочел:

		~ЧЕРЕПАХА-великанша держит Землю на спине,
		Неохватная такая - не приснится и во сне!
		Мир на панцире качает от утра и до утра,
		Мыслью пусть нетороплива, да зато всегда добра.
		Обо всяком-каждом помнит, знает всех наперечет,
		Оттого-то повсеместно ей и слава, и почет.
		Кто клянется, всяк помянет, а иначе веры нет -
		Черепаху не обманешь, это знает целый свет.
		Все ей мило, все любезно, будь то суша, иль моря,
		Или даже пострелята - огольцы, как ты и я~.

	Стрелок озадаченно и смущенно хохотнул.
	- Этим стихам меня научил Хэкс. Размешивает, бывало, глазурь
для какого-нибудь торта и поет, и нет-нет да сунет мне ложку, глотнуть с
краешка капельку сладкого... Диву даешься, что только мы помним,
верно? Ну, как бы то ни было, я рос, взрослел и мало-помалу пришел к
убеждению, что никаких Стражей нет. Что они скорее символы, чем
материя. Похоже, я ошибался.
	- Я назвал его роботом,- сказал Эдди,- но на самом деле это был не
робот. Сюзанна права - когда подстрелишь робота, единственное, что
течет, это машинное масло. Я думаю, Роланд, этот медведь - то, что в
моем мире называется "киборг". Существо, которое отчасти машина, а
отчасти живая плоть и кровь. Я смотрел одно кино... про кино мы тебе
объясняли, да?
	Чуть улыбаясь, Роланд кивнул.
	- Ну, вот. Кино называлось "Робокоп", и мужик там не больно-то
отличался от медведя, которого убила Сюзанна. А почем ты знал, куда
ей надо было стрелять?
	- Вспомнил старые байки в изложении Хэкса,- ответил Роланд.-
Кабы я помнил одну только болтовню своей няньки, быть бы тебе, Эдди,
сейчас у медведя в брюхе. Скажи-ка, если в вашем мире ребятенок порой
чего-нибудь не понимает, велят ему натянуть "соображальную
шапочку"?
	- Да,- сказала Сюзанна.- А как же.
	- Вот и здесь так говорят, а пошло это присловье с истории о
Стражах. Все они якобы носили с собой запасные мозги, да не в голове, а
в шапочке.- Стрелок посмотрел на них совершенно затравленными
глазами и опять улыбнулся.- Не очень-то она была похожа на шапочку,
а?
	- Нет,- откликнулся Эдди.- Но сказка ложь, да в ней намек - чтоб
спасти наши шкуры, хватило.
	- Теперь-то я думаю, что искал одного из Стражей с тех самых пор,
как пустился в свое странствие,- продолжал Роланд.- Когда мы разыщем
врата, что стерег этот Шардик,- хитрость невелика, стоит лишь пройти
вспять по его следу,- мы наконец узнаем, куда держать путь. Нужно
будет стать к вратам спиной, а затем просто идти вперед, не сворачивая.
К центру круга... к Башне.
	Эдди открыл рот, чтобы сказать: "Ладно, давайте-ка поговорим об
этой Башне и наконец раз и навсегда выясним, что она такое, какой в ней
смысл и, самое главное, что с нами произойдет, когда мы туда
доберемся" - но мгновенье спустя снова закрыл, не издав ни звука. Час
еще не пробил - не время было говорить о Башне сейчас, когда Роланд
так явно страдал. Когда лишь искра их костра не давала мраку ночи
подступить вплотную.
	- Теперь пойдем дальше,- тяжело молвил Роланд.- Я наконец обрел
свою дорогу - после стольких долгих лет я отыскал верный путь... но в то
же время я, кажется, теряю рассудок. Мое здравомыслие рушится,
разваливается, подобно тому, как оползает под ногами крутая насыпь,
размытая дождем. Это - наказание мне за то, что допустил гибель
мальчика, никогда не существовавшего. И это - тоже ~ка~.
	- Что за мальчик, Роланд? - полюбопытствовала Сюзанна.
	Роланд быстро взглянул на Эдди.
	- И ~ты~ не знаешь?
	Эдди помотал головой.
	- Но я говорил о нем,- сказал Роланд.- Даже ~бредил~ им, когда
болезнь моя была в разгаре, а сам я - при смерти.- Голос стрелка вдруг
поднялся на пол-октавы, и он так здорово передразнил Эдди, что
Сюзанна ощутила внутри тугую спиральку суеверного страха: "Если ты
не перестанешь болтать про этого проклятущего пацана, Роланд, я
заткну тебе пасть твоей же рубахой! Обрыдло про него слушать!"
Помнишь такой разговор, Эдди?
	Эдди тщательно обдумал вопрос. Пока они с Роландом с великими
муками пробирались берегом моря от двери с надписью "НЕВОЛЬНИК"
к двери с надписью "ВЛАДЫЧИЦА ТЕНЕЙ", стрелок говорил о тысяче
разных вещей и в горячечных монологах упоминал, кажется, тысячу
имен - Аллен, Корт, Джейми де Кэрри, Катберт (это имя чаще всех
прочих), Хэкс, Мартин (или, возможно, Март, как месяц), Уолтер,
Сьюзан; помянул даже какого-то парня с невероятным именем Золтан.
Эдди очень устал слушать про всех этих людей, с которыми никогда не
был знаком (и вовсе не стремился знакомиться), но, конечно, у Эдди в то
время были и свои проблемы - взять хотя бы героиновую абстиненцию
или постоянно томившее его чудовищное изнеможение, какое бывает
после долгого авиарейса, когда нарушаются все биоритмы организма.
Впрочем, справедливости ради следовало признаться: Эдди догадывался,
что Роланду его Сказочки С Надломом (про то, как они с Генри вместе
росли и вместе стали торчками) опостылели не меньше, чем ему - байки
Роланда.
	Но он не помнил, чтобы когда-нибудь обещал заткнуть Роланду
пасть его же рубахой, если Роланд не перестанет болтать про какого-то
там пацана.
	- Ничего не припоминаешь? - спросил Роланд.- Совсем ничего?
	Да точно ли ~ничего~? А легчайшая неуловимая щекотка, сродни
ощущению ~deja vu~, возникшему у Эдди, когда он разглядел пращу,
затаившуюся в торчащем из пня куске дерева? Эдди попытался понять,
что это за щекочущее чувство, но того как не бывало. Вообще не было,
решил Эдди, просто мне очень ~хотелось~, чтобы было - уж больно
Роланду худо.
	- Нет,- сказал он.- Извини, старина.
	- Но я же ~рассказывал~ тебе.- Голос Роланда звучал спокойно, но
под невозмутимостью тона алой нитью билась и трепетала
настойчивость.- Мальчика звали Джейк. Я принес его в жертву - погубил
- ради того, чтобы наконец догнать Уолтера и заставить говорить. Я
сгубил его под горами.
	На этот счет Эдди мог высказаться более категорично.
	- Ну, может, так оно и было, только ~рассказывал~ ты другое. Ты
говорил, что пробирался под горами в одиночку, на какой-то
раздолбанной дрезине. Пока мы волоклись по взморью, ~про это~ ты
много говорил, Роланд. Про то, как страшно было одному.
	- Я помню. А еще я помню, что рассказывал тебе про мальчика и
про то, как он сорвался с эстакады в пропасть. Зазор между этими двумя
воспоминаниями и разрывает мой рассудок.
	- Ничего не понимаю,- обеспокоенно подала голос Сюзанна.
	- А я,- сказал Роланд,- по-моему, только начинаю понимать.- Он
подбросил в огонь валежника - в темное небо винтом взвились толстые
снопы багряных искр - и вновь устроился на прежнем месте между Эдди
и Сюзанной.- Сейчас вы узнаете чистейшую правду,- начал он,- а следом
- чистейшую ложь... которая ~должна~ быть правдой.
	В Прайстауне я купил мула, и когда наконец добрался до Талла,
последнего поселка перед пустыней, животное еще было полно сил...


14

	Так стрелок приступил к той части своего длинного
повествования, что живописала самые недавние события. Уже знакомый
с ее отдельными отрывками Эдди, тем не менее, увлекся до крайности,
весь обратясь в слух наравне с Сюзанной, слышавшей историю Роланда
впервые. А стрелок говорил и говорил - о заведении, где в уголке шла
нескончаемая игра в "глянь-ка"; о тапере по имени Шеб; об Элли -
женщине со шрамом на лбу... и о Норте, травоеде, что умер и был
воскрешен человеком в черном, вдохнувшим в него некое подобие
темной, нечистой жизни. Он поведал им о Сильвии Питтстон -
воплощении религиозного безумия - и о последней катастрофе,
трагическом кровопролитии, когда он, Роланд Стрелок, убил всех до
единого мужчин, женщин и детей в поселке.
	- Бляха-муха! - тихим потрясенным голосом выдавил Эдди.-
Теперь понятно, Роланд, почему у тебя была такая напряженка с
патронами.
	- Тихо! - оборвала его Сюзанна.- Дай ему закончить!
	С тем же бесстрастием, с каким он пересек пустыню, миновав
хижину последнего поселенца - молодца с буйной, доходившей почти до
пояса рыжей шевелюрой - Роланд продолжил свой рассказ, и Эдди с
Сюзанной узнали, что мул в конце концов издох. Даже того, что ручной
ворон поселенца, Золтан, выклевал мулу глаза, не утаил стрелок.
	Он рассказал о потянувшейся затем веренице долгих дней и
коротких ночей в пустыне, о том, как от кострища к кострищу шел по
следу Уолтера и как наконец, валясь с ног, полумертвый от
обезвоживания, вышел к постоялому двору.
	- Там не было ни души. Думаю, этот постоялый двор запустел еще
в ту пору, когда оный медведь-великан был новехонек. Я провел там
ночь и поспешил дальше. Вот так... а теперь я расскажу вам другую
историю.
	- Чистейшую ложь, в которой каждое слово, тем не менее, должно
быть правдой? - спросила Сюзанна.
	Роланд кивнул.
	- В этой выдуманной истории - в этой небылице - стрелок по имени
Роланд встретил на постоялом дворе мальчика по имени Джейк.
Мальчика из вашего мира, из вашего города Нью-Йорка, из ~когда~,
лежащего где-то между 1987 годом Эдди и 1963 годом Одетты Холмс.
	Эдди нетерпеливо подался вперед.
	- А есть в этой истории дверь, Роланд? Дверь, помеченная
"МАЛЬЧИК" или как-нибудь в этом роде?
	Роланд покачал головой.
	- Для мальчика дверью стала смерть. Он шел в школу, когда какой-
то человек - человек, которого я посчитал Уолтером,- вытолкнул его на
мостовую под колеса автомобиля. Мальчик слышал, как этот человек
сказал что-то вроде "Дайте пройти, пропустите меня, я священник".
Джейк ~увидел~ этого человека - всего лишь на миг - и очутился в
~моем~ мире.
	Стрелок примолк, глядя в огонь.
	- Теперь я хочу ненадолго прервать рассказ о мальчике, который
никогда здесь не появлялся, и вернуться к тому, что случилось на самом
деле. Согласны?
	Молодые люди озадаченно переглянулись, и Эдди жестом
изобразил "прошу, любезный мой Альфонс".
	- Как я уже сказал, постоялый двор был заброшенным и
безлюдным. Однако там отыскалась колонка, которая еще работала. Она
помещалась в задней части конюшни, где держат упряжных лошадей. К
колонке я вышел по слуху, но нашел бы ее и в том случае, если бы она
ничем не нарушала тишины. Я ~чуял~ воду, вот в чем штука. Проведши
в пустыне довольно времени, перед угрозою скорой смерти от жажды ~в
самом деле~ оказываешься способен на нечто подобное. Я напился и
заснул, а проснувшись, опять напился. Мне хотелось немедля двинуться
дальше - страстное желание вновь пуститься в путь было подобно
лихорадке. То лекарство, что ты принес мне из своего мира, ~астин~,-
великолепное снадобье, Эдди, но есть такие лихорадки, излечить
которые не под силу никакому зелью, и меня сжигала одна из них. Я
понимал, что телу моему необходим отдых, и все же на то, чтобы
задержаться на постоялом дворе хотя бы на ночь, ушла вся моя сила
воли, до единой унции. Утром я почувствовал себя отдохнувшим, а
потому заново наполнил бурдюки и двинулся в путь. ~Я не взял с этого
постоялого двора ничего, кроме воды~. Вот самое главное из того, что
произошло в действительности.
	Сюзанна заговорила самым рассудительным и приятным тоном в
манере Одетты Холмс, на какой была способна:
	- Ну, хорошо, это - то, что произошло в действительности. Ты
заново наполнил бурдюки и пошел дальше. А теперь доскажи нам
историю о том, чего ~не было~.
	Стрелок на мгновение положил кость себе на колени, сжал руки в
кулаки, странно детским жестом потер глаза, вновь ухватился за кость,
словно желая придать себе храбрости, и продолжал:
	- Я загипнотизировал мальчика, которого не было. С помощью
патрона. Хитрость эту я знаю много лет и почерпнул ее из источника
весьма предосудительного, обучившись ей у Мартена, придворного мага
моего отца. Мальчик оказался хорошо внушаем. Погрузившись в транс,
он поведал мне обстоятельства своей смерти - так, как я описал их вам.
Узнавши столько, сколько, как мне казалось, можно было узнать, не
нарушив душевного равновесия мальчика или, пуще того, не повредив
ему, я приказал Джейку после пробуждения начисто забыть о своей
гибели.
	- Кто бы возражал,- пробормотал себе под нос Эдди.
	Роланд кивнул.
	- Поистине, кто? Транс мальчика перешел в естественный сон.
Уснул и я. По нашем пробуждении я поведал мальчику, что хочу
изловить человека в черном. Он знал, о ком речь: Уолтер тоже
останавливался на постоялом дворе. Джейк испугался его и спрятался.
Уверен, Уолтер знал, что мальчик там, но ему было на руку
притвориться, будто ему невдомек. Он ушел с постоялого двора,
мальчика же - настороженную ловушку - оставил.
	Я спросил Джейка, есть ли на постоялом дворе съестное. Мне
казалось, что должно быть. Мальчик выглядел довольно крепким; снедь
же в п